Кастор хотел дать еще поручение молодым компаньонам, но взглянул на них и вздрогнул. Мазь оказалась с фосфоресцирующим эффектом и превратила лица в жуткую маску с провалами глаз и рта.
– Вы больше этим гелем не мажьтесь. Я вам другой выдам. Очень страшно выглядите, особенно для средневековья.
– А мы не опасны для местных аборигенов?
– Мы нет, а вот они для нас очень опасны.
– Зачем же вы сюда спустились в этот жуткий девятый век?
– Век жуткий, – согласился с Ларсоном Виктор, самый сморщенный среди венгров.
– В этом веке мы прожили большую часть своей жизни, – грустно напомнил всем Кастор.
– Не жили, а болтались на Станции, – уточнил энергичный Тор. – Но мы давно приняли решение вернуться на Землю.
– Ваша Грета нас немного поторопила. – Виктор попытался встать с кресла, покряхтел и остался сидеть.
– Мы годами тренировались. Жили и даже спали в крутящемся спорт зале, – пояснил Тор. – И для этого у нас была веская причина.
– Скоро наши предки уйдут в дальний поход. Почти все мужчины. Свирепые соседи воспользуются этим и перебьют всех гражданских, – Кастор сглотнул ком в горле и продолжил очевидную горькую мысль. – Женщин… детей… стариков.
– Широка степь азиатская… раздольная, но для людей тесная, – невесело обобщил Тор. – Вот мы и хотим предупредить наших предков.
– Что значит предупредить? Когда нас готовили, то категорически запретили давать информацию о будущем.
– Особенно в девятнадцатом веке, – поддержал напарника Тутто.
– А мы и не будем давать информацию “в девятнадцатом веке”, – возразил молодым спорщикам мелкий Виктор. – Мы элементарно до него не доживем.
– Информация в данном случае не поможет, – уверенно заявил Тор, явно продолжая давние разборки. – Надо входить в доверие и внедряться в совет старейшин.
Оба его земляка в этот раз не стали с ним спорить.
– И нам нельзя терять время. Еще недельку на адаптацию и выступаем, – продолжил практически в приказном порядке Тор.
– Куда выступаем?
– Зачем выступаем?
– Навстречу мадьярам и их стадам, – пояснил план товарища Кастор. – Мы приземлились на северном краю степи. Не уверены, что они сюда дойдут.
На третий день перехода по степи решили идти вдоль встреченного широкого лога. Тор объяснил, что лучше наткнуться на более спокойных пастухов у водопоя, чем на агрессивный вооруженный разъезд лучников посреди дикого поля. Костюмы реально взвалили на себя основную тяжесть багажа Ларсона и Тутто. Старики шли налегке. Впереди Тор со странным кнутом, позади всех Виктор с посохом. На следующее утро набрели на удобный спуск к ручью. Тор решительно спустился по этому подобию дороги вниз и перешел по наваленным камням ручей. Чуть дальше, около неглубокой заводи устроили привал.
– Камни кто в ручей уложил?
– Кто ездит, тот и навалил, – ответил Тор между двумя гулкими глотками из фляги.
Тутто подошел с флягой к заводи и замер:
– Здесь щука!
– Большая?
– Не очень. Плавниками играет, будто танцует!
Тор встал на кочку у самого берега ручья, забросил в него свой странный кнут и стал поджидать мечущуюся в заводи рыбу. В какой-то момент он чуть поддернул кистью, кнут взвился и выбросил на траву танцующую щуку весом за два килограмма.
– В обед запечем, – пояснил он Тутто и, заметив еще одну вспугнутую рыбу, незаметным движением воткнул в нее кнут.
Подвесив щуку и толстого вьюна на срезанный прудик, Тор не спеша пошел вдоль ручья, иногда замирая как цапля.
– Что за кнут у него? – допытывался Ларсон у двух стариков, последовавших за товарищем.
– О! Это удивительный инструмент. Как его освоим, охотиться начнем! – мечтательно закатил глаза Кастор.
Тор добыл еще пару щук и решил подниматься вверх, в степь, поскольку дальше ручей и склон лога заросли кустами. Подъем дался трудно. Чуть выше середины силы закончились, и все улеглись на склоне, дыша как астматики. Ларсон, продышавшись. покрутил головой.
