– Возможно, ты не знаешь, но эти "демоны знают кто" меня спасли! – Эллана упрямо набычилась. – С драконом мы справились, а похитили меня, между прочим, из лагеря, в котором было полно наших людей.
– Мне рассказали, как вы "справились" – фыркнула Кассандра. – Лекарь и рассказал, что зверюга чуть не угробила эту придурочную лучницу.
– Всего не предусмотришь, – Эллана вздохнула и примирительно буркнула: – Я подумаю над твоими словами. Но Сэра не придурочная. На Штормовом берегу у меня был хороший отряд, и я им доверяю.
– А я нет, – отрезала Касс, кивнула в сторону Тома: – Во всяком случае, тем, кто врёт напропалую и выставляет Инквизицию демоны знают, в каком свете.
Эллана нахмурилась, скрестила руки на груди.
– Состоялся суд, – холодно напомнила она. – И приговор был вынесен. Этот человек верно служил Инквизиции и пусть продолжает делать то, что у него лучше всего получается.
– Он прятался за нашими спинами от закона!
– Куда успешнее он мог продолжать прятаться там, где был последние годы. Касс, ты несправедлива.
– Он врал нам всем! Мы пригрели змею на груди, и, будь моя воля, я бы оставила его орлесианцам.
– Будь твоя воля, ты бы и Варрика придушила за то, что он не сдал тебе Хоука. Кстати, ты не задавалась вопросом, с чего бы вдруг опальный капитан начал сходу вываливать нам свои давние тайны? Может быть, в тебе просто говорит уязвлённое самолюбие? – Эллана почувствовала, что начинает всерьёз злиться.
– У него была масса времени, чтобы начать нам доверять, – Кассандра пожала губы. – А иначе – получается трусость. И малодушие.
– Получается, что времени было недостаточно. И знаешь, Касс, у меня бы язык не повернулся назвать малодушным того, кто отправился на виселицу, чтобы спасти невиновного.
– Или просто ему подвернулась наиболее простая возможность уйти от ответственности. Знаешь, порой умереть – куда легче, чем оставаться жить и разгребать дерьмо.
– Раньше я не замечала в тебе такой непреклонности, Касс. Жизнь – это не только бой, в котором есть черное и белое; враг и ты. Хотя, нет, замечала, Варрика ты тоже, помнится, пыталась подогнать под эти мерки. Но мне казалось, что в тот раз ты осознала, что реальность не всегда можно...
– Варрик – торгаш и писака, а Блэкволл был воином! – возмущенно перебила Кассандра.
– Он и есть воин. И, как воин, сам вызвался бороться с Корифеем; сражался с нами плечом к плечу. Неужели ты действительно думаешь, что это поступки труса?
– Ненавижу враньё! – Раскрасневшаяся Кассандра опалила подругу мятежным взглядом и сдула со лба отросшую челку. – Ладно. Тебя, как обычно, не переспорить. Просто подумай над тем, что я сказала. Мне бы очень не хотелось оплакивать твой остывающий труп и мир, в котором правят демоны.
– Я подумаю, – угрюмо бросила Эллана и вдруг поняла, что больше не слышит звуков боя. Оглянулась через плечо и увидела, что тренировка закончилась, а площадка опустела. С досадой прикусила губу и хмуро уточнила: – Ты случайно не видела, куда пошли Солас и Коул?
– Нет. Но я видела в таверне Морриган, которая жаловалась, что в саду снова слишком людно. А некоторые юные нахалы, того и гляди, снова начнут лезть к ней в голову.
Инквизитор коротко кивнула и решительно пошла вниз по лестнице, краем глаза отметив тревогу, промелькнувшую в глазах Касс. Кажется, в то, что Эллану удалось убедить, она не поверила.
Маг и мальчик действительно оказались в саду – сидели в беседке и, склонившись друг к другу, о чем-то тихо разговаривали. Вернее, говорил Солас, а Коул послушно кивал. Когда Эллане оставалось до них не больше пары шагов, он поднял на нее взгляд:
– Здравствуй.
