Упущенный шанс не давал покоя. Он мог стать королём драконов! Получить во владения целую страну! А вместо этого он снова обязан отчитываться, унижаться, а ещё впереди маячит проклятая свадьба. «Надо было просто сожрать это демоново сердце!» — вновь укорял себя Дарк, когда пришлось столкнуться с разгневанной Касайрис. Она влетела в гостиную так неожиданно и быстро, будто сама была драконом.
— Ты! Как ты посмел украсть мою игрушку?! — демоница с лёгкостью схватила его за грудки, будто он был не крепким мускулистым мужчиной, а щуплым дохляком. Взглянув в алые, сверкающие глаза, Дарк мысленно попрощался со своей жизнью. Подобного бешенства ему прежде не доводилось видеть даже в бою, когда бойцы входили в раж.
— Ну-ну, угомонись, Касайрис! — появление Маркуса оказалась, как всегда, весьма кстати (когда волшебник зашёл в гостиную, Дарк так и не понял. Вероятно, в тот момент он нелепо дрыгал ногами, вися над креслом). — Дюлан проявил себя как настоящий герой! Если тебе так уж хочется сделать кого-то виноватым, так обвиняй старину О’дара, этот пройдоха умудрился обмануть всех шестерых агни!
— Эта нахальная драконья тварь должна была рассеяться по ветру, а не возрождаться! — Касайрис и не думала униматься, но Дарка отпустила. — Разве ты не понимаешь, что теперь он стал ещё сильнее? — обрушилась она на Маркуса. — Раньше это был просто наглый, умный и талантливый дракон, а теперь он ещё и волшебник!
«Ручной дракон-волшебник», — отметил про себя Дарк, вновь усаживаясь в кресло и наблюдая за перепалкой мага и демоницы.
— И что же в этом плохого? — продолжал держать оборону Маркус. — Вчера ты жаловалась, что у вас мало достойных конкурентов, а сегодня гневаешься, заполучив нового!
— Он должен был быть только моим! — отрезала Касайрис, даже топнув ногой от негодования. Ну точно маленькая капризная девчонка!
— Но если бы он стал твоим, то быстро бы тебе надоел! — вновь вступился Маркус, впрочем, он ещё довольно долго общался с демоницей, прежде чем та, весьма неохотно, сдалась. Дарк чувствовал, что чудом избежал очередного проклятья в свою сторону, и был чрезвычайно рад, когда Касайрис гордо удалилась.
— Я мог сам стать О’даром, — проводив демоницу взглядом, произнёс он, всё ещё ощущая глубокое сожаление.
— Вряд ли, — покачал головой Маркус. — Тебе бы просто не удалось сожрать его сердце. Только дракон может стать драконом!
— Но этот… он же человек! — возразил Дарк, ощущая разочарование. У него словно бы отняли мечту. Сначала поманили яркими флагами, а затем оставили среди унылого серого пейзажа.
— Виргуэль и правда сын О’дара. Полукровка.
Дарк мысленно выругался. Угораздило же его так вляпаться! Хорошо ещё, что интуиция не подвела, а то ведь он уже размечтался.
— Что ж, забудем об этом, — проворчал Дарк себе под нос, а затем, улыбнувшись, вновь обратился к Маркусу. — Что-то в последнее время мы стали часто встречаться! Не ожидал тебя увидеть у драконов!
— Да? А я думал, ты уже догадался, что я здесь не случайно.
Ответ волшебника Дарку не понравился.
— Вот только не говори мне, что тебе поручили за мной проследить!
— Не совсем за тобой, а, скорее, за вами двумя, — пояснил Маркус, и, предвосхищая новый вопрос, уже вертевшийся на языке Дарка, добавил: — Рэбэнус поручил мне не упустить твою невесту. Я тут порылся в сокровищнице О’дара и помимо интересных свитков и книг обнаружил весьма полезную вещицу… — Он зашарил в кармане плаща, а затем вытащил гладкий отполированный до блеска наручник. — Узнаёшь?
— Вампирские оковы? Зачем они тебе?
— Не мне, а тебе, — отдавая наручник, поправил Маркус. — Помнишь, какие у них свойства?
