Ну, скажем, вы, вы и вы, - он ткнул пальцем в нескольких студентов, - для сапфирового кристалла, а остальные для шестиугольника из дуба.
- Дерево считаем поперек волокна или вдоль? – спросил огненно-рыжий парень в круглых очках.
- Ну, раз вы спрашиваете, Уордлоу, то считайте и так, и этак, - Генри МакКордл коварно улыбнулся и разпахнул дверь перед леди Майей.
За их спинами слаженно застонали.
За дверью оказалась небольшая комната, которую можно было бы назвать уютной гостиной, не будь она завалена книгами, свитками, коробками и другими предметами, трудно поддающимися определению. Генри снял с кресла стопку толстых тетрадей и предложил леди Майе присесть.
- Итак, дорогая леди, - сказал он с суровостью в голосе. - Прошло три года с тех пор, как ваша сестра защитила у нас диссертацию. Помнится, тогда во время банкета по этому поводу я решился попросить вашей руки, и вы мне отказали.
- Да, Генри, - ответила леди, опуская глаза и складывая ладони на коленях.
- И я делал это ещё четыре раза!
- Да, Генри.
- После чего вы вышли замуж за этого солдафона и обзавелись потомком.
- Да, Генри, - снова повторила леди Майя, подднимая на него взгла; глаза её смеялись. – Всё верно. А теперь я пришла к вам по делу!
- Касающемуся артефактов?
- Боже упаси! Мне довольно того, что я умею пользоваться некоторыми из них. всё прочее я оставляю вам.
- Ах вот как! Тогда рассказывайте!
- Лучше я спрошу. Что вы знаете о компании «Золотой гусь», торгующей артефактами и амулетами?
- «Золотой гусь»? Хм-м… Да почти ничего. Всё-таки мы занимаемся новыми разработками, так сказать, на острие науки. А они продают уже проверенные, традиционные изделия.
- На острие науки? Дорогой Генри, расчёт кривой распределения для сапфира могу сделать даже я! А я между прочим, кондитер по призванию и образованию. Так что если один из ваших студентов нанешнего курса и окажется на переднем крае этой самой науки, то это будет вот тот рыжий. Ещё парочка будет делать для него расчёты и заготовки, а остальные займутся делом.
- И всё же повторюсь, с компанией «Золотой гусь» я не сталкивался никогда, – покачал головой МакКордл. – Хотя… Погодите-ка минутку!
И он быстрыми шагами вышел из комнаты.
Майя не успела даже рассмотреть книги на полках, хотя бы названия, как Генри вернулся в сопровождении девушки, такой хорошенькой и тоненькой, будто феи и в самом деле существовали в природе.
- Вот, - сказал он. – Элизабет Уиллингейл.
- Здравствуйте, – пискнула девушка.
- Профессор, - терпеливо сказала леди Паттерсон. – Мы обе ждём пояснений, зачем вы оторвали мисс Уиллингейл от занятий, и чем она может мне помочь.
- Женщины! – фыркнул МакКордл. – Неужели не понятно? Отец мисс Уиллингейл – владелец компании, носящей его имя, и у него контракт с Нордхеймской Гильдией артефакторов. А поскольку Элли предстоит унаследовать всё это дело, она знает о торговле этим непростым товаром гораздо больше меня.
- Ага… Элли, можно так вас называть?
- Лучше Лиз…
- Хорошо, Лиз, как скажете. Генри…
- Всё! – замахал руками профессор. – Уходите, не мешайте занятиям! Вот, в гостиной колледжа сейчас свободно, идите туда и разговариайте.
- Господин профессор, так привратник… - судя по тому, как девушка содрогнулась, привратником служило существо серьёзное.
- О, боги всемогущие! – МакКордл поднял глаза к небесам. – Это всего-навсего маленький цербер, щенок ещё. Дайте ему сухарик какой-нибудь…
Тут через дверь, которая всроде бы оставалась закрытой, просочилась долговязая фигура рыжего Уордлоу.
- Лучше не сухарик, - авторитетно заявил тот. – Тусик любит копчёные колбаски.
- К-кто?! – выдавил профессор.
- Его зовут Тавмантос, - пояснил рыжий. – А ласково – Тусик.
- Уходите! – Генри МакКордл замахал руками. - Кыш, кыш! И если вы не выполнили задание, Уордлоу!..
