- Да, профессор, - кивнула побледневшая отчего-то Валери.
- Понятно, - поддержал её Анри, потом помотал головой и добавил. – Нам вообще-то уже… пришло в голову. Мы поженимся после защиты диплома.
В ответ я промолчала. В самом деле, что могла сказать о браке этим двум детям женщина, побывавшая замужем трижды, магичка, прожившая на белом свете четыре сотни лет – и каких лет! – что могла бы я им сообщить такого, что повысило бы их безопасность или умения?
Ничего.
Ну, ничего об их личных планах и не было сказано. Мы обсуждали следующий этап нашего путешествия.
- Итак, замок Рикар-Монтраше… - после того, как Бакстон убрал со стола поднос с чайными чашками, я раскрыла объёмную карту окрестностей. – Что бросается в глаза сразу же?
- Виноградники, - отрапортовал Анри. – Впрочем, я бы это и без карты сказал, из всех вин мира отец предпочитает именно Пюи-Монтраше, особенно 2132 года.
- Прекрасно. Что ещё?
Тут студенты уже задумались, шаря глазами по зелёным холмам, ровным линиям виноградников и квадратам фруктовых садов.
- Э-э-э… - начала Валери.
- Ну, рассказывай! – подбодрила я девушку.
- Вот тут строение, - палец ткнул в точку совсем рядом с нашей целью, замком. – Похоже на монастырь, только непонятно, действующий или заброшенный.
- Неплохо. Помнится, у нас было занятие, где рассказывалось о работе с объёмными магокартами.
- Ага… - рука девушки уже увереннее сложилась в жест активации, и крохотный разряд ударил в микроколокольню.
Изображение на карте увеличилось, приблизилось так, что стало занимать почти всю её поверхность. Можно было, словно на панорамном снимке, рассмотреть готические стрельчатые окна, летящие ввысь своды, мощные контрфорсы и аркбутаны…
- Вон, окно разбито, - воскликнул Анри. – И ограда обрушилась… Заброшен, да?
Я промолчала, а Валери продолжала действовать. Новый жест, новое заклинание, и рядом со зданием возник текст.
- Ага, точно! «Монастырь закрылся в 2104 году после смерти последнего монаха, здания и сооружения законсервированы», – прочитал студент и посмотрел на меня. – Восемьдесят лет всё это простояло пустым. Готов держать пари на золотой дукат против гнилой картошки, что там могла поселиться небольшая бандочка. Или какой-нибудь тёмный колдун с самыми зловещими замыслами.
- А мы, значит, едем всё это расследовать, - глубокомысленно покивала Валери. – а ближайшее место, где можно остановиться королевским следователям – замок местного владетеля.
- Ну, да, естественно… - подхватил Анри. – Если бы мы были в роли просто сыщиков, нам бы, может, и предоставили на пару ночей комнатку в пристройке для слуг, но к семейству мы бы уже близко не попали. А с вашим открытым листом…
- Вот именно. Итак, едем под своими именами… ну, более или менее; тебе, дорогой мой, придётся слегка сократить титулование. Иначе гостеприимный хозяин крепко задумается, не пора ли его дочке замуж.
- Да ну, в первый раз, что ли! - легкомысленно отмахнулся виконт Анри де Бюссон де Буа-Траси.
- Домой за чем-нибудь заглянуть надо? – ответом мне было дружное «нет!». - Тогда через час отправляемся, пока можете погулять в саду.
Замок был виден издалека. Его серые башни и острые шпили, казалось, нависали над светлой зеленью виноградников, а узкие окна напоминали скорее бойницы.
- Ого, - с почтением произнёс Анри, приостановив экипаж. – Профессор, это он и есть?
- Да, Рикар-Монтраше перед вами.
- Старый, должно быть?
- Ты что, не прочитал информацию? – голос Валери звучал лёгкой насмешкой. – Замок был построен почти 700 лет назад, в конце пятнадцатого века, графом Шарлем де Бофремоном, и так и назывался. Но граф поссорился с тогдашним королем Галлии Убальдом Тевтонцем и был казнён вместе с сыновьями, а его дочь Женевьеву выдали замуж за королевского конюшего, тогда ещё барона Рикара.
