- Ну, если вам хочется… Хотя в кладовой запасено примерно на полк солдат. Приготовлено и горячим помещено в стазис, так что только достать.
- Стазис портит вкус блюда, – авторитетно заявил неизвестно откуда появившийся Юрка. – Кстати, дорогая тётушка, я есть хочу.
- Ну, тогда выбери в кладовке пару пирогов и принеси. А я пока найду сок.
- Апельсиновый! – донёсся из кладовой голос племянника.
Некоторое время все молчали: пироги со шпинатом и сыром были вкусными, что бы ни говорил юный знаток. Наконец он выцедил из стакана последние капли сока и сообщил:
- Похоже, там труп.
- Ох! – леди Камилла отреагировала так, как положено.
В отличие от Полины, которая деловито спросила:
- Чей, не знаешь?
- Меня заметили и выгнали, - пожал плечами Юрка. – Только они всё равно сейчас сюда придут. Больше-то спрашивать некого, на той вилле пусто, как…
- Юрий! – грозно остановила его тётушка.
- А что? Я хотел сказать – как у меня в желудке поутру до завтрака!
- Значит, Соня не возвращалась, - задумчиво произнесла леди Камилла. – Но с ней вместе приехали, помимо секретаря, ещё горничная и аккомпаниатор. И куда все делись?
- Возможно, госпожа Мингард забрала их с собой в Керкиру? – предположила Полина.
- Всех?
Ответить она не успела: Костас Стоматули громко кашлянул у входных дверей и позвал:
- Леди Конвей!
- Пойдёмте в гостиную, - тихо предложила Камилла.
- Хорошо. Юра, убери здесь всё и можешь тоже прийти.
Мальчик надул губы, но послушно начал складывать посуду в короб для мойки.
В которой звучит совершенно обязательная для детективной истории фраза
Знаменитая магнолия, давшая название вилле, почти полностью закрывала свет в гостиной, и там всегда царила полутьма. Леди Камилла активировала осветительный кристалл, села в кресло и пригласила стражника занять место напротив. Полина расположилась на диване.
- Итак? – спросила она требовательно. – Что там произошло? Кто-то умер, я была права?
- Госпожа Разумова, не так быстро! – Костас Стоматули поднял ладони. – Всё-таки вопросы здесь задаю я.
- Всю жизнь мечтала услышать эту фразу, - просияла леди Камилла. – Ну, так задавайте же!
- Когда вы в последний раз видели обитателей виллы «Глория»?
Дамы переглянулись, и Полина ответила осторожно.
- Смотря кого. Я, например, с госпожой Мингард не встречалась вообще, как и с её аккомпаниатором. Даже не знаю, как его зовут. А секретаря… - тут она остановилась, потому что имя секретаря забыла напрочь.
- Господина Микеле Кастелло мы видели вчера днём, - подхватила Камилла. – Он заходил часов в пять, перед началом грозы. Выпил коктейль, мы поболтали, Кастелло забрал свою собаку и ушёл. Так всё же, господин суб-лейтенант, откройте секрет – что произошло?
- Вы были правы, госпожа Разумова, - вздохнул офицер. – Там в саду виллы «Глория» действительно найдено тело вот этого самого господина секретаря. И, что примечательно, на вилле никого больше нет. Даже упомянутой вами собаки.
- Это ужасно, - Камилла всплеснула руками. – Мне очень нравился господин Кастелло! Что с ним случилось? Неужели это был сердечный приступ? И мы могли бы его спасти, если бы заметили раньше!..
- Нет-нет, миледи, боюсь, дело тут совсем в другом. Конечно, будет ещё вскрытие, но… наш маг-медик предположил, что покойный был отравлен.
Тут суб-лейтенанта позвали из сада, он извинился и вышел.
Юра тихонько вдвинулся в гостиную и спросил:
- Кто же его отравил, если на вилле никого нет? И куда делась эта, как её… Бонни?
- Банни, - мрачно ответила леди Камилла. – Получается, что за ней кто-то должен был вернуться.
- Н-да… Во время шторма там могли хоть на барабанах играть, мы бы не услышали, - Полина покачала головой.
