Уже сгустились сумерки. Когда к нам на встречу, а точнее встречать представителя клана Шо, вышли несколько Мерров, все заготовленные легенды вылетели у меня из головы.
Встречала нас женщина в черном плотном платье, старик, судя по всему, слепой, и юноша чуть старше меня. Я тут же почувствовала себя еще грязнее и нелепее. Почему–то, когда я представляла себя в роли просительницы мне не приходило в голову, что за моим позором может наблюдать мой ровесник.
Я судорожно пыталась припомнить и прорепетировать про себя заготовленную легенду о деревенской девушке, у которой открылся дар менталиста и которая жаждет присоединиться к проклятым, тьфу, могучим Меррам.
Так, от эпитетов, которые мои сородичи обязательно приставляли к фамилии этой семьи нужно стараться избавляться даже мысленно, а ну как ляпну где-нибудь.
Женщина закончила с обменом любезностями с Рито и переключила внимание на меня. По этикету, я не могла ничего ей сказать пока она меня не спросит. Но она молчала, только смотрела на меня большими ореховыми глазами.
– Это интересно, – сказала она наконец, повернулась, и со словами: – Пройдемте дорогие гости, – прошла внутрь дома.
Рито махнул, вежливо пропуская меня вперед, и мы вошли вслед за хозяевами.
Я успела услышать, как красавец–юноша с возмущением шепчет:
– Мама! Эту побирушку?
Та молча посмотрела на него, и он тут же прикусил язык, только надулся и бросал на всех взгляды исподлобья.
Меня начало трясти – каждый раз мне представлялось, что меня развернут или схватят еще на пороге, вариант что мне удастся пройти внутрь, да еще и не связанной по рукам и ногам, был настолько маловероятным, что его даже не продумала.
Решив действовать по обстоятельствам, я принялась украдкой разглядывать окружающее меня пространство. Ну что же дорого–богато, все как у Роденов, чтобы с порога все понимали, что это не просто дом, а Дом Клана.
У нас по территории клана были разбросаны небольшие дома, принадлежащие членам, только главное здание, в котором проводили все ритуалы, встречали гостей и жил глава, отличалось наличием некоторых декоративных элементов, здесь же все было в этих самых элементах и декорациях: буйная растительность в горшках, резные рамы на картинах и зеркалах, утонченная мебель. Там, где мы показывали массивность и основательность, Мерры предпочитали утонченность.
Мне нравилось, но наслаждаться мне пришлось недолго, женщина с ореховыми глазами привела нас в комнату, которая видимо служила ей кабинетом. Старик и юноша с нами не пошли. Она уселась в кресло и махнула нам с Рито в сторону гостевых кресел. Я покосилась на задрапированную красивой блестящей тканью сидушку, представила во что она превратиться после меня и замялась.
– Садись, садись, – со смехом махнула она и я аккуратно примостилась на краешке. – Не возражаешь, если я сперва переговорю с господином Шо? – спросила она меня, я от удивления даже заикаться стала и только пробубнила что–то, что она очевидно приняла за согласие.
– Благодарю, – она повернулась к Рито, с улыбкой наблюдавшему за всем этим, и начала обсуждение ритуала, для которого он был вызван. Судя по всему, в клане намечалась свадьба ее младшего брата.
Из их разговора, я узнала, что женщину зовут Айрис. Пока они обсуждали что, когда и где, меня внезапно начало клонить в сон, сказывалась дальняя дорога и нервотрепка последней недели. Было так уютно, тепло, и я почти задремала, и дернулась, снова садясь ровно.
Соседнее кресло пустовало – Рито ушел. Женщина, в кресле напротив, немного покачивалась, то отклоняя кресло на две ножки назад, то возвращаясь вперед, ставя его правильно. Видимо стук меня и разбудил. Она задумчиво смотрела на меня, а я виновато посмотрела на неё.
– Да, загадала ты мне задачку, милая. – сказала она. – Что же с тобой делать?
