Я поморщилась:
- Что, неужели мы в чём-то серьёзно ошиблись?
- Нет, что вы! Просто я точно знала, что госпожа Лавиния Редфилд, баронесса Редфилд, она же коммандер Службы магической безопасности к лесному ведомству точно не принадлежит. И столь же ясно, что вы не можете быть самозванкой, значит, какое-то поручение от его величества у вас есть.
- Мы с вами не встречались ранее, - покачала я головой. - У меня хорошая память.
- Не сомневаюсь… - женщина сделала чуть затянутую паузу, потом весело рассмеялась. – Не напрягайтесь так, просто один из моих двоюродных племянников учился у вас лет десять назад. Когда он приезжал к нам в гости, а это бывало каждые каникулы, более ни о ком он говорить не мог, только о профессоре Редфилд. И магоснимок показывал, вы читаете лекцию. Так что все объясняется обыкновенным совпадением, не более того.
- Я не очень люблю такие случайности, - холодно ответил Анри, вставая у меня за плечом.
- Чш-ш, спокойно, - пригасила я его порыв. – Это и в самом деле совпадение. Итак, вы нас раскрыли и решили послушать, о чём же пойдёт речь.
- Да. И удачно попала, услышав самую суть дела.
- Мари-Адельфина не ваша дочь? – внезапно спросила Валери. – Вы вторая жена барона?
- Нет, - мадам была все так же спокойна. – Она моя дочь, и я её очень люблю.
- У девушки уже есть склонность к кому-то? – предположил Анри.
Откинувшись на спинку кресла, я с удовольствием наблюдала за этим перебрасыванием мячика.
- Её сердце абсолютно свободно. Давайте я расскажу, в чём дело, и вам не придётся угадывать, хорошо? Так вот, госпожа Редфилд, я заметила, что вы всматривались в лицо моего брата… да, он здесь под чужим именем, и, боюсь, ему придётся прожить под ним остаток жизни. Дело в том, что двадцать лет назад он участвовал в так называемых локальных конфликтах.
- Парс?
- Хуже, Кушанское царство. Все резали всех, и наши войска, сколько могли, пытались спасти мирное население.
- Разве там такое было? – с горечью переспросила я. – Мне казалось, в Белуджистане пятилетний ребенок не засыпал без ножа в руке.
- Наверное, не было, - Мадлен Сарсена сглотнула. – И брат попал в плен. Всё это время мы считали его погибшим, но полгода назад он неожиданно появился у меня на пороге.
- Он не был предателем или дезертиром… - сказала я, и по опущенному взгляду женщины поняла, что совсем не всё чисто в этой истории.
- Мишель мой брат. Он не пойдет в королевскую тюрьму, я его не отдам! - с силой сказала она. – Но это значит, что мои дети должны прожить жизнь вдалеке от столицы, от государственных постов, чтобы не вызвать интереса у сплетников и журналистов.
Студенты у меня за спиной затаились как мыши. Я помолчала и ответила:
- Ну что же… Как представитель королевского лесного бюро я нахожу, что в баронстве прекрасно поставлено хозяйство, никаких претензий по нашему ведомству не будет. Так что, как ни жаль, но завтра утром мы отбываем.
Хозяйка дома тщательно разгладила платье на коленях и встала.
- Мне тоже очень жаль, что вы не сможете погостить подольше! И… ах, да, благодарю вас за подарок, цветок прекрасен. Я сохраню его на добрую память.
За её спиной захлопнулась дверь, и молодые люди отмерли.
- Почему?.. – спросила Валери.
- Потому что все окружающие будут рассматривать под лупой не только саму новую королеву, но и её прошлое, родственников, свойственников и соседей. И такой жирный шмат грязи, как дядюшка-дезертир, не упростит жизнь его величества.
- Вы… расскажете о нём, профессор?
- С какой стати? Мы не занимаемся армейскими проблемами. Наше дело – маги. Ну, и немножечко королевские невесты…
Письмо по электронной почте от Мари-Адельфины л’Этан Сарсена к Делии фон Бирхенберг, школьной подруге.
