Но все это можно осуществить лишь при самостоятельной поездке в этот город с его богемским шармом. Обо всем этом думала Нина, несясь за мелькающей в толпе кудрявой головой высокого эстонца, которая служила ориентиром, чтобы не потеряться и не отстать от группы. Временами мужчина останавливался и что-то рассказывал, но Нина успевала лишь к концу рассказа, переводя дух, стоя позади столпившихся вокруг гида туристов. Эстонец постоянно подгонял своих подопечных, из-за чего не удавалось сфокусировать взгляд на чем-либо. Было ясно, что группа куда-то очень спешит. Нина крутила головой по сторонам, и побегала мимо витрин магазинов, едва замечая что-либо. Складывалось впечатление, что улетает последний самолет. Темп замедлился лишь на городской ратуше, где активно собирался народ, чтобы посмотреть, как астрономические часы отсчитывают очередной час. Зрелище было завораживающим, когда под бой курантов в двух окошках стали показываться по очереди фигурки двенадцати апостолов, потом ожили и другие фигурки, каждая со своей ролью. История этих часов также обширна, как и история всего города. Бой Пражских курантов - это целое представление, которое длиться совсем не долго, но оставляет неизгладимые впечатления. Наверно, поэтому гид объявил часовой отдых, чтобы путешественники могли спокойно посидеть и обсудить увиденное. Но для Нины так и осталось загадкой, зачем надо было галопом мчаться через весь город, если это представление можно видеть ежечасно.
Предоставленный турфирмой отель в Праге оказался обычным среднестатистическим. Но о чем говорить, когда едешь в путешествие по скидкам? Какая цена, такой и отель. Но омрачал Нинкино сознание совсем другой факт. В тесном номере была одна не широкая двуспальная кровать и санузел. И это не то что дома в Таллине, где Нина могла допоздна засиживаться на кухне, в детской комнате или за компом в кабинете, пока Олег не захрапит крепким сном. Здесь, в Праге, ей предстояло провести ночь с супругом в бок о бок. Как она и ожидала, муж понемногу начал проявлять свои чувства, приглашая жену к интимной близости. Нина решила стойко вытерпеть предстоящие муки.
Трудно передать словами, как противно было женщине ощущать на себе прикосновение чужих рук. Нина чувствовала себя проституткой, которую имеет незнакомый мужчина. К горлу подступала тошнота, когда Олег пыхтел над ней, надавливая своим весом.
- Я не могу, - вдруг резко сказала Нина, уперев руки в грудь мужа и отталкивая его от себя. - Не хочу. Мне все это не приятно.
Женщина прикрыла глаза, готовясь к скандалу, и сквозь ресницы увидела перекошенное злобой лицо мужа, который быстро встал, оделся и вышел.
Нина мысленно поблагодарила Бога, что Олег не стал ругаться. Теперь самое страшное уже было озвучено супругу, но не было ни малейшего представления, как дальше будут развиваться события. Женщина прошла в душ, где долго под теплой струей воды смывала с себя прикосновения чужого мужчины. Завернувшись в полотенце, Нина присела на кровать, взяла мобильник и увидела очередное сообщение от Эрика с пожеланием спокойной ночи. Его регулярные смс, пропитанные любовью, согревали душу женщины, заставляя скучать по возлюбленному.
Нина не смотрела на часы и не знала, сколько отсутствовал муж. Но она еще не успела погрузиться в сон, когда он вернулся в номер, завалился на свою половину кровати и, отвернувшись, уснул.
Так Нина преодолела еще одно препятствие в своей жизни. Вряд ли, получивший такую отставку, мужчина будет повторно претендовать на секс. А все остальное Нина как-нибудь переживет.
Путешествие по Чехии продолжалось. Теперь супруги общались друг с другом только по необходимости. Нине так было намного легче, тем более, что плотный график посещений всех достопримечательностей занимал большую часть суток.
На заводе богемского стекла состоялась занимательно-познавательная экскурсия, в процессе которой туристам предоставлялась возможность самолично поучаствовать в производстве изделий. На выходе в сувенирном магазине Нина долго выбирала подарок для Эрика, пока не увидела резное милое сердечко из богемского стекла. Для себя на память она уже прикупила вазочку и стеклянного слоника.