– Где Виктор?
– В кустах застрял. Прихватило его.
– И как вы об этом узнали?
– Рация. – Кастор постучал себя по уху.
– Если мы ищем пастухов, то зачем ушли с дороги? – с нотками детской наивности спросил Тутто.
– Мы хотим найти их сами, а не ждать, пока они нас найдут. Понятно?
– Понятно, но поздно. – Тутто ткнул пальцем вверх.
На самом краю лога стоял всадник. Лошадь под ним всхрапнула и отступила.
– Он нас заметил?
– Тихо. Никому не шевелиться, – шепотом скомандовал Тор и выпустил кнут на всю длину.
После не долгого, но мучительного ожидания на склон спустились два тщедушных лучника. Совсем юные и одетые в легкие кожаные куртки, юнцы пялились на огромных шведов с намазанными лицами, не забывая по очереди угрожающе натягивать луки. Сверху за всеми наблюдали уже два всадника. Один из них спросил что-то у юных лучников. Те сбивчиво и долго отвечали.
– Мадьяры! – радостно зашипел Кастор.
– Без резких движений. Пока нечему радоваться, – остудил его Тор.
Затянувшуюся паузу прервал Виктор. Он вылез из кустов позади малолетних аборигенов и радостно что-то выкрикнул всадникам на венгерском. Лучники, вздрогнув, резко развернулись к нему и с испуга всадили две стрелы в грудь. Виктор вскрикнул, споткнулся и кубарем покатился вниз к ручью. Стрелки тоже поскользнулись на крутом откосе и покатились, хватаясь за траву и кустики. Вслед за ними вниз сползли Тор и Кастор. Они осмотрели бесчувственного товарища.
– Стрелы не пробили костюм. – Биолог осторожно ощупывал пострадавшего.
– Он мог повредить позвоночник, – предположил Тор.
Растерянные лучники стояли рядом, но уже никого не брали на прицел своими сломанными луками. Сверху орал на всю компанию всадник.
– Давайте к нам! – призывно махнул рукой растерянным шведам Тор. – С рюкзаками спускайтесь.
– Что он кричит? – Раздерганный Ларсон тащил по траве свой рюкзак не отрывая взгляд от всадника.
– Приказывает всем вернуться к дороге, – отмахнулся от расспросов Тор. – Сейчас сделаем носилки и отнесем Виктора к заводи.
Выбросив пакеты с багажом на траву, из рам рюкзаков скрутили носилки. Вчетвером осторожно переложили на них раненого и понесли его назад, к дороге. Следом пыхтели мелкие лучники под грузом пакетов.
У заводи юнцам поручили поить лошадей, а их старшие соплеменники принялись разбирать трофейный багаж. Венгры колдовали над раненым товарищем, пытаясь привести Виктора в чувство. Неожиданно из степи по дороге с радостным лаем прибежала серая с рыжими проплешинами собака. Она терлась своими облезлыми боками о ноги раздраженных хозяев. Прыгнула в ручей и долго лакала из него воду. Незаметно подошла к компании незнакомцев и от души отряхнула с себя воду и грязь.
– Вот тварь! – возмутился поступком животного Кастор. – Всю инфекцию на нас стрясла!
– Она это специально. Смотри, какие у нее глаза умные и хитрые.
Тутто придерживал любопытную собаку, которая повизгивала и пыталась пролезть к беспомощному Виктору. Вскоре из степи усталый мерин притащил повозку на высоких колесах. С нее слез старый мадьяр, посмотрел на захваченное добро, на лежащего Виктора. Переговорил со старшим всадником и даже обменялся парой фраз с Кастором. Старик задумался и быстро начал давать строгие, беспрекословные распоряжения. Первым делом мелкие шкодные лучники связали руки шведам. Потом распрягли мерина и спустили его к ручью. Остальных лошадей отвели на лужок вдоль ручья. Старшие всадники, прихватив Тора, ушли к деревьям за дровами. В наступившей тишине и спокойствии неожиданно на дальний склон лога вышел волк. Он сел на большую заросшую кочку и стал принюхиваться.
