Глава 1 — Ядовитый Цветок Империи
Это совершенно точно не могло быть правдой. Хотелось верить, что это был очень плохой сон из-за очередного недосыпа, и она не выходила сегодня из дома, ее не сбивала машина из-за того, что девушка побежала на красный свет через дорогу, хотелось просто проснуться и пойти в университет, а не вот это все.
— Ваше Высочество! — голоса из поросшего мхом, увитого плющом и лианами лесного замка никак не смолкали. — Принцесса Сельфина! Нельзя прогуливать уроки!
Да какие к черту уроки, она школу закончила уже давно!
От бесконечной свиты из нянек хотелось сбежать куда подальше, спрятаться, скрыться, приходиться забираться повыше на дерево, задирая юбки длинного шелкового платья до самых бедер, карабкаться до самой верхушки, где никто не сможет достать, и тихонько вздыхать, наблюдая этот переполох: пусть ищут, сколько хотят, по собственной воле она в любом случае туда не вернётся.
Ей совершенно не хочется быть «принцессой Сельфиной», стать бы снова обычной студенткой университета с совершенно обычной жизнью. Нет, конечно, в самые тяжёлые моменты жизни хочется оказаться где угодно, но не сдавать экзамены, но из-за такой малости и вдруг в параллельный мир — нет, такого не хотелось точно, даже в самых смелых фантазиях, даже когда от скуки зачитываешься веб-новеллами о попаданках в миры новеллы.
Участи этих девушек не позавидуешь — скандалы, интриги, расследования, попытки убийства, да, они там находят свою любовь и в конце живут припеваючи, но только ради этого столько страдать? Нет, спасибо. Проходить через столько мучений ради сказочной жизни… Ну уж нет, лучше жить стабильно, чем наслаждаться подобными качелями ради сомнительных радужных перспектив, тем более, что судьба у владелицы этого тела должна быть не такой уж и сказочной.
Сельфина Грация делла Фьоре, девятая принцесса Вечного Леса, маленькая девочка, в глазах которой отражались небеса, гордость и счастье лесного народа, живущего в гармонии с природой, по сюжету романа ей было суждено умереть от рук собственного мужа и послужить причиной гибели всего ее королевства, выжженного дотла армией драконов. Почему же, спросят многие? Потому что она была антагонисткой с мерзотным характером при виде которой любой читатель бы сказал: «заслужила»: по всем канонам красивая, похожая на спустившегося с небес ангела, она не гнушалась ни одного из доступных способов, чтобы добиться желаемого, будь то ложь или яд. Последней каплей было покушение на жизнь младшей сестры мужа, эрцгерцогини и главной героини романа, единственной слабости императора, в которой он души не чаял.
Сцена того, как горела на костре императрица Сельфина, была расписана в романе очень подробно, так, что многие перелистывали страницу, не желая читать о последних мыслях злодейки. И сейчас об одном воспоминании у новой «Сельфины» мурашки шли по коже: это же надо было так вляпаться… Попасть в тело ненормальной эгоистки не было пределом мечтаний от слова совсем, но, к худу или к добру, сейчас она ещё маленький ребёнок и ничего страшного натворить не успела.
И все же, какого черта именно это тело и именно этот роман?!
«Сердце Пламени» был одним из последних веб-романов, который «Сельфина» прочитала перед своей смертью. Любовная история сестры императора, сильной и волевой наследницы драконьей империи, и принца из королевства демонов, друга детства ее брата, она полюбилась многим за модную в то время сильную главную героиню, уничтожающую все преграды своим несгибаемым характером, и за главного героя, поддерживающего ее из тени и уничтожающего все, что может навредить его избраннице, при этом сохраняя свою «ангельскую» игривую натуру. Все бы ничего, но роман был эротический, главный мужской персонаж в тайне был отпетым садистом, а главная героиня за кулисами оказывалась мазохисткой с пристрастием к подчинению.
