И приходившие мне на ум идеи были не слишком приятными.
Я сунула руку в карман платья и разочарованно вздохнула. Ни единой монетки в нем не завалялось. А мне бы любая пригодилась. Главное — отчеканенная в последние пару лет.
Решив уже не таиться, я кое-как влезла в окно и торопливо прошмыгнула в свои покои. Как мне казалось — свои. Ибо стоило мне с облегчением съехать по двери, как в гостиную вышла невысокая белокурая леди со служанкой и удивленно уточнила:
— Вам нехорошо?
— Леди, это может быть опасно, — поспешила остановить направившуюся ко мне подопечную служанка.
— Если бы это было опасно, она бы не смогла переступить порог, — заметила белокурая леди и, не смущаясь зрителей, наклонилась и подала мне руку. — Ариналия, — представилась она, осмотрела мой пострадавший во время прогулки подол, и поинтересовалась: — Встретила его величество?
— Надеюсь, нет, — честно ответила и заметила, как хихикает в кулачок леди.
— Мария, оставьте нас. — Ариналия жестом отпустила горничную. — Эта леди, такая же участница этого недоразумения, как и мы с Вивьен. Прикажите подать еще чаю. Двух чашек не хватит для троих. А вы, — она подмигнула мне, — окажите нам честь присоединиться к ужину. Сегодня нам еще не обязательно капать ядом в тесной компании охотниц на благородную дичь.
У меня от сравнения глаза стали размером в цельный золотой. Позволять себе такие вольности, да еще во дворце, в присутствии служанки и соперницы… Кажется, леди Ариналия вовсе не была заинтересована в его величестве.
— Окажете нам честь? — повторила Ариналия.
Я торопливо кивнула. Конечно, я могла отказаться и попросить служанку проводить меня в собственные покои, но иных дел, кроме как мерить их шагами и рвать на себе волосы, в моем расписании на вечер не было, а потому я решила хоть немного отвлечься от выпавшего на мою долю позора:
— С превеликим удовольствием, — торопливо кивнула я и ухватилась за протянутую руку. Хватка у леди была на удивление крепкой, словно эти тонкие пальцы на своем веку сжимали не один лишь веер. Щелчок пальцев, и мое платье больше не нуждалось в помощи горничной
— Так будет лучше, — пожала плечами Ариналия, а я поняла, откуда такая сила у леди. Классическая одаренная, перед которой были открыты все пути. На которую никто не посмотрит косо и не будет обвинять в падеже скота или вскочившей бородавке.
Кажется, я не удержалась от завистливого вздоха. Ариналия лишь развела руками. И повиснуть бы неловкой паузе, если бы в гостиной не показалась другая гостья леди.
— Вы там долго? — протянула она недовольно, слизывая с кончика указательного пальца крем. — У нас почти не осталось пирожных, — посетовала она и, пройдя мимо нас, выглянула в коридор: — Подайте еще пирожных в комнаты леди Ариналии. — Захлопнула дверь и пояснила персонально мне: — С завтрашнего дня я на диете, потому проводим же эти прекрасные формы в последний путь.
И она, не прикасаясь к платью, очертила все то, что было нажито непосильным трудом и закусками. Последними в большей степени, и мне следовало бы испытать удовлетворение, найдя среди участниц кого-то менее худого, чем я, но… Вивьен была слишком хороша. Улыбчивая, как ласковое солнышко, с копной рыжих, сияющих волос, россыпью веснушек на белом лице и живой мимикой. Все ее недостатки, если таковые и были, меркли перед ее очарованием. И все это без капли магии и косметики!
— Идемте уже, — нетерпеливо позвала девушка и патетично заметила: — Я хочу наконец-то познать главное наслаждение отбора!
Я покраснела. Потом — побледнела. После — закашлялась, но так и не определилась, о чем могла мечтать Вивьен.
— Она о сплетнях, — пришла мне на выручку Ариналия и кивнула на оставшуюся открытой дверь. — Идем, чай остывает, а пирожные скоро подадут. Расскажешь пока, как здесь оказалась и почему не пошла к пруду с кувшинками.
