Глава 1
Усталость настойчиво валила с ног. На город не так давно опустилась непроглядная ночь, а Антонина никак не могла попасть ключом в замочную скважину. Дверь словно не желала пускать её в собственную квартиру.
Хотелось лишь войди домой, обнять мужа и упасть на кровать, укутаться в пушистое одеяло, быстро уснув. Впереди череда выходных и снова за работу, - отпуск закончился. Женщина приехала на пару дней раньше, потому что матери стало лучше. Она не очень хорошо относилась к сварливой пенсионерке, которая постоянно попрекала её куском хлеба, однако родителей не выбирают: какая есть. Сколько родственников не ругай за их недостатки и отсутствие здравого смысла в действиях, но, когда с ними что-то случается, начинается паника, вызванная подкатывающим одиночеством.
В очередной раз зевнув, врач сумела открыть треклятую дверь и вошла в квартиру.
Приглушённые звуки разговора доносились из зала. Свет по всему пространству выключен, лишь отблески от экрана телевизора плясали на матовых стёклах межкомнатной двери.
Ориентируясь в полной темноте, женщина поставила дамскую сумочку на тумбу в прихожей и рядом с предметом интерьера уместила чемодан на колёсиках. Устало сняла замшевое пальто, одним движением расстегнув широкие пуговицы, разулась, скинув ботильоны.
Выдохнула. Наконец-то дома.
В мыслях до сих пор были образы недовольной матери, которая постоянно ворчала, попирая куском хлеба, сетовала на редкие приезды, закатывала истерики, постоянно ругалась, желая выговорится. Теперь, когда ей зафиксировали гипсом бедро, которая она сломала по своей неосторожности, можно вернуться домой. Мама даже не проводила. Только бросила на прощание: «Опять в свою Москву попёрлась, даже мать родная не нужна, только работа да этот паршивец Гриша на уме. Тьфу!»
- Чёрт… - тихо выругалась Антонина и включила свет в узком коридоре. Она споткнулась о чью-то обувь.
Сама женщина всегда была аккуратной, да и муж не отличался частым разбросом вещей, свои ботинки всегда ставил в угол, небрежно сдвигая стопой.
Рядом с привычной обувью стояли туфли на высокой шпильке. Женщина никогда не носила подобных туфель, так как они деформируют стопу и пальцы. Врач – она и есть врач. Лучше отказать себе в удовольствии, чем жить и мучиться.
В груди зарделось пламя сомнения. Немного поразмыслив, Тоня пошла дальше. На яркой и чистой кухне с евроремонтом никого нет. Только две кружки кофе, конфеты, в вазе стоят цветы, на подоконнике, и грязная турка лежит в круглой мойке.
В зале работает телевизор. Музыкальный канал разносил по уютной светлой комнате мелодию французского исполнителя. Динамичный клип быстро сменился другим не менее живым и быстрым. «Странно… по телефону Гриша ни слова не сказал про гостей» - лихорадочно начала думать блондинка. Сознание подсказало, что гостья – судя по шпилькам – явно здесь не первый день. Тоня схватила пульт с дивана и выключила телевизор, нажав на кнопку.
Тишина была короткой. Из спальни тут же стали доноситься слабые женские стоны и скрип кровати. Женщина обомлела. Ноги несли её вперед, к двери, из-под которой виднелась полоса яркого света.
Войдя в комнату, Тоня едва не упала. Её губы дрожали. Она сама тряслась, словно осиновый лист. Взгляд был прикован к парочке, страстно занимающейся любовью на хозяйской постели. Григорий лежал на кровати, тяжело дыша и закрыв глаза от удовольствия. Сверху на нём, искусно изображая из себя бравую наездницу, стоная и выгибаясь, находилась рыжая красотка с прекрасными формами.
- Г… Гри…ша… - Тоня не знала, что говорить и что делать в такой ситуации. Она была ошарашена наглостью мужа и его изменой. Он не постеснялся привести в дом другую женщину, более того занимался с ней сексом в спальне!
Мужчина открыл глаза и удивлённо поднял голову. На его лице отпечатался страх. Он открывал рот, не зная, что сказать. Переводил взгляд то на жену, то на любовницу, не в силах что-то объяснить.
