- Госпожа коммандер, по-моему, нас приглашают войти! – с этими словами архивариус налёг на створку и с некоторым усилием раскрыл её полностью
Квадратный двор был вымощен булыжником. Справа в глубине его располагался донжон, главное здание этой крепости, судя по угрюмой архитектуре, ровесник башен.
Из всех возможных украшений во дворе присутствовали только колодец с неожиданно вычурным колпаком, да скульптура возле входа в донжон - птица, изваянная из какого-то тёмного металла, высотой в человеческий рост. Её золотой клюв был плотно сжат, а глаза сверкали зелёным и, кажется, следили за незваными гостями.
- Ого! – восхитилась госпожа Редфилд. – Да у нас тут прямо тотем рода в полный рост! Не помните, Жак, каков родовой герб семьи Буа-Жибо?
- Золотая голова быка в червлёном поле, - бесстрастно сообщил Дюпон.
- И никаких птиц?
- Нет, госпожа коммандер.
- Задача становится интереснее…
В этот момент дверь в донжон открылась, и перед ними предстал сгорбленный старик, одетый в потёртую зелёную куртку, чёрные широкие штаны и высокие ботинки. Голову его покрывала огромная широкополая шляпа, когда-то бывшая фетровой.
Из под полей шляпы блеснули глаза, щель рта под крючковатым носом приоткрылась, и оттуда раздался на удивление чистый и звучный голос:
- Что господам угодно?
- Служба магической безопасности, - ответила Лавиния. – Коммандер Редфилд, господин Дюпон. Вас предупреждали о нашем визите.
- Да, госпожа коммандер. Проходите, прошу вас! – и он отступил от двери, пропуская гостей.
Донжон, выглядевший снаружи жильём какого-то воинственного рыцаря, внутри оказался неухоженным, почти заброшенным, но всё же жилым домом. Холл был пуст, лишь справа зияла огромная пасть камина. В таком можно было бы зажарить целиком барана. «Впрочем, - подумал Дюпон рассеянно, - почему можно было бы? Наверняка лет пятьсот назад и жарили…». Он почти ожидал, что наверх, к жилым этажам будет вести винтовая лестница, но нет – двумя полукруглыми крыльями ступени поднимались к площадке, украшенной зеркалом.
Мужчина тем временем стянул с головы старую шляпу, поклонился и спросил:
- Вас куда вести, в кабинет?
- Ну, для начала в кабинет… - протянула госпожа Редфилд. – А что, никого, кроме вас, в замке нет?
- Нет, мадам.
- Постойте, а разве не был назначен управляющий?
- Ну, назначен-то был… - мужчина оглянулся по сторонам, словно управляющий мог сию минуту выскочить из камина. – Но, видите ли, сударыня, жить ему тут было неудобно, у господина Клонеля своё хозяйство. Поэтому он приезжает в Жибо раз в месяц, забирает мой отчёт и выплачивает пособие.
- Действительно, - покивала Лавиния. – И как я сразу не догадалась? А о нашем визите господин Клонель тоже не был осведомлен?
- Э-э-э…
- Слушайте, Пьер… Я ведь не ошиблась, вы Пьер Трюдо, камердинер покойного графа? – она дождалась кивка и продолжила: - Так вот, скажите мне, господин Трюдо, этот Клонель вам родственник? Нет? Может быть, близкий друг? Тоже нет? Ну, тогда идёмте… куда-нибудь, где можно сесть, и расскажите мне всё в подробностях.
- Так может, на кухню, госпожа коммандер? – оживился Пьер. – Кофе предложить не могу, кончился, но есть травяной отвар и яблочный пирог.
- Яблочный пирог – это прекрасно, – оживлённо влез в разговор Дюпон. – Моя матушка пекла яблочный пирог на мой день рождения, и этот запах…
- Да, - кивнула госпожа Редфилд, послав своему помощнику непонятный, но многообещающий взгляд. – Я слышала, что умные люди, продавая дом, ставят в духовку противень с яблоками. Аромат счастья, знаете ли!
Кухня была просторной, очень чистой и практически пустой. Ну, то есть, конечно, над плитой висели кастрюли и сковороды, когда-то сверкавшие медными донышками, на полках теснились стопки тарелок и прочего фаянса, но всем этим явно не пользовались давно.
