Понятное дело, что порох нельзя давать варварам - кочевникам. Они и без пороха полмира завоевали, а что было бы, будь у варвара порох? Правильно абсолютно, что Кош заткнул мне рот тогда. По сути, Кошу было плевать на меня. Есть я, нет меня, что со мной. Это явно. Поэтому зачем мне врать, что нужно просто сидеть и ждать? А вот Норбу. Норбу явно что-то имеет в своей голове, какое -то пристрастие ко мне. Пялится не отрываясь, смотрит в глаза немигая, словно змея узкоглазая. Пришел откуда-то, чтобы выкупить меня. Принес бриллиант огромный и красивый. Я нужен этому Норбу. Вот только зачем, не понятно. Может они думают, что я им много знания передам из будущего. Или еще что-то от меня хотят. А когда хан сказал, что не отдает меня ему, Норбу решил действовать по другому. Хитростью и обманом. Вполне возможно... Но, блин, а вдруг он правду говорит? Вдруг есть эта дверь то? Что же, что делать? Может пойти все-таки с ним, хана уговорить. Что делать? О, Тенгри, помоги мне решить, у меня такой беспорядок в голове!"
Тут умственные излияния Тимура прервал Адгам. Он громко встал и начал ворчать что то на монгольском.
- Что ворчишь, Адгам достопочтенный? - Тимур решил немного постебаться над ним, видя его похмелье.
- Пить хочу и есть хочу, ох плохо че-то мне. И глаз болит, - ответил монгол ковыряясь в носу и икая.
- А я думал, что ты только Нану хочешь. На, попей, - Тимур протянул ему пол фляжки кумыса.
- Ай, спасибо друг дорогой мой. Ай, спасибо. Пошли на речку, я пить еще хочу. Водички.
- Понятное дело, братан, пошли, пошли.
Когда два товарища вышли, Мунави решил действовать. Он достал из рукава глиняный пузырек с жидким ядом белладонны, который всегда держал при себе, посмотрел на него и положил обратно. Сегодня на рассвете Норбу первый проснулся и вышел на берег реки. Там он помолился и уже начал заниматься тем, что обучал несколько юношей своим боевым приемам. Мунави отправил следить за ним своего человека.
Сегодня последний спокойный день в степи. Завтра после обеда будет военный совет и назначения. Потом сборы, а послезавтра орда разойдется по всей степи по стойлам. Поэтому у Мунави есть всего два дня, чтобы отравить монаха, который знает его тайну и хочет забрать Хар Татара с собой. То, что Тимур не пойдет с Норбу, Мунави не сомневался. Но как смеет этот монах угрожать ему и шантажировать? Надо только найти подходящий момент и отравить его.
А в это время, пока Мунави строил планы по отравлению Норбу, тот уже закончил свои утренние упражнения и решил обо всем доложить краснокожему правителю Инке, который и послал его на это ответственное задание. Найдя укромное место в кустах акации, Норбу активировал зеркало. Вскоре с той стороны монах увидел разукрашенного жреца, но самого Инки не было.
- Доброго дня тебе, жрец великого Солнца. У меня есть срочное сообщение для Великого Инки - сказал негромко Норбу.
В ответ жрец посмотрел на кого-то, кто стоял сзади зеркала, и произнес:
- Великий Инка почил сегодня. Он покинул нас и этот мир, и соединился со своим великим предком - Лучезарным Инти. Говори, что происходит в стане кочевников мне. Потому что, пока не назван наследник, я веду дела государства. Мое имя - Ума.
- Соболезную вам всем. Жрец Ума. Я не смог выкупить всадника. Монгол забрал брильянт, но всадника не отдал, но я попробую уговорить хана и заберу всадника к себе в монастырь для обеспечения его безопасности. И, кстати, его черная лошадь пропала, ее сожрал дух реки,как говорят монголы.
- Хорошо, Норбу. Действуй по своему усмотрению и держи нас в курсе дела. До связи. Пока.