«… Пожалуй, о таких вещах сестра Эулалия нам не рассказывала.
Представь себе, к нам пожаловала целая делегация… небольшая, всего три человека, но зато весьма представительная! Так вот, целая делегация припылила в наше богами забытое поместье, чтобы проверить, подхожу ли я его величеству Луи в качестве будущей жены. Нет, то, о чём ты подумала, они не проверяли. И снова нет, речь шла не о приданом, не о моём примерном поведении и уж вовсе не о внешности. А вот что именно их интересовало, я узнать не смогла: представь себе, ровно в тот момент, когда мама отправилась в комнату к главе этой самой делегации, мой амулет подслушивания перестал работать! И это очень обидно, потому что, во-первых, он прекрасно функционировал в предыдущих случаях; в частности, я успешно послушала разговор гостей перед ужином, собственно, оттуда и узнала о цели их приезда. И во-вторых, теперь я в сомнении, стоит ли усиленно готовиться к поездке в Лютецию (если меня включат в числе избранных) или подтолкнуть уже сына графа Росслера к признанию и помолвке.
Надеюсь, мама всё-таки расскажет мне о результатах этой беседы, потому что новый амулет я в ближайшее время достать не смогу, нашего мэтра Розье в это лучше не посвящать, а в город я выберусь только через неделю.
Что же касается полученного тобой предложения о работе в качестве ассистента на кафедре травоведения в университете Хайдельберга, то, я считаю, оно превосходно в качестве стартовой ступеньки. Если бы у меня был такой талант к травам, как у тебя, я бы и думать не стала о замужестве в ближайшие десять – пятнадцать лет!..»
Разговор в спальне баронессы Сарсена, никем не услышанный, поскольку комната эта была оборудована защитными амулетами самого высокого качества ещё до её свадьбы.
Жильбер Антуан стоял за спиной супруги, расчёсывавшей волосы перед зеркалом, и рассматривал её отражение:
- Ты считаешь, мне не нужно поговорить с госпожой Редфилд? – спросил он, отходя наконец в сторону.
- Если только тебе нужно получить что-нибудь от магической Академии, - ответила Мадлен, откладывая в сторону щётку и заплетая косу. – Например, мага вместо мэтра Розье. Старик слишком уж увлёкся содержимым бочонка с келимасом, подаренного ему на стопятидесятилетие.
Барон покачал головой, рассеянно расставляя флаконы на ночном столике.
- Не думаю, что нам нужен в хозяйстве молодой маг с боевого факультета.
- Ключевое слово здесь молодой? – улыбнулась мадам, поймав его взгляд в зеркальном стекле. – Или боевой, а, Жиль?
- Боевик вряд ли справится с поддержанием биоценоза, а молодому человеку нечего делать рядом с Мари. Ты умница, и всё правильно сделала, слишком сильная поддержка сверху может лишь ухудшить дела. Нам надо восстановить всё то, что мой отец так неразумно растратил.
И он поцеловал поочерёдно каждый пальчик на её левой руке.
Наутро за завтраком присутствовал лишь наследный барон, затеявший с моими студентами спор о достоинствах и недостатках лошадей породы нормандский сель. Валери горячилась, доказывая, что у этой лошади слишком спокойный характер, и разгорячить её должным образом к скачкам невозможно. Себастьен утверждал, что это ерунда в сравнении с великолепной прыгучестью селя. Взглянув на ухмыляющегося Анри, я вспомнила, что его семье принадлежит один из крупнейших конезаводов в Сант-Ло, и сказала лениво:
- Вы можете поспорить и провести проверку… ну, например, на скачках в Довиле.
- В середине августа? – оживился Себастьен.
- Да, с двенадцатого, по-моему.
- Отлично! Мы как раз обсуждали с родителями, где провести длинные выходные! Значит, увидимся там, уверен, что Мари тоже будет рада.
