Глава 1
15 гарха 847 года
Заклятье печати
- Акхэн тебя подери! – в бессилии выдохнула Гиарис, вперив тяжелый взгляд в собственное запястье.
А точнее в существенно поблекший, но все еще крайне заметный магический символ.
- Дура! Вот дура – так вляпаться! – в надтреснутом голосе тесно переселись сожаление и злость. Как на себя, так и на треклятого шамана о многом умолчавшем.
Если бы она знала, что принимаемые обязательства неподъемны – отказалась. Ни за какие коврижки не согласилась на наложение печати. Костьми легла, но не позволила сковать себя по рукам и ногам!
Подумала и горестно усмехнулась – ложь! Если бы вновь пришлось принимать подобное решение с учетом полученных позднее знаний - ничего не изменилось бы. Судьба и благополучие Анилихт важнее, а она привыкла терпеть, смиряться. Пусть не всегда молча, а местами очень даже громко, но на итог это не влияет. Выбирать более значимого близнеца из них двоих – ее удел.
Наградив обезображенное печатью запястье долгим ненавидящим взглядом, Гиарис обратила взор вдаль – туда, где раскинулись шатры существенно поредевшей армии алитаров. Она едва не иссушила сестру, едва не угробила их обеих, и даже тот факт – у нее не было выбора, не умолял чувства вины и накатывающих время от времени угрызений совести. Она обязана была справиться самостоятельно! Должна была терпеть, невзирая на боль, а не заимствовать у той, что является залогом возрождения барнов Великого дома. Той, что носит под сердцем дитя императора!
И вновь на губах горестная ухмылка. Аделхард ей голову оторвет при встрече, что подвергла Лихт опасности. И никакие оправдания не помогут! Она успела убедиться, что ради сестры тот готов на многое, если ни сказать больше – на невозможное.
Покивав собственным грустным мыслям, Гиарис обратила взгляд к солнцу. До заката еще далеко, а значит уверовавший в ее беспрекословное послушание, шаман не скоро задастся вопросом, где ее носит. Стоит ли воспользоваться этим обстоятельством и проверить, насколько именно ослабла наложенная на нее печать? В конце концов, за последние несколько дней она вполне себе заметно потускнела. Вдруг удастся преодолеть принуждение?
Уже дважды ею предпринимались подобные вылазки, и оба раза обходилось без негативных последствий и ненужных свидетелей. То ли шаман излишне самоуверен и считает свою власть над ней абсолютной, то ли ей чрезвычайно везло. Имеет ли смысл проверять эти утверждения и привлекать к себе внимание, особенно сейчас – когда магическое воздействие слабеет и печать постепенно утрачивает силу? Ведь в случае неблагоприятного исхода шаман вполне может вспомнить о необходимости обновить метку.
Гиарис шумно и недовольно выдохнула. Сомнения любого рода давались ей нелегко. Возможно потому, что терзаться этим чувством приходилось отнюдь нечасто. Это Анилихт постоянно о чем-то волновалась, переживала, взвешивала «за» и «против», а она делала, что должно, и уже потом разбиралась с последствиями, в случае если что-то пошло не так.
Еще раз тяжело вздохнув, Гиарис кинула короткой взгляд на стан алитаров и зашагала в противоположную сторону. Слежки не было – сомневаться в этом не приходилось – и девушка без приключений добралась до места, ограничивающего ее передвижения. Печать на запястье нагрелась и стала подсвечиваться. Гиарис вытянула руку, остановив ладонь в непосредственной близости от незримой черты. Поморщилась от боли. Неприятные ощущения уменьшились, но, как и следовало ожидать, не исчезли. Можно попробовать продавить барьер. Конечно поломает изрядно, но ведь не убьет же. В худшем случае отшвырнет обратно, но через это она уже проходила, не так ли?
Похмурилась, подумала еще немного и уронила руку. Выжить, конечно, выживет, но в случае неудачи потратится изрядно, а если верить бродящим по лагерю слухам, алитары собираются сниматься с места, и вполне возможно не без ее участия. В одиночку открывать туннель Лирх занятие и без того малоприятное, а с усеченным резервом может привести к очередной оттяжке у сестры. Не сознательной, конечно, но от этого не легче. Рисковать не стоит.
