Это вообще не в какие рамки не лезло. Мало того, что ей сватали сына маминой подруги, так еще и мать уверена что она, Варвара, падет к его ногам, а не наоборот.
— Зелье, что ль, подсыпешь? — Эммануил уселся на край вазы и уютно сложил лапки на животике.
— Нет, конечно, это же приворот будет. Нечестно. Нам нужно, чтобы была настоящая любовь! А любовь в начальной стадии — это гормоны. А гормоны — это химия. Просто наука и ничего лишнего, — Аполлинария уселась наконец за стол, закончив свою речь.
— Ну, да. Ну да. Теперь это так называют. — Хомяк успел увернуться от протянутой в его сторону руки, быстро, несмотря на габариты, пробежался по столу и, шустро перебирая лапками, вскарабкался на хозяйку.
— Мам, ты считаешь что это нормально — выложить мне сейчас все это?
— Ну не буду же я врать родной дочери! Я тебя не за этим растила.
— Офигеть!
— Что за выражения, Варвара! — Ведьма поправила локон рыжих волос. Было видно, что она чуть чуть нервничает. — Понимаю, это обидно, но делать что-то надо. Я шесть лет терпела, ждала пока ты сама снимешь с себя проклятие. Но воз и ныне там. Значит, пора вступать в игру мне.
— Хорошо, мамочка. Как скажешь! — Варвара сжала в руке смартфон.
Развернулась и вышла из кухни. Просто феноменальное невезение. Свидание провалилось, второе отменилось, какой-то Ивашка облил ее водой из лужи. Так еще, кстати, и денег не дал на химчистку, хотя обещал! Варвара не была меркантильной, но шубку теперь придется чистить. Стирать ее нельзя. А в довершение всего еще и матушка расстаралась! И… кстати, еще и носков не купила...
Весь оставшийся вечер Варвара провалялась у себя в комнате, смотря слезливые мелодрамы на смартфоне. Ей даже за планшетом было лень идти. Так и заснула ближе к утру со смартфоном в обнимку, отчего он совсем разрядился.
Проснулась ближе к вечеру. Разбитая и взъерошенная. В голове как будто по наковальне молотком стучат, во рту гадко. Кое-как привела себя в порядок, умылась, зубы почистила и села завтракать. А что — когда встал, тогда и завтрак! Правда, есть было особо нечего — диета же… будь она неладна.
В холодильнике нашелся остаток огурца, помидор, и пучок укропа. И два яйца. В магазин то лень идти было. Варвара настрогала салат из овощей, приготовила глазунью. И уселась за стол. Эммануил спал на своей лежанке у батареи, во сне смешно подрыгивая лапкой.
Есть не хотелось, да и вообще ничего не хотелось. Иногда девушке казалось, что проблема даже не в проклятии, а в чем-то другом. Например, в дате или дне рождения. Ведь всем известно, к примеру, что понедельник день тяжелый. И сложный. Вот и жизнь у нее сложная.
Запихивая в себя экстремально поздний завтрак, Варвара опять машинально листала тиндер. Но сегодня никто ее не привлекал. Все какие-то однотипные: позы, прически, выражение глаз. И везде жалкие потуги на юмор или оригинальность. Абсолютно одинаковые, как по кальке.
Звонок в дверь застал Варвару врасплох. Она никого не ждала.
— Кого это к нам занесло? — пискнул Эммануил, открывая один глаз и с любопытством поводя розовым носом.
— Сейчас узнаем.
Открыв дверь, первое, что увидела Варвара — это букет. Букет васильков. Ярких, сине-фиолетовых, крупных.
Потом она рассмотрела Ивана. В этот раз парень был в пальто с небрежно намотанным на шею шарфом.
— Я с извинениями, — сообщил он. — Простите, что без приглашения, но вчера забыл дать денег на химчистку, хочу исправить упущение. Вот… это вам.
Варвара протянула руку за цветами. Васильки. Неожиданно. Обычно ей дарили розы или дизайнерские букеты со сложносочиненным составом. А тут просто васильки.
— Это на химчистку.
Варвара взяла протянутый ей конверт. Иван тут же засунул руки в карманы.
