Но едва я войду в репродуктивный возраст, даже мысли отказаться от стерилизации не возникнет. Моя подруга, когда она у меня появится, будет знать, что со мной ей безопасно. Она будет жить! Наши с нею дети будут жить. Ну, как, Роза? Вам по-прежнему хочется меня пристрелить?
- Нет, - сказала я. - Уже не хочется…
А про себя подумала, что маме здесь работы будет с головой. Уверена, она за неё ухватится. Что может быть важнее и почётнее миссии помогать разумным обрести желанных детей без смертей и боли?
- Очень хорошо, - выговорил Морозов. - Тест на толерантность вы прошли. С моей рекомендацией вам будет проще получить вид на жительство.
Я взъерошилась было: тесты он мне тут проводил, без предупреждения! А потом подумала, что нечего кочевряжиться, дают - бери. Если и придётся отсюда драпать дальше, до самого Челомареса, так можно будет уже с чистой совестью указывать, что мы - из пространства Коврино. И предъявлять ковринскую регистрацию!
- Прекрасно, - сказала я. - А как насчёт моей мамы?
- Познакомьте меня с нею, - посмеялся Морозов.
Врамельвы не настолько антропоморфны, как гентбарцы. У них слишком узкие лица, слишком большие - фасетчатые! - глаза, но, хвала создателям этой расы, никаких жвал и прочих мандибулов нет. Тип питания схож с гентбарским - жидкая полуразложившаяся пища, для которой достаточно хоботка. И всё это перестаёшь замечать после того, как пообщаешься достаточно долго.
Главное - разум, а не его внешняя оболочка, не так ли?
- Отлично, - сказала я, - давайте познакомлю вас с моей мамой прямо сейчас. У вас есть время?
- Разумеется, - улыбнулся Морозов. - Помимо диспетчерской службы, в мои обязанности входит сопровождение вновь прибывших. Допуск есть не у каждого, - добавил он, не дожидаясь моего вопроса. - Я проходил обучение и получил сертификат, могу показать.
Голографическая «корочка», на трёх официальных языках локального пространства Коврино, эсперанто, таурая и эчиспа. Да, похоже, в Коврино на деле все три основные расы равны. Люди, тауроны и врамельвы. Удивительно и странно. Я же с детства слышала, что с врамельвами договориться невозможно, совместное существование с ними невозможно!
Но если решить их проблемы с размножением с помощью биоинженерии, то, оказывается, можно. Правда, их собственная воля поражает. Добровольная стерилизация всех мужчин, чтобы даже случайно не навредить женщинам... Это же сколько боли и ярости нужно скопить в душе!
Я активировала мамин визит:
- Мама? Занята?
- Да, - рассеянно ответила она. - Что-то срочное, Роза?
- Можешь выйти из корабля? Я здесь, в ангаре.
- Не хотелось бы…
- Тут Зейес Морозов, - объяснила я. - Тебе непременно нужно его увидеть.
- А, господин Морозов! - обрадовалась мама. - Я посмотрела его профиль в информе станции, он интересный. Сейчас буду!
Никакого шока внешность Морозова у мамы не вызвала. Она завалила его вопросами, и он отвечал, что удивительно. Я потеряла нить разговора очень быстро. Как-то репродуктивная система врамельвов не вызывала у меня интереса. Да и базовых знаний не хватало, чтобы понимать в маминых словах что-то, более серьёзное, чем предлоги. А Морозов, похоже, в биологии своей расы разбирался неплохо. Вот они вдвоём чувство меры и утратили.
Явилась команда техников, обслуживать наш корабль. Пёстрый этнический состав, как и следовало ожидать: человек, тайрон и два крылатых. Дико было смотреть.
От таких же, с крылышками, мы с мамой едва унесли ноги, не без помощи Шихрайона ак-лидана. А эти мирные, человек задел их не очень приличной шуткой, они отзубоскалились в ответ, работа продолжилась.
