Следователь покрутился на месте. Гостевая часть второго этажа представляла собой две уютные спальни выходящих в общий бар. В первых печально известных покоях, открыт зеркальный трёхстворчатый платяной шкаф. Он почти пуст. Женское бельё в беспорядке брошено в один из ящиков, неразобранный чемодан, грязная рубашка с широкого плеча, пара мужских джинс... Антон одолжил медицинскую перчатку у экспертов, со скрипом натянул её на правую руку, и приподнял одну из женских аксессуаров.
«Бельё чистое» - Потянув носом, заключил он. - «А так скомкано, будто для стирки». Оглянулся на кровать. Не тронута. На подушке лежат открытый журнал мод, свадебное платье и халат. На полу валяется одежда жениха, на стуле – его свежее бельё, черные брюки и сорочка с галстуком. Обновлённый свадебный вид.
«Она собиралась принять душ после Данилы и намеривалась прилечь почитать...» - заключил Антон, подбирая журнал мод. «Хотя страница открыта на мужской одёжке. Так, так.» Антон ткнулся в журнал. «Светлые бархатные пиджаки с темными брюками. Галстуки, ремни, обувь... Поиск стиля для новоиспечённого мужа?»
Но в платьевом шкафу Антон не заметил ничего подходящего.
«То ли молодожёны переехать не успели, то ли рассчитывали после свадьбы шопинговать».
Следователь остановился в ванной. Жениха Данилу нашли в наполненной водой джакузи.
«Не очень-то он торопился выйти к гостям. Да и особой страсти между молодожёнами не видно.»
Вторая спальня тоже была приготовлена для посещения. В ванной свежие полотенца, новенькие шампуни и крема... Для кого? Любопытство привело Антона к платьевому шкафу. Пусто...
«Гостиница прямо!» усмехнулся он про себя и прошёл в покои отсутствующей хозяйки дома, Татьяны Моловец. За кабинетом раскинулась малая гостиная с камином и винным шкафом. В отличии от первого этажа, интерьер здесь иной, «греческий», лаконичный. В нишах фотографии и шкатулки. По известной интуиции, Антон открыл одну из них, наиболее крупную, отделанную испанским кедром. Он знал, что это такое. Ящичек для увлажнения сигар. Глянул на коллекцию. Вот тебе фигурные сигары, и длинные, и «Сервантес», и «Францисканас». Антон жадно сглотнул, закрыл хранилище далеко не женского добра, и перенёс внимание на фотографии в серебряных рамках. Во многих случаях фотки - очень полезный материал для изучения внутреннего мира людей, но здесь стояли виды исключительно «модные». Вот Татьяна в зимнем, вот в летнем, итальянский фасон, английский… Соломенные шляпки, спортивные машины, счастливые мопсы...
«Татьяна любит себя и вещи вокруг неё, включая собачек… но никак не людей.» Заключил Антон, продолжая обход. У камина стоит самовар. Горячий. Телевизионный столик, напротив. Несмотря на крайнюю новизну, на нём возвышается солидный музыкальный центр девяностых. Старые диски, кассеты и пластинки. Антон нажал на кнопку игры. Джаз. Послушал. Всмотрелся с портреты Татьяны. Свинг ей к лицу. Он даже изыскано покривлялся под ритмичную мелодию, заслуженно получив суровый взгляд от Потапова. Дальше Антон прогулку решил не продолжать и, стягивая перчатку на пути к лестнице, громко оповестил экспертов.
- Я свидетелей «торжества» допрошу, а вы можете комнату опечатывать, как закончите.
Между тем шум в гостиной притих. Друзья, приятели и родственники внезапно почивших были готовы к допросу.
- Я начну вызывать каждого из вас по отдельности. – Объявил следователь. – Мне нужно знать ваше имя, возраст и, желательно, род занятий. Прошу всех, курить выходить на балкон залы. Если надо выйти ещё по каким-либо надобностям, дайте мне знать. Я должен быть в курсе всех ваших перемещений...
Он помолчал, оглядывая гостей. Те зашевелились, завертели головами, заворчали. Приятная компания!
