Этьен поспешно поклонился дракону и выжидательно замер. Однако Ториэль не спешил ничего объяснять. Он застыл с гордым видом, словно монументальная статуя. Его горящие жёлтые глаза неотступно следили за демоницей, тогда как Этьен уже успел упустить её из виду.
— Как трогательно, — зашептала ему на ухо Касайрис. Она явно воспользовалась его невниманием, оказавшись за спиной. — Твоё беспокойство такое… милое и искреннее! Неужели ты и впрямь всерьёз влюблён, Этьен?
— Разумеется! — бросил он, чувствуя, как вместе с этим словом что-то кольнуло внутри. Что за нелепый вопрос! Как будто это сейчас что-то значит! Что за игру затеяла эта проклятая демоница? Этьен резко повернулся к Касайрис: — Где она?
— Хотела бы я сказать, что в безопасности, — Голос демоницы наполнился патокой. — Но…кажется, она угодила в очередные неприятности! Что за глупая девчонка!
Сердце Этьен вновь дёрнулось, обостряя все чувства разом. Он едва владел собой. Будь перед ним ни демон и дракон, а кто-то слабее, его руки давно бы сомкнулись на шее подобного смельчака. Вот только Касайрис могла позволить себе бесцеремонно и нагло дразнить кого угодно! Тяжело дыша от раздражения, Этьен попытался найти лазейку.
— С Марселу всё хорошо?
— Марселу? — в свою очередь переспросила Касайрис. Её глаза хитро блеснули, а на красивом лице расплылась насмешливая улыбка. — Ты имеешь в виду белую лисичку по кличке Лу?
— Да. Так что с ним?
— М-м-м, — с притворной задумчивостью потянула Касайрис, после чего выдала: — Пока, наверное, всё неплохо. Вот только… не уверена, что после этой ночи ему не будет ничего угрожать. Всё-таки мех белой лисицы для этих мест большая редкость, и новая княгиня вполне может захотеть себе подобную шкурку!
Этьен самодовольно усмехнулся. Уловка ему удалась: демоница всё-таки проговорилась. В голове вдруг всплыли обрывки сна и, как бы нелепо и удивительно это не звучало, они помогли составить всю картину. Князья были только у драконеан, а значит, Рена и Лу угодили именно к ним. Этьен почти готов был расслабиться: драконеане славились своим добродушием и дружелюбностью. По-хорошему, ничто не могло угрожать тем двоих в Долине, но слова Касайрис и этот, будь он не ладен, сон…
— Почему вы их не забрали?! — выпалил Этьен. Что-то весьма важное всё-таки ускользало от него. В том тревожном сне было нечто угрожающее, и драконеане в нём вели себя весьма подозрительно. Уж точно не дружелюбно!
— Потому что даже драконы не имеют права вмешиваться в пророчества! — Глаза Касайрис вспыхнули, а лицо превратилось в торжествующую маску с лёгким оттенком безумия. — Подумать только, спустя сотни лет на Одореде действительно появилась Золотая Жрица!
— Золотая Жрица?! — разом оживился притихший было шаман. Этьен невольно покосился на него. Драконеанин был взволнован и ошеломлён. «Золотая Жрица», — повторил про себя Этьен, вспоминая, где уже слышал нечто подобное. Осознание прострелило его, как стрелой. Сон! Так эти драконеане говорили о ней? О Рене?!
— Что за глупые шутки! — воскликнул Этьен. — Какие ещё дурацкие пророчества?! Всем же известно, что это просто драконьи сказки!
— Сказки?! — Кажется, шамана такое заявление возмутило. — Может быть для надменных эльфов, это и просто сказки, но для нас, жителей Одореда — это предупреждение!
Этьен только хмыкнул. Эльфы никогда не верили предсказаниям. «Ты сам создаёшь свою судьбу!» — говорили все эльфийские мудрые книги, и Этьен не просто верил в эту истину, но весь его жизненный опыт говорил о том же.
— К чему такое пренебрежение? — вступилась вдруг Касайрис. — Разве не тебе некогда напророчили трёх женщин, что изменят твою судьбу? Кажется, первая лишила тебя престола! Хочешь узнать, что сделает вторая?