Норбу перевернул зеркало и положил на землю. Заземлил, что означало конец связи, и задумался. Непременно нужно забрать Тимура. От хана Темучина все, что угодно можно ожидать. Он варвар и не сможет понять мотивов, которых придерживается Норбу в спасении мира и порядка, чтобы не навлечь на человечество гнев Владыки кармы. Кочевники Азии не знают, что такое наводнение, торнадо и землетрясение. Они живут в своем маленьком мирке, который хотят расширить своими набегами и завоеваниями. Куда им понять гнев Владыки кармы. Они не знают даже, что это такое - карма. Поэтому надо надавить на Маснави и заставить отдать ему Тимура. Осталось только два дня. Надо поторопиться. Вот сейчас он и займется этим омывателем тел.
Пир в главном зале дворца Инки собрали почти мгновенно. На сборы ушло не более трех часов. За это время Ума провел сеанс связи с тибетским монахом, на котором инкогнито присутствовал Кош.
Кош был доволен. Он был абсолютно спокоен, весел и милостив. Его облачили в тунику из тончайшей шерсти однолетнего альпака, надели множество золотых украшений на все тело. Каждый палец Коша был окольцован огромным перстнем. Множество браслетов были надеты на его запястья и лодыжки. Во время облачения Кош посмеивался и подтрунивал над служителями, которые боялись и подойти к нему, не то чтобы облачать в царственные дежды. Настроение у Коша было великолепное.
Ума неотступно следовал за ним. Он все не мог найти подходящего момента для того, чтобы начать главный разговор с Бессмертным. Тридцать восемь сыновей предыдущего Великого Инки должны непременно умереть, чтобы дать дорогу к трону ему, Уме Лучезарному и его неродившемуся внуку. Несмотря на то, что Ума был им родным кровным родственником, ему было нисколько не жалко их. Все они жили сейчас вне дворца, рассеянные по всему континенту в качестве наместников Инки Великого и наследников трона. Но как? Как их собрать всех вместе и разом уничтожить?
Умственные рассуждения Умы вдруг резко прервал сам Кош.
- Что ты хочешь, Лучезарный? - резко спросил Кош, когда все служители, омывавшие и одевавшие его, закончили свое дело и отошли на почтенное расстояние.
Ума дал знак всем выйти. И жрецы послушно, почти бегом, вышли из комнаты. Жрец понимал, что юлить и врать перед этим человеком который два часа назад дышал черным огнем и спалил заживо старого правителя инков, не только тщетно, но и опасно. Ума поднял глаза прямо в лицо бледноликого Коша и ответил:
- Тиран погиб, хвала Лучезарному. Благодарю тебя, Бессмертный Кош за помощь и защиту от тирана могучего. Я давно догадывался, что он замышляет зло против тебя, но не смел даже подумать о том, что он посягнет на твою жизнь, о Всемогущий! Весь Пачакамак вскоре узнает, что это я предал его и призвал тебя, о сын Смерти. Поэтому я не проживу дольше десяти дней, пока наследник трона, его старший сын не приедет в столицу. Я еще молод и здоров. Мне нет и пятидесяти лет, о Величайший. Я очень мудр и тоже принадлежу к родословной полубогов - сынов Лучезарного Инти. Я был младшим братом предыдущего Великого Инки. Я, как жрец Лучезарного Солнца, точно знаю, что процветание и изобилие в Пачакамак принесет большая жертва. Великая богиня луны Маама Килья, супруга Лучезарного Солнца, Прекрасноликая будет очень довольна жертвой тридцати восьми царевичей. А тридцать девятый, неродившийся царевич, которого носит сейчас моя дочь Дивный Цветок, со временем сможет стать мудрым и добрым твоим представителем тут, в Пачакамак. На все воля твоя, Мудрейший Кош Мары! На все твоя воля.
- Я понял. Ты много говоришь. Хорошо, можешь мочить своих внучатых племянников и ставить на трон своего внука, но при одном условии.
Ума встал на колени, сложил руки на груди и раболепно смотрел на Коша.
- Говори, о Всемогущий!
