Так как последнее мое прикосновение было слегка уловимое, ему стало щекотно и он снова чихнул. А потом подскочил с покрывала, схватил меня в охапку и начал кружить, приговаривая:
— Мы станем семьей. Как долго я этого ждал!
Спустя два часа Колька привез меня домой. Он был счастливый, и его глаза горели огнем.
— Пойдем с мамой знакомиться, — сказал Колька.
— Но ты же знаком с мамой? — удивилась я.
— Ну так в качестве будущего зятя, она еще не знакома, — рассмеялся он.
Мы поднялись ко мне. Мама сидела на кухне вместе с теткой и пила чай. Около окна стоял мягкий уголок и стол. На подоконнике росла герань в горшке, рядом с которым часто любил лежать наш кот. Коричневые дверцы шкафчиков придавали дополнительный шарм домашнему уюту. Воротник из бежевой плитки не давал запачкаться стене около раковины и плиты.
Ситуация с долгами давно прошла, мама встала на ноги, но никогда не забывала темных времен и потому постоянно с теткой обсуждала дальнейшую стратегию, как улучшить положение и иметь запас на черный день. Вот и сейчас они занимались тем же самым. Как обычно, чай стыл в кружках, а на страницах блокнота созревал новый бизнес-план. За этим занятием, они обычно ничего не замечали вокруг. Наш кот по кличке Мерфик, сидел и буравил взглядом пустую миску, иногда пошкрябывая по полу. Я рассмеялась и пошла давать ему корм.
Только тогда мама с теткой очнулись от своих обсуждений. Мой смех выдернул их из дискуссии.
— Вот! Знакомьтесь! — хитро сказала я.
— В смысле знакомьтесь? — удивилась мама. — Колька, вы что, белены объелись на прогулках своих? — и перевела взгляд на меня обратно.
— Так то ты знакома с моим другом детства, а это мой будущий муж! — с гордостью произнесла я.
— Постой, а не рановато ли ты собралась замуж? Я думаю, вам не стоит спешить! — категорично ответила мать. — Пообщайтесь, посмотрите, как что, но не спешите.
— Мам! Ну что ты такое говоришь? Мы друг друга любим, Колька так вообще меня любит много лет, а мое чувство он взращивал через дружбу. Такая любовь самая ценная.
— Ай, не знаю. Делайте что хотите! Вам хоть кол на голове чеши, — тяжко вздохнула мать, при этом отхлебнув из кружки остывший чай. — Молодежь нынче пошла, гляди сестренка, лишь бы замуж выйти. Ну, посмотри на меня, - снова обратилась она ко мне, - я из-за любви отказалась от семьи и пошла за твоим отцом. Думаешь, мне легко было? Если бы твоя тетя не пошла со мной, я бы не справилась. А ты даже себе представить не можешь, через что нам пришлось пройти! Я сейчас не о кредитах твоего отца.
Мать встала и вышла из кухни, направилась на балкон и закурила, чем сильно удивила меня и Кольку. Мы никогда не видели ее с сигаретой. Тетка посмотрела на это, фыркнула, и прокомментировала:
— Эх, Улька, тут дело не в тебе, ну, почти. Знаешь, наша семья со странностями. Может, потом она тебе и расскажет, но явно не сейчас. Один совет дам: любите друг друга, встречайтесь, но не советую расписываться или играть свадьбу. Чревато! Это все, что могу вам двоим посоветовать.
Балкон был стареньким. Застекленный еще в девяностые, полный мелких щелей, которые выстужали его в зимнее время. В ящиках стояли сезонные вещи. На балконе мы хранили то, что сейчас не нужно, а в следующем сезоне жизненно-необходимо.
Тетка на одном дыхании допила холодный чай и поставила кружку в раковину.
— Дела! — пролепетал Колька, сползая на уголок у окна. — И как мы теперь? Что будем делать?
— Давай подождем, может, потом станет понятнее. А через пару недель понесем заявление в ЗАГС, хотят они того или нет! — отрезала я.
— Ты уверена? Твоя мама была очень грозной и серьезной во время этого разговора. Мне как-то стремно стало. Но я все-равно тебя люблю, и даже если придется жить так, то я согласен, лишь быть рядом с тобой.