Пьер подошёл к плите и стал чиркать огнивом, стараясь поджечь конфорку. Я открыл было рот, чтобы спросить, почему бы не воспользоваться магической зажигалкой, уж такая-то ерунда есть в любом доме. Получив свирепый взгляд от госпожи Редфилд, рот я захлопнул, отобрал у старика чайник и спросил:
- Воды где взять?
- Колодец во дворе, господин…
- Дюпон. Моя фамилия – Дюпон. Давайте, наберу.
И под зловещее шипение «Пособие, значит…» отправился к колодцу.
Там я какое-то время провозился – дубовая крышка была тяжеленной, как старик её открывал каждый день? Так что, вернувшись с полным чайником, попал в середину разговора.
Стараясь не мешать, прошёл к плите, небольшой искрой активировал нагревательный элемент и отметил, что тот своё время уже отслужил. Каменная плитка нагревалась еле-еле, даже в центре не становясь красной. Я всё-таки поставил на неё чайник и оглянулся на госпожу коммандера.
Она сидела на скамье и внимательно слушала старого слугу.
- Здесь, в Жибо, я почти шестьдесят лет прослужил. До этого при господине графе дед мой камердинером был, потом отец, ну, а когда я из армии вернулся, вроде как и нечего больше искать было. А теперь вот что ж… отдаст его величество замок и земли кому-нибудь, там свои слуги будут. Ну, ничего, в Анже, говорят, открыли дом для таких как я, старых развалин, может, и поживу ещё сколько-то.
- Я думаю, Пьер, это мы решим, для того и приехали, - мягко сказала госпожа Редфилд. – Скажите, а граф был хорошим хозяином?
- Для меня?
- И для вас, и для поместья. Сами ж знаете, иной раз человек хороший, а управлять делами не умеет, вот всё и сыплется.
Пьер задумался.
Я воспользовался паузой и тихонько спросил у своего временного начальства:
- В самом деле траву заваривать? Или как?
- Лучше, конечно, или как! – фыркнула она. – Вы думаете, Дюпон, я таскаю с собой банку с чаем?
- Полагаю, госпожа коммандер, что это вполне возможно, - я склонил голову со всей возможной почтительностью.
- Дерзите, молодой человек! – углы её губ дрогнули в улыбке.
Зрелище пользования магическим пространственным карманом меня словно завораживает. Каждый раз, когда вижу, как рука мага исчезает в некоей невидимой складке пространства, а потом возвращается с каким-то предметом, я замираю, словно змея перед дудочкой факира.
У меня был один знакомый маг, снимал квартиру по соседству у нас в Нейи, вот тогда я и увидел это впервые. Сейчас, глядя на госпожу Редфилд, я понял, что Бертран – так звали того парня – магом был слабеньким. И не карман у него имелся, а так, кармашек, на пару конфет. И всё равно это было потрясающе!
Пока я предавался воспоминаниям и пялился на действия госпожи коммандера, она сунула мне в руки жестянку бирюзового цвета и мотнула головой в сторону закипающего чайника.
Тем временем Пьер отмер, тряхнул головой и сказал:
- Хороший он был хозяин. Меня не обижал, да и с арендаторами по справедливости поступал. Только в последние лет десять стареть стал, потому нанял управляющего.
- Управляющего? – переспросила госпожа Редфилд. – А где же он?
- Помер, - равнодушно ответил старик. – Почти год назад, в ноябре. И вот странность… - тут он неожиданно оживился. – Ведь помер-то господин Дюлорье точь в точь как хозяин! И выглядел так же, будто в один день на сто лет состарился и усох весь.
Госпожа коммандер повела бровью в мою сторону, и я вытащил из кармана блокнот, в котором и пометил: выяснить обстоятельства и причину смерти управляющего Дюлорье.
И, кстати, почему нас уверяли, что в последние годы жизни граф жил совершенно один, только со слугой?
Засвистел и стал плеваться чайник. Я заварил чай и зашарил по шкафам в поисках чашек. Моя начальница тем временем расспрашивала Пьера о привычках графа, о его образе жизни, режиме дня, знакомствах, друзьях, врагах, финансах… Наконец разговор дошёл до того, что интересовало меня более всего: до библиотеки.