Крылья - удобная штука. Можно взлететь и осмотреть корабль сверху самым тщательным образом. Техники вдобавок ещё и летали красиво. Интересно, в локальном пространстве Коврино существует воздушный балет, навроде гентбарского? Надо будет как-нибудь взять маму под локоток и сходить полюбоваться.
«Лучше бы ты просчитала варианты побега, - мрачно напомнила я себе, на каком мы свете. - Струна заряжена, прекрасно, но координаты в голову себе вбей, причём составь несколько различных маршрутов. Как тогда, когда от папаши убегала. Шихрайон ак-лидан тебе не папочка, а радуарский шпион. И Дымов тоже, только от Альфа-Геспина».
Я, правда, слабо представляла себе, каким образом они сумеют вычислить вторую точку выхода нашего корабля, после первой-то в пространстве Врамеула. Но шпионы ведь на то и шпионы, чтобы совершать немыслимое, не так ли? «Слетай туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю что», - это для них не проблема, а задача.
И оставался ещё «Альтаир».
Безусловно, право на него имела я и только я. Мне дед завещал! А блок-контроль признал меня капитаном. Но что я буду делать, когда найду потерянный корабль?
Допустим, мама - лучший биоинженер Галактике, но - что делать с генетическим банком HSNS? Шихрайон ак-лидан здорово поколебал во мне преданность Человечеству своими тяжёлыми вопросами на тему, а что оно нам дало, мне и маме.
Гениальный учёный своего поколения прозябает на Гармине, планете низкого энергетического класса, где любой мерзавец способен с лёгкостью украсть, а то и убить. Никакой защиты от Калеба Морозова, богатого засранца, переевшего денег и власти. Он захотел её взять и взял, захотел - сломал о колено её карьеру на взлёте, захочет убить - ведь убьёт, потому что единственного сдерживающего фактора - Кая Морозова, моего деда, - не стало. Если бы я не вернулась так вовремя, спутав планы абсолютно всем…
Так вот что же мне делать с «Альтаиром». Допустим, я его найду, рано или поздно. Дальше что?
«Позвольте совет, капитан», - вплёлся в сознание сонный шепоток корабельного блок-контроля.
- Валяй, - разрешила я.
«Вы не желаете допускать к кораблю все, известные на данный момент, развитые цивилизации Галактики, капитан, из опасения перед злоупотреблением ресурсами «Альтаира» в ущерб основной миссии проекта «Галактический ковчег». Это так?»
- Ещё как! - горячо заверила я. - Злоупотребления будет до чёрной дыры! Всем нужна мощь HSNS. Никого не будет волновать какая-то там миссия.
«В таком случае, «Альтаир» необходимо увести за пределы обитаемой Галактики».
- И вместе с ним самоубиться, - мрачно покивала я.
«Почему же? На корабле есть все, необходимые для разворачивания первой опорной базы, технологии. После того, как первая сотня детей войдёт в сознательный возраст, возможно дальнейшее расширение колонии»…
- Ага, но сначала надо найти пригодную для жизни планету!
«Инструментарий «Альтаира» позволяет выполнить астрономический поиск планеты голубого ряда в широких пределах».
- А максимальная дальность прыжка за один раз какова? - заинтересовалась я.
- «Пять тысяч световых лет, расчётное время в пути - полгода».
Я присвистнула:
- Однако!
«Рекомендации по уходу - хаотичный прыжок на дальность в половину от максимальной, ещё один прыжок на половину максимальной дальности и третий - на четверть. После чего - ориентация в пространстве и поиск подходящих для выполнения миссии планет».
- А топлива-то хватит? - усомнилась я. - Расстояния немыслимые! Даже военные курьеры не способны прыгать на две с половиной тысячи световых лет сразу. О таком даже не слышал никто.
«Восемьсот лет - достаточный срок для восстановления всех энергоузлов корабля и создания необходимого и достаточного резерва в накопительных ёмкостях. Программа «Галактического ковчега» создавалась с упором на долгий поиск. Планет, пригодных для жизни без тяжёлых средств защиты, меньше, чем всех прочих. Опасность наличия на них своей собственной разумной жизни так же принималась во внимание. Занимать желательно пустую планету, не имеющую разумных форм жизни».
