Потом, наконец, сняла шубу. Посмотрела на своего мерзлого гостя. Подумав немного, я усадила ангела в кресло. Парень, сгибаясь, заскрипел. Честное слово, он заскрипел!!! Испугавшись, что он сломается, я хотела было вернуть его в горизонтальное положение, но ангел, видимо, решил, что на кресле ему удобней и все-таки осел в нужном положении. Кинув на него шубу и понимая, что это для него сейчас, как мертвому припарка, я, ожидая пока согреется вода в чайнике, снова уселась на кровать. Ангел начинал оттаивать, и с него начала капать вода.
Кап. Кап. Кап.
Я – идиотка, не следящая за своим языком.
Кап. Кап. Кап.
Теперь за моей спиной больше не будет крепкого высокого напарника, который сможет унести меня на своих крыльях от любой напасти.
Кап. Кап. Кап.
Теперь мне придется справляться самой.
Кап. Кап. Кап.
И все потому, что я не ценила его, думая, что он никуда не денется.
Кап. Кап-кап. Кап-кап.
Светлый фейри и демон-Шутник. Несмотря на наши противоположные сущности мы прекрасно понимали и принимали друг друга.
Кап-кап-кап-кап…
Я снова сижу в сугробе в компании ангела. Ангел, как и я, совершенно не скрывает своей сущности. Он смотрит на меня своими светлыми очами, одаривает меня своей всепрощающей улыбкой, а его огромные белоснежные крылья затмевают мне свет солнца, который я за годы жизни в подлунном мире успела полюбить. Меня это бесит. Ангел обиженно говорит, что такой непочтительности к нему еще никто не проявлял.
- Как ты могла бросить меня на крыльце! – вопрошает ангел, экзальтированно закатывая глаза. – Я боялся, что на меня наступит какой-нибудь козлорог и испачкает меня своими грязными копытами!
Я ржу над его светлой рожей и пускаю желтый дым из глаз. Мои, к сожалению, не малиновые, а оранжевые волосы заплетены в два высоких хвоста, на кончиках которых сверкают серебряные бубенцы. Я качаю головой и смеюсь, когда они звенят. Я одариваю ангела своей неправильной синей улыбкой и отвечаю, что он теперь мне должен.
- Ты хоть понимаешь, кто тебя спас? – спрашиваю я, а бубенцы все звенят и звенят.
Звенят и звенят, как будто не осталось ничего, кроме них.
- Ты что наделала, Лиз! – страдальческим тоном спрашивает светлейший, вновь закатывая глаза.
- Я сейчас не Лиз, - кровожадно отвечаю я. – Я - Зяка фон Джей. Я – Шутник, ты что, не видишь?
- Лиз, зачем? – в голосе ангела слышатся панические нотки.
- Зови меня Зякой! – рявкаю я…
Я проснулась.
Передо мной стоял Эль, собственной персоной, а в его руках была холщовая сумка. Была. Потому что, услышав мой рявк, фейри отшатнулся и выронил ее. Содержимое сумки покинуло свою уютную обитель и радостно покатилось по комнате.
Это была картошка.
- Как ты могла?! Как тебе такое в голову пришло?! Мы столько лет вместе, но я просто не мог подумать, что ты способна на такое! – Эль бегает по комнате, заламывает руки и закатывает глаза.
С ангела натекла нехилая такая лужа, и фейри время от времени скользит по воде, но пока не падает. Но это временно. Если он не шмякнется сам, я ему помогу. Потому что этот идиот заслужил. Он просто не имеет права даже думать обо мне такое! Он прекрасно знает, что я на подобное не способна! Я… этот идиот считает, что я притащила в наш дом ангела, чтобы… его сожрать. Это просто немыслимо! Он совсем тупой. Во-первых, мы ангелами не питаемся. Мы питаемся определенного сорта эмоциями живых и душами мертвых. А не ангелами… Бее.. Во-вторых, мой драгоценный напарник думает, что я сделала это, чтобы его позлить. В свете утренней ссоры, это, конечно, даже немного логично, но… Серьезно? Он такого обо мне мнения? Я, значит, срываю спину, чтобы вытащить светлейшего из канавы и принести его в тепло, при этом делаю я это не из добрых побуждений, и уж точно не из любви к ангельскому мяску (брр…), а из уважения к чувствам этого недалекого светлого, который по какому-то дичайшему стечению обстоятельств является моим напарником! И вместо благодарности я слышу такое.