«Номер 4.» - Мелкими печатными буквами вывел в блокноте Антон и поднял глаза на хмурого коротышку с тонкими губами в бархатном амплуа петиметра . «Соколов, Евгений Павлович. Двадцать четыре года. Тренер по гимнастике.».
- Я Александру давненько знаюшки, - чрезвычайно простуженным голосом, медленно просипел он. – Мы вместюшки ещё детятками в одной секции гимнастичкой занимались...
- Друзья детства. - Заключил Антон, устраиваясь на стульчаке балкона.
Вид во двор красноречиво говорил о том, что в доме пребывало семь владельцев автомобилей немецких марок, двое – японских, один - производства Великобритании и один - США. Одиннадцать иномарочных коней на тридцать человек. Это, не считая белую «Газель» с рекламной надписью: «Лучшее Время!» и его собственный красный «Пежо», девяносто пятого года.
- Верненько. – Сжал губы Евгений, продолжая повествование в своём комично-мягком стиле. - Она меня первеньким пригласила ещё с месяцок тому. Рассказывала, акушки с саратовским пареньком в Турции познакомилась и.... обалдец! ... Свадьбачка! Я сюда вечерочком к полуднечку приехал, со столиком помочь...
- А точнее?
- До обедушки. Пишите, в одиннадцать.
- Записал. На какой машине приехали?
- На Тойотушке «Хайландер»...
- Один?
- Однюсик. Жёнушка в Египте...
- В Египте? А вы за собаками присматривать остались?
- А чтошеньки, так заметненько?
Коротышка вытянулся от внезапного изумления. В ответ Антон кивнул на полушерстяные брюки тренера с еле заметным налётом черно-белых шерстинок.
- Две лайки… ам… чукотские?
- Камчатские! Ёжкин котик! Я в шоке от вашей наблюдательности!
- Хм… Что-нибудь ели в доме?
- Не-е, оттуда ничегошеньки...– Евгений, покосился на стол и перекрестился. - Легкие закусочки, канапе с подносика у входа... Молодожёнов ждал, столик накрывал, стульчики расставлял, тарелочки раскладывал, ну и всякое такое….
- Так вы в ЗАГСе с молодожёнами не пребывали?
- Количество свидетелей было ограничено.
- Ясно.
Антон записал показания свидетеля про себя заметив, что Евгений должен был быть очень взволнован относительно свадьбы подруги детства. Ведь собак можно и в гостинице оставить.
«Если бы не его привязанность к Саше, он, скорее всего, потел бы сейчас в усилиях залезть на пирамиду Хеопса».
- Рыбу не трогали?
- Только сырчик, черносливчик, бекончик, э.... колбаски...
- Спасибо. – Несмотря на то, что Антон сидел на довольно безопасном расстоянии от трещавшего под едой стола, чувство голода начинало сушить ему горло. – А что ели молодые, вы не заметили?
- Женишок, как мне показалось, всегошеньки понахватать успел. Сашенька, пока гостей приветствовала, бутербродиков с икрой поклевала...
- То есть как это «поклевала»?
- Ну, хлебчик отбрасывала... Она ещё в детстве так тортики кушала, знаете ли, орешки в креме пальчиком соскребала, а остальное маминым собачкам.
- Ага. А к горяченькому... хм... к горячему они притрагивались?
- Не знаюшки, не заметил...
- Спасибочки, хм... следующий.
«Номер 5.» Антон глянул на возникшую перед ним пару сиреневого имиджа и поправил запись. «Номера 5 и 6... Валерий Иванович и Анастасия Петровна Сенины. Валера и Настя. Ему – двадцать три, ей – двадцать первый. Женаты два месяца, место рождения и проживания – Петербург. Студенты экономического...».
- Мы вместе с Сашей жили, квартиру на троих снимали в центре. – Начал супруг. – Мы там, я и Настёна, в одной комнате устроились, той, что побольше, ну а Саша в маленькой. Вскладчину платили, так сказать… Сюда приехали из ЗАГСа вместе…
- На своей машине?
- На моей, на тройке бимера…
- «Бимера»?
- Бэ-эМ-Вэшка, то есть.... бимка…. синяя…
- Ясно. Когда в дом приехали?