Быстренько сполоснув кипятком кружки из грубоватой керамики, я разлил чай и поставил его перед собеседниками. Кряхтя, старик поднялся и принёс блюдце с несколькими кусочками коричневатого сахара, потом полез куда-то в глубину буфета и вытащил такое же керамическое блюдо, прикрытое льняной салфеткой.
- Ну вот, - удовлетворённо произнёс он, ставя всё это на стол. – Уж не обессудьте, кухарь из меня так себе, но пирог свежий, вчера пёк.
Я покосился на госпожу коммандера: не дрогнув, она положила кусок пирога себе на тарелку, откусила, прожевала и одобрительно кивнула:
- Совсем неплохо, Пьер. Так давайте о библиотеке…
- Так я ничего о ней и не знаю, - удивлённо ответил бывший камердинер. – Я и бывал-то там всего несколько раз, когда господин граф болел, приносил ему книгу или там журнал какой. Пыль горничные вытирали, а в последние годы…
И он замолчал, жуя губами.
- Что – в последние годы? – не выдержал я.
- Так не было горничных никаких. Его сиятельство болел, никого не принимал… Он и раньше балов не устраивал, но всё-таки приезжали к нему друзья, несколько раз и компаниями.
- Ну и что? – я не понимал. – Не было горничных, то есть, в библиотеке не убирали?
- Я ж о том и толкую! Господин граф сколько-то книг забрал к себе в спальню, ими и обходился, ну, и журналами свежими. А большой зал заперли, и лет восемь уже не открывали.
- Вот как… - госпожа Редфилд задумалась, постукивая по столу пальцами. – Сделаем так: вы, Пьер, проведите нас на второй этаж и покажите, что где. Главным образом меня будут интересовать спальня и кабинет, а господина Дюпона – та самая давно запертая библиотека. Но первое, что вы сейчас сделаете - это вызовете сюда назначенного управляющего.
- Господина Клонеля? – кажется, Пьер не поверил своим ушам.
- А что, назначали ещё кого-то? Нет? Значит, Клонеля.
И тут я был поражён в самое сердце. Старик наотрез отказался связываться с этим полумифическим существом, управляющим. Твердил, что ему запрещено беспокоить мэтра.
Отказался! Когда госпожой коммандером ему был отдано совершенно недвусмысленное распоряжение!
Великая Матерь, да у меня бы язык не повернулся ей сказать «Нет!»…
Наконец госпожа Редфилд усмехнулась, покачала головой и сказала:
- Хорошо. Пьер. Сойдёмся на середине. Дайте мне номер коммуникатора господина Клонеля, и с ним свяжется мой помощник. И имейте в виду! Я могу получить эти данные в канцелярии мэра, но тогда не останется ни одной причины считаться с вами. Это понятно?
- Понятно…
С тяжёлым вздохом старик выдвинул ящик буфета, покопался в нём и вручил мне узкую полоску бумаги, где были нацарапаны несколько цифр.
- Давайте, Дюпон! – в голосе моей временной начальницы звучала странная смесь веселья и раздражения.
А ещё она очень внимательно смотрела на меня. Я вспомнил жившую у нас кошку, которая любила валяться на ветке дерева и делать вид, что спит. Вот на птиц она поглядывала примерно так же…
Глубоко вздохнув, я вытащил коммуникатор и стал набирать…
Лицо, появившееся на экране, мне не понравилось. Хотя бы тем, что пресловутый господин Клонель был как две капли воды похож на моего троюродного дядюшку Гийома. А этот старый сушёный карась за всю свою жизнь ни в чём хорошем замечен не был.
- Господин Клонель, - сказал я максимально сурово. – Я - Жак Дюпон, Служба магической безопасности. Вам надлежит незамедлительно прибыть в замок Буа-Жибо!
Лавиния с интересом естествоиспытателя наблюдала, пока непонятный пока управляющий закончит извиняться за то, что сможет прибыть только через три, ну, два с половиной часа, пока юный библиотекарь, сдвинув брови, даст ему это время, пока погаснет экран коммуникатора…
- Отлично, - сказала она, хлопнув ладонью по столу. – Идёмте, Дюпон, мы за это время как раз осмотрим замок. Хотя бы главное. Пьер?..