– У этой сучки течка, – авторитетно, как биолог со стажем, заявил Кастор.
– Волк из-за нее на нас не нападет? – Слегка испуганный Тутто прижался к такому же связанному Ларсону.
Кастор посмотрел на возвращающийся с дровами отряд дровосеков:
– На сегодня на всей Земле страшнее человека зверя нет.
– А потом?
– А потом придумают. Мир не без добрых людей.
– Придумают? Белых ходоков?
Кастор посмотрел на двух изрядно потемневших лицами рябых шведов, тесно прильнувших друг к другу и усмехнулся:
– И белых ходоков тоже.
Управившись с обедом, кочевники набрали в курдюки воду и выложили ими дно повозки. Поверх уложили раненого Виктора, рядом пристроили багаж пленных и свои припасы. Двинулись на запад, прочь от злосчастного лога. Виктор в сознание так и не пришел, но начал стонать на каждой кочке. Вскоре горизонт опустел, и бескрайняя ковыльная степь накрыла путешественников. Лишь пугливые птицы взлетали в пустое голубое небо, да осторожные грызуны прятались по норам. На закате вновь откуда-то появился крупный волк. Он не спеша трусил в сторонке, принюхиваясь. Ночью волк принялся подвывать, а облезлая сука тявкать в ответ.
– Пусть, – успокоил попутчиков Кастор. – Значит, страшнее их никого рядом нет.
***
Под жарким Солнцем следующего дня степь совсем опустела. Кастор шел рядом с повозкой, придерживая голову страдальца. Тор по чуть-чуть поил связанных общей веревкой рябых афрошведов. Внезапно старый мадьяр остановил своего мерина и начал всматриваться в пустой горизонт. Виктор затих, и только всхрапывания лошадей и переливчатый свист жаворонка нарушали тишину. Попаданцы озирались, теряясь в догадках. Но вот в степи появились всадники. Лошади навострили уши, а собака ни с того ни с сего вдруг истошно, по волчьи завыла. Кастор склонился над притихшим земляком и начал прощупывать пульс. Потом достал из пакета зеркальце и поднес к его лицу Виктора. Замер. Потерянным взглядом скользнул по траве, по подъезжающим всадникам и дал знак Тору: «Все!».
Старый мадьяр переговорил с приехавшими соплеменниками и заметно сник. Подошел и потрогал тыльной стороной корявой ладони лоб умершего Виктора. Печально покачав головой, пробурчал невнятно своим соплеменникам и развернул телегу влево, почти на обратный курс. Собака еще раз взвыла, и весь караван тронулся в путь.
Каким-то не постижимым образом мадьяры вышли к небольшому урочищу, которое из желтоватой степи перетекало и заполняло собой зеленую пойму неведомой речушки. Лошадей их хозяева спустили к воде, а два юнца принялись рыть широкими ножами могилу убитому ими Виктору.
– Я бы их в эту же яму… – Тор крутил в руке кнут, сжавшийся до маленькой невзрачной плеточки.
– Нельзя. Они могут оказаться предками Виктора… нашего или, к примеру, Орбана. – Кастор отвернулся от землекопов, чтобы не разжигать в себе агрессию.
Тор развязал Ларсона и Тутто под предлогом, что надвигаются сумерки и надо успеть провести церемонию. Афрошведам выдали те же гнутые лопатки и послали углубить могилку.
К началу похорон из поймы вернулись кочевники, оставив внизу своих лошадей. Кастор произнес скорбную речь, старый мадьяр тоже добавил несколько слов. Шведы аккуратно стали присыпать труп.
– Может, все-таки и этих туда же? – Тор прищуренным злобным взглядом посмотрел на самоедского вида кочевников. – Может, они вовсе не наши предки?
– Там осинки растут. Иди сделай крест.