- Никаких жертв детей. Никогда и нигде. Дети и подростки младше шестнадцати лет под запретом, даже если их недалекие родители сами принесут ребенка на жертву. Ясно тебе? Если не можете без жертвы, пленных воинов берите. И не более десяти за раз. И только раз в год. А то с такими темпами как у вас, скоро выродитесь совсем, а у меня на вас большие планы есть. Лет эдак через триста - четыреста мне понадобится ваша раса.
Кош говорил это, откусывая яблоко, которое он взял из вазы. Он произносил эти судьбоносные слова так просто и обыденно, словно давал распоряжение о прогулке, обгладывая яблоко. Уме стало нехорошо. Это был момент его триумфа, но ему было нехорошо. Жрец только что почти физически ощутил всю мощь бессмертия Коша. И всю мощь его скуки одновременно.
- О, Всемогущий! Я могу что-то еще сделать для тебя? - только и смог вымолвить Ума.
- Да нет. Пошли поедим. Я после трансформации всегда пить очень хочу и есть. Готов быка сожрать. Ну... или жреца пожирнее, - Кош ухмыльнулся, когда увидел как побледнел Ума. - И дочь свою пригласи. Пусть рядом со мной посидит.
- Непременно, Прекраснейший.
Пир продолжался почти сутки. Вся знать Пачакамак была согнана на этот пир почти силой, потому как весть о драконе, который сожрал Великого Инку, разнеслась мгновенно. Никто не хотел, чтобы его тоже сожрали заживо. Но пришлось идти и веселиться вместе за одним столом со странным бледным мужчиной, облаченным в царские одежды, которого забавляла и угощала последняя жена правителя Дивный Цветок, его вдова. Женщина почти неотрывно была на пиру рядом с бледноликим. Она угощала его, смеялась с ним. Он что-то шептал ей на ухо, а она заливалась звонким смехом и кормила его своими руками. Бледноликий много пил и ел. Иногда он что-то доставал из-за пазухи. Некий прямоугольный предмет зеркально - серебристого металла и что-то говорил в этот предмет на чужом языке. Люди принимали это за кривляние пьяного человека. Все очень боялись и уважали его. А женщины открыто любовались им. Женщины любят экзотику.
Во время пира в тронном зале дворца Великого Инки было оглашено решение нового правителя Пачакамак Бессмертного Коша о том, что он оставляет своим наместником великого жреца Уму Лучезарного. Также огласили о великой жертве богине Луны. У прибывших на пир знатных людей сразу отлегло от сердца. Это означало, что оборотень-дракон не останется в Пачакамак, а вернется на свои земли. Убийство наследников означало, что гражданской войны не будет, и знати не придется оплачивать эту войну и ссориться между собой. Получается, что наступает благоденствие и мир в Пачакамак. И опять полный порядок на многие годы. Конечно же, ценой великой жертвы.
После этого сообщения все повеселели, знать стала превозносить мудрость Коша Бессмертного и его силу. Начались пляски и песни. Жены всех собравшихся непременно хотели поближе рассмотреть этого странного и красивого бледного мужчину. Слуги шептались за спиной, что это именно он превратился сегодня утром в дракона и испепелил Великого Инку. Некоторые говорили, что он сожрал инку целиком одним глотком. Под предлогом отдать почтение Дивному Цветку, вдове Инки Великого, они по очереди подходили к ней и целовали ее руку, а сами рассматривали Коша.
Кошу не претило внимание дам. Напротив, он красовался перед ними, замолкая и подняв голову к потолку, зевая якобы от скуки. Некоторых дам по-моложе Кош бессовестно рассматривал.
Но,как бы хорошо и весело не было Кащею, пора домой возвращаться. Прямо посередине речи очередного пьяного чиновника, он резко встал из-за стола и громко произнес:
- Дивный Цветок, если родится дочь, отдашь ее мне в жены, когда ей исполнится пятнадцать. Мне по нраву пришлась твоя красота и твой ум. Ума, давай, провожай меня. У меня еще дела есть у монгола, я тут с вами забыл совсем о нем. Короче, я пошел.