- Всё сделано, господин профессор! Вот расчёты и рисунки!
И, сунув в руки преподавателю тёмно-синий кристалл, Уордлоу за рукава утянул Майю и Лиз в коридор.
Тихонько хихикая, леди Паттерсон пошла за молодёжью. Ей ужасно понравился юный гений, и девушка была симпатична, а уж с каким удовольствием она вспомнила собственные студенческие годы!
- А где мы возьмём колбаски? – спросила мисс Уиллингейл.
- Добудем! – решительно ответил рыжий. – Вот прямо сейчас и пойлём добывать.
- Да? Самые лучшие колбаски продаются в лавке мистера Буркхарда, но там о-очень дорого, - с сомнением ответила девушка.
- Ничего, скинемся и купим. Уж на фунт наших карманных денег хватит.
Говоря всё это, Уордлоу так и продолжал тянуть за собой обеих, так что довольно быстро они оказались на Пемброк-стрит, прямо напротив большой витрины, где в мнимом беспорядке лежали груды сосисок и колбас, висели окорока, а прямо посередине на гнезде сидело чучело гусыни.
«Ой, сегодня же праздник! – вспомнила внезапно леди Майя. – Не уверена, что кухарка купила гуся… И вообще не уверена, что у нас ещё есть кухарка… - тут она вспомнила утреннюю напряжённую беседу с миссис Джонс и покачала головой. – Вот интересно, если я сейчас куплю здесь пару копчёных тушек, они отправят рассыльного отнести их к моему экипажу?»
Тем временем её молодые спутники вошли в лавку и застыли возле прилавка. Майя последовала за ними. Хозяин, краснолицый, в белом фартуке, отложил длинный нож и спросил с любезной улыбкой:
- Что вы бы хотели, мадам? Что-то к праздничному столу?
- Пожалуй, да. Но у меня ещё дела в городе…
- Никаких проблем! Мой рассыльный отвезёт все ваши пакеты в отель или куда скажете.
В результате они договорились, что рассыльный найдёт в кафе горничную леди Майи и всё оставит ей. На радостях леди Паттерсон, кроме пары копчёных гусей, купила ещё паштет, роскошный уилтширский окорок, чтобы запечь его в медовой глазури…
Очнулась она, когда Лиз потрогала её за локоть и шепотом спросила:
- Вы ведь пойдёте с нами к Тавмантосу?
- Вообще-то мы с тобой собирались поговорить без посторонних, - напомнила Майя. – А потом в это всё вплёлся Уордлоу и колбаски. Да, кстати, мистер Буркхард, добавьте к моему заказу два фунта ваших самых лучших колбасок, и ещё фунт заверните отдельно. Нет, пожалуй, отдельно – тоже два.
Рыжий откашлялся.
Выйдя из магазина, он забрал у неё пакет с добычей и спросил:
- А почему так много, леди Паттерсон?
- Я ужасно проголодалась, - ответила Майя. – И надеюсь, что мы просто перекусим все вместе: вы, я и Тусик. А потом я, наконец, расспрошу Лиз о том, что меня интересует.
Колбаски оказались действительно очень вкусными и пошли на ура. Оказывается, вся эта странная компания – леди Майя, Лиз и Уордлоу – успела изрядно проголодаться, ну, а Тавмантус, как всякое растущее существо, был голоден всегда.
Выглядел он забавно: в милом щенячьем облике уже начинал проглядывать истинный цербер, и зубки во всех трёх пастях были ого-го какие. Но к ним прилагались толстые бархатные лапы, мягкая шерстка палево-бежевого цвета, морщинки на лбу и длинный хвост, примерно как у дога, поэтому Майе сразу же захотелось схватить щенка и потискать.
«Ты мать! – сурово напомнил внутренний голос. – И жена! И прекрасно знаешь, что мужчину любой породы и размера нужно сперва накормить, а уже потом всё остальное».
Поэтому, церемонно поздоровавшись и дождавшись, чтобы Уордлоу представил Тавмантусу обеих дам, она уселась прямо на ступени лестницы, развернула первый пакет с угощением… и все пропали для мира минут на пятнадцать. Когда хвостик последней колбаски, упоительно пахнувший копчёным мясом, пряностями и дымком, исчез в средней пасти, Майя вежливо поинтересовалась:
- Уважаемые господа и дамы, у нас есть ещё фунт этого божественного угощения, но его я предлагаю оставить в распоряжении… э-э-э
- Вы можете называть меня Тусиком, - шевельнул хвостом цербер и потупился. – Меня так все называют. Кто не боится подойти.