Анри активировал фиалы с огненными и воздушными элементалями, мы с Валери уселись на свои места, и наш экипаж тронулся с места. Выдержали студенты не более пяти минут, после чего молодой человек поинтересовался:
- Профессор, а зачем вам нужно, чтобы они приехали в Довиль?
- Подумай, - ответила я, раскуривая трубку.
- Думать можно долго? – азартно спросила девушка.
- До начала следующего визита, а он начнётся… - я взглянула на часы. – Примерно через три – четыре часа.
- И у нас по плану?...
- Граф Рикар, его дочь Виола и их виноградники в Монтраше.
По зрелом размышлении я решила оставить в покое алфавит, равно как и географический принцип, и положиться на волю случая. Вообще-то первоначально я планировала после Шато Сарсена отправиться на юг, в Аквитанию. Однако вчера один из гостей, приехавших поздравлять баронессу с днем рождения, упомянул в разговоре Этьена, графа Скавуа де Рикар, и со смешком намекнул на некие проблемы в благородном семействе.
Ну что же, светские сплетни не в первый и не в последний раз станут основанием для расследования. К сожалению, я в тот момент стояла довольно далеко от рассказчика, и даже не могла подобраться поближе, поскольку была намертво загнана в угол престарелой дамой, желавшей знать, не могла ли она знать в Люнденвике мою матушку или даже бабушку? Давно, ой, деточка, лет восемьдесят уже прошло! Но вы так на неё похожи, просто одно лицо….
И не было никакой возможности тактично объяснить даме, что знала она, скорее всего, меня саму, и даже под угрозой заключения в Рейвенхерстве, тюрьме для магов, я её не смогу вспомнить.
Так что, увы, суть сплетни от меня ускользнула. Но имя было названо, и имя это присутствовало в списке короля. А раз уж нам совершенно всё равно, куда именно держать путь, значит, отправимся в Бургонь.
- Вот думаю, стоит ли мне и дальше действовать под своим именем? – поделилась я сомнениями со студентами. – Неловко как-то получилось…
- Думаю, масок у вас немало, - пожал плечами Анри.
- Вот как раз ошибаешься! Мне редко удаётся выдержать роль, обычно маска начинает трещать по швам максимум на второй день.
- Не помещаетесь? - с милой улыбкой поинтересовалась Валери. – Чувство собственного величия не влезает?
- Тройка по практике! – пригрозила я, и тут же прикусила язык на ухабе.
- Ничего не получится, профессор, практика у нас неофициальная, без оценок!
И юные негодяи переглянулись.
Готова спорить на собственный фамильный особняк против собачьей будки, эти дети будут долго провоцировать меня, ища границы дозволенного… Что-то доказывать было лень, так что после щелчка пальцев оба замолчали на полуфразе.
- На полчасика, - ласково улыбнулась я, открыла окно экипажа и подставила лицо ласковым солнечным лучам.
В портальной Клермон-Феррана была очередь.
Очередь! На услугу, которая стоит, в зависимости от дальности перехода, от сотни дукатов и выше. Я злобно фыркнула и извлекла из кармана то самое письмо его величества, которым предписывается оказывать помощь, всячески способствовать и так далее, и развернула его перед носом сонного мага. Реакция меня удовлетворила: разглядев печать, он заполошно вскочил, приложил перстень к запертой двери одной из кабин, распахнул её и склонился в поклоне.
- В Лютецию, - сказала я прежде, чем успел что-нибудь сказать Анри, освобождённый от оков безмолвия (это не я так велеречива, так заклинание называется, честное слово!).
Зажмуренные глаза, миг лёгкой тошноты, и мы шагаем на мозаичный пол портального зала в Косьержери – огромного, на сотню кабин, чем-то похожего одновременно на собор и на вокзал.
- Итак, я предлагаю встретиться здесь же через два часа, – сказала я, поворачиваясь к студентам. – Вам же хватит этого времени, чтобы забежать домой, перекусить и прихватить одежду на следующие два или три дня.
Она переглянулись, и Анри ответил:
- Лично мне точно не хватит, потому что в это время матушка как раз завтракает, и потребует от меня полного отчёта. Так что я – с Валери, в общежитие.