— Как все, — хихикнула Вивьен и посторонилась, пропуская нас в уютную столовую, где на круглом столике стояли две полупустые чашки. Пирожных, как и предупреждала Вивьен, уже не оставалось. Только блюдо в центре тоскливо напоминало о быстротечности снеди.
К счастью, стульев здесь имелось больше двух, а потому, подождав, пока девушки займут уже облюбованные места — одно я установила по потрепанному, явно любимому, блокноту, села на свободное.
Чай и пирожные подали спустя пару минут, во время которых на меня хитро смотрели, но расспросы не начинали. Видимо, обе леди знали, что сытый собеседник — откровенный собеседник, и предпочитали не торопиться, чтобы рыбка не сорвалась с крючка.
— Выбирай, здесь несколько видов, — указала на принесенные Мартой чайнички Ариналия. — Сахар, — мне кивнули на небольшую, очевидно, не пользующуюся спросом баночку. — Лимон, — взгляд упал на блюдце, где уже были нарезаны дольки. — Молоко.
— Благодарю, — учтиво кивнула и, бросив в фарфоровую чашечку одну дольку лимона и пол-ложечки сахара, принялась аккуратно помешивать напиток.
— Сгораю от любопытства, — начала Вивьен, когда я отпила чаю, не забыв отставить мизинчик. Смысла в это действии я не видела, но госпожа Бонартье настаивала. — Как вы устояли перед искушением?
Глаза леди сияли интересом, а в руках уже была сжата корзиночка с кремом. Видимо, так легче было переносить острый приступ любопытства.
— Слишком устала, чтобы искать этот пруд? — предположила я, но Вивьен погрозила мне пальцем. Пришлось сознаваться.
— Не хочу встречаться с королем, — тяжело вздохнула я, отпивая еще глоток и ловя знакомые ароматы фелистиса. Учитывая, что чай мне достался с мятой, уловить среди букета эту милую, толкающую на откровенность травку, было практически невозможно. Интересно, это инициатива девочек или с кухни блюд без начинки просто не приносят?
Отсутствием горничных в комнате я не обманывалась. Захотят — услышат все, а уж в желании слуг погреть уши на чужих тайнах я не сомневалась. Сама не без греха.
— Он тебе не понравился? — всплеснула руками Вивьен, чуть не выронив корзиночку. Спохватилась и опустила ее на блюдце, но долгого расставания не выдержала — отправила в рот.
— Мне не доводилось прежде лично встречаться с его величеством, — призналась, решив, что проезжавшая по соседней улице карета не может быть личным знакомством. А незнакомец в саду… Он же не представился? Вдруг это коллега герцога Дамиана решил прогуляться?
Эта версия казалась мне куда более удачной и обнадеживающей. Хотя с моей удачей… Хорошо, что меня у реки никто не видел.
— Совсем? — Вивьен продолжала допытываться, в то время как леди Ариналия просто пила чай, будто любопытство было ей чуждо. Впрочем, слушала она внимательно. Я даже успела заметить, как изгибаются в удивлении ее брови, стоило мне ответить на последний вопрос.
— Совсем, — грустно вздохнула я. — Сегодня в первые переступила порог королевского дворца. И если бы не герцог Аверстал, меня бы и сейчас здесь не было.
— Вот как, — протянула Ариналия. — Вам покровительствует сам герцог?
— Да, но я совсем не ожидала, что когда-нибудь он снизойдет до обычной провинциалки.
— О, вы преуменьшаете свои достоинства, — усмехнулась Ариналия. Вивьен согласно закивала.
А я… сделала вид, что зарделась. Хотя… мне действительно было приятно слушать комплименты. Особенно после язвительных комментариев госпожи Бонартье.
— Моя наставница так не считала, — пожаловалась я и решила перехватить инициативу: — А вы видели короля раньше? Какой он?
— Он — король, — усмехнулась Ариналия. — Разве этого недостаточно?
— Смотря для кого, — фыркнула Вивьен. — Для Кло и Гели — да, а для Мариссы и Фелиции — нет. Да и для нас с тобой, корона его величества скорее недостаток, чем плюс.
