Все говорилось с превосходством и издевкой. Нина снесла и это, и, сухо попрощавшись, вышла из машины около дома.
Придя домой, Нина чувствовала, что гора свалилась с ее плеч. Она достала самый большой чемодан и принялась складывать туда вещи мужа. Складывала она аккуратно и компактно. В один чемодан все не уместилось, и она сложила оставшиеся вещи в дорожную сумку, а коробки с обувью перевязала веревкой и все это поставила у входной двери. Она знала, что муж не сегодня завтра заявится, чтобы поменять одежду.
Олег зашел в квартиру и, увидев собранный чемодан, напрягся, но не подал виду.
- Ты уходишь? - насмешливо спросил он супруге, скрывая нервозность.
- Нет, это ты уходишь, - на полглм серьезе ответила Нина.
- Как?! Как это я?! - заикаясь, произнес Олег и все же поддался панике.
Наверно, очень неприятно, когда тебя выставляют из дома, да еще так неожиданно.
- А как ты хотел?! У тебя есть любовница, ты там ночуешь, мне изменяешь, тебе там хорошо. Так в чем же дело?! - Нина вернула все его слова сторицей. - Я собрала твои вещи, чтобы ты не утруждался. И теперь ты свободен.
Олег негодовал, он стоял, сжимая в растерянности кулаки, а потом начал пинать ногами чемодан в сторону комнаты.
- Я! Я никуда не пойду! - протестовал он, выкрикивая ругательства.
Нина равнодушно смотрела на действия мужа, который колотил ногами по коробкам с обувью.
- У меня что, теперь дома не будет?! А где?.. Где я буду мыться?! - выпалил он.
- Мыться? - удивленно спросила Нина, вскинув брови. - Трахаться тебе там дают, а мыться нет? Очень странно! Ты будещь отмываться тут? И зачем здесь нужна эта грязь? У меня дети.
Нина стояла неподвижно, опершись на угол стены, скрестив руки под грудью. Олег злобно сверкнул глазами, последний раз пнул чемодан и выскочил из квартиры.
«Надо ждать ответный удар», - подумала Нина, отставляя чемодан снова к двери.
Ответка прилетела уже на следующее утро, когда Олег ворвался в квартиру.
- Значит так, - по- деловому строго, не сдерживая гнева, заявил он, - ты уволена! Подписывай заявление и приготовь мне всю бухгалтерские документы. У меня с сегодняшнего дня новый бухгалтер.
Неожиданный ход, но логичный. При таких отношениях едва ли нужно иметь общее дело. Конечно, Нина лишается ежемесячного дохода, но подписать заявление она вынуждена. Предварительно прочитав текст, женщина поставила подпись и отправилась в кабинет, где собрала все бухгалтерские папки, пока муж выносил свои вещи. Всю бухгалтерию и рабочий компьютер Олег тоже вывез. Нина вдруг ощутила свободу, глядя на опустевший кабинет.
Через несколько дней Олег еще раз заехал на квартиру и увез всю свою аппаратуру и любимый огромный телевизор. Еще через несколько дней, он привез нотариальный договор о разводе. В документе была предусмотрена выплата алиментов на двоих детей, а вся недвижимость делилась поровну. Выплату кредита за дом он взял на себя с условием запрета заселять как в дом, так и в квартиру посторонних, кроме матери Нины – Надежды Ивановны.
Олег умышленно вписал в договор такие пункты, чтобы Нина не смогла сдать кому-то жилье или привести любовника. За собой Олег оставил полное право в любое время посещать как дом, так и квартиру. За всем этим чувствовалась опытная мохнатая рука адвоката. Как ни крути, но условия договора были обоюдовыгодны и справедливы. Ведь, если брать по-честному, то основная заслуга по приобретению всего имущества принадлежала, конечно же, Олегу. А Нина не хотела расставаться с домом на побережье. Она вложила туда столько любви и сил, что смело могла назвать этот дом своим детищем. Поэтому Нина не стала обращаться к Рите за помощью и затевать спор.