Девушка улыбнулась ему и добавила:
- И я… мы хотели попросить вас, профессор. Пожалуйста, больше не делайте так, - и она щёлкнула пальцами. – На нас, я имею в виду.
- Та-ак! – остановившись на полушаге, я осмотрела их напряжённые лица и осведомилась: - Бунт на корабле?
- Ни в коей мере, - несмотря на небольшое ментальное давление с моей стороны, голос Анри оставался спокойным и даже почти безмятежным. – Просто просьба от учеников к учителю.
- Тогда план меняется. Мы отправляемся ко мне пить чай с булочками и разговаривать.
Портал в свой дом я открывала автоматически и в любом состоянии, и мой драгоценный Бакстон возник в прихожей ровно через секунду после того, как мы втроём вышли из светящегося сиреневым овала. Иногда я думаю, что у настоящих дворецких, экономок и горничных наверняка есть какая-то своя, особая магия, совершенно недоступная более никому, даже архимагам. Ну, вот тот же мой дворецкий: в какое бы время суток, в какой бы компании и состоянии я ни появилась, он встречает меня и моих гостей, стоя на том же самом месте, на правом завитке зелёного ковра в холле.
- Доброе утро, - кивнула я ему и побежала по лестнице вверх, договаривая на ходу. – Бакстон, проводите молодых людей освежиться с дороги и сервируйте чай в голубой гостиной, я пока загляну в кабинет.
В кабинете было прохладно и тихо, тяжёлые шторы отгораживали комнату от шумной летней Лютеции, от пришедшего наконец-то тепла, запаха цветущих лип, неумолчного шума Сены под окном. По знаку моей руки в воздухе над рабочим столом развернулась карта Бургони, и я долго вглядывалась в окрестности винной столицы региона, городка Бон, в чёткие линии виноградников и ниточку дороги, которая должна привести нас в замок Рикар-Монтраше. Отвлёк меня от этого занятия негромкий хлопок, с которым материализовался передо мной магический вестник. Взяв в руки пакет, я вскрыла его и долго в задумчивости смотрела на три нетолстые брошюры, лежавшие внутри: «Техника лесоводства», «Широколиственные леса центральной Галлии и их вредители» и «Растительные яды. Их получение и применение в полевых условиях».
- О, святая Бригита! – наконец-то до меня дошло. – Хранитель библиотеки, только вчера ведь просила добыть у него материалы по лесам, а уже неактуально. Впрочем…
Отложив первые две книжечки, я с интересом полистала третью и, мысленно попросив прощения у Хранителя Либера и всей магичсекой Академии, сунула её в пространственный карман.
Пригодится.
Студенты, по всей вероятности, в должной мере освежённые, сидели в гостиной и истребляли ванильные булочки, пончики с корицей и прочие сладости. Бакстон налил мне чай в мою любимую чашку и вышел, плотно затворив двери, я выдернула из-под пальцев Анри последнюю плюшку с заварным кремом и сказала, прожевав её:
- На вас не было щитов. Не надо удивлённо поднимать брови. Если я смогла бросить на вас обоих простейшее заклинание немоты, значит, в тот момент все щиты были сняты.
- Но мы же были с вами, профессор!
- Вы хотите сказать, что рассчитывали на мою защиту?
- Нет, но…
Перебив замявшегося Анри, девушка взяла разговор в свои руки:
- Мы считали, что можем не опасаться именно вас! И, следовательно, можем от вас не защищаться.
- Вы будущие боевые маги, - я отставила чашку и выпрямилась. – Вполне возможно, что один из вас - или вы оба- придёте работать в Службу магбезопасности. Это означает, что при любых обстоятельствах вы должны быть готовы к отражению нападения. За дружеским ужином, в купальне, на лодке посреди озера, где угодно – на вас должны быть щиты. В супружеской спальне, если одному или обоим придёт в голову связать себя узами брака. Снимать щиты вы можете пока что только на полигонах и в лабораториях Академии, да и то после того, как об этом вам скажу я. Это понятно?