- Да, госпожа коммандер, - старик аккуратно накрыл салфеткой недоеденный пирог и убрал его в буфет. – Пойдёмте. Только… я прошу прощения, не убирались в комнатах давно. Я-то на господский этаж и не поднимался, почитай, с самой смерти господина графа.
- Ничего страшного, - отмахнулась Лавиния. – Пусть пыль будет самой большой неприятностью, которую мы обретём в Буа-Жибо.
Архивариус открыл было рот, чтобы что-то сказать, но захлопнул его.
Ну да, я хотел спросить, не лучше ли пригласить из ближайшей деревни несколько женщин, чтобы они вымыли второй этаж. Ужасно не люблю пыль, сразу начинаю чихать. Но промолчал. Отчего-то подумалось мне, что госпожа Редфилд наверняка умеет не только кидаться огненными шарами и читать чужие мысли, должны быть у действительно сильного мага и более приземлённые умения.
Оказалось, что я прав! Началось это ещё на лестнице и выглядело, как ни странно, вполне обыденно: госпожа коммандер остановилась перед высоким, куда выше человеческого роста, зеркалом, в котором вместо трёх наших фигур отражались лишь неясные серые тени. Она покачала головой и спросила неожиданно:
- Дюпон, я забыла, какой стихией вы владеете?
- Воздухом, госпожа коммандер.
- Очень кстати. Тогда запоминайте формулу и жест… - и она быстро проговорила короткую и энергичную фразу на квенья*), после чего обвела хитро сложенными пальцами правой руки контуры зеркала.
________
*) Квенья – один из эльфийских языков.
Пласт пыли, словно ткань, свернулся в рулон, отплыл в сторону и лёг на пол.
- А?.. – слов у меня не нашлось, поэтому я закрыл рот, напрягся и попытался повторить фразу.
- Неплохо, - кивнула госпожа Редфилд. – Правда, таким образом вы бы пыль не убрали, а, так сказать, расчихали по всему помещению, но мы ещё потренируемся.
И мы потренировались…
Матерь Великая, я в жизни так не уставал от физической работы, как от этого несложного упражнения! У меня, кажется, даже уши вспотели, а пальцы правой руки навсегда сложились в тот замысловатый кукиш, которым следовало обозначать фронт работ.
Госпожа Редфилд одобрительно качала головой, а подлый старикашка Пьер следовал за нами в арьергарде и почти неслышно хихикал.
Правда, на пятый раз мне удалось очистить целиком одну из малых гостиных, и грозная начальница милостиво согласилась на короткий перерыв.
- Итак, начнём со спальни, - сказала она. – Ведите, Пьер!
Далеко идти не пришлось, как оказалось, мы как раз дошли до конца коридора, где и располагались хозяйские апартаменты. Пыль была скручена в тугой рулон, тяжёлые тёмные шторы раздвинуты, и комната оказалась большой, вполне светлой и очень разумно устроенной.
Широкая и невысокая кровать справа в глубине, так, чтобы не доходил сквозняк. У окна – большой пустой стол и тяжёлое кожаное кресло с высокой спинкой. Слева пара старомодных книжных шкафов, битком забитых толстыми томами. Несколько потемневших картин на стенах: пара портретов, на которых не разобрать даже, мужчина это или женщина, вроде бы пейзаж, неожиданный яркий натюрморт с лимоном и толстоногим бокалом.
- Господин граф в последние годы здесь в основном и жил, - с извиняющейся ноткой произнёс Пьер. – И обедал, и работал, и читал…
- А сейф где?
- Сейчас покажу.
Я ожидал, что сейф окажется традиционно за картиной, ну, или, в крайнем случае, в полу, но нет. Старый слуга подошёл к левому шкафу, открыл верхнюю дверцу и потянул за могучий, в мою ладонь толщиной, том в синей обложке с неразличимой длинной надписью. Тихо, без единого скрипа полка сдвинулась вперёд и вверх, и нашим глазам предстала металлическая дверца с десятком кнопок.
- Надо полагать, помимо цифрового кода есть и магический? – поинтересовалась госпожа Редфилд.