Дарк нахмурился. Свойства он помнил отлично, а вот понять к чему клонит волшебник никак не мог.
— Видимо, нужна подсказка, — усмехнулся тот. — Должен заметить, твоё проклятье ещё та мерзость. Любая змееподобная тварь, едва почувствовав поблизости твою невесту, считает своим долгом не только сообщить ей о своём присутствии, но и позвать за собой, чтобы сопроводить прямиком к Великому Полозу. В прошлый раз бедняжку спас Этьен… — Маркус на миг прервался, а затем продолжил, как ни в чём не бывало. — Кстати, сейчас он гостит во дворце и весьма активно пытается «вылечить» твою невесту…
Договорить он уже не успел. Дарк вскочил с кресла и рванул к двери. В голове что-то стучало от накатившего на него бешенства. Он готов был разорвать несносного эльфа даже голыми руками.
— Эй, ты куда? — крикнул ему вдогонку Маркус. — Хочешь начать войну с эльфами?
Дарк резко затормозил. «Проклятые эльфы! Да поглоти ж ты бездна этого Этьена!» — выругался он. И что же с ним теперь делать? Дарк тяжело вздохнул и зашагал обратно к Маркусу. Злость разъедала его, как коварная ржавчина крепкий металл. Ощущение собственной никчёмности только усиливало гнев. И почему он должен всё это терпеть?! Вот если бы это было его царство… Дарк замер и уже в следующий миг едва не расхохотался. Похоже, личному ручному дракону настала пора приступить к своим королевским обязанностям. И для начала вышвырнуть из страны одного нахального эльфа!
Традиционный венчальный наряд невесты удивительно хорошо подходил к столь непростой свадьбе. Лицо надёжно укрывала плотная расшитая золотыми нитями вуаль. Длинное, изумрудного оттенка платье с широкими рукавами позволяло легко спрятать покрытые чешуёй руки. И даже золотистые локоны, выбившиеся из сложной плетёной причёски, можно было спутать с длинными замысловатыми украшениями и тонкими цепочками, свисающими с накидки. Одно из запястий всё ещё стягивал вампирский наручник, хотя теперь к нему прибавилось множество более дорогих и изысканных браслетов, которые тихо звенели при любом даже самом лёгком движении. На Рене вообще было столько золота, что даже взыскательному наблюдателю этой церемонии не сразу бы удалось понять, почему невеста так ослепительно сверкала. Впервые Дарк с навязчивой щепетильностью следил за исполнением всех свадебных ритуалов, и никогда прежде странные нагские традиции не вызывали у него столь явного одобрения. Хотя бы то, что невесту могли наряжать только невинные девушки, уже избавило от лишних хлопот: незнакомым драконеанкам оказалось легко внушить, что необычный вид Рены всего лишь обязательная часть костюма. Но с момента, как будущая жена покидала комнату, в которой и облачалась к венчанию, её лица уже никто не должен был видеть.
Признаться, Дарк волновался. И причин тому было много. Его откровенно пугало затянувшееся молчание невесты. Рена не говорила ни с кем с тех пор, как Дарк, поймав её у ворот драконьего дворца, запер в комнате. Она не удостоила взглядом ни Маркуса, ни присланных служанок. Конечно, такое поведение легко было списать на её состояние: в спальне царил настоящий хаос, красноречиво свидетельствовавший о метаниях. Перевёрнутая вверх дном постель, сдернутые портьеры, разбитые вазы и цветочные горшки, чьи разномастные черепки усыпали весь пол — это только то, что сразу бросалось в глаза. Медальон и вовсе обнаружился под кроватью. Рена надела его лишь после того, как на неё водрузили свадебный наряд, словно до последнего надеялась, что сможет избежать своей участи. И всё же это было очень важно. Медальон на груди невесты означал её согласие на брак, и хотя нагские традиции не запрещали выдавать замуж насильно, Дарку совсем не хотелось объясняться с Рошем. Разумеется, достойные оправдания на случай, если Рена вздумает заартачиться, он приберёг, но тревога не отступала. Дарку всё время казалось, что невеста вот-вот что-то выкинет: попробует сбежать, покажет свой истинный облик отцу или матери, сорвёт церемонию каким-нибудь неуместным признанием. Он ждал подвоха буквально каждую секунду, но мог надеяться только на выделенную ему O’даром охрану. Всю дорогу до капища Дарк провёл, как на иголках. Ему тоже не полагалось видеть невесту, и всё, на что он мог рассчитывать, это раз за разом коситься в сторону свадебного экипажа. Но даже стоя на священных камнях капища и рисуя киноварью брачные узоры на гладких ладонях невесты, ему всё ещё было не спокойно.