- Около семи вечера… Мы за молодожёнами следовали... эскортом... С нами Толик и Витя ехали. По пути допивали шампанское. Здесь ничего не ели... решили всех дождаться...
- То есть, со стола ничего не брали?
- Ни крошечки. Только канапе с подноса у окна. Потом Настёна к Саше в будуар пошла, чтобы помочь с платьем и…
Тут слова Валерия пресеклись глубоким вздохом его супруги.
- Я её первой увидела. – С надрывом произнесла Настя. – Совсем побледневшую, неподвижную…
Антон, глянув на супругу Валеры, сочувственно покачал головой. Маленькая, бойкая девчонка с характером английского кокер-спаниеля, уже погрузилась в то неестественное состояние печали, которое подобно маслу на воде, отделялось от всего прочего сразу, как только вокруг устанавливалось относительное спокойствие. Она не плакала, но вздыхала и хлюпала носом до тех пор, пока это требовалось для передачи соответствующего разговору настроения. Супруг – полная её противоположность. Сонливый, безучастный, вялый. Но в этом, в отличии от притворности супруги, он был абсолютно искренен. В нем не было ни вдохновения, ни влечения, ни интереса. Будто родился Валера по прихоти случая, без души и желаний.
«Вид смерти, конечно, передёрнул им нервишки» - Про себя заметил Антон. – «Но сомневаюсь, что они очень уж переживают о потере бывшей соседки…».
- Как и когда это произошло?
- Точно не помню. – Настя, словно за помощью, глянула на остальных. – Около семи Лаврентий Иванович попросил Анну Николаевну помочь с увеселениями, и она предложила игру.
- Игру? Какую?
- Мы выбрали все пары, - тут же подключилась спортсменка, - поставили друг от друга на расстоянии десяти шагов... между ними на пол поставили четыре бутылки. Мужчинам перевязали глаза. Задача в целом простая. Надо было, не сбив бутылки, дойти до жены и обнять её...
- Ага. – Антон прищурился, представляя лавирующих между препятствиями кавалеров. По зале начал разрастаться хохоток. – И что в этом увеселительного?
Анна Николаевна дернула массивными плечами и, с гримасой застывшего смеха, довольно хрюкнула.
- Гы... мы перед тем, как те двигаться начали, бутылки убрали, а дам поменяли местами.
- Действительно, забавно.
- Веселились да играли мы где-то до восьми. – В драматическом тоне продолжала Настя. – Потом всё же решили узнать, что там с новобрачными. Я вызвалась в качестве посыльного...
- Дверь в спальню была не заперта?
- А что, она должна была быть заперта?
- Вы постучали, прежде чем войти? – Уточнил Антон. - Раньше вы здесь были? Как вы спальню нашли? Почему именно вы вызвались подняться на второй этаж? Или вас поспросили?
Настю от чего-то раздражали вопросы следователя. Она сжала плечики и шустро оглянулась на зрителей. Зал притих.
- Мама Саши, Татьяна Анатольевна, сама предложила устроить свадьбу в её собственном доме. – В неожиданно высоком тоне начала пояснять она. – Недели с две назад мы сюда приезжали, я и Саша, чтобы продумать празднество, осмотреть дом, перевезти её вещи... Но потом мамаша... Татьяна Анатольевна… сама решила всё организовать... Так, что планировку дома я знаю…
- Ничего странного или чужеродного в будуаре не заметили, когда вошли? – спросил Антон, не обращая внимания на срывающийся до визга голосок девушки. – Пузырёк какой-нибудь или ампулу?
- Мне не до осмотра было… я полумёртвых людей нашла...
- Так вы в полицию и позвонили?
- Нет, Анна Николаевна позвонила. – Покраснела Настя. – Я в истерике была.
- Ладно, присядьте пока, подумайте, если что вспомните, высказывайте… Следующий.
«Номер 7. Васильева, Светлана Олеговна. «Василёк». Двадцать три года. Студентка журфака… Подруга Насти.»
Робкая бледная особа с огромным бантом на платье, она напоминала дорогую куклу из фарфора, живость которой передавалась лишь подвижными веками и артикуляционными руками.