- Что примечательно, Бофремонам отрубили голову мечом, который за одну ночь сковал местный кузнец, - добавила я. – И меч этот по сей день хранится в музее замка с примечательной подписью «Toujours pret pour la gloire du Roi”, что означает на галльском?...
- «Всегда в готовности к славе короля», - перевёл Анри. – Это что, головы рубить к славе короля, так что ли?
Я пожала плечами, а Валери добавила:
- А кузнец, должно быть, сильно не любил графа, раз так постарался… Ну так что, мы едем? – и её кулачок чувствительно ткнул в спину молодого человека.
- Погоди минутку, - отмахнулся тот. – Я про Довиль хотел сказать…
- Говори, - кивнула я.
- Там же не просто скачки в середине августа, насколько я знаю.
- Кому и знать, как не тебе! Скачки трёхлеток, и твой отец, если я не ошибаюсь, выставляет ежегодно трёх или четырёх лошадей.
- Я не о том! В этом году они посвящены второму совершеннолетию кронпринца Леопольда, и значит, его величество Луи тоже приедет. То есть, вы хотите собрать там всех девиц из списка, чтобы он взглянул своими глазами?
- Если только кого-то из них мы не отметём по совсем уж очевидным причинам, - уже привычно дополнила его слова Валери. – Мы правы?
- Правы, - вынуждена была согласиться я. - А теперь, может быть, мы поедем?
Анри активировал фиалы, и экипаж плавно тронулся с места. Минут через пять, когда башни из серого камня скрылись за поворотом дороги, я проговорила негромко:
- А вот сейчас слева вы увидите колокольню того самого монастыря Великой Матери, в котором мы будем искать следы тёмных магов… От него до замка по прямой не более двух километров.
- Помнится, наш профессор учит, что прямая дорога может оказаться самой длиной, - ухмыльнулся достойный наследник королевского советника де Буа-Траси.
Наш экипаж – а на сей раз транспортное средство, выделенное для магов из столицы мэром Дижона, было новеньким, будто вчера с завода! - без дальнейших остановок докатил до ворот поместья Рикар-Монтраше. Анри отправился звонить в колокол, а Валери сказала тихо, почти прошептала:
- Страшно подумать, сколько крови выпил этот меч, и как он теперь голоден…
Дворецкий здесь оказался прямой противоположностью предыдущему, из Шато Сарсена: там был высокий тощий и чопорный тип, здесь же – жизнерадостный толстячок, беспрерывно улыбающийся. Он проводил нас в комнаты для гостей и сообщил, что его сиятельство в отъезде и будет только к ужину, а госпожа графиня готова принять нас через полчаса. Да, конечно, он пришлёт лакея, чтобы проводить уважаемых магов в голубую гостиную!
Отведённая мне комната тоже была в голубых тонах – занавески, ковёр, покрывало на кровати и обшивка двух мягких кресел у камина, даже в вазе стояли шары голубых гортензий.
- С другой стороны, могло быть и розовое, - пробормотала я сквозь зубы и отправилась в ванную.
Вот вроде и ехали недолго, и из Лютеции до Дижона перешли порталом, не сравнить с целым днём скачки по Степи на широкой спине яка, а всё равно ощущение, что пропылилась. Может, это старость?
Фыркнув от отвращения, я влезла под горячий душ и долго тёрла кожу жёсткой мочалкой.
Графиня Рикар ждала нас, сидя в кресле перед накрытым чайным столом. Встав, она улыбнулась несколько смущённо:
- Уже почти тридцать лет живу в Галлии, а от привычки к пятичасовому чаю не отстала… Прошу вас, составьте мне компанию!
Мы с Валери устроились в креслах, Анри предпочёл жёсткий стул, и хозяйка начала разливать чай. На трехъярусном блюде лежали кексы, булочки, сэндвичи с огурцом, пирожные и прочие маленькие радости, традиционно подаваемые к чаю в Бритвальде.
- Итак, - спросила хозяйка дома, когда был сделан первый глоток, - расскажите же, что привело эмиссаров Службы магбезопасности в наш тихий уголок?
