— Я боюсь, что никогда не смогу, — с горечью вымолвила она. — Понимаешь, меня… меня…
Горло перехватило спазмом, и она осеклась, не в силах закончить фразу. Амрен молчал, а его черные глаза медленно наполнялись гневом.
— Кто это с тобой сделал? — наконец тихо спросил он. — Я убью его.
— Капитан того корабля, что привез нас сюда, — с трудом выдавила она.
— Как его звали? Что за корабль?
Бьянка сглотнула. Ей было больно даже произносить это имя.
— Умберто, — наконец сказала она. — А на носу корабля была фигура синей гарпии.
— Умберто с «Синей гарпии». Мы найдем его. Этот кусок ослиного дерьма заплатит за каждую пролитую тобой слезинку. Клянусь тебе!
— Спасибо… — Бьянка тяжело вздохнула. — Ну вот, теперь ты все знаешь…
— Да. — Амрен стиснул ее ладонь. — И это ничего не меняет. Я хочу, чтобы ты была со мной.
Она подняла на него заплаканные глаза.
— Но зачем я тебе? Такая.
— Потому что я люблю тебя.
У нее перехватило дыхание.
— Как ты можешь так говорить? Ты же меня совсем не знаешь.
— Зачем мне скрывать правду? Я полюбил тебя с первой же встречи, просто боялся себе в этом признаться… сама понимаешь, почему.
— А если я никогда не смогу…
— Это не важно.
— А как же Лейла?
— Не будет больше никакой Лейлы.
— Но…
— Никаких «но». Иди сюда!
Приподнявшись с ковра, Амрен легко коснулся губами ее щеки.
— Я люблю тебя, Бьянка из Хейдерона. И больше никто не посмеет тебя обидеть!
В груди разлилось приятное тепло. На несколько минут воцарилось молчание. Прохладный аромат мятного чая убаюкивал, даруя расслабленность и блаженное успокоение. Амрен сидел напротив, и белоснежный фарфор чашки ослепительно блестел на фоне смуглой кожи красивых мужских рук. Жгучие глаза неотрывно смотрели на нее, и Бьянка проваливалась в их бездонную черноту. В комнате было так тихо, что она отчетливо слышала биение своего сердца.
Это признание в любви стало для нее полной неожиданностью, и она не знала, что ей делать дальше. Ее безудержно тянуло к Амрену, но видение, вспыхнувшее в мозгу, воспоминание о кошмаре — такое четкое, такое ясное — вселяло в душу липкий серый страх.
В образе Бена она могла тайком наблюдать за Амреном с безопасного расстояния, но теперь, раскрывшись перед ним, обнажив свое тело и душу, она почувствовала себя беззащитной. Да, сейчас он сдержался, не стал ее ни к чему принуждать, но что если он все-таки потребует от нее близости? Она не сможет… После того, что эти два негодяя сделали с ней, она никогда не сможет…
— О чем задумалась? — его ладонь мягко коснулась ее руки.
Бьянка вздрогнула.
— О том, что будет дальше.
— А чего бы тебе хотелось?
«Чтобы этот ужас на корабле никогда не происходил. Чтобы я могла обнять любимого мужчину, не опасаясь жутких воспоминаний. Чтобы мне больше не приходилось просыпаться по ночам в холодном поту, снова и снова переживая этот кошмар».
— Мне кажется, не стоит ничего менять, — вслух сказала она. — Ты ведь не расскажешь остальным?
— Что ты — девушка?
— Да.
Амрен задумчиво отхлебнул чай.
— Нет, если ты этого не захочешь.
— Спасибо, — Бьянка вздохнула с облегчением.
— Но что ты скажешь о моем предложении? — бездонные глаза пронзили ее насквозь. — Ты согласна стать моей возлюбленной?
Длинные пальцы пробежались по ее запястью. Сердце сжалось от тоски.
— Но я не могу, — Бьянка умоляюще взглянула на него.
Амрен отставил чашку и взял ее руки в свои. Его ладони такие теплые! Вот бы зажмуриться, откинуть голову и просто наслаждаться этим прикосновением.
— Я не буду ни на чем настаивать, — мягко произнес он. — Просто будь рядом. Клянусь, я не трону тебя, если ты сама этого не захочешь.