- Спасибо. Значит, в распоряжении Тусика. Может быть, вы захотите перекусить попозже или угостить кого-то.
- Ой, - сказал вдруг щенок, и заорал во всю глотку. – Ма-ама! Мама!
На лестничной площадке немедленно разверзлось окно портального перехода, и оттуда вышла такая мама, что Лиз опять пискнула и прижалась к Майе. Той не к кому было прижиматься, поэтому она расправила плечи и задрала подбородок: если уж нас сожрут, так мы хотя бы встанем поперёк.
Взрослый цербер, то есть та самая мама, представляла собой махину ростом с хорошего пони и примерно с такой же широкой спиной. Длинный хвост хлестал по бокам со свистом, а три пасти щерились такими зубами, что любая акула ушла бы нервно курить в дальний коридор. И никакого умиления не вызывала та же самая палевая бархатная шерсть и морщинки на лбу.
На лбах то есть.
- Тебя кто-то обидел, мой мальчик? – спросила вновь прибывшия глубоким контральто.
- Нет, мамочка, что ты! Это друзья! Просто меня угостили колбасками и предложили поделиться с кем-то, кого я люблю. А я больше всего люблю тебя и бабаушку.
«Ох ты ж, там ещё и бабушка есть? Можно, я уйду?» – подумала Майя, остро завидуя Лиз, свалившейся в спасительный обморок.
Огненный взор цербера смягчился, её левая голова лизнула Тусика в нос (поочерёдно во все три), а правая повернулась к людям.
- Друзья, значит? – спросила она.
- Ну конечно! - выступил вперёд рыжий Уордлоу. – Вы же меня знаете, тётя Салли!
- Ах, это ты, Николас? А почему не на занятиях?
В этом месте леди Майя поняла, что фантасмагоричность ситуации зашкаливает, и решительно взяла всё в свои руки. Тётя Салли, надо же!
- Тусик, мы, собственно говоря, хотели сесть в преподавательсткой гостиной и поговорить, - сказала она. – Нам разрешил профессор МакКордл. Ты не будешь возражать?
- Нет, конечно, - фыркнул Тусик. – Раз профессор разрешил.
- А так бы не пустил, даже после колбасок? – влез неугомонный Уордлоу.
- Сюда не пустил бы, потому что нельзя. Я – неподкупный страж, вот! Но я бы нашёл вам другое место, и ничем не хуже. А о чём вы хотите разговаривать?
- Мне нужно узнать всё, что возможно об одной фирме, которая торгует артефактами и амулетами. МакКордл сказал, что Лиз в этом специалист.
- Ну, не то чтобы специалист… - смутилась девушка.
- Об артефактах… - задумчиво рыкнула «тётя Салли». – Вот что, идёмте-ка. Садитесь мне на спину, вы, леди, и ты, девушка. А Николасу пора на занятия!
Это не было похоже на портальный переход: никакого разворачивающегося постепенно окна, никаких неприятных ощущение, которые всегда возникали у Майи при пользовании этим способом. Просто вот только что вокруг них был декабрьский Кембридж, а вот они уже на поросшей цветами поляне. Одна из порхавших повсюду бабочек села на жуткого вида шип, украшавший хвост цербера, под кустом блеснула алым ягода земляники…
- Я бы тут пожила до апреля, - задумчиво сказала Лиз. – Ужасно не люблю холод. А где это мы?
- В межмировом пространстве. И пожить тут до апреля не выйдет, сколько бы времени ты ни провела в этом месте, у тебя дома не пройдёт ни миллисекунды.
- И тут всегда вот так?
- Тебе хотелось лета, вот оно и возникло. Если бы ты хотела покататься на лыжах или съехать с песчаного бархана…
- Понятно, - поспешно покачала головой девушка. – Нет-нет, спасибо, лыжи не надо.
- Итак, спрашивайте, - сказала цербер, укладываясь на траву и подгибая под себа лапы, словно обычная кошка.