— Разве корона может быть недостатком? — притворно удивилась я, хотя в душе была полностью согласна с Вивьен. Король для меня представлялся заложником дворца и традиций, и проведение отбора лишь укрепляло меня в этой мысли.
— Еще каким, — подтвердила Ариналия и пояснила: — Я бы хотела продолжить учебу, но королеве быть боевым магом… можно, конечно, но, когда за тобой постоянно присматривают, единственный бой, в котором ты можешь себя проявить, сражение с комарами на пикнике. И лишь в том случае, если отвращающий полог засбоит. Но это незамедлительное увольнение мага, так что порой в тех местах, где должны проходить мероприятия на природе, даже трава вянет.
— Зато если кто-то нападет… — предположила я и осеклась, заслышав звонкий смех обеих леди.
— Во дворце не размахивают огненными шарами, не выпускают молний. Если от кого-то и хотят избавиться, то делают это тихо и не привлекая внимания. Ты из провинции, у вас, наверное, все иначе, с пылом, страстью и горячей местью, здесь же, — Ариналия развела руками, — чтут высокое искусство беззвучного устранения конкурентов.
— Покойный король приучил, — хмыкнула Вивьен. — Он готов был от любого звука взорваться, так что придворные договорились решать все за его спиной, не привлекая внимание буйнопомеш… чересчур впечатлительного монарха, — закончила девушка, нравоучительно подняв палец и явно кого-то цитируя. — Традиция прижилась и продолжает существовать и по сей день.
— Вот как. — Мои губы растянулись в задумчивой полуулыбке. — Значит, здесь никто не выскочит с копьем на перевес мне навстречу?
— Отчего же? — огорошила меня Вивьен. — Еще как выскочит, но молча и избавившись от свидетелей. Главное во дворце — ти-ши-на. Если этот принцип соблюден — все остальное неважно.
Я кивнула, принимая откровения собеседниц к сведению и, подхватив с подноса одну из корзиночек, вгрызлась в песочное тесто. Как же вкусно…
— Видишь, она нормальная, — довольно усмехнулась Вивьен, когда я рискнула облизнуть пальцы по примеру самой леди, провожавшей свою фигуру в последний путь.
— Не Марисса — это точно, — согласилась Ариналия. Она единственная не поддалась на искушение и продолжала цедить чай. — Не люблю сладкое, — пояснила она. — Можете забирать все пирожные.
— И заберем, — с набитым ртом, совсем как не полагалось леди, пообещала Вивьен.
Ее глаза блеснули таким азартом, что я не рискнула более вставать на пути леди к пирожным. Вместо этого откинулась на спинку кресла, расслабилась в его мягких объятиях, напрочь забывая о необходимости держать осанку, и, зевая, спросила:
— А вы, леди Вивьен? Почему не хотите носить корону?
— А разве можно добровольно отказаться от всего этого? — Она с вожделением взглянула на корзиночку, но, перехватив мой удивленный взгляд, печально закончила: — Была бы рада я сказать, но все гораздо прозаичнее. Я уже просватана, и мое участие в этом отборе — лишь дань вежливости. И я, и его величество знаем, что никогда не составим пару, а потому я должна лишь достойно представить семью и… похудеть перед отъездом.
— Ты уезжаешь? – от удивления я перешла на ты, но собеседница пропустила это мимо ушей, видимо, не возражая.
Вивьен печально кивнула.
— Как только окончится отбор, я должна уплыть в Марголин. Я не слишком надеюсь на то, что мой жених откажется от брака… — Вивьен поморщилась и стукнула кулачком по подлокотнику кресла. Ушиблась, но, кажется, даже этого не заметила. — К демонам эту ложь! Я очень надеюсь, что он откажется, но чем ближе подходит срок…
— И даже портрет не помог? — уточнила Ариналия и пояснила для меня: — Никогда прежде не приходилось ходить к ведьме, а уж заказывать у нее подобные вещи… Но Вивьен было чудо как отвратительна после той маски.
— Да уж, — хмыкнула Вивьен. — Я так надеялась, что, взглянув на это печенное яблочко, — она коснулась своего лица, — жених откажется. Я же ни сильным даром не отличаюсь, ни очередью в наследовании — так, вторая дочь герцога Жальера, найти мне замену… Но виера будто бы все устраивает.