Определившись с одним насущным вопросом, Гиарис задумалась о другом. Что же такого сотворила Анилихт, ради чего провела ее через ад временного опустошения и почему ощущение вернувшейся магии неуловимо изменилось?
Даже самой себе девушка не могла объяснить, в чем это изменение выражается, но оно было. И знание о нем во многом пугало.
Еще некоторое время постояв у границы ареала своей довольно внушительной по размерам темницы, Гиарис засобиралась обратно в лагерь, но уйти достаточно далеко ей не удалось. Чужое присутствие ударило в спину и вынудило остановиться.
Насторожено оглядевшись и никого не заметив, Гиарис вновь обратилась к собственным ощущениям. Неужели показалось? Но нет. В непосредственной близости от нее точно кто-то есть. И этот «кто-то», судя по всему, прячется в островке высокой травы, примостившейся аккурат там, куда ей нет хода – за чертой.
Открытие естественно не обрадовало. Зря она все-таки заявилась сюда, да еще вот так – не скрываясь. Могла бы хоть за личиной укрыться на всякий случай. Мало ли куда и зачем отправился алитаркий воин? А теперь объясняйся с шаманом какого Акхэна делала так далеко от лагеря!
Досадуя на себя, Гиарис закусила губу. Присмотрелась, но вычленить точное местонахождение соглядатая не удалось, а воспользоваться магией мешала треклятая печать.
Ну вот зачем, скажите на милость, шаман поставил это дурацкое условие?! По чьей-то просьбе она способна действовать в полной мере, а по своей собственной прихоти нет?!
Впрочем, попытаться избежать объяснений все-таки можно. Если ей удастся выманить и в достаточной мере запутать скрывающегося, чтобы он сам захотел забыть об их встрече – умения сатхаргов ей в помощь. Она, конечно, не виртуоз в этом вопросе, как новоявленный император, но где нужно подтереть сумеет.
В очередной раз кивнув собственным мыслям, что в последнее время похоже стало входить в привычку, Гиарис подбоченилась и подала голос.
- Ей? Ты! Хватит исподтишка глазеть! Тебя заметили!
Безрезультатно. Отсиживающийся в траве даже не пошевелился, судя по всему.
- Чтоб тебя… Ладно… - буркнула и зашла с другой стороны. – Вылезай, кому говорят! Не вынуждай силой вытаскивать! Верховному шаману это не понравится!
И вновь довольно долгое отсутствие зримой реакции.
- Топи Акхэна…
Гиарис насупилась еще сильнее.
- Считаю до трех и пеняй на себя! – придав голосу максимально устрашающие интонации. – Один… Два…
Зеленое море дрогнуло, колыхнулось, а спустя миг над границей травы показалась темноволосая макушка.
Девушка обрадовано выдохнула.
- Вот и отлично. Шагай сюда… - гораздо миролюбивее, чем намеревалась.
Постаравшись принять нарочито важный вид, Гиарис с плохо скрываемым пристрастием наблюдала за тем, как выпрямляется во весь рост алитар, как перебрасывает за спину неизменные косицы, как, наклонившись, поднимает что-то с земли. Хотя почему «что-то»? Вполне себе вместительный дорожный мешок.
Последнее обстоятельство сперва изумило, а затем озадачило. Какого Акхэна он ему понадобился? До лагеря рукой подать?
Но подобрать сколь-нибудь складную версию, способную объяснить эту загадку, девушка не успела. Внимание само собой переключилось на еще большую странность – смуглое, скуластое лицо алитарского воина оказалось ничем иным как личиной.
- Топи Акхэна!.. - в сердцах выругалась она и даже не поняла, что говорит вслух.
Удивление оказалось настолько велико, что Гиарис не только не стала утаивать свое открытие, но и довольно прямолинейно потребовала ответов.
- Кто ты такой? От кого скрываешься? И зачем подглядывал за мной?