- Логично, - сказала я. - Надо подумать… А как предполагается воспитывать первую сотню детишек? С учётом того, что их паранорма при включении способна разнести корабль на кварки?
«На корабле существуют все, необходимые, механизмы и программы. А так же имеется специалист по генной инженерии высокой квалификации - Лилия Павловна Михайлова».
- Как же ты оценил мою маму? - удивилась я. - У тебя же нет доступа к информу!
«Достаточно высокой оценки профессиональных навыков Лилии Павловны от вас, капитан».
- Я могу ошибаться, - ехидно поддела я. - Это моя мама, я её люблю, для меня она лучшая.
«Вы боитесь, капитан. Ваш страх проистекает из недостаточной подготовки к миссии в рамках проекта «Галактический ковчег». Страх - это нормально. Но вам необходимо с ним справиться, иначе миссия будет провалена».
- А что случится, если миссия провалится? - полюбопытствовала я.
- «Одной точкой роста разума в Галактике станет меньше. Множество вероятностей, учитывающих развитие колонии на основе «Альтаира» исчезнет из Вселенной. Человеческая раса лишится возможности получить опору на дочернюю цивилизацию. Это будет нехорошо».
- Ага, ага, - покивала я. - То-то дочерняя цивилизация Радуары сейчас представляет из себя мощную опору Человечеству!
«Миссия «Бетельгейзе» искажена из-за полноценного контакта с чужой разумной формой высокого порядка на начальном этапе становления. «Альтаир» подобного контакта должен по возможности избегать».
- Как у тебя всё просто, - не удержалась я от сарказма. - Но откуда же тебе знать, кого «Альтаир» встретит через пять тысяч световых лет отсюда?
«Ваша правда, капитан, узнать о вероятных контактах с чужими разумными формами жизни заранее невозможно. Но приоритетным на данном этапе является условие исключения из влияния на «Альтаир» всех, способных заинтересоваться его ресурсами, цивилизаций. Что возможно лишь при слепом прыжке наугад и последующим уходом в ещё один или даже два подобных прыжка наугад в рандомную часть свободной Вселенной».
- Надо подумать, - сказала я.
Услышанное пугало меня. Увести «Альтаир» вникуда и там дать толчок к развитию новой галактической державы… Допустим, её не засекут нынешние. И она через пару-тройку сотен лет войдёт в силу. Да и покажет мать чёрных дыр всей Вселенной! Лояльность Человечеству? Ну, до первого разочарования поведением Человечества, однозначно. Радуарцы-то поначалу тоже настроены были хоть и настороженно, но без нынешней враждебности. А потом кто-то где-то в кого-то пальнул, и понеслась.
«Думайте, капитан. Но постарайтесь поторопиться с решением. Миссия «Альтаира» должна получить развитие, в том её изначальный смысл и предназначение».
Как у него всё просто. Думайте! А о чём тут думать? Понятия не имею, где искать пропавший межзвёздный транспортник. Вот вообще ни единой зацепки!
Дед в своё время по Галактике рассекал долго и много, куда его только ни заносило. Отчаянный был. Не боялся ничего, совал голову в самые опасные места, дёргал там смерть за усы как мог, и, что удивительно, успевал уносить ноги вовремя. Везение. И нюх на верные решения, скажем так.
За то короткое время, что я прожила в поместье Морозовых, больше всех остальных родственничков я общалась именно с дедом. Прямой, как палка, резкий в движениях, безжалостный на язык. Папаша мой его боялся.
Но иногда деда пробивало на воспоминания о лихой юности. О Поиске следов древних цивилизаций. О загадках исчезнувших народов. О будущем, которое то ли наступит, то ли нет - всё будет зависеть от настоящего. Которое, опять же, пока ещё не случилось. Как могло не случиться настоящее, если мы в нём, здесь и сейчас? Но дед - тогда! - не ответил…
А теперь у него уже ничего не спросишь.
