- У него черный шатер, с красной полосой, - наивно поправила меня вторая фрейлина.
Леди Слим выразительно взглянула на нее, но было поздно.
- Надеюсь, вы-то там были за компанию с леди Рюген? – вежливо спросила я. – А не пытали счастья?
Леди Слим быстро поклонилась, схватила под руку свою незадачливую подругу и повлекла ее в сторону большого зала.
Я осталась в полутемном коридоре одна, переплетя за спиной пальцы и покачиваясь с каблука на носок. Сегодня на мне были праздничные туфли. Я надену их и завтра. А послезавтра мне придется объяснять, куда делись мои повседневные туфли, с медными пряжками.
Мне не составило большого труда покинуть замок. Праздничная суета предполагала, что туда-сюда бегали десятки людей – служанки, грумы, оруженосцы, да и благородные господа и дамы не отставали. Я накинула плащ с капюшоном, который позаимствовала у кухарки, пока она была занята приготовлением фаршированной рыбы, и преспокойно вышла через черные ворота, где гоняли на выпас свиней. В руках у меня была корзина, в которую я сложила плащ с черно-желтым гербом, и я намеревалась получить в обмен на него свои туфли. И пряжки разумеется.
Посылать для такого деликатного дела служанку было опасно, и я решила, что справлюсь сама. Потому что если хочешь, чтобы тайну узнали – доверься третьим лицам.
В палаточном городке было тихо – многие рыцари были приглашены на королевский пир, остальные расположились у костров поодаль, где жарились бычьи туши и благоухали бочонки с вином из королевских погребов.
Я пробежала вокруг палаточного городка, прячась в темноте, чтобы не наткнуться на подгулявших рыцарей, которые в пьяном виде могли и не проявить хваленого рыцарского благородства, встретив ночью одинокую женщину.
Шатер сэра Эдейла я нашла почти сразу. Мне повезло, что он стоял с краю палаточного городка, и возле него мальчик-паж чистил скребком коня – конечно же, гнедого!
Я подошла ближе, убедившись, что никого из рыцарей поблизости нет, и окликнула пажа. Неподалеку пылал костер, и над ним вкусно побулькивала ароматная похлебка с копченостями.
- Где твой хозяин? – строго спросила я у пажа. – Он дал мне починить свой плащ, работа закончена, хочу получить плату.
Мальчишка уставился на меня – круглолицый, белобрысый, с курносым облупленным от загара носом.
- Побыстрее! – прикрикнула я на него. – Мне до утра здесь стоять? Где хозяин?
Было бы хуже, вздумай сэр Эдейл отправиться к товарищам, чтобы поесть жареного мяса и выпить вина, но паж кивнул и сунул голову в шатер.
Я услышала его тонкий голосок, что-то лепетавший, а потом другой голос – от которого по моим жилам снова потек огонь.
- Гони всех шлюх вон, - велел благородный рыцарь Эдейл, и я покраснела до ушей. – Плащ? Она принесла плащ?..
Я вздрогнула и подумала, что сейчас самое время спастись бегством. Так ли нужны мне были эти туфли? Или я здесь совсем по другой причине?.. И если по другой, то чем я лучше леди Рюген…
Но мальчишка уже приподнимал полог, приглашая меня пройти внутрь, и я вошла – медленно, еле переставляя ноги.
Рэндел Эдейл сидел на разостланной на ковре постели, одетый лишь в рубашку и холщевые штаны. Он был босой, а вязки на рубашке были распущены, открывая мощную шею и часть широкой груди с темной порослью волос. Ворох заготовок для стрел лежал на ковре, и было похоже, что рыцарь только что шлифовал древки для стрел при помощи костяного кольца.
В шатре горели два масляных светильника, и курилась жаровня, распространяя приятный, терпкий запах. Наверное, от этого запаха голова у меня закружилась, и я сильнее вцепилась в корзину, как будто она единственная могла удержать меня в реальности этого мира.
Рыцарь медленно поднялся мне навстречу, откладывая стрелу и кольцо, и подошел совсем близко, не спеша заговаривать. Я тоже молчала, держа перед собой корзину, как щит.
- Выйди, Эдвин, - велел рыцарь мальчишке. – И проследи, чтобы не беспокоили.