Псевдо-алитар широко ухмыльнулся, продемонстрировав два ряда ровных, белоснежных зубов. Своих собственных или наносных определить не получилось. Несколько витиеватых мысленных проклятий и обещание непременно отплатить стократ устремились от нее к шаману. Она хоть и понимала, что видит перед собой личину, перешагнуть через нее не получалось.
Ответов ее не удостоили, и мысли стремительно заметались в поисках удобоваримых объяснений.
- Так кто ты? Очередной перебежчик из непризнанных? Или брать выше – чистокровный барн? А может быть литарг, желающий отомстить родне? Что молчишь?
Последний вопрос невольная защитная реакция. Псевдо-алитар неукоснительно приближается, а она понятия не имеет, с кем столкнулась.
- Жду, когда угадаешь.
И сам ответ, и его тон – откровенно издевательские. Гиарис инстинктивно потянулась к магии, намереваясь проучить наглеца, и едва не заскрежетала зубами от досады, осознав – ничего не получится.
- Я тебе не даагхорская ворожея – камешки раскидывать да пальцем в небо тыкать!
Огрызнулась скорее по привычке, нежели с умыслом, и оказалась огорошена еще одним едким замечанием.
- Оно и видно. Даагхорки-то пофигуристее будут.
Достойного ответа на столь провокационное высказывание у Гиарис не нашлось. А потому, ограничившись коротким «хам», девушка повернулась спиной к собеседнику и со всех ног припустила в сторону лагеря.
Сбежать – внезапно показалось самой разумной идеей. В нынешних весьма неординарных обстоятельствах тягаться с барном-отступником, полукровкой-перебежчиком, да и просто с внушительных размеров мужчиной ей не по силам. Остается одно – тикать и рассчитывать, что не погонится.
Погнался. Гиарис оглянуться не успела, как оказалась весьма жестко схвачена за руку. Едва носом не клюнула от неожиданности.
И вновь инстинктивное воззвание к магии с тем же не обнадеживающим результатом. Треклятый шаман!
- Куда ж так спешишь, красавица? Мы не договорили, - раздалось над ухом, и Гиарис впервые в жизни испуганно сглотнула.
Никто, никогда не разговаривал с ней в подобных вкрадчивых интонациях. Даже шаман после наложения печати не позволял себе опускаться до завуалированных угроз, что говорить об остальных. Каждый из ее окружения знал, что она представляет собой и предпочитал не нарываться. Единственным исключением являлась академия, где приходилось скрываться за личиной немощной и кроткой Лихрагии. Но и ту никто не трогал против желания, а тут этот!
С третьей попытки избавившись от противного кома в горле, Гиарис заставила себя гордо выпрямиться и попыталась вырвать руку. Удивительно, но удалось. Или он не стремился удержать?
Обернулась.
- С чего это вдруг в красавицы переквалифицировал? Сохнешь по даагхоркам, вот и топай к ним! – бравируя, заявила она, для доходчивости грозно прищурившись.
Он глянул странно не то черными, не то серыми глазищами и нарочито оскалился.
- Да я бы с радостью, но, к сожалению, не могу.
- И правда – к сожалению, - не подумав, буркнула Гиарис и тотчас прикусила язык.
Ну вот зачем нарывается?!
Губы собеседника дрогнули в улыбке. Пухлые такие губы, совсем не алитарские. И татуировка на лбу подернулась рябью. Гиарис вновь прищурилась, старательно приглядываясь. На щеках похоже многодневная щетина, стремящаяся превратиться в укладистую бородку, а над правым глазом не то шрам, не то заживающая ссадина.
- И что же ты видишь, имперка в алитарском наряде? – вынудило ее отвлечься от попыток пробиться сквозь личину и встретиться с однозначно веселым взглядом.
Так и подмывало ответить колкостью, но Гиарис сдержалась. Покосилась на свободно висящие вдоль туловища руки и задумалась о повторной попытке сбежать.
Он точно почувствовал.
- Э-э-э нет! Я и без того выслеживал тебя Акхэн знает сколько, чтобы теперь играть в догонялки.