— Я не знаю…
— Давай попробуем.
Бьянка шумно выдохнула. Как же ей хотелось быть с ним! Как же ей хотелось быть нормальной!
— Хорошо…
Он поднес ее ладони к губам.
— Просто будь со мной.
Она погладила его по щеке, чувствуя, как жесткая щетина приятно покалывает пальцы.
— Я попытаюсь. Но я и дальше буду жить в своей комнате.
— Она слишком маленькая и неудобная, — возразил Амрен. — Я подыщу тебе что-нибудь получше.
— Не страшно. Я привыкла, мне и такой вполне хватит.
— Но там нет ничего, кроме матраса и сундука!
— А мне большего и не надо.
Он с удивлением уставился на нее.
— Впервые встречаю женщину, которой ничего не надо. Я велю Мустафе принести тебе кровать.
— Не нужно. На матрасе спать прохладнее. Разве что…
— Что?
— Мне бы хотелось иметь возможность мыться, когда я захочу… А то я все время должна тайком пробираться в баню, пока там никого нет.
Амрен улыбнулся.
— Ага, припоминаю, как ты стащила мою одежду.
— Зачем ты вообще тогда пошел в баню, у тебя же своя ванная комната?
— Накануне сломался насос, и Мустафа не смог закачать воду в бак на крыше, — пояснил он. — В-общем так: я дам тебе ключи от своей комнаты. Ты можешь приходить туда в любое время, пользоваться ванной, читать книги, делать все, что захочешь. Можешь даже спать на моей кровати, я уйду на диван.
— Спасибо.
— Но есть одна вещь, — он на секунду смутился. — Так как ты и дальше собираешься для всех оставаться «Беном», то постарайся, чтобы никто не заметил, как ты ко мне заходишь.
— Хорошо, — кивнула Бьянка.
— Не пойми меня неправильно, просто не хочу лишних пересудов. Кто-то может подумать, что у их главаря появился любимчик, или кое-что похуже…
— Понимаю.
— В лицо они не посмеют мне ничего сказать, но пойдут разговоры. Я же их знаю — они хуже базарных торговок, — Амрен на миг замолчал, затем добавил. — А может, все-таки признаемся, что ты девушка? Тебе не о чем волноваться, мою женщину никто и пальцем не посмеет тронуть.
— Лучше не надо. Я постараюсь, чтобы никто ничего не заподозрил.
— Ну ладно. — Амрен нежно поцеловал ее руку. — Как же я рад…
— Чему?
— Тому, что «Бен» оказался «Бьянкой».
Глава 27
Некоторое время назад...
Увидев высокие стены из светлого камня, Мия сообразила, что их привезли во дворец, но не успела она толком ничего рассмотреть, как их завели внутрь. Пройдя по длинным, коридорам, освещенным трескучими факелами, пленницы оказались в просторном двухъярусном помещении. Мебели в нем почти не было, лишь вдоль стен простирались ряды тюфяков, отделенных от центрального прохода плотными занавесками, а по углам стояло несколько низких столиков. В комнате находилось множество женщин. При виде вошедших они встрепенулись, все как одна поворачиваясь в их сторону.
Мия оробела от такого пристального внимания, но тут к ней и ее спутницам подошла пожилая дама в шуршащем зеленом платье. Брезгливо поджав губы, она велела новоприбывшим выстроиться в ряд. Остальные обитательницы гарема принялись хихикать и перешептываться, бесцеремонно разглядывая их.
— Что за оборванки! — услышала Мия в нестройном хоре голосов и подняла глаза.
На балкончике стояли три красивые молодые женщины в разноцветных одеяниях. Небрежно облокотившись на резные перила, они с презрением глядели на новеньких.
— Сами такие! — парировала Сальма и показала насмешницам язык.
— Как ты смеешь! — возмутилась старуха. — Ты находишься в гареме самого повелителя и с этой минуты должна вести себя подобающе.
— Простите, — закатив глаза, буркнула та.
— А ну все живо по комнатам, а то всыплю плетей! — позади прозвучал необычный голос — слишком низкий для женского, и слишком высокий для мужского.