- Вы и в самом деле считаете. что здесь ничего не происходит? – спросил Анри.
- Ну, да, конечно. Вернее, не так, происходит, разумеется: вот в феврале были заморозки, и два дня все сходили с ума, просчитывая, как защитить лозы от вымерзания и при этом не перегреть. В апреле один бездельник из Клери влез в окно левого крыла, где у нас небольшой музей и пытался вскрыть одну из витрин, но охранный артефакт сработал. Его забрали в тюрьму в Дижоне и. вроде бы. даже уже и судили. А несколько дней назад случилась сухая гроза, я не спала и смотрела, как молнии одна за другой бьют в старую монастырскую колокольню. Так страшно было! – женщина поёжилась, а студенты переглянулись и выразительно уставились на меня. – Но это всё бытовые события. Ну, вроде неожиданной свадьбы дочери арендатора или внезапно расцветшей синей розы на кусте белых. А у вас… расследования. Тёмные маги. Приключения!
- Вы любите детективные истории? – спросила Валери.
- Очень!
- Видите ли, ваше сиятельство… - начала я.
- Просто Кларисса, прошу вас!
- Хорошо. Так вот, Кларисса, нам поступили сведения, что на территории заброшенного монастыря отмечались колебания магического фона, причём настолько сильные, что в какой-то момент отказал прибор.
- А что, эти ваши… приборы… проверяют уровень фона постоянно?
- Нет, пришлось бы накрыть сетью всю страну, это нарушало бы работу множества устройств. Проверяют точечно, честно говоря, не знаю, как они устанавливают периодичность контрольных измерений. Знаю лишь, что вот такие места, как бывшие монастыри особо притягивают… магов-отступников.
- Ну, это понятно, - тихо сказала графиня. – Обитель, где на протяжении нескольких сотен лет искренне молились Великой Матери, наверняка должна была приобрести особые свойства. То, что называется «намоленное место». Только я вот чего не понимаю: это же светлое божество, как же они могут трансформировать эту энергию в тёмную?
- Открою вам секрет, - ответила Валери. – Нет энергии тёмной и светлой, весь вопрос в применении. Конечно, та сила, что высвобождается в момент страданий или смерти, несёт особый… привкус, но её можно использовать для целительства, например.
- Неужели?
Судя по приоткрытому рту и горящим глазам, Кларисса этого не знала.
- И тому было немало примеров! Во время войны за наследство Лиаката, например, коптский царь Фустат использовал энергию смерти для залечивания ран своих воинов. Но мы отвлеклись… - Валери взглянула на меня, и я подхватила нить беседы.
- Так вот, нам нужно обследовать территорию монастыря, понять, было ли возмущение вызванным искусственно, и если да, то найти, кто это сделал.
- Всего-навсего, - женщина слабо улыбнулась. – Какие, право, пустяки!
- Ну, в общем-то, это и в самом деле не слишком сложная работа… Мы позволили себе попросить вашего гостеприимства, поскольку ночевать в монастыре не хочется, сыро как-то, а больше поблизости жилья и нет…
- Понимаю. Конечно, я очень рада вашему визиту! Наверное, вы начнёте завтра? А сегодня я представлю вас членам моей семьи, муж вернётся через пару часов, и оба наших сына с ним, мы вместе поужинаем. В половине девятого?
- Прекрасно и спасибо вам, Кларисса! – я поднялась. – С вашего позволения, мы прогуляемся по саду, моя помощница особо интересуется розами.
Дойдя до розария, я остановилась, повернулась к студентам и подняла левую бровь.
- Гроза! – выпалили они в один голос, после чего продолжила уже Валери. – Для начала июня грозы -обычное явление, но такая долгая и без капли дождя… И молнии, сосредоточенные на шпиле колокольни. Готова спорить, что это магическое воздействие, а гроза получилась незапланированная, вследствие отката.
- Интересно, интересно, - протянула я. – Других мнений нет?
Оба покрутили головами.
- Конечно, самое эффектное явление невольно притягивает к себе внимание. Ну, а на ограбление музея вы не обратили внимание, нет? Что там ты рассказывала нам о родовом мече, Валери? А вообще-то вы оба забыли о главном. Вспомните, зачем мы сюда приехали? Вот именно, посмотреть на гипотетическую невесту.