— Возлагаю на себя ответственность и заботу до скончания своих дней, и отныне нарекаю тебя Д’тар Реной! — Дарк вымолвил лишь скупые обязательные слова. Он не собирался лгать на собственной свадьбе, давая красивые, запальчивые и сладкие обещания. Здесь и сейчас они определяли новые обязанности, ведь каждое слово, сказанное и не сказанное во время церемонии, имело значение. Именно поэтому Дарк с напряжением ожидал, что же произнесёт Рена.
— Клянусь чтить и уважать своего супруга и хранить ему верность. — Её голос прозвучал безжизненно и холодно.
«Да она издевается!» — Дарк посильнее стиснул зубы, чтобы не выдать своего гнева. Слова Рены показались ему насмешкой. Чтить и уважать? Как будто его мнение когда-то для неё что-то значило! А уж говорить о верности… Поздно давать клятвы, когда уже нечего беречь!
— Да будет так! — процедил Дарк, тем самым заканчивая торжественную часть, и взял Рену за руку. До хруста мелких костей сжал он её ладонь, но невеста не проронила ни звука. Дарк с трудом сдерживался, таща Рену за собой в экипаж. Там, они, наконец, смогут скрыться от любопытных гостей. Как бы ни хотел Дарк провести свадьбу тайно, обойдясь лишь родителями невесты, да нескольким доверенными лицами, на капище всё равно собрались жители окрестных деревень. Вероятно, наги захотели почтить своим присутствием вступление в брак дочери своего сейла, а, возможно, их просто привлек предстоящий пир. Вот только жених с невестой на нём не останутся! Дарк грубовато втолкнул Рену внутрь экипажа и поспешно запрыгнул сам. Захлопнув дверь, он нервно постучал вознице и плюхнулся на обитую бархатом скамейку. Злость и раздражение душили его, так что кулаки невольно сжались, а близость молчаливой невесты и вовсе выводила из себя. Дарк сделал глубокий вдох и, откинувшись на мягкую спинку, медленно выдохнул. Он с лёгким пренебрежением покосился на сидевшую прямо, будто проглотившую кол, Рену и презрительно усмехнулся.
— Я так понимаю, чтить ты меня собралась молчанием. Что ж, весьма разумно с твоей стороны!
Рена даже не шелохнулась. Она продолжала сидеть, словно изваяние, а Дарк сам не мог понять, почему это его так бесило. «Может, она там беззвучно рыдает за своей вуалью?» — мелькнула в голове мысль, и руки сами потянулись к плотной ткани. Дарк резко дёрнул, и шёлковая вуаль послушно сползла, открывая лицо невесты. Сердца кольнули в груди и застучали чуть быстрее. Дарк решительно не понимал, почему в тот момент Рена показалась ему невероятно красивой. Почти всё её лицо покрывала золотистая чешуя, блестевшая и сверкающая ярче всех украшений. Густо подведённые сурьмой глаза горели огнём, а красиво очерченный изгиб бровей придавал взгляду нотку таинственности. Так могла смотреть на мир статуя какой-нибудь древней богини с Проклятых земель. С тем же внутренним достоинством и в то же время отрешённостью. Рена взирала куда-то мимо Дарка, словно он не сидел сейчас напротив. Он что, для неё пустое место? Она ведь даже краем глаза на него не взглянула! Ярость вновь охватила тело, дыхание стало резче и чаще. «Да как она смеет так беззастенчиво пренебрегать мной!» — гневно подумал Дарк и, крепче сжав кулаки, заметил вслух:
— Представляешь, какая занятная ирония. Твой любовник тоже сегодня женится!