Она все знает! Рито рассказал?
– Нет, Рито бы тебя не сдал, он знает, что не зачем. – она смотрела на меня с улыбкой, – Это же очевидно! Нас все так боятся, но ты и вправду не подумала, что я могу прочитать твои мысли?
Мысленно я перебирала все синонимы слова "провал" и зачарованно смотрела на нее как кролик на удава. Все этого конечно боялись, но при этом говорили, что «чтение мыслей» – просто страшилка. Мы тоже старались создать вокруг огненного дара своего клана побольше баек, чтобы казаться страшнее и опаснее.
– Слишком много за и против, – протянула она, – С одной стороны нам нужны маги, сильные маги особенно, с другой стороны, где гарантия, что это все не происки Роденов? – я начала было говорить, но она оборвала меня взмахом руки, – Да, ты тут не причем, это ясно, ты пришла к нам сразу после ритуала, Рито подтвердит, обучить тебя закрываться или подменять образы не успел бы никто, даже найди вы учителя. Но что, если твои родичи действуют без твоего ведома, что помешает им потом вытащить из тебя все добытые сведения? – я снова не успела ничего сказать, как она прервала меня, считав мои мысли, – Клятва? Ты дочь Роденов, готова принести клятву верности Меррам?
– Если она не заставит меня идти против кого–то из моей семьи, то да. – это была первая полная фраза, которую я сказала в этом доме.
Она снова задумчиво на меня посмотрела, опасно отклонившись на стуле, я даже испугалась, что она упадет назад.
– Детская привычка – усмехнувшись сказала она, – Не удалось избавиться. – она покачала головой, смотря на стол. – Утро вечера мудренее! Скажу ответ завтра, до тех пор – ты гостья клана. Тебя проводят в гостевую комнату.
В комнату меня провожал тот самый слепой старик, который встречал нас. Лампу он дал в руки мне, а сам шел впереди ни разу не запнувшись.
Гостевая комната была маленькой и уютной, первым делом я бросилась к тазу, возле которого стоял кувшин с водой и как могла обтерла себя. Переоделась в единственное запасное платье и начала изучение комнаты.
Одна из дверей вела не в коридор, а судя по всему, в соседнюю комнату. Это, наверное, для родственников или старомодных супругов, решила я, и на всякий случай подергала ручку, чтобы удостовериться, что ночью не будет сюрпризов. Дверь оказалась не заперта, и я аккуратно приоткрыла ее и замерла: душевых я никогда не видела, но опознать смогла с первого взгляда.
Совместный продукт артефакторов и водников слыл чудом. В нашем клане такой говорили есть только у главы, а тут в комнате для гостей! Я бросилась внутрь и помылась вторично. Кажется ничего более приятного я не ощущала никогда. Стоять под теплым водопадом было невероятно прекрасно. Если меня завтра приговорят к казни, я попрошу в качестве последнего желания, постоять по душем.
Пока я стирала свое дорожное платье, пришла мысль, что водники – без которых этот артефакт не смогли бы установить, большие друзья клана Роден, и что если бы глава узнал о таком вот подгоне с их стороны вражескому клану, и не важно, какую цену они им заломили, то в восторг бы не пришел.
Развешав постиранное в душевой комнатке, я забралась в постель и махом заснула.
Проснулась я от жуткого грохота. Резко сев в постели, абсолютно не понимая, как я здесь оказалась, где это "здесь" и едва осознавая кто я, приходила в себя.
Грохот повторился – кто–то долбил дверь.
– Эй, ты там решила окопаться! – возмущался мужской голос, – Полдень уже, думаешь, что можешь забаррикадироваться и сидеть сколько угодно?
Я слетела с кровати и открыла дверь. За ней оказался тот самый юнец, который вчера высказывал недовольство моим вторжением. Осмотрел меня – лохматую, в мятой нижней сорочке, со следами подушки на лице, и скривился:
– Мама… то есть глава ждет тебя через пятнадцать минут в кабинете. – с этим он развернулся и ушел.