- Что, неужели мы в чём-то серьёзно ошиблись?
- Нет, что вы! Просто я точно знала, что госпожа Лавиния Редфилд, баронесса Редфилд, она же коммандер Службы магической безопасности к лесному ведомству точно не принадлежит. И столь же ясно, что вы не можете быть самозванкой, значит, какое-то поручение от его величества у вас есть.
- Мы с вами не встречались ранее, - покачала я головой. - У меня хорошая память.
- Не сомневаюсь… - женщина сделала чуть затянутую паузу, потом весело рассмеялась. – Не напрягайтесь так, просто один из моих двоюродных племянников учился у вас лет десять назад. Когда он приезжал к нам в гости, а это бывало каждые каникулы, более ни о ком он говорить не мог, только о профессоре Редфилд. И магоснимок показывал, вы читаете лекцию. Так что все объясняется обыкновенным совпадением, не более того.
- Я не очень люблю такие случайности, - холодно ответил Анри, вставая у меня за плечом.
- Чш-ш, спокойно, - пригасила я его порыв. – Это и в самом деле совпадение. Итак, вы нас раскрыли и решили послушать, о чём же пойдёт речь.
- Да. И удачно попала, услышав самую суть дела.
- Мари-Адельфина не ваша дочь? – внезапно спросила Валери. – Вы вторая жена барона?
- Нет, - мадам была все так же спокойна. – Она моя дочь, и я её очень люблю.
- У девушки уже есть склонность к кому-то? – предположил Анри.
Откинувшись на спинку кресла, я с удовольствием наблюдала за этим перебрасыванием мячика.
- Её сердце абсолютно свободно. Давайте я расскажу, в чём дело, и вам не придётся угадывать, хорошо? Так вот, госпожа Редфилд, я заметила, что вы всматривались в лицо моего брата… да, он здесь под чужим именем, и, боюсь, ему придётся прожить под ним остаток жизни. Дело в том, что двадцать лет назад он участвовал в так называемых локальных конфликтах.
- Парс?
- Хуже, Кушанское царство. Все резали всех, и наши войска, сколько могли, пытались спасти мирное население.
- Разве там такое было? – с горечью переспросила я. – Мне казалось, в Белуджистане пятилетний ребенок не засыпал без ножа в руке.
- Наверное, не было, - Мадлен Сарсена сглотнула. – И брат попал в плен. Всё это время мы считали его погибшим, но полгода назад он неожиданно появился у меня на пороге.
- Он не был предателем или дезертиром… - сказала я, и по опущенному взгляду женщины поняла, что совсем не всё чисто в этой истории.
- Мишель мой брат. Он не пойдет в королевскую тюрьму, я его не отдам! - с силой сказала она. – Но это значит, что мои дети должны прожить жизнь вдалеке от столицы, от государственных постов, чтобы не вызвать интереса у сплетников и журналистов.
Студенты у меня за спиной затаились как мыши. Я помолчала и ответила:
- Ну что же… Как представитель королевского лесного бюро я нахожу, что в баронстве прекрасно поставлено хозяйство, никаких претензий по нашему ведомству не будет. Так что, как ни жаль, но завтра утром мы отбываем.
Хозяйка дома тщательно разгладила платье на коленях и встала.
- Мне тоже очень жаль, что вы не сможете погостить подольше! И… ах, да, благодарю вас за подарок, цветок прекрасен. Я сохраню его на добрую память.
За её спиной захлопнулась дверь, и молодые люди отмерли.
- Почему?.. – спросила Валери.
- Потому что все окружающие будут рассматривать под лупой не только саму новую королеву, но и её прошлое, родственников, свойственников и соседей. И такой жирный шмат грязи, как дядюшка-дезертир, не упростит жизнь его величества.
- Вы… расскажете о нём, профессор?
- С какой стати? Мы не занимаемся армейскими проблемами. Наше дело – маги. Ну, и немножечко королевские невесты…
Письмо по электронной почте от Мари-Адельфины л’Этан Сарсена к Делии фон Бирхенберг, школьной подруге.