— И… можно вас пригласить выпить кофе? Или поужинать?
Девушка уже открыла рот, собираясь отказать, как вздрогнула и замолчала, почувствовав что в ногу впились мелкие острые зубки. Громкий шепот фамильяра раздался у нее в голове. «Иди на ужин! Дома жрать нечего! И меня захвати, а то я похудею!»
— Можно, — ответила Варвара.
А потом как то завертелось, и спустя каких то сорок минут они сидели в маленьком ресторане. Варвара здесь не была. Темные стены из обожженной древесины, темная мебель из массива. Ненавязчивая музыка и полное отсутствие других посетителей. В какой то момент Варвара даже подумала что все будет ужасно. Но ее ожидал сюрприз. Ваня оказался довольно приятным собеседником. Вместо того, чтобы два часа рассказывать о себе, любимом, он заинтересовался личностью своей собеседницы. И Варвара как-то сама того не ожидая, начала рассказывать. Не все, конечно, а только то, что можно было поведать постороннему.
Про хомяка, про постоянную пропажу носков. И, чудо, оказалось, носки — вечная проблема не только Варвары. Иван даже показал, что и на нем тоже непарные носки, а потом заявил, будто это последний писк моды. А потом они обсуждали, стоит ли покупать носки сразу десятками и одинаковые или забавнее жить с разными.
Варвара, которая с претендентами на поцелуй общалась в допросной манере, теперь чувствовала себя как воздушный шарик. Легкой и почти невесомой. Время пробежало незаметно. Очнулись они только тогда, когда официант вежливо сказал, что заведение скоро закрывается.
Из рюкзака Варвара слышала едва заметный храп Эммануила, который сначала наелся до отвала, а потом сдался и уснул, устав слушать.
В машине все так же пахло бензином. Но именно сейчас Варвара обратила внимание на царящую здесь почти идеальную чистоту. И от Ивана тоже приятно пахло. Свежестью.
Доехали быстро. Немало удивив девушку своим воспитанием, Иван вышел первым, открыл дверь для Варвары и протянул руку, помогая вылезти.
Странный вечер. Странная встреча. Несколько часов пролетели как несколько минут. Варваре не надоел и даже понравился… и вечер, и сам Иван... и его голос... Еще в первую встречу она обратила внимание на этот голос. А сегодня поймала себя на мысли, что тонет в его звуках, и уже не так важно о чем они говорят…
Девушка даже хмыкнула про себя — вдруг у него в роду сирены или мавки? Потом спохватилась — что за глупости лезут в голову.
А потом они начали прощаться и вдруг... оказалось что она целуется. Целуется с Иваном. И это вкусно, почти так же вкусно, как слушать его голос. От неожиданности Варвара даже растерялась, а когда поцелуй закончился то застыла, вцепившись в рюкзак. Потому что ауру проклятия на себе она больше не ощущала. Не было ее больше! Исчезла. Развеялась, как дым.
— Можно я зайду за тобой завтра вечером? — спросил Иван с сожалением выпуская ее из своих объятий.
— Не знаю…
Варвара по-прежнему пыталась ощутить свое проклятье. Пусто. Вообще ничего. Привычная темная хмарь развеялась и не появлялась. Так просто? Просто один поцелуй и все? И закончились шесть лет мучений? Но неужели Иван настолько быстро мог влюбиться?
Так ничего определенного и не ответив, она кивнула молодому человеку на прощание и не оглядываясь пошла домой.
Подъезд. Лифт. Квартира. Машинально разделась и прошла в комнату. Какое странное, совершенно непривычное ощущение… почти пугающее. Она ждала чего-то волшебного, но мир как был, так и остался без малейших изменений.
Оставшуюся ночь Варвара провела за поисками на закрытых форумах и сайтах для магов и иже с ними, но... точно таких же случаев, как у нее, не нашлось. Кто-то рассказывал про небывалый подъем сил, кто-то говорил о необычайном везении, кто-то испытывал странные эмоции или чувства. И вот так, чтобы совсем ничего...
— Знаешь, Варвара, ты дура! — С этого заявления началось ее как обычно позднее утро. Четвертое после снятия проклятья. Похожее на остальные. Такое же безрадостное, хотя, казалось бы, счастье — вот оно.
