Детей, насколько я знала, у Морозовых пока ещё не было. Ни сестрички, ни братец потомством обзаводиться не спешили. Им ничего не мешало на самом деле. Биоинженерная лаборатория, аппарат искусственной утробы, штат нянек, потом – гувернёров, потом – всевозможных тренеров и инструкторов, закрытая школа для детей элиты Латака…
Когда у тебя громадное состояние, детей ты можешь воспитать поистине неограниченное количество, но, насколько мне известно, по-настоящему богатые люди редко устраивают в своих фамильных владениях детский сад.
Если только источником их богатства не является биоинженерия человека. В этой науке масса строгих правил, и одно из них непреложно: все дети новой, не сертифицированной ранее, генетической линии, так называемые праймы, автоматически приравниваются к родным детям заказчика, спонсирующего разработку новых модов.
Справедливо. И отсекает таких, как мои родственнички, с глазами больше собственного желудка. Ведь если что-то пойдёт не так и из искута выйдет инвалид, то бедолага будет обеспечен всем необходимым для своей непростой жизни по полной программе. Смех смехом, но и наследник он – первой очереди, на одной доске с детьми кровными.
Чтобы мой папаня поделился хотя бы треснувшей пластмассовой кружкой с генетическим калекой?! Да он прежде удавится! И сёстры с братом тоже.
Я вдруг увидела человека в дальнем углу площадки. Он крутил «солнышко» на перекладине. Со знанием дела крутил, мне понравилось.
Я подошла ближе и узнала старшего амбала из тех двух, что за мной посылали. Сейчас он был без брони, в обычном тренировочном костюме. Интересно, у него сегодня отгул или он продолжает следить за мной даже тогда, когда делает вид, что не следит? Заметил меня, но даже не подумал торопиться. Вначале завершил упражнение, и только потом спустился на землю.
– Какая встреча! – сказала я ему. – Что вы здесь делаете?
– Слежу за вами, разумеется, госпожа Морозова, – скупо улыбнулся он.
Мощный шкаф почти под два метра ростом, светлые волосы, светлые глаза, зарос дурными мускулами везде, где только можно. Человек… вроде бы. Возможно, генетический мод по какой-нибудь особо неприятной программе, предполагающей повышенные бойцовские качества.
– Ненавижу папенькину фамилию, – любезно сообщила я. – Зовите меня по имени.
– Тогда и вам придётся звать меня по имени, – снова эта короткая улыбка, на удивление светлая.
– Не вопрос, – пожала я плечами. – Если вы насмотрелись на моих сестрёнок, то спешу вам сообщить: я – не они.
– Я вижу, – кивнул он и назвал себя: – Игорь Дымов.
– Капитан Дымов? – уточнила я.
Он пожал могучими плечами, как бы говоря: такая большая девочка и такие большие глупости спрашивает. Конечно, капитан. Кто же ещё-то!
Наверняка ему всё обо мне известно. Служба безопасности не бывает безопасной. Но про струну он не знает. Не должен знать. В спокойном состоянии её обнаружить невозможно. Я не поскупилась, взяла самую лучшую.
Но на оглашении завещания этот тип будет рядом со мной, по приказу драгоценного папочки. Успею ли я смыться до того, как он вцепится в меня обеими руками?
– Вы хотите сбежать, Роза, – вдруг сказал Дымов.
– Читать мысли без согласия запрещено! – вызверилась на него я.
– О, эти мысли… На них не нужна телепатия, поверьте. У вас взгляд загнанного в угол зверя. Конечно, вы хотите сбежать.
– Мне кажется, или это не ваше дело? – сухо спросила я. – Или вы хотите помочь мне с побегом?
– А вы мою помощь примете? – заинтересованно спросил Дымов.
– Нет, – сразу же сказала я.
– И почему же?
– Вы – человек моего отца, капитан Дымов, – пояснила я. – Что бы вы ни предложили мне, вы – человек моего отца. С какой радости я должна принимать то, что имеет к моему отцу хоть какое-то отношение?
– Сколько ненависти, – качнул он головой.
– Хотите об этом поговорить? – оскалилась я.
