Лемиус подкрался ближе, чтобы подслушать о чем разговаривают душегубы.
– Да, в этот раз попался ерепенистый капитан, – сказал бородатый и широкомордый разбойник.
Он хорошенько приложился к бурдюку, крякнул, сморщил лицо и продолжил:
– Нет бы просто заплатить и поехать дальше, как все. Так нет же, ему надо подраться! А у меня теперь плечо болит. Прикладом досталось от матроса, когда я через борт перепрыгивал.
– А я,дурак, лез на этот корабль, а потом чуть не наложил в штаны. Смотрю, значит, дед стоит, а его мушкет прямехонько мне в лоб уперся, – рассказывал щуплый мужичонка со шрамом на лбу. ? Хорошо, что у него ружье было не заряжено. Когда курок в холостую щелкнул, тут уж я выстрелил. Небеса старикашку заждались уже, ? Бандиты дружно посмеялись над ситуацией.
Лемиус, стоявший за деревом непроизвольно стиснул кинжал в левой руке. Несмотря на прошлые обиды, он зауважал этого седовласого старика, вставшего на защиту семьи.
– Ты, Лузга, счастливчик, – вставил третий разбойник, сидевший спиной к Лемиусу. – А вот Бочка, Турак и Оглобля на дне этой треклятой реки.
Налетчик с досады махнул рукой и приложился к бурдюку, сделал несколько больших глотков и продолжил.
– А Скелету, сволочи, повезло. Он прицепился к барже и «воевал» с бабами, пока мы дрались на смерть с охраной.
– Да… – протяжно сказал бородатый, – кто ж знал, что этот капитан из бывших вояк…
– Ты дурак, Борода, – беззлобно ответил сидевший спиной. – Сейчас куда не плюнь повсюду эти выходцы из империи. Прохода от них нет. Скелет самым умным оказался, оттяпал баржу с грузом и бабами. Теперь он орел и за одним столом с атаманом сидит. Завтра нам эту тяжеленную дуру придется на веревках тянуть до развилки и ждать Хромого, который отбуксирует ее до города и там продаст вместе с пенькой.
– Откуда ты все это знаешь Крот? Мы ведь рядом на берегу у костра сохли, – прищурился Лузга.
– Просто уши надо по ветру держать, и глаза открытыми, – прошипел он в ответ. – Я отлить ходил и увидел, как атаман со Скелетом разговаривал, а потом Скрягу к Хромому посылал, чтобы тот товар и баржу сплавил.
– И когда ты все услышать успеваешь? – развел руками Борода и забрал бурдюк.
– Я не виноват, что вы оба такие простофили, даже дележ добычи можете пропустить. Я-то точно своего не упущу, – ответил Крот.
– Нам по уговору деньги положены, а не как в прошлый раз бабу вместо доли, – наморщил лоб со шрамом Лузга.– Если при деньгах буду девку я и сам в любой деревни найду.
Лемиус понял, что больше ничего интересного не услышит и решил было возвращаться к своим ребятам, но бородач вдруг сказал:
– Бабы ему не угодили... А сам вон запрыгнул на ту моложавую с детем.
И двое бандитов заржали.
– Хорошо она тебя приложила. Ты даже по траве покатился, – поддакнул один из них.
– Я ж ее потом палкой отстегал, – насупился Лузга. – И девчонка мелкая ревела. Все кричала: Мама, мама! Ну я и не стал эту дуру убивать.
– Тебе бы со Скелетом в одной упряжке ходить. С бабами у тебя лучше драться получается чем с мужиками, – хохотнул Крот.
Лемиус побледнел и чуть не бросился на насильника. «Нет, надо придерживаться намеченного плана», – пронеслось у него в голове. – «А с этими… Я позже разберусь. Они от меня никуда не денутся.»
Через двадцать минут он вернулся к своим ребятам, которые в ожидании капитана с тревогой вглядывались в ночную тьму.
– Значит так – начал Лемиус. – Тарпан, – обратился он к одному из матросов. – Возвращайся к кораблю и скажи механику, чтобы двигал буксир сюда. Баржа с грузом здесь. А мы пока снимем охрану. Этих олухов вроде трое. Может в округе еще кто есть. Но это вряд ли. Разбойники ведут себя беспечно. Думают, что хорошо нас потрепали и мы свое забирать не будем. А зря.