- Услышали бы, - заспорил Юрка. – Шторм же не всё время шумит, я вчера долго слушал и смотрел. Пока волна откатывается, совсем тихо, а потом бух в берег! И снова откатывается…
- Всё равно мы ничего не можем предполагать, слишком мало исходных данных… - начала говорить его тётушка.
Но тут с улицы послышался голос, и леди Камилла прижала палец к губам.
- В чём дело? – вопрошал громкий женский голос с такими капризными интонациями, что Полина живо представила себе пышную фигуру и высокую причёску примадонны, чёрную, как ночь. – Я хочу сейчас же попасть на свою виллу. Господин Стоматули, разберитесь немедленно!
Успокаивающее «бу-бу-бу» нисколько не подействовало, и сопрано взвилось на следующую ступень.
- Нет, я не желаю знать, что тут случилось! Меня не было всего-то меньше суток, и уже какой-то беспорядок! Что? – тут великая певица замолчала и заговорила совершенно нормальным голосом. – Кастелло мёртв? Святая Бригита, что произошло? – тихий мужской голос, по-видимому, попросил госпожу Мингард о чем-то, потому что она опять включила примадонну. - Я не желаю, чтобы меня допрашивали! Ну, хорошо, согласна ответить на несколько вопросов, но… Но я хочу, чтобы при этом кто-нибудь присутствовал. Нет, моя камеристка не годится, она будет считать мой пульс и держать наготове нюхательные соли. Вы попросите соседку? Ну, я не уверена… Ах, леди Конвей? Что же вы сразу не сказали! Дорогая моя, где вы? Неужели эти чудовища держат вас взаперти?
В коридоре раздался стук каблуков, и дамы отскочили от раскрытого окна, возле которого в упоении подслушивали.
- Мы встречались пару раз на раутах, и я уверена, что она меня не помнит! – успела шепнуть Полине леди Камилла.
Певица вошла в гостиную, словно на сцену, ожидая аплодисментов. За её правым плечом семенила хорошенькая брюнетка с пикантной родинкой над верхней губой. В хвосте этой небольшой процессии шёл суб-лейтенант.
Соня Мингард распахнула объятия, безошибочно выбрав, кто из двух женщин является леди Конвей.
- Как я рада, что вы здесь!
Полина смотрела во все глаза и удивлялась: всё, что она себе напредставляла, было неверно! Соня была хрупкой блондинкой, её огромные голубые глаза смотрели на мир так наивно, словно принадлежали пятилетней девочке из какого-нибудь крохотного городка во Фландрии, а голос… голос звучал, как музыка.
- Представляете, леди Конвей, эти ужасные стражники сообщили. что мой секретарь умер. И теперь хотят меня допрашивать!
- Опрашивать, госпожа Мингард. Всего лишь несколько вопросов, и всё, - попытался защититься суб-лейтенант, но ураган по имени Соня снёс его легким движением брови.
- Прошу вас, дорогая, побудьте со мной во время допроса! – певица умоляюще сложила руки.
- Разумеется, я и моя подруга мисс Майнд поприсутствуем. Если господин суб-лейтенант не будет возражать, - Камилла погладила Соню по руке.
Та встрепенулась:
- Мисс Майнд? О, простите меня, я так переволновалась, что ничего вокруг не вижу. Вы ведь не сердитесь?
Полина молча покачала головой. Пожалуй, Сони Мингард для неё было многовато.
Зато встрепенулся Костас Стоматули:
- Позвольте, но в протоколе вы названы другой фамилией! – он взмахнул папкой с парой сиротливых листочков. – Вот, госпожа Аполлинария Разумова!
- Ну да, конечно. Мисс Майнд – это просто шутливое дружеское прозвище, перевод моей фамилии с русского на бритвальдский. И, если вы не возражаете, мы с леди Конвей готовы присутствовать при вашей беседе со свидетельницей.
Суб-лейтенант вздохнул и, вытащив из кармана белоснежный платок, вытер лоб. Кажется, ему тоже было слишком много…
Примерно через двадцать минут всё устаканилось: дамы расселись в креслах, камеристка встала за спиной певицы с пузырьком нюхательных солей наперевес, Костас устроился на жёстком стуле и попросил:
- Госпожа Мингард, для начала, расскажите, пожалуйста, о вашем секретаре. Откуда он, как давно у вас работает, и вообще – что за человек?