Самым релаксирующим оказался курорт в Карловых Варах. Там все желающие могли попробовать на вкус минеральные воды из разных источников. Оказалось, что вкус у настоящей минеральной воды может быть весьма разнообразным, от очень горько и соленого до совсем слабого, почти не ощутимого. Далее была возможность поплавать в бассейне с минеральной водой, от чего Нина, конечно же, не отказалась. А после еще заказала для себя массаж за дополнительную плату.
Домой женщина вернулась немного вымотанной долгой поездкой в автобусе, но с горой впечатлений, хорошим настроением и маленькой личной победой.
- Как я скучал без тебя, Солнышко, - шептал Эрик, зарывшись лицом в волосы любимой женщины, лежа на мягкой подушке среди бела дня, пока дети гостили у соседей. - Ты не представляешь, как мне не хватало твоего присутствия, твоего запаха.
- Эрик, я тоже очень скучала, но твои смс всегда давали понять, что ты рядом, - Нина нежно поглаживала мужчину по спине. - А знаешь, как я мечтала, чтобы ты был там со мной. Мне так хотелось разделять с тобой все те впечатление и эмоции. Прага – очень красивый город. Я бы назвала его городом влюбленных.
- Я сейчас, наверно, скажу глупость, но нам с тобой надо будет там побывать обязательно, - мечтал Эрик.
- Ага, в другой жизни, - включила свой сарказм Нина. - В смысле побываем, только еще не скоро.
Эрик промолчал.
- Да, кстати, - женщина освободилась от мужских объятий и выбралась из кровати.
- Ты куда? - всполошился мужчина.
- У меня есть для тебя подарок!
Демонстрируя свою стройную фигурку, Нина голышом на цыпочках добежала до своей сумочки и, покопавшись там, достала маленький бумажный пакетик. Затем снова шмыгнула под одеяло и всем телом прижалась к Эрику.
- Вот, - она протянула пакетик мужчине.
Эрик с интересом раскрыл упаковку и достал оттуда переливающееся изнутри стеклянное сердечко.
- Оно, правда, стеклянное, но, посмотри, как сверкает при свете, - оправдывалась Нина. - Считай, что я тебе подарила свое сердце, символично, конечно. Более подходящего я ничего не увидела.
- Оно излучает тепло, как живое, - Эрик любовался подарком, поворачивая его так, чтобы лучше были видны переливы. - Оно теперь всегда будет со мной, где бы я не был.
Теперь настало время Эрику голышом добраться до своей сумки и надежно спрятать подарок от чужих глаз.
Последние четыре месяца Марина ощущала себя главной героиней очень плохого кино. Все началось сразу после того, как жителям города стало известно о смерти Владислава Горбатенко, который умер, так и не приходя в сознание, спустя две недели после жестокого избиения его хозяином самого популярного в городе фитнес-клуба «Рэм Энержди», в прошлом профессионального боксера. Молодому человеку были нанесены несовместимые с жизнью травмы. Это событие получило широкий общественный резонанс с привлечением средств массовой информации. Общественность активно принимала участие в обсуждении этого громкого дела, требуя от правосудия самой справедливой и строгой меры наказания. Обвинение переквалифицировало Рэму статью на более тяжкую, и он находился в следственном изоляторе в ожидании суда. С Марины, как свидетеля, взяли подписку о невыезде до момента вынесения приговора.
Как только средства массовой информации опубликовали сообщения о кончине Влада, на Марину обрушился шквал новых неприятностей. Первое, с чем ей довелось столкнуться, это была надпись черной краской на витринах фитнес-центра «Смерть убийце!». Несомненно, это художество не просто испортило дизайн фасада, оно еще отпугивало клиентов. Марине пришлось вызывать специальную службу, чтобы отмыть краску. Но уже через день, не только на чистых стеклах, но и на самом здании, появились новые мерзкие фразы и изображения. И снова требовалось чистить и закрашивать стены и отмывать окна.
Если Марина еще колебалась в желании проводить в последний путь Владислава, то после после разрисованных стен и окон, она оставила эту мысль. Все, что она могла сделать, это послать с курьером цветы на кладбище и выделить приличную сумму денег семье умершего от анонимного покровителя. Именно так она и поступила.
