Я боялся за Виту. За эту хрупкую четырнадцатилетнюю девчонку с заблестевшими от слёз глазами, послушно жавшуюся к моей героической спине. И я боялся, что она будет обременять меня. Что она запаникует, ударится в истерику и побежит. А я не смогу защитить её. Ладно, где наша не пропадала. Надеюсь, что она сможет в очередной раз приятно удивить меня.
Я одним небрежным движением сомкнул пальцы на рукояти пристёгнутого за спиной меча и шепнул Развеивающее заклятие, делающее оружие видимым. Вита, увидев появление клинка, восторженно ругнулась, забыв об обидах и слезах. А то, моему мечу любой джедай позавидует!
Я играючи поднял меч на уровне груди, широко расставив ноги и задерживая дыхание.
- Всё будет хорошо, Вита. Только не вздумай бежать. И всё, больше я не о чём не прошу.
- Я не побегу, - дрожащим от волнения голоском отозвалась Вита.
И знаете, я ей поверил.
Совсем рядом раздался треск ломаемых веток, на запорошенную снегом дорогу со склона покатились первые камни. Я занёс меч над головой. Сейчас начнётся. Стрекотание сверчков забило хруст сокрушаемых веток.
Вот они! Я выдохнул и сменил позицию. На склоне появились высокие серые фигуры, сутулящиеся, с необычно длинными, едва не волочащимися по земле узловатыми руками, с мощными загнутыми когтями. Покрытые чешуйчатой кожей с остроконечными оттянутыми к затылку ушами и длинными, как хоботки насекомых носами, веретенники не могли претендовать на звание Красавчики года. Они один за другим выбегали из сухого подлеска. Жуткие, разгорячённые быстрым бегом твари. Увидев нас, они дружно разродились восторженным рёвом.
Чёрт, а их намного больше, чем я думал. Я успел насчитать одиннадцать уродов, когда первый веретенник, размахивая когтистыми лапами, поскальзываясь на мокрой от раскисшего снега каменной осыпи, рванул вниз, к дороге, прямо на нас.
Я ждал их, не двигаясь. В моей голове лихорадочно стучала раздираемая изумлением мысль. Не менее дюжины веретенников в одной стае! Небывалый случай. Ещё больше меня поразило, что обычно предпочитающие нападать из мастерски устроенных засад, веретенники на сей раз уподобились охотничьим псам и неизвестно сколько времени преследовали нас. Судя по шибанувшему в нос запаху пота, волной валившего от набегающей на меня твари, запыхались они изрядно. Что-то мне всё это стало сильно не нравится. На ум почему-то пришло слово – западня. Нехорошее такое слово, особенно когда в качестве жертв выбраны мы с Витой.
На дальнейшие рассуждения времени мне не дали. За моей спиной испуганно заверещала Вита, знаменуя начало схватки.
Я резко, прямо из стойки ткнул мечом вперёд и насадил чересчур рьяного веретенника на клинок, как кусок шашлыка на вертел. Меч легко пробил брюшину заверещавшего ещё громче девочки монстра и вылез у того из спины. Запах пота веретенника перешибла вонь пролившейся крови.
Я успел выдернуть меч до того, как подоспели остальные чудовища. Безжалостно втоптав умирающего собрата в грязь, рыча и пуская слюни, веретенники попёрли всем скопом, надеясь задавить меня числом. От замелькавших носов-хоботков у меня затроило в глазах. И где вас столько набралось, сукины вы дети?!. Я ускорил движения, легко меняя позиции и практически без заминок переходя из защиты в атаку. Меч послушным продолжением моих рук рубил направо и налево, отсекая конечности и пронзая тела. Вонь становилась просто ужасающей. Я старался дышать через нос, уж не знаю, как справлялась с этим буквально влипшая мне в спину, но нисколько (вот умница!) не стесняющая моих движений Вита.