- Микеле… - Соня задумалась и на миг перестала выглядеть примадонной. – Он был хорошим человеком, - сказала она твёрдо. – Вот просто хорошим, и всё.
Тут суб-лейтенант открыл было рот, чтобы задать вопрос, но леди Камилла приложила палец к губам и покачала головой. Соня же продолжала, не заметив этой маленькой пантомимы:
- Он работал у меня с марта этого года, получается… чуть больше четырёх месяцев. Я пела в Лютеции, и моя тогдашняя секретарша, мадемуазель Бувье, вышла замуж. Так внезапно! Но я рада за неё, правда! Ну вот, через неделю контракт с Опера Гарнье закончился, секретаря я найти не успела, нужно было переезжать в Медиоланум, потому что в «Ла Скала» с третьего марта начинались представления «Нормы».
- И вы должны были петь заглавную партию? – осмелился спросить суб-лейтенант.
- Разумеется! А кто ж ещё?
- Прошу вас, продолжайте.
- Да, собственно, уже почти всё. В Медиоланум я отправилась поездом, «Ориент Экспресс», конечно. В поезде за ужином мы и познакомились с Микеле Кастелло.
- И вы вот так сразу наняли его в качестве секретаря? – удивился Костас Стоматули.
- Ну, конечно, не сразу! Мы познакомились за ужином, как я уже сказала, потом выпили в баре. Меня, разумеется, узнали и попросили спеть, - госпожа Мингард улыбнулась. – Я исполнила кусочек из арии Турандот, ну вы знаете, вот этой…
И она легко напела: In questa reggia, or son mill'anni e mille…*)
______________
*) В этом самом дворце, много тысяч лет назад… - ария принцессы Турандот из одноименной оперы Пуччини.
Голос звучал, словно ледяной колокольчик. Как-то сразу, по одной пропетой фразе, понятно стало, что принцесса холодная и недобрая, и что влюблённому в ней Калафу придётся нелегко. «Она и в самом деле великая певица и актриса», - пронеслось в голове у Полины.
Соня же продолжала:
- И представьте себе, стоило мне допеть – и прилетает магвестник. От суперинтенданта венецианского «Ла Фениче», приглашение принять участие в большом концерте пятого октября. А я совершенно не помню своё расписание! Ну, невозможно же держать в голове все эти даты, города, театры, - и певица скорчила гримаску. – Вот, я пожаловалась Микеле, и он предложил, что возьмёт на себя эту скучную бумажную работу. Я ведь не могу сама покупать билеты или заказывать себе номера в отелях? Или проверять, всё ли администрация театра подготовила к моим выступлениям… Это работа секретаря.
- И вы с этим предложением согласились?
- Да нет же! – красавица умеренно рассердилась. – Я же сказала, что согласилась вовсе не сразу! Всю ночь я думала, а вот утром сказала, - тут она забавно нахмурила брови. – Господин Кастелло, сказала я, давайте попробуем! Я готова платить вам столько же, сколько получала Каролина Бувье, но с условием! Да-да, очень важным условием, что вы покинете меня не раньше, чем найдёте себе замену. И конечно, он согласился. Ох, но ведь условие не выполнено! Микеле умер, и я снова осталась без секретаря!
Голубые глаза наполнились слезами, и камеристка поспешила аккуратно промокнуть матово-бледную гладкую щёку.
Полина ощутила приступ зависти: ну надо же, плачет – и глаза не краснеют, нос не хлюпает и не раздувается в некрасивую сливу… Нет в мире справедливости!
Суб-лейтенант продолжал гнуть свою линию, словно и не видел этих жемчужных слезинок.
- Спасибо, госпожа Мингард, теперь давайте поговорим о вчерашнем вечере. Вы провели его в Керкире?
- Да, с друзьями. Господин Кавальканти и его супруга Леона, граф и графиня Столенброк, баронесса Кальстер…
Соня перечисляла именитых друзей, и лицо суб-лейтенанта становилось всё более тоскливым: к господам с такими регалиями он, конечно, обратится, но захотят ли они отвечать?
- А где именно вы были?