- О, Великий Кош, но мы ждем наследника, Великого Инку сто двадцать восьмого.
- Да не тупи ты, Лучезарный. Сын так сын, дочь так дочь. Всему свое время. И сын будет и дочь. Ладно, пошел я. Порядок тут у вас вроде сейчас. Все, пока. До связи.
После этих слов Кош взмахнул рукой так, словно рисуя овал перед собой. Прямо перед ним возник огромный крутящийся овал золотистого света. Бледноликий спокойно вошел в этот портал, и в одно мгновение, овал света исчез вместе с Кошем.
Все присутствующие словно окаменели от ужаса, а Ума вздохнул облегченно.
Жрец - наместник еще не знал, что видит Коша в последний раз.
--------------------------------------------------------------------------------
Берег реки Бухтармы. Стан хана Темучина.
Всю ночь Тимур не смог и глаз сомкнуть. Он ворочался с бока на бок. Слова Норбу не выходили из его головы. Он никак не мог решить, что же ему делать.
Поутру Норбу разбудил Адгама и Тимура и позвал за собой на тренировку. Говорил он улыбаясь и благожелательно кивая головой, но Тимуру было тошно от его улыбки. Ну не верил он ему.
Не... ве...рил... Но мышь сомнения грызла и грызла ум Тимура. Он решил все же сходить на тренировку, а перед этим спросить совета у Мунави, пока тот готовит чай для них. Мудрец, все таки.
- Абзы, ты скажи мне что делать? Правда есть такая дверь в монастыре на Тибете? Сомнения меня берут, сил нет уже. Что делать-то мне? Хан не отпустит меня, бежать я не смогу далеко. А вдруг правду Норбу говорит? А?
- Хар Татар, ты сначала на тренировку сходи, а потом на военный совет. Там глядишь, решение само собой придет. Всему свое время. Ты не торопи судьбу-то свою, она сама найдет тебя. И скоро.
- Хорошо, Мунави. Норбу, Адгам, подождите меня, я с вами.
Старец уже знал, с каким результатом Тимур придет с тренировки. На заре Мунави заварил очень крепкий чай с молоком кобылицы и угостил им Тимура, Адгама и Норбу. Конечно, же в чашке Норбу оказался яд белладонны, который к обеду начнет действовать . Норбу осталось жить до полудня. А с учетом интенсивности тренировки, и того раньше умрет он.
Время до сигнала к обеду прошло спокойно. Обед тоже прошел спокойно без происшествий и это уже начинало тревожить Мунави. Почему нет вестей о смерти монаха? Уже пора на совет идти к хану. А их все нет. Старец решил поторопиться и зашагал в одиночестве в золотую юрту.
А там уже было полно народу и Тимур со своим товарищем. А вот монаха он не увидел. Подойдя к Тимуру, Мунави спросил его:
- Как прошла тренировка? Где монах? Он не с вами? Он хотел уйти только завтра, - осторожно задал вопрос хитрец Мунави.
- Нет, он остался у реки. Сказал, что ему нехорошо, у него живот заболел. Он начал пить воду и выпил столько, что я испугался. что он выпьет всю реку. Он пил, а потом его рвало, а потом он опять пил, он попросил нас оставить его одного. И мы ушли, - как всегда добродушно ответил Адгам за Тимура.
А Тимур в это время пристально разглядывал человека, который стоял возле хана и разговаривал с ним. Оба смеялись. Человек и правда был странный. Бледный с широкими светлыми глазами и короткими темно-русыми волосами. Его черные одежды облегали тело. Он обернул вокруг себя блестящий черный плащ, отделанный золотом. На его ногах была странная обувь с белой подошвой, Мунави никогда такую не видел.
Во время тирады Адгама Мунави стало ясно, что Норбу понял, что его отравили и пытался выгнать яд из тела. Но странно было то, что от такой дозы беладонны и коня можно было уложить,не то что худосочного монаха. В любом случае, Норбу не жилец. Про него пора забыть.