- Слу-ушайте, а ведь любящая мать даже и не упомянула о девушке! – сообразил вдруг Анри. – О муже дважды сказала, о сыновьях обмолвилась, а дочери будто и нет?
- Вот именно. И, хотя монастырь мы осмотрим, да и мимо музея не пройдём, нужно помнить об основной задаче.
- Так точно, профессор! - щёлкнул каблуками молодой человек. - Разрешите исполнять?
- Расскажи, какой у тебя план?
- Проверю, как экипаж поставлен в конюшне, найду конюхов и водителя, заведу разговор…
- Хорошо, - я повернулась к девушке. – А ты, Валери?
- М-м, я вот думаю, наведаться на кухню за рецептом кекса или поискать кастеляншу и попросить ленту, чтобы починить платье?
- И то, и другое, - вмешался в обсуждение Анри. – У нас до ужина еще почти три часа, всё успеем. Я еще попробую отловить дворецкого.
- Не надо, почтенным господином Брасье займусь я. Или нет, отложим его на завтра. Уверена, что к утру вопросов только прибавится! Кстати, если кто ещё не догадался – ближе к полуночи мы идём в монастырь, смотреть, кто там шалит.
- Если шалит, - добавила Валери, любившая, чтобы за ней оставалось последнее слово.
Студенты разошлись в разные стороны, а я осталась возле куста мелких алых розочек и задумчиво общипывала одну из них, уже почти увядшую. За моей спиной что-то прошуршало, и хриплый голос прошептал:
- Пс-с-ст! Эй, дамочка!
Заинтригованная, я повернулась: за пышной гортензией виднелась невысокая фигурка в огромном клеёнчатом фартуке и рабочих перчатках. Судя по цвету кожи и выдающемуся носу, это был гоблин, а по секатору в руке - местный садовник. Поняв, что на него обратили внимание, он замахал руками и двинулся в глубь сада, где за кустами и деревьями с трудом можно было разглядеть каменное строение, увитое виноградом.
Садовник провёл меня по узкой тропинке между двумя сторожевыми шиповниками (вот честное слово, их колючки повернулись в мою сторону, когда я проходила!), распахнул дверь небольшого сарайчика и сделал приглашающий жест.
Я вошла.
Вообще-то здесь было даже уютно, хотя немного зябко. Впрочем, камин горел, возле него стояли два старых кресла, заботливо укрытых лоскутными покрывалами, на окне висела кружевная занавеска, а на кровати громоздилась гора подушек под вышитой накидкой. И еще в домике – назвать его сараем было уже неловко – было безупречно чисто.
Гоблин смахнул воображаемую пыль с кресла и предложил мне сесть, что я и сделала, с любопытством уставившись на него.
- Это… - засмущался вдруг гостеприимный хозяин. – Вы, может, чаю хотите или ещё чего, так только скажите, жена-то моя кухаркой у господ, так что мигом всё сделает.
- Нет, спасибо, чай мы пили только что. Меня зовут Лавиния, а вас?
Я помнила, что гоблины сами фамилий не берут, и никогда не называют никого по фамилии.
- Я это… садовник здесь, Вургл.
- Очень приятно, - я протянула руку для пожатия.
Гоблин замер, стянул перчатку, вытер ладонь о штаны и торжественно ответил рукопожатием.
- Так вот, я чего сказать-то хотел… Вы не подумайте, они хорошие хозяева, и платят хорошо, и кресла вон подарили, - он с детской гордостью погладил бархатный подлокотник. – Только маленькую госпожу нужно отсюда уводить.
- Маленькая госпожа – это?...
- Мадемуазель Франсуаза. Хозяйка-то сама без магии, и девочки стесняется, не знает, как быть с ней, а Франси учить надо, перегорит ведь! Она всю жизнь в саду провела, каждый кустик, почитай, мы вместе сажали, золотая девочка! – Вургл извлёк из кармана фартука огромный клетчатый носовой платок и старательно высморкался.
