- Нет-нет, у неё пение! – на эти слова я вытаращилась совершенно неприлично. – Франси поёт, и рассада прямо на глазах становится крепкой, а мучнистая роса исчезает, будто и не было!
Пение! Если это не особая вариация стихии жизни, то что тогда?
Конечно, когда-то существовала магия сирен, но этой расы уже лет триста как никто не видел в нашем мире. На них когда-то велась настоящая охота, ведь сирена, включившая свой особый голос, может убедить кого угодно в чём угодно – отдать всё, что имеет, покончить с собой, повернуть войска против сюзерена. Это разновидность ментальной магии, но куда более сильная, чем то, чем владею я. Более сильная даже чем у орочьих шаманов.
Распрощавшись с Вурглом, я сама не заметила за размышлениями, как вернулась в дом, и очнулась в тот момент, когда наткнулась в холле на дворецкого, распекающего за что-то одну из горничных.
- О! Брасье, вы то мне и нужны! Скажите, в поместье есть какая-то информация по старому монастырю Великой Матери?
- Да, госпожа Редфилд, конечно, одну минуту! – Он повернулся к горничной. – Иди, Элли, и в следующий раз вытирай пыль не только перед вазами, но и позади. И рамы у картин протирай! Итак, госпожа Редфилд, прошу вас пройти в библиотеку.
Комната на втором этаже, в самом конце коридора, была заперта на ключ. Заметив моё удивление, Брасье пояснил:
- Хозяйка велела. Девчонки сюда бегали. Знаете ли, негоже горничным читать романы.
Он достал из кармана универсальный ключ, отпер замок и, распахнув дверь, пропустил меня внутрь.
Библиотека в замке Рикар-Монтраше была не слишком большой: комната площадью метров шестьдесят, уставленная шкафами, три кресла и письменный стол. Я заглянула в чернильницу: на дне лежала дохлая муха. «Да, судя по всему, графское семейство не жалует это помещение! Странно, мне казалось, что предыдущий Рикар был весьма увлечён научными изысканиями по виноградарству и виноделию, – подумала я. – Ладно, это не слишком-то нас касается…»
- Итак, милейший Брасье, где мне искать материалы по монастырю??
- Вот, госпожа Редфилд, - толстячок подвел меня к одному из дальних шкафов, - Здесь исторические материалы по графству. Думаю, вы разберетесь?
- Полагаю, что да… - я смерила взглядом сооружение красного дерева. – А что ещё здесь есть, расскажите?
Дворецкий замялся.
- Ну-у… вот в первом шкафу возле двери – современные романы, дальше монографии по охоте, лошадям и собакам, это его сиятельство интересуется и молодых господ приучил. Возле окна – учебники, наследники его сиятельства обучались и продолжают обучаться дома. Потом справочники разнообразные, немного классической литературы…
- Очень интересно, - вяло покивала я. – А по виноделию есть что-то?
- Э-э-э… Простите, госпожа Редфилд, было, и довольно много. Но когда делали ремонт главного дома, эти книги вынесли в подвалы, скорее всего, они там…
«Догнивают, - закончила я мысленно. – Всё страньше и страньше, как говорила одна девочка. Если бы я не была лично знакома с одиннадцатым графом Рикаром, я бы и не удивилась. Вот только Клемент-Лоран на своих виноградниках был буквально помешан, он скупал всю литературу, вышедшую по этой теме, да и сам написал пару статей в «Вестнике». И чтобы его сын… ладно, прошло почти восемьдесят лет, пусть его внук вот так бросил в подвале предмет дедовой страсти? Что-то тут не сходится».
Кивком отпустив господина Брасье, я раскрыла стеклянные дверцы и стала перебирать историческую литературу.
Взвесив варианты, Валери первым делом отправилась к старшей горничной. Платье у неё с собой было единственное, и на его подоле и в самом деле образовалась дырка. Ну, дырочка, не очень большая. Проще всего было бы залатать её магией, а потом просто купить при случае новое платье, но, раз уж нужно получить информацию от слуг, девушка решила не пренебрегать этой возможностью.