Но после похорон началась самая настоящая травля. Утром, впуская в комнату солнечный свет, она выглянула в окно, где на асфальте огромными буквами красной краской было начертано два слова «убийца» и «шлюха». Буквы были обрамлены красными каплями, символизирующими то ли кровавые пятна, то ли красные слезы. В любом случае, это выглядело отвратительно и гадко. Смыть эту надпись было не под силу ни дождю, ни снегу, ни граду. Дверь квартиры со стороны лестничной клетки испоганили черной краской, написав фразу: «Здесь живет шалава убийцы!»
Молодежь небольшими кучками собиралась у ворот следственного изолятора или у главного входа городского суда с плакатами, призывающими назначить убийце Влада Горбатенко самую суровую меру наказания вплоть до публичного повешения.
Далее все стало еще хуже. Кровавые надписи начали появляться и на витринах обоих кофеюшек. Хозяйка заведений не успевала отмывать и менять испорченные краской стекла широких витрин. Опять же, количество посетителей резко уменьшилось. Остались лишь любители обильной выпивки, которые почти не интересовались новостями и не замечали ярких надписей ночных хулиганов.
Ко всему прочему, журналюги и репортеры не давали Мельниковой прохода, караулили у кафе и фитнес-клуба, подстерегали в самых необычных местах, вплоть до выходов из торгового центра и обычных магазинов. Сначала Марина спокойно и выдержанно просила оставить ее в покое, но навязчивость разных репортеров порой просто вынуждала эмоционально-неустойчивую женщину прибегать к откровенному хамству. Ее скабрезные реплики, не заставляя ждать, все чаще появлялись мелкими статейками в периодической печати и интернете.
Ежедневно стали приходить на сотовый телефон сообщения от скрытых номеров с оскорблениями и угрозами расправой. Марина перестала отвечать на незнакомые или скрытые номера, потому что уже не раз слушала в свой адрес нелестные слова, грязные ругательства, открытые угрозы и прочие пакости.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения Марины, стала выходка упорных и неуловимых мстителей, разрисовавших ее джип самыми разными непристойностями в виде фаллических символов и украсив со всех сторон английским словом «Киллер». Мерседес пришлось в срочном порядке отдать на покраску. Но на этом правдоискатели не остановились, старательно и глубоко расцарапав кузов заново покрашенного автомобиля корявыми зигзагами.
Все эти преследования вынудили Марину закрыть свои точки, и выставить заведения на продажу. Действующим и неприкосновенным оставалось только производство с кулинарией. Но это лишь, потому, что фирма имела непосредственное отношение к влиятельному в городе человеку. Теперь Марина уже не знала, как она поступит с производством и оборудованием и когда полностью рассчитается с Бариновым. Третирование ее персоны наводило на мысль, что заниматься бизнесом в этом городе в дальнейшем будет очень сложно или вовсе невозможно. Молодежь так просто не собиралась забывать и прощать смерть своего сверстника и друга. Эта травля может продолжаться еще очень долго. Женщина все больше склонялась к мысли о переезде куда-нибудь подальше от всех этих страшных событий и воспоминаний.
Думы Марина прервал звонок сотового.
- Мариша, привет!
- Привет, Лия!
- Как дела?
- Зашибись! - с ехидством воскликнула Марина.
- Поняла, - понимающе ответила Лия. - Хочу в твою медовую бочку еще немного дегтя добавить.
- Бли-и-и-н!!! - завыла Марина. - Что еще?!
- Заезжай ко мне, переговорим, - предложила бухгалтер.
Как ни хотела Марина выходить из дома, обстоятельства требовали иного. Она решила не тянуть время, села в свой поцарапанный джип и, как ни странно, без сопровождения каких-либо преследователей, успешно добралась до офиса Казихановны.
- Тебе кофейку или капельки? - с горькой усмешкой поприветствовала Лия подругу.
- А можно и того, и другого, - Марина поняла шутку. - Для начала кофе, а туда чего-нибудь накапать.
- Могу коньячку накапать, но ты за рулем, - предусмотрительно сказала Лия.
- Фигня, неприятностью больше, неприятностью меньше, - Марина махнула рукой, - какая уж разница. Да и вряд ли кто-то заметит во мне эти капли.
Казихановна достала бутылку дорогого коньяка и щедро плеснула Марине в кофе.