Продолжая хихикать, красавицы скрылись за дверью. Оглянувшись, Мия увидела высокого полного человека в полосатом кафтане и синем тюрбане. Оказывается, здесь есть и мужчины?
— Отведите их в баню, — велела дама в зеленом платье прислужницам. — Пусть их осмотрит лекарша.
Пленниц снова вывели в коридор. Мия старательно вертела головой, но кроме настенных факелов и ажурных дверей под полукруглыми арками, ничего примечательного по дороге не попадалось.
Впереди гулко послышался звук шагов, и из-за угла показались несколько женщин. Возглавляла процессию величественная дама в атласном фиолетовом одеянии со сверкающей диадемой на голове.
Повинуясь внезапному порыву, Мия кинулась ей в ноги.
— Госпожа, прошу вас, прикажите отпустить меня! Я из очень знатной семьи!
На холеном властном лице промелькнуло удивление. Дама надменно подняла бровь.
— Как тебя зовут? — холодно спросила она.
— Мия. Я — принцесса. Мой отец — король Хейдерона. Умоляю, помогите! Спасите меня!
Женщина явно опешила от такой дерзости.
— Запомни, Мия, — слова словно ледышки скатывались с ее губ, — неважно, из какой ты семьи, и кто твой отец. Ты — собственность султана Османа, и теперь только он решает твою судьбу. Уходи, и больше не смей попадаться мне на глаза!
Бросив эту фразу, дама горделиво удалилась. Ее свита последовала за ней.
— Ты с ума сошла? — налетела на Мию обретшая, наконец, дар речи прислужница. — Тебе жить надоело? Да ты хоть понимаешь, с кем ты сейчас говорила?
— Нет.
— Ты осмелилась побеспокоить супругу самого повелителя — госпожу Зухру! Да стоило бы ей хоть слово сказать — и тебя задушили бы на месте. Как тебе только в голову такое пришло!
— Но, мне показалось, что она сможет мне помочь, — залепетала Мия. — Я ведь непростая рабыня! Мой отец — король! Если он узнает о том, что меня удерживают здесь, дело может кончиться войной!
— Никто никогда ничего не узнает, — отрезала прислужница. — Будь ты хоть принцессой, хоть королевой, запомни: ты останешься здесь навсегда.
— И мой тебе совет, — добавила вторая. — Никому не рассказывай эти байки. Была здесь у нас одна такая пару лет назад, тоже говорила, что она — принцесса. Мергании, кажется.
К своему удивлению Мия вспомнила, что одна из дочерей мерганского короля действительно пропала без вести несколько лет назад. По слухам, корабль, на котором она плыла к своему жениху, потопили пираты. Несчастную девушку так и не нашли. Неужели она оказалась здесь?
— И что с ней стало? — спросила она.
— Вначале тоже кричала, дескать, она принцесса, требовала ее освободить. А потом ничего, привыкла, даже в фаворитках у повелителя с месяцок проходила.
— Только это не понравилось госпоже Зухре. И через какое-то время эта так называемая принцесса куда-то запропастилась.
— Как это «запропастилась»? — не поняла Мия.
— А кто его знает? Однажды утром ее не обнаружили в своих покоях.
— И что?
— Да ничего. Кто мы такие, чтобы перед нами отчитывались? Всех допросили, все обыскали, но без толку.
— Ходят слухи, что госпожа Зухра велела ее в мешок зашить и в море бросить.
— Вот так просто? Принцессу? — ужаснулась Мия.
— Хоть принцесса, хоть крестьянка — ей без разницы. Всем известен нрав госпожи Зухры.
— Так что лучше не попадайся ей на глаза, красивых девок она ой как не любит.
Мия заметила, как помрачнела Сальма, видимо поняв, что путь в фаворитки султана может оказаться несколько сложнее, чем она рассчитывала.
Между тем, процессия добралась, наконец, до бани. Пленниц заставили раздеться и выдали им полотенца, велев обмотать их вокруг тел. В парной девушек снова выстроили в ряд, и пожилая женщина в полосатом халате принялась по очереди их осматривать. Она оттягивала веки, заглядывала в рот и, приказав развернуть полотенце, ощупывала грудь и живот.