Старшую горничную звали мадам Фрессанж, она работала в доме уже почти сорок лет и, как выяснилось постепенно, была изрядно обижена на хозяйку за то, что так и не получила заслуженной и почётной должности экономки. В её ежедневной маленькой войне с дворецким этот высокий ранг, несомненно, был бы немалым подспорьем.
По этой ли причине или по какой-то другой, но, получив от забавной взъерошенной гостьи («точно воробушек!» - подумала весьма округлая мадам) просьбу поискать кусок ленты, лиловой или сиреневой, чтобы привести в порядок платье, старшая горничная к просьбе этой отнеслась с пониманием. В кладовой был отыскан короб с лентами, кружевами, сутажной тесьмой и прочими необходимыми вещами, и две женщины – молодая и старая, тонкая и весьма увесистая, провели увлекательные двадцать минут, разбирая эти сокровища. Наконец Валери остановилась на подходящем варианте, и мадам Фрессанж лихо оттяпала кусок сиреневого шёлка, который девушка аккуратно свернула и сунула в карман.
- Иголки и нитки у тебя есть? – как ни старалась старшая горничная уговорить себя, что это гостья и, следовательно, нельзя воспринимать её как любимую троюродную племянницу, ничего не получалось.
- А как же! – Валери улыбнулась. – Меня матушка научила, никогда из дому не выходить без карманного несессера.
Тут же она достала из кармана брюк и продемонстрировала маленький кожаный кошелёк, в котором оказались иголки, нитки разных цветов, несколько разнокалиберных пуговиц и совсем уж крохотный тюбик клея. Девушка не стала говорить своей собеседнице, что обычно не вылезает из специальных зачарованных кожаных штанов, которые и когтями виверны не продерёшь, а мелкие предметы, которые могут понадобиться, уже научилась хранить в пространственном кармане. Да и зачем об этом знать не имеющей магии мадам Фрессанж, женщине суровой, но трепетной?
- Ну, и славно! Знаешь, у меня сейчас как раз время перерыва. Пойдём-ка на кухню и выпьем там по чашке хорошего кофе, пока господин главный повар изволят отдыхать.
- А если повар отдыхает, кто же сварит кофе?
- А старушка Хамбси на что? Признаюсь тебе, этот фу-ты-ну-ты великий шеф Арман Кустозо горазд только щёки надувать да пирожные взбивать. А вот если нужно приготовить хороший антрекот или, скажем, судака по-луарски, так это к нашей маленькой кухарке.
- Погодите, вы сказали – Хамбси? Она что, гоблин?
- Ну да… - женщина остановилась, упёрлась руками в бока и сурово посмотрела на Валери. – А ты что, имеешь что-то против этой расы?
Та пожала плечами:
- Вовсе нет, просто всегда считала, что гоблины именно к готовке не слишком склоны. Вроде кто-то мне говорил, что они запахи пряностей не различают.
- Ой, не знаю, что там все гоблины, но вот наша Хамбси…
Мадам Фрессанж продолжала болтать, пока они вдвоём спускались с третьего этажа, преодолевали длинный коридор в служебной части дома, мимо дверей холодных кладовых и чёрного хода к кухне. Оттуда пахло яблоками, свежим хлебом и жареным мясом.
Через сорок минут, уползая с кухни с набитым животом («Кушай, деточка, что же ты такая бледненькая! Вот кусочек телячьей котлетки для румянца!»), студентка четвертого курса магакадемии Лютеции Валери Дюнуа чувствовала, что сейчас лопнет. Если не от пирожков тётушка Хамбси, то от обилия информации, которую надо немедленно рассортировать, записать и донести до госпожи профессора.
Анри постоял на вымощенном песчаником пятачке, покачался на каблуках, продумывая атаку на конюхов… В центре этой площадки журчал небольшой фонтан, а от него расходились четыре дорожки: к парадному входу, к воротам, к конюшне и к оранжерее. Возле оранжереи мелькнула белая рубашка госпожи Редфилд, молодой человек тряхнул головой и неторопливо пошёл направо, разглядывая залитые заходящим солнцем клумбы.