Леди Майя вздохнула. Ей было до Тьмы неловко, что из-за её простенького, в общем-то, вопроса была устроена такая суматоха – межмировое пространство, древние непонятные существа, остановленное время… Ужас! Какой непродуктивный расход магии!
- Мой муж – глава столичной городской стражи, - начала она. – Его сыщики расследуют сейчас странное дело об исчезновении молодой женщины…
После недлинного рассказа присутствующие помолчали, потом Лиз произнесла задумчиво:
- Я почти не знаю эту компанию, «Золотой гусь». Мы с ними не работаем. Слышала, конечно, рынок-то небольшой…
- Вот что, - прервала её «тётя Салли». – Вам придётся дать магическую клятву, что всё, рассказанное мною, останется тайной для всех.
- Кроме сведений, которые помогут спасти Джейн Пламптон, - внесла поправку Майя.
- Хорошо, согласна.
Магическая клятва была принесена, в воздухе сверкнула голубая молния, что означало: местная магия услышала эти слова и приняла их.
- Вот интересно, клятва, данная в межмировом пространстве, будет действовать в нашем мире? – спросила вдруг Лиз.
- Во всех мирах, куда можно отсюда попасть, - клыки цербера сверкнули в улыбке.
- Здорово…
- Так вот, наша раса и артефакты связаны примерно так же, как жемчуг и ракушки, - начала рассказ «тётя Салли». – Я не стану рассказывать обо всех обстоятельствах, которые могут привести к появлению нового магического предмета, сами понимаете… - обе слушательницы кивнули. – Но, например, когда родился Тавмантус, наша сокровищница пополнилась сразу четырьмя новыми … вещицами, как называет их глава семьи, Триакефал.
«Триакефал, трёхголовый. Тоже мне примета, - промелькнуло в голове у леди Майи, и она прикусила губу, чтобы не испортить хихиканьем торжественность момента; но внутренний голос продолжал резвиться. – А сокращённо и ласково его можно называть Кефирчиком!».
Сидевшая на траве Лиз даже кулаки прижала к груди от восторга.
- И часть артефактов вы передаёте остальным расам?
- Ну, почему же передаём? Продаём, и за немалые деньги, - снова тройная клыкастая усмешка блеснула в солнечных лучах. – И сразу отвечу на незаданный тобою вопрос. Да, с вашей компанией мы можем подписать контракт. Пробный, лет на пять.
- А «Золотой гусь»? – леди Майя вернула разговор к началу.
- А вот с «Золотым гусем» мы работать больше не станем никогда. Они стали нечестно играть, когда умер прежний владелец, мистер Форстер, и фирма перешла к его племяннику.
- И это произошло?..
- Полгода назад.
- Понятно. То есть, миссис Пламптон могла там узнать нечто, что хозяин желал сохранить в тайне… - Майя сорвала травинку и стала её задумчиво жевать, потом спохватилась и спросила: - Это ничего? Меня не накажут?
- За травинку – нет, не накажут. Вырастет новая, - текучим движением цербер встала и скомандовала: - Нам пора. Садитесь на спину и держитесь.
Всю дорогу от Кембриджа до Люнденвика леди Майя была задумчива и рассеянна, и на вопросы намолчавшейся горничной отвечала настолько невпопад, что та, наконец, фыркнула (тихонько!) и спросила:
- Мадам, что-то случилось? Вы здоровы?
- Вполне, Стивенс, вполне. Просто я сейчас поняла, что совсем не так умна, как меня уверяли всю жизнь.
И на этом место она замолчала уже прочно.
Впрочем, дома ей пришлось открыть рот.
Сперва – чтобы отчитать няньку, под бдительным присмотром которой юный Джайлз стащил у матери с туалетного столика губную помаду и украсил все стены. до которых мог дотянуться.
- И что, интересно, Джайлз вообще делал в моей гардеробной? Имейте в виду, няня Эткинс, это последнее предупреждение! Ещё один такой случай, и за моим сыном будет присматривать кто-то другой. Да я лучше дежурным стражникам его отдам!
Неизвестно, насколько впечатлилась нянька, но уж во всяком случае, о должности главы дома и отца резвого ребёнка она вспомнила. Глава столичной городской стражи –это серьёзно.
