- Думаю, там был другой узор. Отличия у них незначительные, а действие немного иное, вернее, иная направленность заклинания - не внутрь, а вовне по определенному радиусу. Согласись, что та деревня куда меньше нашего водопада.
- Ну, еще бы, - фыркнула я.
- Мы дело будем делать, - возмутился Вест, - или теорию магии изучать?
- Вам бы с Катеем не помешало, - язвительно ответил старший тиар, - знали бы, что внешний узор недолговечен. Еще и фонит порядком. Не удивительно, что его нашли.
- Да и прятаться у шаффтов, предел глупости, - добил парня Алоэй.
Огрызаться Вест не посмел, лишь спросил, склонив голову:
- Так что, взлетаем?
- Взлетаем, - кивнул Лирэй.
На этот раз его руку я послушно приняла, на всякий случай зажмурившись. Высота нас ждала приличная. Земля плавно ушла из-под ног, а ветер донес звонкий голос Ильсана:
- Эй, Вест, а тебе сколько?
- Двадцать семь.
- Тысяч?
- Лет!
Вопреки опасениям полет прошел нормально. Я бы даже сказала, шикарно, подарив незабываемые ощущения. Как при затяжном прыжке с парашютом. Нет, руки Лирэя были вполне надежны, куда надежней купола, но червячок сомнений все же грыз. Не сильно, но чувствительно. С драгоценным было бы спокойнее, только летать он не умеет. И такие виражи делать.
Чудеса высшего пилотажа начались с Веста, решившего попугать Ильсана. В итоге не только не напугал, но и Половиныша впечатлил, а его нытье Алоэя. Лирэй, посмотрев на собратьев, вздохнул и присоединился к веселью. Эх, все-таки жаль, что Ксан меня огненной магией уколол, нет бы какой-нибудь полетной.
Так что не без приключений, но долетели. Еще несколько минут потратили на полировку камня и деликатное разглядывание кустов, пока Грай с Маэйей не соизволили нас позвать. И вот мы все столпились у камня, не зная, что делать. Использование магии мы на всякий случай решили ограничить, что очень расстроило Половиныша, желавшего лететь самостоятельно. И способного вытворить бог знает что еще.
Спецназ аркатов так и не появился, но это не означало, что они не почуют, стоит нам применить что-либо сильное. А как его не применять? Ломиком, что ли, этот камень сковыривать? Или лучше двумя, как сказал бы драгоценный.
Да и двумя дюжинами вряд ли выйдет. Камень, вернее, его вершина, на которой даже трава не росла, не говоря уже о вездесущем мхе, представляла собой относительно плоскую площадку радиусом метров в шесть или семь. Основная же часть огромным треугольником уходила в гору, а угловатый валун в центре, заглаженный до зеркального блеска, был похож на ручку гигантской крышки, закупорившей второй водопад.
А не в ней ли дело? Вот бы потянуть. Главное, чтобы паром из этого котла не шибануло. Или чем похуже.
Я дважды обошла валун, удостоившись насмешливого комментария Веста, что человечкам нет смысла гладить этот камень, разве что только с ним. В ответ получил подробный отчет об его умственном развитии и отстал.
Пока тиары запускали разные зондирующие заклинания, проклятая мысль про крышку не давала мне покоя и распугивала дельные соображения. И замучила настолько, что удержаться было невозможно. Хорошо, что под рукой есть такой чудный ребенок, открытый для любых экспериментов и не выпучивающий на тебя изумленные глаза. Да, с тиарами каши не сваришь. Попробуем с аркатом. К тому же, против тиаров может стоять блокировка. Вряд ли паранойя их хозяев ограничилась бы отключением магии.
Половиныша не надо было долго уговаривать, наоборот, пришлось сдерживать, чтобы не рванул каменюку со всей дури, а поднимал плавненько.
Получилось! Блин горелый! Получилось!
Нет, камень-крышка не исчез и бурные воды не хлынули в озеро. Зато из-под зависшего в воздухе валуна в сторону первого водопада протянулась широкая призрачная дорожка. Ни перил, ни какой-либо опоры у нее не было, но вес тут же вскочившего на нее Пола дорожка выдержала. Мой, впрочем, тоже.