Рена моргнула и опустила взгляд. «Что ж, это хоть какая-то реакция!» — оценил Дарк и продолжил:
— А ещё, после того как король О’дар выдал его королю Бродерину, он сам попросил ускорить свадьбу! Говорят, принцесса Зарина без ума от своего жениха!
Уголки выкрашенных в кроваво-алый губ Рены чуть заметно дрогнули. Она отвела взгляд в сторону и чуть слышно вздохнула. Дарк ощутил, как собственные губы расплываются в довольной улыбке. Он всё-таки смог задеть Рену, и теперь та не выглядела надменно-равнодушной. Всё в её облике прониклось печалью, она с почти осязаемой тоской смотрела на проплывающий за окном унылый зимний пейзаж и по-прежнему молчала. Дарк продолжал на неё коситься и терзаться внутренними противоречиями. Его то подмывало вновь сказать что-то неприятное и обидное, дабы заставить невесту проявлять хоть крохи эмоций, то он ловил себя на совершенно крамольных мыслях, что любуется ей. Нет, даже хуже, порой Дарк просто не мог оторвать от неё взгляда! Что-то в этой чешуе было такого, что никак не давало покоя. К ней так и хотелось прикоснуться! Каждый раз Дарк с недоумением останавливал свой порыв. «Да что со мной такое?!» — мысленно ругался он на самого себя и всё крепче сжимал кулаки. Поездка превращалась в настоящую пытку, которая только усиливалась и усложнялась с каждой минутой. К тому моменту, когда экипаж остановился напротив особняка Медити, Дарк был уже на взводе. Его чуть заметно трясло, и любая мелочь запросто могла вывести из себя. Дарк поспешно выпрыгнул из экипажа. Набрав родной воздух в грудь, он попытался успокоиться. Ему почти это удалось. Он всё ещё глубоко дышал, когда повернулся к невесте и подал руку, чтобы помочь спуститься. Но стоило Рене только до него дотронуться, как он резко отскочил в сторону. Его бросило в жар от одного её касания!
— Что ты делаешь? — прошипел Дарк.
Рена с удивлением посмотрела на него, после чего самостоятельно спустилась. Остановившись напротив, она осторожно принялась оглядываться. Окинула беспокойным взглядом особняк из тёмно-серого камня с черной черепичный крышей, потом покосилась на голые стволы деревьев и чахлые заросли кустарников у ворот, оценила виднеющийся неподалёку старинный фонтан. Дарк и сам хозяйским взглядом пробежался по своему имению и, найдя его состояние вполне достойным, вновь посмотрел на Рену.
— Иди за мной! — приказал он и зашагал к дому. Она, понурившись, засеменила следом. Дарк не стал останавливаться в холле, не счёл нужным хоть что-то показывать в доме, рассудив, что завтра утром, если ей будет надо, Рена сама во всём разберётся. Он же привёл её в женское крыло и толкнул ближайшую дверь.
— Твоя комната, — бросил он, пропуская невесту внутрь, после чего вошёл сам. Бегло оглядевшись, Дарк убедился, что в комнате прибрали и, задумчиво посмотрев в окно, где стремительно сгущались зимние сумерки, направился к ближайшей лампе. Жёлтый уютный свет разбросал таинственные тени. Дарк повернулся к Рене, пытаясь собраться с мыслями. Маркус предупредил его, что действия зелья, помогающего сохранять невесте рассудок, едва ли хватит до полуночи. Расшаркиваться особенно некогда, да и следить за безумной, если что, тоже будет некому.
Дарк вновь взглянул на Рену. Мягкий свет лампы лишь добавил ей красоты и притягательности. Ведь это же хорошо, что он её хочет? Пусть даже это признание и заставляло его ненавидеть самого себя. За слабость. Низменную слабость. Его совести и принципам было бы куда проще и легче исполняй он свой долг, но о каком долге могла идти речь, если буквально каждая клеточка его тела кричала о желании?! И чем дольше Дарк смотрел на Рену, тем труднее становилось сдерживаться. Ну не мог же он наброситься на неё! Ему бы выйти, остудить голову, подумать слегка, но куда там — даже двинуться не мог, прикованный к блеску чешуи, словно раб цепью. Если только к ней…
Он подошёл не спеша, почти лениво, так и не отрывая от неё взгляда.