- Да, сэр! – бодро пискнул паж, а потом я услышала шорох падающего полога, и мы с Рэнделом Эдейлом остались одни.
- Какой волшебный подарок этой ночью, - сказал он, протянул руку и откинул капюшон с моей головы.
Я не стала прятаться, хватаясь за капюшон, а посмотрела рыцарю прямо в глаза.
- Возвращаю ваш плащ, - сказала я, стараясь говорить твердо, - и прошу вернуть мои туфли.
Он смотрел на меня долго, словно лаская взглядом. Как будто запоминал каждую черточку моего лица. И я ощущала его взгляд на своих щеках и губах, как прикосновение.
Потом он отошел к сундуку, что стоял у опорного столба, открыл крышку и вынул оттуда мои туфли. Признаться, туфли были достаточно потрепанными, и набойки на каблуках сточились, но рыцарь держал их на ладони, как самое настоящее сокровище.
Я поставила корзину с плащом на ковер, толкнув ее ногой в сторону, и забрала туфли.
- Одной пряжки не хватает, - сказала я, держа туфли за каблуки. – Потрудитесь вернуть.
Он снова вернулся к сундуку и что-то достал оттуда. Сердце мое забилось – сейчас я получу пряжку и… и уйду. И всё, вряд ли нам придется еще хоть раз заговорить.
- Считай, что пряжку я потерял, - сказал сэр Эдейл и положил в каждый мой туфель по неограненному рубину, величиной с голубиное яйцо.
- Что это? – спросила я оторопело, глядя на великолепные камни.
В короне мачехи были южные рубины, но размером с ноготь большого пальца, и они не шли ни в какое сравнение с этими.
- Плата за потерянную пряжку, - объяснил он.
- Моя пряжка была медной, - сказала я угрюмо, - она не стоит так дорого. И я не стою, добрый сэр. Я вообще не продаюсь и не покупаюсь. Вы не потеряли пряжку, вы нацепили ее на перчатку, чтобы похвастаться трофеем.
- Не похвастаться, - возразил он. – Это знак служения моей прекрасной даме.
- Ха! – презрительно скривила я губы, хотя щеки предательски запылали. – Не желаете отдавать по-хорошему, заберу сама.
Его перчатки лежали на лавке, возле тканевой стены, и я, вытряхнув из туфель драгоценные камни, решительно шагнула к лавке и схватила перчатку – ту, на которую была пришита моя пряжка. Сунув туфли под мышку, я попыталась оторвать пряжку, но она были прихвачена намертво вощеными нитками.
- Дайте нож, – потребовала я, но в следующее мгновение рыцарь взял меня за плечо, развернул к себе лицом и крепко поцеловал в губы.
Перчатка сама собой выпала из моих пальцев, а следом упали туфли.
Мы целовались, и мне казалось, что пламя в крови уже захватило меня всю – и я сгораю, таю, как воск в сильных объятиях.
Наконец, он оторвался от меня, но не отпустил, а сказал:
- Я хотел найти тебя после турнира, но раз ты пришла сама... Поедем со мной, и у тебя будут сто рубинов и тысяча золотых пряжек.
«Нет!», - хотела ответить я, но не успела, потому что он опять поцеловал меня – жарко, страстно, и мне пришлось собрать всю волю, чтобы не забыть, что я – девица королевской крови, и не должна идти по стопам своей матери.
Но как помнить о чем-то, если я сгорала в его объятиях вернее, чем на костре. Я совсем задохнулась, когда он прервал поцелуй и коснулся своим лбом моего.
- Когда тебя увидел, - заговорил сэр Эдейл вполголоса, - сначала думал, что это фея появилась из ручья…
Он принялся целовать меня снова – легко касаясь губами моих щек, век, лба. Глаза у него горели, и этот огонь показался мне дьявольски пугающим и… привлекательным. Я уперлась ладонями в широкую мужскую грудь и только и смогла, что выдохнуть:
- Я не фея!
- Конечно, - ответил он и коснулся ладонью моей щеки – лаская, проводя большим пальцем по моим губам, - у фей не бывает таких стоптанных туфель. У тебя будут новые туфли, и самое красивое платье…
- Мне не нужны ни платье, ни новые туфли! - я снова попыталась его оттолкнуть, но он поцеловал меня в шею, оттягивая ворот моего платья.