Был так же и горячий — во всех смыслах — сам брат главной героини, который был готов убить за свою сестру любого — великий драконий император, муж Сельфины, пославший ее на костёр и собственноручно поджегший.
Император был тем, кто помогал сестре во всех ее начинаниях, удовлетворял все ее просьбы, эти двое были образцовыми братом и сестрой, читатели в комментариях часто выражали зависть таким их нежным родственным отношениям. Если задуматься, Сельфина в романе, пытаясь привлечь внимание мужа, выбрала самый бредовый из способов, заранее ведущий в могилу. Кто вообще в здравом уме решит попытаться отравить сестру мужа, а не попытаться с этим мужем наладить отношения? Будь она сама на месте императрицы, она бы точно так не поступила…
Ах да. Теперь она и есть Сельфина, просто пока еще слишком маленькая, чтобы выходить замуж.
Была, конечно, надежда, что это все-таки какой-то бред сумасшедшего и девушка скоро проснётся, оказавшись опять в своей квартире, опаздывая на лекции, но эта надежда умирала с каждой минутой: слишком все было настоящим и реальным для бреда.
— Принцесса, спускайтесь оттуда, это опасно! — ну вот, няньки-таки нашли, а ведь она думала, что спряталась хорошо.
Сельфина… Надо было начинать привыкать к этому имени.
Девятая принцесса, Сельфина Грация делла Фьоре, не имеющая никаких прав в гигантской очереди на престол принцесса дриад, которой было суждено выйти замуж за своего естественного врага из огненных драконов. Принцесса — ядовитый цветок, проклятье империи драконов, это все ее новые имена…
— Как можно было так испачкать платье! — няня раздосадованно всплестнула руками, коснулась ствола дерева, и ветви послушно опустились, сажая на землю беглянку. — Сегодня у Вас встреча с женихом, нельзя выглядеть, как оборванка из трущоб!
С женихом? Ещё лучше, она никак отойти не может, а теперь ей уже жениха притащили! Сейчас, когда она едва осознала себя в этом теле, ей придётся встречаться с тем, кто в будущем должен убить ее, ну не абсурдно ли!
Хотелось бы снова убежать, но няня крепко держит на руках, оттаскивая все дальше от сада, в глубину дворца по бесчисленным извилистым, подобным лесным тропкам коридорам, что увиты лианами и выстланы мхом всех цветов и видов, мягким, как ковер. Сельфина, к телу и имени которой она пока никак не может привыкнуть, с любопытством осматривала коридоры: да, это и есть фэнтези, где дриады ходят босиком по ковру из мха и листвы, в небесах летают виверны, а в водах плавают русалки.
Как будто правда попала в сказку, только у этой сказки большая загвоздка, несмотря на довольно интересный мир, она все ещё была эротического характера. А вот с этой деталью она не могла сделать ничего — кто она такая, чтобы переписывать сюжет, который еще даже не начался?
Шампунь источал аромат хрупких маковых цветов. Конечно, обращались с принцессой очень хорошо — не удивительно, что она умудрилась вырасти в настолько избалованную злодейку. Пена в деревянной ванне пушистая, пахучая, полотенца после ванны теплые и мягкие, вот бы еще не приходилось потом одеваться в эти узкие длинные платья, такие красивые, но такие неудобные.
Ласково и бережно служанки расчесывали ее пшеничные шелковистые волосы, заплетали их в косы, вплетая полевые цветы: в Вечном Лесу не любят драгоценные камни, и украшения у них цветочные, ничуть не хуже, есть ведь цветы роскошнее любого бриллианта.
Купание, переодевание, прическа, все ради одного-единственного мальчишки — этот факт раздражал Сельфину ужасно: девушка современности предпочитала наряжаться для самой себя, а не чтобы мужику было смотреть приятно, но в фэнтезийном мире это, само собой, далеко не так. Это не современное фэнтези, поэтому и порядки тут очевидно другие, так что ее мыли, расчесывали, одевали и украшали трое служанок, во всю причитая, что нельзя опаздывать на встречу с самым желанным из женихов на всех трёх континентах. Самым желанным…. До они же дети ещё! Хотя этот желанный жених вроде был старше Сельфины, если по дриадам и драконам вообще можно было определить, сколько им лет.