Ударив наотмашь, крест-накрест, я разорвал дистанцию, попятившись на несколько футов. Вита послушно выполняла все мои указания, ступая вместе со мной след в след. Оставшиеся в живых веретенники кружили вокруг нас. Продолжающий падать с неприветливо нахмуренного неба снег, едва касаясь их разгорячённых шкур, тут же превращался в пар. Я совершал мечом непрекращающиеся обманные движения, плавно перетекая из позиции в позицию и, таким образом, постоянно оказываясь к монстрам лицом. Они медлили, настороженно топчась и не спеша вновь нападать. Уже более половины их дружков валялась на превращенной в кроваво-грязное месиво земле. Жёлтые глазки оставшихся на ногах уродцев злобно таращились на нас. Носы-хоботки непрерывно сокращались, нюхая воздух. Оно и понятно, запах тёплых человеческих тел сводил тварей с ума.
Наконец, решившись, они вновь, тонко попискивая, перешли от раздумий к делу. Взмахнув мечом, я снёс башку наиболее ретивому ублюдку, развернулся, блокировал когтистые клешни следующего, укоротив ему руку ровно до локтя и, поскользнувшись, едва не загремел навзничь! Вита, поняв, чем могло закончиться для неё моё падение, протестующе завизжала. Да так сильно, что у меня заложило уши. Что-что, а кричать эта девочка умела просто на загляденье.
Выгнувшись дугой, я закинул клинок за спину, упирая острие в землю и, восстановив равновесие, ударил наскочившего на меня с радостным предвкушением на уродливой морде веретенника ногой в грудь. Монстр отлетел прямо на напирающего сзади товарища. Взмахнув лапами, они оба брякнулись на истоптанную дорогу. Не мешкая, я возвратным движением меча оборвал их трепыхания.
По ушам резанул крик Виты. Испуганный, яростный и звенящий от паники. Проклятье, не уследил таки! Последний веретенник, пользуясь моей временной оплошностью, подобрался вплотную и смог, негодяй носатый, сцапать девчонку. Когтистые лапы тисками сомкнулись на хрупких девичьих плечах, и монстр одним движением швырнул Виту в сторону. Девочка с воплем упала в заваленную мокрым снегом придорожную колею. Веретенник, не обращая на меня внимания, прыгнул на беспомощно копошащуюся и ругающуюся отборным, доложу вам, матом Виталию. Представив, что будет, если он всей тушей упадёт на неё сверху, я даже успел похолодеть. Но, холодея, я начал действовать. Как всегда, в подобных ситуациях, движения рук опережали мысли.
Шестифутовый меч, с грозным воем пробуравив воздух, рассекая сыплющиеся снежинки, закрутился увесистой оглоблей и в мгновение ока разрубил со всех ног несущегося к Вите монстра на две половинки. Серый мир, окрашенный в белые тона планирующих снежных хлопьев, взорвался кровавым алым фонтаном. Верхняя половина туловища веретенника шлёпнулась в грязь, когда нижняя, по инерции передвигая конечностями, пробегала последние шаги и упала в двух ярдах от поднимающейся на коленки Виты, рядом с зарывшимся в снег мечом.
Всё. Я тряхнул слипшимися мокрыми волосами и тыльной стороной ладони утёр выступивший на лбу пот. Старею, не иначе. Впрочем, я заведомо принижал свои достоинства. Как бы там не было, а вокруг в самых разных позах и степенях испорченности и изувеченности валялось не много не мало, а четырнадцать веретенников. Охренеть просто. Расскажи кому, не поверят.
Первым делом я подобрал меч и тщательно вытер покрытое алыми разводами лезвие. И только потом помог подняться Вите. Я сразу понял, услышав, как она прохаживается по матушке каждого без исключения сдохнувшего веретенника, подозревая оных в особо извращенных сношениях с представителями животного мира, что с ней всё в порядке. Жить будет.
- Ну что, смотрю, тебе начинает нравиться Обратная Сторона? – я на секунду прижал покрытую снегом с головы до ног девочку в себе. – Молодец, держалась просто на ура. Любой другой на твоём месте, держу пари, сплоховал бы. Молодец, истинная дочь этого мира.