Он немного подумал и сказал:
– Прошу спарринга. Вы – хороший боец, Роза, исходя из доступных мне источников. Можете поколотить «человека своего отца». Выпустить злость.
Я едва не купилась. А потом меня будто гравилучом по затылку огрело. Да у него приказ, ясно же! Измочалить меня в хлам – о нет, без всякого членовредительства, конечно же, но так, чтобы наутро я ползала враскоряку. Хорошая драка всегда оставляет последствия в виде измотанности и дикой усталости. Особенно когда ты тренируешься от случая к случаю, а твой оппонент – каждый день. Вон как «солнце» крутил! Я, к примеру, с такой лёгкостью уже не повторю.
Дымов – серьёзный тип. Капитан… бывший военный с действующим званием, ага. Боевой опыт – наверняка, и преизрядный. Вряд ли его списали на гражданку по ранению, скорее всего, применили старую добрую формулу «уходи либо сядешь». Типичная судьба любого армейского смутьяна. Терпят до поры, а когда предел терпения достигнут, получи и распишись...
Папенька мой драгоценный умеет принимать к сведению и делать выводы. Прошлый пожар он хорошо запомнил…
– В рот вам чёрную дыру! – злобно выразилась я, подводя итог своим размышлениям. – Нет!
– Как грубо, – покачал головой Дымов, и кинул мне кругляш тренировочного шеста. – Но драться вам всё же придётся.
Я рефлекторно поймала оружие. Эти шесты со всех сторон удобная штука. В сложенном виде – небольшой диск с тонким торцом. В развёрнутом – прочная палка на метр-шестьдесят из прочнейшего керафрилового сплава, ею легко можно убить, если взяться умеючи. От одиночных залпом мини-плазмогана отмахаться тоже вполне возможно, есть приёмы.
Шест в руках Дымова с лёгким стуком раздвинулся на боевую величину. Капитан лихо закрутил его сложной «восьмёркой», – жутенькое зрелище для тех, кто понимает.
А я вдруг подумала… Зачем мне дедово наследство? Чтобы что? Насолить папахену? Да пошёл он! И Калеба-младшего пусть с собой прихватит, вместе с его угрозами.
Главная моя задача – спасти и оберечь маму, а семейка пусть хоть повесится на своём богатстве. Мне оттуда ни энерго не нужно! У меня же всё давно готово. Активировать струну, затем – прыжок на Гармин, маму под руку и вон из Федерации в Дикие Пространства! Я – боец и пилот, она – генетик и биоинженер, не пропадём.
Я закрыла глаза, сосредотачиваясь на активации струны. Кругляш шеста сунула в карман, давней привычке не выпускать из рук всё, что бы в них ни попало.
– Я не буду с вами драться, капитан Дымов, – заявила я.
А сама подумала, что прикоснуться к себе не позволю. Просто свалю с Латака, давно хочется! И – ищи-свищи.
Сейчас. Ещё секундочку…
– Так нечестно, – мне показалось или в голосе капитана прозвучала отчётливая обида?
Я даже глаза раскрыла. Контроль над струной тотчас же просел, но я всё ещё держала его.
– Я не могу бить того, кто не пытается сопротивляться, – пояснил он, с треском складывая шест. – Особенно красивую девушку.
«Красивую девушку» пусть себе в одно место засунет, ещё на дешёвые комплименты я не велась! Он – безопасность, ему прекрасно известно, на что способны красивые девушки, и не из шпионских развлекалок!
– Если позволите, всего один вопрос, Роза.
– Ну? – настроение у меня портилось всё сильнее и сильнее.
Я решила, что струну активировать пока ни к чему. Успею ещё! Но происходящее мне совсем не нравилось.
– Как же так получилось, что дочь одного из богатейших людей Федерации выросла в федеральном приюте на Икс-Гамалее?
Настала моя очередь смотреть на него взглядом «такой большой мальчик и такие глупости спрашивает».
– С какими глазками богатейший человек Федерации отправлял кровную дочь в федеральный приют на Икс-Гамалею, мне неведомо, – неприязненно ответила я. – Была эмбрионом, не запомнила.