- Так у мадемуазель Франсуазы магии жизни? Или земли?
- Понятно, - поддержал её Анри, потом помотал головой и добавил. – Нам вообще-то уже… пришло в голову. Мы поженимся после защиты диплома.
В ответ я промолчала. В самом деле, что могла сказать о браке этим двум детям женщина, побывавшая замужем трижды, магичка, прожившая на белом свете четыре сотни лет – и каких лет! – что могла бы я им сообщить такого, что повысило бы их безопасность или умения?
Ничего.
Ну, ничего об их личных планах и не было сказано. Мы обсуждали следующий этап нашего путешествия.
- Итак, замок Рикар-Монтраше… - после того, как Бакстон убрал со стола поднос с чайными чашками, я раскрыла объёмную карту окрестностей. – Что бросается в глаза сразу же?
- Виноградники, - отрапортовал Анри. – Впрочем, я бы это и без карты сказал, из всех вин мира отец предпочитает именно Пюи-Монтраше, особенно 2132 года.
- Прекрасно. Что ещё?
Тут студенты уже задумались, шаря глазами по зелёным холмам, ровным линиям виноградников и квадратам фруктовых садов.
- Э-э-э… - начала Валери.
- Ну, рассказывай! – подбодрила я девушку.
- Вот тут строение, - палец ткнул в точку совсем рядом с нашей целью, замком. – Похоже на монастырь, только непонятно, действующий или заброшенный.
- Неплохо. Помнится, у нас было занятие, где рассказывалось о работе с объёмными магокартами.
- Ага… - рука девушки уже увереннее сложилась в жест активации, и крохотный разряд ударил в микроколокольню.
Изображение на карте увеличилось, приблизилось так, что стало занимать почти всю её поверхность. Можно было, словно на панорамном снимке, рассмотреть готические стрельчатые окна, летящие ввысь своды, мощные контрфорсы и аркбутаны…
- Вон, окно разбито, - воскликнул Анри. – И ограда обрушилась… Заброшен, да?
Я промолчала, а Валери продолжала действовать. Новый жест, новое заклинание, и рядом со зданием возник текст.
- Ага, точно! «Монастырь закрылся в 2104 году после смерти последнего монаха, здания и сооружения законсервированы», – прочитал студент и посмотрел на меня. – Восемьдесят лет всё это простояло пустым. Готов держать пари на золотой дукат против гнилой картошки, что там могла поселиться небольшая бандочка. Или какой-нибудь тёмный колдун с самыми зловещими замыслами.
- А мы, значит, едем всё это расследовать, - глубокомысленно покивала Валери. – а ближайшее место, где можно остановиться королевским следователям – замок местного владетеля.
- Ну, да, естественно… - подхватил Анри. – Если бы мы были в роли просто сыщиков, нам бы, может, и предоставили на пару ночей комнатку в пристройке для слуг, но к семейству мы бы уже близко не попали. А с вашим открытым листом…
- Вот именно. Итак, едем под своими именами… ну, более или менее; тебе, дорогой мой, придётся слегка сократить титулование. Иначе гостеприимный хозяин крепко задумается, не пора ли его дочке замуж.
- Да ну, в первый раз, что ли! - легкомысленно отмахнулся виконт Анри де Бюссон де Буа-Траси.
- Домой за чем-нибудь заглянуть надо? – ответом мне было дружное «нет!». - Тогда через час отправляемся, пока можете погулять в саду.
Замок был виден издалека. Его серые башни и острые шпили, казалось, нависали над светлой зеленью виноградников, а узкие окна напоминали скорее бойницы.
- Ого, - с почтением произнёс Анри, приостановив экипаж. – Профессор, это он и есть?
- Да, Рикар-Монтраше перед вами.
- Старый, должно быть?
- Ты что, не прочитал информацию? – голос Валери звучал лёгкой насмешкой. – Замок был построен почти 700 лет назад, в конце пятнадцатого века, графом Шарлем де Бофремоном, и так и назывался. Но граф поссорился с тогдашним королем Галлии Убальдом Тевтонцем и был казнён вместе с сыновьями, а его дочь Женевьеву выдали замуж за королевского конюшего, тогда ещё барона Рикара.