- Истинно говорят: коварство демонов не имеет границ!
…я сейчас человек, вообще-то…
- А уж про касту Шутников и говорить нечего! Вы готовы смеяться над всем, что причиняет боль и страдания!
…это он откуда такие сведения взял?..
- Я так надеялся, что ты понимаешь мои чувства! Но стоило нам немного повздорить, как ты…
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет!!! Нагнувшись, я подобрала с пола картошину и со всей силы швырнула её в Эля. Попала, к сожалению, в плечо, хотя метила в его тупую башку.
- Больно же! – воскликнул Эль, схватившись за то место, куда я попала. Я очень надеялась, что там будет синяк. Большой и синий.
- И поделом! – рявкнула я. – И нечего так смотреть! – заметив, что взгляд Эля становится жалобным, я взъярилась окончательно. Он еще смеет мне глазки строить!
- Поделом? – обиженно взревел Касаниэль. – То есть, по-твоему, я еще и в чем-то виноват?!
У-тю-тю, какие мы нежные…
- Ясное дело! Я, жертвуя всеми своими убеждениями, пять кварталов тащу этого бугая на своем горбу, мечтая об ужине, а вместо этого я обнаруживаю запертую дверь! – облегчение спало, и теперь вместо него осталась только злость. А в свете того, что он обо мне посмел подумать, я была просто в неистовстве. – А знаешь, чего я за дверью не обнаруживаю? Тебя и жратвы! Вместо того, чтобы…
- Так я ведь и пошел за едой! – заорал в ответ фейри. – Картошку принес, между прочим! Хотел тебя порадовать, неблагодарное ты отродье!
Это кто здесь отродье? Я? Картошку он принес, видите ли… Надо было утром ее принести, и никакой ссоры и не было бы.
Мне стало обидно. Чтобы это скрыть (в отличие от Касаниэля, я предпочитала не строить жалобные глазки, а сразу давать сдачи), я вскочила с кровати и бросилась на напарника с кулаками.
- Ты кого отродьем назвал? – шипела я. – Ты сам, знаешь кто? Крылатый придурок, который портит мне жизнь своей непроходимой тупостью! А еще ты…
- Хватит уже орать, Лиз! – Элю, кажется, надоело мое сквернословие. Он схватил мои руки мертвой хваткой и поднял их у меня над головой. – Или мне звать тебя Зякой?
Эти слова заставили меня отшатнуться от напарника. Попытаться, по крайней мере, потому что Эль держал крепко.
- Мне звать тебя Зякой? – снова спросил он. И глаза такие… злые и виноватые одновременно.
Я промолчала, не зная, что сказать. Кажется, нас обоих опять не в ту степь понесло.
- Я, конечно, очень извиняюсь, но вы, молодой человек, явно можете называть ее Зякой. Перед вами демон-Шутник, в конце концов! – голос был хриплым, но при этом излучал уверенность.
Мы с Элем синхронно повернули головы. Ангел восседал в кресле с видом властелина мира и с вялым интересом разглядывал нас. Вид у него был сонный.
- Многоуважаемый светлый фейри, я счастлив приветствовать вас, - все тем же хриплым голосом продолжил ангел. – Мое имя – Петир, и я хочу узнать ваше, - глаза ангела остановились на мне.
Так же, как и я видела его истинную сущность сквозь человеческую маску, так и он сквозь призму худой длинноволосой блондинки с ярко-зелеными глазами видел меня настоящую. А именно демона, с оранжевыми волосами, синей кожей с черными прожилками, синими губами, зелеными ресницами и красным кончиком носа.
- Светлейший! – Эль отпустил мои руки и повернулся к ангелу. – Я рад приветствовать вас в своей скромной обители! Меня зовут Касаниэль Даронийский, и я происхожу из древнейшего клана Орни, что уже много веков охраняет покой…
- Заткнись, Эль, - прервала я эту тираду, грозившую перерасти в полноценную речь о том, о чем он потом пожалеет. – Я думаю, светлейший догадался, что ты происходишь из древнего клана. Все вы древние и благородные, верно ангелочек? – я нахально подмигнула своему идейному врагу.
