— Выше моего достоинства искать оправдания поступкам, которых я не совершал. Стало быть, сиятельный диор на мои поиски в эти леса устремился? И отец отпустил? Или ты, Эртен, решил таким образом заслужить одобрение родителя?
— Это мое дело, Тальраир. На поляне я оказался по той причине, которую озвучил. Но вычислить тебя было проще простого, поскольку именно эльфийская магия помогла совладать с чердушами. Однако уйти с тем, что тебе не принадлежит, я не позволю.
Зашумело, задвигалось вдруг внизу. Не иначе странные маги друг с другом сцепились. Мне же совсем невмоготу на тонкой ветке стало. Ветер поднялся, раскачивал сук взад-вперед и меня вместе с ним. Поневоле пришлось ниже ползти. Только тело повиноваться не желало, оно ведь бедное головы слушается, а голова после пережитого напрочь думать отказывалась. Даже позабыла, что лук на спину закинуть нужно, прежде чем за кору древесную руками хвататься, вот он и выпал. С треском и шорохом вниз полетел и стукнул кого-то по голове.
— Проклятье! — видать, черноволосому магу досталось. Не задалась ночка у бедного. Но и меня удача сегодня не жаловала, потому как оба разом головы вверх вскинули и шибко большую птицу мигом в ветвях рассмотрели.
У меня от нового страха в глазах помутилось, когда тот, высокий, руки вверх вытянул, а в ладонях магия засветилась. Ступила мимо ветки и сорвалась, вскрикнуть и то не смогла, крик в горле застрял. Вспомнить лишь успела про обещание невыполненное и в который уже раз с родными простилась.
Удар пришелся на все тело, но не болезненный, оглушающий больше. Я на землю плашмя приземлилась. Ровненько вытянулась, красиво, и лежала так без движения.
— Разбился? — над головой голос снеговолосого прозвучал.
— Я его падение магически смягчил. Скорее, сознание потерял.
— Эртен, присмотрись, не Он это.
— Девушка? — черноволосый даже склонился и косу мою пальцами ухватил. — Ее лук меня по голове ударил, значит, тоже в отряд входила. Вот тебе и свидетель. А теперь, Тальраир, бросай свои штучки, мне срочно нужно портал открыть. Дело серьезное и тянуть мы не можем.
— Ты не в силах портал открыть?
Диор хоть и не ответил на вопрос, но зато промолчал со смыслом.
— Я тебя силы не лишал. Я не в состоянии ставить блок на магию крови, диор. Твое умение открывать порталы все еще при тебе.
— Я только что пытался это сделать, не выходит.
— Не моя в том вина.
Над головой снова замолчали яростно. Видать, опять сцепиться помышляли, а я лежала себе тихонько и не двигалась.
— Хорошо, позже разберемся. Давай свидетельницу в чувства приводить.
Я хоть сознания не теряла, но вида, что все слышу, подавать не спешила. Авось целее останусь. Хотя пожелай черноволосый, наверняка бы добудился. У него даже манера разговора такая была, уверенная шибко, будто все кругом повиноваться обязаны. Вот у второго голос помягче звучал, и забота в его тоне слышалась.
— Не следует сейчас девушку трогать. Досталось ей сегодня. Лучше уложить поудобнее и подождать, пока в себя придет.
Второй только хмыкнул: «Не спешишь свидетельницу в чувства приводить?»
— Твои подозрения бессмысленны, — обрубил снеговолосый, а другой даже спорить не стал.
— Хорошо, сперва с этим разберемся. Ты с лесной живностью лучше знаком, кто это может быть?
Видать, снеговолосый призадумался, не сразу ответил.
— Я разное повидал, похожих существ тоже встречал, но в легендах. У него стопы на волчьи похожи, пальцы скрючены, когти проявились, на голове не волосы, а шерсть, но лицо напоминает человеческое, зато клыки есть и уши удлинились. В легендах таких существ называли малхарами, они имели две личины — человека и зверя, и меняли их в угоду лунной деве. Она их покровительница.
— Обратившийся человек? — голос черноволосого напряженно так прозвучал, а мне помстилось, замыслил недоброе.