Он схватил меня на руки и очень нежно поцеловал, едва касаясь губ. После аккуратно поставил на пол.
— Ну, я пойду, — он неловко почесал за ухом. — Утром на работу. Да и остыть всем надо. Потом еще с мамой твоей поговорим, авось уболтаем.
— Ладно. Тогда увидимся завтра, — я с надеждой в глазах посмотрела на Кольку.
— Конечно, пообедаем в кафе. Тогда до обеда.— послав воздушный поцелуй, Колька направился к входной двери.
А я осталась дома, в мрачной атмосфере, не зная, как поступить в такой ситуации. Но ничего, как там в сказках говорят: «Утро вечера мудренее»? Поговорю с мамой утром! На улице пошел дождь, и я с тяжелыми мыслями отправилась спать.
Утром проснулась от того, что мне в глаз светил солнечный зайчик. Я сощурилась, глаза слезились от яркого света. Светлые обои в моей комнате, в синий цветочек, усиливали солнечный свет. Я спала на старом, но удобном диване-книжке. В углу стоял письменный стол, для уроков, за которым я почти никогда и не сидела. В другой стороне старый деревянный шкаф с четырьмя полками и местом для одежды на вешалках. На противоположной стене от кровати висела картина, вырезанная из дерева. На ней стояла девушка и смотрела в даль уходящего пейзажа. За эти годы, толком не обжитая комната, в которой я не чувствовала себя в своей тарелке, если вы понимаете, о чем я. Постоянно хотелось делать перестановки, но переставлять было по факту не чего.
Разлепив окончательно глаза, я отправилась на кухню, чтобы налить кружку чая и сделать поесть. В пижаме с растрепанными волосами и помятым лицом я сидела и сонно откусывала от бутерброда, периодически закрывая глаза, так как спать все-равно хотелось. Что тут поделать? Я всегда вареный пельмень по утрам, пока не поем. Кофе мне не помогает, а наоборот усыпляет.
На кухню зашла тетка. Посмотрела на меня и со смехом сказала:
— Опять ты сидишь, как трехлетний ребенок. Расчесалась бы и умылась — нет, она с утра проснуться не может, сидит, как тюлень.
— Ф-р-р-р-р-р, — выдохнула я недобро. — Тетя, ну что ты взъелась на меня с утра? Тебе настроение некому портить? Вы и так вчера с мамой внесли свою лепту. Я не понимаю, что вы там вчера наплели. Но сегодня ты упорно продолжаешь. Чего ты добиваешься?
— Чего я добиваюсь? Да ты с моральными проблемами сама справиться не можешь, чуть что в депрессию и расстройство, благо это у тебя не на долго, а иногда и плачешь. Эка невидаль! Мы, видишь ли, испортили барыне настроение. Да если хочешь, я расскажу тебе о нашей семье...
— Молчи! — грозно сказала мать, обращаясь к тетке, заходя на кухню. — Не для того я страдала, чтобы еще дочь впутывать.
Она долго стояла, смотрела в окно и потом со вздохом сказала:
— Дочка, ты пойми, я плохого тебе не желаю. Лучше тебе не знать то, что знаем я и сестра. Одна просьба — не играй свадьбу, иначе потеряешь все. А я не хочу, чтобы ты потеряла свое счастье. Слишком высокую цену я заплатила, и мне не хотелось бы, чтобы и тебя это коснулось.
— Ма, я тебя не понимаю! Дело в Кольке? — сказала я с отчаянием, глядя на мать.
— Нет, дочка. Колька хороший парень, и он мне нравится. Дело не в нем. Давай так: встречайтесь пока с Колькой так. А если вы захотите все же заключить брак, то я расскажу правду и там вы с ним решите, верить мне или нет.
— Ничего не понимаю, конечно. Но ладно, мам, я обещаю, что так и сделаем.
Прошла пара недель. Колька каждый день носил меня на руках. Он пару раз разговаривал с мамой и видел ее хорошее отношение к себе. Но все же не оставлял мысль о женитьбе, несмотря на ее не согласие. Чем ближе становился момент к принятию решения, тем мрачнее ходила мама. Тетка с грустью смотрела на нее, положила руку ей на плечо и, потрепав немного, уходила. Мерфик стал все реже урчать. Но за любовью и теплыми осенними деньками я не обращала внимания на такие мелочи. Мы, я и Колька, просто были счастливы.