— Или он вообще не смотрит на портреты, — заметила Ариналия. — И в этом он прав. Хотя обычно на портретах невестам льстят. — Белокурая леди тряхнула головой, и я в полной мере смогла насладиться недостойной завистью: мои волосы путались даже от дуновения ветерка, а такого блеска и вовсе никогда не имели. — Могу поделиться рецептом, — хмыкнула Ариналия, перехватив мой взгляд. — А ты почему не хочешь быть королевой?
— Где я, а где король, — совершенно искренне вздохнула я, не став уточнять, что после сегодняшнего обмана мое место на городских задворках, а место его величества — там, где пожелает.
— Не так уж и далеко друг от друга, — хмыкнула Ариналия. — И если это единственная причина… — Она переглянулась с Вивьен. — Мы готовы уступить тебе Георга.
Я подавилась чаем, которым решила немного промочить горло, и во все глаза уставилась на девушек.
— Разумеется, не бескорыстно, — заметила Вивьен.
— И каков ваш интерес? — на всякий случай отставив чашечку подальше, чтобы не испортить пятнами платье, уточнила я.
— Я смогу продолжить учебу, — пожала плечами леди Ариналия.
— А я — останусь на вашу свадьбу и… — Вивьен замялась, не зная, какой из вертевшихся у нее на языке вариантов лучше. — …ты своим королевским указом запретишь мне покидать страну.
— Ненадежно, — усмехнулась магичка.
— Такой план испортила, — надулась Вивьен, покосилась на потрепанный блокнот, лежавший рядом и, покраснев, добавила: — Я потом вам скажу. Но вы обязаны будете мне помочь.
— Я всегда с тобой, — легко откликнулась Ариналия и, вздернув бровь, посмотрела на меня: — А ты рискнешь?
Я перевела взгляд с одной на другую и, зажмурившись, кивнула.
Звон чашек отметил нашу сделку, и, пусть я не знала, к чему она приведет, внутри отчего-то было радостно. Словно я не просто вписалась в еще одно сомнительное мероприятие, а обрела нечто большее, чем двух союзниц на пару недель.
Я проснулась по привычке рано. Выскользнула из-под мягкого, удивительно теплого и легкого одеяла и, потянувшись, бросилась обуваться. Холодный пол мигом привел меня в чувство, а потому в тапочки я влезала стремительно и не обращая внимания на розовые помпоны. Мэри так над ними вздыхала, что я не посмела предложить отрезать это явное излишество.
— Вы уже проснулись? — зевая, спросила Труденс, просовывая голову в дверной проем. — Приказать подавать завтрак?
Она вновь зевнула, и я непроизвольно повторила за ней, прикрывая рот ладонью и надеясь хоть так остановить поветрие. Благо еще, что только мы вдвоем находились в комнате.
— А разве он не будет общим? — с удивлением уточнила я, вспомнив слова новых знакомых.
— Позже — будет. Но пока никто из леди еще не проснулся. Седьмой час только-только пробил. Так прикажете подавать?
— Давай, — кивнула я, понимая, что странностей моих становится все больше. Но, помня во сколько меня будили накануне, чтобы привести в порядок, я полагала, что сегодня ужасно заспалась.
Еще раз зевнув, я накинула поверх ночной сорочки — теплой, в отличие от тех, что полагалось надевать под платье, — халат и, запахнувшись в него, посеменила в гостиную. Пушистый мех тапочек приятно щекотал пятки, и я даже смирилась с их расцветкой.
Моя столовая была полной копией таковой в покоях леди Ариналии. Разве что чай еще не подали и блюдо для пирожных пустовало. В остальном мне открывался прекрасный вид на парк, в котором уже трудились поднятые с рассветом, не иначе, садовники, сбивая росу и подкармливая растения. Следил за их работой угрюмого вида тип в синем камзоле, расположившийся под платаном. От него просто несло нездоровой подозрительностью, и я не знала, как садовники умудряются не совершать ошибок, находясь под таким давлением.