Квадратный двор был вымощен булыжником. Справа в глубине его располагался донжон, главное здание этой крепости, судя по угрюмой архитектуре, ровесник башен.
Из всех возможных украшений во дворе присутствовали только колодец с неожиданно вычурным колпаком, да скульптура возле входа в донжон - птица, изваянная из какого-то тёмного металла, высотой в человеческий рост. Её золотой клюв был плотно сжат, а глаза сверкали зелёным и, кажется, следили за незваными гостями.
- Ого! – восхитилась госпожа Редфилд. – Да у нас тут прямо тотем рода в полный рост! Не помните, Жак, каков родовой герб семьи Буа-Жибо?
- Золотая голова быка в червлёном поле, - бесстрастно сообщил Дюпон.
- И никаких птиц?
- Нет, госпожа коммандер.
- Задача становится интереснее…
В этот момент дверь в донжон открылась, и перед ними предстал сгорбленный старик, одетый в потёртую зелёную куртку, чёрные широкие штаны и высокие ботинки. Голову его покрывала огромная широкополая шляпа, когда-то бывшая фетровой.
Из под полей шляпы блеснули глаза, щель рта под крючковатым носом приоткрылась, и оттуда раздался на удивление чистый и звучный голос:
- Что господам угодно?
- Служба магической безопасности, - ответила Лавиния. – Коммандер Редфилд, господин Дюпон. Вас предупреждали о нашем визите.
- Да, госпожа коммандер. Проходите, прошу вас! – и он отступил от двери, пропуская гостей.
Донжон, выглядевший снаружи жильём какого-то воинственного рыцаря, внутри оказался неухоженным, почти заброшенным, но всё же жилым домом. Холл был пуст, лишь справа зияла огромная пасть камина. В таком можно было бы зажарить целиком барана. «Впрочем, - подумал Дюпон рассеянно, - почему можно было бы? Наверняка лет пятьсот назад и жарили…». Он почти ожидал, что наверх, к жилым этажам будет вести винтовая лестница, но нет – двумя полукруглыми крыльями ступени поднимались к площадке, украшенной зеркалом.
Мужчина тем временем стянул с головы старую шляпу, поклонился и спросил:
- Вас куда вести, в кабинет?
- Ну, для начала в кабинет… - протянула госпожа Редфилд. – А что, никого, кроме вас, в замке нет?
- Нет, мадам.
- Постойте, а разве не был назначен управляющий?
- Ну, назначен-то был… - мужчина оглянулся по сторонам, словно управляющий мог сию минуту выскочить из камина. – Но, видите ли, сударыня, жить ему тут было неудобно, у господина Клонеля своё хозяйство. Поэтому он приезжает в Жибо раз в месяц, забирает мой отчёт и выплачивает пособие.
- Действительно, - покивала Лавиния. – И как я сразу не догадалась? А о нашем визите господин Клонель тоже не был осведомлен?
- Э-э-э…
- Слушайте, Пьер… Я ведь не ошиблась, вы Пьер Трюдо, камердинер покойного графа? – она дождалась кивка и продолжила: - Так вот, скажите мне, господин Трюдо, этот Клонель вам родственник? Нет? Может быть, близкий друг? Тоже нет? Ну, тогда идёмте… куда-нибудь, где можно сесть, и расскажите мне всё в подробностях.
- Так может, на кухню, госпожа коммандер? – оживился Пьер. – Кофе предложить не могу, кончился, но есть травяной отвар и яблочный пирог.
- Яблочный пирог – это прекрасно, – оживлённо влез в разговор Дюпон. – Моя матушка пекла яблочный пирог на мой день рождения, и этот запах…
- Да, - кивнула госпожа Редфилд, послав своему помощнику непонятный, но многообещающий взгляд. – Я слышала, что умные люди, продавая дом, ставят в духовку противень с яблоками. Аромат счастья, знаете ли!
ГЛАВА 6.
Кухня была просторной, очень чистой и практически пустой. Ну, то есть, конечно, над плитой висели кастрюли и сковороды, когда-то сверкавшие медными донышками, на полках теснились стопки тарелок и прочего фаянса, но всем этим явно не пользовались давно.