- Ну, что еще у нас случилось? - отхлебнув горьковатый кофе, поинтересовалась Марина.
- Вот, - бухгалтер порылась в бумагах и достала распечатанный конверт, - копия заявления из миграционной службы. И вас со Снежаной Вениаминовной просят явиться в прокуратуру для дачи каких-то объяснений.
- Мл-я-я! - выругалась Марина. - В свете текущих событий я совсем забыла о своей узбечне. Их паспорта лежат у меня дома. Как миграционка добралась до них?
- Сие мне неизвестно, также, как и то, что ты конфисковала у них документы, - Лия удивленно вскинула брови. - И зачем ты это сделала? Кто тебя надоумил?
- Влад, - тихо произнесла Марина, - чтобы не разбежались.
- И что ты думаешь делать? - нахмурилась бухгалтер.
- А что ты предлагаешь? - виновато спросила Марина.
- Я предлагаю немедленно вернуть им паспорта!
- Точно! - обрадовалась Марина. - А в объяснении напишу, что забрала для того, чтобы удостовериться в их легальном положении, а потом вернула. Мне быстрее поверят, чем этим чуркам. Я умею убеждать!
- Тебе бы еще Барина убедить, - скептически сказала Лия. - Точнее его юриста. Этого! Ну как его?
- Куримана, - напомнила Марина.
- Вот-вот, - закивала Казихановна.
- А в чем я его должна убеждать?
- В том, что твои действия не послужили плохой репутацией для компании.
Уголки Марининых губ поползли вниз, а глаза сощурились.
- Ну что ты на меня так уставилась? - Лия серьезно глянула на продругу. - В договоре о соучредительстве, который ты подписала в марте прошлого года, есть пункт о его расторжении. Там есть подпункт о действиях сторон, которые считаются поводом для расторжения данного договора. Цитирую: «своими ненадлежащими и компрометирующими действиями, которые нанесли вред компании, опорочив ее репутацию». Именно это мне сегодня предъявил Натан Арнольдович.
- Как же меня это все задрало, - Марина закатила глаза. - Вроде бы и год не високосный, а неприятности сыплются как из рога изобилия. Осталось меньше трех месяцев, я бы рассчиталась с Барином и послала бы ко всем чертям его вместе с этой шлюшкой Снежаной.
- Все проходит, и это пройдет, - философски произнесла Лия. - Но с Барином не задирайся.
- Мне уже кажется, что это никогда не кончится. Мне надоело, что все это время меня только и обвиняют то в бесстыдстве, то в высокомерности, то в бессердечности, даже в убийстве! Короче, во всех грехах смертных. Может быть, высокомерие не порок, а самоуважение? А? Три месяца постоянных упреков со всех сторон! Так в чем же я виновата?! В том, что я есть, и, что я такая?! Как я могла предусмотреть, что может все это случится.
Предоставленный турфирмой отель в Праге оказался обычным среднестатистическим. Но о чем говорить, когда едешь в путешествие по скидкам? Какая цена, такой и отель. Но омрачал Нинкино сознание совсем другой факт. В тесном номере была одна не широкая двуспальная кровать и санузел. И это не то что дома в Таллине, где Нина могла допоздна засиживаться на кухне, в детской комнате или за компом в кабинете, пока Олег не захрапит крепким сном. Здесь, в Праге, ей предстояло провести ночь с супругом в бок о бок. Как она и ожидала, муж понемногу начал проявлять свои чувства, приглашая жену к интимной близости. Нина решила стойко вытерпеть предстоящие муки.
Трудно передать словами, как противно было женщине ощущать на себе прикосновение чужих рук. Нина чувствовала себя проституткой, которую имеет незнакомый мужчина. К горлу подступала тошнота, когда Олег пыхтел над ней, надавливая своим весом.
- Я не могу, - вдруг резко сказала Нина, уперев руки в грудь мужа и отталкивая его от себя. - Не хочу. Мне все это не приятно.
Женщина прикрыла глаза, готовясь к скандалу, и сквозь ресницы увидела перекошенное злобой лицо мужа, который быстро встал, оделся и вышел.