Когда буря в детской комнате слегка утихла, и леди Майя решила записать всё, что сегодня ей удалось узнать, в её кабинет бочком вдвинулась экономка миссис Феллоуз и сказала, скорбно комкая скромные кружевные манжеты:
- Дерево считаем поперек волокна или вдоль? – спросил огненно-рыжий парень в круглых очках.
- Ну, раз вы спрашиваете, Уордлоу, то считайте и так, и этак, - Генри МакКордл коварно улыбнулся и разпахнул дверь перед леди Майей.
За их спинами слаженно застонали.
За дверью оказалась небольшая комната, которую можно было бы назвать уютной гостиной, не будь она завалена книгами, свитками, коробками и другими предметами, трудно поддающимися определению. Генри снял с кресла стопку толстых тетрадей и предложил леди Майе присесть.
- Итак, дорогая леди, - сказал он с суровостью в голосе. - Прошло три года с тех пор, как ваша сестра защитила у нас диссертацию. Помнится, тогда во время банкета по этому поводу я решился попросить вашей руки, и вы мне отказали.
- Да, Генри, - ответила леди, опуская глаза и складывая ладони на коленях.
- И я делал это ещё четыре раза!
- Да, Генри.
- После чего вы вышли замуж за этого солдафона и обзавелись потомком.
- Да, Генри, - снова повторила леди Майя, подднимая на него взгла; глаза её смеялись. – Всё верно. А теперь я пришла к вам по делу!
- Касающемуся артефактов?
- Боже упаси! Мне довольно того, что я умею пользоваться некоторыми из них. всё прочее я оставляю вам.
- Ах вот как! Тогда рассказывайте!
- Лучше я спрошу. Что вы знаете о компании «Золотой гусь», торгующей артефактами и амулетами?
- «Золотой гусь»? Хм-м… Да почти ничего. Всё-таки мы занимаемся новыми разработками, так сказать, на острие науки. А они продают уже проверенные, традиционные изделия.
- На острие науки? Дорогой Генри, расчёт кривой распределения для сапфира могу сделать даже я! А я между прочим, кондитер по призванию и образованию. Так что если один из ваших студентов нанешнего курса и окажется на переднем крае этой самой науки, то это будет вот тот рыжий. Ещё парочка будет делать для него расчёты и заготовки, а остальные займутся делом.
- И всё же повторюсь, с компанией «Золотой гусь» я не сталкивался никогда, – покачал головой МакКордл. – Хотя… Погодите-ка минутку!
И он быстрыми шагами вышел из комнаты.
Майя не успела даже рассмотреть книги на полках, хотя бы названия, как Генри вернулся в сопровождении девушки, такой хорошенькой и тоненькой, будто феи и в самом деле существовали в природе.
- Вот, - сказал он. – Элизабет Уиллингейл.
- Здравствуйте, – пискнула девушка.
- Профессор, - терпеливо сказала леди Паттерсон. – Мы обе ждём пояснений, зачем вы оторвали мисс Уиллингейл от занятий, и чем она может мне помочь.
- Женщины! – фыркнул МакКордл. – Неужели не понятно? Отец мисс Уиллингейл – владелец компании, носящей его имя, и у него контракт с Нордхеймской Гильдией артефакторов. А поскольку Элли предстоит унаследовать всё это дело, она знает о торговле этим непростым товаром гораздо больше меня.
- Ага… Элли, можно так вас называть?
- Лучше Лиз…
- Хорошо, Лиз, как скажете. Генри…
- Всё! – замахал руками профессор. – Уходите, не мешайте занятиям! Вот, в гостиной колледжа сейчас свободно, идите туда и разговариайте.
- Господин профессор, так привратник… - судя по тому, как девушка содрогнулась, привратником служило существо серьёзное.
- О, боги всемогущие! – МакКордл поднял глаза к небесам. – Это всего-навсего маленький цербер, щенок ещё. Дайте ему сухарик какой-нибудь…
Тут через дверь, которая всроде бы оставалась закрытой, просочилась долговязая фигура рыжего Уордлоу.
- Лучше не сухарик, - авторитетно заявил тот. – Тусик любит копчёные колбаски.
- К-кто?! – выдавил профессор.
- Его зовут Тавмантос, - пояснил рыжий. – А ласково – Тусик.
- Уходите! – Генри МакКордл замахал руками. - Кыш, кыш! И если вы не выполнили задание, Уордлоу!..
- Всё сделано, господин профессор! Вот расчёты и рисунки!