Конюшня так только называлась: на самом деле здесь стояли два экипажа семьи Рикар, двухколесный гоночный экипаж старшего из сыновей, шестнадцатилетнего Рауля, плюс четыре свободных места отводились для транспортных средств гостей. Вторая половина старинного каменного сооружения была отдана лошадям, и Анри предвкушал, как взглянет на выданный им экипаж, обсудит с местными конюхами тонкости содержания породистых скаковых, а потом уже тонко перейдёт к интересующей госпожу Редфилд теме.
Но в конюшне явно происходило что-то не то: из дальнего стойла доносилось тоненькое жалобное ржание и выразительные словосочетания, используемые обычно в трудную минуту боцманами, извозчиками и рыбными торговками.
- Что случилось? – тихонько осведомился Анри у мальчишки, сидящего на чурбачке с травинкой в зубах.
- А! – тот махнул рукой. – У Сиглави колики.
- Поподробнее, ну!
- Ох, Симаргл крылатый! – Юный любитель изящной словесности оторвался от изысканных пассажей главного конюха и повернулся к незваному гостю. – Ну, парсийский жеребец хозяина, пятилетний, в самую силу вошёл. Его господин наследник брал вчера и сады объезжал… - мальчик мотнул головой куда-то, где, видимо, находились сады. – Конечно, спросить не у кого, только я так думаю, он жеребца-то бродить оставил…
- И что?
Младший конюх помялся, потом с неохотой ответил:
- Наследник туда, в сады, на свидания ходит к Жанне из деревни. Коня бросил, небось, а тот незрелой падалицы яблоневой наелся, вот и колики, от газов. Жак, старший конюх, уже и прокол сделал, и водить пытался, только, похоже, дело совсем плохо. Вон, слышите, задыхается, бедняга. Надо отсюда когти рвать, не запорют, конечно, не старые времена, но хорошо точно никому не будет…
- Ясно, - бросил Анри, уже не вслушиваясь в бормотание, содрал с плеч лёгкую куртку и отдал её мальчишке. – Повесь куда-нибудь, а я попробую помочь. И не уходи пока, если что, сбегаешь… куда скажу.
Целительская магия не была основной для нашего героя, но, как всякий боевик, он владел ею в степени, достаточной для оказания первой помощи. Поскольку, как мы уже говорили, конюшни его семьи славились по всей Галлии и за её пределами, в лечении лошадей Анри разбирался отлично.
Нетрудно догадаться, что очистка кишечника лошади что магически, что обычным ветеринарным путём – занятие дурнопахнущее. Так что через полчаса парсийский жеребец, счастливо избавленный от неправедно сожранных яблок и получивший возможность вдохнуть воздух полной грудью, дремал в своём деннике, мальчишка убирал грязную солому, а студент и старший конюх, раздевшись до пояса, отмывались под струёй ледяной воды из крана. Анри не стал подогревать её, чтобы не показаться неженкой и не потерять сияющий ореол героя и спасителя в глазах Жака.
- Это… господин маг… - сказал старший конюх с некоторой осторожностью. – Не побрезгуете, может быть, только надо это дело запить.
- Да что уж теперь брезговать? – молодой человек с сомнением осматривал свои джинсы. Похоже было, что магическая очистка не сильно повлияла на их плачевный вид. – Давайте только на Сиглави ещё разок посмотрим, да и присядем где-нибудь на солнышке.
Жеребец по-прежнему дремал, дышал нормально, живот его больше не был раздут, словно воздушный шар. Анри вместе со старшим конюхом сели на плотный брикет сена возле западной стены конюшни, щурясь на закатное солнце, и Жак протянул соседу фляжку. Тот глотнул, причмокнул и глотнул ещё раз, после чего вернул сосуд хозяину с явным сожалением.
- Вот то-то и оно! – прочувствованно прокомментировал конюх и надолго присосался к горлышку.
Они помолчали, после чего Анри сказал лениво:
- Как же это он так неосторожно в сад-то забрёл? Взрослый же уже, должен знать, что к чему.
- Кто?
- Ну, кто Сиглави в сад завёл? Наследник графа, разве нет?