- У нас тоже есть ручей феи, - зашептал он мне на ухо, и от его голоса у меня предательски-сладко задрожало в груди, - только нашу зовут Флёр-де Фарин, а вашу – Кандида… Там бьют горячие источники, и вода не замерзает даже зимой. Мы можем купаться там вдвоем…
- Остановитесь! - я пыталась отвернуться от его жадных губ, борясь не только с его напором, но и со своим желанием – больше всего мне сейчас захотелось остаться здесь, в черном шатре с красной полосой, где курились душистые благовония, и где мужчина, которого пожелали многие женщины, возжелал меня.
- Разве ты хочешь, чтобы я остановился? - грудь его тяжело вздымалась и опускалась, и он пытливо взглянул мне в лицо, словно не веря, что я прошу всерьез.
Я задрожала от сладкого волнения, слыша тяжелое мужское дыхание, и поняла, что надо спасаться бегством, пока разум не совсем меня покинул. Позабыв про туфли и пряжки, я бросилась вон из шатра, но рыцарь поймал меня за запястье и притянул к себе.
- Почему убегаешь? - спросил он. – Разве ты не видишь, что я весь горю, и это твоя вина.
- Ничуть! – воспротивилась я.
- И только ты можешь погасить этот огонь.
- С чего бы?!
Он засмеялся и погладил меня по голове, играя прядями моих волос.
- Ты воспламенила меня с первого взгляда - рыжая, как солнце, - сказал он. – И кудри мягкие… Мягче шелка.
- Мне нужны только туфли и моя пряжка, - напомнила я, отводя его руку. - Верните моё, и я уйду.
- Я приехал сюда с важным поручением, - продолжал он, словно не слыша, - завтра всё должно разрешиться, и мы возвращаемся. Я хочу жениться на тебе до отъезда, чтобы привезти тебя домой уже моей супругой. У тебя есть родители? Опекуны? Я хочу поговорить с ними.
- Жениться?! – я подскочила, как ужаленная, но он обхватил меня за талию, притягивая к себе. – Да я вас совсем не знаю! И вы меня не знаете!
- Я видел тебя, я говорил с тобой, - сказал он невозмутимо, - этого достаточно. А ты… Ну, вот он я. Могу раздеться, чтобы ты на меня посмотрела.
- Благодарю, не надо, - язвительно ответила я, пытаясь освободиться. – Людей я оцениваю не как молочных поросят – не по упругости их хвостиков. Меня больше привлекает душа.
- Наши души связаны, - просто сказал он, и я потеряла дар речи от таких небесных откровений. – Мне было предсказано, что я встречу свою судьбу у ручья Кандиды, и я встретил тебя.
- Предсказано? – уточнила я, когда смогла говорить.
- Да, - подтвердил он.
- А кем?
- Это сказала фея источника. Флёр-де-Фарин.
- Что ж, тысячу приветов и поцелуев вашей милой фее, - сказала я. – Но я как-нибудь найду мужа без помощи высших сил. Отпустите уже меня!
- Зови меня по имени, - попросил он, - и говори мне «ты». У нас муж и жена не разговаривают друг с другом, как вельможи на приеме.
- По-моему, я еще не дала вам согласия стать вашей женой, - напомнила я. – Просчиталась ваша фея.
- Разве? – усмехнулся он углом рта и поцеловал меня опять, положив руку мне на затылок и зарываясь пальцами в мои волосы.
Когда он меня отпустил, я только и могла, что судорожно дышать, и старалась унять бешеный стук сердца.
Это было безумием, чистейшей воды безумием!..
- Это судьба, - сказал Рэндел Эдейл. – Так у кого мне тебя попросить?
- У феи Кандиды! – выпалила я, схватила туфли и бросилась вон из шатра.
Рыцарь бросился за мной сразу же, но я оказалась проворней – промчалась мимо перепуганного пажа, уронившего скребок, юркнула в просвет между соседними шатрами, а потом запетляла, как заяц, пробегая среди коновязей, переносных наковален и брошенных седел.