- Спасибо за сомнительный комплимент! – отдуваясь и морщась, отозвалась Вита. Её мордашка была грязной и выражала крайнюю степень изумления. Видать, никак не могла поверить, что всё обошлось. – Блин, да я чуть не описалась, когда этот ублюдок схватил меня! А ты говоришь, что я хорошо держалась!
- Нормально, всего-то делов, сменить бельё, - я белозубо, по-идиотски улыбался.
Вита, фыркнув, оттолкнулась от меня и поковыляла к обронённой дорожной сумке. Думая, что я не вижу, она быстренько сунула ладошку между ног, видимо желая убедиться в сухости штанов и, повеселев, запрыгала козочкой. Я же, продолжая лыбиться, развернулся к месту побоища. М-да, будет, чем попировать ночным стервятникам и падальщикам.
Я пристегнул меч за спиной и поправил воротник плаща. Плохо, совсем плохо, скажу я вам. Почему-то у меня сложилось стойкое убеждение, что эти недоноски ждали нас. Что они знали, что мы рано или поздно появимся в Восьмом портале, и дежурили неподалёку. И почему-то мне казалось, что им был нужен ни столько я, а сколько мой клиент. Им была нужна Вита. Кому – им? Ну ясен пень, что не веретенникам. Ловушку устроили те, кто сбил их в стаю, дал координаты и приказал напасть на нас. Те или тот, кому известно слишком много.
Чёрт-чёрт-чёрт. У меня резко разболелась голова.
________________________________________________________
Дилижанс слегка трясло и подбрасывало. Завывающий снаружи ветер яростно кидался на стены и застеклённые окна дверей. Снег повалил сплошной стеной, налипая на крышу и принайтованный сверху багаж. Лихой возница, обосновавшийся на козлах, не придавал разгулявшейся непогоде никакого значения. Кутаясь в тяжёлый плащ из овечьей шерсти, знай себе, помахивал бичом, да изредка прикрикивал на впряжённую в дилижанс четвёрку резвых добротных коней.
В пассажирской будке было относительно тепло. В щели не задувало, на голову не капало. Скажу откровенно, нам с Витой невероятно повезло. Мы успели отмахать три или четыре мили, совсем стемнело, снег усиливался с каждой минутой, превращая ночь в размазанные белесыми штрихами сумерки. Поднялся ветер, похолодало. Я бы спокойно шёл и дальше, но Вита практически валилась с ног, то и дело покашливая в кулачок, и стараясь прижиматься к моему правому боку с подветренной стороны. Оно и немудрено. Бедняжка была просто физически не готова к подобным нагрузкам. Мне бы следовало учесть фактор скоропортящейся на Обратной Стороне погоды. Но я привык думать только о себе.
Добрых полчаса я потратил, чтобы оттащить подальше от дороги смердящие трупы полёгших веретенников. Следы крови на истолоченной дороге сразу же засыпал разлапистый снег. Дилижанс догнал нас, когда я уже подумывал взять вконец ослабшую, через шаг спотыкающуюся, девочку на руки. Думаю, на тот момент она успела десять раз проклясть и Обратную Сторону, и своего объявившегося отца, и себя и меня впридачу.
Дилижанс подоспел как нельзя кстати. Нам повезло и повезло очень крупно. И тем, что в кои-то веки по этой полузабытой дороге проезжал направляющийся в пригород пассажирский дилижанс, и тем, что в нём оказались свободные места. Впрочем, не покривив душой, скажу, что для НАС с Витой места бы нашлись в любом случае. Я бы пошёл на крайние меры, попросту вытолкнув взашей парочку лишних пассажиров на ветер и снег.