Колька с Серегой решили поехать на рыбалку. В последствии мы поехали вместе, решили взять палатки, спальники, надувные матрасы — дни хоть и теплые, но ночью уже свежо.
День был в разгаре, река здесь делала поворот, и мы разместились на этом месте. Был пологий спуск к реке, с песчаным берегом. Мальчики ставили палатки, и разжигали костер. А я с Нэт остались сидеть и ворковать, похрустывая свежими огурцами и морковкой, которые предусмотрительно помыли и порезали дома.
— Ну, что там у вас? — сказала Нэт с набитым морковкой ртом. Она была такая забавная с полными морковки щеками, прямо как хомяк.
— У нас-то все хорошо. Но мама против свадьбы говорит: живите так, что вам мешает? Но Колька не преклонен. Одно взять не могу — почему мама против?
— Ну, мало ли какой опыт у нее был. Может, ей Колька не нравится? — Нэт скорчила гримасу омерзения.
— Да нет! Она говорит, Колька хороший, и она одобряет его. Но есть то, чего она мне рассказать не может. Зафлужила весь мозг. Вот теперь колюжат и колюжат мысли в голове, прямо засупонился мозг весь. Эх! — я тяжело вздохнула и с улыбкой посмотрела в сторону Кольки. — Он такой красивый, умный, заботливый. Куда я без него?
— Да это любовь! — выговорила Нэт и, хрумкнув огурцом, над чем-то задумалась. — А может, вы по-тихому распишитесь и скажете им по факту? Хотя, с другой стороны, миллионы детей мечтают, чтобы их родители запрещали им выходить замуж. А тут… — она многозначительно промолчала.
— Да я уже думала об этом, но она такими речами говорит, что невольно усомнишься. Чего только я не думала, за это время... А дети другие, ну, пусть мечтают. Я что, им мешаю что ли?
За этот поход, мы не возвращались к этой теме. Провели чудесно время, при чем каждый по-своему. Мы радовались солнышку вместе с Нэт и гуляли в основном. А наши мальчишки удили рыбу. Конечно, улов был не ахти какой, но вечером мы сделали на решетке, прихваченной из дома, рыбу. Тех пяти штук, что поймали ребята, хватило нам на ужин.
Вечером мы положили матрасы под открытое небо, завернулись в пледы и налили чай из термоса в пластиковые кружки. Мы наблюдали за звездами, Колька приобнял меня, и, так как моя голова лежала у него на груди, поцеловал в макушку. Начал фыркать, как крысенок. Нэт с Серегой так не дурачились, но тоже без ласки друг друга не оставили. Так проходил наш первый месяц осени. А в октябре мы собирались, с согласия мамы или нет, все-равно подавать заявление в ЗАГС.
Вот и пролетел месяц, обещанный маме не подавать заявление, однако она была не преклонна. Встречаться разрешала, да хоть жить вместе, но ни в коем случае не играть свадьбу.
— А мы все-равно подадим! — топнула я ногой.
Колька стоял в стороне и водил ногой по квадратику плитки на полу.
— Уля, а может, все же не будем, как мама твоя просит. Она так сказала, что у меня аж кошки на душе заскреблись, — пролепетал Колька.
— Послушай парня, он дело говорит, — ответила мне мама.
— Да что же ты такая непреклонная? — вскрикнула я.