- Тоже по соседству с Сашей познакомились? – позволил себе предположить Антон.
Света хлопнула большими голубыми глазами, которые зрительно увеличивались за счёт маленьких носика и губок на круглом личике.
- Нет. – Тихо ответила девушка. – Меня с Сашей Толик познакомил… Месяца с два назад.
- Как и когда сюда попали, что делали и что видели? – Кратко поинтересовался Антон, вписывая номер старенького Фольксвагена Светланы.
- Вчера утром. Нас с Толиком пригласили за неделю… Я больше на кухне крутилась... нарезать там... помыть, почистить… Ничего такого не подметила.
- Что-нибудь пробовали из блюд?
- Селёдку под винным соусом и сыры… Обожаю те, которые с плесенью…
- Хм. Толик, как я понял отдельно от вас приехал, с супругами Сениными на синем «бимере»?
- Да, я ЗАГС решила не ехать. - Несколько смущённо пояснила Света. - Я здесь с Валей... Витиной супругой... Анне Николаевне помогала. По дому. А ребята вместе с новобрачными были… надо же было кому-то за них радоваться.
Последние слова несколько озадачили следователя тем, что не вызвали никого отклика среди гостей.
«Такое впечатление, что свадьба не являлась частью запланированной пирушки.» - Прикинул Антон. – «Народец просто потусоваться явился...».
За спиной большеглазой девушки раздались возгласы Анны Николаевны. Она подтверждала сказанное свидетельницей. Антон нахмурился.
- В каком именно часу вы с Валей приехали в дом?.. – продолжил было следователь.
- В девять утра! – Выпалила Анна Николаевна, не обращая внимание на раздражённость опера. Она уже нашла накладные по закупке рыбных блюд и трясла ими в воздухе. – Вот гляньте, кто эту рыбу ядовитую мне продал! Я тут ни причём!
- Разберёмся. – Антон неторопливо просмотрел печати на бланках и всунул их во внутренний карман куртки. – С вами, Светлана Олеговна пока всё, присаживайтесь… Кто такой здесь Толик?
«Номер 8. Карловский, Анатолий Анатольевич. Толик. Двадцать четыре года. Успешно начинающий специалист по архитектурному дизайну. Парень Светланы.»
Толик, тот самый скучающий джентльмен, что полчаса назад рассуждал о ножках Буша, никак не вязался в паре со своей робкой подружкой с бантиком. Его мощное, будто выбитое из куска неподатливого гранита, тело самым непонятным образом обладало гибкостью, а жесты – некой ломкой изысканностью. Густые выразительные брови, прицельный взгляд и вечно изогнутые в усмешке потрескавшиеся губы на грубом, почти плоском, лице. Широкие ладони с тонкими пальцами, по-женски маленький подбородок, сильные скулы... Он представлял из себя своего рода комбинацию несовместимостей, невиданную анатомически-смысловую путаницу... Но Толик не обращал внимания на изучающие его взгляды. Он, казалось, не просто привык к подобному вниманию, но и милостиво позволял притягивать его к себе. Шутками, каверзными замечаниями и особо резким тоном в голосе.
Не вставая с кресла, Толик протянул водительские права Светлане. Та передала их следователю.
- Вы сюда, к окну, подойдите. – Не смотря на предоставленный документ, поморщился Антон.
- Чево, света вам что ли не хватает? – донеслось с места Толика.
- Да, а я, как назло, очки забыл. – Сухо отрезал Антон.
Как только допрашиваемый оторвался от кресла, ко всей его развязанной сути прибавились ещё и расклешённые шаркающие ноги, которые он переставлял так, словно те являлись частью некоего шлифовального механизма.
- Я приехал в одной машине с Валерой, Настюхой и Витей… - хмуро буркнул он, всунув руки в карманы довольно широких брюк. – В синем «бимере».
- Что делали в доме?
- Седел в кресле…
- И не двигались?
- Не-а.
- Что-нибудь заметили?
- Не-а.
- Что-нибудь ели?
- Не-а...
Антон сделал запись в блокноте «Ножки Буша – тяжёлый случай» и кивнул тому, кто о них с ним недавно рассуждал.