- Ой, я и не вспомню! Сперва в баре «Пергола», потом ужинали в ресторане… «Лабиринт», кажется, потом отправились прогуляться по городу, но я быстро устала. Кто-то предложил прогулку на яхте, только нас на причал не пропустили. Так смешно было! – примадонна заулыбалась, вспоминая, а Костас возвёл глаза к небу, мысленно сочувствуя коллегам из охраны порта. – Но это оказалось правильно, потому что началась гроза, хороши бы мы были на яхте. Вот, вспомнила! – она победно оглядела присутствующих. – Мы поехали к Столенброкам, и я там пела «Золушку». В отель вернулась не поздно, ещё часу не было, и сразу легла спать.
- Ваша камеристка была с вами?
- Нет, конечно!
- А аккомпаниатор, господин Кристенсен?
- Ну, разумеется, и Хенрик оставался в отеле! У Столенброков я пела a capella, уж «Золушку»-то не составляет труда…
«Интересно, зачем было таскать с собой аккомпаниатора, если ты не собиралась пользоваться его услугами?» - подумала Полина. Беседа начала ей надоедать, да и сама Соня утомлённо прикрыла глаза, но суб-лейтенант был неутомим.
- Хорошо, госпожа Мингард, тогда скажите, где собака?
- Какая собака? – певица распахнула глазищи и села прямо.
- Банни – ваша собака?
- Матерь Великая, ну конечно, нет! Неужели я завела бы джек-рассел-терьера? Это собака Микеле… О, но теперь, значит, моя? Жюли, где эта ужасная псина?
- Не знаю, мадам, я её не видела после нашего возвращения, - прошелестела горничная.
Даже если бы сцену ставил самый великий из знаменитых театральных режиссёров, он не мог бы точнее выбрать момента. В открытую дверь не без труда вошла упомянутая собака, джек-рассел-терьер по кличке Банни, с трудом волоча в зубах что-то длинное. Предмет упал на пол точно перед Соней Мингард, и присутствующие опознали в нём змею.
Примадонна взвизгнула и упала в обморок, леди Камилла вцепилась в руку Полины, а Банни уселась рядом с добычей с видом гордого охотника. Суб-лейтенант негромко выругался и наклонился посмотреть на эту самую добычу поближе.
- Насмерть, - констатировал он, осторожно поднимая длинное тело с почти начисто откушенной головой. – Но вообще змея странная, у нас тут такие не водятся.
- А какие водятся? – Юра потихоньку вдвинулся в дверной проём.
- Самая ядовитая – гадюка, более серьёзных нет. А это точно не гадюка!
- Мне другое интересно! – пришедшая в себя Соня была настроена очень серьёзно. – В договоре аренды прописано, что вокруг территории виллы установлен щит, не пропускающий никаких животных, кроме тех, которых приводит арендатор. И как в мой сад попала эта тварь?
- Мы выясним этот вопрос, госпожа Мингард, - бесстрастно ответил Костас Стоматули.
В которой планируется ужин, пехота атакует, а ферзь спасается бегством
Наконец порядок был восстановлен. Соню Мингард и её сопровождающих пропустили на территорию виллы «Глория», старший господин Стоматули сорок раз повторил обещание немедленно прислать мага для проверки ограждения, младший вместе со своими сыщиками попрощался с леди Камиллой и Полиной и попросил позволения зайти вечером или назавтра, когда появятся новые вопросы.
Когда он, наконец, ушёл, дамы переглянулись, и Полина сказала:
- Я с трудом удержалась от того, чтобы попросить его не тянуть с визитом!
- Я тоже, - призналась леди Камилла, и обе рассмеялись.
- Мне ужасно жалко господина Кастелло, он показался мне симпатичным. Лучше бы он остался жив! – Полина прошлась по гостиной, выглянула в окно; море было таким спокойным, будто и не бушевало всю ночь. – Может, пойдём искупаться?
- Не стоит. Сейчас самая жара, вы обгорите моментально. Лучше после обеда отправимся, часа в четыре.
- Ох, я забыла спросить: а ужинать будем снова пирогами из кладовой? Или пойдём в кафе?
- В таверну, - авторитетно заявил Юрка. – Я заметил парочку, только не знаю, какая лучше.