— Возможно, но наверняка не скажешь, уж очень необычный вид.
— Ясно. Значит, нечего больше размышлять. Пора избавляться от него, пока окончательно не обратился. Неизвестно, может, на ваших малхаров магия совсем не действует.
Почудилось али взаправду он меч из ножен вытащил. Шелест металлический засвербел в ушах, кровь подогревая. Убьет Тинара, а ведь он наполовину еще человек! Вот когда я из лежачего положения резко на ноги взвилась и на спину склонившегося над волкодлаком мага запрыгнула. Руками шею сдавила, ногами за талию обхватила.
Он меч выронил, ладони полыхнули синим, и я медленно, точно набитый репой мешок, сползла с его спины снова на землю. Поглядел на меня, глаза в темноте блеснули, и страшно до дрожи, и не двинуться, только говорить могла:
— Не трожь Тинара, а то лук, по макушке припечатавший, тебе легче пушинки покажется!
Хоть я и храбрилась, а сама уж к скорой расправе приготовилась, зато черноволосый вдруг помедлил, руки на груди сложил и сияние магическое погасил. После в сторону друга-недруга своего глянул, а тот удивленно взирал, вспоминал, наверное, есть ли в их легендах похожие на меня зверушки.
— Человека загубить пытаешься, проплетун змеючий!
— Кто? — у черноволосого брови на лбу очутились, а после хмыкнул и за мечом наклонился, обратно в ножны вогнать. — Ты напрасно переживал, Тальраир, что она при падении ударилась.
— Неплохо, Эртен, умеешь удары смягчать. Даже без ушибов обошлось.
И почудился мне в их словах то ли смех, то ли издевка обидная. А шевельнуться никак. И даже до лука не дотянуться, а то бы прошлась по головам еще разок, чтобы не вздумали без суда на незнакомых нелюдей набрасываться.
— Ну раз его защищаешь, — этот Эртен на Тинара кивнул, — тогда и расскажи, кто он такой. Заодно поведаешь, напал ли ваш отряд на след, отыскал того, за кем гнался.
— А что мне вам рассказывать? Кто такие, не ведаю. На разбойников больно похожи. Сами стоите, а девка у вас в ногах валяется, еще и шелохнуться не может. Только за косы дергать горазды и магией своей грозить.
Черноволосый голову слегка наклонил, и разом ощущения ко мне вернулись. Руками, ногами шевелить смогла и не спеша поднялась, отряхнулась. Оборотилась к поляне, ладони ко рту прижала. Точно кости белые кругом, не померещилось мне со страху, и предвод под деревом лежал. Слезы на глаза навернулись, но в голове никак не укладывалось, неужто взаправду такое.
— Тише, — на плечо ладонь чужая легла, — не время сейчас смотреть. О том, что здесь произошло, позже подумаешь. Тебе выжить повезло, но теперь нам торопиться следует, а потому срочно нужно узнать, отчего на ваш отряд напали и кто твой спутник.
Я голову вскинула, рядом снеговолосый стоял, обнимал меня. В иной раз мигом бы руку скинула, а тут не захотелось. Надежно рядом с ним было и страх будто немного отступал. А говорил маг так, что верилось, зла не причинит.
— Тинар, он... — голос подвел, сорвался, а пришелец странный меня только крепче обнял, — он говорил про деревню, чудными тварями уничтоженную. Сам с трудом оттуда живым ушел, но его тварь покусала. Прошлое полнолуние оборотился впервые, а наутро снова в человека вернулся. Говорил, что в этот раз навсегда волкодлаком станет, потому как после обращения сам не свой стал. Повадки звериные в нем проснулись и все больше проявлялись. Мы хотели мага сильного найти, который бы помощь ему оказал, потому к отряду прибились. За кем следили, предвод не рассказывал, но на след мы напали, так Тинар заключил. А потом этот кто-то чердушей натравил, пока все спали.
— Ты его не видела? — черноволосый спросил, бросив пристальный взгляд на обнимавшего меня мага.
