Я села и потянулась за стаканом воды на тумбочке, но остановилась. Рядом с ним лежала записка, на загнутом краешке которой был нарисован кривой смайлик. Узнаваемый почерк Скай:
Мы с Эм ушли в аптеку. Сиди тихо, не умирай, мы быстро.
P.S. Не смей вставать без разрешения. Это приказ.
Я хмыкнула. Вот и вернулись шуточки. Значит, всё в порядке.
Обернувшись в плед, я свесила ноги с кровати и подошла к окну. На улице было светло, но не жарко — лёгкие облака, редкие прохожие, машины, и зелень, которая казалась ярче обычного. Может, из-за того, что сама я была бледной и уставшей.
Я прислонилась лбом к прохладному стеклу и просто стояла, никуда не спеша. Было удивительно спокойно. Никаких дел, никаких пар, никакой гонки. Только я, этот странный день и тихая комната, пахнущая мятой и тёплым воздухом после сна.
Телефон тихо вибрировал на подоконнике. Я взяла его и взглянула на экран.
Ник.
Привет. Как выспалась? Хотел узнать, как ты себя чувствуешь.
На губах появилась усталая, но легкая улыбка.
Я набрала ответ, лениво.
Привет. Выспалась, как убитая. Немного простудилась, но всё нормально. Спасибо, что написал.
Нажала.
Я положила телефон рядом и снова посмотрела в окно. Где-то внутри стало чуть теплее, будто даже температура отступила, уступив место чему-то другому.
Было удивительно тихо. Ни голосов в коридоре, ни шума посуды на кухне, ни обычного гудения кампуса за окном. Только я и редкие сообщения, будто шёпот из другого мира.
Телефон снова завибрировал.
Ник.
Если хочешь, могу заехать. Привезу что-то тёплое.
Я уставилась в экран, будто он заговорил голосом.
Он предлагает приехать.
Сюда.
Ко мне.
С едой.
Мозг завис. Внутри что-то вспыхнуло — смесь паники, радости, неловкости и… чего-то ещё. Он не просто спрашивает «как дела». Он хочет быть рядом. Заботиться. Это ведь не просто вежливость, да?
Но…
Я села ровнее, натянула плед до подбородка и снова перечитала сообщение. Три раза. Потом набрала ответ:
О, не стоит! Правда. Я просто слегка приболела, не умираю же. У тебя наверняка работа… не отвлекайся из-за меня.
Я посмотрела на текст, долго. И в какой-то момент мне захотелось его стереть. Написать честно: «Приезжай. Я была бы рада тебя видеть.» Но пальцы сами нажали «отправить».
Телефон остался в руке. Я не отводила взгляда от экрана, будто ждала ответа сразу — как будто каждое новое сообщение должно решить всё. Глупо, конечно. Мы не пара. Даже не близкие друзья. Мы просто… хорошо провели время. Он заботится. Просто заботится. Так ведь?
Я снова посмотрела в окно. Люди шли по дорожкам, кто-то смеялся, кто-то говорил по телефону. Мир жил своей обычной жизнью. А я сидела в комнате, в пледе, с лёгкой температурой, и чувствовала, что-то странное и непривычное.
В этот момент дверь в комнату приоткрылась. Кто-то возился с ключом, тихо ругался — и вот щелчок, и в проёме показалась Скай. За ней — Эмили с пакетом из аптеки.
— Мы вернулись! — объявила Скай, как будто уносила Оскар.
Она замерла, увидев моё лицо.
— Ты чего такая? Всё нормально?
Я быстро перевела взгляд с телефона на неё и попыталась улыбнуться.
— Да… Просто… Сообщение пришло.
— От кого? — Эмили поставила пакет на стол.
— От Ника, — ответила я слишком быстро и тут же пожалела.
Скай приподняла бровь.
— “Ника”, — повторила она, чуть растянуто, с лёгкой интонацией, которую я сразу узнала. Она бы ничего не сказала, но я знала её: внутри неё уже включилась схема "подруга влюбляется", и она начнёт собирать улики, как Шерлок.