- Виталий Петрович Шакунин. – Отозвался тот, протягивая студенческое удостоверение.
Антон перекинул взгляд на его соседку. Миловидную, но очень серьёзную девушку в квадратных очках. Это ей принадлежало звучное «Дураки».
«Бельё чистое» - Потянув носом, заключил он. - «А так скомкано, будто для стирки». Оглянулся на кровать. Не тронута. На подушке лежат открытый журнал мод, свадебное платье и халат. На полу валяется одежда жениха, на стуле – его свежее бельё, черные брюки и сорочка с галстуком. Обновлённый свадебный вид.
«Она собиралась принять душ после Данилы и намеривалась прилечь почитать...» - заключил Антон, подбирая журнал мод. «Хотя страница открыта на мужской одёжке. Так, так.» Антон ткнулся в журнал. «Светлые бархатные пиджаки с темными брюками. Галстуки, ремни, обувь... Поиск стиля для новоиспечённого мужа?»
Но в платьевом шкафу Антон не заметил ничего подходящего.
«То ли молодожёны переехать не успели, то ли рассчитывали после свадьбы шопинговать».
Следователь остановился в ванной. Жениха Данилу нашли в наполненной водой джакузи.
«Не очень-то он торопился выйти к гостям. Да и особой страсти между молодожёнами не видно.»
Вторая спальня тоже была приготовлена для посещения. В ванной свежие полотенца, новенькие шампуни и крема... Для кого? Любопытство привело Антона к платьевому шкафу. Пусто...
«Гостиница прямо!» усмехнулся он про себя и прошёл в покои отсутствующей хозяйки дома, Татьяны Моловец. За кабинетом раскинулась малая гостиная с камином и винным шкафом. В отличии от первого этажа, интерьер здесь иной, «греческий», лаконичный. В нишах фотографии и шкатулки. По известной интуиции, Антон открыл одну из них, наиболее крупную, отделанную испанским кедром. Он знал, что это такое. Ящичек для увлажнения сигар. Глянул на коллекцию. Вот тебе фигурные сигары, и длинные, и «Сервантес», и «Францисканас». Антон жадно сглотнул, закрыл хранилище далеко не женского добра, и перенёс внимание на фотографии в серебряных рамках. Во многих случаях фотки - очень полезный материал для изучения внутреннего мира людей, но здесь стояли виды исключительно «модные». Вот Татьяна в зимнем, вот в летнем, итальянский фасон, английский… Соломенные шляпки, спортивные машины, счастливые мопсы...
«Татьяна любит себя и вещи вокруг неё, включая собачек… но никак не людей.» Заключил Антон, продолжая обход. У камина стоит самовар. Горячий. Телевизионный столик, напротив. Несмотря на крайнюю новизну, на нём возвышается солидный музыкальный центр девяностых. Старые диски, кассеты и пластинки. Антон нажал на кнопку игры. Джаз. Послушал. Всмотрелся с портреты Татьяны. Свинг ей к лицу. Он даже изыскано покривлялся под ритмичную мелодию, заслуженно получив суровый взгляд от Потапова. Дальше Антон прогулку решил не продолжать и, стягивая перчатку на пути к лестнице, громко оповестил экспертов.
- Я свидетелей «торжества» допрошу, а вы можете комнату опечатывать, как закончите.
Часть 3. Первый десяток.
Между тем шум в гостиной притих. Друзья, приятели и родственники внезапно почивших были готовы к допросу.
- Я начну вызывать каждого из вас по отдельности. – Объявил следователь. – Мне нужно знать ваше имя, возраст и, желательно, род занятий. Прошу всех, курить выходить на балкон залы. Если надо выйти ещё по каким-либо надобностям, дайте мне знать. Я должен быть в курсе всех ваших перемещений...
Он помолчал, оглядывая гостей. Те зашевелились, завертели головами, заворчали. Приятная компания!
«Номер 4.» - Мелкими печатными буквами вывел в блокноте Антон и поднял глаза на хмурого коротышку с тонкими губами в бархатном амплуа петиметра . «Соколов, Евгений Павлович. Двадцать четыре года. Тренер по гимнастике.».