– Здравствуй, Коул. Солас, если у вас не слишком важный разговор, не могли бы мы... – она собиралась просить мага говорить наедине, но тут Коул хлопнул белесыми ресницами:
– "Я не знала... раньше казалось, что говорить с ним будет проще"... ты сегодня громко думаешь. И болит. Вот здесь.
Он ткнул пальцем себя в грудь. Эллана с досадой вздохнула:
– Коул, уйди.
Мальчик покосился на Соласа, тот молча кивнул и, спустя мгновение, в беседке остались только маг и Эллана. Коул, как обычно, то ли заставил их позабыть свой уход, то ли просто растворился в воздухе. Девушка слегка поёжилась – она до сих пор так и не привыкла до конца к его жутковатым выходкам.
– Садись, – пригласил Солас, и Эллана отметила с облегчением, что места для нее освободилось изрядно.
– Благодарю. – Она присела на самый край, то ли готовая тотчас вскочить, то ли боясь нарушить образовавшуюся между ними дистанцию.
– Я... я должна сказать... Уф. Солас, это будет неприятный разговор.
– Я знаю.
– Знаешь? – Она удивленно покосилась на мага. Тот криво улыбнулся.
– Рядом с Коулом трудно удержаться и не вслушиваться в то, что он говорит. Еще вчера, когда ты приехала в Скайхолд, я решил, что ты думаешь обо мне. Но потом понял, что ошибался. Так ты обо мне никогда не думала.
– Как? – Эллана сглотнула.
– С болью. Страстно. Нежно. Тепло. Тебе перечислить всю палитру?
– Нет, достаточно.
– И чем же, интересно, тебя привлёк этот... шемлен? Вот уж не предполагал, что Лавеллан, всегда с таким жаром защищающая свой народ, решит пойти против традиций.
Эллана вскинула подбородок – язвительный тон мага задел за живое.
– Только не убеждай меня, что всерьез озаботился сохранением этих самых традиций. Тебе же всегда было плевать на долийцев. Ты столько раз говорил, что мы неправильные. Глупые и примитивные.
– Они, а не ты. Так я говорил. И, похоже, сильно ошибался. Считал, что ты куда мудрее. Но ты поступаешь... хм, обычно.
Он снова усмехнулся и нервным жестом поправил медальон-волчью челюсть, висевшую на груди.
– Плевать мне на мудрость! – вспыхнула Эллана. – Я счастливой быть хочу! Не вынуждай меня защищаться и говорить гадости. Пожалуйста.
– Впрочем, – несколько отстраненно продолжал маг, рассматривая девушку с каким-то холодным интересом, – наверное, это естественно. Выживать, пытаться урвать кусок стабильности, пусть ненадолго, пусть иллюзорно...
– Солас, ты сейчас вообще со мной разговариваешь? Иллюзия – это твои грезы во снах! А я живу по эту сторону Завесы! Пусть я не дух, но, прошу, прислушайся.
Она с трудом подавила растущую волну раздражения и умоляюще заглянула в серые глаза:
– Я не хочу ссор. Не хочу разногласий. Мне важна сплочённая команда.
С равнодушным видом маг пожал плечами:
– Ну, я-то не долийская дева, ставить общее дело в зависимость от собственных чувств. Меня больше беспокоишь ты, da'len. И нет, дело не в том, что я раздосадован тем, что ты нашла себе новую... – он коротко покривился – привязанность. Даже лучше, что между нами вышло так, как вышло. Но, откровенно говоря, я бы предпочел, чтобы тебя вообще никто и ничто не отрывало от выполнения долга.
– Вот, значит, как ты воспринимаешь любовь? – Эллана грустно усмехнулась. – Что ж, смею заверить, что о долге я помню всегда. И предпочту рядом того, кто станет сражаться не только за Тедас и Вестницу, но и за меня саму. Женщину, долийку. Возлюбленную.
– Что ж. Удачи тебе, da'len. Смотри, не ошибись.