— Ты! Как ты посмел украсть мою игрушку?! — демоница с лёгкостью схватила его за грудки, будто он был не крепким мускулистым мужчиной, а щуплым дохляком. Взглянув в алые, сверкающие глаза, Дарк мысленно попрощался со своей жизнью. Подобного бешенства ему прежде не доводилось видеть даже в бою, когда бойцы входили в раж.
— Ну-ну, угомонись, Касайрис! — появление Маркуса оказалась, как всегда, весьма кстати (когда волшебник зашёл в гостиную, Дарк так и не понял. Вероятно, в тот момент он нелепо дрыгал ногами, вися над креслом). — Дюлан проявил себя как настоящий герой! Если тебе так уж хочется сделать кого-то виноватым, так обвиняй старину О’дара, этот пройдоха умудрился обмануть всех шестерых агни!
— Эта нахальная драконья тварь должна была рассеяться по ветру, а не возрождаться! — Касайрис и не думала униматься, но Дарка отпустила. — Разве ты не понимаешь, что теперь он стал ещё сильнее? — обрушилась она на Маркуса. — Раньше это был просто наглый, умный и талантливый дракон, а теперь он ещё и волшебник!
«Ручной дракон-волшебник», — отметил про себя Дарк, вновь усаживаясь в кресло и наблюдая за перепалкой мага и демоницы.
— И что же в этом плохого? — продолжал держать оборону Маркус. — Вчера ты жаловалась, что у вас мало достойных конкурентов, а сегодня гневаешься, заполучив нового!
— Он должен был быть только моим! — отрезала Касайрис, даже топнув ногой от негодования. Ну точно маленькая капризная девчонка!
— Но если бы он стал твоим, то быстро бы тебе надоел! — вновь вступился Маркус, впрочем, он ещё довольно долго общался с демоницей, прежде чем та, весьма неохотно, сдалась. Дарк чувствовал, что чудом избежал очередного проклятья в свою сторону, и был чрезвычайно рад, когда Касайрис гордо удалилась.
— Я мог сам стать О’даром, — проводив демоницу взглядом, произнёс он, всё ещё ощущая глубокое сожаление.
— Вряд ли, — покачал головой Маркус. — Тебе бы просто не удалось сожрать его сердце. Только дракон может стать драконом!
— Но этот… он же человек! — возразил Дарк, ощущая разочарование. У него словно бы отняли мечту. Сначала поманили яркими флагами, а затем оставили среди унылого серого пейзажа.
— Виргуэль и правда сын О’дара. Полукровка.
Дарк мысленно выругался. Угораздило же его так вляпаться! Хорошо ещё, что интуиция не подвела, а то ведь он уже размечтался.
— Что ж, забудем об этом, — проворчал Дарк себе под нос, а затем, улыбнувшись, вновь обратился к Маркусу. — Что-то в последнее время мы стали часто встречаться! Не ожидал тебя увидеть у драконов!
— Да? А я думал, ты уже догадался, что я здесь не случайно.
Ответ волшебника Дарку не понравился.
— Вот только не говори мне, что тебе поручили за мной проследить!
— Не совсем за тобой, а, скорее, за вами двумя, — пояснил Маркус, и, предвосхищая новый вопрос, уже вертевшийся на языке Дарка, добавил: — Рэбэнус поручил мне не упустить твою невесту. Я тут порылся в сокровищнице О’дара и помимо интересных свитков и книг обнаружил весьма полезную вещицу… — Он зашарил в кармане плаща, а затем вытащил гладкий отполированный до блеска наручник. — Узнаёшь?
— Вампирские оковы? Зачем они тебе?
— Не мне, а тебе, — отдавая наручник, поправил Маркус. — Помнишь, какие у них свойства?
Дарк нахмурился. Свойства он помнил отлично, а вот понять к чему клонит волшебник никак не мог.