Тор вернулся, когда шведы ровняли могилку. Еще раз недобро зыркнув на мадьяр, которые готовились к поминальной трапезе, он воткнул в холмик осиновый крест. Все опять собрались у могилы с глиняными плошками в руках и скорбно молчали. Неожиданно из перелеска на поляну выскочили два мощных и красивых кобеля. Они замерли, принюхиваясь. Широкие морды с темными пятнами в виде очков выглядели сообразительными и даже умными. Степная замухрышка не устояла перед статью породистых кобелей и выбежала к ним на встречу. Сучка, свернувшись в бублик, взбила хвостом клубы пыли, пытаясь продлить интригу. Два матерых самца ринулись к шавке и с любовной яростью закружились вокруг нее.
Старый мадьяр уже взял в руки кривую палку, но вдруг замер. Шикнул на молодых лучников, собравшихся разжечь поминальный костер. Еще раз прислушался. Возня шумной собачьей свадьбы мешала. Старик пнул свою протекшую интриганку, и она увела двух нетерпеливых кобелей в степь. В лесу послышался звук топора. Старик указал пальцем на двух своих воинов и махнул в сторону звука. Тор поднял руку, мол и я пойду. Старик согласно кивнул. Уже в сумерках разведчики вернулись назад. Взъерошенные степняки бубнели в самое ухо старику. Тор тоже собрал своих в кружок и тихо изложил обстановку. На опушке шатры. Большие. Видимо, какой-то печенежский хан отдыхает. Охраны мало. Скорее всего. остальные воины увели лошадей к реке. Старик негромко крякнул, и два мелких лучника убежали в пойму.
– Правильно. Наших лошадей надо поднимать в степь, – одобрил оперативное решение старого мадьяра Тор.
– Наших? – горько переспросил Кастор.
Тор не ответил, а подсел к мадьярам. По итогам совещания вернулся к своим.
– Решили: старик с молодыми ушлепками отгонят телегу и коней подальше, что бы они нас не выдали… а мы… – Тор кивнул Кастору и шведам. – Пойдем к шатрам.
– Зачем? – Не обрадовался Тутто.
Из далека донесся истошный женский вопль. Степняки вскочили на ноги, но тут же замерли по команде старика.
– Развлекаются с пленными мадьярками, – пояснил недовольным афрошведам Тор. – Еще есть вопросы?
Тутто промолчал. В наступающей темноте трудно было понять выражение его сильно потемневшего лица.
– Сделай им сабли, – приказал Кастору Тор.
– Лучше мечи, – сдавленно от волнения или страха попросил Ларсон.
– В темноте мечи лучше, – согласился Тор. – Только короткие. Вокруг лес.
***
В ночи на поляне высокий костер освещал два шатра. Один большой и украшенный с наружи чучелами орлов. У его входа дежурил стражник. Другой шатер по меньше, либо для жен, либо для прислуги. За шатрами стояли несколько телег. Перед ними сидели связанные женщины под надзором троих надсмотрщиков. Еще четверо слуг занимались костром. Один рубил, остальные носили дрова к костру. По-прежнему ни лошадей, ни охраны рядом не было. Стражник у входа что-то прокурлыкал, и один из надсмотрщиков пнул крайнюю пленницу. Она поднялась. Второй надсмотрщик отцепил ее от общей веревки, и оба потащили несчастную в ханский шатер. Мадьяры хотели немедленно всей толпой броситься через опушку, но Кастор сдержал их, указав на дровосека. Тор, как заправский спецназовец, подкрался к нему и тихо свернул шею. Кастор подхватил топор и продолжил рубить сучья вместо убитого. Остальные мадьяры дождались еще двух слуг и бесшумно завалили их по очереди. Два переодетых лазутчика с дровами пошли к костру. За ними, прячась в темноте, двинулись Тор и два афрошведа в темных костюмах. В тени за кустом Тор дождался третьего кострового и, проткнув его, бережно усадил на землю. Дальше он полез на четвереньках, стараясь не отсвечивать бледным лицом. Из шатра вышли два надсмотрщика невольниц и о чем-то тихо заговорили со стражником у входа. Их разговор и шелест ночного леса покрыл дикий женский рев. Переодетые лазутчики, бросив дрова, накинулись на врагов. К ним на помощь рванули соплеменники. Третий надсмотрщик возле связанных женщин заметался в растерянности, но, заметив набегающего на него Тора, изготовился к бою. Венгр не стал сближаться с наивным дикарем и махнул со свистом своим кнутом.