Солас поднялся, сдержанно поклонился и неторопливой походкой отправился к дверям замка. Эллана сглотнула горечь и отвернулась, не желая видеть его удаляющуюся прямую спину. Уставилась на рассаду полезных растений, которые недавно стали выращивать служительницы Церкви. Медленно выдохнула, точно вместе с воздухом избавляясь от обиды и, как за соломинку, цепляясь за вид молодых ростков черного лотоса с Побережья.
– Всё оказалось так просто и быстро, – тихо фыркнула она. А потом вдохнула полной грудью, наконец-то чувствуя свободу.
– Инквизитор, – хрипловатый голос Морриган прозвучал совсем рядом. Эллана обернулась и удивленно подняла брови – чародейка выглядела непривычно взволнованной.
– Я обещала поговорить с вами о Корифее. Время пришло. Пойдемте, мне нужно кое-что показать.
Эллана тут же подобралась, точно охотничья собака, почуявшая след. Вскочила и поспешно отправилась за Морриган. И напоследок, прежде, чем войти в замок, кинула взгляд в небо. До полудня было далеко, но день уже обещался быть насыщенным и долгим.
Разноцветный мотылек буднично и привычно бился в окно, точно и не было никакой войны, точно не существовало угрозы миру. В какой-то момент Эллана ему даже позавидовала. Оторвалась от писем, спешно составленных леди Монтилье императрице Селине, и устало потерла переносицу.
Арборская глушь. Путь туда долгий, дороги не хоженые, а им еще нужно собрать армию, встретиться с войсками Орлея (Инквизитор очень надеялась, что Селина не откажется в последний момент от их союза), да много ещё чего. А время стремительно утекает, словно песок сквозь пальцы... Хорошо, если удастся выдвинуться завтра к вечеру.
Она откинулась затылком к спинке кресла и попыталась еще раз в уме собрать воедино всё, что рассказала и показала ей Морриган. О волшебных зеркалах-элювианах, о Перекрёстке. Удивительное место... Эллана давно подозревала, что придворная чародейка императрицы не обычная отступница, и знает куда больше, чем говорит. Да и демоны с ней. Главное, что она на стороне Инквизиции. И теперь нужно успеть добраться до зеркала раньше Корифея. Интересно, неужели через элювиан действительно можно выйти в Тень?
Усталые мысли путались, и нет-нет, сквозь заботы и тревоги всплывал рассказ чародейки, как та жила на Перекрёстке. Вместе с сыном и возлюбленным, в мире и покое. Эллана тоже хотела бы так.
– Ну, покой в ближайшее время нам точно не светит, – прошептала она, – а мир... мир мы сделаем себе сами. Если успеем.
Инквизитор решительно хлопнула ладонями по столу, подмахнула последнее письмо и, вызвонив слугу, распорядилась отнести бумаги послу. Подошла к гардеробу. Долго перебирала одежду, отгоняя смутный страх.
Сегодня хотелось быть красивой. И разогнать уже к демонам отчаянную тоску по Тому Ренье, дав волю чувству. Наплевать на все договоренности и в последний спокойный вечер не таясь, заглянуть в любимые глаза. В конце концов, кому нужна эта дурацкая осторожность, если через несколько дней все они могут погибнуть?
Эллана нырнула головой в пахнувшую свежестью мареновую рубаху, набросила на плечи тонкую курточку и почти бегом спустилась по лестнице в общий зал.
На Скайхолд опускался вечер. Последние солнечные лучи золотили зубцы стен, бросали длинные тени на землю, путались в золотистой листве деревьев. Иногда Эллане казалось, что в замке навсегда поселилась осень – не слякотная и дождливая, а та, щемяще-красивая, пронизанная рыжестью, ветром и летающими паутинками. Страшно было думать, что однажды этот мир может потерять краски, выцвести под могильной зеленью Тени. А еще страшнее было от того, что многое теперь зависело от самой Элланы. Было куда проще, пока она верила, что является божественным промыслом, а не случайной игрушкой в руках проклятых магов.
Инквизитор тряхнула головой, отгоняя холодок, скользнувший по позвоночнику. Она справится. Она всегда справлялась.