- Да какой он наследник, пыль одна да воображение! – скривился Жак. Судя по всему, загадочный напиток из фляжки и в самом деле помог ему расслабиться. – Я здесь при этой конюшне уже четвертый десяток лет работаю, так что насмотрелся. Был граф Жюльен де Рикар…
- Это когда?
- Ну, вот лет двадцать пять назад умер его отец, Клемент-Лоран, так и принял он права на имущество, обязанности и прочее. Женился Жюльен, ох, и свадьба была! Три ящика лучшего Монтраше на нас на всех выдали… - Он примолк, мечтательно жмурясь, глотнул из фляжки ещё раз, уже умеренно и протянул её Анри. Тот только нетерпеливо мотнул головой, и конюх продолжил. – Жена его, графиня Магдалена, красавица, дочку родила, и все было замечательно. А потом приехал кузен хозяина, откуда-то из Нового света. Этьен…
Имя он произнёс так, будто выплюнул какую-то несусветную гадость, приставшую к языку, и надолго замолчал.
«Магдалена. А хозяйка представилась как Кларисса», - подумал Анри, уже понимая, что же произошло в благородном семействе.
- Я что-то путаю, или нынешнего графа Скавуа де Рикар зовут как раз Этьеном? - осторожно подтолкнул он к продолжению рассказа.
- Нет, парень. Ничего ты не путаешь. Господин граф Жюльен погиб на охоте, упал с лошади и сломал шею. И было это… - он задумался. – Да вот восемнадцать лет уже прошло, дочке их только-только два года исполнилось тогда. Госпожа графиня уж так горевала, почернела вся, да… А через полгода вышла замуж за Роберта, и он принял её фамилию.
- Жа-ак! – раздался откуда-то голос дворецкого.
Конюх подхватился, спрятал фляжку во внутренний карман куртки и сказал… даже не сказал, а прошипел:
- Ты только молчи, господин маг, о том, что я тут наболтал! А то и мне головы не сносить, и тебе хорошо не будет.
И исчез, будто не было.
Анри вздохнул, зашёл в конюшню, ещё раз взглянул на вылеченного Сиглави, забрал с гвоздя свою куртку и побрёл к дому. Конца истории он не услышал, но додумать её было несложно. Надо обо всём доложить госпоже Редфилд, только хорошо бы сперва переодеться…
- Значит, и граф у нас липовый, и графиня ненастоящая. Есть только дочка… интересно, увидим ли мы её вечером? – задумчиво сказала Валери.
- Полагаю, что девушку стараются не выпускать при гостях, - ответил Анри. – За чаем её не было.
- За чаем мадам о ней даже не упомянула, и теперь понятно, почему, - я прошлась по комнате и сердито пнула пуфик. – Не понимаю, куда смотрела геральдическая палата? Ведь наследование титула должны были подтвердить!
- Вообще несколько странно, даже если бы наследовала дочь Жюльена Скавуаде Рикар, и то старцы из палаты должны были вцепиться в неё всеми своими беззубыми челюстями! – Анри хлопнул ладонью по колену. – Нет, но я же говорил, что здесь что-то нечисто!
- Это ты в прошлый раз говорил, - не преминула возразить девушка. – А почему должны были… хм… вцепиться?
- Да потому что в Галлии наследование ведётся по мечу, а не по прялке!
- Неужели не бывает случаев?..
- Бывают! И именно для них существует геральдическая палата.
- Идиотизм какой-то, - фыркнула Валери и отвернулась.
- Вернёмся всё же к нашим Рикарам и не-Рикарам, - призвала я их к порядку. – И прежде всего я отправлю вестник… Равашалю, наверное. Запрос от руководителя Службы магбезопасности придаст этим бюрократам немного скорости. Так, и второй запрос – Кайонну, о магии сирен. А мы с вами тем временем попробуем взглянуть на девицу и понять, всё ли так печально, как нам показалось. Да, Валери, ты хотела дополнить?
- Хотела. Тётушка Хамсби и мадам Фрессанж тоже работают здесь больше двадцати лет, а вот дворецкий пришёл вместе с нынешней графиней, это её человек. Сказанное ими подтверждает наши выводы… только я не понимаю, должны ли мы заниматься вопросом неправильного наследования? Мы же вроде как королевских невест изучаем?