Нина мысленно поблагодарила Бога, что Олег не стал ругаться. Теперь самое страшное уже было озвучено супругу, но не было ни малейшего представления, как дальше будут развиваться события. Женщина прошла в душ, где долго под теплой струей воды смывала с себя прикосновения чужого мужчины. Завернувшись в полотенце, Нина присела на кровать, взяла мобильник и увидела очередное сообщение от Эрика с пожеланием спокойной ночи. Его регулярные смс, пропитанные любовью, согревали душу женщины, заставляя скучать по возлюбленному.
Нина не смотрела на часы и не знала, сколько отсутствовал муж. Но она еще не успела погрузиться в сон, когда он вернулся в номер, завалился на свою половину кровати и, отвернувшись, уснул.
Так Нина преодолела еще одно препятствие в своей жизни. Вряд ли, получивший такую отставку, мужчина будет повторно претендовать на секс. А все остальное Нина как-нибудь переживет.
Путешествие по Чехии продолжалось. Теперь супруги общались друг с другом только по необходимости. Нине так было намного легче, тем более, что плотный график посещений всех достопримечательностей занимал большую часть суток.
На заводе богемского стекла состоялась занимательно-познавательная экскурсия, в процессе которой туристам предоставлялась возможность самолично поучаствовать в производстве изделий. На выходе в сувенирном магазине Нина долго выбирала подарок для Эрика, пока не увидела резное милое сердечко из богемского стекла. Для себя на память она уже прикупила вазочку и стеклянного слоника.
Самым релаксирующим оказался курорт в Карловых Варах. Там все желающие могли попробовать на вкус минеральные воды из разных источников. Оказалось, что вкус у настоящей минеральной воды может быть весьма разнообразным, от очень горько и соленого до совсем слабого, почти не ощутимого. Далее была возможность поплавать в бассейне с минеральной водой, от чего Нина, конечно же, не отказалась. А после еще заказала для себя массаж за дополнительную плату.
Домой женщина вернулась немного вымотанной долгой поездкой в автобусе, но с горой впечатлений, хорошим настроением и маленькой личной победой.
- Как я скучал без тебя, Солнышко, - шептал Эрик, зарывшись лицом в волосы любимой женщины, лежа на мягкой подушке среди бела дня, пока дети гостили у соседей. - Ты не представляешь, как мне не хватало твоего присутствия, твоего запаха.
- Эрик, я тоже очень скучала, но твои смс всегда давали понять, что ты рядом, - Нина нежно поглаживала мужчину по спине. - А знаешь, как я мечтала, чтобы ты был там со мной. Мне так хотелось разделять с тобой все те впечатление и эмоции. Прага – очень красивый город. Я бы назвала его городом влюбленных.
- Я сейчас, наверно, скажу глупость, но нам с тобой надо будет там побывать обязательно, - мечтал Эрик.
- Ага, в другой жизни, - включила свой сарказм Нина. - В смысле побываем, только еще не скоро.
Эрик промолчал.
- Да, кстати, - женщина освободилась от мужских объятий и выбралась из кровати.
- Ты куда? - всполошился мужчина.
- У меня есть для тебя подарок!
Демонстрируя свою стройную фигурку, Нина голышом на цыпочках добежала до своей сумочки и, покопавшись там, достала маленький бумажный пакетик. Затем снова шмыгнула под одеяло и всем телом прижалась к Эрику.
- Вот, - она протянула пакетик мужчине.
Эрик с интересом раскрыл упаковку и достал оттуда переливающееся изнутри стеклянное сердечко.
- Оно, правда, стеклянное, но, посмотри, как сверкает при свете, - оправдывалась Нина. - Считай, что я тебе подарила свое сердце, символично, конечно. Более подходящего я ничего не увидела.
- Оно излучает тепло, как живое, - Эрик любовался подарком, поворачивая его так, чтобы лучше были видны переливы. - Оно теперь всегда будет со мной, где бы я не был.
Теперь настало время Эрику голышом добраться до своей сумки и надежно спрятать подарок от чужих глаз.