Еще раз окинула взглядом двор замка и его обитателей. В это время обычно народ стягивался к таверне. Вряд ли сегодняшний вечер станет исключением – вести о походе уже наверняка разнеслись по замку, и мало кто упустит возможность расслабиться перед долгой дорогой. А если Тома в таверне не окажется, Эллана пойдёт искать его в конюшню.
Тяжелая дверь скрипнула под руками, и, войдя в таверну, Инквизитор с головой окунулась в душную смесь ароматов жареного мяса, кислого пива и духмяных трав. В углу ярко пылал очаг, щедро одаривая теплом посетителей, из-под лестницы неслось бреньканье лютни и чьи-то нестройные голоса, выводившие залихватскую песню про гномов и нагов. Эллана поискала взглядом Тома и, не найдя, уже собралась было выйти обратно на улицу, но почувствовала, как что-то легко ударилось о плечо. Под ноги свалился катышек хлеба. Эллана запрокинула голову и увидела радостно жестикулирующую Сэру, свесившуюся с балкончика второго этажа. Рядом с лучницей, над перилами, сияла счастливая мордаха Дагны – гномки-чаровницы, что недавно прибыла в замок, но уже успела прославиться своим мастерством. Ну и заодно шкодными проделками в компании всё той же Сэры.
Эллана улыбнулась и, на ходу поприветствовав посетителей, взбежала по лестнице. Посидит еще немного в таверне, подождёт. Глядишь, и стальные подтянутся.
– Эй, Инки, а я знала, что ты придёшь! – довольно заявила Сэра, плюхаясь назад за столик и щедро опрокидывая кувшин над свободной кружкой. Повернулась к хихикающей гномке и хитро подмигнула: – Пипишка, ты проиграла!
– Это что же, вы тут на меня ставки делали, что ли, пока я, не жалея сил, над бумажками корпела? – Эллана протиснулась за стол и ухватила жареную куриную ножку. И только сейчас поняла, что, оказывается, жутко проголодалась. – На что спорили?
– Это секрет! – Сэра придвинула кружку под нос Инквизитору и подняла свою. – Но ты не волнуйся, Пипишке точно понравится!
Дагна заливисто расхохоталась, запрокинув рыжую голову. Глядя на неё, Эллана снова не смогла сдержать улыбку и почувствовала, как холодные щупальца страха понемногу отпускают её сердце.
– Давайте! – Сэра от души приложилась краем кружки к кружке Элланы, смахнула рукой выплеснувшееся на столешницу пиво и залпом отпила добрую половину. – За то, чтобы задница Корфипейса полыхала не хуже дырки в небе. А мы всех победим!
– Это точно! – Эллана отсалютовала подругам и тоже приложилась к выпивке. Холодное пиво благодатью потекло в желудок, а потом превратилось в мягкое тепло, окончательно растапливая страхи. Сэра и Дагна весело щебетали, то и дело хихикая и подначивая друг друга. Эллана не особо вслушивалась – насытившись, она просто наслаждалась покоем и верой в то, что всё обязательно будет хорошо. Подперев щеку кулаком, разглядывала знакомые и не очень лица, тихонько подмурлыкивала пению барда. А когда в дверь шумной толпой ввалились Бык, Дориан, Том и Варрик, просто затаила дыхание, жадно разглядывая капитана. Мужчины над чем-то дружно хохотали, а Бык, раздвигая посетителей широкими плечами, первым делом двинулся к стойке. Остальные, продолжая переговариваться, заняли излюбленный стол у окна. А Эллана просто тихо радовалась, что у Тома, кажется, всё сложилось со своей компанией, и принимают его по-прежнему хорошо, несмотря на обман.
– Праздничный пирог, – жарко выдохнули в ухо.
– Что? – Эллана недоумённо покосилась на ехидную мордаху Сэры.
– Ты смотришь на него, как голодающий на праздничный пирог! – лучница чувствительно ткнула острым кулачком в бок подруге: – Инки, кончай думать. Иди, спускайся уже. Вот ведь дураки оба...