- Что примечательно, Бофремонам отрубили голову мечом, который за одну ночь сковал местный кузнец, - добавила я. – И меч этот по сей день хранится в музее замка с примечательной подписью «Toujours pret pour la gloire du Roi”, что означает на галльском?...
- «Всегда в готовности к славе короля», - перевёл Анри. – Это что, головы рубить к славе короля, так что ли?
Я пожала плечами, а Валери добавила:
- А кузнец, должно быть, сильно не любил графа, раз так постарался… Ну так что, мы едем? – и её кулачок чувствительно ткнул в спину молодого человека.
- Погоди минутку, - отмахнулся тот. – Я про Довиль хотел сказать…
- Говори, - кивнула я.
- Там же не просто скачки в середине августа, насколько я знаю.
- Кому и знать, как не тебе! Скачки трёхлеток, и твой отец, если я не ошибаюсь, выставляет ежегодно трёх или четырёх лошадей.
- Я не о том! В этом году они посвящены второму совершеннолетию кронпринца Леопольда, и значит, его величество Луи тоже приедет. То есть, вы хотите собрать там всех девиц из списка, чтобы он взглянул своими глазами?
- Если только кого-то из них мы не отметём по совсем уж очевидным причинам, - уже привычно дополнила его слова Валери. – Мы правы?
- Правы, - вынуждена была согласиться я. - А теперь, может быть, мы поедем?
Анри активировал фиалы, и экипаж плавно тронулся с места. Минут через пять, когда башни из серого камня скрылись за поворотом дороги, я проговорила негромко:
- А вот сейчас слева вы увидите колокольню того самого монастыря Великой Матери, в котором мы будем искать следы тёмных магов… От него до замка по прямой не более двух километров.
- Помнится, наш профессор учит, что прямая дорога может оказаться самой длиной, - ухмыльнулся достойный наследник королевского советника де Буа-Траси.
Наш экипаж – а на сей раз транспортное средство, выделенное для магов из столицы мэром Дижона, было новеньким, будто вчера с завода! - без дальнейших остановок докатил до ворот поместья Рикар-Монтраше. Анри отправился звонить в колокол, а Валери сказала тихо, почти прошептала:
- Страшно подумать, сколько крови выпил этот меч, и как он теперь голоден…
Дворецкий здесь оказался прямой противоположностью предыдущему, из Шато Сарсена: там был высокий тощий и чопорный тип, здесь же – жизнерадостный толстячок, беспрерывно улыбающийся. Он проводил нас в комнаты для гостей и сообщил, что его сиятельство в отъезде и будет только к ужину, а госпожа графиня готова принять нас через полчаса. Да, конечно, он пришлёт лакея, чтобы проводить уважаемых магов в голубую гостиную!
Отведённая мне комната тоже была в голубых тонах – занавески, ковёр, покрывало на кровати и обшивка двух мягких кресел у камина, даже в вазе стояли шары голубых гортензий.
- С другой стороны, могло быть и розовое, - пробормотала я сквозь зубы и отправилась в ванную.
Вот вроде и ехали недолго, и из Лютеции до Дижона перешли порталом, не сравнить с целым днём скачки по Степи на широкой спине яка, а всё равно ощущение, что пропылилась. Может, это старость?
Фыркнув от отвращения, я влезла под горячий душ и долго тёрла кожу жёсткой мочалкой.
Графиня Рикар ждала нас, сидя в кресле перед накрытым чайным столом. Встав, она улыбнулась несколько смущённо:
- Уже почти тридцать лет живу в Галлии, а от привычки к пятичасовому чаю не отстала… Прошу вас, составьте мне компанию!
Мы с Валери устроились в креслах, Анри предпочёл жёсткий стул, и хозяйка начала разливать чай. На трехъярусном блюде лежали кексы, булочки, сэндвичи с огурцом, пирожные и прочие маленькие радости, традиционно подаваемые к чаю в Бритвальде.
- Итак, - спросила хозяйка дома, когда был сделан первый глоток, - расскажите же, что привело эмиссаров Службы магбезопасности в наш тихий уголок?