- Тоня?! Ты чего приехала? Сегодня же пятница… - только и смог выдать он, замерев на кровати. Сейчас было не до удовольствия.
Голая соперница повернулась, перестав, наконец, стонать. Она откинула чёрные волосы назад и сдула упавший локон с лица. Антонина узнала её без труда – лучшая подруга Ольга согревала супружеское ложе и не давала успокоиться чреслам скучающего мужа. Взгляд хищницы прожёг несчастную жену насквозь, оставив незаживающие раны.
- Ты… - дрожащим голосом произнесла врач. – Как… что это такое… Как ты могла, Оля? – Тоня шевелила губами и едва могла говорить шёпотом.
- Дорогая… я … я всё сейчас объясню… - попытался оправдаться Григорий, тут же спихнув с себя наглую рыжую бестию. Он поднялся с постели и бросился к жене.
- Не подходи ко мне… - Антонина сделала несколько шагов назад, выставив вперёд ладони. Она не желала ни единого прикосновения изменника. Глаза наполнились слезами. – За что… - Это единственный вопрос, на который она хотела получить ответ.
- Золотко, может быть, раз всё так получилось, ты ей уже скажешь всё? – пропела Ольга, прикрывая притягательные формы одеялом. – Что толку скрывать дальше, всё равно узнала.
- Заткнись, пожалуйста, Оль, - осадил её Григорий, натягивая трусы на ещё не успокоившееся восставшее хозяйство. – Тоня, давай просто поговорим. Спокойно всё обсудим, - он попытался подойти к разозлённой супруге, но она не дала ему сделать ни единого шага.
- Рассказать? Что рассказать? – ещё больше обомлела Тоня. Злость съедала её изнутри. – Это уже не в первый раз? Сколько продолжается это безумие, Гриша? Сколько времени я живу под одной крышей с кобелем? – Она даже не пыталась вытереть льющиеся ручьем слезы. Столько боли вытекло из души! И еще больше сформировалось в груди, переполняя женщину.
Ольга неспешно одевалась на кровати. Она попросила мужчину подать ей вещи, раскиданные по полу спальни и разбирала их, смакуя момент измены. С улыбкой победительницы рыжеволосая куртизанка натянула чёрные стринги, застегнула кружевной бюстгальтер и надела обтягивающее платье. Грациозно слезла с постели и, виляя бёдрами, прошла мимо бывшей подруги, слабо обтёршись плечом о её плечо.
Тоня не подняла на неё взгляд. Так хотелось вцепиться ей в волосы и вытащить в коридор, спихнуть с лестницы, и не обращая внимание на её крики, просто закрыть дверь. Но женщина держалась из последних сил.
- Позвони мне, Гришенька! – промурлыкала, скрываясь в коридоре, Оля, взмахнув тонкой кистью. Она явно провоцировала Антонину на разборки. – Когда твоё недоразумение тебя бросит, мы отметим это событие!
Тоня сорвалась с места подобно гепарду. Она собиралась выбить всю дурь из Ольги. Уже в коридоре за руки её схватил Гриша. Он оттаскивал жену назад. Она билась в истерике, плача и ругаясь. Мужчина оценил всю ярость и силу обманутой супруги. Она рвалась так, словно весит не семьдесят килограмм, а целую тонну. Муж едва мог сдерживать её на месте, чтобы она не вцепилась в горло любовнице и не порвала её в клочья.
- Пусти меня, тварь! Ненавижу тебя! Пусти! Я убью эту суку! Я сердце ей вырву и заставлю его сожрать! – орала она, срывая голос.
Гриша обхватил жену руками и потащил по коридору. Он кивком указал Ольге на дверь. А когда она, успев забрать только туфли, выскочила в подъезд, то продолжил управляться со взбесившейся Тоней. Она была раздавлена обстоятельствами. Кричала, что ненавидит мужа, что жалеет о том, что вообще с ним познакомилась. Много чего она говорила в истерике, которая овладела ею.
