народ, собравшийся около храма Солнцу, чтобы почтить его, Великого Инку, в праздник осеннего равноденствия и посмотреть на ритуал жертвоприношения и благодарности Лучезарному Инти за отличный урожай в этом году. Урожай и правда был отличный. Процентов на шестьдесят больше прошлогоднего, слава Лучезарному.
Народу на площади было около двух тысяч человек. Паломники.
- Отправил, о Великий Хранитель Времени, - как всегда роболепно склонив голову произнес верховный жрец. - Завтра монах Норбу двинется в путь. Ближе к Иртышу я не нашел никого. Зато он лучший воин в той части суши. Умеет читать и писать на пяти азиатских языках. Что немаловажно в нашей ситуации. И еще, он немолод. А степные кочевники сохраняют жизнь безобидным монахам. Почти всегда.
- Хорошо. Сколько у него ртути для связи? Яблоко есть?
- Немного ртути, о Великий потомок Лучезарного. В его зеркале три меры на три сеанса. Наливное хрустальное яблоко имеется. Если возникнет необходимость в визуальном контакте, все будет хорошо.
- Нормально. Трех сеансов должно хватить. Темного вызывали?
- Великого Хранителя жизни и смерти Бессмертного Коша мы вызываем каждые два часа, но его как не было, так и нет с нами, - склонясь в поклоне ответил жрец.
- Хорошо. Продолжайте. Отправь ко мне Дивный Цветок сегодня. Она оправилась от прошлой ночи?
- Да, О Великий Инка. Твоя жена уже здорова и готова к зачатию.
- Вот и хорошо. Иди. Начнем жертвоприношение через двадцать три минуты.
Великий Инка взял в руки закругленный ритуальный золотой нож из рук Умы и спустился в подземный ход, соединяющий все храмы Пачакамака. Верховный жрец, держа в руках факел и золотое ритуальное колесо, последовал за ним.
Кумыс у Адгама и правда был хорош. Заборист. После второго бурдюка у Тимура уже не связывались слова. Он говорил то на русском языке, то на татарском, то на матерном. Кумыс имел тонкий кисло-сладкий аромат. Вкус дрожжей даже не чувствовался. У Маснави Кумыс был совсем другой. Кислый и вонючий.
Тимур, Адгам и несколько сот молодых монголов и меркитов усердно копали братскую могилу. Точнее, несколько могил. Прямо посреди поля, где только что была битва. Поле тюльпанов, как про себя назвал эту местность Тимур, стало похоже на стройплощадку. Адгам где-то раздобыл лопатки. Такие небольшие железные лопатки. Копать ими мерзлую землю было не очень удобно, но ничего не попишешь. Нужно. Почти все бывшие пленные смешались с толпой победивших их монголов и также усердно копали ямы и выносили раненых.
Адгам сказал Тимуру, что пока готовится еда, надо успеть похоронить убитых.Это обычай у великих монголов. Без этого приступать к еде нельзя. Однажды, рассказывал Адгам, они хоронили убитых двое суток сразу после боя. И, конечно, к еде не прикасались. Никто, даже хан. Обычно павших хоронили самые простые и молодые воины.Ну и пленные, конечно же. Воины чином постарше готовили еду и оказывали помощь раненым. Раненых было множество. Их на носилках или на руках переносили в отдельные юрты, которые стояли ближе к реке.
Работали они уже часа два. В перерывах отхлебывали кумыс, заквашенный Адгамом. Поначалу во время копки земли, монгол с упоением повествовал каким способом можно достичь этого тонкого вкуса. Он долго пояснял сколько ведер кумыса смешивается с дрожжами. Рассказывал, что закваска передается из поколения в поколение. Целая лекция была посвящена тому, каким объемом должен быть бурдюк для закваски, какого качества он должен быть и сколько дней ждать результата. Тимур иногда поддакивал Адгаму и кивал в знак одобрения. Монгол в перерывах между предложениями сплевывал кровь. Плоский нос его опух неимоверно. И совсем скоро новый товарищ Тимура устал одновременно копать мерзлую землю и трындеть не прекращая. Адгам замолчал, а Тимур начал обдумывать свое положение.