Ангел никак не отреагировал на мои слова. Не проснулся еще, что ли? Он еще раз перевел взгляд с меня на фейри и задал довольно странный вопрос:
- И кому из вас двоих пришло в голову вытащить меня из снега?
Я решила с ним не церемониться. Шагнув вперед, я уперла руки в бока и заявила.
- Предположим, я тебя вытащила. Не бойся, жрать тебя не буду, ты слишком жесткий! – я покосилась на Эля.
Ангел отреагировал в высшей степени странно. Он скривил лицо, а затем сделал то, чего я ожидать совсем не могла. Он схватил себя за волосы и начал безжалостно рвать их. Честное слово, аж клочья полетели!
- Зачем? Ну, зачем ты это сделала, а? – вопил несчастный, а светлый пух его волос кружился по комнате. – Кто тебя просил? Да если и просил, ты же демон! Какого Падшего ты меня вытащила! Как ты, вообще, в ту канаву забралась?
- Свалилась, - растерянно ответила я.
- Ну что за жизнь! Даже помереть спокойно не дадут! – продолжал выть страдалец. – Три года тщательной подготовки, и все коту под хвост! И все потому, что какой-то демонессе пришло в голову проявить великодушие! О, горе мне! О, горе!!!
Вот это поворот. Мы с Элем во все глаза наблюдали, как ангел рыдает над своей загубленной… смертью.
Кажется, я могу не переживать по поводу того, что помогла светлейшему…
Я расхохоталась. Злорадно и мерзко, как истинный Шутник. Я могла собой гордиться. Впервые за свою долгую жизнь, я сделала то, что для меня с моей неполноценностью считалось недосягаемым.
Я расстроила планы жителя Парадиза!
Светлый пух волос ангела кружил по комнате, челюсть Эля валялась где-то на полу, а я хохотала так, что у меня заболел живот. Поверить в такую удачу было непросто, осознать еще труднее, но я потихоньку справлялась.
Несчастный спасенный продолжал всеми силами изображать глубокое горе. Мне этот вид, конечно, нравился, но, как и у всех жителей Геенны, у меня была аллергия на ангельский пух. Поэтому, спустя совсем немного времени к моему хохоту присоединился интенсивный чих. Невероятные ощущения: из глаз текут слезы, из носа сопли, живот ноет от напряжения, а дыхание сбилось, честно говоря, я уже с трудом могла дышать. В итоге, ко всему прочему, я начала еще и икать.
- Лиззи, с тобой все нормально? Тебе, что, плохо? – сквозь пелену слез я увидела, что Эль подобрал челюсть и теперь с тревогой смотрит на меня.
Плохо? Кому, мне? Ха-ха-ха!!! Да мне очень, очень, очень хорошо! Мне кажется, что я никогда в жизни так не смеялась!
- Все прекра-а-асно, - протянула я.
Но, видимо, икота, чих и хохот в моем исполнении смотрелись как-то не очень, потому что Эль, кажется, мне не поверил. Надо закругляться, а то еще, действительно, лопну от смеха. Я глубоко вздохнула и… снова расхохоталась.
- Лиз, хватит, ты меня пугаешь! – заныл фейри.
А чего страшного-то? Подумаешь, ржу, как лошадь. Подумаешь, покраснела, как рак. Подумаешь, дышу тяжело, икаю и, кажется, сейчас задохнусь! Уфффф… Я посмотрела на ангела и поняла, что он уже перестал изображать глубокое горе и с интересом смотрит на меня. Врешь, не возьмешь, светленький! Назло не помру.
- Я, кстати, могу помочь тебе, светлейший, - напоследок хихикнув, я посерьезнела и, склонив голову набок, уставилась на ангела.
Ангел фыркнул. Его прекрасное лицо ничуть не испортили давешние стенания и пара месяцев в сугробе. Он был свеж и светел. Тьфу, гадость. Терпеть не могу красавчиков. Касаниэль, конечно, тоже весьма смазлив, но он при этом не вызывает у меня рвотных порывов, как этот, который в кресле сидит.
- Как ты можешь помочь мне, Шутница? – голос ангела был полон светлой грусти. Ничто не говорило о том, что еще пару минут назад он истерил, словно нежная барышня накануне первой брачной ночи.