Икс-Гамалея – унылая планетёнка на краю цивилизованного мира. Будущая аграрная житница Федерации… лет так через сто, если не подомнут под себя врамельвы или не ударит коллапсаром по звезде Оллирейн. А пока там всё только начинается и рабочие руки очень нужны. Чисто физического, неквалифицированного, труда немерено, а низкий энергетический класс не позволяет использовать роботов в достаточном количества.
Специалистов не хватает, работников не хватает, энергетических станций не хватает, жизнь в режиме «работа-сон» с детства… Спустя десять лет меня нашла мама и забрала с собой на Явор, где относительно нормальная, по сравнению с Икс-Гамалеей, жизнь всё же была.
А когда мне стукнуло четырнадцать, я совершила самую большую глупость в жизни, о чём жалею до сих пор. И стыдно за себя так, что аж в затылке свербит, стоит только вспомнить.
Собственно, вот почему Гармин, та же Икс-Гамалея, только в профиль. Из-за меня…
– Простите, я пробудил у вас не самые лучшие воспоминания, – мягко сказал Дымов, и очень этим меня удивил.
Такой сочувствующий, понимающий голос, с искренним извинением в интонации настолько не вязался со шкафообразной внешностью сурового бойца! Интрига века: кто такой капитан Дымов? Всегда ли он был громилой или в его прошлом похоронено что-то ещё?
– Вам необходимо вернуться обратно, Роза. Я должен проводить вас. Вы не могли бы…
– Притвориться, что вы исполнили приказ? – спросила я.
– Да, – просто подтвердил он.
– А иначе у вас будут неприятности, – задумчиво выговорила я. – Н-ну… А что мне за это будет?
– Отсутствие неприятностей у вас, очевидно же.
Я продолжала смотреть на него с прищуром.
– Роза, – терпеливо выговорил капитан Дымов, – вы же прекрасно понимаете сами, что, к примеру, сломать себе палец можно легко и просто, причём буквально споткнувшись на ровном месте. Сломанный палец не настолько критичен, как, скажем, сломанная шея, но он будет болеть, отвлекать. Бесить, в конце-то концов! Не доводите до выбора между мизинцем руки и мизинцем ноги, пожалуйста. Вам ни к чему, а меня расстроит.
– Ещё скажите, что расплачетесь, – огрызнулась я.
– Вполне может быть, – абсолютно серьёзно заявил он и галантно предложил мне руку калачиком: – Пойдёмте.
Делать нечего, пришлось принять предложение. Дикое для Латака зрелище, случись тут досужий видкам жёлтой прессы, то-то по всем таблоидам прогремело бы: дочь старшая Калеба Морозова, да-да, та самая, с трудным характером, прогуливается под ручку с телохранителем, слугой, по сути.
В этом вашем галактическом свете у некоторых зажравшихся локальных пространств человеческое отношение к наёмному персоналу категорически не приветствовалось. То есть, лупить плёткой и держать в яме, безусловно, никто не станет, это наказуемо. Орать, унижать достоинство, плескать в лицо содержимое бокалов и всё такое прочее – дурной тон, неприемлемо ни в одном из пунктов. Но милая беседа на равных – вы шутите, господа!
Страшно? А они вот так живут. И им не жмёт.
Дымов повёл меня обратно совсем по другой дорожке, не по той, по какой я пришла. Я не стала спорить, а смысл. Как он там сказал? Выбор между мизинцем и мизинцем? То-то же.
И я уже не удивилась, когда в парке мы наткнулись на папашу, будь он неладен. Капитан Дымов у нас кто? Безопасность. Следовательно, он знал, где мой отец сейчас находится, точные координаты. И показал ему меня. Мол, всё прекрасно босс, ваш приказ исполняется.
Если вспомнить, что нос у меня опух после встречи с братцем… Ах, ты ж! А кажешься солдафоном, дорогой капитан. Я приму к сведению, не надейся, что забуду.
– Доброго вечера, дорогая дочь, – снизошёл до приветствия папочка.
Я хмуро смотрела на него. Лучишься счастьем, дорогой родитель. Нравится тебе моя разбитая рожа, по глазам вижу, очень нравится.