— Он хотел приехать, — сказала я, натягивая плед ещё выше. — С едой. Но я написала, что не надо… у него работа и всё такое.
— А ты хотела, чтобы он приехал? — спокойно спросила Эмили, перебирая таблетки.
Я замерла.
— Я… не знаю.
Скай всё ещё стояла у двери, смотрела на меня внимательно, чуть прищурившись.
— Знаешь. Просто не признаёшься.
Я отвела взгляд. Телефон снова завибрировал в руке.
Ник.
Работа подождёт. А вот ты — нет. Я всё равно рядом. Просто скажи "да", и я уже еду.
Я смотрела на эти слова и не знала, как дышать.
Он не спросил «можно?», он сказал «скажи да» — спокойно, уверенно, но не давя. Просто дал выбор. И оставил его мне.
Я почувствовала, как Скай и Эмили переглянулись, хотя даже не смотрела на них. Молчание повисло короткое, почти хрупкое. Словно никто не хотел спугнуть тот момент, когда внутри что-то решается — почти без слов.
— Он правда заботится, — тихо сказала Эмили. — Не каждый парень приедет к тебе, когда ты сидишь с температурой и в пледе.
— Я выгляжу ужасно, — пробормотала я, и это было глупо, я знала.
— Зато честно, — пожала плечами Скай.
Я опустила взгляд на экран. Сообщение всё ещё горело в переписке.
Скажи "да", и я уже еду.
Пальцы медленно набрали ответ. Неуверенно, будто каждая буква — шаг по тонкому льду. Но внутри, где-то глубоко, было уже понятно — я хочу, чтобы он приехал.
Если ты и правда рядом… то да.
Я отправила. И будто выдохнула всё, что держала внутри с утра.
Телефон замолчал всего на пару секунд.
Ник.
Уже еду. Держись. Будет тёпло.
Я уставилась в экран, и мне показалось, что сердце стучит чуть громче. Или это плед дрожит? Или я всё-таки волнуюсь больше, чем хочу признаться?
— Он едет, — прошептала я.
Через двадцать минут телефон завибрировал. Я подскочила, как будто меня ударило током.
Ник:
Я на месте. Но меня, кажется, не пропускают — охранник сказал, что без пропуска нельзя. Ничего страшного. Я подожду. Если почувствуешь силы — выйди на пару минут. Только тепло оденься, ладно?
Скай выглянула из-за шкафа, увидев моё лицо.
— Он приехал?
Я молча кивнула.
— И тебя не пускают к нему? — уточнила она с заговорщицкой ноткой.
— Наоборот. Его — ко мне.
— Охрана — главные разрушители любви, — театрально сказала Скай и подмигнула.
Эмили, не глядя, подала мне шарф.
— Надень капюшон, тепло оденься. И не стой с ним долго, ладно? А то он принесёт тебе суп, а ты принесёшь ему простуду.
Я быстро натянула свитер, сверху толстовку, закуталась в шарф, взяла телефон и спустилась вниз. Внутри всё дрожало — не от холода, а от… волнения? Ожидания? Чёрт его знает. Я старалась идти спокойно, но сама чувствовала, как пальцы сжимаются в кармане.
Когда я вышла из двери общежития, он стоял чуть в стороне, у скамейки, прислонившись к перилам. В руках — белый бумажный пакет. Без лишних ленточек, без упаковки. Просто аккуратно, по-домашнему.
Он поднял взгляд, когда я подошла.
— Привет, — сказала я, и голос всё ещё был чуть хриплым.
— Привет, — мягко ответил он. — Рад, что ты вышла. Я уж думал, охранник объявит меня особо опасным с пюрешкой.
Я рассмеялась, но тут же закашлялась. Он моментально шагнул ближе, словно хотел поймать кашель на лету, но тут же остановился.
— Осторожно. Ты же только чуть-чуть простыла, не будем рисковать. — Он протянул пакет. — Там куриный суп, тёплый. Я сам варил. И чай с лимоном в термосе. Он ещё горячий, вроде.