– Вы больше этим гелем не мажьтесь. Я вам другой выдам. Очень страшно выглядите, особенно для средневековья.
– А мы не опасны для местных аборигенов?
– Мы нет, а вот они для нас очень опасны.
– Зачем же вы сюда спустились в этот жуткий девятый век?
– Век жуткий, – согласился с Ларсоном Виктор, самый сморщенный среди венгров.
– В этом веке мы прожили большую часть своей жизни, – грустно напомнил всем Кастор.
– Не жили, а болтались на Станции, – уточнил энергичный Тор. – Но мы давно приняли решение вернуться на Землю.
– Ваша Грета нас немного поторопила. – Виктор попытался встать с кресла, покряхтел и остался сидеть.
– Мы годами тренировались. Жили и даже спали в крутящемся спорт зале, – пояснил Тор. – И для этого у нас была веская причина.
– Скоро наши предки уйдут в дальний поход. Почти все мужчины. Свирепые соседи воспользуются этим и перебьют всех гражданских, – Кастор сглотнул ком в горле и продолжил очевидную горькую мысль. – Женщин… детей… стариков.
– Широка степь азиатская… раздольная, но для людей тесная, – невесело обобщил Тор. – Вот мы и хотим предупредить наших предков.
– Что значит предупредить? Когда нас готовили, то категорически запретили давать информацию о будущем.
– Особенно в девятнадцатом веке, – поддержал напарника Тутто.
– А мы и не будем давать информацию “в девятнадцатом веке”, – возразил молодым спорщикам мелкий Виктор. – Мы элементарно до него не доживем.
– Информация в данном случае не поможет, – уверенно заявил Тор, явно продолжая давние разборки. – Надо входить в доверие и внедряться в совет старейшин.
Оба его земляка в этот раз не стали с ним спорить.
– И нам нельзя терять время. Еще недельку на адаптацию и выступаем, – продолжил практически в приказном порядке Тор.
– Куда выступаем?
– Зачем выступаем?
– Навстречу мадьярам и их стадам, – пояснил план товарища Кастор. – Мы приземлились на северном краю степи. Не уверены, что они сюда дойдут.
Глава 3.Встречи в степи.
На третий день перехода по степи решили идти вдоль встреченного широкого лога. Тор объяснил, что лучше наткнуться на более спокойных пастухов у водопоя, чем на агрессивный вооруженный разъезд лучников посреди дикого поля. Костюмы реально взвалили на себя основную тяжесть багажа Ларсона и Тутто. Старики шли налегке. Впереди Тор со странным кнутом, позади всех Виктор с посохом. На следующее утро набрели на удобный спуск к ручью. Тор решительно спустился по этому подобию дороги вниз и перешел по наваленным камням ручей. Чуть дальше, около неглубокой заводи устроили привал.
– Камни кто в ручей уложил?
– Кто ездит, тот и навалил, – ответил Тор между двумя гулкими глотками из фляги.
Тутто подошел с флягой к заводи и замер:
– Здесь щука!
– Большая?
– Не очень. Плавниками играет, будто танцует!
Тор встал на кочку у самого берега ручья, забросил в него свой странный кнут и стал поджидать мечущуюся в заводи рыбу. В какой-то момент он чуть поддернул кистью, кнут взвился и выбросил на траву танцующую щуку весом за два килограмма.
– В обед запечем, – пояснил он Тутто и, заметив еще одну вспугнутую рыбу, незаметным движением воткнул в нее кнут.
Подвесив щуку и толстого вьюна на срезанный прудик, Тор не спеша пошел вдоль ручья, иногда замирая как цапля.
– Что за кнут у него? – допытывался Ларсон у двух стариков, последовавших за товарищем.
– О! Это удивительный инструмент. Как его освоим, охотиться начнем! – мечтательно закатил глаза Кастор.
Тор добыл еще пару щук и решил подниматься вверх, в степь, поскольку дальше ручей и склон лога заросли кустами. Подъем дался трудно. Чуть выше середины силы закончились, и все улеглись на склоне, дыша как астматики. Ларсон, продышавшись. покрутил головой.