Вдыхая воздух свободы, Нина занялась своими делами. Она подала заявку на биржу труда, так как имела право на пособие по безработице, и решила сходить на профосмотр в поликлинику, чтобы убедиться в том, что она абсолютно здорова. Ведь когда она устроится на новую работу, у нее не останется времени на хождение по врачам. Лучше разобраться со здоровьем сейчас, и потом еще лет пять, как минимум, не появляться в поликлиниках. Не раздумывая долго, она записалась к своему семейному доктору. Та выписала ей направления на все нужные и ненужные анализы. Нина, как самая правильная и ответственная, сделала все сразу и быстро. И снова явилась на прием за наилучшими, как она рассчитывала, результатами.
- Кровь в норме, щитовидка в порядке, поджелудочная прекрасно, почки великолепно, печень чуть неровная, но это допустимо в вашем случае, - перечисляла результаты анализов доктор, перелистывая карточку.
Нина раздувалась от гордости за свое здоровье.
- Значит у меня все в порядке, и я совершенно здоровый человек?! - поспешила с вопросительно-утвердительным заключением Нина.
- Смею вас заверить, что совершенно здоровых людей, к сожалению, в мире не бывает, - не отрываясь от просмотра медицинской карты спокойным голосом ответила доктор.
Потом терапевт внимательно посмотрела на пациентку и не торопилась продолжать. Но Нине не терпелось, а взгляд врача насторожил ее.
- Что-то не так, доктор? - Нину начал пронизывать неприятный холодок.
- Да, вот рентген показал какое-то образование на легких, - не спеша заговорила доктор.
- У меня рак?! - сиплым и полным ужаса шепотом спросила Нина.
Перед ее глазами со скоростью света стали проноситься все видения, связанные с этой болезнью, о которых она когда-то слышала или видела. У нее отец умер от рака, и она отчетливо помнила все ужасы последних дней своего родителя. Прошло почти десять лет, а картина происходящего стояла перед глазами, как будто все случилось только вчера.
- Не спешите с выводами, - услышала Нина голос доктора, который вернул ее в реальность, - я не могу пока поставить точный диагноз. Для этого нужно провести дополнительные анализы и обследования. Как вы себя чувствуете? Задыхаетесь, кашляете, отдышка может есть?
- Ничего у меня нет. Чувствую себя прекрасно, - голосом человека-автомата заговорила Нина. И тут же ощутила, что ей становится трудно дышать, и кашель подкатывает к горлу.
«Это уже нервное», - решила Нина и переключилась на разговор с доктором:
- Какие анализы? Сколько стоят?
- Я выпишу вам направление на компьютерную томографию. Это более детальное обследование. Перед этим сдадите кровь, чтобы знать, можно ли вводить вещество перед проведением процедуры для того, чтобы наиболее точно узнать структуру этого образования. Все цены по государственной программе.
Врач выписала направление, и Нина, вежливо попрощавшись, направилась в регистратуру. К ее ужасу ей назвали стоимость обследования сто пятьдесят долларов. И весь ужас состоял не в том, что у Нины не было таких денег, а в том, насколько дорогая медицина у них в стране. И, если честно, то пришло время экономии, потому как достаточного поступления средств на банковский счет в ближайшие месяцы не ожидалось. Недолго думая, Нина сразу же побежала обратно в кабинет к своему врачу.
- Доктор, что мне делать. Такие цены мне совсем не по карману. Мне негде взять сто пятьдесят долларов, - Нина умоляюще смотрела на доктора.
Доктор округлила глаза:
- Сколько? - недоверчиво спросила врач.
- Сто пятьдесят долларов,- повторила Нина.
Теперь пришло время удивляться доктору.
- Так они назвали вам цену коммерческую, - начала понимать происходящее доктор. - Давайте подождем пару месяцев, тогда будет обновлена государственная программа и выделены новые квоты на подобные обследования.