Когда пара добралась до спальни, Гриша отпустил супругу. Она тут же накинулась на него. Дала несколько пощёчин, расцарапав ногтями щёки. Вновь начала кричать ругательства, а потом ослабла. Рухнув в слезах на пол. Она царапала ногтями паркет, уткнувшись лбом в пол и ревела навзрыд, всхлипывая.
Никогда Григорий не видел женщину настолько истеричной. В один момент она превратилась из добродушной хозяйки, которая обожала рисовать после работы, в фурию, крушащую всё на своём пути. Чтобы как-то попытаться успокоить Тоню, мужчина коснулся ладонью её спины, но женщина тут же выгнулась, сбрасывая руку мужа.
- Не трогай меня! Не смей меня трогать! – взвыла она, продолжая реветь.
Больше Гриша подходить к ней не стал. Он вышел из спальни и сел на диван, накрыв голову руками. Он понимал – она не простит. Не выслушает, не успокоится и не станет давать никаких шансов. Только развод. Другого исхода мужчина не ждал.
Глава 2
Тоня закрылась в себе. Она не хотела есть и пить. Просто лежала на полу, достав подушку и одеяло из комода. Лежать в кровати она отказывалась: помня о том, что видела здесь.
Григорий пытался её вразумить, но она словно ничего не слышала. Молча буравила взглядом стену. Мужчина призывал её выпить успокоительное, поговорить или просто перелечь на постель. Дон даже попытался перенести её на кровать, но супруга начала брыкаться, отталкивая ненавистного ей человека от себя.
Рука затекла, как и спина. Утро наступило незаметно и как только женщина услышала, что захлопнулась входная дверь, медленно поднялась и отправилась в зал.
Антонина легла на диван, подложив подушку под голову, и быстро провалилась в сон без сновидений. Всю ночь она пролежала на полу, терзая себя мыслями о том, что предстоит изменить свою жизнь. Слёзы текли даже из закрытых глаз, стекая по височной доле к ушам. Было тяжело принимать решение – это всё равно, что оторвать себе руку. Девять лет брака бесследно не проходят.
Тоня познакомилась с молодым человеком на автобусной остановке. Она ожидала маршрутку, постоянно посматривая на часы. Рабочий день в больнице уже начался. А девушка всё ещё стояла, нервно перебирая ногами. В тот момент она сетовала на то, что не отправилась на метро, сейчас уже была бы в здании и слушала приказы недовольного куратора. Это её первый день в интернатуре, и он начался с опоздания. Роговский наверняка уже рвёт и мечет.
По дороге, объезжая ржавую семёрку, пронёсся чёрный Вольво и вдарил колёсами по луже, которая образовалась после утреннего ливня. Грязная вода волной брызг опустилась на блондинку в лёгком сарафанчике и балетках.
Тоня ошарашенно сделала несколько шагов назад и развела руки в стороны, окидывая себя взглядом. Сарафан покрылся пятнами воды и грязи, колготки безнадёжно испорчены. Даже волосы промокли, превратившись из причёски в «мама, я после душа».
Автомобиль резко затормозил и тут же начал сдавать назад. Остановившись у самого края лужи, Вольво замер и из него тут же выскочил молодой человек приятной наружности в джинсовой жилетке и шортах.
- Девушка! – он подбежал, быстро засовывая ключи в карман жилетки. – Девушка, простите! Я не хотел! Простите! – запричитал он, пытаясь отдышаться. – Я спешил, и… Блин, простите, я вас облил. Просто хотел объехать, и… - он выглядел виновато, активно жестикулируя и окидывая взглядом блондинку, которая раздосадовано вздыхала, осматривая свой неприглядный вид.
- На дорогу надо смотреть! – бросила она раздражённо. – Покупают права, а потом ходят извиняются. – проворчала Антонина. - Вот что мне теперь делать? Как мне на работе в таком показаться? – девушка твёрдо уверилась, что теперь ей влетит от куратора, потому что она точно не попадёт в больницу.
- Простите, пожалуйста. Как я могу искупить свою вину? – поинтересовался он, подойдя ближе. – Давайте я вас подвезу. Вы сказали, что вам на работу надо? Где вы работаете – я докину.