— В моей жизни было так много женщин, что, боюсь, судьбе приходиться крутиться, как детскому волчку! — ехидно заметил Этьен, и воспоминание того, когда он имел неосторожность встретиться с этим самым глупым пророчеством, невольно скользнуло перед внутренним взором, вызвав ностальгическую улыбку.
Это был их первый с Гаспьеном бал во Дворце Совета, причём, что примечательно, они оба появились на нём без разрешения. До официального выхода в свет им обоим не хватало больше десятка лет, но они так устали видеть, как заносчиво вещает о своих вечерах во Дворце Франсьен, что собрались поставить задаваку на место. Гаспьен выкрал печать для портала, тогда он ещё не был так серьёзен и не боялся творить шалости. Тот вечер обещал стать незабываемым: они успели вдоволь наесться всяких вкусностей, поиграть в азартные игры и даже потанцевать. Впрочем, именно на танцах их и обнаружили, и потому большую часть вечера им пришлось удирать от стражи. Этьен уже точно не помнил, как и почему они тогда выбежали в сад: то ли заблудились, то ли решили, что среди деревьев и кустов будет легче спрятаться. Вот только в итоге стражники практически зажали их в клещи, совершенно случайным образом оказавшийся рядом шатёр гадалки пришёлся весьма кстати.
— Тут нас точно никто искать не будет! — хватая за руку Этьена, заявил Гаспьен и шагнул за полог. И в самом деле, едва за их спинами сомкнулась ткань, послышался топот стражников, и те действительно пробежали мимо. Шатёр запомнился Этьену плохо. Там было слишком дымно и сильно пахло горькими травами, ещё повсюду висели какие-то перья и колокольчики, по углам стояли вазы с засушенными цветами, и почти везде валялись в затейливом беспорядке непонятные разноцветные шкатулки и мерцающие камни. В самом центре за большим круглым столом сидела довольно необычная женщина. Сквозь плотный дым Этьен не мог определить к какому народу она относится, хотя успел отметить, что та довольно привлекательна. У неё были длинные чёрные волосы и ещё более чёрные, словно бездонная пропасть, глаза. Тело она прятала в просторных серых одеждах, усыпанных символами и необычными узорами.
— Пришли узнать свою судьбу, мальчики? — мягко спросила она.
— Э, нет-нет, — поспешил ответить Гаспьен. — Нас такое не интересует! Мы просто ошиблись… Простите!
— Сюда никто не приходит по ошибке, юный принц, — сказала женщина тем самым туманным тоном, которым владеют все жрецы и шаманы.
— Нам даже нечем вам заплатить! — возразил Гаспьен.
— Когда придёт время плата сама найдёт меня, — всё тем же потусторонним голосом произнесла гадалка.
— Нет уж спасибо! — Этьен решительно придвинулся к столу, снимая с пальца кольцо. — Вот! Возьмите, и просто забудьте, что мы здесь были!
Он уже намеревался уйти, когда женщина внезапно схватила его за руку.
— Эй! — воскликнул Этьен и попытался выдернуть руку, но гадалка держала крепко.
— А ты красивый, — тихо заметила она, наклонив голову и всматриваясь в его черты. — Даже чересчур красивый для эльфа…
Этьен уже слышал это тысячи раз. Ему действительно повезло, и он пошёл лицом в красавицу-мать, об этом ему говорили чуть ли не из каждого угла, что порядком надоело!
— И в твоей жизни будет очень много женщин, но лишь три из них, тех, что заденут твоё сердце, изменят твою жизнь. Как жаль, что ни с одной ты не сумеешь построить счастья!
— Что за ерунда! — возмутился Гаспьен и тоже подскочил к столу. — Тьен помолвлен с моей сестрой, какие женщины у него могут быть!
— Пламя, — хрипло произнесла гадалка, выпуская руку Этьена и уставившись на Гаспьена. — Тебя поглотит пламя, как и твоего отца, если, конечно, ты не отдашь полукровкам их земли!
— Довольно! — Этьен схватил ошеломлённого Гаспьена под руку и выволок его из шатра.