Эллана фыркнула, покосилась на смеющуюся физиономию Дагны и вдруг порывисто обняла ойкнувшую Сэру.
– Мне рассказали, как вы "справились" – фыркнула Кассандра. – Лекарь и рассказал, что зверюга чуть не угробила эту придурочную лучницу.
– Всего не предусмотришь, – Эллана вздохнула и примирительно буркнула: – Я подумаю над твоими словами. Но Сэра не придурочная. На Штормовом берегу у меня был хороший отряд, и я им доверяю.
– А я нет, – отрезала Касс, кивнула в сторону Тома: – Во всяком случае, тем, кто врёт напропалую и выставляет Инквизицию демоны знают, в каком свете.
Эллана нахмурилась, скрестила руки на груди.
– Состоялся суд, – холодно напомнила она. – И приговор был вынесен. Этот человек верно служил Инквизиции и пусть продолжает делать то, что у него лучше всего получается.
– Он прятался за нашими спинами от закона!
– Куда успешнее он мог продолжать прятаться там, где был последние годы. Касс, ты несправедлива.
– Он врал нам всем! Мы пригрели змею на груди, и, будь моя воля, я бы оставила его орлесианцам.
– Будь твоя воля, ты бы и Варрика придушила за то, что он не сдал тебе Хоука. Кстати, ты не задавалась вопросом, с чего бы вдруг опальный капитан начал сходу вываливать нам свои давние тайны? Может быть, в тебе просто говорит уязвлённое самолюбие? – Эллана почувствовала, что начинает всерьёз злиться.
– У него была масса времени, чтобы начать нам доверять, – Кассандра пожала губы. – А иначе – получается трусость. И малодушие.
– Получается, что времени было недостаточно. И знаешь, Касс, у меня бы язык не повернулся назвать малодушным того, кто отправился на виселицу, чтобы спасти невиновного.
– Или просто ему подвернулась наиболее простая возможность уйти от ответственности. Знаешь, порой умереть – куда легче, чем оставаться жить и разгребать дерьмо.
– Раньше я не замечала в тебе такой непреклонности, Касс. Жизнь – это не только бой, в котором есть черное и белое; враг и ты. Хотя, нет, замечала, Варрика ты тоже, помнится, пыталась подогнать под эти мерки. Но мне казалось, что в тот раз ты осознала, что реальность не всегда можно...
– Варрик – торгаш и писака, а Блэкволл был воином! – возмущенно перебила Кассандра.
– Он и есть воин. И, как воин, сам вызвался бороться с Корифеем; сражался с нами плечом к плечу. Неужели ты действительно думаешь, что это поступки труса?
– Ненавижу враньё! – Раскрасневшаяся Кассандра опалила подругу мятежным взглядом и сдула со лба отросшую челку. – Ладно. Тебя, как обычно, не переспорить. Просто подумай над тем, что я сказала. Мне бы очень не хотелось оплакивать твой остывающий труп и мир, в котором правят демоны.
– Я подумаю, – угрюмо бросила Эллана и вдруг поняла, что больше не слышит звуков боя. Оглянулась через плечо и увидела, что тренировка закончилась, а площадка опустела. С досадой прикусила губу и хмуро уточнила: – Ты случайно не видела, куда пошли Солас и Коул?
– Нет. Но я видела в таверне Морриган, которая жаловалась, что в саду снова слишком людно. А некоторые юные нахалы, того и гляди, снова начнут лезть к ней в голову.
Инквизитор коротко кивнула и решительно пошла вниз по лестнице, краем глаза отметив тревогу, промелькнувшую в глазах Касс. Кажется, в то, что Эллану удалось убедить, она не поверила.
Маг и мальчик действительно оказались в саду – сидели в беседке и, склонившись друг к другу, о чем-то тихо разговаривали. Вернее, говорил Солас, а Коул послушно кивал. Когда Эллане оставалось до них не больше пары шагов, он поднял на нее взгляд:
– Здравствуй.
