— Ко-о-о-оль!
— А-а-а-а, — тоже протянул высказывание Колька.
— А можно я к тебе перееду? Сегодня вечером?
В трубку раздалось сдавленное дыхание, а потом Колька прокричал:
— Наконец-то! Ты не представляешь, как долго я этого ждал. Да и сказки мамы твоей и тетки слушать надоело, вот честно.
— Смотри, не засупонься весь от радости, ты мне еще пригодишься, — рассмеялась я в трубку.
— Так уж и засупонюсь! Не дождешься!!! — засмеялся Колька. — Ну что, моя невеста, зимняя невеста, и пусть завидуют мне все вокруг, — начал сочинять на ходу песню Колька.
— Ой, и дурачок! — фыркнула я. — У вас, мужчин, всегда надо дурачиться? Правда? Я, скорее, буду осенней.
— Позволь сказать в свое оправдание, что я юмором и харизмой взял твою неприступную крепость,— гордость так и играла в голосе.
— Ой, конечно, харизмой. Ты меня с интерната знаешь. Конечно, если знаешь, что люблю, чем интересуюсь и бла бла, бла бла... Хотя ты прав, ты был весельчаком. Люблю тебя! — выговорила я
— А я тебя! — вторил мне Колька.
— Все, я иду собирать вещи! Забирай меня часа через два на машине, приданое будем грузить.
— Ладно, как раз закончу дела и приготовлю поесть. Надо же отметить твой переезд романтическим ужином.
По коже пробежали мурашки, вечер обещал быть откровенным, волнующим и проникновенным. Об одной мысли, чего может ждать вечером, от истомы все волоски на теле встали дыбом. Ух! Главное, вещи собрать все и ничего не забыть. Слишком часто домой наведываться не охота.
Конечно, с квартирой Кольки стоило изрядно поработать. Ведь конура холостяка должна превратится в семейное гнездышко. Но у меня была хорошая помощница, на которую я рассчитывала.
Октябрь в этом году был хорош. Как выдержанное вино, осень дарила ароматы спелых яблок, сухих пестрых листьев под ногами и периодически дождями, навевающими меланхолию. Мы уже жили вместе пару недель. По утрам я просыпалась от кружки ароматного чая с вкусняшками, приготовленными Колькой. Кто бы мог подумать, что мой мужчина — фантастический повар.
— Когда у нас будут дети, — чавкая набитым ртом и облизываясь, пролепетала я, — ты будешь главным кашеваром семьи. Остальное я готова все делать. У меня так не получится! Вот как ты делаешь гренки такими тающими? Ну как?
— А это, — ухмыльнулся Колька, закатив глаза. — Еще в интернате Татьяна Робертовна подсказала одну тонкость готовки гренок. Все просто, ты тоже так сможешь. Итак, берем засушенный, черствый батон.
— Зачем? — округлила я глаза. — Свежий вкуснее ведь! — прищурилась я.
— Так в том все дело обстоит, что свежий не так пропитывается молоком. За счет этого нежность. А после молока в яйцо, от этого корочка; а вот при добавлении сахара — сладость. Все просто и элементарно, Ватсон!
— Все-то ты знаешь и понимаешь, как открыть окно к женщине. Засупонил мое сердце в свои стальные объятия.
— Так и засупонил? Нежно обнял, не иначе! — подняв указательный палец, проговорил Колька.
— Вредина, давай собираться на работу!
Время неумолимо летело вперед. Неотвратимо приближался день свадьбы, я, как все невесты на свете, нервничала, хотя повода не было. Мама и тетка мрачнели с каждым днем, видя мои приготовления к свадьбе, и старались больше со мной общаться. Периодически я сама заходила, пожамкать Мерфика. Он так смешно рассупонивал лапки, когда ему гладили брюшко и урчал, словно портативный домашний трактор.
Уже через неделю должна быть свадьба. Выбирать платье я ходила с Нэт и семьей. Чтобы была семья, Нэт настояла. Выбрали мы обычное приталенное платье, с легким декольте, руки были открыты, а поверх платья шла белая кожаная курточка, которую можно было бы носить и потом. На голову нашли брошь в форме лилии, к которой крепилась фата.
