Ребенок смотрел СТС, действительно - какую-то муру с непрестанными поцелуями. Впрочем, увидев меня, она очень оживилась, выключила теле-визор и бросилась мне на шею.
- Мамулька приехала! Негритянская мамулька! А ты мне что при-везла? А ты одна приехала? А где твой Вадим?
- Ребенок, угомонись, а то соседи подумают, что у нас пожар! Все, что я тебе привезла, в сумке на кухне, я приехала одна, а Вадим се-годня работает.
- Бу-у, - ребенок надул губы, - а он мне обещал научить из лука стрелять…
- Ну, лето еще не кончилось. И потом, у тебя лука нет. Только зеле-ный, на грядке.
- Во-первых, лук мне Вадим еще в прошлый раз привез, а во-вторых, он обещал, что мы попробуем сами сделать, если найдем подходя-щую орешину.
Вот так. Зря я мучилась сомнениями - ребенок принял Вадима безогово-рочно.… Когда ж это он успел ей лук какой-то отдать, и коробка ведь нема-ленькая.… Впрочем, перед отпуском мы приезжали на джипе, там можно средних размеров слона спрятать…
Выдернув мамашу из грядки, я осведомляюсь о состоянии дел на кухне и принимаюсь готовить ужин. Ну, судьба у меня такая - вечно я готовлю ужин, который потом едят другие. Надо было в повара подаваться…
Погода между тем портилась, с юго-запада ползли черные тучи, вернув-шийся с заседания правления отец закреплял стеклянные дверцы парников и болтающуюся створку окна на террасе на первом этаже. Кошка, как всегда при первых признаках грозы, смылась бесследно. Мама, не обращая внима-ния на первые крупные капли дождя, что-то пропалывала…
Ночью я проснулась около половины двенадцатого от явственного ощу-щения, что дом покачнулся…
В 93-м, когда утром меня разбудили орудийные выстрелы - я тогда еще жила у родителей - и то было не так страшно, потому что действия челове-ческие все-таки не так неумолимы, как слепые силы природы…
Я вышла на улицу. Молнии сверкали непрерывно, было светло, почти как в белые ночи, гром гремел где-то вдалеке. По небу неслись тучи… ну не скажешь по-другому - действительно "со страшной скоростью", я никогда такого не видела, и еще больше пугало то, что ни капли дождя из них не па-дало на землю.
Но самым страшным, конечно, был ветер.
Наш старый дом содрогался от его резких ударов с такой силой, так скрипел, что я всерьез испугалась, что в следующее мгновение все мы ока-жемся под обломками. Свет, разумеется, отключили сразу же, и я, подсве-чивая себе фонариком, пошла посмотреть, как спит Настя.
Под грохот бури она спала, будто за окном был ангельски тихий вечер… Правда, из-под одеяла торчали обе босые ноги, а так же значительная часть того, что было выше. Я укрыла Настю одеялом, она проворчала что-то во сне и, не просыпаясь, повернулась на другой бок.
Я заглянула в соседнюю комнату к родителям - и эти спали, как сурки! В этот момент что-то особенно сильно ударило о стену (потом выяснилось, что это на соседнем участке сорвало лист шифера с крыши), но дом, как ни странно, устоял, только скрипнул жалобно. Поскольку и от этого родители не проснулись, я рассудила, что будить их не стоит, раз уж их здоровый крепкий сон ничто не может поколебать…
Желтый свет гаснущего фонарика (сколько раз я говорила себе купить ба-тарейки?) осветил возле входной двери черный дрожащий комок - ну ко-нечно, как же я про него забыла! Родителям дали на месяц повоспитывать маленького черного пуделя Антошку, принадлежащего их старинным друзьям, пока те лечат болячки в Карловых Варах. Вот Антошка в полной мере оценил бурю! Я сунула совсем погасший фонарик в карман халата, взяла дрожащую псину на руки и понесла на второй этаж, в свою комнату. Там мы немного подрожали вместе, забравшись под одеяло, а потом как-то незаметно уснули.
Разбудило меня яркое солнце, луч которого дополз до моего лица и прон-зительный голос соседки, обсуждающей с мамой подробности ночного кошмара…
Наш поселок на удивление мало пострадал от урагана - только тот самый лист шифера сорвало с соседского дома, да у ограды поселка свалило гро-мадный старый тополь, который уже лет пять собирались спилить, что ре-гулярно обсуждалось на заседании правления…
Водитель приехал за мной вовремя, что меня, признаться, порадовало. Мы уже знали подробности московского урагана, не единожды рассказанные по радио и в теленовостях, так что я бы не сильно удивилась, если бы он опо-здал часа на два.
Поваленные старые липы, перекрученные стойки рекламных щитов, раз-битые машины… Водитель Сережа, обычно словоохотливый, всю дорогу мрачно молчал, а уже на подъезде к моему дому разговорился - ночью, во время урагана, ему вышибло в квартире три окна.
- Правда, уже вставили - из ЖЭКа сразу пришли, как вызвал. И раз-бирают быстро, я думаю, дня за три приведут Москву в нормаль-ный вид.