И, сунув в руки преподавателю тёмно-синий кристалл, Уордлоу за рукава утянул Майю и Лиз в коридор.
Тихонько хихикая, леди Паттерсон пошла за молодёжью. Ей ужасно понравился юный гений, и девушка была симпатична, а уж с каким удовольствием она вспомнила собственные студенческие годы!
- А где мы возьмём колбаски? – спросила мисс Уиллингейл.
- Добудем! – решительно ответил рыжий. – Вот прямо сейчас и пойлём добывать.
- Да? Самые лучшие колбаски продаются в лавке мистера Буркхарда, но там о-очень дорого, - с сомнением ответила девушка.
- Ничего, скинемся и купим. Уж на фунт наших карманных денег хватит.
Говоря всё это, Уордлоу так и продолжал тянуть за собой обеих, так что довольно быстро они оказались на Пемброк-стрит, прямо напротив большой витрины, где в мнимом беспорядке лежали груды сосисок и колбас, висели окорока, а прямо посередине на гнезде сидело чучело гусыни.
«Ой, сегодня же праздник! – вспомнила внезапно леди Майя. – Не уверена, что кухарка купила гуся… И вообще не уверена, что у нас ещё есть кухарка… - тут она вспомнила утреннюю напряжённую беседу с миссис Джонс и покачала головой. – Вот интересно, если я сейчас куплю здесь пару копчёных тушек, они отправят рассыльного отнести их к моему экипажу?»
Тем временем её молодые спутники вошли в лавку и застыли возле прилавка. Майя последовала за ними. Хозяин, краснолицый, в белом фартуке, отложил длинный нож и спросил с любезной улыбкой:
- Что вы бы хотели, мадам? Что-то к праздничному столу?
- Пожалуй, да. Но у меня ещё дела в городе…
- Никаких проблем! Мой рассыльный отвезёт все ваши пакеты в отель или куда скажете.
В результате они договорились, что рассыльный найдёт в кафе горничную леди Майи и всё оставит ей. На радостях леди Паттерсон, кроме пары копчёных гусей, купила ещё паштет, роскошный уилтширский окорок, чтобы запечь его в медовой глазури…
Очнулась она, когда Лиз потрогала её за локоть и шепотом спросила:
- Вы ведь пойдёте с нами к Тавмантосу?
- Вообще-то мы с тобой собирались поговорить без посторонних, - напомнила Майя. – А потом в это всё вплёлся Уордлоу и колбаски. Да, кстати, мистер Буркхард, добавьте к моему заказу два фунта ваших самых лучших колбасок, и ещё фунт заверните отдельно. Нет, пожалуй, отдельно – тоже два.
Рыжий откашлялся.
Выйдя из магазина, он забрал у неё пакет с добычей и спросил:
- А почему так много, леди Паттерсон?
- Я ужасно проголодалась, - ответила Майя. – И надеюсь, что мы просто перекусим все вместе: вы, я и Тусик. А потом я, наконец, расспрошу Лиз о том, что меня интересует.
Колбаски оказались действительно очень вкусными и пошли на ура. Оказывается, вся эта странная компания – леди Майя, Лиз и Уордлоу – успела изрядно проголодаться, ну, а Тавмантус, как всякое растущее существо, был голоден всегда.
Выглядел он забавно: в милом щенячьем облике уже начинал проглядывать истинный цербер, и зубки во всех трёх пастях были ого-го какие. Но к ним прилагались толстые бархатные лапы, мягкая шерстка палево-бежевого цвета, морщинки на лбу и длинный хвост, примерно как у дога, поэтому Майе сразу же захотелось схватить щенка и потискать.
«Ты мать! – сурово напомнил внутренний голос. – И жена! И прекрасно знаешь, что мужчину любой породы и размера нужно сперва накормить, а уже потом всё остальное».
Поэтому, церемонно поздоровавшись и дождавшись, чтобы Уордлоу представил Тавмантусу обеих дам, она уселась прямо на ступени лестницы, развернула первый пакет с угощением… и все пропали для мира минут на пятнадцать. Когда хвостик последней колбаски, упоительно пахнувший копчёным мясом, пряностями и дымком, исчез в средней пасти, Майя вежливо поинтересовалась:
- Уважаемые господа и дамы, у нас есть ещё фунт этого божественного угощения, но его я предлагаю оставить в распоряжении… э-э-э
- Вы можете называть меня Тусиком, - шевельнул хвостом цербер и потупился. – Меня так все называют. Кто не боится подойти.