– У тебя что-то с лицом, – продолжал наслаждаться господин Морозов. – Неужели капитан Дымов посмел обидеть мою дочь?!
Сколько заботливого гнева в голосе! С-сволочь…
– На лестнице споткнулась, – проинформировала я. – После реконструкции план немного поменялся, не так ли? Раньше лестницы в том месте не было. Ну, или ступеньки на ней были не настолько круты… Пошла прогуляться по старой памяти, и вот, случилось досадное несчастье.
В глазах отца полыхнула злость, но он быстро взял себя в руки. Перестройка этой части имения произошла благодаря мне, он прекрасно помнил, по какой причине. Но где же ему было знать в деталях, какие и в каком месте лестницы отреставрировали, слегка отступив от первоначального плана!
– Я пришлю врача. И косметолога. Завтра ты появишься перед публикой в надлежащем виде, моя девочка.
– Благодарю, – показала я ему в улыбке все сорок зубов. – Признательна за заботу.
– Надеюсь, больше неприятностей не будет.
– И я надеюсь, папа.
Он с сомнением посмотрел на меня. Ага, сомневайся, тебе полезно. У меня струна есть!
Мы фальшиво пожелали друг другу доброго вечера и разошлись. Поворота через четыре, когда деревья и кустарники надёжно отделили нас от господина Морозова, капитан Дымов осторожно спросил:
– Что это было, Роза?
– Разговор почтенного отца с дорогой его сердцу дочерью, полный любви и взаимного обожания, – сквозь зубы пояснила я. – А вы что подумали?
***
Я не надеялась, что засну, но едва упала на кровать, как провалилась, будто в гравитационный колодец, в тяжёлый сон без сновидений. Сказались усталость – а ну-ка, толком после перелёта не отдохнула! – и негативный эмоциональный настрой.
Я ведь находилась в логове зла галактического масштаба. Будешь тут излучать в мир позитив и счастье, как же. Вначале придётся сойти с ума.
А утром меня ждал сюрприз: явился стилист, субтильное существо невнятного гендера и велело мне одеваться в то, на что оно укажет, а не в то, что будет удобно мне.
Я его послала в грубой форме:
– Это папочке моему нужен идеал до последней складочки на трусах. Я – в гробу видала. Нет, причёску я тоже сделаю себе сама.
– Простите, но вы же не умеете! – воскликнул стилист.
– Ещё как умею, – я скрутила на затылке короткий хвост. – Вот, видите?
Стилист схватился за голову.
– Это не причёска, – решительно ответил он. – Это жестокое издевательство над собственным образом! Вы же девушка! Вы же не просто девушка, вы – дочь одного из самых богатых и влиятельных людей в этом секторе Федерации! Вы должны…
Навтыкать мне в волосы под соусом «неповторимый стиль, бурлящий блеск и великолепный образ Девушки из Достойной Семьи» кучу следящих маячков – не издевательство. Самое обидное, что я наорать на этого специалиста не могу! Он – подневольный человек, что ему сказали, то он и делает.
– Да? – спросила я. – Наплевать. И на образ, и на то, что я должна, что бы я там ни была должна.
– Меня уволят с волчьей полосой через весь персонкод, если вы не позволите привести себя в порядок,– продолжал сокрушаться бедолага. – Я больше никогда не смогу претендовать на достойное место в мире высокой моды…
Дымов, что ли, протрепался? Или у меня лбу написано, что на моём горбу можно въехать в рай? Дурное настроение получило буст на следующий левел.
– Подайте заявление на увольнение первым, – дала я добрый совет. – Если не можете избежать последствий, то хотя бы их возглавьте.
Лицо стилиста приобрело интересное выражение. Похоже, подобная идея ему и в голову не приходила, а зря.
– Но…
– Пошёл вон отсюда, – коротко распорядилась я, демонстративно косясь на мини-плазмоган, лежавший на краю постели.
Стилист сглотнул, сделав правильные выводы. И понёс себя вон. Возможно, он побоится сказать отцу, что своенравная девица не позволила к себе прикоснуться, во всяком случае, сразу.