Мама наконец-то перестала мучить Зейеса Морозова вопросами и объявила с рассеянным видом:
- А теперь мне необходимо осмыслить услышанное. Я - за свой терминал! Работать.
Она скрылась в корабле.
- Что это такое было? - добродушно посмеиваясь, спросил у меня Морозов.
У него были совершенно человеческие манеры. На их фоне узкое насекомье лицо с глазами-фасетками уходило на второй план, терялось. Сознание перестало воспринимать Морозова как существо другого биологического вида. Враждебного, на минуточку, вида! То, что один его представитель оказался нормальным, не давало индульгенции всем врамеульским разбойникам, не первую сотню лет терроризировавшим наши окраины.
- Вы про маму? - уточнила я. - Поздравляю, вы только что познакомились с гением. Я серьёзно. Чем быстрее вы дадите ей допуск к базе биоинженерных данных, а так же припишите её к научной команде какого-нибудь репродуктивного центра, тем вам же будет лучше. Её, похоже, здорово заинтересовала биология врамельвов. Знаю я этот блеск в глазах!
- Но тогда вам придётся рассказать о себе подробнее, Роза, - задумчиво выговорил Морозов. - Почему гений от биоинженерии оказался у нас в Коврино?
- Мы вышли из пространства Врамеула, - напомнила я.
- А как вы туда попали? Простите, на вашем корабле нет следов боя. Если вас и преследовали, то под атаку вы явно не попадали.
Я свела вместе кончики пальцев. Рассказать? Морозов не выглядел опасным, но он - насекомое, поди его пойми, какое выражение на его лице - вежливое любопытство, а какое - угроза.
Я как-то врамельвов вообще не рассматривала в качестве добрых собеседников! Они понимают лишь язык силы. Такими их и выводят во всех остросюжетных развлекалках, просмотренных мною за всю мою жизнь. Такие они и есть по факту. С Врамеулом невозможно договариваться! Сама их биологическая суть как вида заключается в том, что без паразитирования на женщинах других видов им не выжить.
А в Коврино они попытались, как вам такое нравится. Не без успеха, насколько я могу судить по первому впечатлению.
- Так получилось, - сказала я наконец. - Простите, Зейес. Я… пока не готова к откровениям.
А про себя подумала, что, возможно, нам с мамой ещё придётся в самом скором времени бежать и отсюда. Необходимо срочно провести контроль настроек струны. Жаль, что дополнительных энергоисточников к ней не предусмотрено! Всё-таки втихую перепроданный с военного склада экземпляр, ясное ж дело, без лицензии. А то бы пристегнула их непременно.
В экстриме лишние аккумуляторы ненужными бывают примерно никогда.
Мама влипла в голографические экраны своего терминала с головой. Пришлось мне приготовить ужин, а потом тихонько потеребить её:
- Мама, надо поесть!
- Сейчас… - отмахнулась она, - сейчас…
- Мама, - настойчиво повторила я. - Свалишься в голодный обморок, тогда уже точно твоя работа задержится на сутки, если не меньше. Раньше из медблока попросту не выпущу.
- Шантаж, Роза, - не отвлекаясь на меня, выговорила она.
- Он самый. Мама, вылезай в реальность! Я ж не отстану, ты меня знаешь.
Она со вздохом отправила все экраны в спящий режим, отодвинула пластинку терминала.
- Э нет, - пресекла я мамин настрой сходу. - Вставай. Четыре шага к обеденному столу. Садись вот сюда. Будешь судорожно глотать - отправлю в медблок.
- Роза, ты - тиран и деспот! - возмутилась мама.
- Именно, - самодовольно заявила я. - Я забочусь о твоём гастрите.
- У меня его нет! - заявила мама.
- Будет, какие проблемы. Если не станешь слушать родную дочь. Ешь. Медленно! Можешь что-нибудь мне рассказать. Я ничего не пойму, но буду кивать с умным видом, а ты от моего умного вида и распахнутых на твою лекцию ушей как раз и упорядочишь у себя в голове всякие озарения и мысли.
- Роза!