Это немного успокоило Нину, но она все равно спросила, как ребенок:
- А я не умру от этой болезни за эти пару месяцев?
- Ну что вы, ничего не случиться, - заверила терапевт.
- Спасибо, - Нина снова распрощалась с доктором.
Идя по улице, она не могла сдержать слез от страха и негодования. Нина не верила диагнозу, ей казалось, что это в рентгеновский аппарат просто попала пыль или муха, или еще что-то, что создало затемнение и указало на образование. Надо было срочно достать направление на рентген в другое место и к другому врачу, чтобы подтвердить или опровергнуть диагноз.
Нина взяла сотовый и тут же позвонила Эрику.
- Эрик, представляешь, мне сказали, что у меня какое-то образование на легких, - захлебываясь слезами лепетала Нина.
- Какое еще образование? - Эрик как всегда не мог сразу вникнуть в суть проблемы и постоянно переспрашивал.
- Откуда я знаю какое?! Может это рак! - с ужасом в голосе закричала расстроенная женщина.
- Откуда у тебя рак? Подожди, не расстраивайся. А что доктор говорит? - Эрику тоже стало не по себе, но он не подал вида.
- Ничего не говорит, отправляет на дополнительные анализы, - всхлипнула Нина.
- Так сходи.
- Сходи! - воскликнула Нина. - Легко сказать, а лишние сто пятьдесят долларов у меня есть?
- Сколько? - продолжал тормозить Эрик.
- Сто пятьдесят, - терпеливо повторила Нина, немного успокоившись.
- За что столько денег?
Нину стала раздражать медлительность мыслей Эрика:
- За анализ.
- А-а-а, - протянул Эрик.
Конечно, можно было подождать эти два месяца, но Нина уже и так вся извелась, ежедневно думая о своем здоровье, при том в голову лезли не самые лучшие мысли. Она решила все-таки расстаться с определенной суммой денег, только бы не истязать себя худшими предположениями.
Томография подтвердила присутствие новообразования. За этим последовали визиты к пульмонологу, потом визиты в больницу для взятия проб на биопсию и прочие анализы в том числе и на туберкулез.
Каждый день в течении недели рано утром Эрик отвозил Нину в больницу, а после работы забирал. И каждое утро в машине Нина горько плакала от страха перед процедурами и их результатами. Эрик тоже очень нервничал, но старался это не показывать, а, наоборот, поддержать Нину обнадеживающим словом, разговором на отвлеченные темы, а в некоторых случаях шутками. Пребывая на своей волне, Нина не воспринимала ни другие темы, ни, тем более, шутки.
- Как ты можешь шутить, когда мне так хреново? Мне еще хуже становится от того, что кто-то может смеяться, - сквозь слезы говорила Нина, вытирая глаза носовым платком. - Я понимаю, что плакать бесполезно, более того, глупо, этим ничего не изменить. Но мне так легче, чем замкнуться в себе и молчать. Я пока пореву, но когда-то же закончится весь этот ужас! Вот тогда буду смеяться и радоваться жизни. Надеюсь, живой останусь.
И снова горькие слезы покатились из ее зеленых глаз.
- Ты будешь жить, обязательно будешь. Ты нужна своим детям, мне нужна в конце концов.
Эти слова мало утешали Нину, но лучше, чем совсем ничего.
- Ну вот почему, как только жизнь начинает налаживаться, и я избавилась от раздражающего фактора, отравляющего мое существование, так тут же наваливается всякое говно. Почему нельзя жить спокойно?! - выразительно продолжала Нина.
Когда она сама начинала говорить эмоционально, то рыдания немного отступали, и включалось сознание.
- Потому что за яркими моментами в жизни почему-то часто приходят скверные, - старался Эрик поддержать пусть и не очень веселую тему, чтобы хоть как-то отвлечь любимую женщину от мыслей о больнице.
Все процедуры и анализы оказались бессмысленными в плане определения характера новообразования, и врачи пришли к консенсусу – оперировать. Операция была назначена на двадцать девятое марта.