— Видимо, нужна подсказка, — усмехнулся тот. — Должен заметить, твоё проклятье ещё та мерзость. Любая змееподобная тварь, едва почувствовав поблизости твою невесту, считает своим долгом не только сообщить ей о своём присутствии, но и позвать за собой, чтобы сопроводить прямиком к Великому Полозу. В прошлый раз бедняжку спас Этьен… — Маркус на миг прервался, а затем продолжил, как ни в чём не бывало. — Кстати, сейчас он гостит во дворце и весьма активно пытается «вылечить» твою невесту…
Договорить он уже не успел. Дарк вскочил с кресла и рванул к двери. В голове что-то стучало от накатившего на него бешенства. Он готов был разорвать несносного эльфа даже голыми руками.
— Эй, ты куда? — крикнул ему вдогонку Маркус. — Хочешь начать войну с эльфами?
Дарк резко затормозил. «Проклятые эльфы! Да поглоти ж ты бездна этого Этьена!» — выругался он. И что же с ним теперь делать? Дарк тяжело вздохнул и зашагал обратно к Маркусу. Злость разъедала его, как коварная ржавчина крепкий металл. Ощущение собственной никчёмности только усиливало гнев. И почему он должен всё это терпеть?! Вот если бы это было его царство… Дарк замер и уже в следующий миг едва не расхохотался. Похоже, личному ручному дракону настала пора приступить к своим королевским обязанностям. И для начала вышвырнуть из страны одного нахального эльфа!
***
Традиционный венчальный наряд невесты удивительно хорошо подходил к столь непростой свадьбе. Лицо надёжно укрывала плотная расшитая золотыми нитями вуаль. Длинное, изумрудного оттенка платье с широкими рукавами позволяло легко спрятать покрытые чешуёй руки. И даже золотистые локоны, выбившиеся из сложной плетёной причёски, можно было спутать с длинными замысловатыми украшениями и тонкими цепочками, свисающими с накидки. Одно из запястий всё ещё стягивал вампирский наручник, хотя теперь к нему прибавилось множество более дорогих и изысканных браслетов, которые тихо звенели при любом даже самом лёгком движении. На Рене вообще было столько золота, что даже взыскательному наблюдателю этой церемонии не сразу бы удалось понять, почему невеста так ослепительно сверкала. Впервые Дарк с навязчивой щепетильностью следил за исполнением всех свадебных ритуалов, и никогда прежде странные нагские традиции не вызывали у него столь явного одобрения. Хотя бы то, что невесту могли наряжать только невинные девушки, уже избавило от лишних хлопот: незнакомым драконеанкам оказалось легко внушить, что необычный вид Рены всего лишь обязательная часть костюма. Но с момента, как будущая жена покидала комнату, в которой и облачалась к венчанию, её лица уже никто не должен был видеть.
Признаться, Дарк волновался. И причин тому было много. Его откровенно пугало затянувшееся молчание невесты. Рена не говорила ни с кем с тех пор, как Дарк, поймав её у ворот драконьего дворца, запер в комнате. Она не удостоила взглядом ни Маркуса, ни присланных служанок. Конечно, такое поведение легко было списать на её состояние: в спальне царил настоящий хаос, красноречиво свидетельствовавший о метаниях. Перевёрнутая вверх дном постель, сдернутые портьеры, разбитые вазы и цветочные горшки, чьи разномастные черепки усыпали весь пол — это только то, что сразу бросалось в глаза. Медальон и вовсе обнаружился под кроватью. Рена надела его лишь после того, как на неё водрузили свадебный наряд, словно до последнего надеялась, что сможет избежать своей участи. И всё же это было очень важно. Медальон на груди невесты означал её согласие на брак, и хотя нагские традиции не запрещали выдавать замуж насильно, Дарку совсем не хотелось объясняться с Рошем. Разумеется, достойные оправдания на случай, если Рена вздумает заартачиться, он приберёг, но тревога не отступала. Дарку всё время казалось, что невеста вот-вот что-то выкинет: попробует сбежать, покажет свой истинный облик отцу или матери, сорвёт церемонию каким-нибудь неуместным признанием. Он ждал подвоха буквально каждую секунду, но мог надеяться только на выделенную ему O’даром охрану. Всю дорогу до капища Дарк провёл, как на иголках. Ему тоже не полагалось видеть невесту, и всё, на что он мог рассчитывать, это раз за разом коситься в сторону свадебного экипажа. Но даже стоя на священных камнях капища и рисуя киноварью брачные узоры на гладких ладонях невесты, ему всё ещё было не спокойно.