Оказавшись в темноте, за кустами боярышника, я отдышалась и осмелилась выглянуть из своего убежища. На фоне костров мне была видна долговязая фигура сэра Рэндела Эдейла – он бродил среди шатров, высматривая меня, а потом побежал по главной дороге к городу. Наверное, думал перехватить меня там.
- Привет Флёр-де-Фарин, - попрощалась я с ним шепотом и побежала в сторону замка, а вовсе не в город.
Но встречи этого вечера еще не закончились. Взбегая по лестнице к замку отца, я столкнулась с мужчиной, который вдруг бросился мне наперерез. Я упала бы, но он успел подхватить меня и вскрикнул, когда я со всей силы ударила его своими туфлями по голове.
- Кирия! – воскликнул он, закрываясь рукой.
- Вильям… - только тут я узнала его. – Чего это ты вздумал бросаться на меня из темноты?
- Искал тебя, но никто не знал, где ты, - сказал он, потирая лоб. – Почему ты здесь? И одна? А почему несешь туфли в руках?
- Сколько вопросов! – отрезала я, сердясь и на него, и на себя, за то, что все получилось так глупо. – А почему ты не участвовал в сегодняшнем турнире? Мы же решили…
- Мунремур захромал, - развел он виновато руками.
- Досадно, - пробормотала я, ожидая чего-то подобного.
- Но где ты была? – Вильям оглянулся на огни палаточного городка. – Ты ходила… туда?!
- Не говори ерунды! – взорвалась я, хотя он-то ни в чем не был виноват. Особенно в том, что захромал его конь.
- Кирия… - он хотел взять меня за плечо, но я вывернулась. – Кирия! Что с тобой?
Я остановилась, на секунду закрыла глаза и глубоко вздохнула. Неужели общение с рыцарем, верящим в предсказания фей, и меня сделало безумной?
- Прости, Вильям, - сказала я уже спокойнее. – Ужасно устала сегодня. Мечтаю добраться до постели и уснуть.
- Я провожу тебя? До ворот? – голос его звучал просительно, и я сдалась, хотя нас могли увидеть.
Мы прошли черным ходом и остановились во внутреннем дворе, где горели факелы.
- Всё, дальше не надо, - быстро сказала я, боясь посмотреть Вильяму в глаза. Мне казалось, что лишь взглянув на него, я выдам себя с головой – где была и… с кем целовалась. Я вдруг вспомнила, что Вильям страдал год, прежде, чем осмелился подойти ко мне – бродил рядом, смотрел больными глазами, но не сказал ни слова, пока я сама не обратилась к нему. А Эдейл… Похоже, он привык побеждать женщин с таким же напором, с каким побеждает соперников на турнире.
И это мне не понравилось. Он выгнал леди Рюген, но тут же сообщил, что решил жениться на мне. Кто знает – не это ли обещал мой отец моей матери, когда сделал ей ребенка?
Вильям не торопился прощаться, переминаясь с ноги на ногу, и это меня разозлило.
- Доброй ночи, Вильям, - напомнила я.
- Почему ты такая… такая… - он искал подходящие слова и не находил.
- Какая? – спросила я с вызовом, испытывая непонятное раздражение.
- У тебя все волосы перепутаны, ты лохматая… - он хотел пригладить мне волосы, но я отшатнулась.
- С ума сошел? – напустилась я на него. – Мачеха увидит нас! Или мои дорогие сестрички! Кстати, не приходи больше в замок! Они видели нас вместе… в прошлый раз… - я замолчала, а мысленно добавила: «И заставили меня нырнуть в ручей Феи, сделав судьбой сэра Рэндела Эдейла».
- Я буду скучать, - он понурился. – После турнира снова схожу к твоему отцу, может он…
- Мне пора, - сказала я, повернулась к нему спиной и бросилась бежать, не остановившись, пока не оказалась в спальне.
Ольрун и Стеллы еще не было, и я рухнула на постель, прижимая туфли с одной пряжкой к груди.
Мысли мои летели и летели в сторону черного шатра с красной полосой.
Что бы случилось, задержись я там? Наверное, к утру я была бы уже вовсе не девушкой. И кто знает, сдержал бы благородный рыцарь свои любовные клятвы, если бы узнал, что я – незаконнорожденная дочь? А он не знал, что я – дочь короля. Притворяться ему не было смысла, не такая уж я завидная добыча.