- Да, я тиран и деспот, - заверила я маму со всей серьёзностью, какую только сумела в себе найти. - Не знала? Теперь знаешь!
- Нет, - сказала я. - Уже не хочется…
А про себя подумала, что маме здесь работы будет с головой. Уверена, она за неё ухватится. Что может быть важнее и почётнее миссии помогать разумным обрести желанных детей без смертей и боли?
- Очень хорошо, - выговорил Морозов. - Тест на толерантность вы прошли. С моей рекомендацией вам будет проще получить вид на жительство.
Я взъерошилась было: тесты он мне тут проводил, без предупреждения! А потом подумала, что нечего кочевряжиться, дают - бери. Если и придётся отсюда драпать дальше, до самого Челомареса, так можно будет уже с чистой совестью указывать, что мы - из пространства Коврино. И предъявлять ковринскую регистрацию!
- Прекрасно, - сказала я. - А как насчёт моей мамы?
- Познакомьте меня с нею, - посмеялся Морозов.
Врамельвы не настолько антропоморфны, как гентбарцы. У них слишком узкие лица, слишком большие - фасетчатые! - глаза, но, хвала создателям этой расы, никаких жвал и прочих мандибулов нет. Тип питания схож с гентбарским - жидкая полуразложившаяся пища, для которой достаточно хоботка. И всё это перестаёшь замечать после того, как пообщаешься достаточно долго.
Главное - разум, а не его внешняя оболочка, не так ли?
- Отлично, - сказала я, - давайте познакомлю вас с моей мамой прямо сейчас. У вас есть время?
- Разумеется, - улыбнулся Морозов. - Помимо диспетчерской службы, в мои обязанности входит сопровождение вновь прибывших. Допуск есть не у каждого, - добавил он, не дожидаясь моего вопроса. - Я проходил обучение и получил сертификат, могу показать.
Голографическая «корочка», на трёх официальных языках локального пространства Коврино, эсперанто, таурая и эчиспа. Да, похоже, в Коврино на деле все три основные расы равны. Люди, тауроны и врамельвы. Удивительно и странно. Я же с детства слышала, что с врамельвами договориться невозможно, совместное существование с ними невозможно!
Но если решить их проблемы с размножением с помощью биоинженерии, то, оказывается, можно. Правда, их собственная воля поражает. Добровольная стерилизация всех мужчин, чтобы даже случайно не навредить женщинам... Это же сколько боли и ярости нужно скопить в душе!
Я активировала мамин визит:
- Мама? Занята?
- Да, - рассеянно ответила она. - Что-то срочное, Роза?
- Можешь выйти из корабля? Я здесь, в ангаре.
- Не хотелось бы…
- Тут Зейес Морозов, - объяснила я. - Тебе непременно нужно его увидеть.
- А, господин Морозов! - обрадовалась мама. - Я посмотрела его профиль в информе станции, он интересный. Сейчас буду!
Никакого шока внешность Морозова у мамы не вызвала. Она завалила его вопросами, и он отвечал, что удивительно. Я потеряла нить разговора очень быстро. Как-то репродуктивная система врамельвов не вызывала у меня интереса. Да и базовых знаний не хватало, чтобы понимать в маминых словах что-то, более серьёзное, чем предлоги. А Морозов, похоже, в биологии своей расы разбирался неплохо. Вот они вдвоём чувство меры и утратили.
Явилась команда техников, обслуживать наш корабль. Пёстрый этнический состав, как и следовало ожидать: человек, тайрон и два крылатых. Дико было смотреть.
От таких же, с крылышками, мы с мамой едва унесли ноги, не без помощи Шихрайона ак-лидана. А эти мирные, человек задел их не очень приличной шуткой, они отзубоскалились в ответ, работа продолжилась.
Крылья - удобная штука. Можно взлететь и осмотреть корабль сверху самым тщательным образом. Техники вдобавок ещё и летали красиво. Интересно, в локальном пространстве Коврино существует воздушный балет, навроде гентбарского? Надо будет как-нибудь взять маму под локоток и сходить полюбоваться.