- Я Александру давненько знаюшки, - чрезвычайно простуженным голосом, медленно просипел он. – Мы вместюшки ещё детятками в одной секции гимнастичкой занимались...
- Друзья детства. - Заключил Антон, устраиваясь на стульчаке балкона.
Вид во двор красноречиво говорил о том, что в доме пребывало семь владельцев автомобилей немецких марок, двое – японских, один - производства Великобритании и один - США. Одиннадцать иномарочных коней на тридцать человек. Это, не считая белую «Газель» с рекламной надписью: «Лучшее Время!» и его собственный красный «Пежо», девяносто пятого года.
- Верненько. – Сжал губы Евгений, продолжая повествование в своём комично-мягком стиле. - Она меня первеньким пригласила ещё с месяцок тому. Рассказывала, акушки с саратовским пареньком в Турции познакомилась и.... обалдец! ... Свадьбачка! Я сюда вечерочком к полуднечку приехал, со столиком помочь...
- А точнее?
- До обедушки. Пишите, в одиннадцать.
- Записал. На какой машине приехали?
- На Тойотушке «Хайландер»...
- Один?
- Однюсик. Жёнушка в Египте...
- В Египте? А вы за собаками присматривать остались?
- А чтошеньки, так заметненько?
Коротышка вытянулся от внезапного изумления. В ответ Антон кивнул на полушерстяные брюки тренера с еле заметным налётом черно-белых шерстинок.
- Две лайки… ам… чукотские?
- Камчатские! Ёжкин котик! Я в шоке от вашей наблюдательности!
- Хм… Что-нибудь ели в доме?
- Не-е, оттуда ничегошеньки...– Евгений, покосился на стол и перекрестился. - Легкие закусочки, канапе с подносика у входа... Молодожёнов ждал, столик накрывал, стульчики расставлял, тарелочки раскладывал, ну и всякое такое….
- Так вы в ЗАГСе с молодожёнами не пребывали?
- Количество свидетелей было ограничено.
- Ясно.
Антон записал показания свидетеля про себя заметив, что Евгений должен был быть очень взволнован относительно свадьбы подруги детства. Ведь собак можно и в гостинице оставить.
«Если бы не его привязанность к Саше, он, скорее всего, потел бы сейчас в усилиях залезть на пирамиду Хеопса».
- Рыбу не трогали?
- Только сырчик, черносливчик, бекончик, э.... колбаски...
- Спасибо. – Несмотря на то, что Антон сидел на довольно безопасном расстоянии от трещавшего под едой стола, чувство голода начинало сушить ему горло. – А что ели молодые, вы не заметили?
- Женишок, как мне показалось, всегошеньки понахватать успел. Сашенька, пока гостей приветствовала, бутербродиков с икрой поклевала...
- То есть как это «поклевала»?
- Ну, хлебчик отбрасывала... Она ещё в детстве так тортики кушала, знаете ли, орешки в креме пальчиком соскребала, а остальное маминым собачкам.
- Ага. А к горяченькому... хм... к горячему они притрагивались?
- Не знаюшки, не заметил...
- Спасибочки, хм... следующий.
«Номер 5.» Антон глянул на возникшую перед ним пару сиреневого имиджа и поправил запись. «Номера 5 и 6... Валерий Иванович и Анастасия Петровна Сенины. Валера и Настя. Ему – двадцать три, ей – двадцать первый. Женаты два месяца, место рождения и проживания – Петербург. Студенты экономического...».
- Мы вместе с Сашей жили, квартиру на троих снимали в центре. – Начал супруг. – Мы там, я и Настёна, в одной комнате устроились, той, что побольше, ну а Саша в маленькой. Вскладчину платили, так сказать… Сюда приехали из ЗАГСа вместе…
- На своей машине?
- На моей, на тройке бимера…
- «Бимера»?
- Бэ-эМ-Вэшка, то есть.... бимка…. синяя…
- Ясно. Когда в дом приехали?
- Около семи вечера… Мы за молодожёнами следовали... эскортом... С нами Толик и Витя ехали. По пути допивали шампанское. Здесь ничего не ели... решили всех дождаться...
- То есть, со стола ничего не брали?