– Где Виктор?
– В кустах застрял. Прихватило его.
– И как вы об этом узнали?
– Рация. – Кастор постучал себя по уху.
– Если мы ищем пастухов, то зачем ушли с дороги? – с нотками детской наивности спросил Тутто.
– Мы хотим найти их сами, а не ждать, пока они нас найдут. Понятно?
– Понятно, но поздно. – Тутто ткнул пальцем вверх.
На самом краю лога стоял всадник. Лошадь под ним всхрапнула и отступила.
– Он нас заметил?
– Тихо. Никому не шевелиться, – шепотом скомандовал Тор и выпустил кнут на всю длину.
После не долгого, но мучительного ожидания на склон спустились два тщедушных лучника. Совсем юные и одетые в легкие кожаные куртки, юнцы пялились на огромных шведов с намазанными лицами, не забывая по очереди угрожающе натягивать луки. Сверху за всеми наблюдали уже два всадника. Один из них спросил что-то у юных лучников. Те сбивчиво и долго отвечали.
– Мадьяры! – радостно зашипел Кастор.
– Без резких движений. Пока нечему радоваться, – остудил его Тор.
Затянувшуюся паузу прервал Виктор. Он вылез из кустов позади малолетних аборигенов и радостно что-то выкрикнул всадникам на венгерском. Лучники, вздрогнув, резко развернулись к нему и с испуга всадили две стрелы в грудь. Виктор вскрикнул, споткнулся и кубарем покатился вниз к ручью. Стрелки тоже поскользнулись на крутом откосе и покатились, хватаясь за траву и кустики. Вслед за ними вниз сползли Тор и Кастор. Они осмотрели бесчувственного товарища.
– Стрелы не пробили костюм. – Биолог осторожно ощупывал пострадавшего.
– Он мог повредить позвоночник, – предположил Тор.
Растерянные лучники стояли рядом, но уже никого не брали на прицел своими сломанными луками. Сверху орал на всю компанию всадник.
– Давайте к нам! – призывно махнул рукой растерянным шведам Тор. – С рюкзаками спускайтесь.
– Что он кричит? – Раздерганный Ларсон тащил по траве свой рюкзак не отрывая взгляд от всадника.
– Приказывает всем вернуться к дороге, – отмахнулся от расспросов Тор. – Сейчас сделаем носилки и отнесем Виктора к заводи.
Выбросив пакеты с багажом на траву, из рам рюкзаков скрутили носилки. Вчетвером осторожно переложили на них раненого и понесли его назад, к дороге. Следом пыхтели мелкие лучники под грузом пакетов.
У заводи юнцам поручили поить лошадей, а их старшие соплеменники принялись разбирать трофейный багаж. Венгры колдовали над раненым товарищем, пытаясь привести Виктора в чувство. Неожиданно из степи по дороге с радостным лаем прибежала серая с рыжими проплешинами собака. Она терлась своими облезлыми боками о ноги раздраженных хозяев. Прыгнула в ручей и долго лакала из него воду. Незаметно подошла к компании незнакомцев и от души отряхнула с себя воду и грязь.
– Вот тварь! – возмутился поступком животного Кастор. – Всю инфекцию на нас стрясла!
– Она это специально. Смотри, какие у нее глаза умные и хитрые.
Тутто придерживал любопытную собаку, которая повизгивала и пыталась пролезть к беспомощному Виктору. Вскоре из степи усталый мерин притащил повозку на высоких колесах. С нее слез старый мадьяр, посмотрел на захваченное добро, на лежащего Виктора. Переговорил со старшим всадником и даже обменялся парой фраз с Кастором. Старик задумался и быстро начал давать строгие, беспрекословные распоряжения. Первым делом мелкие шкодные лучники связали руки шведам. Потом распрягли мерина и спустили его к ручью. Остальных лошадей отвели на лужок вдоль ручья. Старшие всадники, прихватив Тора, ушли к деревьям за дровами. В наступившей тишине и спокойствии неожиданно на дальний склон лога вышел волк. Он сел на большую заросшую кочку и стал принюхиваться.