— Драконам тяжело размножаться, поэтому обычно у них много наложниц, — поставляя принцессе платье, няня улыбалась собственным мыслям. — Но Вы невеста единственного принца, поэтому станете императрицей и самой значимой женщиной на континенте.
А ребёнку эта информация зачем? Это то же самое, если бы окулист в поликлинике сказал девочке, что ей будет тяжело родить ребёнка из-за пониженного зрения, так же глупо и бестактно, но Сельфине приходится молчать, ждать, пока продолжительные сборы завершатся и в дверь постучат:
— Делегация из Империи прибыла в замок, — горничная приоткрывает дверь, не заглядывая внутрь комнаты, будто опасаясь чего-то. — Её Величество просит Девятую Принцессу выйти в коридор и встретить гостей.
— Уже иду, — было очень неловко и непривычно разговаривать, но надо хоть что-то сказать, а не изображать из себя немую.
Голосок Сельфины звенел утренней росой, падающей с зеленеющей листвы в юркий журчаший в траве ручеек, переливался трелями соловьёв в сумерках. Красивый… Так сильно отличается от ее голоса в родном мире, но надо было привыкать.
Двери, тяжелые деревянные створки в два человеческих роста, распахнулись с едва слышимым скрипом, выпуская маленькую девочку из ее комнаты в тихий и приветливо зеленеющий живой, теплый, коридор: дриад любит все живое, даже их собственный замок из цельного дерева.
Босыми ногами бесшумно ступала Сельфина по цветному мху до самого конца коридора, следуя за няней, пока полумрак узкого прохода не сменил яркий свет просторного холла, где собрались уже все восемь оставшихся принцесс и три принца — ее одной не хватало подле королевы-матери.
Сельфина ужаснулась: и кто же помнил, что у неё было настолько много братьев и сестёр?
В романе о семье злодейки говорилось мало, описывалось лишь политическое устройство государства, откуда она прибыла: маленькая страна в самом сердце континента, в ней царил матриархат, и королева-мать единолично вершила законы леса и обладала всей полнотой власти, которую только можно было представить. Любвеобильные от природы дриады имели много детей, а королева-мать имела право менять своих фаворитов, когда вздумается, лишних же наследников безо всяких проблем продавали в политические браки в свою страну, или в соседние.
Так был заключен брак Сельфины и наследника драконьей империи Дездиффе, считавшийся наиболее удачным для Вечного Леса. Они еще не знали, что в будущем этот брак принесет им всем погибель от пламени обезумевшего в ярости императора, и все благодаря любимой дочурке, которую сейчас королева-мать так счастливо встречала:
— Фина! Моя красавица, беги к матушке.
«Фина» замешкалась, но в сторону своей новой матери все-таки побежала: и чего она от неё хочет? Королева подхватила дочь на руки и нежно, словно хрупкий цветок, который может раздавить любое неловкое движение, прижала к себе:
— Какая ты у нас красавица. Наша гордость.
А что она такого сделать успела, что гордостью стала? Она ведь еще… Совсем маленький ребёнок? Но одно было ясно точно: «злобная императрица Сельфина» вниманием обделена явно не была, и выросла жестокой, ревнивой и завистливой не из-за недостатка любви, а скорее наоборот, от переизбытка нежных чувств со стороны своей семьи.
— Фина сегодня слишком спокойная, — одна из стоящих рядом с королевой девушек покосилась на «Сельфину» с лёгким недоумением: — Заболела?
— Нет, я в порядке! — на щеках Сельфины пурпурными розами распустился румянец, бледно-розовые цветы вдруг расцвели в воздухе, наполняя холл своим ароматом.