— Я лишь за Тинаром следила, когда он весь лагерь криком предупредил, а потом упал. После тени явились. До меня бы тоже дотянулись, кабы не магия странная. Дерево засветилось вдруг, отогнало этим светом туман.
— Это не просто туман, — черноволосый опустился на корточки возле наемника, — это чернильные души. Они вытягивают из людей все дурное, превращают в подобие темной энергии, которая питается человеческими телами и превращают людей в рабов, освобожденных от телесной оболочки. Теперь все, кто здесь погиб, обречены следовать зову хозяина, того мага, кому под силу чердушей направить. Обычным оружием их отпугнуть можно, боль причинить. Темная суть помнит себя человеком, но рассеять только магия в состоянии.
— Вы их убили?
— Не всех. Часть отпугнули. Их слишком много, вдвоем не справиться. Теперь чердуши вернулись к тому, кто их звал, и прихватили с собой пополнение. Из всего отряда только предводитель подобной участи избежал.
— Теперь ты убедился, диор дар Астелло, что я в этом участия не принимал?
— Я убедился, что нападение не твоих рук дело.
— И к остальному я отношения не имею. Либо так совпало, либо нарочно на меня подозрения навели. А сейчас нам помощь требуется, Эртен, послание во дворец следует отправить. Попробуй снова портал открыть.
Диор выпрямился, ладони сжал, по лицу судорога прошла, но ничего не случилось.
— Не выходит. Словно блок кто-то поставил. При каждой попытке сила не отзывается, еще и рану эту печет.
Он склонился к ноге. Снеговолосый меня выпустил и тоже к диору приблизился, стал укус рассматривать.
— В кровь его слюна попала. Не нравится мне это, Эртен. Как скоро за тобой сюда последуют?
— Никто не придет, — диор зло ответил, то ли на себя злился, то ли на тех, кто не придет, — я лично сигнал перехватил и сразу сюда переместился.
— Стало быть... — Тальраир замолчал, — значит, не знает никто. Не иначе как ты, дар Астелло, снова взялся родителю что-то доказывать.
— Ты время суток различаешь, эльф? Или по-твоему, люди ночью не спят?
— Ты не спал.
— Я не первые сутки ждал оповещения.
— На силы свои понадеялся, Эртен, на то, что легко тебе на любые расстояния перемещаться?
— Времени не было, слишком слабым сигнал показался. И кабы я не поторопился, Тальраир, то и ее в живых не увидели бы. Твоя магия только отпугнуть может, но не уничтожить, — ответствовал черноволосый.
Снова встали напротив друг друга, словами жалили и зыркали воинственно, чисто петухи боевые. И я уж не выдержала:
— Ну чего замерли? — подбодрила их, — вон сколько у обоих во рту зубов лишних имеется, выбить не помешает.
То ли речи мои, то ли вой, где-то в чащах раздавшийся, надоумил магов с мордобоем повременить. Ни словом не обменявшись, повернулись к поляне: черноволосый руки вверх вскинул, а у другого снова тело и лицо засветились. Треск такой раздался, я даже не сразу поняла, что это дерево из земли шагнуть попыталось — у него корни наружу полезли, раскрылись, будто лисья нора, а все кости вокруг вдруг осыпались пеплом и он струей потек под дерево, а как только ни одной песчинки не осталось, маги подошли к предводу и осторожно его в яму поместили. После сомкнулись корни обратно и стало пусто вокруг, ни единого знака о том, что недавно случилось.
Снеговолосый к дереву ближе подошел, прижал ладони к коре, и листочки вмиг потускнели и посерели, стали точно седые.
— Пусть каждому будет ведомо, что это дерево особенное.
Склонили они вдвоем головы, а я лицо рукавом закрыла, ни сдержать, ни остановить слез не могла.
Замерли мы, а шелохнулись, лишь когда вдалеке снова завыло.
— Идти нужно, дар Астелло.
— Дальше чащи, назад повернем.
— За чащами граница проходит и до нее ближе. Там помощь получить сможем.
— Предлагаешь к твоим податься? А с ней что делать? — кивнул маг на меня.
— С собой брать, одна она не выберется.