Заявление не просто неожиданное – обескураживающее. Обуздать удивление не удалось, и вопросы посыпались сами собой.
- Выслеживал? Меня? Зачем?
Она не ожидала попыток найти ее от кого бы то ни было. Лихт не станет по объективным причинам – сама вне закона, да и думать ей следует об ином – о ребенке. Аделхард хоть и обещал разобраться, наверняка передумал, после случившейся оттяжки. А отец… или точнее дядя вполне способен наказать невмешательством из-за продемонстрированной глупости. Тем более что сестра в относительной безопасности, рядом с императором, да и существенная часть партии уже разыграна.
И вновь этот необъяснимый взгляд вместо ответов принесший знание – серые. Глаза серые!
Не осознавая того, Гиарис потерла запястье, и ее схватили за руку. На этот раз не жестко, но и не бережно.
- Слабеет, – подытожил псевдо-алитар, вдумчиво изучив печать.
Даже пальцем пощупал!
Гиарис зачем-то согласно кивнула, а после, опомнившись, принялась отвоевывать руку.
- Пусти, притворщик! Если на самом деле что-то знаешь - сними личину!
Он отпустил внезапно и не поддержал, когда с трудом устояла на ногах. На глазах посуровел.
- Личина не прихоть – необходимость. Чтоб ты знала – устраиваю себя такой, какой есть. И не тебе укорять в притворстве. Когда морочила голову сестре, от угрызений совести не мучилась?
Если начало речи было окрашено злостью, концовка ознаменовалась язвительностью. Гиарис недоуменно моргнула.
- Да кто ты такой, Акхэн тебя возьми?! – напрочь забыв о намерении не провоцировать почем зря.
Он недобро усмехнулся.
- А Элхард был прав... Ты та еще заноза! Придется спросить, когда вернусь ко двору. Как думаешь – небольшое поместье в Даагхоре достойная плата за терпеливое снесение твоего общества? Будет где расслабиться по окончании службы.
***
- Куда ползем? – беззлобно, но не без ехидцы, полюбопытствовала Гиарис, торопливо семенящая за широко шагающим псевдо-алитаром.
Она уже успела уяснить, что Этот послан ей на выручку Аделхардом. Или вернее вседержащим императором. Что Этот не собирается причинять ей вред. И что если Его не провоцировать общается вполне себе сносно.
Они шествовали вдоль ограничивающей ее черты, не приближаясь к той вплотную. С ее запястьем сверялись, точно с маячком. Если печать начинала подсвечиваться брали левее, и это обстоятельство вызывало невольную улыбку.
- Что молчишь?
Он притормозил, оглянулся, смерил ее многозначительным взглядом, после снизойдя до пояснения.
- Ищем укромное местечко, чтобы переждать.
- Пережать что?
- Действие печали, - вновь ускорившись.
Гиарис хмыкнула, стараясь не отставать.
- Переждать не получится. Шаман будет искать.
- Пусть ищет.
- Думаешь, не найдет? – удивившись.
Ответ не обнадежил.
- Вот и проверим.
Он вновь остановился. Покрутил головой, точно выискивал ориентир, и взял еще левее, уводя дальше от границы.
- И давно ты здесь шпионишь? – полюбопытствовала Гиарис, решив на время оставить тему о пережидании.
Тем более что в благополучную реализацию оной идеи она не верила, а узнать как можно больше хотелось. Неизвестно представиться ли ей такая возможность позднее.
Облагодетельствовать ее ответом он явно не спешил, но, в конце концов, обронил короткое:
- Давно.
- А как ты нас нашел?
- Молча.
- Даже Аделхард не знал, куда направятся алитары, - пробормотала Гиарис, рассчитывавшая услышать более внятное объяснение.
И он удивил, на ходу посвятив в тонкости военной стратегии.
- Отступают всегда в одном направлении – ближе к дому. Зализывать раны и восполнять ресурсы удобнее на своей территории.
Осмыслив сказанное, Гиарис задалась новым вопросом.