- Ну… я могу убить тебя.
- Лиззи! – ужаснулся Эль.
- А что такого? Если этот парень так хочет сдохнуть, то кто я такая, чтобы не выполнить такое милое моему сердцу желание?
Ангел поерзал в кресле. Не знаю, пришлось ли ему мое предложение по душе, но судя по его лицу, попросить он явно о чем-то хотел.
- А у вас… это… покушать не найдется? – неуверенно глядя на Эля, спросил он.
Эль беспомощно посмотрел на меня. А я что? Я ничего. Корми своего светлейшего, если хочешь. Картошкой. Желательно, сырой. А я за деньгами пойду. Надеюсь, тот мужик, из-за которого эта каша заварилась, все-таки пришел домой…
- Слушай, ангелок, может, ты в Парадиз отправишься и там пожрешь? Глядишь, к следующей зиме найдешь канаву поглубже, а?
Ангел помрачнел.
- Нельзя мне домой, понятно, Шутница?
- Я – человек, - парировала я. Мне вот тоже домой нельзя, но я же не сплю в сугробах в надежде замерзнуть насмерть! Интересно, если бы этот Петир нашел меня в сугробе полуживую, что он бы сделал?
- Я тоже сейчас человек, - ответил ангел. – Покинув дом, я отправился в подлунный мир в надежде обрести покой, но ты расстроила все мои планы.
О да, я этим теперь буду долго гордиться!
- Ладно, хватит пустых разговоров, - я схватила шубу. – Пойду за деньгами. Скоро вернусь. Эль, я надеюсь, что когда я открою дверь в следующий раз, меня здесь будешь ждать ты в компании сковороды с жареной картошкой.
- Надейся, - кивнул фейри, подмигивая.
Я показала ему кулак и покинула каморку, оставив двух светлых наедине.
К моему глубокому удовлетворению, мужик оказался дома и в данный момент переживал не самые лучшие минуты своей жизни. Открыв мне дверь и рассыпавшись в благодарностях, заказчица вернулась к прерванному скандалу. Судя по всему, пока я возилась с ангелом, она успела уже многое сказать и сделать (муженек страдальчески держался за челюсть), но останавливаться на достигнутом не собиралась.
- О, Высший, какая же я была дура! Говорила мне мама, ох, говорила, что ты бабник и сумасброд! Вот почему я не прислушалась?!
Мужик, увидев меня, сделал страшные глаза.
- Это еще хто? Щачем ты впущтила эту…эту щумащедшую. Она меня в канаву брощила!
Хм. Предположим, не сумасшедшую, а нестандартно-мыслящую. И не бросила, а поскользнулась. Он опять забыл, что я вместе с ним в том ангеловом сугробе оказалась?
- Это наемница. Ее зовут Лиз. Я наняла ее тебя найти, чтобы ты все деньги опять не пропил!
Мужик мрачно посмотрел на меня. Отрицать тот факт, что я его нашла (и даже протрезвила, в связи с чем, он и вернулся домой, а не отправился на поиски новых приключений) он при всем желании не мог.
Кстати. Я за деньгами пришла, а слушать, как заказчица разбирает по косточкам своего муженька, я не нанималась. Я, конечно, не очень тороплюсь (пока Эль картошку почистит, пока пожарит, пока со всеми почестями покормит жертву моего идиотизма…), но с удовольствием прошлась бы по рынку, пока его не закрыли.
Я кашлянула.
- Мадам, я хотела бы получить причитающуюся мне оплату.
Сейчас самое главное, чтобы обманутая жена не привязалась к тому факту, что муженек вернулся домой самостоятельно, без моего сопровождения. Но, к моему удивлению, такое ей даже в голову не пришло. Видимо, свежеотсугробленный муж упоминал, что его потрепала какая-то худосочная блондинка. Зазвеневшие в кармане монеты резко подняли настроение, и я душевно распрощалась с заказчицей, пообещав в следующий раз сделать скидку.