— Что она сказала? — Гаспьен ещё долго не мог прийти в себя.
— Не бери в голову! Просто несла какую-то околесицу!
— А что, если она демон? — Гаспьен явно нервничал. Этьен с удивлением заметил, что кузена слегка потряхивало.
— И что? Разве эльфы боятся демонов?
— Она сказала, что отца поглотит пламя! — продолжал повторять Гаспьен.
Тогда Этьен с трудом его успокоил, как и несколько лет спустя, после истории с Флорет. Гаспьен был в панике и чуть ли не рвал на себе волосы, ожидая скорейшей гибели в пламени. Кажется, он даже пару дней обходил стороной камин и сторонился любого огня. Этьену, конечно, пришлось изрядно постараться, чтобы втолковать кузену, что никакое пророчество тут причём. Это ведь осознанный выбор, а то, что этот выбор совпал со словами гадалки, лишь добавляло некоего таинственного ореола его личности. Порой Этьен даже пользовался этой легендой, чтобы очаровывать девиц на вечер. Удобно, но не более того.
«И нам удобно», — Неожиданно прозвучал драконий голос. Этьен дёрнул головой в сторону Ториэля. Дракон ощерил пасть и самодовольно продолжил: — «Весьма-весьма удобно, особенно, если учесть, что мы сами выдумываем эти предсказания. Порой даже просто для красивого словечка или для придания себе большей важности! И иногда нам приходится держать за это ответ. Если не пытаться воплотить в жизнь хотя бы часть из сказанного, можно подорвать доверие».
— То есть, вы собираетесь просто использовать Рену лишь потому, что её внешний вид удачно подошёл под легенду? — не без иронии произнёс Этьен. Ответом же ему послужила утвердительная тишина, вызывавшая внезапную волну раздражения. «Ну как можно быть такими циничными с больной девушкой!» — пронеслось у него в голове, хотя и сам не понимал, почему такое отношение его вдруг задело. Разве он не поступал с ней так же? Ввязался в это глупое путешествие только для того, чтобы избежать женитьбы под удобным предлогом! Так почему его так коробит мысль, что Рена понадобилась кому-то ещё? Ведь, в конце концов, он своей цели достиг. Пожалуй, если откинуть показное благородство и негласные обязательства перед Марселу, Этьен был волен заниматься устройством собственной жизни, а не попытками всеми правдами и не правдами отправиться на помощь. Но он не мог. Просто не мог оставаться равнодушным! Сейчас было явно не досуг копаться в себе, выясняя истинные причины столь ярого рвения, да и прежде Этьену подобное занятие претило, потому он решил сосредоточиться на главном: разобраться с угрозой нависшего внезапно предсказания.
— Ну и что это за сказочка про Золотую Жрицу?
— О! Это вовсе не сказочка! — заметил шаман. Он по-прежнему выглядел весьма возбуждённо, и в его глазах блестели почти фанатичные искры. — А пророчество, которому уже несколько сотен лет! Оно известно ещё со времён Последней Войны Драконов!
Этьен уже не пытался прятать ухмылку: подобное представление не вызывало у него ожидаемых шаманом чувств. Видимо, тот, наконец, это заметил, и с чуть меньшей патетикой начал свой недолгий рассказ:
— Легенда гласит, что в зимнюю ночь вместе с верным лесным зверем явится Жрица, чья кожа будет блестеть подобно золоту, а глаза гореть ярким пламенем. Подвластной только ей силой она разоблачит истинного врага, а когда тот будет наказан по заслугам, король драконов обретёт бессмертие, что послужит началом Золотой Эры Драконов!
Слушая, Этьен буквально на каждом слове уверялся в том, насколько точно Рена вписывалась в эту, на первый взгляд, совершенно нелепую историю. Верный оборотень, необычная болезнь, и даже сила! Этьен вздрогнул от резкого осознания: неужели драконы хотят, чтобы Рена и им исполнила какой-то нагский Танец? Недавняя огненная феерия, невольно всплывшая в памяти, заставила содрогнуться и ужаснуться. Этьен ощутил беспокойство, показавшееся ему вначале вполне очевидным: сам Танец внушал нешуточные опасения. Вот только приходилось признать, что волнение касалось ещё и исполнительницы. Если после того Танца Рена превратилась в нечто подобное и едва не умерла, то, что ожидать от предстоящего?