Я закрыла дверь и бросилась натягивать платье. Расческу, собираясь в свое великое путешествие, я положить забыла, так что волосы пришлось расчесывать просто пальцами. Волнистые, спутанные, до середины спины, они и расческе–то плохо поддавались, а тут...
Плюнула, скрутила все в бублик. Быстро умылась, задумалась было, что делать с непросохшим платьем, разрешат ли мне вернуться в комнату и забрать его, а потом решила, что если после разговора с главой Мерров меня будет волновать платье, то все не так уж плохо, и вышла из комнаты.
В кабинете сегодня помимо главы, был еще тот недовольный парень.
– Явилась–таки – пробурчал он.
– Присядь, – сказала мне Айрис Мерро, – Я приняла решение. В нашем клане клятвы давно отменили, мы считаем, что верность клану должна быть добровольной и осмысленной, а не насильственной под угрозой клятвы. Но в твоем случае, я не могу так рисковать и, если хочешь у нас учиться, клятву принести придется, но принимая твое условие, я добавлю строчку насчет конфликта интересов в случае с твоим кланом. Клятва в основном будет касаться неразглашения. Рито проведет ритуал.
Она дождалась от меня кивка, подтверждающего согласие.
– Также, твоё обучение будет несколько... Изменено. Обычно, в первую очередь мы учим защищать свое сознание от чтения, но не все в клане приняли мое решение, и я хочу, чтобы в первую очередь ты сосредоточилась на других направлениях.
«То есть чтобы мысли мои читали все, кто ни попадя», – подумалось мне.
– Боюсь, что так – это залог спокойствия для наших, да и для тебя, чтобы никто не думал, что ты шпионишь здесь в пользу Роденов. Если тебе станет легче, то так живут все в нашем клане, кто еще не прошел инициацию.
Легче мне не стало, от мысли, что ко мне в голову в любой момент может залезть кто угодно было не по себе, и сразу же в сознание поползли каки–то жуткие мысли.
– Не бойся способностью читать мысли как я, у нас обладают единицы, большинству приходиться прилагать чрезмерные усилия, чтобы считать хотя бы мутный образ, – она с усмешкой посмотрела на сына, – И в чем здесь проблема?
– В недостаточном потенциале, – пробубнил тот.
– В недостаточном усердии и лени. – отрезала глава, – С твоим потенциалом все в порядке.
– Легко говорить, когда у самой...– он стух под взглядом матери.
– А чтобы тебе легче было освоиться, – снова обратила на меня свое внимание, – Ирвин будет тебе помогать, можешь обращаться к нему со всеми вопросами. – сказала она, кивнув на сына.
Мы с Ирвином посмотрели друг на друга с обреченностью, и вслед за ним я вышла из комнаты.
До принесения клятвы меня оставили жить в той самой гостевой комнате. За ее пределы я выходить трусила, потому что о том, что нахожусь в стане врага не забывала, и информацию от главы клана о том, что не все рады моему присутствию учла.
Ритуал клятвы вызвал чувство мощнейшего дежавю – в ритуальном зале собрались похоже вообще все Мерры, видать также как Родены, съехавшиеся посмотреть на инициализацию уникума, так и они решили посмотреть на принесение клятвы вражеским Роденом.
Такое обилие зрителей меня напугало и заставило сомневаться в своем решении –первоначальный план не ставил под угрозу репутацию Роденов, теперь же... Беспокоилась я правда не столько за гордость соклановцев, сколько за родителей и сестру. Как ярость главы за такую подставу отразиться на них.
Рито, как и у нас, стоял около алтаря. В этот раз ложиться на алтарь мне было не нужно, только сесть. Я аккуратно примостилась, опасаясь, что он не выдержит такого святотатства – зада Родена на себе, и треснет.
Я хотела поставить печать на спину, чтобы было не так заметно, но тогда пришлось бы снимать с себя одежду. Это было бы некстати перед такой толпой, так что решила ставить на плечо.