- Ни крошечки. Только канапе с подноса у окна. Потом Настёна к Саше в будуар пошла, чтобы помочь с платьем и…
Тут слова Валерия пресеклись глубоким вздохом его супруги.
- Я её первой увидела. – С надрывом произнесла Настя. – Совсем побледневшую, неподвижную…
Антон, глянув на супругу Валеры, сочувственно покачал головой. Маленькая, бойкая девчонка с характером английского кокер-спаниеля, уже погрузилась в то неестественное состояние печали, которое подобно маслу на воде, отделялось от всего прочего сразу, как только вокруг устанавливалось относительное спокойствие. Она не плакала, но вздыхала и хлюпала носом до тех пор, пока это требовалось для передачи соответствующего разговору настроения. Супруг – полная её противоположность. Сонливый, безучастный, вялый. Но в этом, в отличии от притворности супруги, он был абсолютно искренен. В нем не было ни вдохновения, ни влечения, ни интереса. Будто родился Валера по прихоти случая, без души и желаний.
«Вид смерти, конечно, передёрнул им нервишки» - Про себя заметил Антон. – «Но сомневаюсь, что они очень уж переживают о потере бывшей соседки…».
- Как и когда это произошло?
- Точно не помню. – Настя, словно за помощью, глянула на остальных. – Около семи Лаврентий Иванович попросил Анну Николаевну помочь с увеселениями, и она предложила игру.
- Игру? Какую?
- Мы выбрали все пары, - тут же подключилась спортсменка, - поставили друг от друга на расстоянии десяти шагов... между ними на пол поставили четыре бутылки. Мужчинам перевязали глаза. Задача в целом простая. Надо было, не сбив бутылки, дойти до жены и обнять её...
- Ага. – Антон прищурился, представляя лавирующих между препятствиями кавалеров. По зале начал разрастаться хохоток. – И что в этом увеселительного?
Анна Николаевна дернула массивными плечами и, с гримасой застывшего смеха, довольно хрюкнула.
- Гы... мы перед тем, как те двигаться начали, бутылки убрали, а дам поменяли местами.
- Действительно, забавно.
- Веселились да играли мы где-то до восьми. – В драматическом тоне продолжала Настя. – Потом всё же решили узнать, что там с новобрачными. Я вызвалась в качестве посыльного...
- Дверь в спальню была не заперта?
- А что, она должна была быть заперта?
- Вы постучали, прежде чем войти? – Уточнил Антон. - Раньше вы здесь были? Как вы спальню нашли? Почему именно вы вызвались подняться на второй этаж? Или вас поспросили?
Настю от чего-то раздражали вопросы следователя. Она сжала плечики и шустро оглянулась на зрителей. Зал притих.
- Мама Саши, Татьяна Анатольевна, сама предложила устроить свадьбу в её собственном доме. – В неожиданно высоком тоне начала пояснять она. – Недели с две назад мы сюда приезжали, я и Саша, чтобы продумать празднество, осмотреть дом, перевезти её вещи... Но потом мамаша... Татьяна Анатольевна… сама решила всё организовать... Так, что планировку дома я знаю…
- Ничего странного или чужеродного в будуаре не заметили, когда вошли? – спросил Антон, не обращая внимания на срывающийся до визга голосок девушки. – Пузырёк какой-нибудь или ампулу?
- Мне не до осмотра было… я полумёртвых людей нашла...
- Так вы в полицию и позвонили?
- Нет, Анна Николаевна позвонила. – Покраснела Настя. – Я в истерике была.
- Ладно, присядьте пока, подумайте, если что вспомните, высказывайте… Следующий.
«Номер 7. Васильева, Светлана Олеговна. «Василёк». Двадцать три года. Студентка журфака… Подруга Насти.»
Робкая бледная особа с огромным бантом на платье, она напоминала дорогую куклу из фарфора, живость которой передавалась лишь подвижными веками и артикуляционными руками.
- Тоже по соседству с Сашей познакомились? – позволил себе предположить Антон.
Света хлопнула большими голубыми глазами, которые зрительно увеличивались за счёт маленьких носика и губок на круглом личике.