Глава 71
Последние четыре месяца Марина ощущала себя главной героиней очень плохого кино. Все началось сразу после того, как жителям города стало известно о смерти Владислава Горбатенко, который умер, так и не приходя в сознание, спустя две недели после жестокого избиения его хозяином самого популярного в городе фитнес-клуба «Рэм Энержди», в прошлом профессионального боксера. Молодому человеку были нанесены несовместимые с жизнью травмы. Это событие получило широкий общественный резонанс с привлечением средств массовой информации. Общественность активно принимала участие в обсуждении этого громкого дела, требуя от правосудия самой справедливой и строгой меры наказания. Обвинение переквалифицировало Рэму статью на более тяжкую, и он находился в следственном изоляторе в ожидании суда. С Марины, как свидетеля, взяли подписку о невыезде до момента вынесения приговора.
Как только средства массовой информации опубликовали сообщения о кончине Влада, на Марину обрушился шквал новых неприятностей. Первое, с чем ей довелось столкнуться, это была надпись черной краской на витринах фитнес-центра «Смерть убийце!». Несомненно, это художество не просто испортило дизайн фасада, оно еще отпугивало клиентов. Марине пришлось вызывать специальную службу, чтобы отмыть краску. Но уже через день, не только на чистых стеклах, но и на самом здании, появились новые мерзкие фразы и изображения. И снова требовалось чистить и закрашивать стены и отмывать окна.
Если Марина еще колебалась в желании проводить в последний путь Владислава, то после после разрисованных стен и окон, она оставила эту мысль. Все, что она могла сделать, это послать с курьером цветы на кладбище и выделить приличную сумму денег семье умершего от анонимного покровителя. Именно так она и поступила.
Но после похорон началась самая настоящая травля. Утром, впуская в комнату солнечный свет, она выглянула в окно, где на асфальте огромными буквами красной краской было начертано два слова «убийца» и «шлюха». Буквы были обрамлены красными каплями, символизирующими то ли кровавые пятна, то ли красные слезы. В любом случае, это выглядело отвратительно и гадко. Смыть эту надпись было не под силу ни дождю, ни снегу, ни граду. Дверь квартиры со стороны лестничной клетки испоганили черной краской, написав фразу: «Здесь живет шалава убийцы!»
Молодежь небольшими кучками собиралась у ворот следственного изолятора или у главного входа городского суда с плакатами, призывающими назначить убийце Влада Горбатенко самую суровую меру наказания вплоть до публичного повешения.
Далее все стало еще хуже. Кровавые надписи начали появляться и на витринах обоих кофеюшек. Хозяйка заведений не успевала отмывать и менять испорченные краской стекла широких витрин. Опять же, количество посетителей резко уменьшилось. Остались лишь любители обильной выпивки, которые почти не интересовались новостями и не замечали ярких надписей ночных хулиганов.
Ко всему прочему, журналюги и репортеры не давали Мельниковой прохода, караулили у кафе и фитнес-клуба, подстерегали в самых необычных местах, вплоть до выходов из торгового центра и обычных магазинов. Сначала Марина спокойно и выдержанно просила оставить ее в покое, но навязчивость разных репортеров порой просто вынуждала эмоционально-неустойчивую женщину прибегать к откровенному хамству. Ее скабрезные реплики, не заставляя ждать, все чаще появлялись мелкими статейками в периодической печати и интернете.
Ежедневно стали приходить на сотовый телефон сообщения от скрытых номеров с оскорблениями и угрозами расправой. Марина перестала отвечать на незнакомые или скрытые номера, потому что уже не раз слушала в свой адрес нелестные слова, грязные ругательства, открытые угрозы и прочие пакости.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения Марины, стала выходка упорных и неуловимых мстителей, разрисовавших ее джип самыми разными непристойностями в виде фаллических символов и украсив со всех сторон английским словом «Киллер». Мерседес пришлось в срочном порядке отдать на покраску. Но на этом правдоискатели не остановились, старательно и глубоко расцарапав кузов заново покрашенного автомобиля корявыми зигзагами.
Все эти преследования вынудили Марину закрыть свои точки, и выставить заведения на продажу. Действующим и неприкосновенным оставалось только производство с кулинарией. Но это лишь, потому, что фирма имела непосредственное отношение к влиятельному в городе человеку. Теперь Марина уже не знала, как она поступит с производством и оборудованием и когда полностью рассчитается с Бариновым. Третирование ее персоны наводило на мысль, что заниматься бизнесом в этом городе в дальнейшем будет очень сложно или вовсе невозможно. Молодежь так просто не собиралась забывать и прощать смерть своего сверстника и друга. Эта травля может продолжаться еще очень долго. Женщина все больше склонялась к мысли о переезде куда-нибудь подальше от всех этих страшных событий и воспоминаний.