Леди Слим выразительно взглянула на нее, но было поздно.
- Надеюсь, вы-то там были за компанию с леди Рюген? – вежливо спросила я. – А не пытали счастья?
Леди Слим быстро поклонилась, схватила под руку свою незадачливую подругу и повлекла ее в сторону большого зала.
Я осталась в полутемном коридоре одна, переплетя за спиной пальцы и покачиваясь с каблука на носок. Сегодня на мне были праздничные туфли. Я надену их и завтра. А послезавтра мне придется объяснять, куда делись мои повседневные туфли, с медными пряжками.
Глава 3. Чёрный шатёр с красной полосой
Мне не составило большого труда покинуть замок. Праздничная суета предполагала, что туда-сюда бегали десятки людей – служанки, грумы, оруженосцы, да и благородные господа и дамы не отставали. Я накинула плащ с капюшоном, который позаимствовала у кухарки, пока она была занята приготовлением фаршированной рыбы, и преспокойно вышла через черные ворота, где гоняли на выпас свиней. В руках у меня была корзина, в которую я сложила плащ с черно-желтым гербом, и я намеревалась получить в обмен на него свои туфли. И пряжки разумеется.
Посылать для такого деликатного дела служанку было опасно, и я решила, что справлюсь сама. Потому что если хочешь, чтобы тайну узнали – доверься третьим лицам.
В палаточном городке было тихо – многие рыцари были приглашены на королевский пир, остальные расположились у костров поодаль, где жарились бычьи туши и благоухали бочонки с вином из королевских погребов.
Я пробежала вокруг палаточного городка, прячась в темноте, чтобы не наткнуться на подгулявших рыцарей, которые в пьяном виде могли и не проявить хваленого рыцарского благородства, встретив ночью одинокую женщину.
Шатер сэра Эдейла я нашла почти сразу. Мне повезло, что он стоял с краю палаточного городка, и возле него мальчик-паж чистил скребком коня – конечно же, гнедого!
Я подошла ближе, убедившись, что никого из рыцарей поблизости нет, и окликнула пажа. Неподалеку пылал костер, и над ним вкусно побулькивала ароматная похлебка с копченостями.
- Где твой хозяин? – строго спросила я у пажа. – Он дал мне починить свой плащ, работа закончена, хочу получить плату.
Мальчишка уставился на меня – круглолицый, белобрысый, с курносым облупленным от загара носом.
- Побыстрее! – прикрикнула я на него. – Мне до утра здесь стоять? Где хозяин?
Было бы хуже, вздумай сэр Эдейл отправиться к товарищам, чтобы поесть жареного мяса и выпить вина, но паж кивнул и сунул голову в шатер.
Я услышала его тонкий голосок, что-то лепетавший, а потом другой голос – от которого по моим жилам снова потек огонь.
- Гони всех шлюх вон, - велел благородный рыцарь Эдейл, и я покраснела до ушей. – Плащ? Она принесла плащ?..
Я вздрогнула и подумала, что сейчас самое время спастись бегством. Так ли нужны мне были эти туфли? Или я здесь совсем по другой причине?.. И если по другой, то чем я лучше леди Рюген…
Но мальчишка уже приподнимал полог, приглашая меня пройти внутрь, и я вошла – медленно, еле переставляя ноги.
Рэндел Эдейл сидел на разостланной на ковре постели, одетый лишь в рубашку и холщевые штаны. Он был босой, а вязки на рубашке были распущены, открывая мощную шею и часть широкой груди с темной порослью волос. Ворох заготовок для стрел лежал на ковре, и было похоже, что рыцарь только что шлифовал древки для стрел при помощи костяного кольца.
В шатре горели два масляных светильника, и курилась жаровня, распространяя приятный, терпкий запах. Наверное, от этого запаха голова у меня закружилась, и я сильнее вцепилась в корзину, как будто она единственная могла удержать меня в реальности этого мира.
Рыцарь медленно поднялся мне навстречу, откладывая стрелу и кольцо, и подошел совсем близко, не спеша заговаривать. Я тоже молчала, держа перед собой корзину, как щит.
- Выйди, Эдвин, - велел рыцарь мальчишке. – И проследи, чтобы не беспокоили.