Привели все в нормальный вид даже и быстрее, но нам с Вадимом было уже не до этого. Аналитическая информация, полученная им в последний день нашего отпуска, позволяла сделать только один вывод - через пять-шесть недель будет грандиозный экономический кризис, рубль упадет в не-сколько раз, вместе с ним рухнут многие банки. Сейчас Вадим делал все для того, чтобы его партнеры, вложившие деньги по его рекомендации, как можно меньше пострадали…
Я не стану вдаваться в подробности, и не знаю я их - все это время я была при нем переводчиком, секретарем, печатающим устройством, поваром и нянькой (если бы я не напоминала, он питался бы исключительно кофе, си-гаретами и банковскими известиями…), и не влезала в тонкости. Да и вре-мени не хватало.
Предсказанное произошло на неделю раньше, чем рассчитывал Вадим. Он успел спасти деньги своих партнеров, но не успел вытащить многое из сво-его. Разумеется, он не стал нищим, и даже бедным, но большая часть его де-нег вложена, и вытащить их сейчас невозможно…
Мы тихо поженились в конце сентября - родители, Настя, пара моих ста-рых подружек, Мишка с Романом (Андрей был в Штатах и прислал только телеграмму и бутылку шампанского), двое друзей Вадима. Алиса тоже была за границей, на гастролях, Ольге и Севке было не до меня - они собирались вот-вот рожать. Настя не одобрила скромность церемонии, но смирилась после обещания пышно отметить ее двенадцатилетие - за два года Вадим рассчитывает восстановить все. Или почти все.
На дивном "Бентли" ездит теперь Свентицкий. Да-да, он был среди тех немногих и не афиширующих свою удачу, кто выиграл на августовских со-бытиях… Бог с ним, пусть сверкающий хром и плавный ход этого авточуда его утешат.
Мы живем в квартире Вадима на набережной - это единственное, что со-хранилось у нас от тех времен; ездим на "Жигулях" (у мужа "девятка", у ме-ня "шестерка", правда - и то, и другое с "фиатовским" движком и рядом других деталей) и пока не планируем их менять… Не знаю, что сталось с роскошным загородным особняком, где мы впервые встретились, кажется, Вадим планирует его выкупить, но это - планы на будущее…
Я так и не пошла работать к Роману - не смогла бы встречаться с ним ка-ждый день, помня, что сказал он тогда, приехав из Лондона. Работаю я вме-сте с Вадимом - как и летом, переводчиком, секретарем и т.д. Но это, навер-ное, ненадолго - есть у меня подозрения, что Настя срочно нуждается в се-стричке…
- Мамулька приехала! Негритянская мамулька! А ты мне что при-везла? А ты одна приехала? А где твой Вадим?
- Ребенок, угомонись, а то соседи подумают, что у нас пожар! Все, что я тебе привезла, в сумке на кухне, я приехала одна, а Вадим се-годня работает.
- Бу-у, - ребенок надул губы, - а он мне обещал научить из лука стрелять…
- Ну, лето еще не кончилось. И потом, у тебя лука нет. Только зеле-ный, на грядке.
- Во-первых, лук мне Вадим еще в прошлый раз привез, а во-вторых, он обещал, что мы попробуем сами сделать, если найдем подходя-щую орешину.
Вот так. Зря я мучилась сомнениями - ребенок принял Вадима безогово-рочно.… Когда ж это он успел ей лук какой-то отдать, и коробка ведь нема-ленькая.… Впрочем, перед отпуском мы приезжали на джипе, там можно средних размеров слона спрятать…
Выдернув мамашу из грядки, я осведомляюсь о состоянии дел на кухне и принимаюсь готовить ужин. Ну, судьба у меня такая - вечно я готовлю ужин, который потом едят другие. Надо было в повара подаваться…
Погода между тем портилась, с юго-запада ползли черные тучи, вернув-шийся с заседания правления отец закреплял стеклянные дверцы парников и болтающуюся створку окна на террасе на первом этаже. Кошка, как всегда при первых признаках грозы, смылась бесследно. Мама, не обращая внима-ния на первые крупные капли дождя, что-то пропалывала…
Ночью я проснулась около половины двенадцатого от явственного ощу-щения, что дом покачнулся…
В 93-м, когда утром меня разбудили орудийные выстрелы - я тогда еще жила у родителей - и то было не так страшно, потому что действия челове-ческие все-таки не так неумолимы, как слепые силы природы…
Я вышла на улицу. Молнии сверкали непрерывно, было светло, почти как в белые ночи, гром гремел где-то вдалеке. По небу неслись тучи… ну не скажешь по-другому - действительно "со страшной скоростью", я никогда такого не видела, и еще больше пугало то, что ни капли дождя из них не па-дало на землю.
Но самым страшным, конечно, был ветер.
Наш старый дом содрогался от его резких ударов с такой силой, так скрипел, что я всерьез испугалась, что в следующее мгновение все мы ока-жемся под обломками. Свет, разумеется, отключили сразу же, и я, подсве-чивая себе фонариком, пошла посмотреть, как спит Настя.