Думы Марина прервал звонок сотового.
- Мариша, привет!
- Привет, Лия!
- Как дела?
- Зашибись! - с ехидством воскликнула Марина.
- Поняла, - понимающе ответила Лия. - Хочу в твою медовую бочку еще немного дегтя добавить.
- Бли-и-и-н!!! - завыла Марина. - Что еще?!
- Заезжай ко мне, переговорим, - предложила бухгалтер.
Как ни хотела Марина выходить из дома, обстоятельства требовали иного. Она решила не тянуть время, села в свой поцарапанный джип и, как ни странно, без сопровождения каких-либо преследователей, успешно добралась до офиса Казихановны.
- Тебе кофейку или капельки? - с горькой усмешкой поприветствовала Лия подругу.
- А можно и того, и другого, - Марина поняла шутку. - Для начала кофе, а туда чего-нибудь накапать.
- Могу коньячку накапать, но ты за рулем, - предусмотрительно сказала Лия.
- Фигня, неприятностью больше, неприятностью меньше, - Марина махнула рукой, - какая уж разница. Да и вряд ли кто-то заметит во мне эти капли.
Казихановна достала бутылку дорогого коньяка и щедро плеснула Марине в кофе.
- Ну, что еще у нас случилось? - отхлебнув горьковатый кофе, поинтересовалась Марина.
- Вот, - бухгалтер порылась в бумагах и достала распечатанный конверт, - копия заявления из миграционной службы. И вас со Снежаной Вениаминовной просят явиться в прокуратуру для дачи каких-то объяснений.
- Мл-я-я! - выругалась Марина. - В свете текущих событий я совсем забыла о своей узбечне. Их паспорта лежат у меня дома. Как миграционка добралась до них?
- Сие мне неизвестно, также, как и то, что ты конфисковала у них документы, - Лия удивленно вскинула брови. - И зачем ты это сделала? Кто тебя надоумил?
- Влад, - тихо произнесла Марина, - чтобы не разбежались.
- И что ты думаешь делать? - нахмурилась бухгалтер.
- А что ты предлагаешь? - виновато спросила Марина.
- Я предлагаю немедленно вернуть им паспорта!
- Точно! - обрадовалась Марина. - А в объяснении напишу, что забрала для того, чтобы удостовериться в их легальном положении, а потом вернула. Мне быстрее поверят, чем этим чуркам. Я умею убеждать!
- Тебе бы еще Барина убедить, - скептически сказала Лия. - Точнее его юриста. Этого! Ну как его?
- Куримана, - напомнила Марина.
- Вот-вот, - закивала Казихановна.
- А в чем я его должна убеждать?
- В том, что твои действия не послужили плохой репутацией для компании.
Уголки Марининых губ поползли вниз, а глаза сощурились.
- Ну что ты на меня так уставилась? - Лия серьезно глянула на продругу. - В договоре о соучредительстве, который ты подписала в марте прошлого года, есть пункт о его расторжении. Там есть подпункт о действиях сторон, которые считаются поводом для расторжения данного договора. Цитирую: «своими ненадлежащими и компрометирующими действиями, которые нанесли вред компании, опорочив ее репутацию». Именно это мне сегодня предъявил Натан Арнольдович.
- Как же меня это все задрало, - Марина закатила глаза. - Вроде бы и год не високосный, а неприятности сыплются как из рога изобилия. Осталось меньше трех месяцев, я бы рассчиталась с Барином и послала бы ко всем чертям его вместе с этой шлюшкой Снежаной.
- Все проходит, и это пройдет, - философски произнесла Лия. - Но с Барином не задирайся.
- Мне уже кажется, что это никогда не кончится. Мне надоело, что все это время меня только и обвиняют то в бесстыдстве, то в высокомерности, то в бессердечности, даже в убийстве! Короче, во всех грехах смертных. Может быть, высокомерие не порок, а самоуважение? А? Три месяца постоянных упреков со всех сторон! Так в чем же я виновата?! В том, что я есть, и, что я такая?! Как я могла предусмотреть, что может все это случится.