— Это совершенно невозможно! — с горячностью едва ли ему свойственной, заявил он. — Рена не может больше танцевать!
— Почему же? — ехидно поинтересовалась Касайрис.
— Потому… — Этьен вдруг запнулся. Он посмотрел на хищно улыбающуюся демоницу, затем перевёл взгляд на экзальтированного шамана, а вслед за ним на молчаливого Ториэля, и ощутил подавляющую безысходность, словно вновь угодил в лапы драконьему детёнышу. Его не поймут. Нет, даже не так! Они уже всё решили, более того, это решение, вероятно, устраивает всех. Разве что… Мысль мелькнула стрелой, и Этьену показалось, что лазейка найдена. Резко повернувшись к демонице, он спросил:— А кого в этой горной глуши ищет несравненная агни Касайрис?
Улыбка демоницы стала шире и коварнее. Ошибки быть не могло! Касайрис привело на Одоред не праздное любопытство и не дела агни, а нечто личное. И Этьен готов был поспорить, что та пришла за новой игрушкой. Пожалуй, в тот момент ему стоило благодарить капризную судьбу, приведшую его некогда на Фацуки и позволившую узнать об агни чуть больше, чем простому смертному. Как он только мог позабыть, что у Касайрис есть маленькая, такая понятная и близкая ему самому, слабость! Демоница меняла любовников с изрядной периодичностью. «Что ж поделать, если они мне так быстро наскучивают!» — строя печальную гримаску, вечно жаловалась она леди Ярине, чтобы та вновь поискала ей подходящего кандидата. Ведь Касайрис не интересовали обычные мужчины, ей нужны были особенные, неординарные личности.
— Последнего волшебника, конечно! — не без гордости выдала демоница, а Этьен едва не поперхнулся на этих словах. «Вот только не говорите мне, что это Дамиан!» — подумал он, сразу мысленно отбросив другие известные ему кандидатуры, имеющие отношения к волшебству. Отец Дамиана, пожалуй, был уже староват, а с Маркусом, насколько он понял, уже водили знакомство агни.
— А ты уверена, что твоя цель именно на Одореде? — решил окончательно прояснить Этьен. В конце концов, если Дамиан тоже здесь, значит, он, конечно же, тут же понесётся спасать Марселу, а заодно и Рену. И всё, что ему, Этьену, будет нужно, так это напроситься к Касайрис в компанию. Ведь теперь уже всем тем троим понадобится помощь!
— Насколько мне известно, его тоже интересует Золотая Жрица, — туманно поведала Касайрис. — И раз уж твоя незадачливая нага умудрилась угодить в Храм Ловца Снов, значит, этой ночью его стоит ожидать именно там!
— Неплохо было бы устроить засаду, — осторожно произнёс Этьен, косясь на демоницу, но та уже настолько увлеклась, что, похоже, не заметила очевидной уловки.
— А ты, пожалуй, прав, — вдруг сказала она. — Если не поймать вовремя, может, и ускользнуть. Будет весьма неприятно.
— Раз уж он такой неуловимый, может, тебе понадобится помощь? — Пошёл в ва-банк Этьен, прекрасно понимая, что дальше юлить перед демоницей было уже бессмысленно. Если она откажет, значит, придётся искать поддержки у шамана или дракона.
Тем временем возникшая пауза затягивалась. Взгляд Касайрис расфокусировался: верный знак глубокой задумчивости. Вероятно, демоница просчитывала все варианты, как и сам Этьен. В его голове уже созрел неплохой план с участием того мелкого негодника Тими. Пожалуй, Этьен готов был простить ему все прегрешения, если тот поможет добраться до Храма Снов. Уж что-что, а уговорить непоседливого драконёнка на ночную вылазку вряд ли составит огромного труда!
— Пожалуй, я тебя всё же возьму, — заявила Касайрис с уже привычной надменностью — Некоторым событиям нужны свидетели, ну а принцу Шарльену — сюжеты! Да и с Марьярис будет должок…
Этьен только хмыкнул. Прощение маленького Тими откладывалось на неопределённый срок.