Колька с Серегой тоже времени не теряли: купили смокинг жениху, заказали ресторан, пригласили друзей и Татьяну Робертовну. В общем, в ресторан должны были прийти тридцать человек.
Свадьба должна получиться на ура. Да это было не самое шикарное празднование, которое видел наш город, но мне это и не было нужно, ведь важно не то, сколько мы потратим, а то, как мы будем жить! Место проведения мы искали долго, выбор пал на хороший ресторан, с демократичными ценами. Это было второе место в городе по посещаемости. Блюда были довольно вкусные, арендованный зал имел свободное пространство для танцев.
Это было милое место: стены покрыты цветочными узорами; обстановка выполнена в постельных тонах. Местами попадалась отделка светлым деревом. К нашему празднику Нэт подготовила украшение из живых цветов и шариков. Многие шарики висели под потолком и привязаны к стульям. На каждом из них было написано имя того, кто сидит на этом месте.
Как обычно, знаменательные даты наступают слишком быстро, я сказала бы даже стремительно. Все время, пока мы готовились к этому мероприятию, я нервничала. Но, однако, проснувшись утром от аромата мятного чая, рядом с которым стоял бутерброд на блюдце, я почувствовала умиротворение и спокойствие. Я была уверена в своем выборе мужа. Все время, что мы жили вместе, взаимопонимание зашкаливало, порой по жесту руки мы предугадывали желания друг друга. Через полчаса должна была прийти Нэт вместе с платьем, а Кольку должен был забрать Серега.
— Так не хочется тебя отпускать из кроватки! — проговорил Колька, забираясь под одеяло. — Но у нас есть еще полчаса! — хищно рассмеялся он и начал, щекоча, целовать мои ноги.
— О-о-о-о-о! — простонала я. — Ко-о-о-о-о-лька! Оста-а-а-а-новись! Ох! Так, все, прекращай, совращение невесты запланировано на вечер. Мне в душ надо сходить, а то у тебя будет невеста пахнуть не духами, а потом.
— Мне любой твой запах нравится! — произнес Колька с нотками разочарования в голосе, когда выбрался из недр одеяла. Ладно, давай хотя бы вместе позавтракаем, а потом беги в душ.
— Хорошо! — ответила я, уже чавкая бутербродом, запивая чаем.
— Как я люблю наблюдать, как ты кушаешь! Моя сладкая Улька! — Колька, как завороженный, смотрел на меня.
«Ну да!» подумала я, представляя себя с набитыми щеками жующей бутерброд. Засмеялась так, что брызнул чай изо рта с кусочками еды. Пришлось закрывать рот рукой, чтобы не растерять завтрак. Конвульсия смеха сжимала тело, но я никак не могла успокоиться. «Главное, не подавиться», — посетила меня мысль. Отсмеялась я минут за пять.
— Ну вот, придется постель стирать. Зачем ты смешишь меня в самый не подходящий для этого момент?
— Потому что ты даришь мне бурю эмоций при этом. Вот поэтому и смешу. Это непередаваемые очучения! Обожаю такие моменты! — ответил Колька, все еще хихикая.
Не переставая смеяться, он взял с блюдечка салфетку и вытер с моей щеки творожный сыр. А после, уже рукой без салфетки, нежно провел по моей голове, убрал прядь волос за ушко и нежно коснулся моих губ в поцелуе.
— Все, беги в душ. Я тут сам уберу все, пока ты будешь бултыхаться в душ.
Я убежала в душ и стала под горячие струи воды, чтобы проснуться, взяла апельсиновый гель для душа, который всегда придавал мне энергии засчет эфирных масел и стала наносить на кожу. Минут пять я массировала тело, пока не настало расслабление, но в тоже время бодрость в мышцах. После этого я помыла голову два раза, так как вчера мы гуляли. Ветер занес мне много пыли в волосы. А вечером так лень было лезть в душ, и мы завалились спать.
Выходя из душа, я окинула взглядом душевую и подумала: после медового месяца надо заняться холостяцкой ванной и комнатой в первую очередь. А там дойдет черед и кухни с прихожей. Хочу крутую квартиру, похожую на ту, что у Нэт.