Затем последовала проверка на девственность. Когда пришел черед Мии, ее усадили на теплую мраморную скамью и велели широко расставить ноги. Внутренне сжавшись от стыда, Мия повиновалась. Служанка поднесла поближе масляную лампу, а лекарша склонилась между раздвинутых бедер. Мия вздрогнула, когда холодные пальцы коснулись промежности.
— Все чисто, — сказала лекарша через несколько секунд, — можешь вставать.
После того как служанки помогли девушкам вымыться, их снова отвели в большую комнату. Большинство наложниц уже спали, остальные тихо разговаривали, сидя на своих матрасах.
Надзирательница вручила пленницам ночные рубахи, белые хлопковые платья и синие накидки из тонкой шерсти.
— Спать будете здесь, — она указала на незанятые тюфяки. — Быстро ложитесь, завтра вас ждет трудный день.
В спальне Мия насчитала около тридцати девушек. Неужели придется жить среди всей этой толпы? В отцовском замке у нее были огромные покои, а здесь ей выделили только крохотный матрас. Теперь можно забыть о комфорте и личном пространстве. А вдруг ей придется провести так всю оставшуюся жизнь? До Мии внезапно дошел весь ужас ее положения, и по щекам заструились горячие слезы.
Опустившись на постель, она закуталась в тонкое колючее одеяло. А где теперь Бьянка? Доведется ли им когда-нибудь снова встретиться? А мама, отец, братья? Неужели ей больше не суждено увидеть родных?
Мия уже была готова разрыдаться в голос, как сзади послышался шепот.
— Эй, — она узнала Сальму. — А ты и вправду принцесса?
— Нет, я солгала, — вдруг вырвалось у Мии прежде, чем она успела что-либо сообразить.
— Ну, я так и подумала. Какая из тебя принцесса?.. Слушай, ты видела эту Зухру? Она же старая.
— И что? — Мия повернулась к собеседнице.
— А я — молодая и красивая. Как думаешь, я смогу занять ее место?
— Ты?
Сальма действительно была весьма привлекательна, но и другие девушки выглядели ничуть не хуже.
— Все может быть, — уклончиво ответила Мия.
— Самое главное — это попасться султану на глаза, а заинтересовать его я смогу, уж поверь мне.
— Думаешь?
— Конечно. А еще мне понадобятся верные соратницы. Если ты и Мари будете меня поддерживать, то когда я стану госпожой, не забуду этого, обещаю. Ну так что? Ты со мной?
— Ладно, — неуверенно протянула Мия, чтобы не обидеть подругу.
— Эй! О чем вы там шепчетесь? — вдруг раздался незнакомый голос.
Мия оглянулась. На них с подозрением смотрела одна из наложниц — девушка с пышными светлыми волосами.
— Не твое дело, — огрызнулась Сальма.
— Ты, что ли, собираешься стать госпожой? — несмешливо продолжила блондинка. — На твоем месте я бы не была такой наивной.
— Не тебе меня учить.
— Я всего лишь хочу тебя кое о чем предупредить.
— О чем же?
— Я повидала с десяток дурочек вроде тебя. Все они мечтали стать султаншами. И где они теперь?
— Где?
— Никто не знает. Исчезли. Поговаривают, что госпожа Зухра от них избавилась, но доказать никто ничего не может.
— Я не такая как они.
— Советую тебе не питать иллюзий. Максимум — на что ты можешь рассчитывать — это единственная ночь с повелителем.
— Почему единственная? — недоуменно спросила Сальма.
— Раньше госпожа Зухра к султану вообще старалась никого не подпускать. Но сейчас она уже в том возрасте, когда больше не может подарить ему наследника, а обычай требует, чтобы повелитель имел женщин, способных к зачатию. Поэтому она сама посылает к нему наложниц.
— Сама? — поразилась Мия. — И что, она даже не ревнует?
— Ревнует, еще как. О ее ревнивости слагают легенды, — усмехнулась блондинка. — А еще она очень хитрая, иначе не продержалась бы так долго. Знаете, что она удумала?
— Что?
— Чтобы султан не успел влюбиться — каждой девушке дозволено посещать его ложе всего один раз. И, кроме того, перед этим принимаются меры, чтобы она не забеременела.