Удача должна вернуться! Но что-то она все не возвращалась и не возвращалась. Может, где-то заблудилась? Ничего, ровным счетом ничего не изменилось в жизни Варвары. Даже носки все так же пропадали, и настроения никакого не было. Разве только тиндер торжественно покинул смартфон.
Девушка сидела на кухне, пила кофе без сахара и смотрела на хомяка, царственно восседающего на пустой коробке из-под чая.
Эммануил сегодня был зол, занудлив и голоден.
— Ты сама не жрешь четвертый день и меня не кормишь! Я отказываюсь умирать во цвете лет. Я еще так молод, юн практически, мне всего тринадцать лет. Я подросток! Иди за продуктами! Или пиццу хотя бы закажи! Или воспользуйся доставкой! Сделай хоть что-нибудь! Я уже забыл вкус печенья!.. Шоколадного. И остального тоже!
— Хомякам вредно есть печенье, — апатично ответила ему Варвара, которой не то что куда-то идти — даже пиццу заказать не хотелось и вообще никого видеть не хотелось.
— Хомякам вредно не есть! А остальное — полезно, если, конечно, это не мерзкий корм для хомяков из зоомагазинов!
— Вот его сейчас и закажу, — Варвара потянулась к смартфону.
— Вот сама его есть и будешь! Зальешь водичкой, проростишь, и будешь травку есть. Говорят, для диеты самое то! — Эммануил грозно фыркнул и шмякнулся с коробки. — Не хочешь кормить, отлично. Я тогда твой синий веник сожру. А то стоит, воняет. Хоть зелень какая. Витамины для несчастного меня, страждущего пищи телесной, а не токмо духовной!.
Договаривая свою речь, хомяк быстренько пробежал по столу и рванул к подоконнику, на котором в старинной вазе красовался букет васильков. Варвара от наглости и беспардонности даже рот открыла. Это он на ее букет собрался посягать! Обжора!
— А ну стоять! — Варвара щелкнула пальцами, и сделала быстрый жест рукой, словно подгребая к себе нечто невидимое.
Наглый фамильяр поднялся в воздух и завис вниз головой, разразившись возмущенным писком.
— Да я! Да я! Да ты!!! Готовь коробочку — хоронить меня будешь. Во цвете лет. А после безмозглая совсем останешься, потому что все твои мозги — вот они где! — Эммануил изобразил нечто вроде умывания своей головы. — И некому будет правду тебе сказать! И некому будет на путь истинный тебя наставить! Поплачешь тогда!
Хомяк сделал вид, будто уже сдох, но Варвара к таким фокусам была уже привычная — налила в мисочку воды и подвесила Эммануила над ней.
— Сдох, значит? — сказала она коварно. — Ну так совершим омовение безвинно скончавшегося от голода… тела!
Труп тут же ожил и задергался с удвоенной силой. Пришлось ставить его на место. На холодильник — где повыше и откуда наглая усатая морда слезть не могла при всем желании, разве что плюхнувшись прямо на пол с большой высоты.
— Мужчину тебе нужно! — заявил Эммануил. — Хозяйственного. Чтобы есть нам готовил. За продуктами ходил.
— А лапы мыть он тебе не должен? И домик твой чистить? И, может, еще и травку для тебя растить свежую?
— А хоть бы и сделал все это, чай не переломился бы! Найдешь такого? — Хомяк свесился с холодильника, пытаясь рассмотреть хозяйку.
— Делать мне нечего, — фыркнула Варвара, с тоской глядя на спасенный букет.
— Я все-таки настаиваю что ты, Варвара, — дура. И на вот! Шубу все равно надо чистить, — хомяк спихнул с холодильника конверт.
Варвара на лету подхватила белый прямоугольник и притянула его левитацией к себе. Деньги, оставленные Иваном. Эммануил прав.
Открыла конверт и помимо купюр из него выпала визитка. Простая, без изысков, с черными ровными буквами «Иван Иванович Русалов, автослесарь». Адрес. Телефон. Целых два — городской и сотовый.
Позвонить? Но чего ради? Уж не потому ведь, что Эммануил так велел?