- Стазис портит вкус блюда, – авторитетно заявил неизвестно откуда появившийся Юрка. – Кстати, дорогая тётушка, я есть хочу.
- Ну, тогда выбери в кладовке пару пирогов и принеси. А я пока найду сок.
- Апельсиновый! – донёсся из кладовой голос племянника.
Некоторое время все молчали: пироги со шпинатом и сыром были вкусными, что бы ни говорил юный знаток. Наконец он выцедил из стакана последние капли сока и сообщил:
- Похоже, там труп.
- Ох! – леди Камилла отреагировала так, как положено.
В отличие от Полины, которая деловито спросила:
- Чей, не знаешь?
- Меня заметили и выгнали, - пожал плечами Юрка. – Только они всё равно сейчас сюда придут. Больше-то спрашивать некого, на той вилле пусто, как…
- Юрий! – грозно остановила его тётушка.
- А что? Я хотел сказать – как у меня в желудке поутру до завтрака!
- Значит, Соня не возвращалась, - задумчиво произнесла леди Камилла. – Но с ней вместе приехали, помимо секретаря, ещё горничная и аккомпаниатор. И куда все делись?
- Возможно, госпожа Мингард забрала их с собой в Керкиру? – предположила Полина.
- Всех?
Ответить она не успела: Костас Стоматули громко кашлянул у входных дверей и позвал:
- Леди Конвей!
- Пойдёмте в гостиную, - тихо предложила Камилла.
- Хорошо. Юра, убери здесь всё и можешь тоже прийти.
Мальчик надул губы, но послушно начал складывать посуду в короб для мойки.
ГЛАВА 6,
В которой звучит совершенно обязательная для детективной истории фраза
Знаменитая магнолия, давшая название вилле, почти полностью закрывала свет в гостиной, и там всегда царила полутьма. Леди Камилла активировала осветительный кристалл, села в кресло и пригласила стражника занять место напротив. Полина расположилась на диване.
- Итак? – спросила она требовательно. – Что там произошло? Кто-то умер, я была права?
- Госпожа Разумова, не так быстро! – Костас Стоматули поднял ладони. – Всё-таки вопросы здесь задаю я.
- Всю жизнь мечтала услышать эту фразу, - просияла леди Камилла. – Ну, так задавайте же!
- Когда вы в последний раз видели обитателей виллы «Глория»?
Дамы переглянулись, и Полина ответила осторожно.
- Смотря кого. Я, например, с госпожой Мингард не встречалась вообще, как и с её аккомпаниатором. Даже не знаю, как его зовут. А секретаря… - тут она остановилась, потому что имя секретаря забыла напрочь.
- Господина Микеле Кастелло мы видели вчера днём, - подхватила Камилла. – Он заходил часов в пять, перед началом грозы. Выпил коктейль, мы поболтали, Кастелло забрал свою собаку и ушёл. Так всё же, господин суб-лейтенант, откройте секрет – что произошло?
- Вы были правы, госпожа Разумова, - вздохнул офицер. – Там в саду виллы «Глория» действительно найдено тело вот этого самого господина секретаря. И, что примечательно, на вилле никого больше нет. Даже упомянутой вами собаки.
- Это ужасно, - Камилла всплеснула руками. – Мне очень нравился господин Кастелло! Что с ним случилось? Неужели это был сердечный приступ? И мы могли бы его спасти, если бы заметили раньше!..
- Нет-нет, миледи, боюсь, дело тут совсем в другом. Конечно, будет ещё вскрытие, но… наш маг-медик предположил, что покойный был отравлен.
Тут суб-лейтенанта позвали из сада, он извинился и вышел.
Юра тихонько вдвинулся в гостиную и спросил:
- Кто же его отравил, если на вилле никого нет? И куда делась эта, как её… Бонни?
- Банни, - мрачно ответила леди Камилла. – Получается, что за ней кто-то должен был вернуться.
- Н-да… Во время шторма там могли хоть на барабанах играть, мы бы не услышали, - Полина покачала головой.