Перед операцией пациенту необходимо пройти несколько собеседований: с оперирующим врачом, анестезиологом и с больничным терапевтом.
Оперирующим доктором оказался мужчина лет сорока, очень приятной наружности, аккуратно подстриженный, гладко выбритый, ногти ухоженные и уверенные руки. Одежда под белоснежным отглаженным халатом виднелась чистая и отглаженная. Аккуратист во всем: от рабочего стола до кончиков ногтей в прямом смысле этого слова. Его голос с небольшим эстонским акцентом был спокойным и мелодичным. Он начал рассказывать предполагаемый исход операции:
- У нас есть три варианта. С какого начать? - поинтересовался доктор у Нины.
- Давайте с самого сложного и плохого, - не задумываясь ответила Нина, вымотанная своими же ужасными предположениями.
- Ну самый плохой – это онкология. Я рассматривал ваше новообразование, оно гладкое по своей структуре, следовательно, на злокачественную опухоль оно не похоже. Но должен сразу предупредить, что на своей практике я встречал и гладкие злокачественные опухоли, и неровные доброкачественные. Но это были всего лишь исключения из правил. - Хирург сделал паузу.
У Нины в голове тут же пронеслась мысль, что лучше бы к ней это исключение из правил не прилипло в данной ситуации. И ей очень захотелось сбежать, но, будучи разумной женщиной, она терпеливо слушала и кивала головой.
Тем временем доктор продолжал:
- Если все же это окажется злокачественным образованием – а анализ будут произведет сразу во время операции после того, как мы получим образец – то у вас будет вырезано целое лекгое и лимфоузлы. Это значит, что вы получите шрам на полспины, и далее должны будете пройти курс химиотерапии.
- Второй вариант, - лаконично продолжал хирург, - тоже онкология, но на начальной стадии. В этом случае мы вырезаем только поллегкого, и шрам будет намного меньше.
Нине пока не подходил ни один из вариантов, но она слушала, не перебивая.
- Ну, и, наконец, последний, третий вариант, - спокойный голос доктора уже начал гипнотизировать Нину, усыпляя ее, - это обычная хондрома, доброкачественное хрящевидное образование. Применим лапароскопию. В этом случае у вас на спине с левой стороны будут только три дырочки, которые со временем затянутся, а шрамы от них, если не исчезнут, то станут практически невидимыми. После операции, возможно, вам придется провести в реанимации порядка трех дней.
Рассказ о последнем варианте показался Нине доброй сказкой или колыбельной песней. Она мысленно помолилась, чтобы именно этот вариант стал ее.
- Я склонен предполагать, что ваш вариант третий. Но ничего не гарантирую, - закончил врач.
Далее он объяснил, что в больницу нужно прибыть вечером перед назначенной датой, чтобы начать подготовку к операции.
- Да, и еще, чуть не забыл, - доктор сделал жест ожидания, подняв вверх указательный палец, - ваша палата будет не совсем обычная. Видите ли, у нас не хватает мест, поэтому мы вынуждены поместить вас в палату для заключенных. Только не пугайтесь, там нет зэков, и все стерильно, но есть решетки, вы понимаете? Но, если это вас все же пугает, то операцию придется отложить ненадолго, пока не освободиться место в обычной палате.
- Меня это не пугает, я когда-то работала в заведении с решетками. И эта, как вы выразились, необычность, хоть как-то отвлечет меня от действительности.
Из кабинета Нина вышла уже не такая расстроенная, и происходящее перестало казаться ей таким бесконечным ужасом. Она даже обрадовалась, что во всем этом будет что-то из ряда вон выходящее, имея ввиду необычную палату, и хоть какое-то развлечение. Какая, в конце концов, разница, в какой палате приходить в чувства? Чем меньше людей, тем лучше. Лишь бы все быстрее закончилось.
Потом состоялось собеседование с анестезиологом. Там все просто: чем болели, какие операции были и с каким наркозом, какие препараты принимаете, есть ли аллергия. Ответы были «нет» или «не знаю».