Фен помог мне быстро высушить волосы. Я вышла в домашнем халате и с довольной улыбкой. Постель уже была убрана, результаты моего смеха — тоже. Колька, увидев, что я вышла, побежал в душ с криками:
— Теперь моя очередь!
— Беги, Форест, беги! — ответила я фразой из фильма.
«Ох, это будет долгий день!» — проговорила я сама себе.
Как и ожидалось, Нэт с Серегой прибыли в скором времени. Когда я их запускала в квартиру Колька, завернутый в полотенце, с голым торсом выходил на кухню. Его изгибы тела мне казались соблазнительными, от него еще поднимался пар. Он с ухмылкой посмотрел на меня, отхлебнув кофе.
— Так, голубки, время жмет. Так что, Колька, руки в ноги и вперед с Сережей к нам готовиться, а я тут поработаю с нашей невестой, — потирая руки сказала Нэт.
Колька пожал плечами и ушел одеваться в комнату.
— Ну что же, приступим! — с хищным оскалом сказала Нэт, доставая из сумки огромных размеров косметичку.
— Нэт, мы договорились: ресницы, совсем чуточку теней и помаду, — пролепетала я.
— Так и будет, но я все же выровняю тебе тон лица. Чтобы ты на фото была лучшей невестой на свете. И чуть подкрашу брови для выразительности, а то, как блин безэмоциональный.
— Нэт! — я строго посмотрела на нее.
— Ну ладно, ладно, без бровей! — подняв руки с кисточкой, сказала Нэт.
И она приступила: сначала обезжирила лицо каким-то тоником, потом промокнула какой-то бумажкой, похожей на промокашку для красок. После этого она поочередно наносила три каких-то средства, даже понятия не имею, как они называются. Потом щипцами загнула мне ресницы — они стали выше бровей, а когда накрасила, так они вообще стали выглядеть, как накладные. Потом она добавила серебристые тени, слегка их растушевав и наконец намазала губы какой-то штукой, что они начали щипать и неметь. После этого намазала помадой и блеском для губ. Осмотрев фронт своей работы, она кивнула — больше себе, чем мне. Вся эта процедура заняла минут сорок. Я уже устала сидеть и решила пройтись по комнате, чтобы размять ноги.
— Куда спешишь, подруга? А прическа? — подмигнула мне Нэт. — Или пойдешь в ЗАГС с прической «я летела с сеновала, тормозила головой»?
— А-р-р-р-р! — стиснув зубы, я села обратно.
Теперь мне предстоял квест под названием прическа. У нас оставался час до прибытия машины с мамой и теткой. А еще минут через тридцать, должны были явиться Колька и Серега.
Нэт старательно завивала мне волосы очень маленькими прядками. Планируя их укладывать в объемной прическе, при этом выпустить одну озорную прядь, которая будет изящно развеваться на ветру. На всю прическу ушло сорок пять минут. Мы хотели заняться платьем, как в дверь позвонили. Нэт побежала открывать. Оказалось это мама и тетя приехали чуть раньше, чтобы помочь мне с платьем.
— О! Помощь нам не помешает, — ответила Нэт. — Ну, раз прибыла тяжелая артиллерия, то я пойду сделаю кофе всем, а тебе, невестушка, — чаю, помню, что спишь от кофе.
— Пошли дочка, поможем надеть платье, скоро жених приедет, — с тяжелым вздохом проговорила мама и вымученно улыбнулась.
Но прежде чем надевать платье, она меня крепко обняла и произнесла:
— Чтобы не случилось, я буду любить тебя, — и протянула мне кулон в форме сердца с бирюзовым камнем.
Он красиво играл на свету. И мы решили, что можно его повесить на шею в сочетание к свадебному наряду. Платье наделось быстро. Несмотря на шнуровку на спине, через десять минут я была готова, и к лилии цепляли фату. Когда я ради забавы накинула фату на лицо, мама смахнула слезинку с глаз; она, наверное, подумала, что я не заметила. Я подошла к маме и произнесла:
— Ну не переживай ты так! Все будет хорошо. Ты еще будешь мной гордиться!
— Я и так тобой горжусь и всегда гордилась. Как стоически ты выдержала испытания, которые мы прошли с тобой. Твой отец ушел, оставил долги, и нам пришлось тебя везти на новое испытание интернатом.