Я сунула руку в карман платья и разочарованно вздохнула. Ни единой монетки в нем не завалялось. А мне бы любая пригодилась. Главное — отчеканенная в последние пару лет.
Решив уже не таиться, я кое-как влезла в окно и торопливо прошмыгнула в свои покои. Как мне казалось — свои. Ибо стоило мне с облегчением съехать по двери, как в гостиную вышла невысокая белокурая леди со служанкой и удивленно уточнила:
— Вам нехорошо?
— Леди, это может быть опасно, — поспешила остановить направившуюся ко мне подопечную служанка.
— Если бы это было опасно, она бы не смогла переступить порог, — заметила белокурая леди и, не смущаясь зрителей, наклонилась и подала мне руку. — Ариналия, — представилась она, осмотрела мой пострадавший во время прогулки подол, и поинтересовалась: — Встретила его величество?
— Надеюсь, нет, — честно ответила и заметила, как хихикает в кулачок леди.
— Мария, оставьте нас. — Ариналия жестом отпустила горничную. — Эта леди, такая же участница этого недоразумения, как и мы с Вивьен. Прикажите подать еще чаю. Двух чашек не хватит для троих. А вы, — она подмигнула мне, — окажите нам честь присоединиться к ужину. Сегодня нам еще не обязательно капать ядом в тесной компании охотниц на благородную дичь.
У меня от сравнения глаза стали размером в цельный золотой. Позволять себе такие вольности, да еще во дворце, в присутствии служанки и соперницы… Кажется, леди Ариналия вовсе не была заинтересована в его величестве.
— Окажете нам честь? — повторила Ариналия.
Я торопливо кивнула. Конечно, я могла отказаться и попросить служанку проводить меня в собственные покои, но иных дел, кроме как мерить их шагами и рвать на себе волосы, в моем расписании на вечер не было, а потому я решила хоть немного отвлечься от выпавшего на мою долю позора:
— С превеликим удовольствием, — торопливо кивнула я и ухватилась за протянутую руку. Хватка у леди была на удивление крепкой, словно эти тонкие пальцы на своем веку сжимали не один лишь веер. Щелчок пальцев, и мое платье больше не нуждалось в помощи горничной
— Так будет лучше, — пожала плечами Ариналия, а я поняла, откуда такая сила у леди. Классическая одаренная, перед которой были открыты все пути. На которую никто не посмотрит косо и не будет обвинять в падеже скота или вскочившей бородавке.
Кажется, я не удержалась от завистливого вздоха. Ариналия лишь развела руками. И повиснуть бы неловкой паузе, если бы в гостиной не показалась другая гостья леди.
— Вы там долго? — протянула она недовольно, слизывая с кончика указательного пальца крем. — У нас почти не осталось пирожных, — посетовала она и, пройдя мимо нас, выглянула в коридор: — Подайте еще пирожных в комнаты леди Ариналии. — Захлопнула дверь и пояснила персонально мне: — С завтрашнего дня я на диете, потому проводим же эти прекрасные формы в последний путь.
И она, не прикасаясь к платью, очертила все то, что было нажито непосильным трудом и закусками. Последними в большей степени, и мне следовало бы испытать удовлетворение, найдя среди участниц кого-то менее худого, чем я, но… Вивьен была слишком хороша. Улыбчивая, как ласковое солнышко, с копной рыжих, сияющих волос, россыпью веснушек на белом лице и живой мимикой. Все ее недостатки, если таковые и были, меркли перед ее очарованием. И все это без капли магии и косметики!
— Идемте уже, — нетерпеливо позвала девушка и патетично заметила: — Я хочу наконец-то познать главное наслаждение отбора!
Я покраснела. Потом — побледнела. После — закашлялась, но так и не определилась, о чем могла мечтать Вивьен.
— Она о сплетнях, — пришла мне на выручку Ариналия и кивнула на оставшуюся открытой дверь. — Идем, чай остывает, а пирожные скоро подадут. Расскажешь пока, как здесь оказалась и почему не пошла к пруду с кувшинками.