– Ну все. Тарпан назад, а мы вперед.
И капитан повел своих бойцов.
– Кувалда, следи за коком. Он единственный знает местность. Мы без тебя справимся, – обернулся назад Лемиус и поглядел на здоровяка.
Тот тяжело вздохнул и найдя взглядом, никуда не спешащего толстяка, вернулся к нему.
– Чего расселся? Пошли, – пихнул он в бок ногой трусливого повара.
Тот нехотя поднялся.
Прежде чем «снимать» ничего не подозревающую охрану у костра, Лемиус еще раз проверил округу на предмет сюрпризов.
Баржу отогнали в заводь и пришвартовали к берегу, закрепили толстыми веревками к деревьям. Охрана без труда и шума была устранена матросами. Бандиты даже не успели понять что происходит. Они уже через минуту перестали коптить белый свет. Их трупы сложили в овражек и присыпали валежником, который в изобилии валялся вдоль берегов.
После часа ожидания на реке показался корабль. Его встретили факелом с берега. Что бы не прошел мимо. Еще полчаса работы и баржу вывели из заводи и вновь прицепили к буксиру.Лемиус распорядился отогнать судно с баржей на прежнее место стоянки.
– А теперь, господа матросы, у нас задача освободить нашего нанимателя и пассажиров из плена. Действовать нужно быстро и решительно. У нас в распоряжении не так много времени. Каша, говори в какой стороне находится лагерь бандитов? Куда нам идти и как долго.
Насупленный кок неохотно ответил:
– Я же говорил у «Кривой» скалы. Это там и он указал направление рукой.
– Тогда вперед, – распорядился капитан.
– Видит святой Семион, я не хотел этого, – сказал Каша и повел небольшой отряд вглубь чащи.
Шли недолго. Повар не плутал по лесу, а уверенно шел впереди. Всё говорило о том, что в этих местах он был не один раз. В какой–то момент он остановился и повернулся к группе, шедшей за ним.
– Капитан, – прошептал он, – за этими кустами, находится частокол из бревен. Это и есть становище разбойников. Знать не знаю как туда попасть незаметно. Я выполнил свою часть договора. Разреши мне уйти на корабль. Не хочу участвовать в этой резне.
– Хорошо, – ответил Лемиус. – Сначала мы проверим твои слова. И если это правда, то можешь возвращаться. Тарпан. – капитан указал в сторону кустов.
Матрос молча исчез в зарослях и через какое-то время вернулся с отчетом.
– Капитан, впереди и правда находится частокол из бревен. Я обошел его кругом там есть ворота, а над ними не большая вышка. Охранника я не видел, но слышал оттуда храп.
– Ты можешь возвращаться, Каша, – обратился Лемиус к толстяку и кивнул Кувалде, который отошел освобождая дорогу проводнику.
Тот молча прошел мимо матросов, стоявших по обе стороны и исчез в темноте леса.
– Не нравится мне это, – сказал Тарпан. – Ни обстановка, ни поведение кока. Неправильно все как-то.
Лемиусу самому не нравилось положение вещей. Придется лезть в становище бандитов, не зная где и что находится, подвергая жизнь своей команды риску.
– Я вот что скажу, ребята. Для начала мне надо самому побывать за этим частоколом, прежде чем я поведу вас туда, – задумчиво проговорил Кремень. – Кувалда, подсадишь меня здесь. А я разведаю обстановку. Если не вернусь, то уходите на корабль и возвращайтесь в город. Понятно?
Матросы угрюмо молчали.
– Значит понятно, – сделал вывод капитан. – Хватит проливать кровь. Вы ребята и так много хлебнули в упряжке со мной. Сначала гражданская война, а теперь вот это, – и он махнул рукой в сторону бандитского логова.
– Ты командир о нас плохо думаешь, – угрюмо произнес Тарпан. – Мы своих не бросаем, ведь ты бы не бросил любого из нас. Я ведь помню, как в Лесах Тьмы ты вытаскивал солдат, хотя и тебе самому тогда крепко досталось.