— Ма, успокойся, я все понимаю, иной раз жизнь сама диктует обстоятельства. Что с этим поделать.
— Знаю, — сказала мама. — Ну все, ты готова открыть окно в семью, дочка, и в иной мир.
Во дворе стали слышны гудки машин, характерные для свадьбы. Мы подошли к окну. Внизу стояли, Колька и Серега, нарядные, в смокингах. Колька махал букетом цветов, а Серега доставал пачку денег для выкупа невесты, потому что наши знакомые знатно постарались, составляя квест «поднимись на третий этаж и забери невесту».
Вся эта процедура заняла от силы полчаса, потому что Колька с Серегой решили оплатить проход, а не участвовать в испытаниях.
Наконец мы встретились в комнате уже нашей квартиры. Колька схватил меня на руки и закружил. Потом аккуратно поставил на ноги, отобрал у Сереги букет цветов и вручил его мне. Затем полный смущения от наличия фотографов и знакомых откинул фату и нежно поцеловал меня в щечку. Я при этом зажмурила глаза от удовольствия, и в этот момент нас начали фотографировать. «Ох, еще целый день быть под объективом камеры. Уф!»
Потом, как все нормальные пары, мы сделали круг почета по местным достопримечательностям, повесили замок на мосту и прибыли в ЗАГС. Церемония пролетела незаметно. Нам быстро выдали документ.
Мы протанцевали вальс минуты с две и молниеносно убежали на улицу, где меня Колька кружил на руках, а я смеялась звонко и счастливо. На душе было тепло и спокойно.
После ЗАГСа все поехали в ресторан, где благополучно отпраздновали знаменательное событие. Были полупьяные пляски под музыку. Даже Лепса включали, только кто додумался до этого, так и не узнали, — сознаваться никто не стал.
Около часа ночи, со слезами на глазах мама провожала меня. Было впечатление, что она прощается со мной, будто видит в последний раз. Мне стоило больших усилий, ее успокоить.
— Пойдем, — сказала ей тетка, — молодым тоже надо побыть вместе. Пусть едет! Мы же знаем, как все будет, уже не первый год. Смирись и отпусти ее. Это ее дорога, по которой суждено пройти только ей.
Мы сели в машину и, оставив всех, умчались домой.
По лестнице подняться самой у меня не получилось. Поэтому мой муж схватил меня на руки и понес в дом Хотя мог воспользоваться лифтом, но он упорно нес меня и с каждым шагом нежно целовал меня в ушко, вызывая у меня щекотку. Так мы и поднялись незаметно до нашей двери. Я открыла дверь, и только дома он поставил меня на ноги. Мы, взявшись за руки, прошли в комнату. Он осторожно снял с меня фату, отколол брошку от волос. Подошел ко мне со спины и начал целовать шею, сначала нежно, но с каждым поцелуем распаляясь. Моя кожа отозвалась мурашками, и мне захотелось слиться с ним в единое целое. Его руки не дремали, а сначала нежно обнимали за талию, а после Колька начал прижимать к себе. Он отстранился на миг и начал медленно и аккуратно расшнуровывать платье; когда удалось преодолеть шнуровку, платье с легким шелестом само опустилось к ногам. Я осталась в белом белье и чулках. Грудь моя покачивалась в такт дыхания. Прильнув к мужу в страстном поцелуе, я стала расстегивать ему одежду, а потом сняла с него пиджак и рубашку одновременно, оголив торс. Я провела рукой по его груди, почувствовав мощный стук сердца. Он схватил меня на руки, а я обвила его тело ногами в порыве страсти. Мы страстно целовались, и так он поднес меня к ложу любви, где нежно положил в горизонтальное положение. А сам встал около меня, расстегивая ремень и подмигивая при этом. Потом снял с себя брюки вместе с бельем. И остался стоять нагой.
— Я тоже разденусь! — пробормотала я, кончиком языка провела по подсохшим губам
— Не так быстро! — ответил мой муж.
Он подошел к кровати, лег на меня сверху и начал целовать меня в шею, при этом руками лаская грудь. Его естество было полно энергии и рвалось в бой.