Тут хан провозгласил начало военного совета. Черный странный человек тут же скрылся за золотой занавеской, означающей порог юрты, а Тимур стремглав пошел за ним.
Выйдя вслед за Кошем, Тимур окликнул его:
- Здравствуй, Кош. У меня вопрос к тебе есть. Я быстро.
- Говори.
Кош резко остановился, развернулся и выпялился на Тимура. Они стояли почти впритык к юрте хана у входа. Тимуру на миг показалось, что от Коша фонит спиртным.
Тут умственные излияния Тимура прервал Адгам. Он громко встал и начал ворчать что то на монгольском.
- Что ворчишь, Адгам достопочтенный? - Тимур решил немного постебаться над ним, видя его похмелье.
- Пить хочу и есть хочу, ох плохо че-то мне. И глаз болит, - ответил монгол ковыряясь в носу и икая.
- А я думал, что ты только Нану хочешь. На, попей, - Тимур протянул ему пол фляжки кумыса.
- Ай, спасибо друг дорогой мой. Ай, спасибо. Пошли на речку, я пить еще хочу. Водички.
- Понятное дело, братан, пошли, пошли.
Когда два товарища вышли, Мунави решил действовать. Он достал из рукава глиняный пузырек с жидким ядом белладонны, который всегда держал при себе, посмотрел на него и положил обратно. Сегодня на рассвете Норбу первый проснулся и вышел на берег реки. Там он помолился и уже начал заниматься тем, что обучал несколько юношей своим боевым приемам. Мунави отправил следить за ним своего человека.
Сегодня последний спокойный день в степи. Завтра после обеда будет военный совет и назначения. Потом сборы, а послезавтра орда разойдется по всей степи по стойлам. Поэтому у Мунави есть всего два дня, чтобы отравить монаха, который знает его тайну и хочет забрать Хар Татара с собой. То, что Тимур не пойдет с Норбу, Мунави не сомневался. Но как смеет этот монах угрожать ему и шантажировать? Надо только найти подходящий момент и отравить его.
А в это время, пока Мунави строил планы по отравлению Норбу, тот уже закончил свои утренние упражнения и решил обо всем доложить краснокожему правителю Инке, который и послал его на это ответственное задание. Найдя укромное место в кустах акации, Норбу активировал зеркало. Вскоре с той стороны монах увидел разукрашенного жреца, но самого Инки не было.
- Доброго дня тебе, жрец великого Солнца. У меня есть срочное сообщение для Великого Инки - сказал негромко Норбу.
В ответ жрец посмотрел на кого-то, кто стоял сзади зеркала, и произнес:
- Великий Инка почил сегодня. Он покинул нас и этот мир, и соединился со своим великим предком - Лучезарным Инти. Говори, что происходит в стане кочевников мне. Потому что, пока не назван наследник, я веду дела государства. Мое имя - Ума.
- Соболезную вам всем. Жрец Ума. Я не смог выкупить всадника. Монгол забрал брильянт, но всадника не отдал, но я попробую уговорить хана и заберу всадника к себе в монастырь для обеспечения его безопасности. И, кстати, его черная лошадь пропала, ее сожрал дух реки,как говорят монголы.
- Хорошо, Норбу. Действуй по своему усмотрению и держи нас в курсе дела. До связи. Пока.
Норбу перевернул зеркало и положил на землю. Заземлил, что означало конец связи, и задумался. Непременно нужно забрать Тимура. От хана Темучина все, что угодно можно ожидать. Он варвар и не сможет понять мотивов, которых придерживается Норбу в спасении мира и порядка, чтобы не навлечь на человечество гнев Владыки кармы. Кочевники Азии не знают, что такое наводнение, торнадо и землетрясение. Они живут в своем маленьком мирке, который хотят расширить своими набегами и завоеваниями. Куда им понять гнев Владыки кармы. Они не знают даже, что это такое - карма. Поэтому надо надавить на Маснави и заставить отдать ему Тимура. Осталось только два дня. Надо поторопиться. Вот сейчас он и займется этим омывателем тел.