Он понимал, что ему надо стать своим человеком в стане монголов, пока он дожидается вождя Темучина. Ему надо что-то есть, пить и где-то спать. Можно было, конечно, обратиться к какому-нибудь знатному монголу, но интуиция опера Тимуру подсказывала, что торопиться не стоит. Для начала нужно все узнать. Чтобы не наделать ошибок. Нужно понять, что у них тут происходит и как построена их жизнь. И еще непременно надо разобраться в иерархии.
Конечно, он не забывал про лошадь. Как будет время посвободнее, он непременно отыщет свою черную лошадку и попробует обратно перейти реку в том же самом месте через брод. С правого берега обратно на левый. Тимур рассуждал так, что вполне возможно, что брод реки - это портал во времени. И он может снова открыться. Или же портал не закрывается совсем. Вот при этих мыслях у Тимура защемило под ложечкой. Интуиция говорила, что не все так просто. Вряд ли портал будет открыт долго. Иначе бы толпы народу туда - сюда ходили бы. Что то тут не то. Надо искать другой путь домой. А то, что он есть, Тимур даже не сомневался. Он найдет его любой ценой. А пока что этим великим монголам надо стать своим в доску.
Пригревало солнышко. Небо было чистое и синее. Но воздух был одуряющим от запаха крови и испражнений.
Несколько ям уже было готово, в том числе и та, над которой трудился Тимур. Он начал ловить на себе одобряющие взгляды Адгама и многих других молодых монголов, которые работали рядом с ними. Когда с поля боя вынесли всех раненых, пришел черед молодых хоронить погибших. На тех же носилках теперь носили убитых. Меркитов хоронили отдельно от монголов. Трупы скидывали в разные ямы.
Трупы носили они вместе с Адгамом. В паре. Тимур заметил, что у некоторых убитых есть ножи. Но кроме небольших ножей другого оружия у них не было. А он прекрасно помнил, что у каждого меркита за спиной был или колчан со стрелами и лук, или меч. Такой короткий меч на ремне. Это значит, что оружие тоже забрали в общую кучу. И скорее всего, к хану в хранилище. Но Тимур понимал, что ему нужно хоть что-то. Хоть какое-то оружие. Поэтому он незаметно для всех взял себе три ножа по-больше. Мертвым они не понадобятся, а вот Тимуру вполне могут пригодиться. И еще он анализировал свою одежду. Ждать хана придется несколько дней. Спать и ходить днем придется в одном и том же. А Тимур был чистюлей. Он вздохнул, но решил, что справится. Резиновые сапоги были вполне теплые и новые. Пуховик добротный и штаны спортивные на меху. Мыться по-чаще в реке будет и ладно. Переживет.
Тимур заметил, что с мертвых снимают железные доспехи и железные нарукавники, прежде чем положить в могилу. Но все остальное оставляли. У некоторых на руках были кольца, у некоторых в ушах серьги. В основном серебряные или железные. Но украшения оставляли мертвым. Не снимали.
"Недаром тут в советские годы раскопки велись, точно наживы много взяли" - подумал Тимур отрешенно.
Как только всех павших воинов уложили в общие могилы и закопали, произошло нечто интересное с точки зрения Тимура. А именно. Все воины, участвовавшие в похоронах, быстро-быстро отбежали в стороны. И на место, где были неаккуратные могильные холмики стеной проскакали всадники. Несколько раз. Человек сто, не меньше. Всадники начали скакать туда-сюда прямо по могильным холмикам. Они практически утрамбовали это место копытами своих коней. Заровняли. И следа даже не осталось от погребения. Тимур то предполагал, что на месте битвы будет курган или что-то подобное. По типу как в фильме "Легенда о Коловрате", где монголы выкладывают камнями курган. А тут совершенно все наоборот. Не скрывая своего удивления, Тимур спросил товарища:
- Достопочтенный Адгам, а что это они делают? Зачем заравнивают могилы? Вдруг кто-то захочет поплакать на могиле воина, а могилу не найдет.
-Кто захочет поплакать, Вахит Тимур? Не понял тебя, -от удивления у Адгама отвисла челюсть.