Дилижанс был из последних моделей, мощные амортизаторы сглаживали вибрацию, и часто встречающихся ухабов, и рытвин мы почти не ощущали. Небольшая тряска лишь укачивала и помогала заснуть. Вита, например, этим самым и занималась. Порядком обессилевшая девочка, тихо посапывала, привалившись головой к моему плечу, и иногда вздрагивала во сне. Намаялась, маленькая баронесса…
Помимо нас, в дилижансе путешествовали ещё три человека. Таким образом, в рассчитанной на восемь мест кабине было где развернуться. Вся тройка сидела напротив меня. Мужчина и женщина средних лет и свернувшийся клубком, положив голову на колени матери, маленький мальчик лет семи. Обычная добропорядочная семья. Судя по одежде и объёмному багажу достаточно состоятельные, чтобы позволить себе нанять дилижанс по маршруту Приграничье - Пригород. Собственно, так оно и оказалось. Да они могли и не останавливаться, чтобы подобрать двух плетущихся по окольной, забытой всеми богами, пользующейся дурной репутацией дороге, путников. Мало ли какие подозрительные личности шляются по ночам в столь ненастный час?
Ещё раз нам повезло в том, что кучер, приметив невысокий рост и бросающуюся в глаза субтильность Виты, понял, что рядом со мной находится девочка-подросток. Кто знает, как бы он поступил, если бы я тащился в гордом одиночестве.
Как позже выяснялось за возникшим в дилижансе разговором, мужчину звали Родерик, его клюющую носом второю половину Оброй, а так и не проснувшегося мальчугана Джейми. Обо всём этом поведал глава семейства, хотя я его и не просил откровенничать. Я назвался Германом, а практически сразу заснувшую Виту своей племянницей Ванессой. Слава богу, наш новый знакомец не стал уточнять, откуда и куда мы путь держим, и мудро перевёл разговор в иное русло, горько сетуя на подскочившие в последнюю декаду цены на зерно. Сам он был зажиточным фермером, имел хозяйство, полное всяческой домашней живности и направлялся в Пригород на свадьбу двоюродного брата, которому взбрело в голову пожениться сейчас и немедленно, будь он трижды неладен.
По большей части говорил один он, мне оставалось только поддакивать в нужных местах и изредка согласно кивать головой. Подвешенный к потолку масляный фонарик раскачивался в такт подпрыгивающим по дороге колёсам, по лицам находившихся внутри дилижанса людей сновали изломанные причудливые тени.
- Ранняя в этом году зима началась, не находите, мастер Герман? – похоже, этому человеку отчаянно хотелось пообщаться с кем-нибудь помимо дрыхнущего без задних ног сына и отмалчивающейся жены.
- Да похоже на то, - односложно ответил я, стараясь не совершать резких движений, чтобы голова Виты не соскользнула с моего плеча.
- Климат меняется. Скоро холода окончательно воцарятся на земле. Зима вытеснит лето. Я слышал, что многие приписывают последние климатические изменения Ордену…
Я скептически поднял бровь. Не спорю, магистры способны на многое, но управлять первозданными силами природы, тем более силами Обратной Стороны, искажёнными, хаотичными и не поддающимися контролю и логике? Очень сомневаюсь. На подобные фокусы способен один Творец, которому нет никакого дела до отделившейся от Внешнего мира земли. А уж Хаосу точно всё по фигу. У меня давно сложилось впечатление, что его всё устраивает. На Обратной Стороне и без его вмешательства хватает неразберихи.
Вслух же я сказал:
- Кто знает. Я не особо слежу за большой политикой.
- Совершенно напрасно! – горячо воскликнул Родерик, за что тут же получил тычок локтем в бок от приоткрывшей глаза супруги. Спешно понизив голос, он продолжил:
- В мире большой политики тоже происходят интереснейшие вещи, доложу я вам. Вы, видимо, давненько не читали свежих газет.
- Мы живём в глубокой провинции, и новости доходят до нас с большим опозданием, - сказал я, начиная жалеть о том, что вообще дал Родерику повод втянуть себя в разговор. Уж лучше бы я закемарил.
- Ходят слухи, что барон Керк Азарик совсем, совсем плох. Можно сказать, он уже одной ногой на другой стороне…
Фыркнув, я едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Говорить в подобном ключе на Обратной Стороне? Действительно смешно.
- Да что-то слышал краем уха. Так же говорят, что баронское кресло уже гарантированно под задом Джулиуса Стормвуда, - благосклонно блеснул я кое-какими познаниями, зевая. Веки тяжелели с каждой секундой, монотонное покачивание кабины вгоняло в сон.