– Почему ты не предупредил... – спросила я Рито тихонечко. Глупо, конечно, сама могла бы догадаться, что менталисты на такое способны.
– Чтобы ты не пыталась думать "правильно", – также тихо ответил тот, – Айрис должна была увидеть тебя такой как есть.
Вражеский стан, окруживший меня, явно разделился на две части: те, кто принял меня, и те, кто был категорически против такого пополнения. Можно было занести себе в достижения: организовала разброд в роду противника.
Я поймала саркастическую улыбку Айрис, читающую меня постоянно. С ней вместе в рядах тех, кто был если и не за, то не спешил высказывать резкое против, людей было не так много – слепой старик, которого, как я узнала, звали Свен, брат Айрис – Виктор и его невеста – Эви, и один еще незнакомый мне мужчина. Остальные, смотря на меня, судя по всему, припоминали все стычки с представителями моего рода и только решение главы, мешало им отомстить всему клану Роденов в моем лице.
Клятва оказалась не так страшна, как я себе представляла – не столько верности, сколько клятва о не причинении вреда, очень милостиво с их стороны.
После ритуала меня перевели из гостевой комнаты в комнату на этаже, где располагались комнаты членов клана. К счастью, в отличие от Роденов, Мерры не страдали любовью к обязательному обозначению в одежде своей принадлежности – дома, все в обязательном порядке носили что–то с красным цветом. Здесь никто не заставлял иметь в одежде серый – цвет ментальной магии.
Вроде бы я уже стала предателем в достаточной мере, но почему–то это было важно, что меня не заставляли менять цвета. Хотя это и выделяло меня среди других подростков, не давало им забыть кто я, но сомневаюсь, что они и так об этом бы забыли.
– Роденам мы обычно мозги варим, ты как предпочитаешь, всмятку или вкрутую? – прошипел один из подростков, когда мы, ученики, собрались в классе. Рядом склабился Ирвин, совсем не стремившийся выполнять роль моего куратора.
Класс был типичным как для теоретических занятий – несколько столов со стульями, меловая доска.
В группе нас собралось на удивление мало – всего четыре человека. Это было странно, на ритуале собралось столько народа, что было ясно – Мерры столь же многочисленны, как и Родены, но так мало учеников, почему? Впрочем, для меня это было плюсом, все–таки нападки троих должны выноситься проще, чем десятка, правда же?
Агрессивного друга Ирвина звали Саймом, еще с нами была девушка по имени Сцилла. Она столь радикальна не была, но сразу показала, что друзьями мы не станем. Не то, чтобы я собиралась кому–то навязываться, я и в своем клане сильно общительностью не отличалась, но все же находиться в атмосфере такой вот враждебности было довольно неприятно.
Преподают в кланах, кто сколько и что может. Знания как правило мало структурированы и через муки учительствования стараются прогнать как можно больше членов клана.
Первым учителем стал Свен, тот самый старик. Он вообще на удивление часто держался рядом со мной, и я решила, что это Айрис приставила его ко мне на всякий случай – вдруг кто и правда решит сварить мне мозг вкрутую. От Ирвина в этом случае, очевидно, помощи не будет.
– Свен? – удивилась Сцилла шепотом и спросила у Ирвина и Сайма, – На моей памяти он никогда не преподавал, а у вас были его занятия?
Ответил ей Свен:
– Нет, а будете болтать и не будет, – для такого довольно дряхлого старика, голос у него был громкий, раскатистый, и я поняла, что раньше его не слышала.
– Поскольку у вас новенькая в группе, сегодня будет повтор пройденного для остальных и вводное занятие для нее.
– Ну отлично, – пробурчал Ирвин, – Из–за нее мы еще и должны застрять на месте.
Внезапно тряпка из ведра, стоящего рядом с доской, вылетела, разбрызгивая воду и устремилась в лицо Ирвину, после чего плашмя упала ему на колени, замочив таким образом водой всю фронтальную часть вечно недовольного парня. Довольнее он от этого почему–то не стал.