- Вы и в самом деле считаете. что здесь ничего не происходит? – спросил Анри.
- Ну, да, конечно. Вернее, не так, происходит, разумеется: вот в феврале были заморозки, и два дня все сходили с ума, просчитывая, как защитить лозы от вымерзания и при этом не перегреть. В апреле один бездельник из Клери влез в окно левого крыла, где у нас небольшой музей и пытался вскрыть одну из витрин, но охранный артефакт сработал. Его забрали в тюрьму в Дижоне и. вроде бы. даже уже и судили. А несколько дней назад случилась сухая гроза, я не спала и смотрела, как молнии одна за другой бьют в старую монастырскую колокольню. Так страшно было! – женщина поёжилась, а студенты переглянулись и выразительно уставились на меня. – Но это всё бытовые события. Ну, вроде неожиданной свадьбы дочери арендатора или внезапно расцветшей синей розы на кусте белых. А у вас… расследования. Тёмные маги. Приключения!
- Вы любите детективные истории? – спросила Валери.
- Очень!
- Видите ли, ваше сиятельство… - начала я.
- Просто Кларисса, прошу вас!
- Хорошо. Так вот, Кларисса, нам поступили сведения, что на территории заброшенного монастыря отмечались колебания магического фона, причём настолько сильные, что в какой-то момент отказал прибор.
- А что, эти ваши… приборы… проверяют уровень фона постоянно?
- Нет, пришлось бы накрыть сетью всю страну, это нарушало бы работу множества устройств. Проверяют точечно, честно говоря, не знаю, как они устанавливают периодичность контрольных измерений. Знаю лишь, что вот такие места, как бывшие монастыри особо притягивают… магов-отступников.
- Ну, это понятно, - тихо сказала графиня. – Обитель, где на протяжении нескольких сотен лет искренне молились Великой Матери, наверняка должна была приобрести особые свойства. То, что называется «намоленное место». Только я вот чего не понимаю: это же светлое божество, как же они могут трансформировать эту энергию в тёмную?
- Открою вам секрет, - ответила Валери. – Нет энергии тёмной и светлой, весь вопрос в применении. Конечно, та сила, что высвобождается в момент страданий или смерти, несёт особый… привкус, но её можно использовать для целительства, например.
- Неужели?
Судя по приоткрытому рту и горящим глазам, Кларисса этого не знала.
- И тому было немало примеров! Во время войны за наследство Лиаката, например, коптский царь Фустат использовал энергию смерти для залечивания ран своих воинов. Но мы отвлеклись… - Валери взглянула на меня, и я подхватила нить беседы.
- Так вот, нам нужно обследовать территорию монастыря, понять, было ли возмущение вызванным искусственно, и если да, то найти, кто это сделал.
- Всего-навсего, - женщина слабо улыбнулась. – Какие, право, пустяки!
- Ну, в общем-то, это и в самом деле не слишком сложная работа… Мы позволили себе попросить вашего гостеприимства, поскольку ночевать в монастыре не хочется, сыро как-то, а больше поблизости жилья и нет…
- Понимаю. Конечно, я очень рада вашему визиту! Наверное, вы начнёте завтра? А сегодня я представлю вас членам моей семьи, муж вернётся через пару часов, и оба наших сына с ним, мы вместе поужинаем. В половине девятого?
- Прекрасно и спасибо вам, Кларисса! – я поднялась. – С вашего позволения, мы прогуляемся по саду, моя помощница особо интересуется розами.
Дойдя до розария, я остановилась, повернулась к студентам и подняла левую бровь.
- Гроза! – выпалили они в один голос, после чего продолжила уже Валери. – Для начала июня грозы -обычное явление, но такая долгая и без капли дождя… И молнии, сосредоточенные на шпиле колокольни. Готова спорить, что это магическое воздействие, а гроза получилась незапланированная, вследствие отката.
- Интересно, интересно, - протянула я. – Других мнений нет?
Оба покрутили головами.
- Конечно, самое эффектное явление невольно притягивает к себе внимание. Ну, а на ограбление музея вы не обратили внимание, нет? Что там ты рассказывала нам о родовом мече, Валери? А вообще-то вы оба забыли о главном. Вспомните, зачем мы сюда приехали? Вот именно, посмотреть на гипотетическую невесту.