Варвара зло посмотрела на фамильяра. Вот уж нет! Не будет она никому звонить. Сам явится! Ведь это же Иван влюбился, значит, вечером придет. Или не вечером, а позже. Вдруг у него дела.
Ему ведь не запретили приходить. А «не знаю» можно понимать как угодно!
Правда, Варвара каким-то внутренним чутьем чуяла — не придет. Не пришел же он за эти четыре дня. Наверное, совсем недолгой оказалась его любовь. Но что уж лить слезы по пролитому молоку — обратно не вернешь и ничего не переделаешь.
И вообще — что за безобразие! Сняла проклятье, а стало только хуже. Мир сделался еще более серым и тоскливым. И все время вспоминался голос Ивана, его шутки, то, как он на нее смотрел, и какими вкусными были его губы...
Засунув визитку в карман домашних шортиков, Варвара решительно поставила кружку в мойку и ушла в комнату. Если в голове дурь, то ее надо вытряхивать делами. Маман на сегодня пригласила гостей. Отлично. Вот и пусть будет сын маминой подруги. Значит надо принять ванну, привести себя в порядок, и можно пойти на смотрины этого сына, благо, недалеко идти — в соседнюю квартиру. Мать жила рядом. В дела дочери особенно не лезла, но старалась держать руку на пульсе.
К вечеру Варвара приготовилась на славу. Помыла голову и уложила непослушные кудри. Достала черную рубашку, того же цвета джинсы и даже нашла парные носки — вполне достаточно. Не стоит совсем уж шокировать же мамину подругу и ее сынулю.
Эммануил, конечно, увязался в гости. Ехал на плече, держась лапами за воротник рубашки и бормоча на ухо, что он голоден и его срочно надо кормить.
Мать открыла быстро. Деловито обняла дочь и пропустила ее в квартиру.
Из гостиной раздавался тихий звон посуды, а незнакомый женский голос советовал:
— А ты попробуй вот этот салат! Лина готовит его, как никто другой, но секрет до сих пор не раскрывает, как я ни бьюсь.
Ответа никакого не последовало, но Варвара услышала, как мелодично звякнула ложка по хрустальной салатнице.
— Проходи, — велела мать. — Сейчас я вас познакомлю.
В ожидании кормежки Эммануил перебрался к хозяйке на макушку, вероятно, собираясь прямо оттуда спланировать на стол с яствами. Что ж, не в первый раз, почему бы и нет? Заодно шокирует «сына-маминой-подруги». Варваре в этот момент так тошно сделалось, что хоть обратно домой беги, отговорившись головной болью или еще какой-нибудь напастью, лишь бы не терпеть натужных приветствий и лживых комплиментов.
— Мам, может, ну его. Пойду я…
— Стоять! Куда собралась? И… — Лина Владимировна прищурила синие глаза и вдруг улыбнулась. — Ого! Да ты уже сама справилась. И как только успела?
— Толку-то? Как было все плохо, так и осталось, если не хуже, — невесело ответила ей Варвара.
— Точно, точно! Не ест и меня не кормит! Живодерка! Раньше хоть в кафе и ресторанах то корочка перепадала, то огрызок, а сейчас… — Эммануил махнул лапкой. — А сейчас четвертый день дома сидит. Пьет чай или кофе без сахара и все. Весь чай, кстати, тоже закончился. И кофе на исходе. До ручки уже дошли! Дальше некуда!
— Что ж, вот и проходите, — велела мама, и по выражению ее лица никак не удавалось понять, как она восприняла эти новости. — Лена, Ваня, знакомьтесь, вот и моя Варварушка, — сообщила Лина Владимировна гостям даже раньше, чем ее дочь успела зайти в комнату.
В центре стоял разобранный стол, уставленный домашними яствами, по части которых хозяйка квартиры была изрядной мастерицей. На одном из стульев восседала приятная на вид женщина лет сорока. Светлые волосы, уложенные в тяжелый, даже на вид, узел, оттягивали ей голову, придавая горделивый вид в стиле античности. Яркие искусно накрашенные глаза серыми омутами затягивали вглубь. Ведьма.
Варвара немного поежилась. Силы в маминой подруге оказалось много, очень много. И внешность ее отражала вовсе не настоящий возраст — Елена была куда старше, чем выглядела.