Пьер подошёл к плите и стал чиркать огнивом, стараясь поджечь конфорку. Я открыл было рот, чтобы спросить, почему бы не воспользоваться магической зажигалкой, уж такая-то ерунда есть в любом доме. Получив свирепый взгляд от госпожи Редфилд, рот я захлопнул, отобрал у старика чайник и спросил:
- Воды где взять?
- Колодец во дворе, господин…
- Дюпон. Моя фамилия – Дюпон. Давайте, наберу.
И под зловещее шипение «Пособие, значит…» отправился к колодцу.
Там я какое-то время провозился – дубовая крышка была тяжеленной, как старик её открывал каждый день? Так что, вернувшись с полным чайником, попал в середину разговора.
Стараясь не мешать, прошёл к плите, небольшой искрой активировал нагревательный элемент и отметил, что тот своё время уже отслужил. Каменная плитка нагревалась еле-еле, даже в центре не становясь красной. Я всё-таки поставил на неё чайник и оглянулся на госпожу коммандера.
Она сидела на скамье и внимательно слушала старого слугу.
- Здесь, в Жибо, я почти шестьдесят лет прослужил. До этого при господине графе дед мой камердинером был, потом отец, ну, а когда я из армии вернулся, вроде как и нечего больше искать было. А теперь вот что ж… отдаст его величество замок и земли кому-нибудь, там свои слуги будут. Ну, ничего, в Анже, говорят, открыли дом для таких как я, старых развалин, может, и поживу ещё сколько-то.
- Я думаю, Пьер, это мы решим, для того и приехали, - мягко сказала госпожа Редфилд. – Скажите, а граф был хорошим хозяином?
- Для меня?
- И для вас, и для поместья. Сами ж знаете, иной раз человек хороший, а управлять делами не умеет, вот всё и сыплется.
Пьер задумался.
Я воспользовался паузой и тихонько спросил у своего временного начальства:
- В самом деле траву заваривать? Или как?
- Лучше, конечно, или как! – фыркнула она. – Вы думаете, Дюпон, я таскаю с собой банку с чаем?
- Полагаю, госпожа коммандер, что это вполне возможно, - я склонил голову со всей возможной почтительностью.
- Дерзите, молодой человек! – углы её губ дрогнули в улыбке.
Зрелище пользования магическим пространственным карманом меня словно завораживает. Каждый раз, когда вижу, как рука мага исчезает в некоей невидимой складке пространства, а потом возвращается с каким-то предметом, я замираю, словно змея перед дудочкой факира.
У меня был один знакомый маг, снимал квартиру по соседству у нас в Нейи, вот тогда я и увидел это впервые. Сейчас, глядя на госпожу Редфилд, я понял, что Бертран – так звали того парня – магом был слабеньким. И не карман у него имелся, а так, кармашек, на пару конфет. И всё равно это было потрясающе!
Пока я предавался воспоминаниям и пялился на действия госпожи коммандера, она сунула мне в руки жестянку бирюзового цвета и мотнула головой в сторону закипающего чайника.
Тем временем Пьер отмер, тряхнул головой и сказал:
- Хороший он был хозяин. Меня не обижал, да и с арендаторами по справедливости поступал. Только в последние лет десять стареть стал, потому нанял управляющего.
- Управляющего? – переспросила госпожа Редфилд. – А где же он?
- Помер, - равнодушно ответил старик. – Почти год назад, в ноябре. И вот странность… - тут он неожиданно оживился. – Ведь помер-то господин Дюлорье точь в точь как хозяин! И выглядел так же, будто в один день на сто лет состарился и усох весь.
Госпожа коммандер повела бровью в мою сторону, и я вытащил из кармана блокнот, в котором и пометил: выяснить обстоятельства и причину смерти управляющего Дюлорье.
И, кстати, почему нас уверяли, что в последние годы жизни граф жил совершенно один, только со слугой?
Засвистел и стал плеваться чайник. Я заварил чай и зашарил по шкафам в поисках чашек. Моя начальница тем временем расспрашивала Пьера о привычках графа, о его образе жизни, режиме дня, знакомствах, друзьях, врагах, финансах… Наконец разговор дошёл до того, что интересовало меня более всего: до библиотеки.