- Услышали бы, - заспорил Юрка. – Шторм же не всё время шумит, я вчера долго слушал и смотрел. Пока волна откатывается, совсем тихо, а потом бух в берег! И снова откатывается…
- Всё равно мы ничего не можем предполагать, слишком мало исходных данных… - начала говорить его тётушка.
Но тут с улицы послышался голос, и леди Камилла прижала палец к губам.
- В чём дело? – вопрошал громкий женский голос с такими капризными интонациями, что Полина живо представила себе пышную фигуру и высокую причёску примадонны, чёрную, как ночь. – Я хочу сейчас же попасть на свою виллу. Господин Стоматули, разберитесь немедленно!
Успокаивающее «бу-бу-бу» нисколько не подействовало, и сопрано взвилось на следующую ступень.
- Нет, я не желаю знать, что тут случилось! Меня не было всего-то меньше суток, и уже какой-то беспорядок! Что? – тут великая певица замолчала и заговорила совершенно нормальным голосом. – Кастелло мёртв? Святая Бригита, что произошло? – тихий мужской голос, по-видимому, попросил госпожу Мингард о чем-то, потому что она опять включила примадонну. - Я не желаю, чтобы меня допрашивали! Ну, хорошо, согласна ответить на несколько вопросов, но… Но я хочу, чтобы при этом кто-нибудь присутствовал. Нет, моя камеристка не годится, она будет считать мой пульс и держать наготове нюхательные соли. Вы попросите соседку? Ну, я не уверена… Ах, леди Конвей? Что же вы сразу не сказали! Дорогая моя, где вы? Неужели эти чудовища держат вас взаперти?
В коридоре раздался стук каблуков, и дамы отскочили от раскрытого окна, возле которого в упоении подслушивали.
- Мы встречались пару раз на раутах, и я уверена, что она меня не помнит! – успела шепнуть Полине леди Камилла.
Певица вошла в гостиную, словно на сцену, ожидая аплодисментов. За её правым плечом семенила хорошенькая брюнетка с пикантной родинкой над верхней губой. В хвосте этой небольшой процессии шёл суб-лейтенант.
Соня Мингард распахнула объятия, безошибочно выбрав, кто из двух женщин является леди Конвей.
- Как я рада, что вы здесь!
Полина смотрела во все глаза и удивлялась: всё, что она себе напредставляла, было неверно! Соня была хрупкой блондинкой, её огромные голубые глаза смотрели на мир так наивно, словно принадлежали пятилетней девочке из какого-нибудь крохотного городка во Фландрии, а голос… голос звучал, как музыка.
- Представляете, леди Конвей, эти ужасные стражники сообщили. что мой секретарь умер. И теперь хотят меня допрашивать!
- Опрашивать, госпожа Мингард. Всего лишь несколько вопросов, и всё, - попытался защититься суб-лейтенант, но ураган по имени Соня снёс его легким движением брови.
- Прошу вас, дорогая, побудьте со мной во время допроса! – певица умоляюще сложила руки.
- Разумеется, я и моя подруга мисс Майнд поприсутствуем. Если господин суб-лейтенант не будет возражать, - Камилла погладила Соню по руке.
Та встрепенулась:
- Мисс Майнд? О, простите меня, я так переволновалась, что ничего вокруг не вижу. Вы ведь не сердитесь?
Полина молча покачала головой. Пожалуй, Сони Мингард для неё было многовато.
Зато встрепенулся Костас Стоматули:
- Позвольте, но в протоколе вы названы другой фамилией! – он взмахнул папкой с парой сиротливых листочков. – Вот, госпожа Аполлинария Разумова!
- Ну да, конечно. Мисс Майнд – это просто шутливое дружеское прозвище, перевод моей фамилии с русского на бритвальдский. И, если вы не возражаете, мы с леди Конвей готовы присутствовать при вашей беседе со свидетельницей.
Суб-лейтенант вздохнул и, вытащив из кармана белоснежный платок, вытер лоб. Кажется, ему тоже было слишком много…
Примерно через двадцать минут всё устаканилось: дамы расселись в креслах, камеристка встала за спиной певицы с пузырьком нюхательных солей наперевес, Костас устроился на жёстком стуле и попросил:
- Госпожа Мингард, для начала, расскажите, пожалуйста, о вашем секретаре. Откуда он, как давно у вас работает, и вообще – что за человек?