– У этой сучки течка, – авторитетно, как биолог со стажем, заявил Кастор.
– Волк из-за нее на нас не нападет? – Слегка испуганный Тутто прижался к такому же связанному Ларсону.
Кастор посмотрел на возвращающийся с дровами отряд дровосеков:
– На сегодня на всей Земле страшнее человека зверя нет.
– А потом?
– А потом придумают. Мир не без добрых людей.
– Придумают? Белых ходоков?
Кастор посмотрел на двух изрядно потемневших лицами рябых шведов, тесно прильнувших друг к другу и усмехнулся:
– И белых ходоков тоже.
Управившись с обедом, кочевники набрали в курдюки воду и выложили ими дно повозки. Поверх уложили раненого Виктора, рядом пристроили багаж пленных и свои припасы. Двинулись на запад, прочь от злосчастного лога. Виктор в сознание так и не пришел, но начал стонать на каждой кочке. Вскоре горизонт опустел, и бескрайняя ковыльная степь накрыла путешественников. Лишь пугливые птицы взлетали в пустое голубое небо, да осторожные грызуны прятались по норам. На закате вновь откуда-то появился крупный волк. Он не спеша трусил в сторонке, принюхиваясь. Ночью волк принялся подвывать, а облезлая сука тявкать в ответ.
– Пусть, – успокоил попутчиков Кастор. – Значит, страшнее их никого рядом нет.
***
Под жарким Солнцем следующего дня степь совсем опустела. Кастор шел рядом с повозкой, придерживая голову страдальца. Тор по чуть-чуть поил связанных общей веревкой рябых афрошведов. Внезапно старый мадьяр остановил своего мерина и начал всматриваться в пустой горизонт. Виктор затих, и только всхрапывания лошадей и переливчатый свист жаворонка нарушали тишину. Попаданцы озирались, теряясь в догадках. Но вот в степи появились всадники. Лошади навострили уши, а собака ни с того ни с сего вдруг истошно, по волчьи завыла. Кастор склонился над притихшим земляком и начал прощупывать пульс. Потом достал из пакета зеркальце и поднес к его лицу Виктора. Замер. Потерянным взглядом скользнул по траве, по подъезжающим всадникам и дал знак Тору: «Все!».
Старый мадьяр переговорил с приехавшими соплеменниками и заметно сник. Подошел и потрогал тыльной стороной корявой ладони лоб умершего Виктора. Печально покачав головой, пробурчал невнятно своим соплеменникам и развернул телегу влево, почти на обратный курс. Собака еще раз взвыла, и весь караван тронулся в путь.
Каким-то не постижимым образом мадьяры вышли к небольшому урочищу, которое из желтоватой степи перетекало и заполняло собой зеленую пойму неведомой речушки. Лошадей их хозяева спустили к воде, а два юнца принялись рыть широкими ножами могилу убитому ими Виктору.
– Я бы их в эту же яму… – Тор крутил в руке кнут, сжавшийся до маленькой невзрачной плеточки.
– Нельзя. Они могут оказаться предками Виктора… нашего или, к примеру, Орбана. – Кастор отвернулся от землекопов, чтобы не разжигать в себе агрессию.
Тор развязал Ларсона и Тутто под предлогом, что надвигаются сумерки и надо успеть провести церемонию. Афрошведам выдали те же гнутые лопатки и послали углубить могилку.
К началу похорон из поймы вернулись кочевники, оставив внизу своих лошадей. Кастор произнес скорбную речь, старый мадьяр тоже добавил несколько слов. Шведы аккуратно стали присыпать труп.
– Может, все-таки и этих туда же? – Тор прищуренным злобным взглядом посмотрел на самоедского вида кочевников. – Может, они вовсе не наши предки?
– Там осинки растут. Иди сделай крест.
Тор вернулся, когда шведы ровняли могилку. Еще раз недобро зыркнув на мадьяр, которые готовились к поминальной трапезе, он воткнул в холмик осиновый крест. Все опять собрались у могилы с глиняными плошками в руках и скорбно молчали. Неожиданно из перелеска на поляну выскочили два мощных и красивых кобеля. Они замерли, принюхиваясь. Широкие морды с темными пятнами в виде очков выглядели сообразительными и даже умными. Степная замухрышка не устояла перед статью породистых кобелей и выбежала к ним на встречу. Сучка, свернувшись в бублик, взбила хвостом клубы пыли, пытаясь продлить интригу. Два матерых самца ринулись к шавке и с любовной яростью закружились вокруг нее.