— Как трогательно, — зашептала ему на ухо Касайрис. Она явно воспользовалась его невниманием, оказавшись за спиной. — Твоё беспокойство такое… милое и искреннее! Неужели ты и впрямь всерьёз влюблён, Этьен?
— Разумеется! — бросил он, чувствуя, как вместе с этим словом что-то кольнуло внутри. Что за нелепый вопрос! Как будто это сейчас что-то значит! Что за игру затеяла эта проклятая демоница? Этьен резко повернулся к Касайрис: — Где она?
— Хотела бы я сказать, что в безопасности, — Голос демоницы наполнился патокой. — Но…кажется, она угодила в очередные неприятности! Что за глупая девчонка!
Сердце Этьен вновь дёрнулось, обостряя все чувства разом. Он едва владел собой. Будь перед ним ни демон и дракон, а кто-то слабее, его руки давно бы сомкнулись на шее подобного смельчака. Вот только Касайрис могла позволить себе бесцеремонно и нагло дразнить кого угодно! Тяжело дыша от раздражения, Этьен попытался найти лазейку.
— С Марселу всё хорошо?
— Марселу? — в свою очередь переспросила Касайрис. Её глаза хитро блеснули, а на красивом лице расплылась насмешливая улыбка. — Ты имеешь в виду белую лисичку по кличке Лу?
— Да. Так что с ним?
— М-м-м, — с притворной задумчивостью потянула Касайрис, после чего выдала: — Пока, наверное, всё неплохо. Вот только… не уверена, что после этой ночи ему не будет ничего угрожать. Всё-таки мех белой лисицы для этих мест большая редкость, и новая княгиня вполне может захотеть себе подобную шкурку!
Этьен самодовольно усмехнулся. Уловка ему удалась: демоница всё-таки проговорилась. В голове вдруг всплыли обрывки сна и, как бы нелепо и удивительно это не звучало, они помогли составить всю картину. Князья были только у драконеан, а значит, Рена и Лу угодили именно к ним. Этьен почти готов был расслабиться: драконеане славились своим добродушием и дружелюбностью. По-хорошему, ничто не могло угрожать тем двоих в Долине, но слова Касайрис и этот, будь он не ладен, сон…
— Почему вы их не забрали?! — выпалил Этьен. Что-то весьма важное всё-таки ускользало от него. В том тревожном сне было нечто угрожающее, и драконеане в нём вели себя весьма подозрительно. Уж точно не дружелюбно!
— Потому что даже драконы не имеют права вмешиваться в пророчества! — Глаза Касайрис вспыхнули, а лицо превратилось в торжествующую маску с лёгким оттенком безумия. — Подумать только, спустя сотни лет на Одореде действительно появилась Золотая Жрица!
— Золотая Жрица?! — разом оживился притихший было шаман. Этьен невольно покосился на него. Драконеанин был взволнован и ошеломлён. «Золотая Жрица», — повторил про себя Этьен, вспоминая, где уже слышал нечто подобное. Осознание прострелило его, как стрелой. Сон! Так эти драконеане говорили о ней? О Рене?!
— Что за глупые шутки! — воскликнул Этьен. — Какие ещё дурацкие пророчества?! Всем же известно, что это просто драконьи сказки!
— Сказки?! — Кажется, шамана такое заявление возмутило. — Может быть для надменных эльфов, это и просто сказки, но для нас, жителей Одореда — это предупреждение!
Этьен только хмыкнул. Эльфы никогда не верили предсказаниям. «Ты сам создаёшь свою судьбу!» — говорили все эльфийские мудрые книги, и Этьен не просто верил в эту истину, но весь его жизненный опыт говорил о том же.
— К чему такое пренебрежение? — вступилась вдруг Касайрис. — Разве не тебе некогда напророчили трёх женщин, что изменят твою судьбу? Кажется, первая лишила тебя престола! Хочешь узнать, что сделает вторая?