— Возлагаю на себя ответственность и заботу до скончания своих дней, и отныне нарекаю тебя Д’тар Реной! — Дарк вымолвил лишь скупые обязательные слова. Он не собирался лгать на собственной свадьбе, давая красивые, запальчивые и сладкие обещания. Здесь и сейчас они определяли новые обязанности, ведь каждое слово, сказанное и не сказанное во время церемонии, имело значение. Именно поэтому Дарк с напряжением ожидал, что же произнесёт Рена.
— Клянусь чтить и уважать своего супруга и хранить ему верность. — Её голос прозвучал безжизненно и холодно.
«Да она издевается!» — Дарк посильнее стиснул зубы, чтобы не выдать своего гнева. Слова Рены показались ему насмешкой. Чтить и уважать? Как будто его мнение когда-то для неё что-то значило! А уж говорить о верности… Поздно давать клятвы, когда уже нечего беречь!
— Да будет так! — процедил Дарк, тем самым заканчивая торжественную часть, и взял Рену за руку. До хруста мелких костей сжал он её ладонь, но невеста не проронила ни звука. Дарк с трудом сдерживался, таща Рену за собой в экипаж. Там, они, наконец, смогут скрыться от любопытных гостей. Как бы ни хотел Дарк провести свадьбу тайно, обойдясь лишь родителями невесты, да нескольким доверенными лицами, на капище всё равно собрались жители окрестных деревень. Вероятно, наги захотели почтить своим присутствием вступление в брак дочери своего сейла, а, возможно, их просто привлек предстоящий пир. Вот только жених с невестой на нём не останутся! Дарк грубовато втолкнул Рену внутрь экипажа и поспешно запрыгнул сам. Захлопнув дверь, он нервно постучал вознице и плюхнулся на обитую бархатом скамейку. Злость и раздражение душили его, так что кулаки невольно сжались, а близость молчаливой невесты и вовсе выводила из себя. Дарк сделал глубокий вдох и, откинувшись на мягкую спинку, медленно выдохнул. Он с лёгким пренебрежением покосился на сидевшую прямо, будто проглотившую кол, Рену и презрительно усмехнулся.
— Я так понимаю, чтить ты меня собралась молчанием. Что ж, весьма разумно с твоей стороны!
Рена даже не шелохнулась. Она продолжала сидеть, словно изваяние, а Дарк сам не мог понять, почему это его так бесило. «Может, она там беззвучно рыдает за своей вуалью?» — мелькнула в голове мысль, и руки сами потянулись к плотной ткани. Дарк резко дёрнул, и шёлковая вуаль послушно сползла, открывая лицо невесты. Сердца кольнули в груди и застучали чуть быстрее. Дарк решительно не понимал, почему в тот момент Рена показалась ему невероятно красивой. Почти всё её лицо покрывала золотистая чешуя, блестевшая и сверкающая ярче всех украшений. Густо подведённые сурьмой глаза горели огнём, а красиво очерченный изгиб бровей придавал взгляду нотку таинственности. Так могла смотреть на мир статуя какой-нибудь древней богини с Проклятых земель. С тем же внутренним достоинством и в то же время отрешённостью. Рена взирала куда-то мимо Дарка, словно он не сидел сейчас напротив. Он что, для неё пустое место? Она ведь даже краем глаза на него не взглянула! Ярость вновь охватила тело, дыхание стало резче и чаще. «Да как она смеет так беззастенчиво пренебрегать мной!» — гневно подумал Дарк и, крепче сжав кулаки, заметил вслух:
— Представляешь, какая занятная ирония. Твой любовник тоже сегодня женится!
Рена моргнула и опустила взгляд. «Что ж, это хоть какая-то реакция!» — оценил Дарк и продолжил:
— А ещё, после того как король О’дар выдал его королю Бродерину, он сам попросил ускорить свадьбу! Говорят, принцесса Зарина без ума от своего жениха!