— Зелье, что ль, подсыпешь? — Эммануил уселся на край вазы и уютно сложил лапки на животике.
— Нет, конечно, это же приворот будет. Нечестно. Нам нужно, чтобы была настоящая любовь! А любовь в начальной стадии — это гормоны. А гормоны — это химия. Просто наука и ничего лишнего, — Аполлинария уселась наконец за стол, закончив свою речь.
— Ну, да. Ну да. Теперь это так называют. — Хомяк успел увернуться от протянутой в его сторону руки, быстро, несмотря на габариты, пробежался по столу и, шустро перебирая лапками, вскарабкался на хозяйку.
— Мам, ты считаешь что это нормально — выложить мне сейчас все это?
— Ну не буду же я врать родной дочери! Я тебя не за этим растила.
— Офигеть!
— Что за выражения, Варвара! — Ведьма поправила локон рыжих волос. Было видно, что она чуть чуть нервничает. — Понимаю, это обидно, но делать что-то надо. Я шесть лет терпела, ждала пока ты сама снимешь с себя проклятие. Но воз и ныне там. Значит, пора вступать в игру мне.
— Хорошо, мамочка. Как скажешь! — Варвара сжала в руке смартфон.
Развернулась и вышла из кухни. Просто феноменальное невезение. Свидание провалилось, второе отменилось, какой-то Ивашка облил ее водой из лужи. Так еще, кстати, и денег не дал на химчистку, хотя обещал! Варвара не была меркантильной, но шубку теперь придется чистить. Стирать ее нельзя. А в довершение всего еще и матушка расстаралась! И… кстати, еще и носков не купила...
Весь оставшийся вечер Варвара провалялась у себя в комнате, смотря слезливые мелодрамы на смартфоне. Ей даже за планшетом было лень идти. Так и заснула ближе к утру со смартфоном в обнимку, отчего он совсем разрядился.
Проснулась ближе к вечеру. Разбитая и взъерошенная. В голове как будто по наковальне молотком стучат, во рту гадко. Кое-как привела себя в порядок, умылась, зубы почистила и села завтракать. А что — когда встал, тогда и завтрак! Правда, есть было особо нечего — диета же… будь она неладна.
В холодильнике нашелся остаток огурца, помидор, и пучок укропа. И два яйца. В магазин то лень идти было. Варвара настрогала салат из овощей, приготовила глазунью. И уселась за стол. Эммануил спал на своей лежанке у батареи, во сне смешно подрыгивая лапкой.
Есть не хотелось, да и вообще ничего не хотелось. Иногда девушке казалось, что проблема даже не в проклятии, а в чем-то другом. Например, в дате или дне рождения. Ведь всем известно, к примеру, что понедельник день тяжелый. И сложный. Вот и жизнь у нее сложная.
Запихивая в себя экстремально поздний завтрак, Варвара опять машинально листала тиндер. Но сегодня никто ее не привлекал. Все какие-то однотипные: позы, прически, выражение глаз. И везде жалкие потуги на юмор или оригинальность. Абсолютно одинаковые, как по кальке.
Звонок в дверь застал Варвару врасплох. Она никого не ждала.
— Кого это к нам занесло? — пискнул Эммануил, открывая один глаз и с любопытством поводя розовым носом.
— Сейчас узнаем.
Открыв дверь, первое, что увидела Варвара — это букет. Букет васильков. Ярких, сине-фиолетовых, крупных.
Потом она рассмотрела Ивана. В этот раз парень был в пальто с небрежно намотанным на шею шарфом.
— Я с извинениями, — сообщил он. — Простите, что без приглашения, но вчера забыл дать денег на химчистку, хочу исправить упущение. Вот… это вам.
Варвара протянула руку за цветами. Васильки. Неожиданно. Обычно ей дарили розы или дизайнерские букеты со сложносочиненным составом. А тут просто васильки.
— Это на химчистку.
Варвара взяла протянутый ей конверт. Иван тут же засунул руки в карманы.
— И… можно вас пригласить выпить кофе? Или поужинать?