— Ее отвести нужно в безопасное место.
— Обратная дорога закрыта для нас. Уж слишком гладко те, кто напал, на след людей вышли.
— Полагаешь, это ловушка была?
— Мерещится мне, дар Астелло, что больно хорошо все продумано. Назад повернем, там и останемся. Лес не зря тревожится. У нас сейчас один шанс — дальше в чащи. Моя магия нам поможет.
Видела, как вздохнул диор, поморщился, точно не хотелось ему в непролазные леса углубляться, но и его сомнение посетило. Мне же неведомо было, о чем они размышляли, о какой ловушке говорили. Но раздумывать долго не стала, снова лук на плече пристроила и пошла к кустам, гибких веток наломать.
— Стой, — снеговолосый меня окликнул, только руку вперед протянула, — что делать хочешь?
— Сплести для Тинара подстилку, чтобы не оцарапался, пока его по земле тащить будем.
— С собой надумала нести?
Маги на меня уставились, головами покачали.
— Ты, девчонка, представить можешь, сколько нам пройти предстоит?
— Чего там представлять, сколько предстоит, столько и пройдем, а Тинара я не брошу. Не видите, что ли, наполовину лишь обратился, а дальше пока никак.
— Я его в стазис погрузил, поэтому он в таком облике и замер, — ух, и морозный тон у черноволосого стал, таким прямо на месте в ледяную глыбу обращать.
— Все еще спасти надеешься? — Тальраир спросил.
Я промолчала, вместо этого опять к кусту потянулась, а снеговолосый снова остановил.
— Придется взять с собой, Эртен. Мы еще не выяснили, какой яд в его слюне содержится, а то, что он состав крови меняет, теперь совершенно очевидно.
Черноволосый не стал спорить, сложил руки на груди и промолчал. Тальраир же ко мне подошел, снова ладонь на плече устроил.
— Ты зря ветки ломать собралась, посмотри, как это сделать можно.
Странная магия его снова зазеленела вокруг, листочки засияли, а я назад отскочила, потому что побеги гибкие под ногами зазмеились. Стали они между собой сплетаться и скрепляться, пока не получилась корзина крепкая — иначе не назовешь. В середине ровненькая, а края загнуты, в такой и взаправду воина свернуть удастся и с собой потащить.
Хотела сама управиться, чтобы лишний раз магов не злить, но они не дали. Тинара в корзине вдвоем уместили и плетеный ремешок между веточек продели, чтобы заместо хомута послужил. Кто из них первым впрягаться задумал, я спрашивать не стала. Мужи как-никак, сами здесь все решают, а мое дело помолчать вовремя, чтобы не передумали, не дай Небеса.
— Пора, — снеговолосый кивнул и первым за ремень ухватился, — идем, нам с вами в ту сторону.
Удивительно мне было, что маги незнакомые вот так сразу взялись с собой волкодлака тащить. Будто мои речи послушали, а на деле как? Ну точно что-то на уме имеют, придется ухо востро держать, иначе они моего наемника в собачьем обличье на жареху пустят. Кто ж ведает, сколько до той границы лесами идти, вдруг оголодают маги?
С такими мыслями я впереди пристроилась и тоже хотела за корзину взяться, чтобы снеговолосому подсобить. Авось чем легче тащить будет, тем он меньше недовольства проявлять станет. Однако только приноровилась тяжесть неподъемную тянуть, как перехваченный ремешок мягко меня за запястье обнял, а я завизжала и вбок шарахнулась, насилу руку вырвав. Корзинка весело и быстро мимо пробежала, пока у меня душа чуть из тела не вырвалась.
Глянула вдогонку этой плетенке бешеной и заметила, как бодро она своими нижними веточками семенит. Разглядеть-то легко было, все ее отросточки слабо зеленью отсвечивали.
Этот, который черноволосый, хмыкнул позади, потом притворился, будто закашлялся. А Тальраир вовсе бровью не повел и оборачиваться не стал, он то ремешок не выпускал, так и тянул за собой и шагал бодро.