— В моей жизни было так много женщин, что, боюсь, судьбе приходиться крутиться, как детскому волчку! — ехидно заметил Этьен, и воспоминание того, когда он имел неосторожность встретиться с этим самым глупым пророчеством, невольно скользнуло перед внутренним взором, вызвав ностальгическую улыбку.
Это был их первый с Гаспьеном бал во Дворце Совета, причём, что примечательно, они оба появились на нём без разрешения. До официального выхода в свет им обоим не хватало больше десятка лет, но они так устали видеть, как заносчиво вещает о своих вечерах во Дворце Франсьен, что собрались поставить задаваку на место. Гаспьен выкрал печать для портала, тогда он ещё не был так серьёзен и не боялся творить шалости. Тот вечер обещал стать незабываемым: они успели вдоволь наесться всяких вкусностей, поиграть в азартные игры и даже потанцевать. Впрочем, именно на танцах их и обнаружили, и потому большую часть вечера им пришлось удирать от стражи. Этьен уже точно не помнил, как и почему они тогда выбежали в сад: то ли заблудились, то ли решили, что среди деревьев и кустов будет легче спрятаться. Вот только в итоге стражники практически зажали их в клещи, совершенно случайным образом оказавшийся рядом шатёр гадалки пришёлся весьма кстати.
— Тут нас точно никто искать не будет! — хватая за руку Этьена, заявил Гаспьен и шагнул за полог. И в самом деле, едва за их спинами сомкнулась ткань, послышался топот стражников, и те действительно пробежали мимо. Шатёр запомнился Этьену плохо. Там было слишком дымно и сильно пахло горькими травами, ещё повсюду висели какие-то перья и колокольчики, по углам стояли вазы с засушенными цветами, и почти везде валялись в затейливом беспорядке непонятные разноцветные шкатулки и мерцающие камни. В самом центре за большим круглым столом сидела довольно необычная женщина. Сквозь плотный дым Этьен не мог определить к какому народу она относится, хотя успел отметить, что та довольно привлекательна. У неё были длинные чёрные волосы и ещё более чёрные, словно бездонная пропасть, глаза. Тело она прятала в просторных серых одеждах, усыпанных символами и необычными узорами.
— Пришли узнать свою судьбу, мальчики? — мягко спросила она.
— Э, нет-нет, — поспешил ответить Гаспьен. — Нас такое не интересует! Мы просто ошиблись… Простите!
— Сюда никто не приходит по ошибке, юный принц, — сказала женщина тем самым туманным тоном, которым владеют все жрецы и шаманы.
— Нам даже нечем вам заплатить! — возразил Гаспьен.
— Когда придёт время плата сама найдёт меня, — всё тем же потусторонним голосом произнесла гадалка.
— Нет уж спасибо! — Этьен решительно придвинулся к столу, снимая с пальца кольцо. — Вот! Возьмите, и просто забудьте, что мы здесь были!
Он уже намеревался уйти, когда женщина внезапно схватила его за руку.
— Эй! — воскликнул Этьен и попытался выдернуть руку, но гадалка держала крепко.
— А ты красивый, — тихо заметила она, наклонив голову и всматриваясь в его черты. — Даже чересчур красивый для эльфа…
Этьен уже слышал это тысячи раз. Ему действительно повезло, и он пошёл лицом в красавицу-мать, об этом ему говорили чуть ли не из каждого угла, что порядком надоело!
— И в твоей жизни будет очень много женщин, но лишь три из них, тех, что заденут твоё сердце, изменят твою жизнь. Как жаль, что ни с одной ты не сумеешь построить счастья!
— Что за ерунда! — возмутился Гаспьен и тоже подскочил к столу. — Тьен помолвлен с моей сестрой, какие женщины у него могут быть!
— Пламя, — хрипло произнесла гадалка, выпуская руку Этьена и уставившись на Гаспьена. — Тебя поглотит пламя, как и твоего отца, если, конечно, ты не отдашь полукровкам их земли!
— Довольно! — Этьен схватил ошеломлённого Гаспьена под руку и выволок его из шатра.
— Что она сказала? — Гаспьен ещё долго не мог прийти в себя.
— Не бери в голову! Просто несла какую-то околесицу!