Пение! Если это не особая вариация стихии жизни, то что тогда?
Конечно, когда-то существовала магия сирен, но этой расы уже лет триста как никто не видел в нашем мире. На них когда-то велась настоящая охота, ведь сирена, включившая свой особый голос, может убедить кого угодно в чём угодно – отдать всё, что имеет, покончить с собой, повернуть войска против сюзерена. Это разновидность ментальной магии, но куда более сильная, чем то, чем владею я. Более сильная даже чем у орочьих шаманов.
Распрощавшись с Вурглом, я сама не заметила за размышлениями, как вернулась в дом, и очнулась в тот момент, когда наткнулась в холле на дворецкого, распекающего за что-то одну из горничных.
- О! Брасье, вы то мне и нужны! Скажите, в поместье есть какая-то информация по старому монастырю Великой Матери?
- Да, госпожа Редфилд, конечно, одну минуту! – Он повернулся к горничной. – Иди, Элли, и в следующий раз вытирай пыль не только перед вазами, но и позади. И рамы у картин протирай! Итак, госпожа Редфилд, прошу вас пройти в библиотеку.
Комната на втором этаже, в самом конце коридора, была заперта на ключ. Заметив моё удивление, Брасье пояснил:
- Хозяйка велела. Девчонки сюда бегали. Знаете ли, негоже горничным читать романы.
Он достал из кармана универсальный ключ, отпер замок и, распахнув дверь, пропустил меня внутрь.
Библиотека в замке Рикар-Монтраше была не слишком большой: комната площадью метров шестьдесят, уставленная шкафами, три кресла и письменный стол. Я заглянула в чернильницу: на дне лежала дохлая муха. «Да, судя по всему, графское семейство не жалует это помещение! Странно, мне казалось, что предыдущий Рикар был весьма увлечён научными изысканиями по виноградарству и виноделию, – подумала я. – Ладно, это не слишком-то нас касается…»
- Итак, милейший Брасье, где мне искать материалы по монастырю??
- Вот, госпожа Редфилд, - толстячок подвел меня к одному из дальних шкафов, - Здесь исторические материалы по графству. Думаю, вы разберетесь?
- Полагаю, что да… - я смерила взглядом сооружение красного дерева. – А что ещё здесь есть, расскажите?
Дворецкий замялся.
- Ну-у… вот в первом шкафу возле двери – современные романы, дальше монографии по охоте, лошадям и собакам, это его сиятельство интересуется и молодых господ приучил. Возле окна – учебники, наследники его сиятельства обучались и продолжают обучаться дома. Потом справочники разнообразные, немного классической литературы…
- Очень интересно, - вяло покивала я. – А по виноделию есть что-то?
- Э-э-э… Простите, госпожа Редфилд, было, и довольно много. Но когда делали ремонт главного дома, эти книги вынесли в подвалы, скорее всего, они там…
«Догнивают, - закончила я мысленно. – Всё страньше и страньше, как говорила одна девочка. Если бы я не была лично знакома с одиннадцатым графом Рикаром, я бы и не удивилась. Вот только Клемент-Лоран на своих виноградниках был буквально помешан, он скупал всю литературу, вышедшую по этой теме, да и сам написал пару статей в «Вестнике». И чтобы его сын… ладно, прошло почти восемьдесят лет, пусть его внук вот так бросил в подвале предмет дедовой страсти? Что-то тут не сходится».
Кивком отпустив господина Брасье, я раскрыла стеклянные дверцы и стала перебирать историческую литературу.
Взвесив варианты, Валери первым делом отправилась к старшей горничной. Платье у неё с собой было единственное, и на его подоле и в самом деле образовалась дырка. Ну, дырочка, не очень большая. Проще всего было бы залатать её магией, а потом просто купить при случае новое платье, но, раз уж нужно получить информацию от слуг, девушка решила не пренебрегать этой возможностью.