Старый мадьяр уже взял в руки кривую палку, но вдруг замер. Шикнул на молодых лучников, собравшихся разжечь поминальный костер. Еще раз прислушался. Возня шумной собачьей свадьбы мешала. Старик пнул свою протекшую интриганку, и она увела двух нетерпеливых кобелей в степь. В лесу послышался звук топора. Старик указал пальцем на двух своих воинов и махнул в сторону звука. Тор поднял руку, мол и я пойду. Старик согласно кивнул. Уже в сумерках разведчики вернулись назад. Взъерошенные степняки бубнели в самое ухо старику. Тор тоже собрал своих в кружок и тихо изложил обстановку. На опушке шатры. Большие. Видимо, какой-то печенежский хан отдыхает. Охраны мало. Скорее всего. остальные воины увели лошадей к реке. Старик негромко крякнул, и два мелких лучника убежали в пойму.
– Правильно. Наших лошадей надо поднимать в степь, – одобрил оперативное решение старого мадьяра Тор.
– Наших? – горько переспросил Кастор.
Тор не ответил, а подсел к мадьярам. По итогам совещания вернулся к своим.
– Решили: старик с молодыми ушлепками отгонят телегу и коней подальше, что бы они нас не выдали… а мы… – Тор кивнул Кастору и шведам. – Пойдем к шатрам.
– Зачем? – Не обрадовался Тутто.
Из далека донесся истошный женский вопль. Степняки вскочили на ноги, но тут же замерли по команде старика.
– Развлекаются с пленными мадьярками, – пояснил недовольным афрошведам Тор. – Еще есть вопросы?
Тутто промолчал. В наступающей темноте трудно было понять выражение его сильно потемневшего лица.
– Сделай им сабли, – приказал Кастору Тор.
– Лучше мечи, – сдавленно от волнения или страха попросил Ларсон.
– В темноте мечи лучше, – согласился Тор. – Только короткие. Вокруг лес.
***
В ночи на поляне высокий костер освещал два шатра. Один большой и украшенный с наружи чучелами орлов. У его входа дежурил стражник. Другой шатер по меньше, либо для жен, либо для прислуги. За шатрами стояли несколько телег. Перед ними сидели связанные женщины под надзором троих надсмотрщиков. Еще четверо слуг занимались костром. Один рубил, остальные носили дрова к костру. По-прежнему ни лошадей, ни охраны рядом не было. Стражник у входа что-то прокурлыкал, и один из надсмотрщиков пнул крайнюю пленницу. Она поднялась. Второй надсмотрщик отцепил ее от общей веревки, и оба потащили несчастную в ханский шатер. Мадьяры хотели немедленно всей толпой броситься через опушку, но Кастор сдержал их, указав на дровосека. Тор, как заправский спецназовец, подкрался к нему и тихо свернул шею. Кастор подхватил топор и продолжил рубить сучья вместо убитого. Остальные мадьяры дождались еще двух слуг и бесшумно завалили их по очереди. Два переодетых лазутчика с дровами пошли к костру. За ними, прячась в темноте, двинулись Тор и два афрошведа в темных костюмах. В тени за кустом Тор дождался третьего кострового и, проткнув его, бережно усадил на землю. Дальше он полез на четвереньках, стараясь не отсвечивать бледным лицом. Из шатра вышли два надсмотрщика невольниц и о чем-то тихо заговорили со стражником у входа. Их разговор и шелест ночного леса покрыл дикий женский рев. Переодетые лазутчики, бросив дрова, накинулись на врагов. К ним на помощь рванули соплеменники. Третий надсмотрщик возле связанных женщин заметался в растерянности, но, заметив набегающего на него Тора, изготовился к бою. Венгр не стал сближаться с наивным дикарем и махнул со свистом своим кнутом.