- Ну, там, мать или жена, например. Или детки малые. Как они найдут то могилу?
- Вахит Тимур, ты совсем дуралей что ли? Ты же татарин. Тебя вся орда уже зовет Хар Татар. Черный татарин. Это же ваш обычай. Это же татары так погребают своих павших воинов. А наш многомудрый вождь Темучин взял этот обычай от вашего племени. Ты точно Хар Татар? Ты кто вообще?
Толстое лицо Адгама выражало полное удивление, если не сказать шок. Тимур сразу сообразил, что его рейтинг может очень быстро пошатнуться и упасть ниже плинтуса. Он, оказывается, уже кличку тут поимел. И, в принципе, вполне приличную. Он не раз замечал как монголы, да и меркиты, смотрят уважительно на него. Надо было срочно что-то придумывать.
Тимур сузил свои глаза так, как будто всматривается в лицо Адгама. Сделал злое выражение лица, приблизил свое лицо к носу Адгама и сказал тихим шипящим голосом:
- А я проверить хочу твои знания. Я тебя вынуждаю специально сказать что-нибудь глупое и сам глупости говорю. Я проверить хочу насколько ты мудрый воин. Ты должен быть мудрым Адгам. Силы то у тебя полно и кумыс ты прекрасно заквашиваешь. А вот мудрости то и нет. Чтобы стать главным, нужен ум и сдержанность. А где твоя сдержанность? Или ты не хочешь главным стать? А, великий монгол Адгам?
Тимур говорил все подряд. Первое, что пришло в голову, чтобы заморочить Адгама и отвести его внимания от своего вопроса. Выражение лица он держал гневное и злое. Чтобы испугать его. Практика опера брала своё. Хотя сам до чертиков испугался, если честно.
-Нет, не хочу стать главным. Я жениться поскорее хочу. И чтобы войны больше не было. Не люблю я воевать.Ты зачем меня пугаешь?
Его щелки-глаза были почти на выкате, если можно так выразиться.
- Не бойся, солдат ребенка не обидит, - сказал по-русски Тимур.
- Что, что?
- Не бойся, говорю. Не хочешь быть главным и не надо. Лишь бы жена была красивая. Да, воин? - продолжил Тимур с улыбкой на лице.
- Да. Красивая и молодая. Старую не хочу. Мой друг Билал наоборот говорит, что старая жена лучше молодой. Но я хочу молодую. А лучше две, - со вздохом и грустью сказал Адгам, - и чтобы зубы были ровные и красивые как у тебя.
Тимур чуть было не прыснул от смеха, но сдержался. Вздохнув и сделав серьезное выражение лица, он сказал учительским тоном:
- Красивые и молодые любят умных, уважаемый Адгам. Воинов полно у вас, великих монголов. Своей силой ты никого не удивишь. А вот умом да. Станешь умным и девушки с красивыми зубами к тебе потянуться.
- Правда?
Адгам зашел в еще больший шок. От усиленной работы мысли он не смог больше и слова сказать.
- Правда. Вот я и спрашиваю тебя. Как ты думаешь, почему могилы лошадьми затаптывают? Я то знаю ответ. Я Хар Татар. Это обычай моих предков. А ты?
- И я знаю ответ. Этот ответ вся степь знает. Чтобы могилы не разорили всякие псы наподобие тайчиутов или баятов. Псов, оскверняющих могилы павших воинов в степи хватает.
"Точно, блин. Капец,ну как же я сам не догадался, дебил. Чуть было не зарылся сам в могилу. Пить кумыса надо меньше, а то язык расплетается.Уф. Слава Богу, пронесло" - подумал Тимур, а вслух сказал:
- Молодец. Присмотрел себе уже жену то?
- Да. Присмотрел.
Тут довольно неожиданно прогремел горн.
Солнце начало опускаться к закату. Похолодало. Пока они разговаривали с Адгамом, мирно сидя на камешках возле речки отдыхая от работы и попивая кумыс, Тимур почти замерз.
- Кушать пора. Идем, Вахит Тимур.
- Идем, уважаемый Адгам.