— А-а-а-а, — тоже протянул высказывание Колька.
— А можно я к тебе перееду? Сегодня вечером?
В трубку раздалось сдавленное дыхание, а потом Колька прокричал:
— Наконец-то! Ты не представляешь, как долго я этого ждал. Да и сказки мамы твоей и тетки слушать надоело, вот честно.
— Смотри, не засупонься весь от радости, ты мне еще пригодишься, — рассмеялась я в трубку.
— Так уж и засупонюсь! Не дождешься!!! — засмеялся Колька. — Ну что, моя невеста, зимняя невеста, и пусть завидуют мне все вокруг, — начал сочинять на ходу песню Колька.
— Ой, и дурачок! — фыркнула я. — У вас, мужчин, всегда надо дурачиться? Правда? Я, скорее, буду осенней.
— Позволь сказать в свое оправдание, что я юмором и харизмой взял твою неприступную крепость,— гордость так и играла в голосе.
— Ой, конечно, харизмой. Ты меня с интерната знаешь. Конечно, если знаешь, что люблю, чем интересуюсь и бла бла, бла бла... Хотя ты прав, ты был весельчаком. Люблю тебя! — выговорила я
— А я тебя! — вторил мне Колька.
— Все, я иду собирать вещи! Забирай меня часа через два на машине, приданое будем грузить.
— Ладно, как раз закончу дела и приготовлю поесть. Надо же отметить твой переезд романтическим ужином.
По коже пробежали мурашки, вечер обещал быть откровенным, волнующим и проникновенным. Об одной мысли, чего может ждать вечером, от истомы все волоски на теле встали дыбом. Ух! Главное, вещи собрать все и ничего не забыть. Слишком часто домой наведываться не охота.
Конечно, с квартирой Кольки стоило изрядно поработать. Ведь конура холостяка должна превратится в семейное гнездышко. Но у меня была хорошая помощница, на которую я рассчитывала.
***
Октябрь в этом году был хорош. Как выдержанное вино, осень дарила ароматы спелых яблок, сухих пестрых листьев под ногами и периодически дождями, навевающими меланхолию. Мы уже жили вместе пару недель. По утрам я просыпалась от кружки ароматного чая с вкусняшками, приготовленными Колькой. Кто бы мог подумать, что мой мужчина — фантастический повар.
— Когда у нас будут дети, — чавкая набитым ртом и облизываясь, пролепетала я, — ты будешь главным кашеваром семьи. Остальное я готова все делать. У меня так не получится! Вот как ты делаешь гренки такими тающими? Ну как?
— А это, — ухмыльнулся Колька, закатив глаза. — Еще в интернате Татьяна Робертовна подсказала одну тонкость готовки гренок. Все просто, ты тоже так сможешь. Итак, берем засушенный, черствый батон.
— Зачем? — округлила я глаза. — Свежий вкуснее ведь! — прищурилась я.
— Так в том все дело обстоит, что свежий не так пропитывается молоком. За счет этого нежность. А после молока в яйцо, от этого корочка; а вот при добавлении сахара — сладость. Все просто и элементарно, Ватсон!
— Все-то ты знаешь и понимаешь, как открыть окно к женщине. Засупонил мое сердце в свои стальные объятия.
— Так и засупонил? Нежно обнял, не иначе! — подняв указательный палец, проговорил Колька.
— Вредина, давай собираться на работу!
Время неумолимо летело вперед. Неотвратимо приближался день свадьбы, я, как все невесты на свете, нервничала, хотя повода не было. Мама и тетка мрачнели с каждым днем, видя мои приготовления к свадьбе, и старались больше со мной общаться. Периодически я сама заходила, пожамкать Мерфика. Он так смешно рассупонивал лапки, когда ему гладили брюшко и урчал, словно портативный домашний трактор.
Уже через неделю должна быть свадьба. Выбирать платье я ходила с Нэт и семьей. Чтобы была семья, Нэт настояла. Выбрали мы обычное приталенное платье, с легким декольте, руки были открыты, а поверх платья шла белая кожаная курточка, которую можно было бы носить и потом. На голову нашли брошь в форме лилии, к которой крепилась фата.