Придя домой, Нина чувствовала, что гора свалилась с ее плеч. Она достала самый большой чемодан и принялась складывать туда вещи мужа. Складывала она аккуратно и компактно. В один чемодан все не уместилось, и она сложила оставшиеся вещи в дорожную сумку, а коробки с обувью перевязала веревкой и все это поставила у входной двери. Она знала, что муж не сегодня завтра заявится, чтобы поменять одежду.
Олег зашел в квартиру и, увидев собранный чемодан, напрягся, но не подал виду.
- Ты уходишь? - насмешливо спросил он супруге, скрывая нервозность.
- Нет, это ты уходишь, - на полглм серьезе ответила Нина.
- Как?! Как это я?! - заикаясь, произнес Олег и все же поддался панике.
Наверно, очень неприятно, когда тебя выставляют из дома, да еще так неожиданно.
- А как ты хотел?! У тебя есть любовница, ты там ночуешь, мне изменяешь, тебе там хорошо. Так в чем же дело?! - Нина вернула все его слова сторицей. - Я собрала твои вещи, чтобы ты не утруждался. И теперь ты свободен.
Олег негодовал, он стоял, сжимая в растерянности кулаки, а потом начал пинать ногами чемодан в сторону комнаты.
- Я! Я никуда не пойду! - протестовал он, выкрикивая ругательства.
Нина равнодушно смотрела на действия мужа, который колотил ногами по коробкам с обувью.
- У меня что, теперь дома не будет?! А где?.. Где я буду мыться?! - выпалил он.
- Мыться? - удивленно спросила Нина, вскинув брови. - Трахаться тебе там дают, а мыться нет? Очень странно! Ты будещь отмываться тут? И зачем здесь нужна эта грязь? У меня дети.
Нина стояла неподвижно, опершись на угол стены, скрестив руки под грудью. Олег злобно сверкнул глазами, последний раз пнул чемодан и выскочил из квартиры.
«Надо ждать ответный удар», - подумала Нина, отставляя чемодан снова к двери.
Ответка прилетела уже на следующее утро, когда Олег ворвался в квартиру.
- Значит так, - по- деловому строго, не сдерживая гнева, заявил он, - ты уволена! Подписывай заявление и приготовь мне всю бухгалтерские документы. У меня с сегодняшнего дня новый бухгалтер.
Неожиданный ход, но логичный. При таких отношениях едва ли нужно иметь общее дело. Конечно, Нина лишается ежемесячного дохода, но подписать заявление она вынуждена. Предварительно прочитав текст, женщина поставила подпись и отправилась в кабинет, где собрала все бухгалтерские папки, пока муж выносил свои вещи. Всю бухгалтерию и рабочий компьютер Олег тоже вывез. Нина вдруг ощутила свободу, глядя на опустевший кабинет.
Через несколько дней Олег еще раз заехал на квартиру и увез всю свою аппаратуру и любимый огромный телевизор. Еще через несколько дней, он привез нотариальный договор о разводе. В документе была предусмотрена выплата алиментов на двоих детей, а вся недвижимость делилась поровну. Выплату кредита за дом он взял на себя с условием запрета заселять как в дом, так и в квартиру посторонних, кроме матери Нины – Надежды Ивановны.
Олег умышленно вписал в договор такие пункты, чтобы Нина не смогла сдать кому-то жилье или привести любовника. За собой Олег оставил полное право в любое время посещать как дом, так и квартиру. За всем этим чувствовалась опытная мохнатая рука адвоката. Как ни крути, но условия договора были обоюдовыгодны и справедливы. Ведь, если брать по-честному, то основная заслуга по приобретению всего имущества принадлежала, конечно же, Олегу. А Нина не хотела расставаться с домом на побережье. Она вложила туда столько любви и сил, что смело могла назвать этот дом своим детищем. Поэтому Нина не стала обращаться к Рите за помощью и затевать спор.