– Здравствуй, Коул. Солас, если у вас не слишком важный разговор, не могли бы мы... – она собиралась просить мага говорить наедине, но тут Коул хлопнул белесыми ресницами:
– "Я не знала... раньше казалось, что говорить с ним будет проще"... ты сегодня громко думаешь. И болит. Вот здесь.
Он ткнул пальцем себя в грудь. Эллана с досадой вздохнула:
– Коул, уйди.
Мальчик покосился на Соласа, тот молча кивнул и, спустя мгновение, в беседке остались только маг и Эллана. Коул, как обычно, то ли заставил их позабыть свой уход, то ли просто растворился в воздухе. Девушка слегка поёжилась – она до сих пор так и не привыкла до конца к его жутковатым выходкам.
– Садись, – пригласил Солас, и Эллана отметила с облегчением, что места для нее освободилось изрядно.
– Благодарю. – Она присела на самый край, то ли готовая тотчас вскочить, то ли боясь нарушить образовавшуюся между ними дистанцию.
– Я... я должна сказать... Уф. Солас, это будет неприятный разговор.
– Я знаю.
– Знаешь? – Она удивленно покосилась на мага. Тот криво улыбнулся.
– Рядом с Коулом трудно удержаться и не вслушиваться в то, что он говорит. Еще вчера, когда ты приехала в Скайхолд, я решил, что ты думаешь обо мне. Но потом понял, что ошибался. Так ты обо мне никогда не думала.
– Как? – Эллана сглотнула.
– С болью. Страстно. Нежно. Тепло. Тебе перечислить всю палитру?
– Нет, достаточно.
– И чем же, интересно, тебя привлёк этот... шемлен? Вот уж не предполагал, что Лавеллан, всегда с таким жаром защищающая свой народ, решит пойти против традиций.
Эллана вскинула подбородок – язвительный тон мага задел за живое.
– Только не убеждай меня, что всерьез озаботился сохранением этих самых традиций. Тебе же всегда было плевать на долийцев. Ты столько раз говорил, что мы неправильные. Глупые и примитивные.
– Они, а не ты. Так я говорил. И, похоже, сильно ошибался. Считал, что ты куда мудрее. Но ты поступаешь... хм, обычно.
Он снова усмехнулся и нервным жестом поправил медальон-волчью челюсть, висевшую на груди.
– Плевать мне на мудрость! – вспыхнула Эллана. – Я счастливой быть хочу! Не вынуждай меня защищаться и говорить гадости. Пожалуйста.
– Впрочем, – несколько отстраненно продолжал маг, рассматривая девушку с каким-то холодным интересом, – наверное, это естественно. Выживать, пытаться урвать кусок стабильности, пусть ненадолго, пусть иллюзорно...
– Солас, ты сейчас вообще со мной разговариваешь? Иллюзия – это твои грезы во снах! А я живу по эту сторону Завесы! Пусть я не дух, но, прошу, прислушайся.
Она с трудом подавила растущую волну раздражения и умоляюще заглянула в серые глаза:
– Я не хочу ссор. Не хочу разногласий. Мне важна сплочённая команда.
С равнодушным видом маг пожал плечами:
– Ну, я-то не долийская дева, ставить общее дело в зависимость от собственных чувств. Меня больше беспокоишь ты, da'len. И нет, дело не в том, что я раздосадован тем, что ты нашла себе новую... – он коротко покривился – привязанность. Даже лучше, что между нами вышло так, как вышло. Но, откровенно говоря, я бы предпочел, чтобы тебя вообще никто и ничто не отрывало от выполнения долга.
– Вот, значит, как ты воспринимаешь любовь? – Эллана грустно усмехнулась. – Что ж, смею заверить, что о долге я помню всегда. И предпочту рядом того, кто станет сражаться не только за Тедас и Вестницу, но и за меня саму. Женщину, долийку. Возлюбленную.
– Что ж. Удачи тебе, da'len. Смотри, не ошибись.
Солас поднялся, сдержанно поклонился и неторопливой походкой отправился к дверям замка. Эллана сглотнула горечь и отвернулась, не желая видеть его удаляющуюся прямую спину. Уставилась на рассаду полезных растений, которые недавно стали выращивать служительницы Церкви. Медленно выдохнула, точно вместе с воздухом избавляясь от обиды и, как за соломинку, цепляясь за вид молодых ростков черного лотоса с Побережья.