Колька с Серегой тоже времени не теряли: купили смокинг жениху, заказали ресторан, пригласили друзей и Татьяну Робертовну. В общем, в ресторан должны были прийти тридцать человек.
Свадьба должна получиться на ура. Да это было не самое шикарное празднование, которое видел наш город, но мне это и не было нужно, ведь важно не то, сколько мы потратим, а то, как мы будем жить! Место проведения мы искали долго, выбор пал на хороший ресторан, с демократичными ценами. Это было второе место в городе по посещаемости. Блюда были довольно вкусные, арендованный зал имел свободное пространство для танцев.
Это было милое место: стены покрыты цветочными узорами; обстановка выполнена в постельных тонах. Местами попадалась отделка светлым деревом. К нашему празднику Нэт подготовила украшение из живых цветов и шариков. Многие шарики висели под потолком и привязаны к стульям. На каждом из них было написано имя того, кто сидит на этом месте.
***
Как обычно, знаменательные даты наступают слишком быстро, я сказала бы даже стремительно. Все время, пока мы готовились к этому мероприятию, я нервничала. Но, однако, проснувшись утром от аромата мятного чая, рядом с которым стоял бутерброд на блюдце, я почувствовала умиротворение и спокойствие. Я была уверена в своем выборе мужа. Все время, что мы жили вместе, взаимопонимание зашкаливало, порой по жесту руки мы предугадывали желания друг друга. Через полчаса должна была прийти Нэт вместе с платьем, а Кольку должен был забрать Серега.
— Так не хочется тебя отпускать из кроватки! — проговорил Колька, забираясь под одеяло. — Но у нас есть еще полчаса! — хищно рассмеялся он и начал, щекоча, целовать мои ноги.
— О-о-о-о-о! — простонала я. — Ко-о-о-о-о-лька! Оста-а-а-а-новись! Ох! Так, все, прекращай, совращение невесты запланировано на вечер. Мне в душ надо сходить, а то у тебя будет невеста пахнуть не духами, а потом.
— Мне любой твой запах нравится! — произнес Колька с нотками разочарования в голосе, когда выбрался из недр одеяла. Ладно, давай хотя бы вместе позавтракаем, а потом беги в душ.
— Хорошо! — ответила я, уже чавкая бутербродом, запивая чаем.
— Как я люблю наблюдать, как ты кушаешь! Моя сладкая Улька! — Колька, как завороженный, смотрел на меня.
«Ну да!» подумала я, представляя себя с набитыми щеками жующей бутерброд. Засмеялась так, что брызнул чай изо рта с кусочками еды. Пришлось закрывать рот рукой, чтобы не растерять завтрак. Конвульсия смеха сжимала тело, но я никак не могла успокоиться. «Главное, не подавиться», — посетила меня мысль. Отсмеялась я минут за пять.
— Ну вот, придется постель стирать. Зачем ты смешишь меня в самый не подходящий для этого момент?
— Потому что ты даришь мне бурю эмоций при этом. Вот поэтому и смешу. Это непередаваемые очучения! Обожаю такие моменты! — ответил Колька, все еще хихикая.
Не переставая смеяться, он взял с блюдечка салфетку и вытер с моей щеки творожный сыр. А после, уже рукой без салфетки, нежно провел по моей голове, убрал прядь волос за ушко и нежно коснулся моих губ в поцелуе.
— Все, беги в душ. Я тут сам уберу все, пока ты будешь бултыхаться в душ.
Я убежала в душ и стала под горячие струи воды, чтобы проснуться, взяла апельсиновый гель для душа, который всегда придавал мне энергии засчет эфирных масел и стала наносить на кожу. Минут пять я массировала тело, пока не настало расслабление, но в тоже время бодрость в мышцах. После этого я помыла голову два раза, так как вчера мы гуляли. Ветер занес мне много пыли в волосы. А вечером так лень было лезть в душ, и мы завалились спать.
Выходя из душа, я окинула взглядом душевую и подумала: после медового месяца надо заняться холостяцкой ванной и комнатой в первую очередь. А там дойдет черед и кухни с прихожей. Хочу крутую квартиру, похожую на ту, что у Нэт.