— Ну, раз ты так настаиваешь и все-равно не отстанешь от меня с этой просьбой, то слушай. Вдалеке от сюда живет мой и твоей тетки отец. Могу сказать, что он очень могущественный человек. Мы жили в отдалении от большого города, но поселок у нас большой. Мама родилась и всю жизнь прожила там, а мы появились от незаконного союза отца и матери. Видишь ли, твой дед должен был жениться на выбранной невесте, которую и не любил вовсе. Задолго до свадьбы он любил путешествовать и как-то забрел в нашу деревню. Там, около колодца, он встретил нашу матушку. С первого взгляда ее глаза поразили его в самое сердце. И он отдал ей свою любовь, поведал, что не сможет взять ее в жены. И что когда настанет час женитьбы, он никогда не сможет ее увидеть. Но твоя бабушка не испугалась трудностей и сказала, что выдержит эти неудобства. Он приезжал чуть ли не каждый день, потом стал оставаться на недели. Так появилась я и твоя тетка. Но в один из дней кулон на его шее засветился бирюзовым оттенком. Он с грустью посмотрел на бабушку, и та поняла, что он больше не сможет остаться. Да и что он не отсюда. И тогда он долго с ней прощался, потом поцеловал, обнял нас — а мы были еще маленькие — и ушел, — мать склонила голову и плакала. — Лишь позже бабушка пошла к гадалке, узнать есть ли шанс увидеть его в будущем. Гадалка посмотрела на рассыпанный песок и присвистнув сказала: «Так пришлый королек твой любимый. Не свидитесь вы более никогда. Он важный человек в своем мире, но кто и где обитает, сказать не могу, словно магической пеленой закрыт от всех. А ушел он, потому что магически связан клятвой, данной в детстве, не мог он отказать зову. Но если внучка твоя выйдет замуж, то погибнет в течение суток и окажется на месте его третьей дочери, которая погибает там. Интриги в его мире творятся вокруг трона. Если внучка туда попадет, ох уж ей тяжко придется. Ей придется учиться жить в новом мире, но есть у нее способности, которые сможет там раскрыть. И даже, быть может, найдет дорогу обратно. Если любимый твой не умрет. Удар может взять его от появления внучки в теле дочери. Уж больно настырная внучка вырастет у тебя, никого не слушает и никому не верит. Скорей всего, сбудется мое предсказание».
Мама замолчала и повернулась ко мне. Я сидела с удивлением на лице, а потом не выдержала и рассмеялась.
— Ой, не могу, зачем ты выдумала эту историю. Ну мам? Ты что, не могла реальную историю рассказать. Не хочешь серьезно, ну и ладно. Зафлужила весь мозг. Ну право, скажи, как ты хочешь, чтобы я прореагировала?
— Дочь, пойми. Та гадалка известна чуть ли не на всю страну, ее предсказания сбываются, и, видимо, дед твой не так прост. Я, конечно, понимаю, что есть шанс твоего возвращения, но он ничтожно мал. Прошу тебя, не надо.
— Ира, ну, подтверди этой не верующей Фоме! — мама с надеждой смотрела на тетку.
— Арина, ты же видишь, как она смотрит. Не верит она тебе. Придется смириться. Радует хоть одно, она будет жива...
— Ну спасибо, тетя, успокоила! — ответила я.
Колька наблюдал за этим диалогом со стороны. Думал, наверное, в какой он дурдом попал. Через некоторое время беседа прекратилась, он встал с серьезным лицом и проговорил:
— Надоели мне ваши споры. Всю ответственность за наше будущее я беру на себя. Завтра мы идем в ЗАГС подавать заявление и выбирать дату свадьбы. Как малые дети, играетесь в выдумки всякие. Честное слово, надоело. Я долго ждал, а я довольно терпеливый человек, но пора и честь знать, как говорится!
Он выставил вперед руку, жестом, не требующим комментариев, и вышел из квартиры.
— Вот так поворот! — охнула мама. — Что же, от судьбы не уйдешь. Прости, дочка, я пыталась оградить тебя. Да, знаю, нет у меня доказательств, но в скором будущем, ты поймешь, о чем мы тут говорили все это время. Ну, зато ты увидишь мир нашего отца. Будь там смелой и сильной! Хотя интернат, вон, тебя научил. Да и стрелять из лука умеешь. Вон, все алкаши уже вдоль стенки дома ползают, боятся, что опять разобьешь их драгоценные стеклянные пузатики точным попаданием стрелы. Скажи хотя бы день, когда свадьба будет, чтобы мы готовы были.
— Да, мама, не такого согласия я от тебя ждала. Но что поделать?..
Я ушла в свою комнату и позвонила Кольке.
— Коль, ну что, давай завтра пойдем подавать заявление. Устала я уже от них. Хочется поменять все. Обещай мне, что мы будем жить отдельно от них.
— Уль, ты чего? У меня же квартира, которую выдали от интерната, жилплощадь есть, да, она не большая, но и детей пока у нас нет. Если будут — расширимся, — ответил Колька, явно улыбаясь на том конце провода.