Быстренько сполоснув кипятком кружки из грубоватой керамики, я разлил чай и поставил его перед собеседниками. Кряхтя, старик поднялся и принёс блюдце с несколькими кусочками коричневатого сахара, потом полез куда-то в глубину буфета и вытащил такое же керамическое блюдо, прикрытое льняной салфеткой.
- Ну вот, - удовлетворённо произнёс он, ставя всё это на стол. – Уж не обессудьте, кухарь из меня так себе, но пирог свежий, вчера пёк.
Я покосился на госпожу коммандера: не дрогнув, она положила кусок пирога себе на тарелку, откусила, прожевала и одобрительно кивнула:
- Совсем неплохо, Пьер. Так давайте о библиотеке…
- Так я ничего о ней и не знаю, - удивлённо ответил бывший камердинер. – Я и бывал-то там всего несколько раз, когда господин граф болел, приносил ему книгу или там журнал какой. Пыль горничные вытирали, а в последние годы…
И он замолчал, жуя губами.
- Что – в последние годы? – не выдержал я.
- Так не было горничных никаких. Его сиятельство болел, никого не принимал… Он и раньше балов не устраивал, но всё-таки приезжали к нему друзья, несколько раз и компаниями.
- Ну и что? – я не понимал. – Не было горничных, то есть, в библиотеке не убирали?
- Я ж о том и толкую! Господин граф сколько-то книг забрал к себе в спальню, ими и обходился, ну, и журналами свежими. А большой зал заперли, и лет восемь уже не открывали.
- Вот как… - госпожа Редфилд задумалась, постукивая по столу пальцами. – Сделаем так: вы, Пьер, проведите нас на второй этаж и покажите, что где. Главным образом меня будут интересовать спальня и кабинет, а господина Дюпона – та самая давно запертая библиотека. Но первое, что вы сейчас сделаете - это вызовете сюда назначенного управляющего.
- Господина Клонеля? – кажется, Пьер не поверил своим ушам.
- А что, назначали ещё кого-то? Нет? Значит, Клонеля.
И тут я был поражён в самое сердце. Старик наотрез отказался связываться с этим полумифическим существом, управляющим. Твердил, что ему запрещено беспокоить мэтра.
Отказался! Когда госпожой коммандером ему был отдано совершенно недвусмысленное распоряжение!
Великая Матерь, да у меня бы язык не повернулся ей сказать «Нет!»…
Наконец госпожа Редфилд усмехнулась, покачала головой и сказала:
- Хорошо. Пьер. Сойдёмся на середине. Дайте мне номер коммуникатора господина Клонеля, и с ним свяжется мой помощник. И имейте в виду! Я могу получить эти данные в канцелярии мэра, но тогда не останется ни одной причины считаться с вами. Это понятно?
- Понятно…
С тяжёлым вздохом старик выдвинул ящик буфета, покопался в нём и вручил мне узкую полоску бумаги, где были нацарапаны несколько цифр.
- Давайте, Дюпон! – в голосе моей временной начальницы звучала странная смесь веселья и раздражения.
А ещё она очень внимательно смотрела на меня. Я вспомнил жившую у нас кошку, которая любила валяться на ветке дерева и делать вид, что спит. Вот на птиц она поглядывала примерно так же…
Глубоко вздохнув, я вытащил коммуникатор и стал набирать…
Лицо, появившееся на экране, мне не понравилось. Хотя бы тем, что пресловутый господин Клонель был как две капли воды похож на моего троюродного дядюшку Гийома. А этот старый сушёный карась за всю свою жизнь ни в чём хорошем замечен не был.
- Господин Клонель, - сказал я максимально сурово. – Я - Жак Дюпон, Служба магической безопасности. Вам надлежит незамедлительно прибыть в замок Буа-Жибо!
Лавиния с интересом естествоиспытателя наблюдала, пока непонятный пока управляющий закончит извиняться за то, что сможет прибыть только через три, ну, два с половиной часа, пока юный библиотекарь, сдвинув брови, даст ему это время, пока погаснет экран коммуникатора…
- Отлично, - сказала она, хлопнув ладонью по столу. – Идёмте, Дюпон, мы за это время как раз осмотрим замок. Хотя бы главное. Пьер?..