Девушка уже открыла рот, собираясь отказать, как вздрогнула и замолчала, почувствовав что в ногу впились мелкие острые зубки. Громкий шепот фамильяра раздался у нее в голове. «Иди на ужин! Дома жрать нечего! И меня захвати, а то я похудею!»
— Можно, — ответила Варвара.
А потом как то завертелось, и спустя каких то сорок минут они сидели в маленьком ресторане. Варвара здесь не была. Темные стены из обожженной древесины, темная мебель из массива. Ненавязчивая музыка и полное отсутствие других посетителей. В какой то момент Варвара даже подумала что все будет ужасно. Но ее ожидал сюрприз. Ваня оказался довольно приятным собеседником. Вместо того, чтобы два часа рассказывать о себе, любимом, он заинтересовался личностью своей собеседницы. И Варвара как-то сама того не ожидая, начала рассказывать. Не все, конечно, а только то, что можно было поведать постороннему.
Про хомяка, про постоянную пропажу носков. И, чудо, оказалось, носки — вечная проблема не только Варвары. Иван даже показал, что и на нем тоже непарные носки, а потом заявил, будто это последний писк моды. А потом они обсуждали, стоит ли покупать носки сразу десятками и одинаковые или забавнее жить с разными.
Варвара, которая с претендентами на поцелуй общалась в допросной манере, теперь чувствовала себя как воздушный шарик. Легкой и почти невесомой. Время пробежало незаметно. Очнулись они только тогда, когда официант вежливо сказал, что заведение скоро закрывается.
Из рюкзака Варвара слышала едва заметный храп Эммануила, который сначала наелся до отвала, а потом сдался и уснул, устав слушать.
В машине все так же пахло бензином. Но именно сейчас Варвара обратила внимание на царящую здесь почти идеальную чистоту. И от Ивана тоже приятно пахло. Свежестью.
Доехали быстро. Немало удивив девушку своим воспитанием, Иван вышел первым, открыл дверь для Варвары и протянул руку, помогая вылезти.
Странный вечер. Странная встреча. Несколько часов пролетели как несколько минут. Варваре не надоел и даже понравился… и вечер, и сам Иван... и его голос... Еще в первую встречу она обратила внимание на этот голос. А сегодня поймала себя на мысли, что тонет в его звуках, и уже не так важно о чем они говорят…
Девушка даже хмыкнула про себя — вдруг у него в роду сирены или мавки? Потом спохватилась — что за глупости лезут в голову.
А потом они начали прощаться и вдруг... оказалось что она целуется. Целуется с Иваном. И это вкусно, почти так же вкусно, как слушать его голос. От неожиданности Варвара даже растерялась, а когда поцелуй закончился то застыла, вцепившись в рюкзак. Потому что ауру проклятия на себе она больше не ощущала. Не было ее больше! Исчезла. Развеялась, как дым.
— Можно я зайду за тобой завтра вечером? — спросил Иван с сожалением выпуская ее из своих объятий.
— Не знаю…
Варвара по-прежнему пыталась ощутить свое проклятье. Пусто. Вообще ничего. Привычная темная хмарь развеялась и не появлялась. Так просто? Просто один поцелуй и все? И закончились шесть лет мучений? Но неужели Иван настолько быстро мог влюбиться?
Так ничего определенного и не ответив, она кивнула молодому человеку на прощание и не оглядываясь пошла домой.
Подъезд. Лифт. Квартира. Машинально разделась и прошла в комнату. Какое странное, совершенно непривычное ощущение… почти пугающее. Она ждала чего-то волшебного, но мир как был, так и остался без малейших изменений.
Оставшуюся ночь Варвара провела за поисками на закрытых форумах и сайтах для магов и иже с ними, но... точно таких же случаев, как у нее, не нашлось. Кто-то рассказывал про небывалый подъем сил, кто-то говорил о необычайном везении, кто-то испытывал странные эмоции или чувства. И вот так, чтобы совсем ничего...
***
— Знаешь, Варвара, ты дура! — С этого заявления началось ее как обычно позднее утро. Четвертое после снятия проклятья. Похожее на остальные. Такое же безрадостное, хотя, казалось бы, счастье — вот оно.