«Лучше бы ты просчитала варианты побега, - мрачно напомнила я себе, на каком мы свете. - Струна заряжена, прекрасно, но координаты в голову себе вбей, причём составь несколько различных маршрутов. Как тогда, когда от папаши убегала. Шихрайон ак-лидан тебе не папочка, а радуарский шпион. И Дымов тоже, только от Альфа-Геспина».
Я, правда, слабо представляла себе, каким образом они сумеют вычислить вторую точку выхода нашего корабля, после первой-то в пространстве Врамеула. Но шпионы ведь на то и шпионы, чтобы совершать немыслимое, не так ли? «Слетай туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю что», - это для них не проблема, а задача.
И оставался ещё «Альтаир».
Безусловно, право на него имела я и только я. Мне дед завещал! А блок-контроль признал меня капитаном. Но что я буду делать, когда найду потерянный корабль?
Допустим, мама - лучший биоинженер Галактике, но - что делать с генетическим банком HSNS? Шихрайон ак-лидан здорово поколебал во мне преданность Человечеству своими тяжёлыми вопросами на тему, а что оно нам дало, мне и маме.
Гениальный учёный своего поколения прозябает на Гармине, планете низкого энергетического класса, где любой мерзавец способен с лёгкостью украсть, а то и убить. Никакой защиты от Калеба Морозова, богатого засранца, переевшего денег и власти. Он захотел её взять и взял, захотел - сломал о колено её карьеру на взлёте, захочет убить - ведь убьёт, потому что единственного сдерживающего фактора - Кая Морозова, моего деда, - не стало. Если бы я не вернулась так вовремя, спутав планы абсолютно всем…
Так вот что же мне делать с «Альтаиром». Допустим, я его найду, рано или поздно. Дальше что?
«Позвольте совет, капитан», - вплёлся в сознание сонный шепоток корабельного блок-контроля.
- Валяй, - разрешила я.
«Вы не желаете допускать к кораблю все, известные на данный момент, развитые цивилизации Галактики, капитан, из опасения перед злоупотреблением ресурсами «Альтаира» в ущерб основной миссии проекта «Галактический ковчег». Это так?»
- Ещё как! - горячо заверила я. - Злоупотребления будет до чёрной дыры! Всем нужна мощь HSNS. Никого не будет волновать какая-то там миссия.
«В таком случае, «Альтаир» необходимо увести за пределы обитаемой Галактики».
- И вместе с ним самоубиться, - мрачно покивала я.
«Почему же? На корабле есть все, необходимые для разворачивания первой опорной базы, технологии. После того, как первая сотня детей войдёт в сознательный возраст, возможно дальнейшее расширение колонии»…
- Ага, но сначала надо найти пригодную для жизни планету!
«Инструментарий «Альтаира» позволяет выполнить астрономический поиск планеты голубого ряда в широких пределах».
- А максимальная дальность прыжка за один раз какова? - заинтересовалась я.
- «Пять тысяч световых лет, расчётное время в пути - полгода».
Я присвистнула:
- Однако!
«Рекомендации по уходу - хаотичный прыжок на дальность в половину от максимальной, ещё один прыжок на половину максимальной дальности и третий - на четверть. После чего - ориентация в пространстве и поиск подходящих для выполнения миссии планет».
- А топлива-то хватит? - усомнилась я. - Расстояния немыслимые! Даже военные курьеры не способны прыгать на две с половиной тысячи световых лет сразу. О таком даже не слышал никто.
«Восемьсот лет - достаточный срок для восстановления всех энергоузлов корабля и создания необходимого и достаточного резерва в накопительных ёмкостях. Программа «Галактического ковчега» создавалась с упором на долгий поиск. Планет, пригодных для жизни без тяжёлых средств защиты, меньше, чем всех прочих. Опасность наличия на них своей собственной разумной жизни так же принималась во внимание. Занимать желательно пустую планету, не имеющую разумных форм жизни».