«… Пожалуй, о таких вещах сестра Эулалия нам не рассказывала.
Представь себе, к нам пожаловала целая делегация… небольшая, всего три человека, но зато весьма представительная! Так вот, целая делегация припылила в наше богами забытое поместье, чтобы проверить, подхожу ли я его величеству Луи в качестве будущей жены. Нет, то, о чём ты подумала, они не проверяли. И снова нет, речь шла не о приданом, не о моём примерном поведении и уж вовсе не о внешности. А вот что именно их интересовало, я узнать не смогла: представь себе, ровно в тот момент, когда мама отправилась в комнату к главе этой самой делегации, мой амулет подслушивания перестал работать! И это очень обидно, потому что, во-первых, он прекрасно функционировал в предыдущих случаях; в частности, я успешно послушала разговор гостей перед ужином, собственно, оттуда и узнала о цели их приезда. И во-вторых, теперь я в сомнении, стоит ли усиленно готовиться к поездке в Лютецию (если меня включат в числе избранных) или подтолкнуть уже сына графа Росслера к признанию и помолвке.
Надеюсь, мама всё-таки расскажет мне о результатах этой беседы, потому что новый амулет я в ближайшее время достать не смогу, нашего мэтра Розье в это лучше не посвящать, а в город я выберусь только через неделю.
Что же касается полученного тобой предложения о работе в качестве ассистента на кафедре травоведения в университете Хайдельберга, то, я считаю, оно превосходно в качестве стартовой ступеньки. Если бы у меня был такой талант к травам, как у тебя, я бы и думать не стала о замужестве в ближайшие десять – пятнадцать лет!..»
Разговор в спальне баронессы Сарсена, никем не услышанный, поскольку комната эта была оборудована защитными амулетами самого высокого качества ещё до её свадьбы.
Жильбер Антуан стоял за спиной супруги, расчёсывавшей волосы перед зеркалом, и рассматривал её отражение:
- Ты считаешь, мне не нужно поговорить с госпожой Редфилд? – спросил он, отходя наконец в сторону.
- Если только тебе нужно получить что-нибудь от магической Академии, - ответила Мадлен, откладывая в сторону щётку и заплетая косу. – Например, мага вместо мэтра Розье. Старик слишком уж увлёкся содержимым бочонка с келимасом, подаренного ему на стопятидесятилетие.
Барон покачал головой, рассеянно расставляя флаконы на ночном столике.
- Не думаю, что нам нужен в хозяйстве молодой маг с боевого факультета.
- Ключевое слово здесь молодой? – улыбнулась мадам, поймав его взгляд в зеркальном стекле. – Или боевой, а, Жиль?
- Боевик вряд ли справится с поддержанием биоценоза, а молодому человеку нечего делать рядом с Мари. Ты умница, и всё правильно сделала, слишком сильная поддержка сверху может лишь ухудшить дела. Нам надо восстановить всё то, что мой отец так неразумно растратил.
И он поцеловал поочерёдно каждый пальчик на её левой руке.
Наутро за завтраком присутствовал лишь наследный барон, затеявший с моими студентами спор о достоинствах и недостатках лошадей породы нормандский сель. Валери горячилась, доказывая, что у этой лошади слишком спокойный характер, и разгорячить её должным образом к скачкам невозможно. Себастьен утверждал, что это ерунда в сравнении с великолепной прыгучестью селя. Взглянув на ухмыляющегося Анри, я вспомнила, что его семье принадлежит один из крупнейших конезаводов в Сант-Ло, и сказала лениво:
- Вы можете поспорить и провести проверку… ну, например, на скачках в Довиле.
- В середине августа? – оживился Себастьен.
- Да, с двенадцатого, по-моему.
- Отлично! Мы как раз обсуждали с родителями, где провести длинные выходные! Значит, увидимся там, уверен, что Мари тоже будет рада.
Анри активировал фиалы с огненными и воздушными элементалями, мы с Валери уселись на свои места, и наш экипаж тронулся с места. Выдержали студенты не более пяти минут, после чего молодой человек поинтересовался:
- Профессор, а зачем вам нужно, чтобы они приехали в Довиль?