Встречала нас женщина в черном плотном платье, старик, судя по всему, слепой, и юноша чуть старше меня. Я тут же почувствовала себя еще грязнее и нелепее. Почему–то, когда я представляла себя в роли просительницы мне не приходило в голову, что за моим позором может наблюдать мой ровесник.
Я судорожно пыталась припомнить и прорепетировать про себя заготовленную легенду о деревенской девушке, у которой открылся дар менталиста и которая жаждет присоединиться к проклятым, тьфу, могучим Меррам.
Так, от эпитетов, которые мои сородичи обязательно приставляли к фамилии этой семьи нужно стараться избавляться даже мысленно, а ну как ляпну где-нибудь.
Женщина закончила с обменом любезностями с Рито и переключила внимание на меня. По этикету, я не могла ничего ей сказать пока она меня не спросит. Но она молчала, только смотрела на меня большими ореховыми глазами.
– Это интересно, – сказала она наконец, повернулась, и со словами: – Пройдемте дорогие гости, – прошла внутрь дома.
Рито махнул, вежливо пропуская меня вперед, и мы вошли вслед за хозяевами.
Я успела услышать, как красавец–юноша с возмущением шепчет:
– Мама! Эту побирушку?
Та молча посмотрела на него, и он тут же прикусил язык, только надулся и бросал на всех взгляды исподлобья.
Меня начало трясти – каждый раз мне представлялось, что меня развернут или схватят еще на пороге, вариант что мне удастся пройти внутрь, да еще и не связанной по рукам и ногам, был настолько маловероятным, что его даже не продумала.
Решив действовать по обстоятельствам, я принялась украдкой разглядывать окружающее меня пространство. Ну что же дорого–богато, все как у Роденов, чтобы с порога все понимали, что это не просто дом, а Дом Клана.
У нас по территории клана были разбросаны небольшие дома, принадлежащие членам, только главное здание, в котором проводили все ритуалы, встречали гостей и жил глава, отличалось наличием некоторых декоративных элементов, здесь же все было в этих самых элементах и декорациях: буйная растительность в горшках, резные рамы на картинах и зеркалах, утонченная мебель. Там, где мы показывали массивность и основательность, Мерры предпочитали утонченность.
Мне нравилось, но наслаждаться мне пришлось недолго, женщина с ореховыми глазами привела нас в комнату, которая видимо служила ей кабинетом. Старик и юноша с нами не пошли. Она уселась в кресло и махнула нам с Рито в сторону гостевых кресел. Я покосилась на задрапированную красивой блестящей тканью сидушку, представила во что она превратиться после меня и замялась.
– Садись, садись, – со смехом махнула она и я аккуратно примостилась на краешке. – Не возражаешь, если я сперва переговорю с господином Шо? – спросила она меня, я от удивления даже заикаться стала и только пробубнила что–то, что она очевидно приняла за согласие.
– Благодарю, – она повернулась к Рито, с улыбкой наблюдавшему за всем этим, и начала обсуждение ритуала, для которого он был вызван. Судя по всему, в клане намечалась свадьба ее младшего брата.
Из их разговора, я узнала, что женщину зовут Айрис. Пока они обсуждали что, когда и где, меня внезапно начало клонить в сон, сказывалась дальняя дорога и нервотрепка последней недели. Было так уютно, тепло, и я почти задремала, и дернулась, снова садясь ровно.
Соседнее кресло пустовало – Рито ушел. Женщина, в кресле напротив, немного покачивалась, то отклоняя кресло на две ножки назад, то возвращаясь вперед, ставя его правильно. Видимо стук меня и разбудил. Она задумчиво смотрела на меня, а я виновато посмотрела на неё.
– Да, загадала ты мне задачку, милая. – сказала она. – Что же с тобой делать?
Она все знает! Рито рассказал?