Уголки выкрашенных в кроваво-алый губ Рены чуть заметно дрогнули. Она отвела взгляд в сторону и чуть слышно вздохнула. Дарк ощутил, как собственные губы расплываются в довольной улыбке. Он всё-таки смог задеть Рену, и теперь та не выглядела надменно-равнодушной. Всё в её облике прониклось печалью, она с почти осязаемой тоской смотрела на проплывающий за окном унылый зимний пейзаж и по-прежнему молчала. Дарк продолжал на неё коситься и терзаться внутренними противоречиями. Его то подмывало вновь сказать что-то неприятное и обидное, дабы заставить невесту проявлять хоть крохи эмоций, то он ловил себя на совершенно крамольных мыслях, что любуется ей. Нет, даже хуже, порой Дарк просто не мог оторвать от неё взгляда! Что-то в этой чешуе было такого, что никак не давало покоя. К ней так и хотелось прикоснуться! Каждый раз Дарк с недоумением останавливал свой порыв. «Да что со мной такое?!» — мысленно ругался он на самого себя и всё крепче сжимал кулаки. Поездка превращалась в настоящую пытку, которая только усиливалась и усложнялась с каждой минутой. К тому моменту, когда экипаж остановился напротив особняка Медити, Дарк был уже на взводе. Его чуть заметно трясло, и любая мелочь запросто могла вывести из себя. Дарк поспешно выпрыгнул из экипажа. Набрав родной воздух в грудь, он попытался успокоиться. Ему почти это удалось. Он всё ещё глубоко дышал, когда повернулся к невесте и подал руку, чтобы помочь спуститься. Но стоило Рене только до него дотронуться, как он резко отскочил в сторону. Его бросило в жар от одного её касания!
— Что ты делаешь? — прошипел Дарк.
Рена с удивлением посмотрела на него, после чего самостоятельно спустилась. Остановившись напротив, она осторожно принялась оглядываться. Окинула беспокойным взглядом особняк из тёмно-серого камня с черной черепичный крышей, потом покосилась на голые стволы деревьев и чахлые заросли кустарников у ворот, оценила виднеющийся неподалёку старинный фонтан. Дарк и сам хозяйским взглядом пробежался по своему имению и, найдя его состояние вполне достойным, вновь посмотрел на Рену.
— Иди за мной! — приказал он и зашагал к дому. Она, понурившись, засеменила следом. Дарк не стал останавливаться в холле, не счёл нужным хоть что-то показывать в доме, рассудив, что завтра утром, если ей будет надо, Рена сама во всём разберётся. Он же привёл её в женское крыло и толкнул ближайшую дверь.
— Твоя комната, — бросил он, пропуская невесту внутрь, после чего вошёл сам. Бегло оглядевшись, Дарк убедился, что в комнате прибрали и, задумчиво посмотрев в окно, где стремительно сгущались зимние сумерки, направился к ближайшей лампе. Жёлтый уютный свет разбросал таинственные тени. Дарк повернулся к Рене, пытаясь собраться с мыслями. Маркус предупредил его, что действия зелья, помогающего сохранять невесте рассудок, едва ли хватит до полуночи. Расшаркиваться особенно некогда, да и следить за безумной, если что, тоже будет некому.
Дарк вновь взглянул на Рену. Мягкий свет лампы лишь добавил ей красоты и притягательности. Ведь это же хорошо, что он её хочет? Пусть даже это признание и заставляло его ненавидеть самого себя. За слабость. Низменную слабость. Его совести и принципам было бы куда проще и легче исполняй он свой долг, но о каком долге могла идти речь, если буквально каждая клеточка его тела кричала о желании?! И чем дольше Дарк смотрел на Рену, тем труднее становилось сдерживаться. Ну не мог же он наброситься на неё! Ему бы выйти, остудить голову, подумать слегка, но куда там — даже двинуться не мог, прикованный к блеску чешуи, словно раб цепью. Если только к ней…
Он подошёл не спеша, почти лениво, так и не отрывая от неё взгляда.