- Логично, - сказала я. - Надо подумать… А как предполагается воспитывать первую сотню детишек? С учётом того, что их паранорма при включении способна разнести корабль на кварки?
«На корабле существуют все, необходимые, механизмы и программы. А так же имеется специалист по генной инженерии высокой квалификации - Лилия Павловна Михайлова».
- Как же ты оценил мою маму? - удивилась я. - У тебя же нет доступа к информу!
«Достаточно высокой оценки профессиональных навыков Лилии Павловны от вас, капитан».
- Я могу ошибаться, - ехидно поддела я. - Это моя мама, я её люблю, для меня она лучшая.
«Вы боитесь, капитан. Ваш страх проистекает из недостаточной подготовки к миссии в рамках проекта «Галактический ковчег». Страх - это нормально. Но вам необходимо с ним справиться, иначе миссия будет провалена».
- А что случится, если миссия провалится? - полюбопытствовала я.
- «Одной точкой роста разума в Галактике станет меньше. Множество вероятностей, учитывающих развитие колонии на основе «Альтаира» исчезнет из Вселенной. Человеческая раса лишится возможности получить опору на дочернюю цивилизацию. Это будет нехорошо».
- Ага, ага, - покивала я. - То-то дочерняя цивилизация Радуары сейчас представляет из себя мощную опору Человечеству!
«Миссия «Бетельгейзе» искажена из-за полноценного контакта с чужой разумной формой высокого порядка на начальном этапе становления. «Альтаир» подобного контакта должен по возможности избегать».
- Как у тебя всё просто, - не удержалась я от сарказма. - Но откуда же тебе знать, кого «Альтаир» встретит через пять тысяч световых лет отсюда?
«Ваша правда, капитан, узнать о вероятных контактах с чужими разумными формами жизни заранее невозможно. Но приоритетным на данном этапе является условие исключения из влияния на «Альтаир» всех, способных заинтересоваться его ресурсами, цивилизаций. Что возможно лишь при слепом прыжке наугад и последующим уходом в ещё один или даже два подобных прыжка наугад в рандомную часть свободной Вселенной».
- Надо подумать, - сказала я.
Услышанное пугало меня. Увести «Альтаир» вникуда и там дать толчок к развитию новой галактической державы… Допустим, её не засекут нынешние. И она через пару-тройку сотен лет войдёт в силу. Да и покажет мать чёрных дыр всей Вселенной! Лояльность Человечеству? Ну, до первого разочарования поведением Человечества, однозначно. Радуарцы-то поначалу тоже настроены были хоть и настороженно, но без нынешней враждебности. А потом кто-то где-то в кого-то пальнул, и понеслась.
«Думайте, капитан. Но постарайтесь поторопиться с решением. Миссия «Альтаира» должна получить развитие, в том её изначальный смысл и предназначение».
Как у него всё просто. Думайте! А о чём тут думать? Понятия не имею, где искать пропавший межзвёздный транспортник. Вот вообще ни единой зацепки!
Дед в своё время по Галактике рассекал долго и много, куда его только ни заносило. Отчаянный был. Не боялся ничего, совал голову в самые опасные места, дёргал там смерть за усы как мог, и, что удивительно, успевал уносить ноги вовремя. Везение. И нюх на верные решения, скажем так.
За то короткое время, что я прожила в поместье Морозовых, больше всех остальных родственничков я общалась именно с дедом. Прямой, как палка, резкий в движениях, безжалостный на язык. Папаша мой его боялся.
Но иногда деда пробивало на воспоминания о лихой юности. О Поиске следов древних цивилизаций. О загадках исчезнувших народов. О будущем, которое то ли наступит, то ли нет - всё будет зависеть от настоящего. Которое, опять же, пока ещё не случилось. Как могло не случиться настоящее, если мы в нём, здесь и сейчас? Но дед - тогда! - не ответил…
А теперь у него уже ничего не спросишь.
Мама наконец-то перестала мучить Зейеса Морозова вопросами и объявила с рассеянным видом:
- А теперь мне необходимо осмыслить услышанное. Я - за свой терминал! Работать.