Рынок был практически пуст, многие уже собирали прилавки, но я все-таки успела отовариться пучком мелкой моркови, капустным кочаном и куском мяса. Завтра моя очередь готовить, поэтому будет мясной суп. Заглянув в лавку пекаря, я с удовольствием и ненасытностью голодного человека накупила душистых булочек, умопомрачительно пахнущих корицей и щедро нашпигованных маком, ржаную булку и пару кремовых пирожных. С трудом удержавшись от покупки вафельных батончиков, я, захлебываясь слюной, отправилась домой.
Кап. Кап. Кап.
Я – идиотка, не следящая за своим языком.
Кап. Кап. Кап.
Теперь за моей спиной больше не будет крепкого высокого напарника, который сможет унести меня на своих крыльях от любой напасти.
Кап. Кап. Кап.
Теперь мне придется справляться самой.
Кап. Кап. Кап.
И все потому, что я не ценила его, думая, что он никуда не денется.
Кап. Кап-кап. Кап-кап.
Светлый фейри и демон-Шутник. Несмотря на наши противоположные сущности мы прекрасно понимали и принимали друг друга.
Кап-кап-кап-кап…
Я снова сижу в сугробе в компании ангела. Ангел, как и я, совершенно не скрывает своей сущности. Он смотрит на меня своими светлыми очами, одаривает меня своей всепрощающей улыбкой, а его огромные белоснежные крылья затмевают мне свет солнца, который я за годы жизни в подлунном мире успела полюбить. Меня это бесит. Ангел обиженно говорит, что такой непочтительности к нему еще никто не проявлял.
- Как ты могла бросить меня на крыльце! – вопрошает ангел, экзальтированно закатывая глаза. – Я боялся, что на меня наступит какой-нибудь козлорог и испачкает меня своими грязными копытами!
Я ржу над его светлой рожей и пускаю желтый дым из глаз. Мои, к сожалению, не малиновые, а оранжевые волосы заплетены в два высоких хвоста, на кончиках которых сверкают серебряные бубенцы. Я качаю головой и смеюсь, когда они звенят. Я одариваю ангела своей неправильной синей улыбкой и отвечаю, что он теперь мне должен.
- Ты хоть понимаешь, кто тебя спас? – спрашиваю я, а бубенцы все звенят и звенят.
Звенят и звенят, как будто не осталось ничего, кроме них.
- Ты что наделала, Лиз! – страдальческим тоном спрашивает светлейший, вновь закатывая глаза.
- Я сейчас не Лиз, - кровожадно отвечаю я. – Я - Зяка фон Джей. Я – Шутник, ты что, не видишь?
- Лиз, зачем? – в голосе ангела слышатся панические нотки.
- Зови меня Зякой! – рявкаю я…
Я проснулась.
Передо мной стоял Эль, собственной персоной, а в его руках была холщовая сумка. Была. Потому что, услышав мой рявк, фейри отшатнулся и выронил ее. Содержимое сумки покинуло свою уютную обитель и радостно покатилось по комнате.
Это была картошка.
***
- Как ты могла?! Как тебе такое в голову пришло?! Мы столько лет вместе, но я просто не мог подумать, что ты способна на такое! – Эль бегает по комнате, заламывает руки и закатывает глаза.
С ангела натекла нехилая такая лужа, и фейри время от времени скользит по воде, но пока не падает. Но это временно. Если он не шмякнется сам, я ему помогу. Потому что этот идиот заслужил. Он просто не имеет права даже думать обо мне такое! Он прекрасно знает, что я на подобное не способна! Я… этот идиот считает, что я притащила в наш дом ангела, чтобы… его сожрать. Это просто немыслимо! Он совсем тупой. Во-первых, мы ангелами не питаемся. Мы питаемся определенного сорта эмоциями живых и душами мертвых. А не ангелами… Бее.. Во-вторых, мой драгоценный напарник думает, что я сделала это, чтобы его позлить. В свете утренней ссоры, это, конечно, даже немного логично, но… Серьезно? Он такого обо мне мнения? Я, значит, срываю спину, чтобы вытащить светлейшего из канавы и принести его в тепло, при этом делаю я это не из добрых побуждений, и уж точно не из любви к ангельскому мяску (брр…), а из уважения к чувствам этого недалекого светлого, который по какому-то дичайшему стечению обстоятельств является моим напарником! И вместо благодарности я слышу такое.
- Истинно говорят: коварство демонов не имеет границ!