Поле тюльпанов, как про себя называл эту местность Тимур, было забито юртами. В каждой юрте жило человек по сорок - пятьдесят воинов. Слуг у них не было. Женщин и детей Тимур тоже не видел нигде. Юрты были почти одинаковые. Из буро-коричневого войлока. Довольно высокие стены метра два высотой и высокий купол тоже метра два с половиной. Над юртами развивались одинаковые белые треугольные флажки с красной окантовкой и с каким-то символом внутри. В самом центре юрты был очаг. Пол был уложен таким же войлоком, из которого юрта была сделана. По краям стены были выложены друг на друга войлочные же коврики, аккуратно скатанные в овал.
"Видимо, матрацы такие у них" - грустно подумал Тимур, когда заглянул в юрту, возле которой остановились. Он спросил товарища, оглядывая внутреннее убранство жилища:
-Тут будем жить?
- Да. Тут. Пока домой в стан не отпустят.
- А когда отпустят?- спросил Тимур с тревогой.
- Говорят, что через пол луны когда хан вернется. Скорее бы уж.
- Да, скорее бы уж, - повторил за ним Тимур.
Из всех многочисленных юрт в стане Темучина отличалась только одна. Она была много шире и выше остальных. Из белого войлока. Синий треугольный флаг был намного длиннее, чем на других юртах. По периметру ее охраняли воины лучники. Стояли по стойке смирно.
Ясно, понятно, что там жил хан со своими приближенными.
"Вот она - цель номер один" - констатировал про себя Тимур разглядывая юрту.
В стане монголов были разведены множество костров. Над каждым висели огромные казаны. Очень вкусно пахло вареным мясом. Было еще почти светло, но солнце уже наполовину село за горизонт. Закат бы удивительно красивым. Темное, почти черное небо светлело около горизонта и растворялось всеми оттенками от розового до алого. Огромный темный оранжевый шар медленно снижался. Казалось, что до солнца можно дотронуться рукой. Тимур невольно залюбовался закатом. Адгам тихо и грустно произнес:
- Сегодня великий Тэнгри особенно красив. Так всегда бывает после победы. Хотя иногда так же бывает и в мирные дни. Наш хан очень любит Тэнгри. И я тоже. Когда я что-то у него прошу, он всегда дает мне это. Три луны назад я попросил у Тенгри раба, а получил тебя. Ты лучше даже, чем раб.
- Почему я лучше, чем раб? - Спросил Тимур смотря на закат.
- Ты умный колдун.Ты поможешь мне жену взять. Ты Хар Татар. Не бойся, я не выдам твою тайну, - заговорщицки произнес Адгам смотря Тимуру прямо в глаза.
- Я не боюсь.
И это была истинная правда.
Вот, наконец, позвали ужинать. Тимур неотступно следовал за Адгамом. Несколько человек и его толстый товарищ зашли в юрту и вышли оттуда с большими глиняными тарелками. Они сразу начали раздавать посуду своим товарищам, а те, приняв миски, подходили к котелку. Выражение лица Адгама было радостное. Он с улыбкой протянул посудку и Тимуру. Последнему, если что. И встал перед Тимуром в общую очередь за едой.
Похлебка из баранины была отменной. Такого мяса Тимур никогда в жизни не ел. Он всегда любил баранину и очень часто готовил ее для себя и друзей. Но такое вкусное варево он ел в первый раз. Варево было белесым, видимо молоко или кумыс туда добавляли. Кроме мяса и какой-то травки в похлебке плавали кусочки теста. Клецки. Тимур заметил, что соли маловато. Ну да ладно и так прекрасно. Кроме похлебки стоял большой поднос с лепешками. Такими лепешками, похожими на тандырные. Брать хлеб можно было сколько угодно. Адгам взял себе три, а Тимур две. Были они довольно большие.
Сегодня после присяги меркитов войско Темучина стало больше почти в два раза. Все праздновали победу. И верховная знать и простые воины, такие как Адгам. И даже сами меркиты повеселели. Конечно, быть живым лучше, чем мертвым. Все выпивали. Кумыс, конечно.
У Адгама откуда то появилась третья фляга с кумысом. Он заговорщицки оглянулся и сказал Тимуру полушопотом:
- Начальник хранилища мой родственник и сосед. Он мне никогда не отказывает.