Старшую горничную звали мадам Фрессанж, она работала в доме уже почти сорок лет и, как выяснилось постепенно, была изрядно обижена на хозяйку за то, что так и не получила заслуженной и почётной должности экономки. В её ежедневной маленькой войне с дворецким этот высокий ранг, несомненно, был бы немалым подспорьем.
По этой ли причине или по какой-то другой, но, получив от забавной взъерошенной гостьи («точно воробушек!» - подумала весьма округлая мадам) просьбу поискать кусок ленты, лиловой или сиреневой, чтобы привести в порядок платье, старшая горничная к просьбе этой отнеслась с пониманием. В кладовой был отыскан короб с лентами, кружевами, сутажной тесьмой и прочими необходимыми вещами, и две женщины – молодая и старая, тонкая и весьма увесистая, провели увлекательные двадцать минут, разбирая эти сокровища. Наконец Валери остановилась на подходящем варианте, и мадам Фрессанж лихо оттяпала кусок сиреневого шёлка, который девушка аккуратно свернула и сунула в карман.
- Иголки и нитки у тебя есть? – как ни старалась старшая горничная уговорить себя, что это гостья и, следовательно, нельзя воспринимать её как любимую троюродную племянницу, ничего не получалось.
- А как же! – Валери улыбнулась. – Меня матушка научила, никогда из дому не выходить без карманного несессера.
Тут же она достала из кармана брюк и продемонстрировала маленький кожаный кошелёк, в котором оказались иголки, нитки разных цветов, несколько разнокалиберных пуговиц и совсем уж крохотный тюбик клея. Девушка не стала говорить своей собеседнице, что обычно не вылезает из специальных зачарованных кожаных штанов, которые и когтями виверны не продерёшь, а мелкие предметы, которые могут понадобиться, уже научилась хранить в пространственном кармане. Да и зачем об этом знать не имеющей магии мадам Фрессанж, женщине суровой, но трепетной?
- Ну, и славно! Знаешь, у меня сейчас как раз время перерыва. Пойдём-ка на кухню и выпьем там по чашке хорошего кофе, пока господин главный повар изволят отдыхать.
- А если повар отдыхает, кто же сварит кофе?
- А старушка Хамбси на что? Признаюсь тебе, этот фу-ты-ну-ты великий шеф Арман Кустозо горазд только щёки надувать да пирожные взбивать. А вот если нужно приготовить хороший антрекот или, скажем, судака по-луарски, так это к нашей маленькой кухарке.
- Погодите, вы сказали – Хамбси? Она что, гоблин?
- Ну да… - женщина остановилась, упёрлась руками в бока и сурово посмотрела на Валери. – А ты что, имеешь что-то против этой расы?
Та пожала плечами:
- Вовсе нет, просто всегда считала, что гоблины именно к готовке не слишком склоны. Вроде кто-то мне говорил, что они запахи пряностей не различают.
- Ой, не знаю, что там все гоблины, но вот наша Хамбси…
Мадам Фрессанж продолжала болтать, пока они вдвоём спускались с третьего этажа, преодолевали длинный коридор в служебной части дома, мимо дверей холодных кладовых и чёрного хода к кухне. Оттуда пахло яблоками, свежим хлебом и жареным мясом.
Через сорок минут, уползая с кухни с набитым животом («Кушай, деточка, что же ты такая бледненькая! Вот кусочек телячьей котлетки для румянца!»), студентка четвертого курса магакадемии Лютеции Валери Дюнуа чувствовала, что сейчас лопнет. Если не от пирожков тётушка Хамбси, то от обилия информации, которую надо немедленно рассортировать, записать и донести до госпожи профессора.
Анри постоял на вымощенном песчаником пятачке, покачался на каблуках, продумывая атаку на конюхов… В центре этой площадки журчал небольшой фонтан, а от него расходились четыре дорожки: к парадному входу, к воротам, к конюшне и к оранжерее. Возле оранжереи мелькнула белая рубашка госпожи Редфилд, молодой человек тряхнул головой и неторопливо пошёл направо, разглядывая залитые заходящим солнцем клумбы.