— А что, если она демон? — Гаспьен явно нервничал. Этьен с удивлением заметил, что кузена слегка потряхивало.
— И что? Разве эльфы боятся демонов?
— Она сказала, что отца поглотит пламя! — продолжал повторять Гаспьен.
Тогда Этьен с трудом его успокоил, как и несколько лет спустя, после истории с Флорет. Гаспьен был в панике и чуть ли не рвал на себе волосы, ожидая скорейшей гибели в пламени. Кажется, он даже пару дней обходил стороной камин и сторонился любого огня. Этьену, конечно, пришлось изрядно постараться, чтобы втолковать кузену, что никакое пророчество тут причём. Это ведь осознанный выбор, а то, что этот выбор совпал со словами гадалки, лишь добавляло некоего таинственного ореола его личности. Порой Этьен даже пользовался этой легендой, чтобы очаровывать девиц на вечер. Удобно, но не более того.
«И нам удобно», — Неожиданно прозвучал драконий голос. Этьен дёрнул головой в сторону Ториэля. Дракон ощерил пасть и самодовольно продолжил: — «Весьма-весьма удобно, особенно, если учесть, что мы сами выдумываем эти предсказания. Порой даже просто для красивого словечка или для придания себе большей важности! И иногда нам приходится держать за это ответ. Если не пытаться воплотить в жизнь хотя бы часть из сказанного, можно подорвать доверие».
— То есть, вы собираетесь просто использовать Рену лишь потому, что её внешний вид удачно подошёл под легенду? — не без иронии произнёс Этьен. Ответом же ему послужила утвердительная тишина, вызывавшая внезапную волну раздражения. «Ну как можно быть такими циничными с больной девушкой!» — пронеслось у него в голове, хотя и сам не понимал, почему такое отношение его вдруг задело. Разве он не поступал с ней так же? Ввязался в это глупое путешествие только для того, чтобы избежать женитьбы под удобным предлогом! Так почему его так коробит мысль, что Рена понадобилась кому-то ещё? Ведь, в конце концов, он своей цели достиг. Пожалуй, если откинуть показное благородство и негласные обязательства перед Марселу, Этьен был волен заниматься устройством собственной жизни, а не попытками всеми правдами и не правдами отправиться на помощь. Но он не мог. Просто не мог оставаться равнодушным! Сейчас было явно не досуг копаться в себе, выясняя истинные причины столь ярого рвения, да и прежде Этьену подобное занятие претило, потому он решил сосредоточиться на главном: разобраться с угрозой нависшего внезапно предсказания.
— Ну и что это за сказочка про Золотую Жрицу?
— О! Это вовсе не сказочка! — заметил шаман. Он по-прежнему выглядел весьма возбуждённо, и в его глазах блестели почти фанатичные искры. — А пророчество, которому уже несколько сотен лет! Оно известно ещё со времён Последней Войны Драконов!
Этьен уже не пытался прятать ухмылку: подобное представление не вызывало у него ожидаемых шаманом чувств. Видимо, тот, наконец, это заметил, и с чуть меньшей патетикой начал свой недолгий рассказ:
— Легенда гласит, что в зимнюю ночь вместе с верным лесным зверем явится Жрица, чья кожа будет блестеть подобно золоту, а глаза гореть ярким пламенем. Подвластной только ей силой она разоблачит истинного врага, а когда тот будет наказан по заслугам, король драконов обретёт бессмертие, что послужит началом Золотой Эры Драконов!
Слушая, Этьен буквально на каждом слове уверялся в том, насколько точно Рена вписывалась в эту, на первый взгляд, совершенно нелепую историю. Верный оборотень, необычная болезнь, и даже сила! Этьен вздрогнул от резкого осознания: неужели драконы хотят, чтобы Рена и им исполнила какой-то нагский Танец? Недавняя огненная феерия, невольно всплывшая в памяти, заставила содрогнуться и ужаснуться. Этьен ощутил беспокойство, показавшееся ему вначале вполне очевидным: сам Танец внушал нешуточные опасения. Вот только приходилось признать, что волнение касалось ещё и исполнительницы. Если после того Танца Рена превратилась в нечто подобное и едва не умерла, то, что ожидать от предстоящего?