Удача должна вернуться! Но что-то она все не возвращалась и не возвращалась. Может, где-то заблудилась? Ничего, ровным счетом ничего не изменилось в жизни Варвары. Даже носки все так же пропадали, и настроения никакого не было. Разве только тиндер торжественно покинул смартфон.
Девушка сидела на кухне, пила кофе без сахара и смотрела на хомяка, царственно восседающего на пустой коробке из-под чая.
Эммануил сегодня был зол, занудлив и голоден.
— Ты сама не жрешь четвертый день и меня не кормишь! Я отказываюсь умирать во цвете лет. Я еще так молод, юн практически, мне всего тринадцать лет. Я подросток! Иди за продуктами! Или пиццу хотя бы закажи! Или воспользуйся доставкой! Сделай хоть что-нибудь! Я уже забыл вкус печенья!.. Шоколадного. И остального тоже!
— Хомякам вредно есть печенье, — апатично ответила ему Варвара, которой не то что куда-то идти — даже пиццу заказать не хотелось и вообще никого видеть не хотелось.
— Хомякам вредно не есть! А остальное — полезно, если, конечно, это не мерзкий корм для хомяков из зоомагазинов!
— Вот его сейчас и закажу, — Варвара потянулась к смартфону.
— Вот сама его есть и будешь! Зальешь водичкой, проростишь, и будешь травку есть. Говорят, для диеты самое то! — Эммануил грозно фыркнул и шмякнулся с коробки. — Не хочешь кормить, отлично. Я тогда твой синий веник сожру. А то стоит, воняет. Хоть зелень какая. Витамины для несчастного меня, страждущего пищи телесной, а не токмо духовной!.
Договаривая свою речь, хомяк быстренько пробежал по столу и рванул к подоконнику, на котором в старинной вазе красовался букет васильков. Варвара от наглости и беспардонности даже рот открыла. Это он на ее букет собрался посягать! Обжора!
— А ну стоять! — Варвара щелкнула пальцами, и сделала быстрый жест рукой, словно подгребая к себе нечто невидимое.
Наглый фамильяр поднялся в воздух и завис вниз головой, разразившись возмущенным писком.
— Да я! Да я! Да ты!!! Готовь коробочку — хоронить меня будешь. Во цвете лет. А после безмозглая совсем останешься, потому что все твои мозги — вот они где! — Эммануил изобразил нечто вроде умывания своей головы. — И некому будет правду тебе сказать! И некому будет на путь истинный тебя наставить! Поплачешь тогда!
Хомяк сделал вид, будто уже сдох, но Варвара к таким фокусам была уже привычная — налила в мисочку воды и подвесила Эммануила над ней.
— Сдох, значит? — сказала она коварно. — Ну так совершим омовение безвинно скончавшегося от голода… тела!
Труп тут же ожил и задергался с удвоенной силой. Пришлось ставить его на место. На холодильник — где повыше и откуда наглая усатая морда слезть не могла при всем желании, разве что плюхнувшись прямо на пол с большой высоты.
— Мужчину тебе нужно! — заявил Эммануил. — Хозяйственного. Чтобы есть нам готовил. За продуктами ходил.
— А лапы мыть он тебе не должен? И домик твой чистить? И, может, еще и травку для тебя растить свежую?
— А хоть бы и сделал все это, чай не переломился бы! Найдешь такого? — Хомяк свесился с холодильника, пытаясь рассмотреть хозяйку.
— Делать мне нечего, — фыркнула Варвара, с тоской глядя на спасенный букет.
— Я все-таки настаиваю что ты, Варвара, — дура. И на вот! Шубу все равно надо чистить, — хомяк спихнул с холодильника конверт.
Варвара на лету подхватила белый прямоугольник и притянула его левитацией к себе. Деньги, оставленные Иваном. Эммануил прав.
Открыла конверт и помимо купюр из него выпала визитка. Простая, без изысков, с черными ровными буквами «Иван Иванович Русалов, автослесарь». Адрес. Телефон. Целых два — городской и сотовый.
Позвонить? Но чего ради? Уж не потому ведь, что Эммануил так велел?