— После вас, — это диор полупоклон отвесил, а мне от удивления пришлось дрогнувший подбородок рукой придержать, иначе бы обронила челюсть на землю, не сыскала в темноте.
— Это мое дело, Тальраир. На поляне я оказался по той причине, которую озвучил. Но вычислить тебя было проще простого, поскольку именно эльфийская магия помогла совладать с чердушами. Однако уйти с тем, что тебе не принадлежит, я не позволю.
Зашумело, задвигалось вдруг внизу. Не иначе странные маги друг с другом сцепились. Мне же совсем невмоготу на тонкой ветке стало. Ветер поднялся, раскачивал сук взад-вперед и меня вместе с ним. Поневоле пришлось ниже ползти. Только тело повиноваться не желало, оно ведь бедное головы слушается, а голова после пережитого напрочь думать отказывалась. Даже позабыла, что лук на спину закинуть нужно, прежде чем за кору древесную руками хвататься, вот он и выпал. С треском и шорохом вниз полетел и стукнул кого-то по голове.
— Проклятье! — видать, черноволосому магу досталось. Не задалась ночка у бедного. Но и меня удача сегодня не жаловала, потому как оба разом головы вверх вскинули и шибко большую птицу мигом в ветвях рассмотрели.
У меня от нового страха в глазах помутилось, когда тот, высокий, руки вверх вытянул, а в ладонях магия засветилась. Ступила мимо ветки и сорвалась, вскрикнуть и то не смогла, крик в горле застрял. Вспомнить лишь успела про обещание невыполненное и в который уже раз с родными простилась.
Удар пришелся на все тело, но не болезненный, оглушающий больше. Я на землю плашмя приземлилась. Ровненько вытянулась, красиво, и лежала так без движения.
— Разбился? — над головой голос снеговолосого прозвучал.
— Я его падение магически смягчил. Скорее, сознание потерял.
— Эртен, присмотрись, не Он это.
— Девушка? — черноволосый даже склонился и косу мою пальцами ухватил. — Ее лук меня по голове ударил, значит, тоже в отряд входила. Вот тебе и свидетель. А теперь, Тальраир, бросай свои штучки, мне срочно нужно портал открыть. Дело серьезное и тянуть мы не можем.
— Ты не в силах портал открыть?
Диор хоть и не ответил на вопрос, но зато промолчал со смыслом.
— Я тебя силы не лишал. Я не в состоянии ставить блок на магию крови, диор. Твое умение открывать порталы все еще при тебе.
— Я только что пытался это сделать, не выходит.
— Не моя в том вина.
Над головой снова замолчали яростно. Видать, опять сцепиться помышляли, а я лежала себе тихонько и не двигалась.
— Хорошо, позже разберемся. Давай свидетельницу в чувства приводить.
ГЛАВА 9. Северные чащи
Я хоть сознания не теряла, но вида, что все слышу, подавать не спешила. Авось целее останусь. Хотя пожелай черноволосый, наверняка бы добудился. У него даже манера разговора такая была, уверенная шибко, будто все кругом повиноваться обязаны. Вот у второго голос помягче звучал, и забота в его тоне слышалась.
— Не следует сейчас девушку трогать. Досталось ей сегодня. Лучше уложить поудобнее и подождать, пока в себя придет.
Второй только хмыкнул: «Не спешишь свидетельницу в чувства приводить?»
— Твои подозрения бессмысленны, — обрубил снеговолосый, а другой даже спорить не стал.
— Хорошо, сперва с этим разберемся. Ты с лесной живностью лучше знаком, кто это может быть?
Видать, снеговолосый призадумался, не сразу ответил.
— Я разное повидал, похожих существ тоже встречал, но в легендах. У него стопы на волчьи похожи, пальцы скрючены, когти проявились, на голове не волосы, а шерсть, но лицо напоминает человеческое, зато клыки есть и уши удлинились. В легендах таких существ называли малхарами, они имели две личины — человека и зверя, и меняли их в угоду лунной деве. Она их покровительница.
— Обратившийся человек? — голос черноволосого напряженно так прозвучал, а мне помстилось, замыслил недоброе.
— Возможно, но наверняка не скажешь, уж очень необычный вид.