— Ты... всё это... — я взяла пакет обеими руками, и мне даже показалось, что он чуть-чуть тёплый через бумагу.
— Ты же простыла, — пожал он плечами. — Это не подвиг. Просто… хотел, чтобы ты почувствовала, что не одна.
Я посмотрела на него. На его немного растрёпанные волосы, на куртку, в которой он, кажется, всегда выглядел уютно, и на то, как он держал руки в карманах — будто боялся, что если дотронется, испортит момент.
— Спасибо, — тихо сказала я. — Правда.
— Ладно, иди, — тихо сказал он. — А то застудишься сильнее.
— А ты? Не замёрз? — спросила я, всё ещё не отходя.
Он усмехнулся.
— У меня иммунитет.
— Спасибо тебе, Ник. За всё.
— Не за всё, — пожал он плечами. — За суп и чай. Остальное... ещё впереди, наверное.
Я крепче сжала пакет, развернулась и пошла к двери. Он не пошёл сразу, не окликнул. Просто остался стоять там, где был.
Я поднималась по лестнице медленно, чувствуя, как с каждым шагом что-то внутри становится легче и странно приятно тянет под рёбрами.
На втором пролёте я машинально бросила взгляд в окно, выходящее на улицу.
Он всё ещё стоял там.
У него были руки в карманах, взгляд — вверх, туда, где сейчас шла я. И в тот момент, когда я заметила его — он заметил меня. Словно знал, куда именно смотреть.
Ник слегка улыбнулся — так, едва-едва, но тепло. И, не спеша, поднял руку и помахал. Ладонь — открытая, спокойная, будто говорил: «Я здесь. Всё хорошо.»
Я прижала пакет к груди и тоже чуть наклонила голову, не отрываясь от стекла.
Он постоял ещё секунду. А потом медленно развернулся и ушёл.
А я осталась стоять на лестничной клетке, будто в комнате вдруг выключили свет — но не стало темнее, просто чуть… тише.
***
Я проснулась от странного холода, хотя под одеялом было жарко. Всё тело словно горело, а лоб был мокрым. Меня знобило. Поначалу я подумала, что просто вспотела во сне, но потом пришло ощущение тяжести — как будто каждая клеточка тела устала. Попыталась перевернуться, но даже это далось с трудом.
— …Скай, — выдохнула я хрипло, почти шёпотом, — Эмили…
В комнате было темно, только слабо светились огоньки от зарядок и экранов. Где-то рядом зашевелилась кровать.
— Ммм? — послышалось сонное, — Ди? Это ты?
Скай приподнялась, зевая.
— Ты чего?.. Тебе плохо?
Она спрыгнула с кровати и пошарила рукой по тумбочке, включая ночник. Свет резанул по глазам, и я зажмурилась.
— Ты вся... ты вспотела. Что с тобой?
Я не ответила. Горло першило так, что даже шевелить губами было тяжело. Скай склонилась надо мной, коснулась лба, и я вздрогнула — от её руки веяло прохладой.
— У тебя жар... Боже, ты горишь! — Она резко встала, оглянулась, — Эм! Эм, проснись!
Эмили вскинулась на кровати.
— Что случилось?
— Диане плохо, у неё температура. Посмотри на неё, она вся мокрая, как после душа, и дрожит!
Эмили быстро подошла, тоже приложила ладонь ко лбу.
— Так, вызываем медсестру. Скай, найди дежурную по этажу.
Я слышала всё, но будто сквозь вату. Шум, шорох, звонок, голос Эмили, что-то про "очень высокая температура" и "похоже, вирус", и снова Скай, которая не отходит ни на шаг.
Через десять минут в комнату вошла женщина в белом халате с аптечкой. Она проверила пульс, посветила фонариком в глаза, потом приложила градусник. Через пару минут приподняла брови.
— 39.6. Её нужно отвезти в медпункт. Поможете одеть её?
— Конечно, — почти одновременно сказали Эмили и Скай.
Меня натянули в тёплый свитер, накинули пальто, кто-то сунул тапки. Я почти не ощущала, что происходит. Меня поддерживали под руки, пока я спускалась вниз.