Глава 22. Всему свое время.
Пир в главном зале дворца Инки собрали почти мгновенно. На сборы ушло не более трех часов. За это время Ума провел сеанс связи с тибетским монахом, на котором инкогнито присутствовал Кош.
Кош был доволен. Он был абсолютно спокоен, весел и милостив. Его облачили в тунику из тончайшей шерсти однолетнего альпака, надели множество золотых украшений на все тело. Каждый палец Коша был окольцован огромным перстнем. Множество браслетов были надеты на его запястья и лодыжки. Во время облачения Кош посмеивался и подтрунивал над служителями, которые боялись и подойти к нему, не то чтобы облачать в царственные дежды. Настроение у Коша было великолепное.
Ума неотступно следовал за ним. Он все не мог найти подходящего момента для того, чтобы начать главный разговор с Бессмертным. Тридцать восемь сыновей предыдущего Великого Инки должны непременно умереть, чтобы дать дорогу к трону ему, Уме Лучезарному и его неродившемуся внуку. Несмотря на то, что Ума был им родным кровным родственником, ему было нисколько не жалко их. Все они жили сейчас вне дворца, рассеянные по всему континенту в качестве наместников Инки Великого и наследников трона. Но как? Как их собрать всех вместе и разом уничтожить?
Умственные рассуждения Умы вдруг резко прервал сам Кош.
- Что ты хочешь, Лучезарный? - резко спросил Кош, когда все служители, омывавшие и одевавшие его, закончили свое дело и отошли на почтенное расстояние.
Ума дал знак всем выйти. И жрецы послушно, почти бегом, вышли из комнаты. Жрец понимал, что юлить и врать перед этим человеком который два часа назад дышал черным огнем и спалил заживо старого правителя инков, не только тщетно, но и опасно. Ума поднял глаза прямо в лицо бледноликого Коша и ответил:
- Тиран погиб, хвала Лучезарному. Благодарю тебя, Бессмертный Кош за помощь и защиту от тирана могучего. Я давно догадывался, что он замышляет зло против тебя, но не смел даже подумать о том, что он посягнет на твою жизнь, о Всемогущий! Весь Пачакамак вскоре узнает, что это я предал его и призвал тебя, о сын Смерти. Поэтому я не проживу дольше десяти дней, пока наследник трона, его старший сын не приедет в столицу. Я еще молод и здоров. Мне нет и пятидесяти лет, о Величайший. Я очень мудр и тоже принадлежу к родословной полубогов - сынов Лучезарного Инти. Я был младшим братом предыдущего Великого Инки. Я, как жрец Лучезарного Солнца, точно знаю, что процветание и изобилие в Пачакамак принесет большая жертва. Великая богиня луны Маама Килья, супруга Лучезарного Солнца, Прекрасноликая будет очень довольна жертвой тридцати восьми царевичей. А тридцать девятый, неродившийся царевич, которого носит сейчас моя дочь Дивный Цветок, со временем сможет стать мудрым и добрым твоим представителем тут, в Пачакамак. На все воля твоя, Мудрейший Кош Мары! На все твоя воля.
- Я понял. Ты много говоришь. Хорошо, можешь мочить своих внучатых племянников и ставить на трон своего внука, но при одном условии.
Ума встал на колени, сложил руки на груди и раболепно смотрел на Коша.
- Говори, о Всемогущий!
- Никаких жертв детей. Никогда и нигде. Дети и подростки младше шестнадцати лет под запретом, даже если их недалекие родители сами принесут ребенка на жертву. Ясно тебе? Если не можете без жертвы, пленных воинов берите. И не более десяти за раз. И только раз в год. А то с такими темпами как у вас, скоро выродитесь совсем, а у меня на вас большие планы есть. Лет эдак через триста - четыреста мне понадобится ваша раса.