- Да, сэр! – бодро пискнул паж, а потом я услышала шорох падающего полога, и мы с Рэнделом Эдейлом остались одни.
- Какой волшебный подарок этой ночью, - сказал он, протянул руку и откинул капюшон с моей головы.
Я не стала прятаться, хватаясь за капюшон, а посмотрела рыцарю прямо в глаза.
- Возвращаю ваш плащ, - сказала я, стараясь говорить твердо, - и прошу вернуть мои туфли.
Он смотрел на меня долго, словно лаская взглядом. Как будто запоминал каждую черточку моего лица. И я ощущала его взгляд на своих щеках и губах, как прикосновение.
Потом он отошел к сундуку, что стоял у опорного столба, открыл крышку и вынул оттуда мои туфли. Признаться, туфли были достаточно потрепанными, и набойки на каблуках сточились, но рыцарь держал их на ладони, как самое настоящее сокровище.
Я поставила корзину с плащом на ковер, толкнув ее ногой в сторону, и забрала туфли.
- Одной пряжки не хватает, - сказала я, держа туфли за каблуки. – Потрудитесь вернуть.
Он снова вернулся к сундуку и что-то достал оттуда. Сердце мое забилось – сейчас я получу пряжку и… и уйду. И всё, вряд ли нам придется еще хоть раз заговорить.
- Считай, что пряжку я потерял, - сказал сэр Эдейл и положил в каждый мой туфель по неограненному рубину, величиной с голубиное яйцо.
- Что это? – спросила я оторопело, глядя на великолепные камни.
В короне мачехи были южные рубины, но размером с ноготь большого пальца, и они не шли ни в какое сравнение с этими.
- Плата за потерянную пряжку, - объяснил он.
- Моя пряжка была медной, - сказала я угрюмо, - она не стоит так дорого. И я не стою, добрый сэр. Я вообще не продаюсь и не покупаюсь. Вы не потеряли пряжку, вы нацепили ее на перчатку, чтобы похвастаться трофеем.
- Не похвастаться, - возразил он. – Это знак служения моей прекрасной даме.
- Ха! – презрительно скривила я губы, хотя щеки предательски запылали. – Не желаете отдавать по-хорошему, заберу сама.
Его перчатки лежали на лавке, возле тканевой стены, и я, вытряхнув из туфель драгоценные камни, решительно шагнула к лавке и схватила перчатку – ту, на которую была пришита моя пряжка. Сунув туфли под мышку, я попыталась оторвать пряжку, но она были прихвачена намертво вощеными нитками.
- Дайте нож, – потребовала я, но в следующее мгновение рыцарь взял меня за плечо, развернул к себе лицом и крепко поцеловал в губы.
Перчатка сама собой выпала из моих пальцев, а следом упали туфли.
Мы целовались, и мне казалось, что пламя в крови уже захватило меня всю – и я сгораю, таю, как воск в сильных объятиях.
Наконец, он оторвался от меня, но не отпустил, а сказал:
- Я хотел найти тебя после турнира, но раз ты пришла сама... Поедем со мной, и у тебя будут сто рубинов и тысяча золотых пряжек.
«Нет!», - хотела ответить я, но не успела, потому что он опять поцеловал меня – жарко, страстно, и мне пришлось собрать всю волю, чтобы не забыть, что я – девица королевской крови, и не должна идти по стопам своей матери.
Но как помнить о чем-то, если я сгорала в его объятиях вернее, чем на костре. Я совсем задохнулась, когда он прервал поцелуй и коснулся своим лбом моего.
- Когда тебя увидел, - заговорил сэр Эдейл вполголоса, - сначала думал, что это фея появилась из ручья…
Он принялся целовать меня снова – легко касаясь губами моих щек, век, лба. Глаза у него горели, и этот огонь показался мне дьявольски пугающим и… привлекательным. Я уперлась ладонями в широкую мужскую грудь и только и смогла, что выдохнуть:
- Я не фея!
- Конечно, - ответил он и коснулся ладонью моей щеки – лаская, проводя большим пальцем по моим губам, - у фей не бывает таких стоптанных туфель. У тебя будут новые туфли, и самое красивое платье…
- Мне не нужны ни платье, ни новые туфли! - я снова попыталась его оттолкнуть, но он поцеловал меня в шею, оттягивая ворот моего платья.