- Это хорошо. Полезно иметь таких родственников, - дожевывая лепешку произнес Тимур.
Народу на площади было около двух тысяч человек. Паломники.
- Отправил, о Великий Хранитель Времени, - как всегда роболепно склонив голову произнес верховный жрец. - Завтра монах Норбу двинется в путь. Ближе к Иртышу я не нашел никого. Зато он лучший воин в той части суши. Умеет читать и писать на пяти азиатских языках. Что немаловажно в нашей ситуации. И еще, он немолод. А степные кочевники сохраняют жизнь безобидным монахам. Почти всегда.
- Хорошо. Сколько у него ртути для связи? Яблоко есть?
- Немного ртути, о Великий потомок Лучезарного. В его зеркале три меры на три сеанса. Наливное хрустальное яблоко имеется. Если возникнет необходимость в визуальном контакте, все будет хорошо.
- Нормально. Трех сеансов должно хватить. Темного вызывали?
- Великого Хранителя жизни и смерти Бессмертного Коша мы вызываем каждые два часа, но его как не было, так и нет с нами, - склонясь в поклоне ответил жрец.
- Хорошо. Продолжайте. Отправь ко мне Дивный Цветок сегодня. Она оправилась от прошлой ночи?
- Да, О Великий Инка. Твоя жена уже здорова и готова к зачатию.
- Вот и хорошо. Иди. Начнем жертвоприношение через двадцать три минуты.
Великий Инка взял в руки закругленный ритуальный золотой нож из рук Умы и спустился в подземный ход, соединяющий все храмы Пачакамака. Верховный жрец, держа в руках факел и золотое ритуальное колесо, последовал за ним.
Глава 5. Ассимиляция.
Кумыс у Адгама и правда был хорош. Заборист. После второго бурдюка у Тимура уже не связывались слова. Он говорил то на русском языке, то на татарском, то на матерном. Кумыс имел тонкий кисло-сладкий аромат. Вкус дрожжей даже не чувствовался. У Маснави Кумыс был совсем другой. Кислый и вонючий.
Тимур, Адгам и несколько сот молодых монголов и меркитов усердно копали братскую могилу. Точнее, несколько могил. Прямо посреди поля, где только что была битва. Поле тюльпанов, как про себя назвал эту местность Тимур, стало похоже на стройплощадку. Адгам где-то раздобыл лопатки. Такие небольшие железные лопатки. Копать ими мерзлую землю было не очень удобно, но ничего не попишешь. Нужно. Почти все бывшие пленные смешались с толпой победивших их монголов и также усердно копали ямы и выносили раненых.
Адгам сказал Тимуру, что пока готовится еда, надо успеть похоронить убитых.Это обычай у великих монголов. Без этого приступать к еде нельзя. Однажды, рассказывал Адгам, они хоронили убитых двое суток сразу после боя. И, конечно, к еде не прикасались. Никто, даже хан. Обычно павших хоронили самые простые и молодые воины.Ну и пленные, конечно же. Воины чином постарше готовили еду и оказывали помощь раненым. Раненых было множество. Их на носилках или на руках переносили в отдельные юрты, которые стояли ближе к реке.
Работали они уже часа два. В перерывах отхлебывали кумыс, заквашенный Адгамом. Поначалу во время копки земли, монгол с упоением повествовал каким способом можно достичь этого тонкого вкуса. Он долго пояснял сколько ведер кумыса смешивается с дрожжами. Рассказывал, что закваска передается из поколения в поколение. Целая лекция была посвящена тому, каким объемом должен быть бурдюк для закваски, какого качества он должен быть и сколько дней ждать результата. Тимур иногда поддакивал Адгаму и кивал в знак одобрения. Монгол в перерывах между предложениями сплевывал кровь. Плоский нос его опух неимоверно. И совсем скоро новый товарищ Тимура устал одновременно копать мерзлую землю и трындеть не прекращая. Адгам замолчал, а Тимур начал обдумывать свое положение.