Кош говорил это, откусывая яблоко, которое он взял из вазы. Он произносил эти судьбоносные слова так просто и обыденно, словно давал распоряжение о прогулке, обгладывая яблоко. Уме стало нехорошо. Это был момент его триумфа, но ему было нехорошо. Жрец только что почти физически ощутил всю мощь бессмертия Коша. И всю мощь его скуки одновременно.
- О, Всемогущий! Я могу что-то еще сделать для тебя? - только и смог вымолвить Ума.
- Да нет. Пошли поедим. Я после трансформации всегда пить очень хочу и есть. Готов быка сожрать. Ну... или жреца пожирнее, - Кош ухмыльнулся, когда увидел как побледнел Ума. - И дочь свою пригласи. Пусть рядом со мной посидит.
- Непременно, Прекраснейший.
Пир продолжался почти сутки. Вся знать Пачакамак была согнана на этот пир почти силой, потому как весть о драконе, который сожрал Великого Инку, разнеслась мгновенно. Никто не хотел, чтобы его тоже сожрали заживо. Но пришлось идти и веселиться вместе за одним столом со странным бледным мужчиной, облаченным в царские одежды, которого забавляла и угощала последняя жена правителя Дивный Цветок, его вдова. Женщина почти неотрывно была на пиру рядом с бледноликим. Она угощала его, смеялась с ним. Он что-то шептал ей на ухо, а она заливалась звонким смехом и кормила его своими руками. Бледноликий много пил и ел. Иногда он что-то доставал из-за пазухи. Некий прямоугольный предмет зеркально - серебристого металла и что-то говорил в этот предмет на чужом языке. Люди принимали это за кривляние пьяного человека. Все очень боялись и уважали его. А женщины открыто любовались им. Женщины любят экзотику.
Во время пира в тронном зале дворца Великого Инки было оглашено решение нового правителя Пачакамак Бессмертного Коша о том, что он оставляет своим наместником великого жреца Уму Лучезарного. Также огласили о великой жертве богине Луны. У прибывших на пир знатных людей сразу отлегло от сердца. Это означало, что оборотень-дракон не останется в Пачакамак, а вернется на свои земли. Убийство наследников означало, что гражданской войны не будет, и знати не придется оплачивать эту войну и ссориться между собой. Получается, что наступает благоденствие и мир в Пачакамак. И опять полный порядок на многие годы. Конечно же, ценой великой жертвы.
После этого сообщения все повеселели, знать стала превозносить мудрость Коша Бессмертного и его силу. Начались пляски и песни. Жены всех собравшихся непременно хотели поближе рассмотреть этого странного и красивого бледного мужчину. Слуги шептались за спиной, что это именно он превратился сегодня утром в дракона и испепелил Великого Инку. Некоторые говорили, что он сожрал инку целиком одним глотком. Под предлогом отдать почтение Дивному Цветку, вдове Инки Великого, они по очереди подходили к ней и целовали ее руку, а сами рассматривали Коша.
Кошу не претило внимание дам. Напротив, он красовался перед ними, замолкая и подняв голову к потолку, зевая якобы от скуки. Некоторых дам по-моложе Кош бессовестно рассматривал.
Но,как бы хорошо и весело не было Кащею, пора домой возвращаться. Прямо посередине речи очередного пьяного чиновника, он резко встал из-за стола и громко произнес:
- Дивный Цветок, если родится дочь, отдашь ее мне в жены, когда ей исполнится пятнадцать. Мне по нраву пришлась твоя красота и твой ум. Ума, давай, провожай меня. У меня еще дела есть у монгола, я тут с вами забыл совсем о нем. Короче, я пошел.
- О, Великий Кош, но мы ждем наследника, Великого Инку сто двадцать восьмого.
- Да не тупи ты, Лучезарный. Сын так сын, дочь так дочь. Всему свое время. И сын будет и дочь. Ладно, пошел я. Порядок тут у вас вроде сейчас. Все, пока. До связи.
После этих слов Кош взмахнул рукой так, словно рисуя овал перед собой. Прямо перед ним возник огромный крутящийся овал золотистого света. Бледноликий спокойно вошел в этот портал, и в одно мгновение, овал света исчез вместе с Кошем.