Конюшня так только называлась: на самом деле здесь стояли два экипажа семьи Рикар, двухколесный гоночный экипаж старшего из сыновей, шестнадцатилетнего Рауля, плюс четыре свободных места отводились для транспортных средств гостей. Вторая половина старинного каменного сооружения была отдана лошадям, и Анри предвкушал, как взглянет на выданный им экипаж, обсудит с местными конюхами тонкости содержания породистых скаковых, а потом уже тонко перейдёт к интересующей госпожу Редфилд теме.
Но в конюшне явно происходило что-то не то: из дальнего стойла доносилось тоненькое жалобное ржание и выразительные словосочетания, используемые обычно в трудную минуту боцманами, извозчиками и рыбными торговками.
- Что случилось? – тихонько осведомился Анри у мальчишки, сидящего на чурбачке с травинкой в зубах.
- А! – тот махнул рукой. – У Сиглави колики.
- Поподробнее, ну!
- Ох, Симаргл крылатый! – Юный любитель изящной словесности оторвался от изысканных пассажей главного конюха и повернулся к незваному гостю. – Ну, парсийский жеребец хозяина, пятилетний, в самую силу вошёл. Его господин наследник брал вчера и сады объезжал… - мальчик мотнул головой куда-то, где, видимо, находились сады. – Конечно, спросить не у кого, только я так думаю, он жеребца-то бродить оставил…
- И что?
Младший конюх помялся, потом с неохотой ответил:
- Наследник туда, в сады, на свидания ходит к Жанне из деревни. Коня бросил, небось, а тот незрелой падалицы яблоневой наелся, вот и колики, от газов. Жак, старший конюх, уже и прокол сделал, и водить пытался, только, похоже, дело совсем плохо. Вон, слышите, задыхается, бедняга. Надо отсюда когти рвать, не запорют, конечно, не старые времена, но хорошо точно никому не будет…
- Ясно, - бросил Анри, уже не вслушиваясь в бормотание, содрал с плеч лёгкую куртку и отдал её мальчишке. – Повесь куда-нибудь, а я попробую помочь. И не уходи пока, если что, сбегаешь… куда скажу.
Целительская магия не была основной для нашего героя, но, как всякий боевик, он владел ею в степени, достаточной для оказания первой помощи. Поскольку, как мы уже говорили, конюшни его семьи славились по всей Галлии и за её пределами, в лечении лошадей Анри разбирался отлично.
Нетрудно догадаться, что очистка кишечника лошади что магически, что обычным ветеринарным путём – занятие дурнопахнущее. Так что через полчаса парсийский жеребец, счастливо избавленный от неправедно сожранных яблок и получивший возможность вдохнуть воздух полной грудью, дремал в своём деннике, мальчишка убирал грязную солому, а студент и старший конюх, раздевшись до пояса, отмывались под струёй ледяной воды из крана. Анри не стал подогревать её, чтобы не показаться неженкой и не потерять сияющий ореол героя и спасителя в глазах Жака.
- Это… господин маг… - сказал старший конюх с некоторой осторожностью. – Не побрезгуете, может быть, только надо это дело запить.
- Да что уж теперь брезговать? – молодой человек с сомнением осматривал свои джинсы. Похоже было, что магическая очистка не сильно повлияла на их плачевный вид. – Давайте только на Сиглави ещё разок посмотрим, да и присядем где-нибудь на солнышке.
Жеребец по-прежнему дремал, дышал нормально, живот его больше не был раздут, словно воздушный шар. Анри вместе со старшим конюхом сели на плотный брикет сена возле западной стены конюшни, щурясь на закатное солнце, и Жак протянул соседу фляжку. Тот глотнул, причмокнул и глотнул ещё раз, после чего вернул сосуд хозяину с явным сожалением.
- Вот то-то и оно! – прочувствованно прокомментировал конюх и надолго присосался к горлышку.
Они помолчали, после чего Анри сказал лениво:
- Как же это он так неосторожно в сад-то забрёл? Взрослый же уже, должен знать, что к чему.
- Кто?
- Ну, кто Сиглави в сад завёл? Наследник графа, разве нет?
- Да какой он наследник, пыль одна да воображение! – скривился Жак. Судя по всему, загадочный напиток из фляжки и в самом деле помог ему расслабиться. – Я здесь при этой конюшне уже четвертый десяток лет работаю, так что насмотрелся. Был граф Жюльен де Рикар…
- Это когда?