…я сейчас человек, вообще-то…
- А уж про касту Шутников и говорить нечего! Вы готовы смеяться над всем, что причиняет боль и страдания!
…это он откуда такие сведения взял?..
- Я так надеялся, что ты понимаешь мои чувства! Но стоило нам немного повздорить, как ты…
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет!!! Нагнувшись, я подобрала с пола картошину и со всей силы швырнула её в Эля. Попала, к сожалению, в плечо, хотя метила в его тупую башку.
- Больно же! – воскликнул Эль, схватившись за то место, куда я попала. Я очень надеялась, что там будет синяк. Большой и синий.
- И поделом! – рявкнула я. – И нечего так смотреть! – заметив, что взгляд Эля становится жалобным, я взъярилась окончательно. Он еще смеет мне глазки строить!
- Поделом? – обиженно взревел Касаниэль. – То есть, по-твоему, я еще и в чем-то виноват?!
У-тю-тю, какие мы нежные…
- Ясное дело! Я, жертвуя всеми своими убеждениями, пять кварталов тащу этого бугая на своем горбу, мечтая об ужине, а вместо этого я обнаруживаю запертую дверь! – облегчение спало, и теперь вместо него осталась только злость. А в свете того, что он обо мне посмел подумать, я была просто в неистовстве. – А знаешь, чего я за дверью не обнаруживаю? Тебя и жратвы! Вместо того, чтобы…
- Так я ведь и пошел за едой! – заорал в ответ фейри. – Картошку принес, между прочим! Хотел тебя порадовать, неблагодарное ты отродье!
Это кто здесь отродье? Я? Картошку он принес, видите ли… Надо было утром ее принести, и никакой ссоры и не было бы.
Мне стало обидно. Чтобы это скрыть (в отличие от Касаниэля, я предпочитала не строить жалобные глазки, а сразу давать сдачи), я вскочила с кровати и бросилась на напарника с кулаками.
- Ты кого отродьем назвал? – шипела я. – Ты сам, знаешь кто? Крылатый придурок, который портит мне жизнь своей непроходимой тупостью! А еще ты…
- Хватит уже орать, Лиз! – Элю, кажется, надоело мое сквернословие. Он схватил мои руки мертвой хваткой и поднял их у меня над головой. – Или мне звать тебя Зякой?
Эти слова заставили меня отшатнуться от напарника. Попытаться, по крайней мере, потому что Эль держал крепко.
- Мне звать тебя Зякой? – снова спросил он. И глаза такие… злые и виноватые одновременно.
Я промолчала, не зная, что сказать. Кажется, нас обоих опять не в ту степь понесло.
- Я, конечно, очень извиняюсь, но вы, молодой человек, явно можете называть ее Зякой. Перед вами демон-Шутник, в конце концов! – голос был хриплым, но при этом излучал уверенность.
Мы с Элем синхронно повернули головы. Ангел восседал в кресле с видом властелина мира и с вялым интересом разглядывал нас. Вид у него был сонный.
- Многоуважаемый светлый фейри, я счастлив приветствовать вас, - все тем же хриплым голосом продолжил ангел. – Мое имя – Петир, и я хочу узнать ваше, - глаза ангела остановились на мне.
Так же, как и я видела его истинную сущность сквозь человеческую маску, так и он сквозь призму худой длинноволосой блондинки с ярко-зелеными глазами видел меня настоящую. А именно демона, с оранжевыми волосами, синей кожей с черными прожилками, синими губами, зелеными ресницами и красным кончиком носа.
- Светлейший! – Эль отпустил мои руки и повернулся к ангелу. – Я рад приветствовать вас в своей скромной обители! Меня зовут Касаниэль Даронийский, и я происхожу из древнейшего клана Орни, что уже много веков охраняет покой…
- Заткнись, Эль, - прервала я эту тираду, грозившую перерасти в полноценную речь о том, о чем он потом пожалеет. – Я думаю, светлейший догадался, что ты происходишь из древнего клана. Все вы древние и благородные, верно ангелочек? – я нахально подмигнула своему идейному врагу.
Ангел никак не отреагировал на мои слова. Не проснулся еще, что ли? Он еще раз перевел взгляд с меня на фейри и задал довольно странный вопрос:
- И кому из вас двоих пришло в голову вытащить меня из снега?