— Как все, — хихикнула Вивьен и посторонилась, пропуская нас в уютную столовую, где на круглом столике стояли две полупустые чашки. Пирожных, как и предупреждала Вивьен, уже не оставалось. Только блюдо в центре тоскливо напоминало о быстротечности снеди.
К счастью, стульев здесь имелось больше двух, а потому, подождав, пока девушки займут уже облюбованные места — одно я установила по потрепанному, явно любимому, блокноту, села на свободное.
Чай и пирожные подали спустя пару минут, во время которых на меня хитро смотрели, но расспросы не начинали. Видимо, обе леди знали, что сытый собеседник — откровенный собеседник, и предпочитали не торопиться, чтобы рыбка не сорвалась с крючка.
— Выбирай, здесь несколько видов, — указала на принесенные Мартой чайнички Ариналия. — Сахар, — мне кивнули на небольшую, очевидно, не пользующуюся спросом баночку. — Лимон, — взгляд упал на блюдце, где уже были нарезаны дольки. — Молоко.
— Благодарю, — учтиво кивнула и, бросив в фарфоровую чашечку одну дольку лимона и пол-ложечки сахара, принялась аккуратно помешивать напиток.
— Сгораю от любопытства, — начала Вивьен, когда я отпила чаю, не забыв отставить мизинчик. Смысла в это действии я не видела, но госпожа Бонартье настаивала. — Как вы устояли перед искушением?
Глаза леди сияли интересом, а в руках уже была сжата корзиночка с кремом. Видимо, так легче было переносить острый приступ любопытства.
— Слишком устала, чтобы искать этот пруд? — предположила я, но Вивьен погрозила мне пальцем. Пришлось сознаваться.
— Не хочу встречаться с королем, — тяжело вздохнула я, отпивая еще глоток и ловя знакомые ароматы фелистиса. Учитывая, что чай мне достался с мятой, уловить среди букета эту милую, толкающую на откровенность травку, было практически невозможно. Интересно, это инициатива девочек или с кухни блюд без начинки просто не приносят?
Отсутствием горничных в комнате я не обманывалась. Захотят — услышат все, а уж в желании слуг погреть уши на чужих тайнах я не сомневалась. Сама не без греха.
— Он тебе не понравился? — всплеснула руками Вивьен, чуть не выронив корзиночку. Спохватилась и опустила ее на блюдце, но долгого расставания не выдержала — отправила в рот.
— Мне не доводилось прежде лично встречаться с его величеством, — призналась, решив, что проезжавшая по соседней улице карета не может быть личным знакомством. А незнакомец в саду… Он же не представился? Вдруг это коллега герцога Дамиана решил прогуляться?
Эта версия казалась мне куда более удачной и обнадеживающей. Хотя с моей удачей… Хорошо, что меня у реки никто не видел.
— Совсем? — Вивьен продолжала допытываться, в то время как леди Ариналия просто пила чай, будто любопытство было ей чуждо. Впрочем, слушала она внимательно. Я даже успела заметить, как изгибаются в удивлении ее брови, стоило мне ответить на последний вопрос.
— Совсем, — грустно вздохнула я. — Сегодня в первые переступила порог королевского дворца. И если бы не герцог Аверстал, меня бы и сейчас здесь не было.
— Вот как, — протянула Ариналия. — Вам покровительствует сам герцог?
— Да, но я совсем не ожидала, что когда-нибудь он снизойдет до обычной провинциалки.
— О, вы преуменьшаете свои достоинства, — усмехнулась Ариналия. Вивьен согласно закивала.
А я… сделала вид, что зарделась. Хотя… мне действительно было приятно слушать комплименты. Особенно после язвительных комментариев госпожи Бонартье.
— Моя наставница так не считала, — пожаловалась я и решила перехватить инициативу: — А вы видели короля раньше? Какой он?
— Он — король, — усмехнулась Ариналия. — Разве этого недостаточно?
— Смотря для кого, — фыркнула Вивьен. — Для Кло и Гели — да, а для Мариссы и Фелиции — нет. Да и для нас с тобой, корона его величества скорее недостаток, чем плюс.