Он понимал, что ему надо стать своим человеком в стане монголов, пока он дожидается вождя Темучина. Ему надо что-то есть, пить и где-то спать. Можно было, конечно, обратиться к какому-нибудь знатному монголу, но интуиция опера Тимуру подсказывала, что торопиться не стоит. Для начала нужно все узнать. Чтобы не наделать ошибок. Нужно понять, что у них тут происходит и как построена их жизнь. И еще непременно надо разобраться в иерархии.
Конечно, он не забывал про лошадь. Как будет время посвободнее, он непременно отыщет свою черную лошадку и попробует обратно перейти реку в том же самом месте через брод. С правого берега обратно на левый. Тимур рассуждал так, что вполне возможно, что брод реки - это портал во времени. И он может снова открыться. Или же портал не закрывается совсем. Вот при этих мыслях у Тимура защемило под ложечкой. Интуиция говорила, что не все так просто. Вряд ли портал будет открыт долго. Иначе бы толпы народу туда - сюда ходили бы. Что то тут не то. Надо искать другой путь домой. А то, что он есть, Тимур даже не сомневался. Он найдет его любой ценой. А пока что этим великим монголам надо стать своим в доску.
Пригревало солнышко. Небо было чистое и синее. Но воздух был одуряющим от запаха крови и испражнений.
Несколько ям уже было готово, в том числе и та, над которой трудился Тимур. Он начал ловить на себе одобряющие взгляды Адгама и многих других молодых монголов, которые работали рядом с ними. Когда с поля боя вынесли всех раненых, пришел черед молодых хоронить погибших. На тех же носилках теперь носили убитых. Меркитов хоронили отдельно от монголов. Трупы скидывали в разные ямы.
Трупы носили они вместе с Адгамом. В паре. Тимур заметил, что у некоторых убитых есть ножи. Но кроме небольших ножей другого оружия у них не было. А он прекрасно помнил, что у каждого меркита за спиной был или колчан со стрелами и лук, или меч. Такой короткий меч на ремне. Это значит, что оружие тоже забрали в общую кучу. И скорее всего, к хану в хранилище. Но Тимур понимал, что ему нужно хоть что-то. Хоть какое-то оружие. Поэтому он незаметно для всех взял себе три ножа по-больше. Мертвым они не понадобятся, а вот Тимуру вполне могут пригодиться. И еще он анализировал свою одежду. Ждать хана придется несколько дней. Спать и ходить днем придется в одном и том же. А Тимур был чистюлей. Он вздохнул, но решил, что справится. Резиновые сапоги были вполне теплые и новые. Пуховик добротный и штаны спортивные на меху. Мыться по-чаще в реке будет и ладно. Переживет.
Тимур заметил, что с мертвых снимают железные доспехи и железные нарукавники, прежде чем положить в могилу. Но все остальное оставляли. У некоторых на руках были кольца, у некоторых в ушах серьги. В основном серебряные или железные. Но украшения оставляли мертвым. Не снимали.
"Недаром тут в советские годы раскопки велись, точно наживы много взяли" - подумал Тимур отрешенно.
Как только всех павших воинов уложили в общие могилы и закопали, произошло нечто интересное с точки зрения Тимура. А именно. Все воины, участвовавшие в похоронах, быстро-быстро отбежали в стороны. И на место, где были неаккуратные могильные холмики стеной проскакали всадники. Несколько раз. Человек сто, не меньше. Всадники начали скакать туда-сюда прямо по могильным холмикам. Они практически утрамбовали это место копытами своих коней. Заровняли. И следа даже не осталось от погребения. Тимур то предполагал, что на месте битвы будет курган или что-то подобное. По типу как в фильме "Легенда о Коловрате", где монголы выкладывают камнями курган. А тут совершенно все наоборот. Не скрывая своего удивления, Тимур спросил товарища:
- Достопочтенный Адгам, а что это они делают? Зачем заравнивают могилы? Вдруг кто-то захочет поплакать на могиле воина, а могилу не найдет.
-Кто захочет поплакать, Вахит Тимур? Не понял тебя, -от удивления у Адгама отвисла челюсть.
- Ну, там, мать или жена, например. Или детки малые. Как они найдут то могилу?