– Нет, Рито бы тебя не сдал, он знает, что не зачем. – она смотрела на меня с улыбкой, – Это же очевидно! Нас все так боятся, но ты и вправду не подумала, что я могу прочитать твои мысли?
Мысленно я перебирала все синонимы слова "провал" и зачарованно смотрела на нее как кролик на удава. Все этого конечно боялись, но при этом говорили, что «чтение мыслей» – просто страшилка. Мы тоже старались создать вокруг огненного дара своего клана побольше баек, чтобы казаться страшнее и опаснее.
– Слишком много за и против, – протянула она, – С одной стороны нам нужны маги, сильные маги особенно, с другой стороны, где гарантия, что это все не происки Роденов? – я начала было говорить, но она оборвала меня взмахом руки, – Да, ты тут не причем, это ясно, ты пришла к нам сразу после ритуала, Рито подтвердит, обучить тебя закрываться или подменять образы не успел бы никто, даже найди вы учителя. Но что, если твои родичи действуют без твоего ведома, что помешает им потом вытащить из тебя все добытые сведения? – я снова не успела ничего сказать, как она прервала меня, считав мои мысли, – Клятва? Ты дочь Роденов, готова принести клятву верности Меррам?
– Если она не заставит меня идти против кого–то из моей семьи, то да. – это была первая полная фраза, которую я сказала в этом доме.
Она снова задумчиво на меня посмотрела, опасно отклонившись на стуле, я даже испугалась, что она упадет назад.
– Детская привычка – усмехнувшись сказала она, – Не удалось избавиться. – она покачала головой, смотря на стол. – Утро вечера мудренее! Скажу ответ завтра, до тех пор – ты гостья клана. Тебя проводят в гостевую комнату.
В комнату меня провожал тот самый слепой старик, который встречал нас. Лампу он дал в руки мне, а сам шел впереди ни разу не запнувшись.
Гостевая комната была маленькой и уютной, первым делом я бросилась к тазу, возле которого стоял кувшин с водой и как могла обтерла себя. Переоделась в единственное запасное платье и начала изучение комнаты.
Одна из дверей вела не в коридор, а судя по всему, в соседнюю комнату. Это, наверное, для родственников или старомодных супругов, решила я, и на всякий случай подергала ручку, чтобы удостовериться, что ночью не будет сюрпризов. Дверь оказалась не заперта, и я аккуратно приоткрыла ее и замерла: душевых я никогда не видела, но опознать смогла с первого взгляда.
Совместный продукт артефакторов и водников слыл чудом. В нашем клане такой говорили есть только у главы, а тут в комнате для гостей! Я бросилась внутрь и помылась вторично. Кажется ничего более приятного я не ощущала никогда. Стоять под теплым водопадом было невероятно прекрасно. Если меня завтра приговорят к казни, я попрошу в качестве последнего желания, постоять по душем.
Пока я стирала свое дорожное платье, пришла мысль, что водники – без которых этот артефакт не смогли бы установить, большие друзья клана Роден, и что если бы глава узнал о таком вот подгоне с их стороны вражескому клану, и не важно, какую цену они им заломили, то в восторг бы не пришел.
Развешав постиранное в душевой комнатке, я забралась в постель и махом заснула.
Проснулась я от жуткого грохота. Резко сев в постели, абсолютно не понимая, как я здесь оказалась, где это "здесь" и едва осознавая кто я, приходила в себя.
ГЛАВА 4
Грохот повторился – кто–то долбил дверь.
– Эй, ты там решила окопаться! – возмущался мужской голос, – Полдень уже, думаешь, что можешь забаррикадироваться и сидеть сколько угодно?
Я слетела с кровати и открыла дверь. За ней оказался тот самый юнец, который вчера высказывал недовольство моим вторжением. Осмотрел меня – лохматую, в мятой нижней сорочке, со следами подушки на лице, и скривился:
– Мама… то есть глава ждет тебя через пятнадцать минут в кабинете. – с этим он развернулся и ушел.