- Слу-ушайте, а ведь любящая мать даже и не упомянула о девушке! – сообразил вдруг Анри. – О муже дважды сказала, о сыновьях обмолвилась, а дочери будто и нет?
- Вот именно. И, хотя монастырь мы осмотрим, да и мимо музея не пройдём, нужно помнить об основной задаче.
- Так точно, профессор! - щёлкнул каблуками молодой человек. - Разрешите исполнять?
- Расскажи, какой у тебя план?
- Проверю, как экипаж поставлен в конюшне, найду конюхов и водителя, заведу разговор…
- Хорошо, - я повернулась к девушке. – А ты, Валери?
- М-м, я вот думаю, наведаться на кухню за рецептом кекса или поискать кастеляншу и попросить ленту, чтобы починить платье?
- И то, и другое, - вмешался в обсуждение Анри. – У нас до ужина еще почти три часа, всё успеем. Я еще попробую отловить дворецкого.
- Не надо, почтенным господином Брасье займусь я. Или нет, отложим его на завтра. Уверена, что к утру вопросов только прибавится! Кстати, если кто ещё не догадался – ближе к полуночи мы идём в монастырь, смотреть, кто там шалит.
- Если шалит, - добавила Валери, любившая, чтобы за ней оставалось последнее слово.
Студенты разошлись в разные стороны, а я осталась возле куста мелких алых розочек и задумчиво общипывала одну из них, уже почти увядшую. За моей спиной что-то прошуршало, и хриплый голос прошептал:
- Пс-с-ст! Эй, дамочка!
Заинтригованная, я повернулась: за пышной гортензией виднелась невысокая фигурка в огромном клеёнчатом фартуке и рабочих перчатках. Судя по цвету кожи и выдающемуся носу, это был гоблин, а по секатору в руке - местный садовник. Поняв, что на него обратили внимание, он замахал руками и двинулся в глубь сада, где за кустами и деревьями с трудом можно было разглядеть каменное строение, увитое виноградом.
Садовник провёл меня по узкой тропинке между двумя сторожевыми шиповниками (вот честное слово, их колючки повернулись в мою сторону, когда я проходила!), распахнул дверь небольшого сарайчика и сделал приглашающий жест.
Я вошла.
Вообще-то здесь было даже уютно, хотя немного зябко. Впрочем, камин горел, возле него стояли два старых кресла, заботливо укрытых лоскутными покрывалами, на окне висела кружевная занавеска, а на кровати громоздилась гора подушек под вышитой накидкой. И еще в домике – назвать его сараем было уже неловко – было безупречно чисто.
Гоблин смахнул воображаемую пыль с кресла и предложил мне сесть, что я и сделала, с любопытством уставившись на него.
- Это… - засмущался вдруг гостеприимный хозяин. – Вы, может, чаю хотите или ещё чего, так только скажите, жена-то моя кухаркой у господ, так что мигом всё сделает.
- Нет, спасибо, чай мы пили только что. Меня зовут Лавиния, а вас?
Я помнила, что гоблины сами фамилий не берут, и никогда не называют никого по фамилии.
- Я это… садовник здесь, Вургл.
- Очень приятно, - я протянула руку для пожатия.
Гоблин замер, стянул перчатку, вытер ладонь о штаны и торжественно ответил рукопожатием.
- Так вот, я чего сказать-то хотел… Вы не подумайте, они хорошие хозяева, и платят хорошо, и кресла вон подарили, - он с детской гордостью погладил бархатный подлокотник. – Только маленькую госпожу нужно отсюда уводить.
- Маленькая госпожа – это?...
- Мадемуазель Франсуаза. Хозяйка-то сама без магии, и девочки стесняется, не знает, как быть с ней, а Франси учить надо, перегорит ведь! Она всю жизнь в саду провела, каждый кустик, почитай, мы вместе сажали, золотая девочка! – Вургл извлёк из кармана фартука огромный клетчатый носовой платок и старательно высморкался.
- Так у мадемуазель Франсуазы магии жизни? Или земли?