- Вахит Тимур, ты совсем дуралей что ли? Ты же татарин. Тебя вся орда уже зовет Хар Татар. Черный татарин. Это же ваш обычай. Это же татары так погребают своих павших воинов. А наш многомудрый вождь Темучин взял этот обычай от вашего племени. Ты точно Хар Татар? Ты кто вообще?
Толстое лицо Адгама выражало полное удивление, если не сказать шок. Тимур сразу сообразил, что его рейтинг может очень быстро пошатнуться и упасть ниже плинтуса. Он, оказывается, уже кличку тут поимел. И, в принципе, вполне приличную. Он не раз замечал как монголы, да и меркиты, смотрят уважительно на него. Надо было срочно что-то придумывать.
Тимур сузил свои глаза так, как будто всматривается в лицо Адгама. Сделал злое выражение лица, приблизил свое лицо к носу Адгама и сказал тихим шипящим голосом:
- А я проверить хочу твои знания. Я тебя вынуждаю специально сказать что-нибудь глупое и сам глупости говорю. Я проверить хочу насколько ты мудрый воин. Ты должен быть мудрым Адгам. Силы то у тебя полно и кумыс ты прекрасно заквашиваешь. А вот мудрости то и нет. Чтобы стать главным, нужен ум и сдержанность. А где твоя сдержанность? Или ты не хочешь главным стать? А, великий монгол Адгам?
Тимур говорил все подряд. Первое, что пришло в голову, чтобы заморочить Адгама и отвести его внимания от своего вопроса. Выражение лица он держал гневное и злое. Чтобы испугать его. Практика опера брала своё. Хотя сам до чертиков испугался, если честно.
-Нет, не хочу стать главным. Я жениться поскорее хочу. И чтобы войны больше не было. Не люблю я воевать.Ты зачем меня пугаешь?
Его щелки-глаза были почти на выкате, если можно так выразиться.
- Не бойся, солдат ребенка не обидит, - сказал по-русски Тимур.
- Что, что?
- Не бойся, говорю. Не хочешь быть главным и не надо. Лишь бы жена была красивая. Да, воин? - продолжил Тимур с улыбкой на лице.
- Да. Красивая и молодая. Старую не хочу. Мой друг Билал наоборот говорит, что старая жена лучше молодой. Но я хочу молодую. А лучше две, - со вздохом и грустью сказал Адгам, - и чтобы зубы были ровные и красивые как у тебя.
Тимур чуть было не прыснул от смеха, но сдержался. Вздохнув и сделав серьезное выражение лица, он сказал учительским тоном:
- Красивые и молодые любят умных, уважаемый Адгам. Воинов полно у вас, великих монголов. Своей силой ты никого не удивишь. А вот умом да. Станешь умным и девушки с красивыми зубами к тебе потянуться.
- Правда?
Адгам зашел в еще больший шок. От усиленной работы мысли он не смог больше и слова сказать.
- Правда. Вот я и спрашиваю тебя. Как ты думаешь, почему могилы лошадьми затаптывают? Я то знаю ответ. Я Хар Татар. Это обычай моих предков. А ты?
- И я знаю ответ. Этот ответ вся степь знает. Чтобы могилы не разорили всякие псы наподобие тайчиутов или баятов. Псов, оскверняющих могилы павших воинов в степи хватает.
"Точно, блин. Капец,ну как же я сам не догадался, дебил. Чуть было не зарылся сам в могилу. Пить кумыса надо меньше, а то язык расплетается.Уф. Слава Богу, пронесло" - подумал Тимур, а вслух сказал:
- Молодец. Присмотрел себе уже жену то?
- Да. Присмотрел.
Тут довольно неожиданно прогремел горн.
Солнце начало опускаться к закату. Похолодало. Пока они разговаривали с Адгамом, мирно сидя на камешках возле речки отдыхая от работы и попивая кумыс, Тимур почти замерз.
- Кушать пора. Идем, Вахит Тимур.
- Идем, уважаемый Адгам.