- Ну, вот лет двадцать пять назад умер его отец, Клемент-Лоран, так и принял он права на имущество, обязанности и прочее. Женился Жюльен, ох, и свадьба была! Три ящика лучшего Монтраше на нас на всех выдали… - Он примолк, мечтательно жмурясь, глотнул из фляжки ещё раз, уже умеренно и протянул её Анри. Тот только нетерпеливо мотнул головой, и конюх продолжил. – Жена его, графиня Магдалена, красавица, дочку родила, и все было замечательно. А потом приехал кузен хозяина, откуда-то из Нового света. Этьен…
Имя он произнёс так, будто выплюнул какую-то несусветную гадость, приставшую к языку, и надолго замолчал.
«Магдалена. А хозяйка представилась как Кларисса», - подумал Анри, уже понимая, что же произошло в благородном семействе.
- Я что-то путаю, или нынешнего графа Скавуа де Рикар зовут как раз Этьеном? - осторожно подтолкнул он к продолжению рассказа.
- Нет, парень. Ничего ты не путаешь. Господин граф Жюльен погиб на охоте, упал с лошади и сломал шею. И было это… - он задумался. – Да вот восемнадцать лет уже прошло, дочке их только-только два года исполнилось тогда. Госпожа графиня уж так горевала, почернела вся, да… А через полгода вышла замуж за Роберта, и он принял её фамилию.
- Жа-ак! – раздался откуда-то голос дворецкого.
Конюх подхватился, спрятал фляжку во внутренний карман куртки и сказал… даже не сказал, а прошипел:
- Ты только молчи, господин маг, о том, что я тут наболтал! А то и мне головы не сносить, и тебе хорошо не будет.
И исчез, будто не было.
Анри вздохнул, зашёл в конюшню, ещё раз взглянул на вылеченного Сиглави, забрал с гвоздя свою куртку и побрёл к дому. Конца истории он не услышал, но додумать её было несложно. Надо обо всём доложить госпоже Редфилд, только хорошо бы сперва переодеться…
- Значит, и граф у нас липовый, и графиня ненастоящая. Есть только дочка… интересно, увидим ли мы её вечером? – задумчиво сказала Валери.
- Полагаю, что девушку стараются не выпускать при гостях, - ответил Анри. – За чаем её не было.
- За чаем мадам о ней даже не упомянула, и теперь понятно, почему, - я прошлась по комнате и сердито пнула пуфик. – Не понимаю, куда смотрела геральдическая палата? Ведь наследование титула должны были подтвердить!
- Вообще несколько странно, даже если бы наследовала дочь Жюльена Скавуаде Рикар, и то старцы из палаты должны были вцепиться в неё всеми своими беззубыми челюстями! – Анри хлопнул ладонью по колену. – Нет, но я же говорил, что здесь что-то нечисто!
- Это ты в прошлый раз говорил, - не преминула возразить девушка. – А почему должны были… хм… вцепиться?
- Да потому что в Галлии наследование ведётся по мечу, а не по прялке!
- Неужели не бывает случаев?..
- Бывают! И именно для них существует геральдическая палата.
- Идиотизм какой-то, - фыркнула Валери и отвернулась.
- Вернёмся всё же к нашим Рикарам и не-Рикарам, - призвала я их к порядку. – И прежде всего я отправлю вестник… Равашалю, наверное. Запрос от руководителя Службы магбезопасности придаст этим бюрократам немного скорости. Так, и второй запрос – Кайонну, о магии сирен. А мы с вами тем временем попробуем взглянуть на девицу и понять, всё ли так печально, как нам показалось. Да, Валери, ты хотела дополнить?
- Хотела. Тётушка Хамсби и мадам Фрессанж тоже работают здесь больше двадцати лет, а вот дворецкий пришёл вместе с нынешней графиней, это её человек. Сказанное ими подтверждает наши выводы… только я не понимаю, должны ли мы заниматься вопросом неправильного наследования? Мы же вроде как королевских невест изучаем?