- Подумай, - ответила я, раскуривая трубку.
- Думать можно долго? – азартно спросила девушка.
- До начала следующего визита, а он начнётся… - я взглянула на часы. – Примерно через три – четыре часа.
- И у нас по плану?...
- Граф Рикар, его дочь Виола и их виноградники в Монтраше.
Глава 2.
По зрелом размышлении я решила оставить в покое алфавит, равно как и географический принцип, и положиться на волю случая. Вообще-то первоначально я планировала после Шато Сарсена отправиться на юг, в Аквитанию. Однако вчера один из гостей, приехавших поздравлять баронессу с днем рождения, упомянул в разговоре Этьена, графа Скавуа де Рикар, и со смешком намекнул на некие проблемы в благородном семействе.
Ну что же, светские сплетни не в первый и не в последний раз станут основанием для расследования. К сожалению, я в тот момент стояла довольно далеко от рассказчика, и даже не могла подобраться поближе, поскольку была намертво загнана в угол престарелой дамой, желавшей знать, не могла ли она знать в Люнденвике мою матушку или даже бабушку? Давно, ой, деточка, лет восемьдесят уже прошло! Но вы так на неё похожи, просто одно лицо….
И не было никакой возможности тактично объяснить даме, что знала она, скорее всего, меня саму, и даже под угрозой заключения в Рейвенхерстве, тюрьме для магов, я её не смогу вспомнить.
Так что, увы, суть сплетни от меня ускользнула. Но имя было названо, и имя это присутствовало в списке короля. А раз уж нам совершенно всё равно, куда именно держать путь, значит, отправимся в Бургонь.
- Вот думаю, стоит ли мне и дальше действовать под своим именем? – поделилась я сомнениями со студентами. – Неловко как-то получилось…
- Думаю, масок у вас немало, - пожал плечами Анри.
- Вот как раз ошибаешься! Мне редко удаётся выдержать роль, обычно маска начинает трещать по швам максимум на второй день.
- Не помещаетесь? - с милой улыбкой поинтересовалась Валери. – Чувство собственного величия не влезает?
- Тройка по практике! – пригрозила я, и тут же прикусила язык на ухабе.
- Ничего не получится, профессор, практика у нас неофициальная, без оценок!
И юные негодяи переглянулись.
Готова спорить на собственный фамильный особняк против собачьей будки, эти дети будут долго провоцировать меня, ища границы дозволенного… Что-то доказывать было лень, так что после щелчка пальцев оба замолчали на полуфразе.
- На полчасика, - ласково улыбнулась я, открыла окно экипажа и подставила лицо ласковым солнечным лучам.
В портальной Клермон-Феррана была очередь.
Очередь! На услугу, которая стоит, в зависимости от дальности перехода, от сотни дукатов и выше. Я злобно фыркнула и извлекла из кармана то самое письмо его величества, которым предписывается оказывать помощь, всячески способствовать и так далее, и развернула его перед носом сонного мага. Реакция меня удовлетворила: разглядев печать, он заполошно вскочил, приложил перстень к запертой двери одной из кабин, распахнул её и склонился в поклоне.
- В Лютецию, - сказала я прежде, чем успел что-нибудь сказать Анри, освобождённый от оков безмолвия (это не я так велеречива, так заклинание называется, честное слово!).
Зажмуренные глаза, миг лёгкой тошноты, и мы шагаем на мозаичный пол портального зала в Косьержери – огромного, на сотню кабин, чем-то похожего одновременно на собор и на вокзал.
- Итак, я предлагаю встретиться здесь же через два часа, – сказала я, поворачиваясь к студентам. – Вам же хватит этого времени, чтобы забежать домой, перекусить и прихватить одежду на следующие два или три дня.
Она переглянулись, и Анри ответил:
- Лично мне точно не хватит, потому что в это время матушка как раз завтракает, и потребует от меня полного отчёта. Так что я – с Валери, в общежитие.