- Спасибо. Значит, в распоряжении Тусика. Может быть, вы захотите перекусить попозже или угостить кого-то.
- Ой, - сказал вдруг щенок, и заорал во всю глотку. – Ма-ама! Мама!
На лестничной площадке немедленно разверзлось окно портального перехода, и оттуда вышла такая мама, что Лиз опять пискнула и прижалась к Майе. Той не к кому было прижиматься, поэтому она расправила плечи и задрала подбородок: если уж нас сожрут, так мы хотя бы встанем поперёк.
Взрослый цербер, то есть та самая мама, представляла собой махину ростом с хорошего пони и примерно с такой же широкой спиной. Длинный хвост хлестал по бокам со свистом, а три пасти щерились такими зубами, что любая акула ушла бы нервно курить в дальний коридор. И никакого умиления не вызывала та же самая палевая бархатная шерсть и морщинки на лбу.
На лбах то есть.
- Тебя кто-то обидел, мой мальчик? – спросила вновь прибывшия глубоким контральто.
- Нет, мамочка, что ты! Это друзья! Просто меня угостили колбасками и предложили поделиться с кем-то, кого я люблю. А я больше всего люблю тебя и бабаушку.
«Ох ты ж, там ещё и бабушка есть? Можно, я уйду?» – подумала Майя, остро завидуя Лиз, свалившейся в спасительный обморок.
Огненный взор цербера смягчился, её левая голова лизнула Тусика в нос (поочерёдно во все три), а правая повернулась к людям.
- Друзья, значит? – спросила она.
- Ну конечно! - выступил вперёд рыжий Уордлоу. – Вы же меня знаете, тётя Салли!
- Ах, это ты, Николас? А почему не на занятиях?
В этом месте леди Майя поняла, что фантасмагоричность ситуации зашкаливает, и решительно взяла всё в свои руки. Тётя Салли, надо же!
- Тусик, мы, собственно говоря, хотели сесть в преподавательсткой гостиной и поговорить, - сказала она. – Нам разрешил профессор МакКордл. Ты не будешь возражать?
- Нет, конечно, - фыркнул Тусик. – Раз профессор разрешил.
- А так бы не пустил, даже после колбасок? – влез неугомонный Уордлоу.
- Сюда не пустил бы, потому что нельзя. Я – неподкупный страж, вот! Но я бы нашёл вам другое место, и ничем не хуже. А о чём вы хотите разговаривать?
- Мне нужно узнать всё, что возможно об одной фирме, которая торгует артефактами и амулетами. МакКордл сказал, что Лиз в этом специалист.
- Ну, не то чтобы специалист… - смутилась девушка.
- Об артефактах… - задумчиво рыкнула «тётя Салли». – Вот что, идёмте-ка. Садитесь мне на спину, вы, леди, и ты, девушка. А Николасу пора на занятия!
Это не было похоже на портальный переход: никакого разворачивающегося постепенно окна, никаких неприятных ощущение, которые всегда возникали у Майи при пользовании этим способом. Просто вот только что вокруг них был декабрьский Кембридж, а вот они уже на поросшей цветами поляне. Одна из порхавших повсюду бабочек села на жуткого вида шип, украшавший хвост цербера, под кустом блеснула алым ягода земляники…
- Я бы тут пожила до апреля, - задумчиво сказала Лиз. – Ужасно не люблю холод. А где это мы?
- В межмировом пространстве. И пожить тут до апреля не выйдет, сколько бы времени ты ни провела в этом месте, у тебя дома не пройдёт ни миллисекунды.
- И тут всегда вот так?
- Тебе хотелось лета, вот оно и возникло. Если бы ты хотела покататься на лыжах или съехать с песчаного бархана…
- Понятно, - поспешно покачала головой девушка. – Нет-нет, спасибо, лыжи не надо.
- Итак, спрашивайте, - сказала цербер, укладываясь на траву и подгибая под себа лапы, словно обычная кошка.
Леди Майя вздохнула. Ей было до Тьмы неловко, что из-за её простенького, в общем-то, вопроса была устроена такая суматоха – межмировое пространство, древние непонятные существа, остановленное время… Ужас! Какой непродуктивный расход магии!