Я закрыла дверь и бросилась натягивать платье. Расческу, собираясь в свое великое путешествие, я положить забыла, так что волосы пришлось расчесывать просто пальцами. Волнистые, спутанные, до середины спины, они и расческе–то плохо поддавались, а тут...
Плюнула, скрутила все в бублик. Быстро умылась, задумалась было, что делать с непросохшим платьем, разрешат ли мне вернуться в комнату и забрать его, а потом решила, что если после разговора с главой Мерров меня будет волновать платье, то все не так уж плохо, и вышла из комнаты.
В кабинете сегодня помимо главы, был еще тот недовольный парень.
– Явилась–таки – пробурчал он.
– Присядь, – сказала мне Айрис Мерро, – Я приняла решение. В нашем клане клятвы давно отменили, мы считаем, что верность клану должна быть добровольной и осмысленной, а не насильственной под угрозой клятвы. Но в твоем случае, я не могу так рисковать и, если хочешь у нас учиться, клятву принести придется, но принимая твое условие, я добавлю строчку насчет конфликта интересов в случае с твоим кланом. Клятва в основном будет касаться неразглашения. Рито проведет ритуал.
Она дождалась от меня кивка, подтверждающего согласие.
– Также, твоё обучение будет несколько... Изменено. Обычно, в первую очередь мы учим защищать свое сознание от чтения, но не все в клане приняли мое решение, и я хочу, чтобы в первую очередь ты сосредоточилась на других направлениях.
«То есть чтобы мысли мои читали все, кто ни попадя», – подумалось мне.
– Боюсь, что так – это залог спокойствия для наших, да и для тебя, чтобы никто не думал, что ты шпионишь здесь в пользу Роденов. Если тебе станет легче, то так живут все в нашем клане, кто еще не прошел инициацию.
Легче мне не стало, от мысли, что ко мне в голову в любой момент может залезть кто угодно было не по себе, и сразу же в сознание поползли каки–то жуткие мысли.
– Не бойся способностью читать мысли как я, у нас обладают единицы, большинству приходиться прилагать чрезмерные усилия, чтобы считать хотя бы мутный образ, – она с усмешкой посмотрела на сына, – И в чем здесь проблема?
– В недостаточном потенциале, – пробубнил тот.
– В недостаточном усердии и лени. – отрезала глава, – С твоим потенциалом все в порядке.
– Легко говорить, когда у самой...– он стух под взглядом матери.
– А чтобы тебе легче было освоиться, – снова обратила на меня свое внимание, – Ирвин будет тебе помогать, можешь обращаться к нему со всеми вопросами. – сказала она, кивнув на сына.
Мы с Ирвином посмотрели друг на друга с обреченностью, и вслед за ним я вышла из комнаты.
До принесения клятвы меня оставили жить в той самой гостевой комнате. За ее пределы я выходить трусила, потому что о том, что нахожусь в стане врага не забывала, и информацию от главы клана о том, что не все рады моему присутствию учла.
Ритуал клятвы вызвал чувство мощнейшего дежавю – в ритуальном зале собрались похоже вообще все Мерры, видать также как Родены, съехавшиеся посмотреть на инициализацию уникума, так и они решили посмотреть на принесение клятвы вражеским Роденом.
Такое обилие зрителей меня напугало и заставило сомневаться в своем решении –первоначальный план не ставил под угрозу репутацию Роденов, теперь же... Беспокоилась я правда не столько за гордость соклановцев, сколько за родителей и сестру. Как ярость главы за такую подставу отразиться на них.
Рито, как и у нас, стоял около алтаря. В этот раз ложиться на алтарь мне было не нужно, только сесть. Я аккуратно примостилась, опасаясь, что он не выдержит такого святотатства – зада Родена на себе, и треснет.
Я хотела поставить печать на спину, чтобы было не так заметно, но тогда пришлось бы снимать с себя одежду. Это было бы некстати перед такой толпой, так что решила ставить на плечо.