- Как мне в таком ехать? Вот что за день такой. - Она убрала с лица стекающие мутные капли и едва не заплакала. Хорошего настроения и без того не было, а теперь слёзы грозились политься в любой момент.
- Не переживайте, девушка. Сейчас всё исправим, - парень подошёл к ней и аккуратно взял её за плечи. – В машине есть салфетки, пойдемте, я вас подвезу.
Тоня подняла заплаканные глаза с потёкшей тушью на молодого человека. Ещё тогда, стоя перед ним, она оценила его красивые глаза и милую улыбку. Вытянутое лицо, притягательные черты, грубый мужественный голос с привлекательной хрипотцой. От парня пахло одеколоном, приятный аромат которого тут же вытеснил все мысли из головы. Пару секунд превратились в минуты. Она смотрела и смотрела, а он неловко улыбался, опуская взгляд.
- Не против перейти на «ты»? – проронил он несмело, всматриваясь бегающим взглядом в лицо Тони. Она робко кивнула. – Как тебя зовут? Меня – Гриша.
- Тихая… - назвала она фамилию, запутавшись в собственных мыслях. – Антонина. Тоня, просто Тоня, - девушка смущённо опустила взгляд, поджав выразительные губы.
- Не против сесть ко мне в машину, Тоня Тихая? – загадочно спросил Григорий. Его губы тронула мимолётная улыбка.
Девушка снова кивнула. Она была так увлечена новым знакомым, что забыла про всё на свете.
В тот день она так и не появилась в больнице. После прогула ей сильно влетело, но она всё же попала в интерны к Роговскому. Хоть врач был недоволен таким поведением девушки, однако не мог впоследствии не заметить, насколько она старательна и умна.
Гриша часто подвозил Тоню до работы, звонил во время ночных дежурств, заботился, ухаживал, дарил цветы. А через четыре месяца сделал ей предложение, на которое услышал ответ «да».
С тех пор прошло девять долгих лет, которые были перечеркнуты изменой. Нет смысла размышлять о том. Почему такой поступок свершился, нет смысла верить и прощать, потому что обманувший однажды непременно обманет ещё и ещё. Не будет конца изменам, вранью и новые шансы продолжат сыпаться из расколотой души.
Женщина проснулась от ощущения тёплых пальцев на своей щеке. На мгновение Тоня окунулась в приятные грёзы, но пробудившись, она укрыла голову одеялом, прерывая лёгкое касание.
- Тоня… Поговори со мной, - попросил низкий грустный голос. – Давай просто поговорим. Всё, что ты видела… да что я, в самом деле… - он закрыл глаза и покачал головой. Вздохнул. – Да, я тебе изменил. Даже не знаю, с чего это началось, просто как-то внезапно я увлёкся ею. И понеслось. Я не думал, что ты приедешь на два дня раньше. Ты не позвонила, не предупредила. Просто… я не знаю, Тонь. Мне нечего сказать больше. Прости, если сможешь.
Женщина не ответила. Она продолжала скрываться под одеялом и плакать. Её тело содрогалось в рыданиях, которые она сдерживала, чтобы снова не поддаться своей истерике. Н она брала верх.
- Тоня… скажи мне хоть что-нибудь, - взмолился Григорий. – Я умоляю тебя. Хоть голос подай. Милая…
- Не называй меня так, - бесчувственно отозвалась блондинка сорванным голосом. – Ты хочешь, чтобы я тебя простила? Зачем? Чтобы снова испытать на себе твои измены?
- Я порвал с Олей. Всё кончено, - сказал Гриша, понуро опустив голову. – Она закатила истерику, но я…
- Мне всё равно, что там с ней. Даже если она застрелится или сиганет с крыши, мне будет всё равно, - столь же безразлично прервала Антонина. Она не выглянула из-под одеяла, глядя на платяной шкаф уничтожающим взглядом. – Не будет её, придёт другая. Может быть, эта шлюха - не первая, а вторая или третья.
- Это не так. Больше такого не будет, я обещаю, - Григорий нервно сглотнул тугой комок, образовавшийся в горле. Он надеялся на прощение. – Посмотри нам меня, Тоня.
Воцарилось молчание. Мужчина повернул голову, ожидая действий от жены.