— Мы станем семьей. Как долго я этого ждал!
***
Спустя два часа Колька привез меня домой. Он был счастливый, и его глаза горели огнем.
— Пойдем с мамой знакомиться, — сказал Колька.
— Но ты же знаком с мамой? — удивилась я.
— Ну так в качестве будущего зятя, она еще не знакома, — рассмеялся он.
Мы поднялись ко мне. Мама сидела на кухне вместе с теткой и пила чай. Около окна стоял мягкий уголок и стол. На подоконнике росла герань в горшке, рядом с которым часто любил лежать наш кот. Коричневые дверцы шкафчиков придавали дополнительный шарм домашнему уюту. Воротник из бежевой плитки не давал запачкаться стене около раковины и плиты.
Ситуация с долгами давно прошла, мама встала на ноги, но никогда не забывала темных времен и потому постоянно с теткой обсуждала дальнейшую стратегию, как улучшить положение и иметь запас на черный день. Вот и сейчас они занимались тем же самым. Как обычно, чай стыл в кружках, а на страницах блокнота созревал новый бизнес-план. За этим занятием, они обычно ничего не замечали вокруг. Наш кот по кличке Мерфик, сидел и буравил взглядом пустую миску, иногда пошкрябывая по полу. Я рассмеялась и пошла давать ему корм.
Только тогда мама с теткой очнулись от своих обсуждений. Мой смех выдернул их из дискуссии.
— Вот! Знакомьтесь! — хитро сказала я.
— В смысле знакомьтесь? — удивилась мама. — Колька, вы что, белены объелись на прогулках своих? — и перевела взгляд на меня обратно.
— Так то ты знакома с моим другом детства, а это мой будущий муж! — с гордостью произнесла я.
— Постой, а не рановато ли ты собралась замуж? Я думаю, вам не стоит спешить! — категорично ответила мать. — Пообщайтесь, посмотрите, как что, но не спешите.
— Мам! Ну что ты такое говоришь? Мы друг друга любим, Колька так вообще меня любит много лет, а мое чувство он взращивал через дружбу. Такая любовь самая ценная.
— Ай, не знаю. Делайте что хотите! Вам хоть кол на голове чеши, — тяжко вздохнула мать, при этом отхлебнув из кружки остывший чай. — Молодежь нынче пошла, гляди сестренка, лишь бы замуж выйти. Ну, посмотри на меня, - снова обратилась она ко мне, - я из-за любви отказалась от семьи и пошла за твоим отцом. Думаешь, мне легко было? Если бы твоя тетя не пошла со мной, я бы не справилась. А ты даже себе представить не можешь, через что нам пришлось пройти! Я сейчас не о кредитах твоего отца.
Мать встала и вышла из кухни, направилась на балкон и закурила, чем сильно удивила меня и Кольку. Мы никогда не видели ее с сигаретой. Тетка посмотрела на это, фыркнула, и прокомментировала:
— Эх, Улька, тут дело не в тебе, ну, почти. Знаешь, наша семья со странностями. Может, потом она тебе и расскажет, но явно не сейчас. Один совет дам: любите друг друга, встречайтесь, но не советую расписываться или играть свадьбу. Чревато! Это все, что могу вам двоим посоветовать.
Балкон был стареньким. Застекленный еще в девяностые, полный мелких щелей, которые выстужали его в зимнее время. В ящиках стояли сезонные вещи. На балконе мы хранили то, что сейчас не нужно, а в следующем сезоне жизненно-необходимо.
Тетка на одном дыхании допила холодный чай и поставила кружку в раковину.
— Дела! — пролепетал Колька, сползая на уголок у окна. — И как мы теперь? Что будем делать?
— Давай подождем, может, потом станет понятнее. А через пару недель понесем заявление в ЗАГС, хотят они того или нет! — отрезала я.
— Ты уверена? Твоя мама была очень грозной и серьезной во время этого разговора. Мне как-то стремно стало. Но я все-равно тебя люблю, и даже если придется жить так, то я согласен, лишь быть рядом с тобой.
Он схватил меня на руки и очень нежно поцеловал, едва касаясь губ. После аккуратно поставил на пол.