— Это совершенно невозможно! — с горячностью едва ли ему свойственной, заявил он. — Рена не может больше танцевать!
— Почему же? — ехидно поинтересовалась Касайрис.
— Потому… — Этьен вдруг запнулся. Он посмотрел на хищно улыбающуюся демоницу, затем перевёл взгляд на экзальтированного шамана, а вслед за ним на молчаливого Ториэля, и ощутил подавляющую безысходность, словно вновь угодил в лапы драконьему детёнышу. Его не поймут. Нет, даже не так! Они уже всё решили, более того, это решение, вероятно, устраивает всех. Разве что… Мысль мелькнула стрелой, и Этьену показалось, что лазейка найдена. Резко повернувшись к демонице, он спросил:— А кого в этой горной глуши ищет несравненная агни Касайрис?
Улыбка демоницы стала шире и коварнее. Ошибки быть не могло! Касайрис привело на Одоред не праздное любопытство и не дела агни, а нечто личное. И Этьен готов был поспорить, что та пришла за новой игрушкой. Пожалуй, в тот момент ему стоило благодарить капризную судьбу, приведшую его некогда на Фацуки и позволившую узнать об агни чуть больше, чем простому смертному. Как он только мог позабыть, что у Касайрис есть маленькая, такая понятная и близкая ему самому, слабость! Демоница меняла любовников с изрядной периодичностью. «Что ж поделать, если они мне так быстро наскучивают!» — строя печальную гримаску, вечно жаловалась она леди Ярине, чтобы та вновь поискала ей подходящего кандидата. Ведь Касайрис не интересовали обычные мужчины, ей нужны были особенные, неординарные личности.
— Последнего волшебника, конечно! — не без гордости выдала демоница, а Этьен едва не поперхнулся на этих словах. «Вот только не говорите мне, что это Дамиан!» — подумал он, сразу мысленно отбросив другие известные ему кандидатуры, имеющие отношения к волшебству. Отец Дамиана, пожалуй, был уже староват, а с Маркусом, насколько он понял, уже водили знакомство агни.
— А ты уверена, что твоя цель именно на Одореде? — решил окончательно прояснить Этьен. В конце концов, если Дамиан тоже здесь, значит, он, конечно же, тут же понесётся спасать Марселу, а заодно и Рену. И всё, что ему, Этьену, будет нужно, так это напроситься к Касайрис в компанию. Ведь теперь уже всем тем троим понадобится помощь!
— Насколько мне известно, его тоже интересует Золотая Жрица, — туманно поведала Касайрис. — И раз уж твоя незадачливая нага умудрилась угодить в Храм Ловца Снов, значит, этой ночью его стоит ожидать именно там!
— Неплохо было бы устроить засаду, — осторожно произнёс Этьен, косясь на демоницу, но та уже настолько увлеклась, что, похоже, не заметила очевидной уловки.
— А ты, пожалуй, прав, — вдруг сказала она. — Если не поймать вовремя, может, и ускользнуть. Будет весьма неприятно.
— Раз уж он такой неуловимый, может, тебе понадобится помощь? — Пошёл в ва-банк Этьен, прекрасно понимая, что дальше юлить перед демоницей было уже бессмысленно. Если она откажет, значит, придётся искать поддержки у шамана или дракона.
Тем временем возникшая пауза затягивалась. Взгляд Касайрис расфокусировался: верный знак глубокой задумчивости. Вероятно, демоница просчитывала все варианты, как и сам Этьен. В его голове уже созрел неплохой план с участием того мелкого негодника Тими. Пожалуй, Этьен готов был простить ему все прегрешения, если тот поможет добраться до Храма Снов. Уж что-что, а уговорить непоседливого драконёнка на ночную вылазку вряд ли составит огромного труда!
— Пожалуй, я тебя всё же возьму, — заявила Касайрис с уже привычной надменностью — Некоторым событиям нужны свидетели, ну а принцу Шарльену — сюжеты! Да и с Марьярис будет должок…
Этьен только хмыкнул. Прощение маленького Тими откладывалось на неопределённый срок.