– Не дело это бросать командира в беде, – поддержал Тарпана Кувалда. – Мы пойдем с тобой.
– В любом случае сначала нужна разведка, – твердым голосом сказал Капитан, – Так что ждите здесь. А я уж постараюсь вернуться, – Кувалда и Лемиус прошли к ограждению через заросли. Прислушались. Не было никаких подозрительных звуков. Только мерный храп доносился с вышки, которая располагалась невдалеке. Кувалда встал спиной к частоколу, чуть присел и подставил руки ладонями вверх. Лемиус поставил на них ногу, и громила распрямился будто пружина и подкинул командира. Капитан схватился за верхушку частокола, подтянулся и перелез через изгородь, с трудом избегая острых краев заточенных бревен. Секунда и он исчез за забором. Детина не стал маячить на открытом месте, а быстренько ретировался в кусты, из которых они с командиром только что вышли.
Лемиус спустился с частокола, повиснув на нем руками, стараясь не шуметь. Присел на корточки и внимательно обвел взглядом внутреннее пространство лагеря врага.
Вот справа высокий деревянный терем из бревен. Похоже это жилище главаря. Левее изба-барак, попроще, но намного больше. Дальше стояли постройки без окон, похожие на сараи и амбары. Крайний дом еще не достроен, стоит без крыши. «Подозрительно, но нигде нет охраны», – пришло в голову капитану. «Ведь у них же пленники, да и изба атамана должна охраняться.».
Лемиус пошел крадучись вдоль забора не забывая осматривать окрестности. Тишина. И только то тут, то там раздается мерное похрапывание, приглушенное расстоянием и стенами. Он прошел сзади избы атамана и казармы бандитов. Нужно выяснить где держат пленников. Но часовых, их охраняющих, нигде не было. «Дисциплина у этих олухов явно хромает, – подумал Лемиус. – вся охрана спряталась и дрыхнет». Он подошел сначала к одному сараю и прислушался. Тишина. Обошел вокруг. На двери висел замок, а за ней ни звука.
От соседнего сарая до слуха лазутчика донесся приглушенный разговор и непонятный шорох. Лемиус очень осторожно начал пробираться к неказистому на вид строению. Вот он добрался до угла, прильнул к стене. Ни шагов, ни разговоров больше не раздавалось. Лемиус начал красться вдоль стены к двери сарая, вдруг где-то сверху раздался резкий звук. Капитан обернулся на шум и успел увидеть только, как на его голову падает дубина охранника, который сиганул с крыши сарая. Затем наступила полнейшая темнота беспамятства.
Очнулся он уже при свете дня, лежащим на деревянном полу в луже, вода продолжала литься по его лицу и голове.
– Хватит, разводить сырость, Заноза. Он очухался, – раздался басовитый голос. – Вон веки задрожали и ресницами пытается шевелить. Посади его на табуретку. У нас с нашим долгожданным гостем будет разговор за жизнь.
Лемиус открыл глаза и часто-часто заморгал, пытаясь восстановить зрение и понять, что происходит.
Молодой мужик в серой рубашке грубо схватил его под мышки, встряхнул и с размаху опустил на табуретку, стоявшую рядом. Голову его от резкой встряски пронзила острая боль, а в глазах потемнело. Он застонал.
– Очнулся! – раздался тот же бас откуда-то сбоку, – Пошлину за проход по реке не заплатил, переговорщиков моих убил, так еще и мою законную добычу отобрать хотел! Настоящий офицер!
Лемиус с трудом повернулся в сторону говорившего и только сейчас осознал, что руки и ноги его связаны. Находится он в пустой комнате с одним окошком в которое и голова не пролезет, а разговаривающий с ним, вероятно атаман бандитов. Это было видно по его властному поведению и здоровой золотой цепи на груди, пальцы унизаны золотыми и серебряными перстнями, в ухе висело золотое кольцо. Черные кудрявые волосы пробивались из–под каракулевой шапки. На кожаной жилетке поверх красной рубахи красовалась пара орденов империи, каким-то непонятным образом, попавшим к нему.
– Где мое кресло Заноза? Тащи его сюда, – скомандовал атаман.