— Ну, я пойду, — он неловко почесал за ухом. — Утром на работу. Да и остыть всем надо. Потом еще с мамой твоей поговорим, авось уболтаем.
— Ладно. Тогда увидимся завтра, — я с надеждой в глазах посмотрела на Кольку.
— Конечно, пообедаем в кафе. Тогда до обеда.— послав воздушный поцелуй, Колька направился к входной двери.
А я осталась дома, в мрачной атмосфере, не зная, как поступить в такой ситуации. Но ничего, как там в сказках говорят: «Утро вечера мудренее»? Поговорю с мамой утром! На улице пошел дождь, и я с тяжелыми мыслями отправилась спать.
Утром проснулась от того, что мне в глаз светил солнечный зайчик. Я сощурилась, глаза слезились от яркого света. Светлые обои в моей комнате, в синий цветочек, усиливали солнечный свет. Я спала на старом, но удобном диване-книжке. В углу стоял письменный стол, для уроков, за которым я почти никогда и не сидела. В другой стороне старый деревянный шкаф с четырьмя полками и местом для одежды на вешалках. На противоположной стене от кровати висела картина, вырезанная из дерева. На ней стояла девушка и смотрела в даль уходящего пейзажа. За эти годы, толком не обжитая комната, в которой я не чувствовала себя в своей тарелке, если вы понимаете, о чем я. Постоянно хотелось делать перестановки, но переставлять было по факту не чего.
Разлепив окончательно глаза, я отправилась на кухню, чтобы налить кружку чая и сделать поесть. В пижаме с растрепанными волосами и помятым лицом я сидела и сонно откусывала от бутерброда, периодически закрывая глаза, так как спать все-равно хотелось. Что тут поделать? Я всегда вареный пельмень по утрам, пока не поем. Кофе мне не помогает, а наоборот усыпляет.
На кухню зашла тетка. Посмотрела на меня и со смехом сказала:
— Опять ты сидишь, как трехлетний ребенок. Расчесалась бы и умылась — нет, она с утра проснуться не может, сидит, как тюлень.
— Ф-р-р-р-р-р, — выдохнула я недобро. — Тетя, ну что ты взъелась на меня с утра? Тебе настроение некому портить? Вы и так вчера с мамой внесли свою лепту. Я не понимаю, что вы там вчера наплели. Но сегодня ты упорно продолжаешь. Чего ты добиваешься?
— Чего я добиваюсь? Да ты с моральными проблемами сама справиться не можешь, чуть что в депрессию и расстройство, благо это у тебя не на долго, а иногда и плачешь. Эка невидаль! Мы, видишь ли, испортили барыне настроение. Да если хочешь, я расскажу тебе о нашей семье...
— Молчи! — грозно сказала мать, обращаясь к тетке, заходя на кухню. — Не для того я страдала, чтобы еще дочь впутывать.
Она долго стояла, смотрела в окно и потом со вздохом сказала:
— Дочка, ты пойми, я плохого тебе не желаю. Лучше тебе не знать то, что знаем я и сестра. Одна просьба — не играй свадьбу, иначе потеряешь все. А я не хочу, чтобы ты потеряла свое счастье. Слишком высокую цену я заплатила, и мне не хотелось бы, чтобы и тебя это коснулось.
— Ма, я тебя не понимаю! Дело в Кольке? — сказала я с отчаянием, глядя на мать.
— Нет, дочка. Колька хороший парень, и он мне нравится. Дело не в нем. Давай так: встречайтесь пока с Колькой так. А если вы захотите все же заключить брак, то я расскажу правду и там вы с ним решите, верить мне или нет.
— Ничего не понимаю, конечно. Но ладно, мам, я обещаю, что так и сделаем.
***
Прошла пара недель. Колька каждый день носил меня на руках. Он пару раз разговаривал с мамой и видел ее хорошее отношение к себе. Но все же не оставлял мысль о женитьбе, несмотря на ее не согласие. Чем ближе становился момент к принятию решения, тем мрачнее ходила мама. Тетка с грустью смотрела на нее, положила руку ей на плечо и, потрепав немного, уходила. Мерфик стал все реже урчать. Но за любовью и теплыми осенними деньками я не обращала внимания на такие мелочи. Мы, я и Колька, просто были счастливы.