Поле тюльпанов, как про себя называл эту местность Тимур, было забито юртами. В каждой юрте жило человек по сорок - пятьдесят воинов. Слуг у них не было. Женщин и детей Тимур тоже не видел нигде. Юрты были почти одинаковые. Из буро-коричневого войлока. Довольно высокие стены метра два высотой и высокий купол тоже метра два с половиной. Над юртами развивались одинаковые белые треугольные флажки с красной окантовкой и с каким-то символом внутри. В самом центре юрты был очаг. Пол был уложен таким же войлоком, из которого юрта была сделана. По краям стены были выложены друг на друга войлочные же коврики, аккуратно скатанные в овал.
"Видимо, матрацы такие у них" - грустно подумал Тимур, когда заглянул в юрту, возле которой остановились. Он спросил товарища, оглядывая внутреннее убранство жилища:
-Тут будем жить?
- Да. Тут. Пока домой в стан не отпустят.
- А когда отпустят?- спросил Тимур с тревогой.
- Говорят, что через пол луны когда хан вернется. Скорее бы уж.
- Да, скорее бы уж, - повторил за ним Тимур.
Из всех многочисленных юрт в стане Темучина отличалась только одна. Она была много шире и выше остальных. Из белого войлока. Синий треугольный флаг был намного длиннее, чем на других юртах. По периметру ее охраняли воины лучники. Стояли по стойке смирно.
Ясно, понятно, что там жил хан со своими приближенными.
"Вот она - цель номер один" - констатировал про себя Тимур разглядывая юрту.
В стане монголов были разведены множество костров. Над каждым висели огромные казаны. Очень вкусно пахло вареным мясом. Было еще почти светло, но солнце уже наполовину село за горизонт. Закат бы удивительно красивым. Темное, почти черное небо светлело около горизонта и растворялось всеми оттенками от розового до алого. Огромный темный оранжевый шар медленно снижался. Казалось, что до солнца можно дотронуться рукой. Тимур невольно залюбовался закатом. Адгам тихо и грустно произнес:
- Сегодня великий Тэнгри особенно красив. Так всегда бывает после победы. Хотя иногда так же бывает и в мирные дни. Наш хан очень любит Тэнгри. И я тоже. Когда я что-то у него прошу, он всегда дает мне это. Три луны назад я попросил у Тенгри раба, а получил тебя. Ты лучше даже, чем раб.
- Почему я лучше, чем раб? - Спросил Тимур смотря на закат.
- Ты умный колдун.Ты поможешь мне жену взять. Ты Хар Татар. Не бойся, я не выдам твою тайну, - заговорщицки произнес Адгам смотря Тимуру прямо в глаза.
- Я не боюсь.
И это была истинная правда.
Вот, наконец, позвали ужинать. Тимур неотступно следовал за Адгамом. Несколько человек и его толстый товарищ зашли в юрту и вышли оттуда с большими глиняными тарелками. Они сразу начали раздавать посуду своим товарищам, а те, приняв миски, подходили к котелку. Выражение лица Адгама было радостное. Он с улыбкой протянул посудку и Тимуру. Последнему, если что. И встал перед Тимуром в общую очередь за едой.
Похлебка из баранины была отменной. Такого мяса Тимур никогда в жизни не ел. Он всегда любил баранину и очень часто готовил ее для себя и друзей. Но такое вкусное варево он ел в первый раз. Варево было белесым, видимо молоко или кумыс туда добавляли. Кроме мяса и какой-то травки в похлебке плавали кусочки теста. Клецки. Тимур заметил, что соли маловато. Ну да ладно и так прекрасно. Кроме похлебки стоял большой поднос с лепешками. Такими лепешками, похожими на тандырные. Брать хлеб можно было сколько угодно. Адгам взял себе три, а Тимур две. Были они довольно большие.
Сегодня после присяги меркитов войско Темучина стало больше почти в два раза. Все праздновали победу. И верховная знать и простые воины, такие как Адгам. И даже сами меркиты повеселели. Конечно, быть живым лучше, чем мертвым. Все выпивали. Кумыс, конечно.
У Адгама откуда то появилась третья фляга с кумысом. Он заговорщицки оглянулся и сказал Тимуру полушопотом:
- Начальник хранилища мой родственник и сосед. Он мне никогда не отказывает.
- Это хорошо. Полезно иметь таких родственников, - дожевывая лепешку произнес Тимур.