Девушка улыбнулась ему и добавила:
- И я… мы хотели попросить вас, профессор. Пожалуйста, больше не делайте так, - и она щёлкнула пальцами. – На нас, я имею в виду.
- Та-ак! – остановившись на полушаге, я осмотрела их напряжённые лица и осведомилась: - Бунт на корабле?
- Ни в коей мере, - несмотря на небольшое ментальное давление с моей стороны, голос Анри оставался спокойным и даже почти безмятежным. – Просто просьба от учеников к учителю.
- Тогда план меняется. Мы отправляемся ко мне пить чай с булочками и разговаривать.
Портал в свой дом я открывала автоматически и в любом состоянии, и мой драгоценный Бакстон возник в прихожей ровно через секунду после того, как мы втроём вышли из светящегося сиреневым овала. Иногда я думаю, что у настоящих дворецких, экономок и горничных наверняка есть какая-то своя, особая магия, совершенно недоступная более никому, даже архимагам. Ну, вот тот же мой дворецкий: в какое бы время суток, в какой бы компании и состоянии я ни появилась, он встречает меня и моих гостей, стоя на том же самом месте, на правом завитке зелёного ковра в холле.
- Доброе утро, - кивнула я ему и побежала по лестнице вверх, договаривая на ходу. – Бакстон, проводите молодых людей освежиться с дороги и сервируйте чай в голубой гостиной, я пока загляну в кабинет.
В кабинете было прохладно и тихо, тяжёлые шторы отгораживали комнату от шумной летней Лютеции, от пришедшего наконец-то тепла, запаха цветущих лип, неумолчного шума Сены под окном. По знаку моей руки в воздухе над рабочим столом развернулась карта Бургони, и я долго вглядывалась в окрестности винной столицы региона, городка Бон, в чёткие линии виноградников и ниточку дороги, которая должна привести нас в замок Рикар-Монтраше. Отвлёк меня от этого занятия негромкий хлопок, с которым материализовался передо мной магический вестник. Взяв в руки пакет, я вскрыла его и долго в задумчивости смотрела на три нетолстые брошюры, лежавшие внутри: «Техника лесоводства», «Широколиственные леса центральной Галлии и их вредители» и «Растительные яды. Их получение и применение в полевых условиях».
- О, святая Бригита! – наконец-то до меня дошло. – Хранитель библиотеки, только вчера ведь просила добыть у него материалы по лесам, а уже неактуально. Впрочем…
Отложив первые две книжечки, я с интересом полистала третью и, мысленно попросив прощения у Хранителя Либера и всей магичсекой Академии, сунула её в пространственный карман.
Пригодится.
Студенты, по всей вероятности, в должной мере освежённые, сидели в гостиной и истребляли ванильные булочки, пончики с корицей и прочие сладости. Бакстон налил мне чай в мою любимую чашку и вышел, плотно затворив двери, я выдернула из-под пальцев Анри последнюю плюшку с заварным кремом и сказала, прожевав её:
- На вас не было щитов. Не надо удивлённо поднимать брови. Если я смогла бросить на вас обоих простейшее заклинание немоты, значит, в тот момент все щиты были сняты.
- Но мы же были с вами, профессор!
- Вы хотите сказать, что рассчитывали на мою защиту?
- Нет, но…
Перебив замявшегося Анри, девушка взяла разговор в свои руки:
- Мы считали, что можем не опасаться именно вас! И, следовательно, можем от вас не защищаться.
- Вы будущие боевые маги, - я отставила чашку и выпрямилась. – Вполне возможно, что один из вас - или вы оба- придёте работать в Службу магбезопасности. Это означает, что при любых обстоятельствах вы должны быть готовы к отражению нападения. За дружеским ужином, в купальне, на лодке посреди озера, где угодно – на вас должны быть щиты. В супружеской спальне, если одному или обоим придёт в голову связать себя узами брака. Снимать щиты вы можете пока что только на полигонах и в лабораториях Академии, да и то после того, как об этом вам скажу я. Это понятно?