— Ясно. Значит, нечего больше размышлять. Пора избавляться от него, пока окончательно не обратился. Неизвестно, может, на ваших малхаров магия совсем не действует.
Почудилось али взаправду он меч из ножен вытащил. Шелест металлический засвербел в ушах, кровь подогревая. Убьет Тинара, а ведь он наполовину еще человек! Вот когда я из лежачего положения резко на ноги взвилась и на спину склонившегося над волкодлаком мага запрыгнула. Руками шею сдавила, ногами за талию обхватила.
Он меч выронил, ладони полыхнули синим, и я медленно, точно набитый репой мешок, сползла с его спины снова на землю. Поглядел на меня, глаза в темноте блеснули, и страшно до дрожи, и не двинуться, только говорить могла:
— Не трожь Тинара, а то лук, по макушке припечатавший, тебе легче пушинки покажется!
Хоть я и храбрилась, а сама уж к скорой расправе приготовилась, зато черноволосый вдруг помедлил, руки на груди сложил и сияние магическое погасил. После в сторону друга-недруга своего глянул, а тот удивленно взирал, вспоминал, наверное, есть ли в их легендах похожие на меня зверушки.
— Человека загубить пытаешься, проплетун змеючий!
— Кто? — у черноволосого брови на лбу очутились, а после хмыкнул и за мечом наклонился, обратно в ножны вогнать. — Ты напрасно переживал, Тальраир, что она при падении ударилась.
— Неплохо, Эртен, умеешь удары смягчать. Даже без ушибов обошлось.
И почудился мне в их словах то ли смех, то ли издевка обидная. А шевельнуться никак. И даже до лука не дотянуться, а то бы прошлась по головам еще разок, чтобы не вздумали без суда на незнакомых нелюдей набрасываться.
— Ну раз его защищаешь, — этот Эртен на Тинара кивнул, — тогда и расскажи, кто он такой. Заодно поведаешь, напал ли ваш отряд на след, отыскал того, за кем гнался.
— А что мне вам рассказывать? Кто такие, не ведаю. На разбойников больно похожи. Сами стоите, а девка у вас в ногах валяется, еще и шелохнуться не может. Только за косы дергать горазды и магией своей грозить.
Черноволосый голову слегка наклонил, и разом ощущения ко мне вернулись. Руками, ногами шевелить смогла и не спеша поднялась, отряхнулась. Оборотилась к поляне, ладони ко рту прижала. Точно кости белые кругом, не померещилось мне со страху, и предвод под деревом лежал. Слезы на глаза навернулись, но в голове никак не укладывалось, неужто взаправду такое.
— Тише, — на плечо ладонь чужая легла, — не время сейчас смотреть. О том, что здесь произошло, позже подумаешь. Тебе выжить повезло, но теперь нам торопиться следует, а потому срочно нужно узнать, отчего на ваш отряд напали и кто твой спутник.
Я голову вскинула, рядом снеговолосый стоял, обнимал меня. В иной раз мигом бы руку скинула, а тут не захотелось. Надежно рядом с ним было и страх будто немного отступал. А говорил маг так, что верилось, зла не причинит.
— Тинар, он... — голос подвел, сорвался, а пришелец странный меня только крепче обнял, — он говорил про деревню, чудными тварями уничтоженную. Сам с трудом оттуда живым ушел, но его тварь покусала. Прошлое полнолуние оборотился впервые, а наутро снова в человека вернулся. Говорил, что в этот раз навсегда волкодлаком станет, потому как после обращения сам не свой стал. Повадки звериные в нем проснулись и все больше проявлялись. Мы хотели мага сильного найти, который бы помощь ему оказал, потому к отряду прибились. За кем следили, предвод не рассказывал, но на след мы напали, так Тинар заключил. А потом этот кто-то чердушей натравил, пока все спали.
— Ты его не видела? — черноволосый спросил, бросив пристальный взгляд на обнимавшего меня мага.
— Я лишь за Тинаром следила, когда он весь лагерь криком предупредил, а потом упал. После тени явились. До меня бы тоже дотянулись, кабы не магия странная. Дерево засветилось вдруг, отогнало этим светом туман.