- У нас тоже есть ручей феи, - зашептал он мне на ухо, и от его голоса у меня предательски-сладко задрожало в груди, - только нашу зовут Флёр-де Фарин, а вашу – Кандида… Там бьют горячие источники, и вода не замерзает даже зимой. Мы можем купаться там вдвоем…
- Остановитесь! - я пыталась отвернуться от его жадных губ, борясь не только с его напором, но и со своим желанием – больше всего мне сейчас захотелось остаться здесь, в черном шатре с красной полосой, где курились душистые благовония, и где мужчина, которого пожелали многие женщины, возжелал меня.
- Разве ты хочешь, чтобы я остановился? - грудь его тяжело вздымалась и опускалась, и он пытливо взглянул мне в лицо, словно не веря, что я прошу всерьез.
Я задрожала от сладкого волнения, слыша тяжелое мужское дыхание, и поняла, что надо спасаться бегством, пока разум не совсем меня покинул. Позабыв про туфли и пряжки, я бросилась вон из шатра, но рыцарь поймал меня за запястье и притянул к себе.
- Почему убегаешь? - спросил он. – Разве ты не видишь, что я весь горю, и это твоя вина.
- Ничуть! – воспротивилась я.
- И только ты можешь погасить этот огонь.
- С чего бы?!
Он засмеялся и погладил меня по голове, играя прядями моих волос.
- Ты воспламенила меня с первого взгляда - рыжая, как солнце, - сказал он. – И кудри мягкие… Мягче шелка.
- Мне нужны только туфли и моя пряжка, - напомнила я, отводя его руку. - Верните моё, и я уйду.
- Я приехал сюда с важным поручением, - продолжал он, словно не слыша, - завтра всё должно разрешиться, и мы возвращаемся. Я хочу жениться на тебе до отъезда, чтобы привезти тебя домой уже моей супругой. У тебя есть родители? Опекуны? Я хочу поговорить с ними.
- Жениться?! – я подскочила, как ужаленная, но он обхватил меня за талию, притягивая к себе. – Да я вас совсем не знаю! И вы меня не знаете!
- Я видел тебя, я говорил с тобой, - сказал он невозмутимо, - этого достаточно. А ты… Ну, вот он я. Могу раздеться, чтобы ты на меня посмотрела.
- Благодарю, не надо, - язвительно ответила я, пытаясь освободиться. – Людей я оцениваю не как молочных поросят – не по упругости их хвостиков. Меня больше привлекает душа.
- Наши души связаны, - просто сказал он, и я потеряла дар речи от таких небесных откровений. – Мне было предсказано, что я встречу свою судьбу у ручья Кандиды, и я встретил тебя.
- Предсказано? – уточнила я, когда смогла говорить.
- Да, - подтвердил он.
- А кем?
- Это сказала фея источника. Флёр-де-Фарин.
- Что ж, тысячу приветов и поцелуев вашей милой фее, - сказала я. – Но я как-нибудь найду мужа без помощи высших сил. Отпустите уже меня!
- Зови меня по имени, - попросил он, - и говори мне «ты». У нас муж и жена не разговаривают друг с другом, как вельможи на приеме.
- По-моему, я еще не дала вам согласия стать вашей женой, - напомнила я. – Просчиталась ваша фея.
- Разве? – усмехнулся он углом рта и поцеловал меня опять, положив руку мне на затылок и зарываясь пальцами в мои волосы.
Когда он меня отпустил, я только и могла, что судорожно дышать, и старалась унять бешеный стук сердца.
Это было безумием, чистейшей воды безумием!..
- Это судьба, - сказал Рэндел Эдейл. – Так у кого мне тебя попросить?
- У феи Кандиды! – выпалила я, схватила туфли и бросилась вон из шатра.
Рыцарь бросился за мной сразу же, но я оказалась проворней – промчалась мимо перепуганного пажа, уронившего скребок, юркнула в просвет между соседними шатрами, а потом запетляла, как заяц, пробегая среди коновязей, переносных наковален и брошенных седел.