Глава 91
Вдыхая воздух свободы, Нина занялась своими делами. Она подала заявку на биржу труда, так как имела право на пособие по безработице, и решила сходить на профосмотр в поликлинику, чтобы убедиться в том, что она абсолютно здорова. Ведь когда она устроится на новую работу, у нее не останется времени на хождение по врачам. Лучше разобраться со здоровьем сейчас, и потом еще лет пять, как минимум, не появляться в поликлиниках. Не раздумывая долго, она записалась к своему семейному доктору. Та выписала ей направления на все нужные и ненужные анализы. Нина, как самая правильная и ответственная, сделала все сразу и быстро. И снова явилась на прием за наилучшими, как она рассчитывала, результатами.
- Кровь в норме, щитовидка в порядке, поджелудочная прекрасно, почки великолепно, печень чуть неровная, но это допустимо в вашем случае, - перечисляла результаты анализов доктор, перелистывая карточку.
Нина раздувалась от гордости за свое здоровье.
- Значит у меня все в порядке, и я совершенно здоровый человек?! - поспешила с вопросительно-утвердительным заключением Нина.
- Смею вас заверить, что совершенно здоровых людей, к сожалению, в мире не бывает, - не отрываясь от просмотра медицинской карты спокойным голосом ответила доктор.
Потом терапевт внимательно посмотрела на пациентку и не торопилась продолжать. Но Нине не терпелось, а взгляд врача насторожил ее.
- Что-то не так, доктор? - Нину начал пронизывать неприятный холодок.
- Да, вот рентген показал какое-то образование на легких, - не спеша заговорила доктор.
- У меня рак?! - сиплым и полным ужаса шепотом спросила Нина.
Перед ее глазами со скоростью света стали проноситься все видения, связанные с этой болезнью, о которых она когда-то слышала или видела. У нее отец умер от рака, и она отчетливо помнила все ужасы последних дней своего родителя. Прошло почти десять лет, а картина происходящего стояла перед глазами, как будто все случилось только вчера.
- Не спешите с выводами, - услышала Нина голос доктора, который вернул ее в реальность, - я не могу пока поставить точный диагноз. Для этого нужно провести дополнительные анализы и обследования. Как вы себя чувствуете? Задыхаетесь, кашляете, отдышка может есть?
- Ничего у меня нет. Чувствую себя прекрасно, - голосом человека-автомата заговорила Нина. И тут же ощутила, что ей становится трудно дышать, и кашель подкатывает к горлу.
«Это уже нервное», - решила Нина и переключилась на разговор с доктором:
- Какие анализы? Сколько стоят?
- Я выпишу вам направление на компьютерную томографию. Это более детальное обследование. Перед этим сдадите кровь, чтобы знать, можно ли вводить вещество перед проведением процедуры для того, чтобы наиболее точно узнать структуру этого образования. Все цены по государственной программе.
Врач выписала направление, и Нина, вежливо попрощавшись, направилась в регистратуру. К ее ужасу ей назвали стоимость обследования сто пятьдесят долларов. И весь ужас состоял не в том, что у Нины не было таких денег, а в том, насколько дорогая медицина у них в стране. И, если честно, то пришло время экономии, потому как достаточного поступления средств на банковский счет в ближайшие месяцы не ожидалось. Недолго думая, Нина сразу же побежала обратно в кабинет к своему врачу.
- Доктор, что мне делать. Такие цены мне совсем не по карману. Мне негде взять сто пятьдесят долларов, - Нина умоляюще смотрела на доктора.
Доктор округлила глаза:
- Сколько? - недоверчиво спросила врач.
- Сто пятьдесят долларов,- повторила Нина.
Теперь пришло время удивляться доктору.
- Так они назвали вам цену коммерческую, - начала понимать происходящее доктор. - Давайте подождем пару месяцев, тогда будет обновлена государственная программа и выделены новые квоты на подобные обследования.
Это немного успокоило Нину, но она все равно спросила, как ребенок:
- А я не умру от этой болезни за эти пару месяцев?