Не знаю, правильно ли мы действуем, но почему бы не прогуляться, когда так любезно приглашают.
Идти, чего греха таить, было страшно. Даже мысль, что идущие следом тиары умеют летать, не спасала. Но отступать некуда, за нами… эх, не отказалась бы сейчас от Москвы, но за нами были только тиары. И всего лишь миры Калейдоскопа.
Где-то ближе к середине я уже попривыкла, и обратный путь показался не более чем легкой прогулкой. Но дойти обратно нам не дали.
- Ну и зачем мы здесь ходим? – спросил Ильс где-то над центром озера. – Чего ждем?
Он уже задавал этот вопрос, когда мы вплотную подошли к первому водопаду, даже воды коснулись, разом промокнув насквозь и чудом не свалившись вниз. Но в тот раз ему не ответили. Да и сейчас не знали, что сказать.
- Вечного счастья, - невпопад буркнула Маэйя.
- Чего? – не понял мальчишка. – Вроде ж память ищем…
- Подожди, - остановила его я, подозревая, что мне опять много чего важного не сказали, про вечное счастье в том числе. – А можно поподробнее по этот ваш ритуал с поглаживанием?
- В смысле? – недоуменно похлопала ресницами девушка.
- Погладь камень, и будет тебе вечное счастье, - пропела я, передразнивая Веста.
- И что?
- Примета только об этом говорит? Или есть что-то еще?
- Нет, - пожала плечами тиара.
- Есть, - вдруг перебил ее Лирэй, практически ровесник Алоэя (подумаешь, жалкие три тысячи лет). – Правда, эта часть давно не используется. И это была вовсе не примета, если я правильно помню, и даже не предсказание. Мне, тогда еще мальчишке, один из стариков говорил, что это были всего лишь слова его хозяина в личной беседе. Не поручусь за точность, но говорили они о том, чтобы не допустить тиаров к водопаду. Прикоснувшись к камню и отдав всего себя водной стихии, тиары обретут то, что потеряли, и будет им вечное счастье.
- И что это значит?
Лирэй лишь плечами пожал, а ответ неожиданно нашелся у Пола.
- Всего себя, значит, целиком! – глубокомысленно изрек он и… спрыгнул с моста.
Пытаясь его перехватить, мы с Ильсаном не удержались и рухнули следом.
Не знаю, что там вообразили себе тиары, но вместо того, чтобы нас спасать, они послушно сложили крылья, камнем падая в воду.
Это была грандиозная афера. Настолько, что Остап Бендер удавился бы от зависти. Мавроди же и вовсе нервно курит в сторонке.
Поначалу я думала, что аркаты врут, что это не они, а тиары построили Долину, создали живые артефакты и Зеркальный коридор. Но все оказалось не так. Долину действительно создали аркаты, как и все артефакты, включая того же Лисса. И тиаров создали. Верили им безоговорочно. На свою беду. Те же в благодарность провернули всю эту мистификацию с водопадами.
И сейчас взбешенные аркаты метались по убежищу, выказывая свое нецензурное почтение предкам и такую же оценку их умственным способностям, мрачно смотрели в одну точку, удрученно покачивая головами, или горестно всхлипывали на плече Эдигорана. А единственный в нашей компании тиар откровенно рыдал, используя в качестве подушки весьма недовольных этим меховриков. Я же металась от одного к другому, не зная, кого успокаивать, но вскоре плюнула на это дело, забравшись на колени к драгоценному и уткнувшись носом в его рубашку. Трепыхнувшаяся совесть была бессовестно послана, куда подальше – я же не железная леди, в конце концов. И пусть меня не окатило жуткой правдой, как бывших тиаров и Половиныша, но тонуть в озере, когда все маги в полном шоке и не собираются тебя спасать, знаете ли, тоже мало приятного.
Пока тиары, изумленно распахнув глаза, замерли в толще прозрачной искрящейся воды, не испытывая никаких проблем с дыханием (Половинышу вода тоже не причиняла вреда, если не считать открывшейся ребенку правды), я камнем шла на дно. Высота, с которой мы рухнули, и удар о воду, выбивший воздух из легких, свели на нет все попытки спастись. Мои меле были слишком далеко, и не уверена, чтобы смогли бы хоть что-то предпринять, находясь в совмещенном пространстве.