Оказавшись в темноте, за кустами боярышника, я отдышалась и осмелилась выглянуть из своего убежища. На фоне костров мне была видна долговязая фигура сэра Рэндела Эдейла – он бродил среди шатров, высматривая меня, а потом побежал по главной дороге к городу. Наверное, думал перехватить меня там.
- Привет Флёр-де-Фарин, - попрощалась я с ним шепотом и побежала в сторону замка, а вовсе не в город.
Но встречи этого вечера еще не закончились. Взбегая по лестнице к замку отца, я столкнулась с мужчиной, который вдруг бросился мне наперерез. Я упала бы, но он успел подхватить меня и вскрикнул, когда я со всей силы ударила его своими туфлями по голове.
- Кирия! – воскликнул он, закрываясь рукой.
- Вильям… - только тут я узнала его. – Чего это ты вздумал бросаться на меня из темноты?
- Искал тебя, но никто не знал, где ты, - сказал он, потирая лоб. – Почему ты здесь? И одна? А почему несешь туфли в руках?
- Сколько вопросов! – отрезала я, сердясь и на него, и на себя, за то, что все получилось так глупо. – А почему ты не участвовал в сегодняшнем турнире? Мы же решили…
- Мунремур захромал, - развел он виновато руками.
- Досадно, - пробормотала я, ожидая чего-то подобного.
- Но где ты была? – Вильям оглянулся на огни палаточного городка. – Ты ходила… туда?!
- Не говори ерунды! – взорвалась я, хотя он-то ни в чем не был виноват. Особенно в том, что захромал его конь.
- Кирия… - он хотел взять меня за плечо, но я вывернулась. – Кирия! Что с тобой?
Я остановилась, на секунду закрыла глаза и глубоко вздохнула. Неужели общение с рыцарем, верящим в предсказания фей, и меня сделало безумной?
- Прости, Вильям, - сказала я уже спокойнее. – Ужасно устала сегодня. Мечтаю добраться до постели и уснуть.
- Я провожу тебя? До ворот? – голос его звучал просительно, и я сдалась, хотя нас могли увидеть.
Мы прошли черным ходом и остановились во внутреннем дворе, где горели факелы.
- Всё, дальше не надо, - быстро сказала я, боясь посмотреть Вильяму в глаза. Мне казалось, что лишь взглянув на него, я выдам себя с головой – где была и… с кем целовалась. Я вдруг вспомнила, что Вильям страдал год, прежде, чем осмелился подойти ко мне – бродил рядом, смотрел больными глазами, но не сказал ни слова, пока я сама не обратилась к нему. А Эдейл… Похоже, он привык побеждать женщин с таким же напором, с каким побеждает соперников на турнире.
И это мне не понравилось. Он выгнал леди Рюген, но тут же сообщил, что решил жениться на мне. Кто знает – не это ли обещал мой отец моей матери, когда сделал ей ребенка?
Вильям не торопился прощаться, переминаясь с ноги на ногу, и это меня разозлило.
- Доброй ночи, Вильям, - напомнила я.
- Почему ты такая… такая… - он искал подходящие слова и не находил.
- Какая? – спросила я с вызовом, испытывая непонятное раздражение.
- У тебя все волосы перепутаны, ты лохматая… - он хотел пригладить мне волосы, но я отшатнулась.
- С ума сошел? – напустилась я на него. – Мачеха увидит нас! Или мои дорогие сестрички! Кстати, не приходи больше в замок! Они видели нас вместе… в прошлый раз… - я замолчала, а мысленно добавила: «И заставили меня нырнуть в ручей Феи, сделав судьбой сэра Рэндела Эдейла».
- Я буду скучать, - он понурился. – После турнира снова схожу к твоему отцу, может он…
- Мне пора, - сказала я, повернулась к нему спиной и бросилась бежать, не остановившись, пока не оказалась в спальне.
Ольрун и Стеллы еще не было, и я рухнула на постель, прижимая туфли с одной пряжкой к груди.
Мысли мои летели и летели в сторону черного шатра с красной полосой.
Что бы случилось, задержись я там? Наверное, к утру я была бы уже вовсе не девушкой. И кто знает, сдержал бы благородный рыцарь свои любовные клятвы, если бы узнал, что я – незаконнорожденная дочь? А он не знал, что я – дочь короля. Притворяться ему не было смысла, не такая уж я завидная добыча.