- Ну что вы, ничего не случиться, - заверила терапевт.
- Спасибо, - Нина снова распрощалась с доктором.
Идя по улице, она не могла сдержать слез от страха и негодования. Нина не верила диагнозу, ей казалось, что это в рентгеновский аппарат просто попала пыль или муха, или еще что-то, что создало затемнение и указало на образование. Надо было срочно достать направление на рентген в другое место и к другому врачу, чтобы подтвердить или опровергнуть диагноз.
Нина взяла сотовый и тут же позвонила Эрику.
- Эрик, представляешь, мне сказали, что у меня какое-то образование на легких, - захлебываясь слезами лепетала Нина.
- Какое еще образование? - Эрик как всегда не мог сразу вникнуть в суть проблемы и постоянно переспрашивал.
- Откуда я знаю какое?! Может это рак! - с ужасом в голосе закричала расстроенная женщина.
- Откуда у тебя рак? Подожди, не расстраивайся. А что доктор говорит? - Эрику тоже стало не по себе, но он не подал вида.
- Ничего не говорит, отправляет на дополнительные анализы, - всхлипнула Нина.
- Так сходи.
- Сходи! - воскликнула Нина. - Легко сказать, а лишние сто пятьдесят долларов у меня есть?
- Сколько? - продолжал тормозить Эрик.
- Сто пятьдесят, - терпеливо повторила Нина, немного успокоившись.
- За что столько денег?
Нину стала раздражать медлительность мыслей Эрика:
- За анализ.
- А-а-а, - протянул Эрик.
Конечно, можно было подождать эти два месяца, но Нина уже и так вся извелась, ежедневно думая о своем здоровье, при том в голову лезли не самые лучшие мысли. Она решила все-таки расстаться с определенной суммой денег, только бы не истязать себя худшими предположениями.
Томография подтвердила присутствие новообразования. За этим последовали визиты к пульмонологу, потом визиты в больницу для взятия проб на биопсию и прочие анализы в том числе и на туберкулез.
Каждый день в течении недели рано утром Эрик отвозил Нину в больницу, а после работы забирал. И каждое утро в машине Нина горько плакала от страха перед процедурами и их результатами. Эрик тоже очень нервничал, но старался это не показывать, а, наоборот, поддержать Нину обнадеживающим словом, разговором на отвлеченные темы, а в некоторых случаях шутками. Пребывая на своей волне, Нина не воспринимала ни другие темы, ни, тем более, шутки.
- Как ты можешь шутить, когда мне так хреново? Мне еще хуже становится от того, что кто-то может смеяться, - сквозь слезы говорила Нина, вытирая глаза носовым платком. - Я понимаю, что плакать бесполезно, более того, глупо, этим ничего не изменить. Но мне так легче, чем замкнуться в себе и молчать. Я пока пореву, но когда-то же закончится весь этот ужас! Вот тогда буду смеяться и радоваться жизни. Надеюсь, живой останусь.
И снова горькие слезы покатились из ее зеленых глаз.
- Ты будешь жить, обязательно будешь. Ты нужна своим детям, мне нужна в конце концов.
Эти слова мало утешали Нину, но лучше, чем совсем ничего.
- Ну вот почему, как только жизнь начинает налаживаться, и я избавилась от раздражающего фактора, отравляющего мое существование, так тут же наваливается всякое говно. Почему нельзя жить спокойно?! - выразительно продолжала Нина.
Когда она сама начинала говорить эмоционально, то рыдания немного отступали, и включалось сознание.
- Потому что за яркими моментами в жизни почему-то часто приходят скверные, - старался Эрик поддержать пусть и не очень веселую тему, чтобы хоть как-то отвлечь любимую женщину от мыслей о больнице.
Все процедуры и анализы оказались бессмысленными в плане определения характера новообразования, и врачи пришли к консенсусу – оперировать. Операция была назначена на двадцать девятое марта.