— Разве корона может быть недостатком? — притворно удивилась я, хотя в душе была полностью согласна с Вивьен. Король для меня представлялся заложником дворца и традиций, и проведение отбора лишь укрепляло меня в этой мысли.
— Еще каким, — подтвердила Ариналия и пояснила: — Я бы хотела продолжить учебу, но королеве быть боевым магом… можно, конечно, но, когда за тобой постоянно присматривают, единственный бой, в котором ты можешь себя проявить, сражение с комарами на пикнике. И лишь в том случае, если отвращающий полог засбоит. Но это незамедлительное увольнение мага, так что порой в тех местах, где должны проходить мероприятия на природе, даже трава вянет.
— Зато если кто-то нападет… — предположила я и осеклась, заслышав звонкий смех обеих леди.
— Во дворце не размахивают огненными шарами, не выпускают молний. Если от кого-то и хотят избавиться, то делают это тихо и не привлекая внимания. Ты из провинции, у вас, наверное, все иначе, с пылом, страстью и горячей местью, здесь же, — Ариналия развела руками, — чтут высокое искусство беззвучного устранения конкурентов.
— Покойный король приучил, — хмыкнула Вивьен. — Он готов был от любого звука взорваться, так что придворные договорились решать все за его спиной, не привлекая внимание буйнопомеш… чересчур впечатлительного монарха, — закончила девушка, нравоучительно подняв палец и явно кого-то цитируя. — Традиция прижилась и продолжает существовать и по сей день.
— Вот как. — Мои губы растянулись в задумчивой полуулыбке. — Значит, здесь никто не выскочит с копьем на перевес мне навстречу?
— Отчего же? — огорошила меня Вивьен. — Еще как выскочит, но молча и избавившись от свидетелей. Главное во дворце — ти-ши-на. Если этот принцип соблюден — все остальное неважно.
Я кивнула, принимая откровения собеседниц к сведению и, подхватив с подноса одну из корзиночек, вгрызлась в песочное тесто. Как же вкусно…
— Видишь, она нормальная, — довольно усмехнулась Вивьен, когда я рискнула облизнуть пальцы по примеру самой леди, провожавшей свою фигуру в последний путь.
— Не Марисса — это точно, — согласилась Ариналия. Она единственная не поддалась на искушение и продолжала цедить чай. — Не люблю сладкое, — пояснила она. — Можете забирать все пирожные.
— И заберем, — с набитым ртом, совсем как не полагалось леди, пообещала Вивьен.
Ее глаза блеснули таким азартом, что я не рискнула более вставать на пути леди к пирожным. Вместо этого откинулась на спинку кресла, расслабилась в его мягких объятиях, напрочь забывая о необходимости держать осанку, и, зевая, спросила:
— А вы, леди Вивьен? Почему не хотите носить корону?
— А разве можно добровольно отказаться от всего этого? — Она с вожделением взглянула на корзиночку, но, перехватив мой удивленный взгляд, печально закончила: — Была бы рада я сказать, но все гораздо прозаичнее. Я уже просватана, и мое участие в этом отборе — лишь дань вежливости. И я, и его величество знаем, что никогда не составим пару, а потому я должна лишь достойно представить семью и… похудеть перед отъездом.
— Ты уезжаешь? – от удивления я перешла на ты, но собеседница пропустила это мимо ушей, видимо, не возражая.
Вивьен печально кивнула.
— Как только окончится отбор, я должна уплыть в Марголин. Я не слишком надеюсь на то, что мой жених откажется от брака… — Вивьен поморщилась и стукнула кулачком по подлокотнику кресла. Ушиблась, но, кажется, даже этого не заметила. — К демонам эту ложь! Я очень надеюсь, что он откажется, но чем ближе подходит срок…
— И даже портрет не помог? — уточнила Ариналия и пояснила для меня: — Никогда прежде не приходилось ходить к ведьме, а уж заказывать у нее подобные вещи… Но Вивьен было чудо как отвратительна после той маски.
— Да уж, — хмыкнула Вивьен. — Я так надеялась, что, взглянув на это печенное яблочко, — она коснулась своего лица, — жених откажется. Я же ни сильным даром не отличаюсь, ни очередью в наследовании — так, вторая дочь герцога Жальера, найти мне замену… Но виера будто бы все устраивает.