- Микеле… - Соня задумалась и на миг перестала выглядеть примадонной. – Он был хорошим человеком, - сказала она твёрдо. – Вот просто хорошим, и всё.
Тут суб-лейтенант открыл было рот, чтобы задать вопрос, но леди Камилла приложила палец к губам и покачала головой. Соня же продолжала, не заметив этой маленькой пантомимы:
- Он работал у меня с марта этого года, получается… чуть больше четырёх месяцев. Я пела в Лютеции, и моя тогдашняя секретарша, мадемуазель Бувье, вышла замуж. Так внезапно! Но я рада за неё, правда! Ну вот, через неделю контракт с Опера Гарнье закончился, секретаря я найти не успела, нужно было переезжать в Медиоланум, потому что в «Ла Скала» с третьего марта начинались представления «Нормы».
- И вы должны были петь заглавную партию? – осмелился спросить суб-лейтенант.
- Разумеется! А кто ж ещё?
- Прошу вас, продолжайте.
- Да, собственно, уже почти всё. В Медиоланум я отправилась поездом, «Ориент Экспресс», конечно. В поезде за ужином мы и познакомились с Микеле Кастелло.
- И вы вот так сразу наняли его в качестве секретаря? – удивился Костас Стоматули.
- Ну, конечно, не сразу! Мы познакомились за ужином, как я уже сказала, потом выпили в баре. Меня, разумеется, узнали и попросили спеть, - госпожа Мингард улыбнулась. – Я исполнила кусочек из арии Турандот, ну вы знаете, вот этой…
И она легко напела: In questa reggia, or son mill'anni e mille…*)
______________
*) В этом самом дворце, много тысяч лет назад… - ария принцессы Турандот из одноименной оперы Пуччини.
Голос звучал, словно ледяной колокольчик. Как-то сразу, по одной пропетой фразе, понятно стало, что принцесса холодная и недобрая, и что влюблённому в ней Калафу придётся нелегко. «Она и в самом деле великая певица и актриса», - пронеслось в голове у Полины.
Соня же продолжала:
- И представьте себе, стоило мне допеть – и прилетает магвестник. От суперинтенданта венецианского «Ла Фениче», приглашение принять участие в большом концерте пятого октября. А я совершенно не помню своё расписание! Ну, невозможно же держать в голове все эти даты, города, театры, - и певица скорчила гримаску. – Вот, я пожаловалась Микеле, и он предложил, что возьмёт на себя эту скучную бумажную работу. Я ведь не могу сама покупать билеты или заказывать себе номера в отелях? Или проверять, всё ли администрация театра подготовила к моим выступлениям… Это работа секретаря.
- И вы с этим предложением согласились?
- Да нет же! – красавица умеренно рассердилась. – Я же сказала, что согласилась вовсе не сразу! Всю ночь я думала, а вот утром сказала, - тут она забавно нахмурила брови. – Господин Кастелло, сказала я, давайте попробуем! Я готова платить вам столько же, сколько получала Каролина Бувье, но с условием! Да-да, очень важным условием, что вы покинете меня не раньше, чем найдёте себе замену. И конечно, он согласился. Ох, но ведь условие не выполнено! Микеле умер, и я снова осталась без секретаря!
Голубые глаза наполнились слезами, и камеристка поспешила аккуратно промокнуть матово-бледную гладкую щёку.
Полина ощутила приступ зависти: ну надо же, плачет – и глаза не краснеют, нос не хлюпает и не раздувается в некрасивую сливу… Нет в мире справедливости!
Суб-лейтенант продолжал гнуть свою линию, словно и не видел этих жемчужных слезинок.
- Спасибо, госпожа Мингард, теперь давайте поговорим о вчерашнем вечере. Вы провели его в Керкире?
- Да, с друзьями. Господин Кавальканти и его супруга Леона, граф и графиня Столенброк, баронесса Кальстер…
Соня перечисляла именитых друзей, и лицо суб-лейтенанта становилось всё более тоскливым: к господам с такими регалиями он, конечно, обратится, но захотят ли они отвечать?
- А где именно вы были?