Она скрылась в корабле.
- Что это такое было? - добродушно посмеиваясь, спросил у меня Морозов.
У него были совершенно человеческие манеры. На их фоне узкое насекомье лицо с глазами-фасетками уходило на второй план, терялось. Сознание перестало воспринимать Морозова как существо другого биологического вида. Враждебного, на минуточку, вида! То, что один его представитель оказался нормальным, не давало индульгенции всем врамеульским разбойникам, не первую сотню лет терроризировавшим наши окраины.
- Вы про маму? - уточнила я. - Поздравляю, вы только что познакомились с гением. Я серьёзно. Чем быстрее вы дадите ей допуск к базе биоинженерных данных, а так же припишите её к научной команде какого-нибудь репродуктивного центра, тем вам же будет лучше. Её, похоже, здорово заинтересовала биология врамельвов. Знаю я этот блеск в глазах!
- Но тогда вам придётся рассказать о себе подробнее, Роза, - задумчиво выговорил Морозов. - Почему гений от биоинженерии оказался у нас в Коврино?
- Мы вышли из пространства Врамеула, - напомнила я.
- А как вы туда попали? Простите, на вашем корабле нет следов боя. Если вас и преследовали, то под атаку вы явно не попадали.
Я свела вместе кончики пальцев. Рассказать? Морозов не выглядел опасным, но он - насекомое, поди его пойми, какое выражение на его лице - вежливое любопытство, а какое - угроза.
Я как-то врамельвов вообще не рассматривала в качестве добрых собеседников! Они понимают лишь язык силы. Такими их и выводят во всех остросюжетных развлекалках, просмотренных мною за всю мою жизнь. Такие они и есть по факту. С Врамеулом невозможно договариваться! Сама их биологическая суть как вида заключается в том, что без паразитирования на женщинах других видов им не выжить.
А в Коврино они попытались, как вам такое нравится. Не без успеха, насколько я могу судить по первому впечатлению.
- Так получилось, - сказала я наконец. - Простите, Зейес. Я… пока не готова к откровениям.
А про себя подумала, что, возможно, нам с мамой ещё придётся в самом скором времени бежать и отсюда. Необходимо срочно провести контроль настроек струны. Жаль, что дополнительных энергоисточников к ней не предусмотрено! Всё-таки втихую перепроданный с военного склада экземпляр, ясное ж дело, без лицензии. А то бы пристегнула их непременно.
В экстриме лишние аккумуляторы ненужными бывают примерно никогда.
***
Мама влипла в голографические экраны своего терминала с головой. Пришлось мне приготовить ужин, а потом тихонько потеребить её:
- Мама, надо поесть!
- Сейчас… - отмахнулась она, - сейчас…
- Мама, - настойчиво повторила я. - Свалишься в голодный обморок, тогда уже точно твоя работа задержится на сутки, если не меньше. Раньше из медблока попросту не выпущу.
- Шантаж, Роза, - не отвлекаясь на меня, выговорила она.
- Он самый. Мама, вылезай в реальность! Я ж не отстану, ты меня знаешь.
Она со вздохом отправила все экраны в спящий режим, отодвинула пластинку терминала.
- Э нет, - пресекла я мамин настрой сходу. - Вставай. Четыре шага к обеденному столу. Садись вот сюда. Будешь судорожно глотать - отправлю в медблок.
- Роза, ты - тиран и деспот! - возмутилась мама.
- Именно, - самодовольно заявила я. - Я забочусь о твоём гастрите.
- У меня его нет! - заявила мама.
- Будет, какие проблемы. Если не станешь слушать родную дочь. Ешь. Медленно! Можешь что-нибудь мне рассказать. Я ничего не пойму, но буду кивать с умным видом, а ты от моего умного вида и распахнутых на твою лекцию ушей как раз и упорядочишь у себя в голове всякие озарения и мысли.
- Роза!
- Да, я тиран и деспот, - заверила я маму со всей серьёзностью, какую только сумела в себе найти. - Не знала? Теперь знаешь!