Мужик, который так бесцеремонно приложил Лемиуса о табуретку вышел и через минуту вернулся с высоким жестким креслом обтянутым кожей.
– Ну вот наконец то мы и встретились, капитан Кремень, – сказал атаман, усаживаясь напротив табуретки пленника.
Заноза встал за спиной узника. Лемиус пристально посмотрел на главаря бандитов. Что-то знакомое проглядывалось в его внешности, за усами и бородой.
– Сайрас Кром? – с удивлением спросил пленник.
– Узнал, – довольно осклабился атаман. – Давно я на вас с Тирампилусом охочусь. В академии вы ведь не разлей вода были. Золотая молодежь, богатенькие отпрыски своих именитых семейств. О, как я вас тогда ненавидел.
– Но почему? – непонимающе смотрел на него Лемиус. – Ни я ни Тирампилус не сделали тебе ничего плохого. И вообще, ты был лучшим на курсе у нас в академии.
– Смотри-ка ты все сразу вспомнил, – ухмыльнулся Сайрас. – Да, я был лучшим из тех обедневших дворянских сосунков, которые учились вместе с вами на одном курсе. Мне для этого надо было из кожи вон лезть и не спать ночами, зубрить и тренироваться. Не то что вам с Тирампилусом. Которым все подносилось на блюдечке. Как я не старался, а вам все равно доставалось самое лучшее.
– Неправда. Нам всегда тебя в пример ставили, – парировал Лемиус.
– И как же? Вот Сайрас Кром – бедняк, а у него тоже все получается. ? Не стыдно вам? – проревел атаман, лицо его налилось кровью, и он подался вперед. – Так знай, Лемиус Карвал, твоего друга я лично отправил на тот свет. Перерезал ему глотку ? один из лучших моментов в моей жизни.
Сайрас блаженно улыбнулся и пристально посмотрел на пленника.
– Этот придурок ради маленькой сучки Варии отправил тебя на край империи и тем отсрочил твою гибель. Мне хотелось убить двух избалованных сосунков сразу, но судьба распорядилась иначе. Ну тут мне на руку сыграла гражданская война.
– И ты конечно же переметнулся на сторону Прантов? – с усмешкой на лице спросил Лемиус.
– Ты меня за недоумка держишь? Зачем? Тогда бы пришлось потерять из виду свою цель. А так, я был рядом, и мне не составило особого труда обстряпать убийство Тирампилуса как нападение врага, – с выражением невинности на лице сказал атаман. – А вот уже после сведения счетов с Тирмапилусом пришлось перейти на сторону мятежников. Иначе как бы я нашел тебя? Я из кожи вон вылез, чтобы попасть на границу княжества Фархад. Выследить тебя не составило большого труда, любой местный вояка указывал на капитана Кремня. Мне нужен был человек следивший за тобой, докладывающий о твоем передвижении. И тут я узнаю о том что после разжалования ты набираешь команду! Кок готовый работать без предоплаты оказался как нельзя кстати не правда ли? Дальше мне понадобился тот, кто направит тебя в мою ловушку. Купец, предлагающий аванс, на который ты купил толкач для своего суденышка, ты думал слава надежного капитана приманила его к тебе?! После войны у меня появилось много связей и денег, достаточно, для того чтобы заманить тебя в эту западню. И вот по итогу моих трудов ты здесь!
– И все-таки, я никак не пойму, что же такого мы тебе с Тирампилусом сделали плохого, раз ты так нас невзлюбил? – непонимающе глядел на атамана Лемиус.
– Куда тебе понять обнищавших дворян. Знавал я таких в своем захолустном городишке Крефа. Я мотался по улице вместе с детьми ремесленников и крестьян. Отец мой промотал состояние своей семьи, женился, чтобы поправить свои финансовые дела, но потом, растратил и мамины накопления. Его упекли в тюрягу за долги, а мы с мамашей перебивались, как могли. Она устроилась работать экономкой к богатеям, а заодно учила грамоте и счету их отпрысков. Я знал, что с ней там ужасно обращались. Неоднократно она приходила домой с синяками и плакала. Мама не жаловалась на судьбу и терпела издевательства.