- Да, госпожа коммандер, - старик аккуратно накрыл салфеткой недоеденный пирог и убрал его в буфет. – Пойдёмте. Только… я прошу прощения, не убирались в комнатах давно. Я-то на господский этаж и не поднимался, почитай, с самой смерти господина графа.
- Ничего страшного, - отмахнулась Лавиния. – Пусть пыль будет самой большой неприятностью, которую мы обретём в Буа-Жибо.
Архивариус открыл было рот, чтобы что-то сказать, но захлопнул его.
ГЛАВА 7.
Ну да, я хотел спросить, не лучше ли пригласить из ближайшей деревни несколько женщин, чтобы они вымыли второй этаж. Ужасно не люблю пыль, сразу начинаю чихать. Но промолчал. Отчего-то подумалось мне, что госпожа Редфилд наверняка умеет не только кидаться огненными шарами и читать чужие мысли, должны быть у действительно сильного мага и более приземлённые умения.
Оказалось, что я прав! Началось это ещё на лестнице и выглядело, как ни странно, вполне обыденно: госпожа коммандер остановилась перед высоким, куда выше человеческого роста, зеркалом, в котором вместо трёх наших фигур отражались лишь неясные серые тени. Она покачала головой и спросила неожиданно:
- Дюпон, я забыла, какой стихией вы владеете?
- Воздухом, госпожа коммандер.
- Очень кстати. Тогда запоминайте формулу и жест… - и она быстро проговорила короткую и энергичную фразу на квенья*), после чего обвела хитро сложенными пальцами правой руки контуры зеркала.
________
*) Квенья – один из эльфийских языков.
Пласт пыли, словно ткань, свернулся в рулон, отплыл в сторону и лёг на пол.
- А?.. – слов у меня не нашлось, поэтому я закрыл рот, напрягся и попытался повторить фразу.
- Неплохо, - кивнула госпожа Редфилд. – Правда, таким образом вы бы пыль не убрали, а, так сказать, расчихали по всему помещению, но мы ещё потренируемся.
И мы потренировались…
Матерь Великая, я в жизни так не уставал от физической работы, как от этого несложного упражнения! У меня, кажется, даже уши вспотели, а пальцы правой руки навсегда сложились в тот замысловатый кукиш, которым следовало обозначать фронт работ.
Госпожа Редфилд одобрительно качала головой, а подлый старикашка Пьер следовал за нами в арьергарде и почти неслышно хихикал.
Правда, на пятый раз мне удалось очистить целиком одну из малых гостиных, и грозная начальница милостиво согласилась на короткий перерыв.
- Итак, начнём со спальни, - сказала она. – Ведите, Пьер!
Далеко идти не пришлось, как оказалось, мы как раз дошли до конца коридора, где и располагались хозяйские апартаменты. Пыль была скручена в тугой рулон, тяжёлые тёмные шторы раздвинуты, и комната оказалась большой, вполне светлой и очень разумно устроенной.
Широкая и невысокая кровать справа в глубине, так, чтобы не доходил сквозняк. У окна – большой пустой стол и тяжёлое кожаное кресло с высокой спинкой. Слева пара старомодных книжных шкафов, битком забитых толстыми томами. Несколько потемневших картин на стенах: пара портретов, на которых не разобрать даже, мужчина это или женщина, вроде бы пейзаж, неожиданный яркий натюрморт с лимоном и толстоногим бокалом.
- Господин граф в последние годы здесь в основном и жил, - с извиняющейся ноткой произнёс Пьер. – И обедал, и работал, и читал…
- А сейф где?
- Сейчас покажу.
Я ожидал, что сейф окажется традиционно за картиной, ну, или, в крайнем случае, в полу, но нет. Старый слуга подошёл к левому шкафу, открыл верхнюю дверцу и потянул за могучий, в мою ладонь толщиной, том в синей обложке с неразличимой длинной надписью. Тихо, без единого скрипа полка сдвинулась вперёд и вверх, и нашим глазам предстала металлическая дверца с десятком кнопок.
- Надо полагать, помимо цифрового кода есть и магический? – поинтересовалась госпожа Редфилд.