Фен помог мне быстро высушить волосы. Я вышла в домашнем халате и с довольной улыбкой. Постель уже была убрана, результаты моего смеха — тоже. Колька, увидев, что я вышла, побежал в душ с криками:
— Теперь моя очередь!
— Беги, Форест, беги! — ответила я фразой из фильма.
«Ох, это будет долгий день!» — проговорила я сама себе.
Как и ожидалось, Нэт с Серегой прибыли в скором времени. Когда я их запускала в квартиру Колька, завернутый в полотенце, с голым торсом выходил на кухню. Его изгибы тела мне казались соблазнительными, от него еще поднимался пар. Он с ухмылкой посмотрел на меня, отхлебнув кофе.
— Так, голубки, время жмет. Так что, Колька, руки в ноги и вперед с Сережей к нам готовиться, а я тут поработаю с нашей невестой, — потирая руки сказала Нэт.
Колька пожал плечами и ушел одеваться в комнату.
— Ну что же, приступим! — с хищным оскалом сказала Нэт, доставая из сумки огромных размеров косметичку.
— Нэт, мы договорились: ресницы, совсем чуточку теней и помаду, — пролепетала я.
— Так и будет, но я все же выровняю тебе тон лица. Чтобы ты на фото была лучшей невестой на свете. И чуть подкрашу брови для выразительности, а то, как блин безэмоциональный.
— Нэт! — я строго посмотрела на нее.
— Ну ладно, ладно, без бровей! — подняв руки с кисточкой, сказала Нэт.
И она приступила: сначала обезжирила лицо каким-то тоником, потом промокнула какой-то бумажкой, похожей на промокашку для красок. После этого она поочередно наносила три каких-то средства, даже понятия не имею, как они называются. Потом щипцами загнула мне ресницы — они стали выше бровей, а когда накрасила, так они вообще стали выглядеть, как накладные. Потом она добавила серебристые тени, слегка их растушевав и наконец намазала губы какой-то штукой, что они начали щипать и неметь. После этого намазала помадой и блеском для губ. Осмотрев фронт своей работы, она кивнула — больше себе, чем мне. Вся эта процедура заняла минут сорок. Я уже устала сидеть и решила пройтись по комнате, чтобы размять ноги.
— Куда спешишь, подруга? А прическа? — подмигнула мне Нэт. — Или пойдешь в ЗАГС с прической «я летела с сеновала, тормозила головой»?
— А-р-р-р-р! — стиснув зубы, я села обратно.
Теперь мне предстоял квест под названием прическа. У нас оставался час до прибытия машины с мамой и теткой. А еще минут через тридцать, должны были явиться Колька и Серега.
Нэт старательно завивала мне волосы очень маленькими прядками. Планируя их укладывать в объемной прическе, при этом выпустить одну озорную прядь, которая будет изящно развеваться на ветру. На всю прическу ушло сорок пять минут. Мы хотели заняться платьем, как в дверь позвонили. Нэт побежала открывать. Оказалось это мама и тетя приехали чуть раньше, чтобы помочь мне с платьем.
— О! Помощь нам не помешает, — ответила Нэт. — Ну, раз прибыла тяжелая артиллерия, то я пойду сделаю кофе всем, а тебе, невестушка, — чаю, помню, что спишь от кофе.
— Пошли дочка, поможем надеть платье, скоро жених приедет, — с тяжелым вздохом проговорила мама и вымученно улыбнулась.
Но прежде чем надевать платье, она меня крепко обняла и произнесла:
— Чтобы не случилось, я буду любить тебя, — и протянула мне кулон в форме сердца с бирюзовым камнем.
Он красиво играл на свету. И мы решили, что можно его повесить на шею в сочетание к свадебному наряду. Платье наделось быстро. Несмотря на шнуровку на спине, через десять минут я была готова, и к лилии цепляли фату. Когда я ради забавы накинула фату на лицо, мама смахнула слезинку с глаз; она, наверное, подумала, что я не заметила. Я подошла к маме и произнесла:
— Ну не переживай ты так! Все будет хорошо. Ты еще будешь мной гордиться!
— Я и так тобой горжусь и всегда гордилась. Как стоически ты выдержала испытания, которые мы прошли с тобой. Твой отец ушел, оставил долги, и нам пришлось тебя везти на новое испытание интернатом.