Колька с Серегой решили поехать на рыбалку. В последствии мы поехали вместе, решили взять палатки, спальники, надувные матрасы — дни хоть и теплые, но ночью уже свежо.
День был в разгаре, река здесь делала поворот, и мы разместились на этом месте. Был пологий спуск к реке, с песчаным берегом. Мальчики ставили палатки, и разжигали костер. А я с Нэт остались сидеть и ворковать, похрустывая свежими огурцами и морковкой, которые предусмотрительно помыли и порезали дома.
— Ну, что там у вас? — сказала Нэт с набитым морковкой ртом. Она была такая забавная с полными морковки щеками, прямо как хомяк.
— У нас-то все хорошо. Но мама против свадьбы говорит: живите так, что вам мешает? Но Колька не преклонен. Одно взять не могу — почему мама против?
— Ну, мало ли какой опыт у нее был. Может, ей Колька не нравится? — Нэт скорчила гримасу омерзения.
— Да нет! Она говорит, Колька хороший, и она одобряет его. Но есть то, чего она мне рассказать не может. Зафлужила весь мозг. Вот теперь колюжат и колюжат мысли в голове, прямо засупонился мозг весь. Эх! — я тяжело вздохнула и с улыбкой посмотрела в сторону Кольки. — Он такой красивый, умный, заботливый. Куда я без него?
— Да это любовь! — выговорила Нэт и, хрумкнув огурцом, над чем-то задумалась. — А может, вы по-тихому распишитесь и скажете им по факту? Хотя, с другой стороны, миллионы детей мечтают, чтобы их родители запрещали им выходить замуж. А тут… — она многозначительно промолчала.
— Да я уже думала об этом, но она такими речами говорит, что невольно усомнишься. Чего только я не думала, за это время... А дети другие, ну, пусть мечтают. Я что, им мешаю что ли?
За этот поход, мы не возвращались к этой теме. Провели чудесно время, при чем каждый по-своему. Мы радовались солнышку вместе с Нэт и гуляли в основном. А наши мальчишки удили рыбу. Конечно, улов был не ахти какой, но вечером мы сделали на решетке, прихваченной из дома, рыбу. Тех пяти штук, что поймали ребята, хватило нам на ужин.
Вечером мы положили матрасы под открытое небо, завернулись в пледы и налили чай из термоса в пластиковые кружки. Мы наблюдали за звездами, Колька приобнял меня, и, так как моя голова лежала у него на груди, поцеловал в макушку. Начал фыркать, как крысенок. Нэт с Серегой так не дурачились, но тоже без ласки друг друга не оставили. Так проходил наш первый месяц осени. А в октябре мы собирались, с согласия мамы или нет, все-равно подавать заявление в ЗАГС.
Вот и пролетел месяц, обещанный маме не подавать заявление, однако она была не преклонна. Встречаться разрешала, да хоть жить вместе, но ни в коем случае не играть свадьбу.
— А мы все-равно подадим! — топнула я ногой.
Колька стоял в стороне и водил ногой по квадратику плитки на полу.
— Уля, а может, все же не будем, как мама твоя просит. Она так сказала, что у меня аж кошки на душе заскреблись, — пролепетал Колька.
— Послушай парня, он дело говорит, — ответила мне мама.
— Да что же ты такая непреклонная? — вскрикнула я.