Я решила с ним не церемониться. Шагнув вперед, я уперла руки в бока и заявила.
- Предположим, я тебя вытащила. Не бойся, жрать тебя не буду, ты слишком жесткий! – я покосилась на Эля.
Ангел отреагировал в высшей степени странно. Он скривил лицо, а затем сделал то, чего я ожидать совсем не могла. Он схватил себя за волосы и начал безжалостно рвать их. Честное слово, аж клочья полетели!
- Зачем? Ну, зачем ты это сделала, а? – вопил несчастный, а светлый пух его волос кружился по комнате. – Кто тебя просил? Да если и просил, ты же демон! Какого Падшего ты меня вытащила! Как ты, вообще, в ту канаву забралась?
- Свалилась, - растерянно ответила я.
- Ну что за жизнь! Даже помереть спокойно не дадут! – продолжал выть страдалец. – Три года тщательной подготовки, и все коту под хвост! И все потому, что какой-то демонессе пришло в голову проявить великодушие! О, горе мне! О, горе!!!
Вот это поворот. Мы с Элем во все глаза наблюдали, как ангел рыдает над своей загубленной… смертью.
Кажется, я могу не переживать по поводу того, что помогла светлейшему…
Я расхохоталась. Злорадно и мерзко, как истинный Шутник. Я могла собой гордиться. Впервые за свою долгую жизнь, я сделала то, что для меня с моей неполноценностью считалось недосягаемым.
Я расстроила планы жителя Парадиза!
***
Светлый пух волос ангела кружил по комнате, челюсть Эля валялась где-то на полу, а я хохотала так, что у меня заболел живот. Поверить в такую удачу было непросто, осознать еще труднее, но я потихоньку справлялась.
Несчастный спасенный продолжал всеми силами изображать глубокое горе. Мне этот вид, конечно, нравился, но, как и у всех жителей Геенны, у меня была аллергия на ангельский пух. Поэтому, спустя совсем немного времени к моему хохоту присоединился интенсивный чих. Невероятные ощущения: из глаз текут слезы, из носа сопли, живот ноет от напряжения, а дыхание сбилось, честно говоря, я уже с трудом могла дышать. В итоге, ко всему прочему, я начала еще и икать.
- Лиззи, с тобой все нормально? Тебе, что, плохо? – сквозь пелену слез я увидела, что Эль подобрал челюсть и теперь с тревогой смотрит на меня.
Плохо? Кому, мне? Ха-ха-ха!!! Да мне очень, очень, очень хорошо! Мне кажется, что я никогда в жизни так не смеялась!
- Все прекра-а-асно, - протянула я.
Но, видимо, икота, чих и хохот в моем исполнении смотрелись как-то не очень, потому что Эль, кажется, мне не поверил. Надо закругляться, а то еще, действительно, лопну от смеха. Я глубоко вздохнула и… снова расхохоталась.
- Лиз, хватит, ты меня пугаешь! – заныл фейри.
А чего страшного-то? Подумаешь, ржу, как лошадь. Подумаешь, покраснела, как рак. Подумаешь, дышу тяжело, икаю и, кажется, сейчас задохнусь! Уфффф… Я посмотрела на ангела и поняла, что он уже перестал изображать глубокое горе и с интересом смотрит на меня. Врешь, не возьмешь, светленький! Назло не помру.
- Я, кстати, могу помочь тебе, светлейший, - напоследок хихикнув, я посерьезнела и, склонив голову набок, уставилась на ангела.
Ангел фыркнул. Его прекрасное лицо ничуть не испортили давешние стенания и пара месяцев в сугробе. Он был свеж и светел. Тьфу, гадость. Терпеть не могу красавчиков. Касаниэль, конечно, тоже весьма смазлив, но он при этом не вызывает у меня рвотных порывов, как этот, который в кресле сидит.
- Как ты можешь помочь мне, Шутница? – голос ангела был полон светлой грусти. Ничто не говорило о том, что еще пару минут назад он истерил, словно нежная барышня накануне первой брачной ночи.
- Ну… я могу убить тебя.
- Лиззи! – ужаснулся Эль.
- А что такого? Если этот парень так хочет сдохнуть, то кто я такая, чтобы не выполнить такое милое моему сердцу желание?