Варвара зло посмотрела на фамильяра. Вот уж нет! Не будет она никому звонить. Сам явится! Ведь это же Иван влюбился, значит, вечером придет. Или не вечером, а позже. Вдруг у него дела.
Ему ведь не запретили приходить. А «не знаю» можно понимать как угодно!
Правда, Варвара каким-то внутренним чутьем чуяла — не придет. Не пришел же он за эти четыре дня. Наверное, совсем недолгой оказалась его любовь. Но что уж лить слезы по пролитому молоку — обратно не вернешь и ничего не переделаешь.
И вообще — что за безобразие! Сняла проклятье, а стало только хуже. Мир сделался еще более серым и тоскливым. И все время вспоминался голос Ивана, его шутки, то, как он на нее смотрел, и какими вкусными были его губы...
Засунув визитку в карман домашних шортиков, Варвара решительно поставила кружку в мойку и ушла в комнату. Если в голове дурь, то ее надо вытряхивать делами. Маман на сегодня пригласила гостей. Отлично. Вот и пусть будет сын маминой подруги. Значит надо принять ванну, привести себя в порядок, и можно пойти на смотрины этого сына, благо, недалеко идти — в соседнюю квартиру. Мать жила рядом. В дела дочери особенно не лезла, но старалась держать руку на пульсе.
К вечеру Варвара приготовилась на славу. Помыла голову и уложила непослушные кудри. Достала черную рубашку, того же цвета джинсы и даже нашла парные носки — вполне достаточно. Не стоит совсем уж шокировать же мамину подругу и ее сынулю.
Эммануил, конечно, увязался в гости. Ехал на плече, держась лапами за воротник рубашки и бормоча на ухо, что он голоден и его срочно надо кормить.
Мать открыла быстро. Деловито обняла дочь и пропустила ее в квартиру.
Из гостиной раздавался тихий звон посуды, а незнакомый женский голос советовал:
— А ты попробуй вот этот салат! Лина готовит его, как никто другой, но секрет до сих пор не раскрывает, как я ни бьюсь.
Ответа никакого не последовало, но Варвара услышала, как мелодично звякнула ложка по хрустальной салатнице.
— Проходи, — велела мать. — Сейчас я вас познакомлю.
В ожидании кормежки Эммануил перебрался к хозяйке на макушку, вероятно, собираясь прямо оттуда спланировать на стол с яствами. Что ж, не в первый раз, почему бы и нет? Заодно шокирует «сына-маминой-подруги». Варваре в этот момент так тошно сделалось, что хоть обратно домой беги, отговорившись головной болью или еще какой-нибудь напастью, лишь бы не терпеть натужных приветствий и лживых комплиментов.
— Мам, может, ну его. Пойду я…
— Стоять! Куда собралась? И… — Лина Владимировна прищурила синие глаза и вдруг улыбнулась. — Ого! Да ты уже сама справилась. И как только успела?
— Толку-то? Как было все плохо, так и осталось, если не хуже, — невесело ответила ей Варвара.
— Точно, точно! Не ест и меня не кормит! Живодерка! Раньше хоть в кафе и ресторанах то корочка перепадала, то огрызок, а сейчас… — Эммануил махнул лапкой. — А сейчас четвертый день дома сидит. Пьет чай или кофе без сахара и все. Весь чай, кстати, тоже закончился. И кофе на исходе. До ручки уже дошли! Дальше некуда!
— Что ж, вот и проходите, — велела мама, и по выражению ее лица никак не удавалось понять, как она восприняла эти новости. — Лена, Ваня, знакомьтесь, вот и моя Варварушка, — сообщила Лина Владимировна гостям даже раньше, чем ее дочь успела зайти в комнату.
В центре стоял разобранный стол, уставленный домашними яствами, по части которых хозяйка квартиры была изрядной мастерицей. На одном из стульев восседала приятная на вид женщина лет сорока. Светлые волосы, уложенные в тяжелый, даже на вид, узел, оттягивали ей голову, придавая горделивый вид в стиле античности. Яркие искусно накрашенные глаза серыми омутами затягивали вглубь. Ведьма.
Варвара немного поежилась. Силы в маминой подруге оказалось много, очень много. И внешность ее отражала вовсе не настоящий возраст — Елена была куда старше, чем выглядела.