– Всё оказалось так просто и быстро, – тихо фыркнула она. А потом вдохнула полной грудью, наконец-то чувствуя свободу.
Прода от 28.04.2021, 10:52
– Инквизитор, – хрипловатый голос Морриган прозвучал совсем рядом. Эллана обернулась и удивленно подняла брови – чародейка выглядела непривычно взволнованной.
– Я обещала поговорить с вами о Корифее. Время пришло. Пойдемте, мне нужно кое-что показать.
Эллана тут же подобралась, точно охотничья собака, почуявшая след. Вскочила и поспешно отправилась за Морриган. И напоследок, прежде, чем войти в замок, кинула взгляд в небо. До полудня было далеко, но день уже обещался быть насыщенным и долгим.
Разноцветный мотылек буднично и привычно бился в окно, точно и не было никакой войны, точно не существовало угрозы миру. В какой-то момент Эллана ему даже позавидовала. Оторвалась от писем, спешно составленных леди Монтилье императрице Селине, и устало потерла переносицу.
Арборская глушь. Путь туда долгий, дороги не хоженые, а им еще нужно собрать армию, встретиться с войсками Орлея (Инквизитор очень надеялась, что Селина не откажется в последний момент от их союза), да много ещё чего. А время стремительно утекает, словно песок сквозь пальцы... Хорошо, если удастся выдвинуться завтра к вечеру.
Она откинулась затылком к спинке кресла и попыталась еще раз в уме собрать воедино всё, что рассказала и показала ей Морриган. О волшебных зеркалах-элювианах, о Перекрёстке. Удивительное место... Эллана давно подозревала, что придворная чародейка императрицы не обычная отступница, и знает куда больше, чем говорит. Да и демоны с ней. Главное, что она на стороне Инквизиции. И теперь нужно успеть добраться до зеркала раньше Корифея. Интересно, неужели через элювиан действительно можно выйти в Тень?
Усталые мысли путались, и нет-нет, сквозь заботы и тревоги всплывал рассказ чародейки, как та жила на Перекрёстке. Вместе с сыном и возлюбленным, в мире и покое. Эллана тоже хотела бы так.
– Ну, покой в ближайшее время нам точно не светит, – прошептала она, – а мир... мир мы сделаем себе сами. Если успеем.
Инквизитор решительно хлопнула ладонями по столу, подмахнула последнее письмо и, вызвонив слугу, распорядилась отнести бумаги послу. Подошла к гардеробу. Долго перебирала одежду, отгоняя смутный страх.
Сегодня хотелось быть красивой. И разогнать уже к демонам отчаянную тоску по Тому Ренье, дав волю чувству. Наплевать на все договоренности и в последний спокойный вечер не таясь, заглянуть в любимые глаза. В конце концов, кому нужна эта дурацкая осторожность, если через несколько дней все они могут погибнуть?
Эллана нырнула головой в пахнувшую свежестью мареновую рубаху, набросила на плечи тонкую курточку и почти бегом спустилась по лестнице в общий зал.
На Скайхолд опускался вечер. Последние солнечные лучи золотили зубцы стен, бросали длинные тени на землю, путались в золотистой листве деревьев. Иногда Эллане казалось, что в замке навсегда поселилась осень – не слякотная и дождливая, а та, щемяще-красивая, пронизанная рыжестью, ветром и летающими паутинками. Страшно было думать, что однажды этот мир может потерять краски, выцвести под могильной зеленью Тени. А еще страшнее было от того, что многое теперь зависело от самой Элланы. Было куда проще, пока она верила, что является божественным промыслом, а не случайной игрушкой в руках проклятых магов.
Инквизитор тряхнула головой, отгоняя холодок, скользнувший по позвоночнику. Она справится. Она всегда справлялась.