- Мой муж – глава столичной городской стражи, - начала она. – Его сыщики расследуют сейчас странное дело об исчезновении молодой женщины…
После недлинного рассказа присутствующие помолчали, потом Лиз произнесла задумчиво:
- Я почти не знаю эту компанию, «Золотой гусь». Мы с ними не работаем. Слышала, конечно, рынок-то небольшой…
- Вот что, - прервала её «тётя Салли». – Вам придётся дать магическую клятву, что всё, рассказанное мною, останется тайной для всех.
- Кроме сведений, которые помогут спасти Джейн Пламптон, - внесла поправку Майя.
- Хорошо, согласна.
Магическая клятва была принесена, в воздухе сверкнула голубая молния, что означало: местная магия услышала эти слова и приняла их.
- Вот интересно, клятва, данная в межмировом пространстве, будет действовать в нашем мире? – спросила вдруг Лиз.
- Во всех мирах, куда можно отсюда попасть, - клыки цербера сверкнули в улыбке.
- Здорово…
- Так вот, наша раса и артефакты связаны примерно так же, как жемчуг и ракушки, - начала рассказ «тётя Салли». – Я не стану рассказывать обо всех обстоятельствах, которые могут привести к появлению нового магического предмета, сами понимаете… - обе слушательницы кивнули. – Но, например, когда родился Тавмантус, наша сокровищница пополнилась сразу четырьмя новыми … вещицами, как называет их глава семьи, Триакефал.
«Триакефал, трёхголовый. Тоже мне примета, - промелькнуло в голове у леди Майи, и она прикусила губу, чтобы не испортить хихиканьем торжественность момента; но внутренний голос продолжал резвиться. – А сокращённо и ласково его можно называть Кефирчиком!».
Сидевшая на траве Лиз даже кулаки прижала к груди от восторга.
- И часть артефактов вы передаёте остальным расам?
- Ну, почему же передаём? Продаём, и за немалые деньги, - снова тройная клыкастая усмешка блеснула в солнечных лучах. – И сразу отвечу на незаданный тобою вопрос. Да, с вашей компанией мы можем подписать контракт. Пробный, лет на пять.
- А «Золотой гусь»? – леди Майя вернула разговор к началу.
- А вот с «Золотым гусем» мы работать больше не станем никогда. Они стали нечестно играть, когда умер прежний владелец, мистер Форстер, и фирма перешла к его племяннику.
- И это произошло?..
- Полгода назад.
- Понятно. То есть, миссис Пламптон могла там узнать нечто, что хозяин желал сохранить в тайне… - Майя сорвала травинку и стала её задумчиво жевать, потом спохватилась и спросила: - Это ничего? Меня не накажут?
- За травинку – нет, не накажут. Вырастет новая, - текучим движением цербер встала и скомандовала: - Нам пора. Садитесь на спину и держитесь.
Всю дорогу от Кембриджа до Люнденвика леди Майя была задумчива и рассеянна, и на вопросы намолчавшейся горничной отвечала настолько невпопад, что та, наконец, фыркнула (тихонько!) и спросила:
- Мадам, что-то случилось? Вы здоровы?
- Вполне, Стивенс, вполне. Просто я сейчас поняла, что совсем не так умна, как меня уверяли всю жизнь.
И на этом место она замолчала уже прочно.
Впрочем, дома ей пришлось открыть рот.
Сперва – чтобы отчитать няньку, под бдительным присмотром которой юный Джайлз стащил у матери с туалетного столика губную помаду и украсил все стены. до которых мог дотянуться.
- И что, интересно, Джайлз вообще делал в моей гардеробной? Имейте в виду, няня Эткинс, это последнее предупреждение! Ещё один такой случай, и за моим сыном будет присматривать кто-то другой. Да я лучше дежурным стражникам его отдам!
Неизвестно, насколько впечатлилась нянька, но уж во всяком случае, о должности главы дома и отца резвого ребёнка она вспомнила. Глава столичной городской стражи –это серьёзно.
Когда буря в детской комнате слегка утихла, и леди Майя решила записать всё, что сегодня ей удалось узнать, в её кабинет бочком вдвинулась экономка миссис Феллоуз и сказала, скорбно комкая скромные кружевные манжеты:
