Смотрю на его затылок, изучаю сосредоточенный взгляд, отображающийся в зеркале заднего вида. Почему мы не можем стать обычным людьми? Почему не можем забыть всё то дерьмо, что случилось в наших жизнях? Почему не можем разрушить тот плотный слой льда, которым окутаны наши сердца? А что бы изменилось? В сущности ничего. Мы люди из жестоких, но по своей природе разных миров. Огонь, опаляющий и сжигающий всё, что находится вокруг. Мотылёк, который по злой иронии судьбы неосознанно тянется к огню, который кажется привлекательным. Сука! Осознание того, что ничего нельзя переиграть просто ломает кости, выворачивает суставы и вскрывает вены. Прикусив щеку, я зажмурилась, борясь со злыми слезами, что так неожиданно выступили на глазах.
Через несколько минут «танк» остановился у высокого белого здания, которое вероятно относится к какому-нибудь городскому учреждению. На парковке, что расположилась через дорогу от здания уже стояли различные машины гостей. Судя по этим машинам, здесь собрались далеко не бедные люди. Цирк уродов! Толстосумы, которые с пеленок привыкли играть человеческими жизнями. Приступ отвращения практически невозможно подавить, но я держусь.
- Идем, - заявил Калэб, помогая мне выбраться из «танка».
На улице холодно, поэтому я как можно быстрей следую за своим другом к зданию. Лерой отдает ключи от машины парковщику и твердым шагом идет за нами. Я своей голой спиной ощутила тяжелое дыхание быка и кажется, кожи коснулись рога. Но в этом не прослеживалось никакой угрозы, скорей, Грейсон готовился окунуться в атмосферу городского бомонда.
Охрана открыла перед нами тяжелые двухстворчатые двери, и мы втроем практически сразу попали в мир, где царила кричащая роскошь, громкая музыка и потоки лицемерия. Мне хватило одной секунды, чтобы возненавидеть это место, но благодаря Калэбу, я всё еще держалась.
Большие многоярусные люстры висели высоко над внушающим своими размерами залом, переливаясь всеми цветами радуги. Официанты в безупречной униформе с приветливыми улыбками и ровными спинами, ловко обслуживали гостей. Жонглёры и факиры развлекали публику своими хитрыми фокусами.
- Лерой! Здравствуй! – к нам подошла женщина лет сорока в изысканном зеленом платье, которое так хорошо подходило к ее глазам. – Калэб, - женщина приветственно кивнула Калэбу.
- Добрый вечер, - уголок губ Лероя дернулся в подобии улыбки. – Прекрасно выглядишь, Ева.
- Благодарю, ты тоже как всегда безупречен, - Ева сделала глоток шампанского из своего бокала и как-то по-особенному посмотрела на Грейсона. Мне этот взгляд совершенно не понравился.
- Ты здесь с мужем? – Лерой завел руки за спину и окинул зал изучающим взглядом.
- Да, он где-то здесь. Как обычно разговаривает с нынешними и потенциальными партнёрами, - Ева как бы невзначай прикоснулась своими длинными изящными пальцами плеча Грейсона.
Я смутно начала понимать, что эта женщина не просто мимо проходящий персонаж в жизни Лероя, как в случаи с Клариссой. Она определенно была чем-то большем, но чем именно? Я смотрела на Грейсона, он как всегда держался уверенно, но с ним всё равно что-то было не так. Мой взгляд опустился на его руки, сомкнутые в замок за спиной, пальцы побелели, а под узорами татуировок вздулись вены. За уверенностью скрывалось напряжение.
Ева смотрела исключительно на Лероя, ловя каждое даже самое незначительное его движение. Она разительно отличалась от Клариссы, женщина даже не удостоила меня взглядом. Нет, она не игнорировала, просто не считала нужным обращать на меня свое внимание. Я ей не конкурентка. Ева определённо знает себе цену и так же в себе уверена, как и Грейсон. Она не обладала какой-нибудь невероятной внешностью. Обычная женщина с кошачьими зелеными глазами и густыми светлыми волосами. Ее фигура уж очень худая для ее роста, но это не портило Еву, даже наоборот придавало статности. Ко всему прочему Ева обладала неким природным магнетизмом. Ее энергетика, как и энергетика Лероя ярко ощущалась в воздухе, но не жалила. Я готова была дать голову на отсечение, что между этими двумя что-то было, а может всё еще и есть. Это «что-то» гораздо серьезней обычного секса или встреч.
- Ясно, - Грейсон глянул на нас с Калэбом. – Что же, передавай ему привет, - не ожидая ответа, он пошел дальше, а мы последовали за ним хвостиком, оставляя загадочную Еву далеко позади.
- Лерри, я пить хочу, - пожаловался Калэб. – Тут так жарко.
- Минутку.
Мы подошли к небольшому круглому столику, на котором в ряд стояли бокалы с шампанским и соком.
- Выбирай, - предложил Грейсон и быстро осушил несколько фужеров с алкоголем.
- Мотылёк, ты будешь? – предложил мне Калэб, когда немного отпил сока из своего бокала.
- Да, - во рту внезапно пересохло, и сок отлично спас меня.
- Тут такая крутая елка, каждый год они ставят новую и еще ни разу не повторились, - зачем-то рассказал мне Калэб.
Я глянула на елку, она была большой и пушистой. В голове пролетела мысль о том, как же ее украшали? Без стремянки определённо не обошлось, но я быстро забыла об этом пустяке и вновь посмотрела на Лероя. Мне почему-то казалось, что эта встреча с Евой ему была неприятной и даже болезненной. Всё-таки у Дьявола есть слабые места?
Ощутив мой взгляд, Грейсон внимательно посмотрел на меня, немного сузив глаза. Он изучал мое лицо, будто пытался докопаться до какой-то истины, о которой даже я не знала. Вдоль позвоночника прошел неприятный мороз, разнося миллионы иголочек по всему телу и сосредотачиваясь в кончиках пальцев.
- Потанцуем? – внезапно предложил Лерой, протягивая мне свою большущую ладонь.
(Within Temptation - Lost, включаем)
Я посмотрела на него и решила, что сошла с ума. А что? Это был лишь вопрос времени, когда мой рассудок соберет свой чемоданчик, помашет мне ручкой и пойдет ловить попутку. С этим человеком я себя чувствовала как на качелях. Вроде бы ты осознаешь, что сейчас полетишь вниз, а затем снова поднимешься вверх, но внутри всё равно всё сжимается от резкой смены позиций твоего тела.
- Соглашайся, Мотылёк, - произнес Калэб, взяв со стола что-то сладкое, какое-то маленькое пирожное. – Лерри классно танцует, - он улыбнулся.
Я с опаской приняла руку Грейсона, боясь, что может случиться нечто непредвиденное. Хотя, наверное, всё дело в моих расшатанных нервах. Просто трудно не напрягаться, когда вместо крепкого мата или испепеляющего взгляда ты сталкиваешься с вполне нормальными и обычными вещами, как например, танец.
Лерой крепко сжимает мою похолодевшую ладонь своей горячей рукой. Смотрю на его татуировки, и мне кажется, что они шевелятся. Это всё из-за нервов. Грейсон ведет меня в центр зала, где уже танцуют другие пары. Я слышу приятный женский голос, который поет о надежде и опасностях. Лерой останавливается, поворачивается ко мне лицом и по-хозяйски кладет одну руку мне на талию, я инстинктивно устраиваю свою ладонь на его плече. Если бы не каблуки, то мне бы пришлось танцевать на носочках. Грейсон сплетает наши пальцы и сейчас я словно впервые увидела тот контраст, что присутствовал между нами: его смуглая кожа против моей бледной, почти что прозрачной. Я завороженно смотрела на наши пальцы, они так гармонично сплелись между собой, будто так было устроено еще задолго о нашего рождения.
Переждав несколько секунд, будто ловя нужный ритм, Лерой начал вести меня в танце. Его движения были плавными, расслабленными и уверенными. Я же в свою очередь старалась не оттоптать ему ноги, так как практика в танцах у меня нулевая. Калэб оказался прав – его брат отлично танцует. Он внимательно смотрел мне прямо в глаза и практически не моргал, я же, будто загипнотизированная, двигалась вместе с Грейсоном, целиком ему доверившись. Женский голос певицы буквально кричит, просит о помощи и через мгновение зал утопает в громкой музыке, затем следует размеренный ритм. Лерой кружит меня, затем снова притягивает к себе, такой близкий контакт заставляет мое сердце пропустить удар. С началом припева, Грейсон подхватывает меня под мышки, кружит над полом, ставит и снова ведет в танце. Мои щеки горят, голова кружиться и… Я чувствую себя самой счастливой на свете.
Вокруг нас гости тоже танцуют, жизнь продолжает кипеть, но мне всё равно на них всех. Моя личная Вселенная сгустилась до размеров одного человека, одного танца с Дьяволом. Он кружит меня, направляет меня, вновь поднимает, а затем крепко прижимает к себе. Я чувствовала, насколько быстро стучит его темное сердце, я ощущала его так, будто оно было моим.
Положив ладонь мне на затылок, Лерой продолжал наш танец. Мой лоб касался его подбородка, он уже немного колол, но щетина еще не так была заметна. Я как безумная вдыхала горьковато-терпкий аромат одеколона Грейсона, стремясь запечатлеть его в своей памяти, будто опасаясь, что больше такой возможности у меня не будет. Грейсон снова закружил меня, повернул к себе спиной, переместил руки мне на живот.
- Отпусти себя, - тихо прошептал он, убирая мои волосы на бок.
В голове звенел сильный женский голос, который всё еще просил о помощи, музыка заполняла сознание, тело била мелкая дрожь возбуждения. Отпустить себя? Как? В чем? Я была сбита с толку и сейчас плохо соображала.
Лерой повернул меня к себе, закружил и поднял в последний раз. Песня уже стала подходить к концу. На последних аккордах, Грейсон приблизился к моему уху, касаясь своим горячим дыханием обнаженной кожи.
- Тебе не нужна эта помада.
Танец был окончен, а у меня сложилось такое впечатление, что мы только что занялись любовью.
_______________________________________________________________________________________
* - Chris Isaak - Wicked Game
** - перевод с сайта «Амальгама»
26.
Сразу после танца Лерой куда-то ушел, а я зачарованная его недавней близостью, вернулась к Калэбу, который за обе щеки уплетал какой-то фруктовый десерт. Сладкоежка. Мои щеки горят, как и всё тело. Схватив фужер с шампанским, я осушила его в несколько больших глотков.
- Вы классно смотритесь вместе, - вдруг заявил Калэб, протягивая мне маленькую ложечку с десертом.
- Может быть, - я съедаю лакомство и ставлю пустой фужер обратно на стол.
Осматриваю толпу гостей и замечаю Грейсона, он стоит в кругу мужчин и что-то обсуждает с ними, иногда активно жестикулируя руками. Взгляд серьезный на губах нет даже намека на улыбку, Дьявол прекрасно умеет себя контролировать.
Пока Калэб всё еще продолжает меня кормить своим десертом, я непроизвольно останавливаю свое внимание на Еве. Она стоит под руку с каким-то пожилым мужчиной, наверное, это ее муж. Она пьет шампанское и постоянно поглядывает на Лероя. Как интересно, в ее взгляде нет той щенячьей преданности и любви, которую я прежде наблюдала в Клариссе. Ева неравнодушна к Грейсону, здесь даже не может быть сомнений, но она держит свои чувства под контролем, прячет эмоции.
- А ты знаешь Еву? – спросила я у Калэба, продолжая наблюдать за женщиной.
- Ну конечно, - он хихикнул и всунул мне в рот еще ложечку десерта, насыщенный вкус фруктов, щедро политый шоколадом и сливками мне очень нравиться. – Это бывшая жена Лерри, - спокойно отвечает Калэб. Он как настоящий ребенок не видел ничего плохого в том, что раскрывает все потаенные секреты своего старшего брата.
Я не особо удивилась, ведь и так было понятно, что между Лероем и Евой есть что-то большое и этим «что-то» оказался в данном случае брак. Хотя представить Лероя в роле мужа практически невозможно.
- А почему бывшая? – я не могла унять своего в какой-то мере женского любопытства.
- Не знаю. Когда они разошлись, я был в пансионе, там всякие лечебные штуки мне делали. Вот. Я вернулся и ни Евы, ни малышки Грейс уже не было, - Калэб доел остатки десерта и облизал ложку.
- Малышка Грейс? – я нахмурилась и посмотрела на своего друга.
- Ну, ребенка их, - объяснил Калэб. – Лерри с того дня больше ни разу не говорил об этом всём. Грустно, конечно, Грейс мне нравилась, милая девочка на Лерри была похожа.
Вот это да! Лерой получается отец? Такого поворота я никак не ожидала! Глянув еще раз на Грейсона, я смутно попыталась представить рядом с ним девочку. Это противоестественно! Хотя к брату Лерой относится трепетно, так что, в принципе из него мог бы получиться хороший отец. Такое откровение повергло меня в шок. Я взяла еще один фужер и тут же его осушила. Чувство ревности неуправляемой силой накрыло меня, будто ледяная волна. Да, мне было неприятно осознавать тот факт, что у Грейсона и Евы есть то связующее звено, которого у меня с ним никогда не будет, и дело здесь не в ребенке. Просто раз они вообще решились завести детей, то между нами была любовь, понимание, а для меня такая роскошь всегда будет находиться под запретом.
Остаток вечера я провела исключительно в компании Калэба. Чтобы не думать обо всем том, что сегодня рассказал друг, я ела все возможные закуски и сдабривала их хорошей порцией шампанского. Я начала быстро пьянеть, от чего гнетущие мысли яркими картинками плыли у меня в голове. Было мерзко осознавать то, что не Лерой находился у меня на крючке, а я у него. Черт! А ему ведь это совсем не нужно! Глупый и беспечный Мотылёк! Последний фужер практически разорвал меня, и мой желудок грозился вывернуться наизнанку.
Калэб помог мне добраться до туалета, я отправила его обратно в зал, так как сейчас никого не хотелось видеть. Чувство тошноты застряло где-то в горле, но никакого продвижения не было. Голова кружилась, в ушах тяжелыми толчками стучала кровь, а на лбу выступил пот. Я вышла из туалетной кабинки и подошла к умывальникам. Глянув на себя в зеркало, обрамленное позолоченной рамой, я внезапно возненавидела эту красную помаду и принялась яро стирать ее со своих губ. Хотелось что-нибудь разбить или опрокинуть, только бы избавиться от давящего чувства тошноты и унизительного ощущения ревности.
Покончив с губами, я включила кран, чтобы вымыть руки и попить, меня жутко стало сушить. Эти блядские туфли натерли мозоли, поэтому я их скинула и, ощутив холодную поверхность мраморного пола босыми ступнями, немного пришла в себя. Привалившись к раковине, я влажными от воды пальцами провела по своим волосам и еще раз глянула в зеркало. За моей спиной возвышалась фигура Грейсона.
Я не шевелилась, просто смотрела на него и ненавидела всю эту по своей природе глупую ситуацию с Евой, его прошлым и настоящим. Ощущение полной уязвимости перед Лероем больно сдавило горло. Мои губы изогнулись в пьяной улыбке с налетом нездорового злорадства.
- У меня заказ, мы уезжаем, - сухо заявил Грейсон, прожигая мое отражение пронзительным взглядом.
- Не хочешь здесь находиться? – я изогнула одну бровь и шире улыбнулась. – Больно, не правда ли?
Лицо Лероя осталось непроницаемым, хотя я по взгляду догадалась, что он прекрасно понял, о чем идет речь.
- Ты напилась, - голая и привычная констатация факта. – Таким как ты не место на подобных мероприятиях.
Больно, унизительно. Я выпрямилась и повернулась к Дьяволу лицом. Желание причинить ему вред, а затем слезно молить у него о прощении, набатом било у меня в голове.
Через несколько минут «танк» остановился у высокого белого здания, которое вероятно относится к какому-нибудь городскому учреждению. На парковке, что расположилась через дорогу от здания уже стояли различные машины гостей. Судя по этим машинам, здесь собрались далеко не бедные люди. Цирк уродов! Толстосумы, которые с пеленок привыкли играть человеческими жизнями. Приступ отвращения практически невозможно подавить, но я держусь.
- Идем, - заявил Калэб, помогая мне выбраться из «танка».
На улице холодно, поэтому я как можно быстрей следую за своим другом к зданию. Лерой отдает ключи от машины парковщику и твердым шагом идет за нами. Я своей голой спиной ощутила тяжелое дыхание быка и кажется, кожи коснулись рога. Но в этом не прослеживалось никакой угрозы, скорей, Грейсон готовился окунуться в атмосферу городского бомонда.
Охрана открыла перед нами тяжелые двухстворчатые двери, и мы втроем практически сразу попали в мир, где царила кричащая роскошь, громкая музыка и потоки лицемерия. Мне хватило одной секунды, чтобы возненавидеть это место, но благодаря Калэбу, я всё еще держалась.
Большие многоярусные люстры висели высоко над внушающим своими размерами залом, переливаясь всеми цветами радуги. Официанты в безупречной униформе с приветливыми улыбками и ровными спинами, ловко обслуживали гостей. Жонглёры и факиры развлекали публику своими хитрыми фокусами.
- Лерой! Здравствуй! – к нам подошла женщина лет сорока в изысканном зеленом платье, которое так хорошо подходило к ее глазам. – Калэб, - женщина приветственно кивнула Калэбу.
- Добрый вечер, - уголок губ Лероя дернулся в подобии улыбки. – Прекрасно выглядишь, Ева.
- Благодарю, ты тоже как всегда безупречен, - Ева сделала глоток шампанского из своего бокала и как-то по-особенному посмотрела на Грейсона. Мне этот взгляд совершенно не понравился.
- Ты здесь с мужем? – Лерой завел руки за спину и окинул зал изучающим взглядом.
- Да, он где-то здесь. Как обычно разговаривает с нынешними и потенциальными партнёрами, - Ева как бы невзначай прикоснулась своими длинными изящными пальцами плеча Грейсона.
Я смутно начала понимать, что эта женщина не просто мимо проходящий персонаж в жизни Лероя, как в случаи с Клариссой. Она определенно была чем-то большем, но чем именно? Я смотрела на Грейсона, он как всегда держался уверенно, но с ним всё равно что-то было не так. Мой взгляд опустился на его руки, сомкнутые в замок за спиной, пальцы побелели, а под узорами татуировок вздулись вены. За уверенностью скрывалось напряжение.
Ева смотрела исключительно на Лероя, ловя каждое даже самое незначительное его движение. Она разительно отличалась от Клариссы, женщина даже не удостоила меня взглядом. Нет, она не игнорировала, просто не считала нужным обращать на меня свое внимание. Я ей не конкурентка. Ева определённо знает себе цену и так же в себе уверена, как и Грейсон. Она не обладала какой-нибудь невероятной внешностью. Обычная женщина с кошачьими зелеными глазами и густыми светлыми волосами. Ее фигура уж очень худая для ее роста, но это не портило Еву, даже наоборот придавало статности. Ко всему прочему Ева обладала неким природным магнетизмом. Ее энергетика, как и энергетика Лероя ярко ощущалась в воздухе, но не жалила. Я готова была дать голову на отсечение, что между этими двумя что-то было, а может всё еще и есть. Это «что-то» гораздо серьезней обычного секса или встреч.
- Ясно, - Грейсон глянул на нас с Калэбом. – Что же, передавай ему привет, - не ожидая ответа, он пошел дальше, а мы последовали за ним хвостиком, оставляя загадочную Еву далеко позади.
- Лерри, я пить хочу, - пожаловался Калэб. – Тут так жарко.
- Минутку.
Мы подошли к небольшому круглому столику, на котором в ряд стояли бокалы с шампанским и соком.
- Выбирай, - предложил Грейсон и быстро осушил несколько фужеров с алкоголем.
- Мотылёк, ты будешь? – предложил мне Калэб, когда немного отпил сока из своего бокала.
- Да, - во рту внезапно пересохло, и сок отлично спас меня.
- Тут такая крутая елка, каждый год они ставят новую и еще ни разу не повторились, - зачем-то рассказал мне Калэб.
Я глянула на елку, она была большой и пушистой. В голове пролетела мысль о том, как же ее украшали? Без стремянки определённо не обошлось, но я быстро забыла об этом пустяке и вновь посмотрела на Лероя. Мне почему-то казалось, что эта встреча с Евой ему была неприятной и даже болезненной. Всё-таки у Дьявола есть слабые места?
Ощутив мой взгляд, Грейсон внимательно посмотрел на меня, немного сузив глаза. Он изучал мое лицо, будто пытался докопаться до какой-то истины, о которой даже я не знала. Вдоль позвоночника прошел неприятный мороз, разнося миллионы иголочек по всему телу и сосредотачиваясь в кончиках пальцев.
- Потанцуем? – внезапно предложил Лерой, протягивая мне свою большущую ладонь.
(Within Temptation - Lost, включаем)
Я посмотрела на него и решила, что сошла с ума. А что? Это был лишь вопрос времени, когда мой рассудок соберет свой чемоданчик, помашет мне ручкой и пойдет ловить попутку. С этим человеком я себя чувствовала как на качелях. Вроде бы ты осознаешь, что сейчас полетишь вниз, а затем снова поднимешься вверх, но внутри всё равно всё сжимается от резкой смены позиций твоего тела.
- Соглашайся, Мотылёк, - произнес Калэб, взяв со стола что-то сладкое, какое-то маленькое пирожное. – Лерри классно танцует, - он улыбнулся.
Я с опаской приняла руку Грейсона, боясь, что может случиться нечто непредвиденное. Хотя, наверное, всё дело в моих расшатанных нервах. Просто трудно не напрягаться, когда вместо крепкого мата или испепеляющего взгляда ты сталкиваешься с вполне нормальными и обычными вещами, как например, танец.
Лерой крепко сжимает мою похолодевшую ладонь своей горячей рукой. Смотрю на его татуировки, и мне кажется, что они шевелятся. Это всё из-за нервов. Грейсон ведет меня в центр зала, где уже танцуют другие пары. Я слышу приятный женский голос, который поет о надежде и опасностях. Лерой останавливается, поворачивается ко мне лицом и по-хозяйски кладет одну руку мне на талию, я инстинктивно устраиваю свою ладонь на его плече. Если бы не каблуки, то мне бы пришлось танцевать на носочках. Грейсон сплетает наши пальцы и сейчас я словно впервые увидела тот контраст, что присутствовал между нами: его смуглая кожа против моей бледной, почти что прозрачной. Я завороженно смотрела на наши пальцы, они так гармонично сплелись между собой, будто так было устроено еще задолго о нашего рождения.
Переждав несколько секунд, будто ловя нужный ритм, Лерой начал вести меня в танце. Его движения были плавными, расслабленными и уверенными. Я же в свою очередь старалась не оттоптать ему ноги, так как практика в танцах у меня нулевая. Калэб оказался прав – его брат отлично танцует. Он внимательно смотрел мне прямо в глаза и практически не моргал, я же, будто загипнотизированная, двигалась вместе с Грейсоном, целиком ему доверившись. Женский голос певицы буквально кричит, просит о помощи и через мгновение зал утопает в громкой музыке, затем следует размеренный ритм. Лерой кружит меня, затем снова притягивает к себе, такой близкий контакт заставляет мое сердце пропустить удар. С началом припева, Грейсон подхватывает меня под мышки, кружит над полом, ставит и снова ведет в танце. Мои щеки горят, голова кружиться и… Я чувствую себя самой счастливой на свете.
Вокруг нас гости тоже танцуют, жизнь продолжает кипеть, но мне всё равно на них всех. Моя личная Вселенная сгустилась до размеров одного человека, одного танца с Дьяволом. Он кружит меня, направляет меня, вновь поднимает, а затем крепко прижимает к себе. Я чувствовала, насколько быстро стучит его темное сердце, я ощущала его так, будто оно было моим.
Положив ладонь мне на затылок, Лерой продолжал наш танец. Мой лоб касался его подбородка, он уже немного колол, но щетина еще не так была заметна. Я как безумная вдыхала горьковато-терпкий аромат одеколона Грейсона, стремясь запечатлеть его в своей памяти, будто опасаясь, что больше такой возможности у меня не будет. Грейсон снова закружил меня, повернул к себе спиной, переместил руки мне на живот.
- Отпусти себя, - тихо прошептал он, убирая мои волосы на бок.
В голове звенел сильный женский голос, который всё еще просил о помощи, музыка заполняла сознание, тело била мелкая дрожь возбуждения. Отпустить себя? Как? В чем? Я была сбита с толку и сейчас плохо соображала.
Лерой повернул меня к себе, закружил и поднял в последний раз. Песня уже стала подходить к концу. На последних аккордах, Грейсон приблизился к моему уху, касаясь своим горячим дыханием обнаженной кожи.
- Тебе не нужна эта помада.
Танец был окончен, а у меня сложилось такое впечатление, что мы только что занялись любовью.
_______________________________________________________________________________________
* - Chris Isaak - Wicked Game
** - перевод с сайта «Амальгама»
26.
Сразу после танца Лерой куда-то ушел, а я зачарованная его недавней близостью, вернулась к Калэбу, который за обе щеки уплетал какой-то фруктовый десерт. Сладкоежка. Мои щеки горят, как и всё тело. Схватив фужер с шампанским, я осушила его в несколько больших глотков.
- Вы классно смотритесь вместе, - вдруг заявил Калэб, протягивая мне маленькую ложечку с десертом.
- Может быть, - я съедаю лакомство и ставлю пустой фужер обратно на стол.
Осматриваю толпу гостей и замечаю Грейсона, он стоит в кругу мужчин и что-то обсуждает с ними, иногда активно жестикулируя руками. Взгляд серьезный на губах нет даже намека на улыбку, Дьявол прекрасно умеет себя контролировать.
Пока Калэб всё еще продолжает меня кормить своим десертом, я непроизвольно останавливаю свое внимание на Еве. Она стоит под руку с каким-то пожилым мужчиной, наверное, это ее муж. Она пьет шампанское и постоянно поглядывает на Лероя. Как интересно, в ее взгляде нет той щенячьей преданности и любви, которую я прежде наблюдала в Клариссе. Ева неравнодушна к Грейсону, здесь даже не может быть сомнений, но она держит свои чувства под контролем, прячет эмоции.
- А ты знаешь Еву? – спросила я у Калэба, продолжая наблюдать за женщиной.
- Ну конечно, - он хихикнул и всунул мне в рот еще ложечку десерта, насыщенный вкус фруктов, щедро политый шоколадом и сливками мне очень нравиться. – Это бывшая жена Лерри, - спокойно отвечает Калэб. Он как настоящий ребенок не видел ничего плохого в том, что раскрывает все потаенные секреты своего старшего брата.
Я не особо удивилась, ведь и так было понятно, что между Лероем и Евой есть что-то большое и этим «что-то» оказался в данном случае брак. Хотя представить Лероя в роле мужа практически невозможно.
- А почему бывшая? – я не могла унять своего в какой-то мере женского любопытства.
- Не знаю. Когда они разошлись, я был в пансионе, там всякие лечебные штуки мне делали. Вот. Я вернулся и ни Евы, ни малышки Грейс уже не было, - Калэб доел остатки десерта и облизал ложку.
- Малышка Грейс? – я нахмурилась и посмотрела на своего друга.
- Ну, ребенка их, - объяснил Калэб. – Лерри с того дня больше ни разу не говорил об этом всём. Грустно, конечно, Грейс мне нравилась, милая девочка на Лерри была похожа.
Вот это да! Лерой получается отец? Такого поворота я никак не ожидала! Глянув еще раз на Грейсона, я смутно попыталась представить рядом с ним девочку. Это противоестественно! Хотя к брату Лерой относится трепетно, так что, в принципе из него мог бы получиться хороший отец. Такое откровение повергло меня в шок. Я взяла еще один фужер и тут же его осушила. Чувство ревности неуправляемой силой накрыло меня, будто ледяная волна. Да, мне было неприятно осознавать тот факт, что у Грейсона и Евы есть то связующее звено, которого у меня с ним никогда не будет, и дело здесь не в ребенке. Просто раз они вообще решились завести детей, то между нами была любовь, понимание, а для меня такая роскошь всегда будет находиться под запретом.
Остаток вечера я провела исключительно в компании Калэба. Чтобы не думать обо всем том, что сегодня рассказал друг, я ела все возможные закуски и сдабривала их хорошей порцией шампанского. Я начала быстро пьянеть, от чего гнетущие мысли яркими картинками плыли у меня в голове. Было мерзко осознавать то, что не Лерой находился у меня на крючке, а я у него. Черт! А ему ведь это совсем не нужно! Глупый и беспечный Мотылёк! Последний фужер практически разорвал меня, и мой желудок грозился вывернуться наизнанку.
Калэб помог мне добраться до туалета, я отправила его обратно в зал, так как сейчас никого не хотелось видеть. Чувство тошноты застряло где-то в горле, но никакого продвижения не было. Голова кружилась, в ушах тяжелыми толчками стучала кровь, а на лбу выступил пот. Я вышла из туалетной кабинки и подошла к умывальникам. Глянув на себя в зеркало, обрамленное позолоченной рамой, я внезапно возненавидела эту красную помаду и принялась яро стирать ее со своих губ. Хотелось что-нибудь разбить или опрокинуть, только бы избавиться от давящего чувства тошноты и унизительного ощущения ревности.
Покончив с губами, я включила кран, чтобы вымыть руки и попить, меня жутко стало сушить. Эти блядские туфли натерли мозоли, поэтому я их скинула и, ощутив холодную поверхность мраморного пола босыми ступнями, немного пришла в себя. Привалившись к раковине, я влажными от воды пальцами провела по своим волосам и еще раз глянула в зеркало. За моей спиной возвышалась фигура Грейсона.
Я не шевелилась, просто смотрела на него и ненавидела всю эту по своей природе глупую ситуацию с Евой, его прошлым и настоящим. Ощущение полной уязвимости перед Лероем больно сдавило горло. Мои губы изогнулись в пьяной улыбке с налетом нездорового злорадства.
- У меня заказ, мы уезжаем, - сухо заявил Грейсон, прожигая мое отражение пронзительным взглядом.
- Не хочешь здесь находиться? – я изогнула одну бровь и шире улыбнулась. – Больно, не правда ли?
Лицо Лероя осталось непроницаемым, хотя я по взгляду догадалась, что он прекрасно понял, о чем идет речь.
- Ты напилась, - голая и привычная констатация факта. – Таким как ты не место на подобных мероприятиях.
Больно, унизительно. Я выпрямилась и повернулась к Дьяволу лицом. Желание причинить ему вред, а затем слезно молить у него о прощении, набатом било у меня в голове.