– Почему ты не предупредил... – спросила я Рито тихонечко. Глупо, конечно, сама могла бы догадаться, что менталисты на такое способны.
– Чтобы ты не пыталась думать "правильно", – также тихо ответил тот, – Айрис должна была увидеть тебя такой как есть.
Вражеский стан, окруживший меня, явно разделился на две части: те, кто принял меня, и те, кто был категорически против такого пополнения. Можно было занести себе в достижения: организовала разброд в роду противника.
Я поймала саркастическую улыбку Айрис, читающую меня постоянно. С ней вместе в рядах тех, кто был если и не за, то не спешил высказывать резкое против, людей было не так много – слепой старик, которого, как я узнала, звали Свен, брат Айрис – Виктор и его невеста – Эви, и один еще незнакомый мне мужчина. Остальные, смотря на меня, судя по всему, припоминали все стычки с представителями моего рода и только решение главы, мешало им отомстить всему клану Роденов в моем лице.
Клятва оказалась не так страшна, как я себе представляла – не столько верности, сколько клятва о не причинении вреда, очень милостиво с их стороны.
ГЛАВА 5
После ритуала меня перевели из гостевой комнаты в комнату на этаже, где располагались комнаты членов клана. К счастью, в отличие от Роденов, Мерры не страдали любовью к обязательному обозначению в одежде своей принадлежности – дома, все в обязательном порядке носили что–то с красным цветом. Здесь никто не заставлял иметь в одежде серый – цвет ментальной магии.
Вроде бы я уже стала предателем в достаточной мере, но почему–то это было важно, что меня не заставляли менять цвета. Хотя это и выделяло меня среди других подростков, не давало им забыть кто я, но сомневаюсь, что они и так об этом бы забыли.
– Роденам мы обычно мозги варим, ты как предпочитаешь, всмятку или вкрутую? – прошипел один из подростков, когда мы, ученики, собрались в классе. Рядом склабился Ирвин, совсем не стремившийся выполнять роль моего куратора.
Класс был типичным как для теоретических занятий – несколько столов со стульями, меловая доска.
В группе нас собралось на удивление мало – всего четыре человека. Это было странно, на ритуале собралось столько народа, что было ясно – Мерры столь же многочисленны, как и Родены, но так мало учеников, почему? Впрочем, для меня это было плюсом, все–таки нападки троих должны выноситься проще, чем десятка, правда же?
Агрессивного друга Ирвина звали Саймом, еще с нами была девушка по имени Сцилла. Она столь радикальна не была, но сразу показала, что друзьями мы не станем. Не то, чтобы я собиралась кому–то навязываться, я и в своем клане сильно общительностью не отличалась, но все же находиться в атмосфере такой вот враждебности было довольно неприятно.
Преподают в кланах, кто сколько и что может. Знания как правило мало структурированы и через муки учительствования стараются прогнать как можно больше членов клана.
Первым учителем стал Свен, тот самый старик. Он вообще на удивление часто держался рядом со мной, и я решила, что это Айрис приставила его ко мне на всякий случай – вдруг кто и правда решит сварить мне мозг вкрутую. От Ирвина в этом случае, очевидно, помощи не будет.
– Свен? – удивилась Сцилла шепотом и спросила у Ирвина и Сайма, – На моей памяти он никогда не преподавал, а у вас были его занятия?
Ответил ей Свен:
– Нет, а будете болтать и не будет, – для такого довольно дряхлого старика, голос у него был громкий, раскатистый, и я поняла, что раньше его не слышала.
– Поскольку у вас новенькая в группе, сегодня будет повтор пройденного для остальных и вводное занятие для нее.
– Ну отлично, – пробурчал Ирвин, – Из–за нее мы еще и должны застрять на месте.
Внезапно тряпка из ведра, стоящего рядом с доской, вылетела, разбрызгивая воду и устремилась в лицо Ирвину, после чего плашмя упала ему на колени, замочив таким образом водой всю фронтальную часть вечно недовольного парня. Довольнее он от этого почему–то не стал.