- Нет. – Тихо ответила девушка. – Меня с Сашей Толик познакомил… Месяца с два назад.
- Как и когда сюда попали, что делали и что видели? – Кратко поинтересовался Антон, вписывая номер старенького Фольксвагена Светланы.
- Вчера утром. Нас с Толиком пригласили за неделю… Я больше на кухне крутилась... нарезать там... помыть, почистить… Ничего такого не подметила.
- Что-нибудь пробовали из блюд?
- Селёдку под винным соусом и сыры… Обожаю те, которые с плесенью…
- Хм. Толик, как я понял отдельно от вас приехал, с супругами Сениными на синем «бимере»?
- Да, я ЗАГС решила не ехать. - Несколько смущённо пояснила Света. - Я здесь с Валей... Витиной супругой... Анне Николаевне помогала. По дому. А ребята вместе с новобрачными были… надо же было кому-то за них радоваться.
Последние слова несколько озадачили следователя тем, что не вызвали никого отклика среди гостей.
«Такое впечатление, что свадьба не являлась частью запланированной пирушки.» - Прикинул Антон. – «Народец просто потусоваться явился...».
За спиной большеглазой девушки раздались возгласы Анны Николаевны. Она подтверждала сказанное свидетельницей. Антон нахмурился.
- В каком именно часу вы с Валей приехали в дом?.. – продолжил было следователь.
- В девять утра! – Выпалила Анна Николаевна, не обращая внимание на раздражённость опера. Она уже нашла накладные по закупке рыбных блюд и трясла ими в воздухе. – Вот гляньте, кто эту рыбу ядовитую мне продал! Я тут ни причём!
- Разберёмся. – Антон неторопливо просмотрел печати на бланках и всунул их во внутренний карман куртки. – С вами, Светлана Олеговна пока всё, присаживайтесь… Кто такой здесь Толик?
«Номер 8. Карловский, Анатолий Анатольевич. Толик. Двадцать четыре года. Успешно начинающий специалист по архитектурному дизайну. Парень Светланы.»
Толик, тот самый скучающий джентльмен, что полчаса назад рассуждал о ножках Буша, никак не вязался в паре со своей робкой подружкой с бантиком. Его мощное, будто выбитое из куска неподатливого гранита, тело самым непонятным образом обладало гибкостью, а жесты – некой ломкой изысканностью. Густые выразительные брови, прицельный взгляд и вечно изогнутые в усмешке потрескавшиеся губы на грубом, почти плоском, лице. Широкие ладони с тонкими пальцами, по-женски маленький подбородок, сильные скулы... Он представлял из себя своего рода комбинацию несовместимостей, невиданную анатомически-смысловую путаницу... Но Толик не обращал внимания на изучающие его взгляды. Он, казалось, не просто привык к подобному вниманию, но и милостиво позволял притягивать его к себе. Шутками, каверзными замечаниями и особо резким тоном в голосе.
Не вставая с кресла, Толик протянул водительские права Светлане. Та передала их следователю.
- Вы сюда, к окну, подойдите. – Не смотря на предоставленный документ, поморщился Антон.
- Чево, света вам что ли не хватает? – донеслось с места Толика.
- Да, а я, как назло, очки забыл. – Сухо отрезал Антон.
Как только допрашиваемый оторвался от кресла, ко всей его развязанной сути прибавились ещё и расклешённые шаркающие ноги, которые он переставлял так, словно те являлись частью некоего шлифовального механизма.
- Я приехал в одной машине с Валерой, Настюхой и Витей… - хмуро буркнул он, всунув руки в карманы довольно широких брюк. – В синем «бимере».
- Что делали в доме?
- Седел в кресле…
- И не двигались?
- Не-а.
- Что-нибудь заметили?
- Не-а.
- Что-нибудь ели?
- Не-а...
Антон сделал запись в блокноте «Ножки Буша – тяжёлый случай» и кивнул тому, кто о них с ним недавно рассуждал.
- Виталий Петрович Шакунин. – Отозвался тот, протягивая студенческое удостоверение.
Антон перекинул взгляд на его соседку. Миловидную, но очень серьёзную девушку в квадратных очках. Это ей принадлежало звучное «Дураки».