Глава 92
Перед операцией пациенту необходимо пройти несколько собеседований: с оперирующим врачом, анестезиологом и с больничным терапевтом.
Оперирующим доктором оказался мужчина лет сорока, очень приятной наружности, аккуратно подстриженный, гладко выбритый, ногти ухоженные и уверенные руки. Одежда под белоснежным отглаженным халатом виднелась чистая и отглаженная. Аккуратист во всем: от рабочего стола до кончиков ногтей в прямом смысле этого слова. Его голос с небольшим эстонским акцентом был спокойным и мелодичным. Он начал рассказывать предполагаемый исход операции:
- У нас есть три варианта. С какого начать? - поинтересовался доктор у Нины.
- Давайте с самого сложного и плохого, - не задумываясь ответила Нина, вымотанная своими же ужасными предположениями.
- Ну самый плохой – это онкология. Я рассматривал ваше новообразование, оно гладкое по своей структуре, следовательно, на злокачественную опухоль оно не похоже. Но должен сразу предупредить, что на своей практике я встречал и гладкие злокачественные опухоли, и неровные доброкачественные. Но это были всего лишь исключения из правил. - Хирург сделал паузу.
У Нины в голове тут же пронеслась мысль, что лучше бы к ней это исключение из правил не прилипло в данной ситуации. И ей очень захотелось сбежать, но, будучи разумной женщиной, она терпеливо слушала и кивала головой.
Тем временем доктор продолжал:
- Если все же это окажется злокачественным образованием – а анализ будут произведет сразу во время операции после того, как мы получим образец – то у вас будет вырезано целое лекгое и лимфоузлы. Это значит, что вы получите шрам на полспины, и далее должны будете пройти курс химиотерапии.
- Второй вариант, - лаконично продолжал хирург, - тоже онкология, но на начальной стадии. В этом случае мы вырезаем только поллегкого, и шрам будет намного меньше.
Нине пока не подходил ни один из вариантов, но она слушала, не перебивая.
- Ну, и, наконец, последний, третий вариант, - спокойный голос доктора уже начал гипнотизировать Нину, усыпляя ее, - это обычная хондрома, доброкачественное хрящевидное образование. Применим лапароскопию. В этом случае у вас на спине с левой стороны будут только три дырочки, которые со временем затянутся, а шрамы от них, если не исчезнут, то станут практически невидимыми. После операции, возможно, вам придется провести в реанимации порядка трех дней.
Рассказ о последнем варианте показался Нине доброй сказкой или колыбельной песней. Она мысленно помолилась, чтобы именно этот вариант стал ее.
- Я склонен предполагать, что ваш вариант третий. Но ничего не гарантирую, - закончил врач.
Далее он объяснил, что в больницу нужно прибыть вечером перед назначенной датой, чтобы начать подготовку к операции.
- Да, и еще, чуть не забыл, - доктор сделал жест ожидания, подняв вверх указательный палец, - ваша палата будет не совсем обычная. Видите ли, у нас не хватает мест, поэтому мы вынуждены поместить вас в палату для заключенных. Только не пугайтесь, там нет зэков, и все стерильно, но есть решетки, вы понимаете? Но, если это вас все же пугает, то операцию придется отложить ненадолго, пока не освободиться место в обычной палате.
- Меня это не пугает, я когда-то работала в заведении с решетками. И эта, как вы выразились, необычность, хоть как-то отвлечет меня от действительности.
Из кабинета Нина вышла уже не такая расстроенная, и происходящее перестало казаться ей таким бесконечным ужасом. Она даже обрадовалась, что во всем этом будет что-то из ряда вон выходящее, имея ввиду необычную палату, и хоть какое-то развлечение. Какая, в конце концов, разница, в какой палате приходить в чувства? Чем меньше людей, тем лучше. Лишь бы все быстрее закончилось.
Потом состоялось собеседование с анестезиологом. Там все просто: чем болели, какие операции были и с каким наркозом, какие препараты принимаете, есть ли аллергия. Ответы были «нет» или «не знаю».