Под грохот бури она спала, будто за окном был ангельски тихий вечер… Правда, из-под одеяла торчали обе босые ноги, а так же значительная часть того, что было выше. Я укрыла Настю одеялом, она проворчала что-то во сне и, не просыпаясь, повернулась на другой бок.
Я заглянула в соседнюю комнату к родителям - и эти спали, как сурки! В этот момент что-то особенно сильно ударило о стену (потом выяснилось, что это на соседнем участке сорвало лист шифера с крыши), но дом, как ни странно, устоял, только скрипнул жалобно. Поскольку и от этого родители не проснулись, я рассудила, что будить их не стоит, раз уж их здоровый крепкий сон ничто не может поколебать…
Желтый свет гаснущего фонарика (сколько раз я говорила себе купить ба-тарейки?) осветил возле входной двери черный дрожащий комок - ну ко-нечно, как же я про него забыла! Родителям дали на месяц повоспитывать маленького черного пуделя Антошку, принадлежащего их старинным друзьям, пока те лечат болячки в Карловых Варах. Вот Антошка в полной мере оценил бурю! Я сунула совсем погасший фонарик в карман халата, взяла дрожащую псину на руки и понесла на второй этаж, в свою комнату. Там мы немного подрожали вместе, забравшись под одеяло, а потом как-то незаметно уснули.
Разбудило меня яркое солнце, луч которого дополз до моего лица и прон-зительный голос соседки, обсуждающей с мамой подробности ночного кошмара…
Наш поселок на удивление мало пострадал от урагана - только тот самый лист шифера сорвало с соседского дома, да у ограды поселка свалило гро-мадный старый тополь, который уже лет пять собирались спилить, что ре-гулярно обсуждалось на заседании правления…
Водитель приехал за мной вовремя, что меня, признаться, порадовало. Мы уже знали подробности московского урагана, не единожды рассказанные по радио и в теленовостях, так что я бы не сильно удивилась, если бы он опо-здал часа на два.
Поваленные старые липы, перекрученные стойки рекламных щитов, раз-битые машины… Водитель Сережа, обычно словоохотливый, всю дорогу мрачно молчал, а уже на подъезде к моему дому разговорился - ночью, во время урагана, ему вышибло в квартире три окна.
- Правда, уже вставили - из ЖЭКа сразу пришли, как вызвал. И раз-бирают быстро, я думаю, дня за три приведут Москву в нормаль-ный вид.
Привели все в нормальный вид даже и быстрее, но нам с Вадимом было уже не до этого. Аналитическая информация, полученная им в последний день нашего отпуска, позволяла сделать только один вывод - через пять-шесть недель будет грандиозный экономический кризис, рубль упадет в не-сколько раз, вместе с ним рухнут многие банки. Сейчас Вадим делал все для того, чтобы его партнеры, вложившие деньги по его рекомендации, как можно меньше пострадали…
Я не стану вдаваться в подробности, и не знаю я их - все это время я была при нем переводчиком, секретарем, печатающим устройством, поваром и нянькой (если бы я не напоминала, он питался бы исключительно кофе, си-гаретами и банковскими известиями…), и не влезала в тонкости. Да и вре-мени не хватало.
Предсказанное произошло на неделю раньше, чем рассчитывал Вадим. Он успел спасти деньги своих партнеров, но не успел вытащить многое из сво-его. Разумеется, он не стал нищим, и даже бедным, но большая часть его де-нег вложена, и вытащить их сейчас невозможно…
Мы тихо поженились в конце сентября - родители, Настя, пара моих ста-рых подружек, Мишка с Романом (Андрей был в Штатах и прислал только телеграмму и бутылку шампанского), двое друзей Вадима. Алиса тоже была за границей, на гастролях, Ольге и Севке было не до меня - они собирались вот-вот рожать. Настя не одобрила скромность церемонии, но смирилась после обещания пышно отметить ее двенадцатилетие - за два года Вадим рассчитывает восстановить все. Или почти все.
На дивном "Бентли" ездит теперь Свентицкий. Да-да, он был среди тех немногих и не афиширующих свою удачу, кто выиграл на августовских со-бытиях… Бог с ним, пусть сверкающий хром и плавный ход этого авточуда его утешат.
Мы живем в квартире Вадима на набережной - это единственное, что со-хранилось у нас от тех времен; ездим на "Жигулях" (у мужа "девятка", у ме-ня "шестерка", правда - и то, и другое с "фиатовским" движком и рядом других деталей) и пока не планируем их менять… Не знаю, что сталось с роскошным загородным особняком, где мы впервые встретились, кажется, Вадим планирует его выкупить, но это - планы на будущее…
Я так и не пошла работать к Роману - не смогла бы встречаться с ним ка-ждый день, помня, что сказал он тогда, приехав из Лондона. Работаю я вме-сте с Вадимом - как и летом, переводчиком, секретарем и т.д. Но это, навер-ное, ненадолго - есть у меня подозрения, что Настя срочно нуждается в се-стричке…