Ангел поерзал в кресле. Не знаю, пришлось ли ему мое предложение по душе, но судя по его лицу, попросить он явно о чем-то хотел.
- А у вас… это… покушать не найдется? – неуверенно глядя на Эля, спросил он.
Эль беспомощно посмотрел на меня. А я что? Я ничего. Корми своего светлейшего, если хочешь. Картошкой. Желательно, сырой. А я за деньгами пойду. Надеюсь, тот мужик, из-за которого эта каша заварилась, все-таки пришел домой…
- Слушай, ангелок, может, ты в Парадиз отправишься и там пожрешь? Глядишь, к следующей зиме найдешь канаву поглубже, а?
Ангел помрачнел.
- Нельзя мне домой, понятно, Шутница?
- Я – человек, - парировала я. Мне вот тоже домой нельзя, но я же не сплю в сугробах в надежде замерзнуть насмерть! Интересно, если бы этот Петир нашел меня в сугробе полуживую, что он бы сделал?
- Я тоже сейчас человек, - ответил ангел. – Покинув дом, я отправился в подлунный мир в надежде обрести покой, но ты расстроила все мои планы.
О да, я этим теперь буду долго гордиться!
- Ладно, хватит пустых разговоров, - я схватила шубу. – Пойду за деньгами. Скоро вернусь. Эль, я надеюсь, что когда я открою дверь в следующий раз, меня здесь будешь ждать ты в компании сковороды с жареной картошкой.
- Надейся, - кивнул фейри, подмигивая.
Я показала ему кулак и покинула каморку, оставив двух светлых наедине.
***
К моему глубокому удовлетворению, мужик оказался дома и в данный момент переживал не самые лучшие минуты своей жизни. Открыв мне дверь и рассыпавшись в благодарностях, заказчица вернулась к прерванному скандалу. Судя по всему, пока я возилась с ангелом, она успела уже многое сказать и сделать (муженек страдальчески держался за челюсть), но останавливаться на достигнутом не собиралась.
- О, Высший, какая же я была дура! Говорила мне мама, ох, говорила, что ты бабник и сумасброд! Вот почему я не прислушалась?!
Мужик, увидев меня, сделал страшные глаза.
- Это еще хто? Щачем ты впущтила эту…эту щумащедшую. Она меня в канаву брощила!
Хм. Предположим, не сумасшедшую, а нестандартно-мыслящую. И не бросила, а поскользнулась. Он опять забыл, что я вместе с ним в том ангеловом сугробе оказалась?
- Это наемница. Ее зовут Лиз. Я наняла ее тебя найти, чтобы ты все деньги опять не пропил!
Мужик мрачно посмотрел на меня. Отрицать тот факт, что я его нашла (и даже протрезвила, в связи с чем, он и вернулся домой, а не отправился на поиски новых приключений) он при всем желании не мог.
Кстати. Я за деньгами пришла, а слушать, как заказчица разбирает по косточкам своего муженька, я не нанималась. Я, конечно, не очень тороплюсь (пока Эль картошку почистит, пока пожарит, пока со всеми почестями покормит жертву моего идиотизма…), но с удовольствием прошлась бы по рынку, пока его не закрыли.
Я кашлянула.
- Мадам, я хотела бы получить причитающуюся мне оплату.
Сейчас самое главное, чтобы обманутая жена не привязалась к тому факту, что муженек вернулся домой самостоятельно, без моего сопровождения. Но, к моему удивлению, такое ей даже в голову не пришло. Видимо, свежеотсугробленный муж упоминал, что его потрепала какая-то худосочная блондинка. Зазвеневшие в кармане монеты резко подняли настроение, и я душевно распрощалась с заказчицей, пообещав в следующий раз сделать скидку.
Рынок был практически пуст, многие уже собирали прилавки, но я все-таки успела отовариться пучком мелкой моркови, капустным кочаном и куском мяса. Завтра моя очередь готовить, поэтому будет мясной суп. Заглянув в лавку пекаря, я с удовольствием и ненасытностью голодного человека накупила душистых булочек, умопомрачительно пахнущих корицей и щедро нашпигованных маком, ржаную булку и пару кремовых пирожных. С трудом удержавшись от покупки вафельных батончиков, я, захлебываясь слюной, отправилась домой.