— Сестра Франсуаза, ты смутила Фину, — хихикнула рядом стоящая, похожая на роскошный бутон пиона девушка. Ох, а ведь ни об одной из них в голове у «Фины» не было ни малейшего воспоминания… — Она еще даже не контролирует цветение, не дразни ее.
Франсуаза… У них тут у всех такие имена? Как их еще запомнить все, если они настолько сложные?
— Фран, Рози, — королева окликнула дочерей ласково, но обе притихли, будто травы, в ожидании шквалистого порыва ветра спускающиеся все ниже к земле. — Хорошие девочки. У нас сегодня важные гости.
Дети, на удивление, хорошо слушались свою мать, хотя казалось бы, что с таким количеством отпрысков можно сойти с ума — в этом мудрости королевы можно было отдать должное. Сельфина прижалась к ее пышной, мягкой, словно подушка, и упругой груди покрепче: видимо, здесь, у сердца матери было самое безопасное место во дворце. Да и женщиной она была красивой… Не удивительно, что все дети такие симпатичные.
Ворота замка отворились, выпуская внутрь иностранных гостей, которых так ждали: высокий мужчина с пылающим в багряном взгляде пламенем, элегантная женщина с медной кожей, едва ли прикрытой лёгким шифоновым нарядом, и двое детей — два подростка, девочка и мальчик, одинаково черноволосые, с одинаковыми, каплями крови на свежем снегу, лепестками роз алеющими огненными рубинами глаз, одинаково смугловатые, как женщина, и горделиво держащие головы, как мужчина. Только ради них и была устроена вся эта встреча и Сельфину вылавливали с дерева, мыли, наряжали, украшали около двух часов.
— Добро пожаловать, — королева улыбнулась вошедшим мягко, но сдержанно, сохраняя все то достоинство, с которым держалась до сих пор, величественно стоя посреди зала, словно Статуя Свободы, никогда не сгибающая спину. — Император Пигмалион. Не изменился с тех пор, как был наследным принцем.
— Айеша, ты расцветаешь все краше, — император драконов одарил королеву дриад добродушным оскалом, оголяя ряд белоснежных зубов, его супруга усмехнулась, прикрыв личико хрупкой миниатюрной ладошкой. — Мы не виделись со дня рождения твоего двенадцатого принца.
— Много весен прошло, но время в вашей пустыне не измеряется веснами, — и о чем они говорят? Улавливать суть происходящего Сельфина перестала почти сразу: император говорил очень прямолинейно, королева-мать же напротив, выражалась возвышенно и витьевато, скучные беседы двух аристократов, которые не понять девушке из двадцать первого века. И что, долго они будут так языком трепать, может, ей смыться незаметно? Хотя, как можно слезть незаметно с материнских рук…
— Кажется, вы утомили детей своими разговорами, — супруга императора приобняла его за руку, отвлекая от беседы, и протянула на себя, заставляя повернуть голову: — Лиону нужно познакомиться со своей невестой, мы ведь приехали ради этого?
Сельфина прижалась к матери: ну какие ещё знакомства, какая из неё невеста, она совсем ребёнок! Император же на слова супруги разразился, словно гром в ясном летнем небе, заливистым басистым хохотом:
— Верно, верно. Лион, Нери, — он посмотрел на мальчика и девочку, те, выжидая, подняли на него две пары гранатово-пламенных глаз. — Поздоровайтесь, как следует.
Они сейчас реверансы перед ней будут делать, в духе той самой манги про средневековую знать, где каждый второй отвешивает земные поклоны и целует руки? Посмотреть на это, конечно, было бы очень интересно, но сбежать подальше хотелось еще сильнее, так что скорее бы королева опустила её уже на пол и дала уйти подальше.
— Вермиллион дехья Дездиффе приветствует Весну Вечного Леса, — этот лёгкий кивок головой едва ли можно было назвать поклоном, если судить по тем, которые были нарисованы в манге. И господи, какое же у него длинное имя…