- Ой, я и не вспомню! Сперва в баре «Пергола», потом ужинали в ресторане… «Лабиринт», кажется, потом отправились прогуляться по городу, но я быстро устала. Кто-то предложил прогулку на яхте, только нас на причал не пропустили. Так смешно было! – примадонна заулыбалась, вспоминая, а Костас возвёл глаза к небу, мысленно сочувствуя коллегам из охраны порта. – Но это оказалось правильно, потому что началась гроза, хороши бы мы были на яхте. Вот, вспомнила! – она победно оглядела присутствующих. – Мы поехали к Столенброкам, и я там пела «Золушку». В отель вернулась не поздно, ещё часу не было, и сразу легла спать.
- Ваша камеристка была с вами?
- Нет, конечно!
- А аккомпаниатор, господин Кристенсен?
- Ну, разумеется, и Хенрик оставался в отеле! У Столенброков я пела a capella, уж «Золушку»-то не составляет труда…
«Интересно, зачем было таскать с собой аккомпаниатора, если ты не собиралась пользоваться его услугами?» - подумала Полина. Беседа начала ей надоедать, да и сама Соня утомлённо прикрыла глаза, но суб-лейтенант был неутомим.
- Хорошо, госпожа Мингард, тогда скажите, где собака?
- Какая собака? – певица распахнула глазищи и села прямо.
- Банни – ваша собака?
- Матерь Великая, ну конечно, нет! Неужели я завела бы джек-рассел-терьера? Это собака Микеле… О, но теперь, значит, моя? Жюли, где эта ужасная псина?
- Не знаю, мадам, я её не видела после нашего возвращения, - прошелестела горничная.
Даже если бы сцену ставил самый великий из знаменитых театральных режиссёров, он не мог бы точнее выбрать момента. В открытую дверь не без труда вошла упомянутая собака, джек-рассел-терьер по кличке Банни, с трудом волоча в зубах что-то длинное. Предмет упал на пол точно перед Соней Мингард, и присутствующие опознали в нём змею.
Примадонна взвизгнула и упала в обморок, леди Камилла вцепилась в руку Полины, а Банни уселась рядом с добычей с видом гордого охотника. Суб-лейтенант негромко выругался и наклонился посмотреть на эту самую добычу поближе.
- Насмерть, - констатировал он, осторожно поднимая длинное тело с почти начисто откушенной головой. – Но вообще змея странная, у нас тут такие не водятся.
- А какие водятся? – Юра потихоньку вдвинулся в дверной проём.
- Самая ядовитая – гадюка, более серьёзных нет. А это точно не гадюка!
- Мне другое интересно! – пришедшая в себя Соня была настроена очень серьёзно. – В договоре аренды прописано, что вокруг территории виллы установлен щит, не пропускающий никаких животных, кроме тех, которых приводит арендатор. И как в мой сад попала эта тварь?
- Мы выясним этот вопрос, госпожа Мингард, - бесстрастно ответил Костас Стоматули.
ГЛАВА 7,
В которой планируется ужин, пехота атакует, а ферзь спасается бегством
Наконец порядок был восстановлен. Соню Мингард и её сопровождающих пропустили на территорию виллы «Глория», старший господин Стоматули сорок раз повторил обещание немедленно прислать мага для проверки ограждения, младший вместе со своими сыщиками попрощался с леди Камиллой и Полиной и попросил позволения зайти вечером или назавтра, когда появятся новые вопросы.
Когда он, наконец, ушёл, дамы переглянулись, и Полина сказала:
- Я с трудом удержалась от того, чтобы попросить его не тянуть с визитом!
- Я тоже, - призналась леди Камилла, и обе рассмеялись.
- Мне ужасно жалко господина Кастелло, он показался мне симпатичным. Лучше бы он остался жив! – Полина прошлась по гостиной, выглянула в окно; море было таким спокойным, будто и не бушевало всю ночь. – Может, пойдём искупаться?
- Не стоит. Сейчас самая жара, вы обгорите моментально. Лучше после обеда отправимся, часа в четыре.
- Ох, я забыла спросить: а ужинать будем снова пирогами из кладовой? Или пойдём в кафе?
- В таверну, - авторитетно заявил Юрка. – Я заметил парочку, только не знаю, какая лучше.