Еще раз окинула взглядом двор замка и его обитателей. В это время обычно народ стягивался к таверне. Вряд ли сегодняшний вечер станет исключением – вести о походе уже наверняка разнеслись по замку, и мало кто упустит возможность расслабиться перед долгой дорогой. А если Тома в таверне не окажется, Эллана пойдёт искать его в конюшню.
Тяжелая дверь скрипнула под руками, и, войдя в таверну, Инквизитор с головой окунулась в душную смесь ароматов жареного мяса, кислого пива и духмяных трав. В углу ярко пылал очаг, щедро одаривая теплом посетителей, из-под лестницы неслось бреньканье лютни и чьи-то нестройные голоса, выводившие залихватскую песню про гномов и нагов. Эллана поискала взглядом Тома и, не найдя, уже собралась было выйти обратно на улицу, но почувствовала, как что-то легко ударилось о плечо. Под ноги свалился катышек хлеба. Эллана запрокинула голову и увидела радостно жестикулирующую Сэру, свесившуюся с балкончика второго этажа. Рядом с лучницей, над перилами, сияла счастливая мордаха Дагны – гномки-чаровницы, что недавно прибыла в замок, но уже успела прославиться своим мастерством. Ну и заодно шкодными проделками в компании всё той же Сэры.
Эллана улыбнулась и, на ходу поприветствовав посетителей, взбежала по лестнице. Посидит еще немного в таверне, подождёт. Глядишь, и стальные подтянутся.
– Эй, Инки, а я знала, что ты придёшь! – довольно заявила Сэра, плюхаясь назад за столик и щедро опрокидывая кувшин над свободной кружкой. Повернулась к хихикающей гномке и хитро подмигнула: – Пипишка, ты проиграла!
– Это что же, вы тут на меня ставки делали, что ли, пока я, не жалея сил, над бумажками корпела? – Эллана протиснулась за стол и ухватила жареную куриную ножку. И только сейчас поняла, что, оказывается, жутко проголодалась. – На что спорили?
– Это секрет! – Сэра придвинула кружку под нос Инквизитору и подняла свою. – Но ты не волнуйся, Пипишке точно понравится!
Дагна заливисто расхохоталась, запрокинув рыжую голову. Глядя на неё, Эллана снова не смогла сдержать улыбку и почувствовала, как холодные щупальца страха понемногу отпускают её сердце.
– Давайте! – Сэра от души приложилась краем кружки к кружке Элланы, смахнула рукой выплеснувшееся на столешницу пиво и залпом отпила добрую половину. – За то, чтобы задница Корфипейса полыхала не хуже дырки в небе. А мы всех победим!
– Это точно! – Эллана отсалютовала подругам и тоже приложилась к выпивке. Холодное пиво благодатью потекло в желудок, а потом превратилось в мягкое тепло, окончательно растапливая страхи. Сэра и Дагна весело щебетали, то и дело хихикая и подначивая друг друга. Эллана не особо вслушивалась – насытившись, она просто наслаждалась покоем и верой в то, что всё обязательно будет хорошо. Подперев щеку кулаком, разглядывала знакомые и не очень лица, тихонько подмурлыкивала пению барда. А когда в дверь шумной толпой ввалились Бык, Дориан, Том и Варрик, просто затаила дыхание, жадно разглядывая капитана. Мужчины над чем-то дружно хохотали, а Бык, раздвигая посетителей широкими плечами, первым делом двинулся к стойке. Остальные, продолжая переговариваться, заняли излюбленный стол у окна. А Эллана просто тихо радовалась, что у Тома, кажется, всё сложилось со своей компанией, и принимают его по-прежнему хорошо, несмотря на обман.
– Праздничный пирог, – жарко выдохнули в ухо.
– Что? – Эллана недоумённо покосилась на ехидную мордаху Сэры.
– Ты смотришь на него, как голодающий на праздничный пирог! – лучница чувствительно ткнула острым кулачком в бок подруге: – Инки, кончай думать. Иди, спускайся уже. Вот ведь дураки оба...
Эллана фыркнула, покосилась на смеющуюся физиономию Дагны и вдруг порывисто обняла ойкнувшую Сэру.