— Ну, раз ты так настаиваешь и все-равно не отстанешь от меня с этой просьбой, то слушай. Вдалеке от сюда живет мой и твоей тетки отец. Могу сказать, что он очень могущественный человек. Мы жили в отдалении от большого города, но поселок у нас большой. Мама родилась и всю жизнь прожила там, а мы появились от незаконного союза отца и матери. Видишь ли, твой дед должен был жениться на выбранной невесте, которую и не любил вовсе. Задолго до свадьбы он любил путешествовать и как-то забрел в нашу деревню. Там, около колодца, он встретил нашу матушку. С первого взгляда ее глаза поразили его в самое сердце. И он отдал ей свою любовь, поведал, что не сможет взять ее в жены. И что когда настанет час женитьбы, он никогда не сможет ее увидеть. Но твоя бабушка не испугалась трудностей и сказала, что выдержит эти неудобства. Он приезжал чуть ли не каждый день, потом стал оставаться на недели. Так появилась я и твоя тетка. Но в один из дней кулон на его шее засветился бирюзовым оттенком. Он с грустью посмотрел на бабушку, и та поняла, что он больше не сможет остаться. Да и что он не отсюда. И тогда он долго с ней прощался, потом поцеловал, обнял нас — а мы были еще маленькие — и ушел, — мать склонила голову и плакала. — Лишь позже бабушка пошла к гадалке, узнать есть ли шанс увидеть его в будущем. Гадалка посмотрела на рассыпанный песок и присвистнув сказала: «Так пришлый королек твой любимый. Не свидитесь вы более никогда. Он важный человек в своем мире, но кто и где обитает, сказать не могу, словно магической пеленой закрыт от всех. А ушел он, потому что магически связан клятвой, данной в детстве, не мог он отказать зову. Но если внучка твоя выйдет замуж, то погибнет в течение суток и окажется на месте его третьей дочери, которая погибает там. Интриги в его мире творятся вокруг трона. Если внучка туда попадет, ох уж ей тяжко придется. Ей придется учиться жить в новом мире, но есть у нее способности, которые сможет там раскрыть. И даже, быть может, найдет дорогу обратно. Если любимый твой не умрет. Удар может взять его от появления внучки в теле дочери. Уж больно настырная внучка вырастет у тебя, никого не слушает и никому не верит. Скорей всего, сбудется мое предсказание».
Мама замолчала и повернулась ко мне. Я сидела с удивлением на лице, а потом не выдержала и рассмеялась.
— Ой, не могу, зачем ты выдумала эту историю. Ну мам? Ты что, не могла реальную историю рассказать. Не хочешь серьезно, ну и ладно. Зафлужила весь мозг. Ну право, скажи, как ты хочешь, чтобы я прореагировала?
— Дочь, пойми. Та гадалка известна чуть ли не на всю страну, ее предсказания сбываются, и, видимо, дед твой не так прост. Я, конечно, понимаю, что есть шанс твоего возвращения, но он ничтожно мал. Прошу тебя, не надо.
— Ира, ну, подтверди этой не верующей Фоме! — мама с надеждой смотрела на тетку.
— Арина, ты же видишь, как она смотрит. Не верит она тебе. Придется смириться. Радует хоть одно, она будет жива...
— Ну спасибо, тетя, успокоила! — ответила я.
Колька наблюдал за этим диалогом со стороны. Думал, наверное, в какой он дурдом попал. Через некоторое время беседа прекратилась, он встал с серьезным лицом и проговорил:
— Надоели мне ваши споры. Всю ответственность за наше будущее я беру на себя. Завтра мы идем в ЗАГС подавать заявление и выбирать дату свадьбы. Как малые дети, играетесь в выдумки всякие. Честное слово, надоело. Я долго ждал, а я довольно терпеливый человек, но пора и честь знать, как говорится!
Он выставил вперед руку, жестом, не требующим комментариев, и вышел из квартиры.
— Вот так поворот! — охнула мама. — Что же, от судьбы не уйдешь. Прости, дочка, я пыталась оградить тебя. Да, знаю, нет у меня доказательств, но в скором будущем, ты поймешь, о чем мы тут говорили все это время. Ну, зато ты увидишь мир нашего отца. Будь там смелой и сильной! Хотя интернат, вон, тебя научил. Да и стрелять из лука умеешь. Вон, все алкаши уже вдоль стенки дома ползают, боятся, что опять разобьешь их драгоценные стеклянные пузатики точным попаданием стрелы. Скажи хотя бы день, когда свадьба будет, чтобы мы готовы были.
— Да, мама, не такого согласия я от тебя ждала. Но что поделать?..
Я ушла в свою комнату и позвонила Кольке.
— Коль, ну что, давай завтра пойдем подавать заявление. Устала я уже от них. Хочется поменять все. Обещай мне, что мы будем жить отдельно от них.
— Уль, ты чего? У меня же квартира, которую выдали от интерната, жилплощадь есть, да, она не большая, но и детей пока у нас нет. Если будут — расширимся, — ответил Колька, явно улыбаясь на том конце провода.