— Это не просто туман, — черноволосый опустился на корточки возле наемника, — это чернильные души. Они вытягивают из людей все дурное, превращают в подобие темной энергии, которая питается человеческими телами и превращают людей в рабов, освобожденных от телесной оболочки. Теперь все, кто здесь погиб, обречены следовать зову хозяина, того мага, кому под силу чердушей направить. Обычным оружием их отпугнуть можно, боль причинить. Темная суть помнит себя человеком, но рассеять только магия в состоянии.
— Вы их убили?
— Не всех. Часть отпугнули. Их слишком много, вдвоем не справиться. Теперь чердуши вернулись к тому, кто их звал, и прихватили с собой пополнение. Из всего отряда только предводитель подобной участи избежал.
— Теперь ты убедился, диор дар Астелло, что я в этом участия не принимал?
— Я убедился, что нападение не твоих рук дело.
— И к остальному я отношения не имею. Либо так совпало, либо нарочно на меня подозрения навели. А сейчас нам помощь требуется, Эртен, послание во дворец следует отправить. Попробуй снова портал открыть.
Диор выпрямился, ладони сжал, по лицу судорога прошла, но ничего не случилось.
— Не выходит. Словно блок кто-то поставил. При каждой попытке сила не отзывается, еще и рану эту печет.
Он склонился к ноге. Снеговолосый меня выпустил и тоже к диору приблизился, стал укус рассматривать.
— В кровь его слюна попала. Не нравится мне это, Эртен. Как скоро за тобой сюда последуют?
— Никто не придет, — диор зло ответил, то ли на себя злился, то ли на тех, кто не придет, — я лично сигнал перехватил и сразу сюда переместился.
— Стало быть... — Тальраир замолчал, — значит, не знает никто. Не иначе как ты, дар Астелло, снова взялся родителю что-то доказывать.
— Ты время суток различаешь, эльф? Или по-твоему, люди ночью не спят?
— Ты не спал.
— Я не первые сутки ждал оповещения.
— На силы свои понадеялся, Эртен, на то, что легко тебе на любые расстояния перемещаться?
— Времени не было, слишком слабым сигнал показался. И кабы я не поторопился, Тальраир, то и ее в живых не увидели бы. Твоя магия только отпугнуть может, но не уничтожить, — ответствовал черноволосый.
Снова встали напротив друг друга, словами жалили и зыркали воинственно, чисто петухи боевые. И я уж не выдержала:
— Ну чего замерли? — подбодрила их, — вон сколько у обоих во рту зубов лишних имеется, выбить не помешает.
То ли речи мои, то ли вой, где-то в чащах раздавшийся, надоумил магов с мордобоем повременить. Ни словом не обменявшись, повернулись к поляне: черноволосый руки вверх вскинул, а у другого снова тело и лицо засветились. Треск такой раздался, я даже не сразу поняла, что это дерево из земли шагнуть попыталось — у него корни наружу полезли, раскрылись, будто лисья нора, а все кости вокруг вдруг осыпались пеплом и он струей потек под дерево, а как только ни одной песчинки не осталось, маги подошли к предводу и осторожно его в яму поместили. После сомкнулись корни обратно и стало пусто вокруг, ни единого знака о том, что недавно случилось.
Снеговолосый к дереву ближе подошел, прижал ладони к коре, и листочки вмиг потускнели и посерели, стали точно седые.
— Пусть каждому будет ведомо, что это дерево особенное.
Склонили они вдвоем головы, а я лицо рукавом закрыла, ни сдержать, ни остановить слез не могла.
Замерли мы, а шелохнулись, лишь когда вдалеке снова завыло.
— Идти нужно, дар Астелло.
— Дальше чащи, назад повернем.
— За чащами граница проходит и до нее ближе. Там помощь получить сможем.
— Предлагаешь к твоим податься? А с ней что делать? — кивнул маг на меня.
— С собой брать, одна она не выберется.
— Ее отвести нужно в безопасное место.
— Обратная дорога закрыта для нас. Уж слишком гладко те, кто напал, на след людей вышли.