— Или он вообще не смотрит на портреты, — заметила Ариналия. — И в этом он прав. Хотя обычно на портретах невестам льстят. — Белокурая леди тряхнула головой, и я в полной мере смогла насладиться недостойной завистью: мои волосы путались даже от дуновения ветерка, а такого блеска и вовсе никогда не имели. — Могу поделиться рецептом, — хмыкнула Ариналия, перехватив мой взгляд. — А ты почему не хочешь быть королевой?
— Где я, а где король, — совершенно искренне вздохнула я, не став уточнять, что после сегодняшнего обмана мое место на городских задворках, а место его величества — там, где пожелает.
— Не так уж и далеко друг от друга, — хмыкнула Ариналия. — И если это единственная причина… — Она переглянулась с Вивьен. — Мы готовы уступить тебе Георга.
Я подавилась чаем, которым решила немного промочить горло, и во все глаза уставилась на девушек.
— Разумеется, не бескорыстно, — заметила Вивьен.
— И каков ваш интерес? — на всякий случай отставив чашечку подальше, чтобы не испортить пятнами платье, уточнила я.
— Я смогу продолжить учебу, — пожала плечами леди Ариналия.
— А я — останусь на вашу свадьбу и… — Вивьен замялась, не зная, какой из вертевшихся у нее на языке вариантов лучше. — …ты своим королевским указом запретишь мне покидать страну.
— Ненадежно, — усмехнулась магичка.
— Такой план испортила, — надулась Вивьен, покосилась на потрепанный блокнот, лежавший рядом и, покраснев, добавила: — Я потом вам скажу. Но вы обязаны будете мне помочь.
— Я всегда с тобой, — легко откликнулась Ариналия и, вздернув бровь, посмотрела на меня: — А ты рискнешь?
Я перевела взгляд с одной на другую и, зажмурившись, кивнула.
Звон чашек отметил нашу сделку, и, пусть я не знала, к чему она приведет, внутри отчего-то было радостно. Словно я не просто вписалась в еще одно сомнительное мероприятие, а обрела нечто большее, чем двух союзниц на пару недель.
ГЛАВА 3. Надо же с чего-то начинать?
Я проснулась по привычке рано. Выскользнула из-под мягкого, удивительно теплого и легкого одеяла и, потянувшись, бросилась обуваться. Холодный пол мигом привел меня в чувство, а потому в тапочки я влезала стремительно и не обращая внимания на розовые помпоны. Мэри так над ними вздыхала, что я не посмела предложить отрезать это явное излишество.
— Вы уже проснулись? — зевая, спросила Труденс, просовывая голову в дверной проем. — Приказать подавать завтрак?
Она вновь зевнула, и я непроизвольно повторила за ней, прикрывая рот ладонью и надеясь хоть так остановить поветрие. Благо еще, что только мы вдвоем находились в комнате.
— А разве он не будет общим? — с удивлением уточнила я, вспомнив слова новых знакомых.
— Позже — будет. Но пока никто из леди еще не проснулся. Седьмой час только-только пробил. Так прикажете подавать?
— Давай, — кивнула я, понимая, что странностей моих становится все больше. Но, помня во сколько меня будили накануне, чтобы привести в порядок, я полагала, что сегодня ужасно заспалась.
Еще раз зевнув, я накинула поверх ночной сорочки — теплой, в отличие от тех, что полагалось надевать под платье, — халат и, запахнувшись в него, посеменила в гостиную. Пушистый мех тапочек приятно щекотал пятки, и я даже смирилась с их расцветкой.
Моя столовая была полной копией таковой в покоях леди Ариналии. Разве что чай еще не подали и блюдо для пирожных пустовало. В остальном мне открывался прекрасный вид на парк, в котором уже трудились поднятые с рассветом, не иначе, садовники, сбивая росу и подкармливая растения. Следил за их работой угрюмого вида тип в синем камзоле, расположившийся под платаном. От него просто несло нездоровой подозрительностью, и я не знала, как садовники умудряются не совершать ошибок, находясь под таким давлением.