Все присутствующие словно окаменели от ужаса, а Ума вздохнул облегченно.
Жрец - наместник еще не знал, что видит Коша в последний раз.
--------------------------------------------------------------------------------
Берег реки Бухтармы. Стан хана Темучина.
Всю ночь Тимур не смог и глаз сомкнуть. Он ворочался с бока на бок. Слова Норбу не выходили из его головы. Он никак не мог решить, что же ему делать.
Поутру Норбу разбудил Адгама и Тимура и позвал за собой на тренировку. Говорил он улыбаясь и благожелательно кивая головой, но Тимуру было тошно от его улыбки. Ну не верил он ему.
Не... ве...рил... Но мышь сомнения грызла и грызла ум Тимура. Он решил все же сходить на тренировку, а перед этим спросить совета у Мунави, пока тот готовит чай для них. Мудрец, все таки.
- Абзы, ты скажи мне что делать? Правда есть такая дверь в монастыре на Тибете? Сомнения меня берут, сил нет уже. Что делать-то мне? Хан не отпустит меня, бежать я не смогу далеко. А вдруг правду Норбу говорит? А?
- Хар Татар, ты сначала на тренировку сходи, а потом на военный совет. Там глядишь, решение само собой придет. Всему свое время. Ты не торопи судьбу-то свою, она сама найдет тебя. И скоро.
- Хорошо, Мунави. Норбу, Адгам, подождите меня, я с вами.
Старец уже знал, с каким результатом Тимур придет с тренировки. На заре Мунави заварил очень крепкий чай с молоком кобылицы и угостил им Тимура, Адгама и Норбу. Конечно, же в чашке Норбу оказался яд белладонны, который к обеду начнет действовать . Норбу осталось жить до полудня. А с учетом интенсивности тренировки, и того раньше умрет он.
Время до сигнала к обеду прошло спокойно. Обед тоже прошел спокойно без происшествий и это уже начинало тревожить Мунави. Почему нет вестей о смерти монаха? Уже пора на совет идти к хану. А их все нет. Старец решил поторопиться и зашагал в одиночестве в золотую юрту.
А там уже было полно народу и Тимур со своим товарищем. А вот монаха он не увидел. Подойдя к Тимуру, Мунави спросил его:
- Как прошла тренировка? Где монах? Он не с вами? Он хотел уйти только завтра, - осторожно задал вопрос хитрец Мунави.
- Нет, он остался у реки. Сказал, что ему нехорошо, у него живот заболел. Он начал пить воду и выпил столько, что я испугался. что он выпьет всю реку. Он пил, а потом его рвало, а потом он опять пил, он попросил нас оставить его одного. И мы ушли, - как всегда добродушно ответил Адгам за Тимура.
А Тимур в это время пристально разглядывал человека, который стоял возле хана и разговаривал с ним. Оба смеялись. Человек и правда был странный. Бледный с широкими светлыми глазами и короткими темно-русыми волосами. Его черные одежды облегали тело. Он обернул вокруг себя блестящий черный плащ, отделанный золотом. На его ногах была странная обувь с белой подошвой, Мунави никогда такую не видел.
Во время тирады Адгама Мунави стало ясно, что Норбу понял, что его отравили и пытался выгнать яд из тела. Но странно было то, что от такой дозы беладонны и коня можно было уложить,не то что худосочного монаха. В любом случае, Норбу не жилец. Про него пора забыть.
Тут хан провозгласил начало военного совета. Черный странный человек тут же скрылся за золотой занавеской, означающей порог юрты, а Тимур стремглав пошел за ним.
Выйдя вслед за Кошем, Тимур окликнул его:
- Здравствуй, Кош. У меня вопрос к тебе есть. Я быстро.
- Говори.
Кош резко остановился, развернулся и выпялился на Тимура. Они стояли почти впритык к юрте хана у входа. Тимуру на миг показалось, что от Коша фонит спиртным.