— Полагаешь, это ловушка была?
— Мерещится мне, дар Астелло, что больно хорошо все продумано. Назад повернем, там и останемся. Лес не зря тревожится. У нас сейчас один шанс — дальше в чащи. Моя магия нам поможет.
Видела, как вздохнул диор, поморщился, точно не хотелось ему в непролазные леса углубляться, но и его сомнение посетило. Мне же неведомо было, о чем они размышляли, о какой ловушке говорили. Но раздумывать долго не стала, снова лук на плече пристроила и пошла к кустам, гибких веток наломать.
— Стой, — снеговолосый меня окликнул, только руку вперед протянула, — что делать хочешь?
— Сплести для Тинара подстилку, чтобы не оцарапался, пока его по земле тащить будем.
— С собой надумала нести?
Маги на меня уставились, головами покачали.
— Ты, девчонка, представить можешь, сколько нам пройти предстоит?
— Чего там представлять, сколько предстоит, столько и пройдем, а Тинара я не брошу. Не видите, что ли, наполовину лишь обратился, а дальше пока никак.
— Я его в стазис погрузил, поэтому он в таком облике и замер, — ух, и морозный тон у черноволосого стал, таким прямо на месте в ледяную глыбу обращать.
— Все еще спасти надеешься? — Тальраир спросил.
Я промолчала, вместо этого опять к кусту потянулась, а снеговолосый снова остановил.
— Придется взять с собой, Эртен. Мы еще не выяснили, какой яд в его слюне содержится, а то, что он состав крови меняет, теперь совершенно очевидно.
Черноволосый не стал спорить, сложил руки на груди и промолчал. Тальраир же ко мне подошел, снова ладонь на плече устроил.
— Ты зря ветки ломать собралась, посмотри, как это сделать можно.
Странная магия его снова зазеленела вокруг, листочки засияли, а я назад отскочила, потому что побеги гибкие под ногами зазмеились. Стали они между собой сплетаться и скрепляться, пока не получилась корзина крепкая — иначе не назовешь. В середине ровненькая, а края загнуты, в такой и взаправду воина свернуть удастся и с собой потащить.
Хотела сама управиться, чтобы лишний раз магов не злить, но они не дали. Тинара в корзине вдвоем уместили и плетеный ремешок между веточек продели, чтобы заместо хомута послужил. Кто из них первым впрягаться задумал, я спрашивать не стала. Мужи как-никак, сами здесь все решают, а мое дело помолчать вовремя, чтобы не передумали, не дай Небеса.
— Пора, — снеговолосый кивнул и первым за ремень ухватился, — идем, нам с вами в ту сторону.
Удивительно мне было, что маги незнакомые вот так сразу взялись с собой волкодлака тащить. Будто мои речи послушали, а на деле как? Ну точно что-то на уме имеют, придется ухо востро держать, иначе они моего наемника в собачьем обличье на жареху пустят. Кто ж ведает, сколько до той границы лесами идти, вдруг оголодают маги?
С такими мыслями я впереди пристроилась и тоже хотела за корзину взяться, чтобы снеговолосому подсобить. Авось чем легче тащить будет, тем он меньше недовольства проявлять станет. Однако только приноровилась тяжесть неподъемную тянуть, как перехваченный ремешок мягко меня за запястье обнял, а я завизжала и вбок шарахнулась, насилу руку вырвав. Корзинка весело и быстро мимо пробежала, пока у меня душа чуть из тела не вырвалась.
Глянула вдогонку этой плетенке бешеной и заметила, как бодро она своими нижними веточками семенит. Разглядеть-то легко было, все ее отросточки слабо зеленью отсвечивали.
Этот, который черноволосый, хмыкнул позади, потом притворился, будто закашлялся. А Тальраир вовсе бровью не повел и оборачиваться не стал, он то ремешок не выпускал, так и тянул за собой и шагал бодро.
— После вас, — это диор полупоклон отвесил, а мне от удивления пришлось дрогнувший подбородок рукой придержать, иначе бы обронила челюсть на землю, не сыскала в темноте.