— Ма, успокойся, я все понимаю, иной раз жизнь сама диктует обстоятельства. Что с этим поделать.
— Знаю, — сказала мама. — Ну все, ты готова открыть окно в семью, дочка, и в иной мир.
Во дворе стали слышны гудки машин, характерные для свадьбы. Мы подошли к окну. Внизу стояли, Колька и Серега, нарядные, в смокингах. Колька махал букетом цветов, а Серега доставал пачку денег для выкупа невесты, потому что наши знакомые знатно постарались, составляя квест «поднимись на третий этаж и забери невесту».
Вся эта процедура заняла от силы полчаса, потому что Колька с Серегой решили оплатить проход, а не участвовать в испытаниях.
Наконец мы встретились в комнате уже нашей квартиры. Колька схватил меня на руки и закружил. Потом аккуратно поставил на ноги, отобрал у Сереги букет цветов и вручил его мне. Затем полный смущения от наличия фотографов и знакомых откинул фату и нежно поцеловал меня в щечку. Я при этом зажмурила глаза от удовольствия, и в этот момент нас начали фотографировать. «Ох, еще целый день быть под объективом камеры. Уф!»
Потом, как все нормальные пары, мы сделали круг почета по местным достопримечательностям, повесили замок на мосту и прибыли в ЗАГС. Церемония пролетела незаметно. Нам быстро выдали документ.
Мы протанцевали вальс минуты с две и молниеносно убежали на улицу, где меня Колька кружил на руках, а я смеялась звонко и счастливо. На душе было тепло и спокойно.
После ЗАГСа все поехали в ресторан, где благополучно отпраздновали знаменательное событие. Были полупьяные пляски под музыку. Даже Лепса включали, только кто додумался до этого, так и не узнали, — сознаваться никто не стал.
Около часа ночи, со слезами на глазах мама провожала меня. Было впечатление, что она прощается со мной, будто видит в последний раз. Мне стоило больших усилий, ее успокоить.
— Пойдем, — сказала ей тетка, — молодым тоже надо побыть вместе. Пусть едет! Мы же знаем, как все будет, уже не первый год. Смирись и отпусти ее. Это ее дорога, по которой суждено пройти только ей.
Глава 3
Мы сели в машину и, оставив всех, умчались домой.
По лестнице подняться самой у меня не получилось. Поэтому мой муж схватил меня на руки и понес в дом Хотя мог воспользоваться лифтом, но он упорно нес меня и с каждым шагом нежно целовал меня в ушко, вызывая у меня щекотку. Так мы и поднялись незаметно до нашей двери. Я открыла дверь, и только дома он поставил меня на ноги. Мы, взявшись за руки, прошли в комнату. Он осторожно снял с меня фату, отколол брошку от волос. Подошел ко мне со спины и начал целовать шею, сначала нежно, но с каждым поцелуем распаляясь. Моя кожа отозвалась мурашками, и мне захотелось слиться с ним в единое целое. Его руки не дремали, а сначала нежно обнимали за талию, а после Колька начал прижимать к себе. Он отстранился на миг и начал медленно и аккуратно расшнуровывать платье; когда удалось преодолеть шнуровку, платье с легким шелестом само опустилось к ногам. Я осталась в белом белье и чулках. Грудь моя покачивалась в такт дыхания. Прильнув к мужу в страстном поцелуе, я стала расстегивать ему одежду, а потом сняла с него пиджак и рубашку одновременно, оголив торс. Я провела рукой по его груди, почувствовав мощный стук сердца. Он схватил меня на руки, а я обвила его тело ногами в порыве страсти. Мы страстно целовались, и так он поднес меня к ложу любви, где нежно положил в горизонтальное положение. А сам встал около меня, расстегивая ремень и подмигивая при этом. Потом снял с себя брюки вместе с бельем. И остался стоять нагой.
— Я тоже разденусь! — пробормотала я, кончиком языка провела по подсохшим губам
— Не так быстро! — ответил мой муж.
Он подошел к кровати, лег на меня сверху и начал целовать меня в шею, при этом руками лаская грудь. Его естество было полно энергии и рвалось в бой.