Умирать не хотелось. Да мне и не позволили. Ильсан ухватил меня за руку и втянул в золотистое облако, окутывающее его с ног до головы. В надежных объятиях и поблескивающем золотом тумане дышалось на удивление легко, да и погружение остановилось.
Так мы и стояли (висели, плавали?), наблюдая за нашими друзьями. Они же не замечали ничего вокруг, изредка вздрагивая всем телом, будто получив разряд электрического тока. Вмешиваться мы боялись – мало ли как это заклятие работает, как бы хуже не сделать. Ждали, сами не зная, чего. И дождались на свою голову. Шестнадцатого собственной зеленой персоной. Во главе аркатского спецназа. Видать, риелторы не очень черными оказались, раз этим гадам удалось вырваться живыми.
Повторять их ошибку, Шестнадцатый не собирался, и в нашу сторону, вспарывая вскипающую на глазах воду, помчались огромные огненные шары. Тиарам и Полу они не причиняли вреда, врезаясь в их серебристую водяную защиту и рассыпаясь алыми искрами. Те, что летели в нас, ловко отбивал Ильсан, подпалив двоих подручных Ша-Никкея. Сам же он, узнав брата, пришел в еще большую ярость, что негативно сказалось на общей тактике боя, и часть боевых заклятий уходила, как говорится, в молоко.
Но долго так продолжаться не могло. Аркатов было больше, а наши маги, за исключением одного, в трансе. Да и тот не в полной мере владеет своей силой, вернее, совершенно не владеет – она сама просыпается в нужный момент и спасает мальчишку и тех, кто ему дорог.
Шары и пришедшие им на смену молнии закончились, и в атаку пошли синие полупрозрачные скользкие даже на вид змеи, обвивающиеся вокруг нас и пытающиеся удушить в тесных объятиях. И это им почти удалось. В последний момент золотое облако, отчаянно сопротивляющееся змеям, налилось силой и гигантской взрывной волной рвануло во все стороны, сжигая синих тварей и заставляя контуженных аркатов кувыркаться в толще воды.
Нужно было выбираться, пока охотники не пришли в себя. Но как это сделать. Кричать, звать тиаров? Пробовала. Не работает. Только Ильса чуть не оглушила. Трясти за плечи, пытаясь разбудить? Тоже пробовала. Никакой реакции. Звать меле? Зачем? Они и так все прекрасно чувствуют. А Президентскую ругань я даже слышу. Ого! Похоже, Половиныш тоже. Иначе с чего бы ему кого-то дураком блохастым называть?
Когда под нашими ногами открылся уже знакомый водоворот, ведущий, надеюсь, в подполье, я чуть не разрыдалась от счастья. Или от ужаса. Если это не Половиныш, а его братец устроил.
Очнулась я уже в подполье от острой нехватки воздуха.
- Отпусти ее, черт зеленый! Задушишь! – орал взбешенный лингрэ, оттягивая за ухо тяжко вздыхающего Умника.
Мне это, правда, не сильно помогало, но драгоценный и сам соизволил взять себя в руки и выпустить меня из объятий. Шестнадцатому, которого затянуло в воронку вместе с нами, повезло меньше: его Умар приласкал куда существенней – кулаком в лоб.
- Он просто устал, поспать лег, - пояснил Ильсан, оттаскивая от него Половиныша. – Сейчас дядя Ксан его отнесет в кроватку и уложит, как следует, - закончил мальчишка, выделив голосом последние слова и протянув Ограничитель, который до сих пор таскал в кармане в качестве сувенира.
Вампир, как и я, скептически хмыкнул, сомневаясь, что эльфийская магия удержит арката, тем более что и действие у браслета вроде бы иное.
- Там камровые вставки, - сказал Ильс, - чтобы при необходимости можно было остановить… - он оборвал объяснение на полуслове, заметив, как жадно прислушивается к его словам Пол, но мы уже и сами поняли, что жертвой проклятия мог стать и сильный маг, а тура-найлис, не находя выхода, может сделать Орудием и своего носителя.
Прихватив с собой Юсвея для моральной и магической поддержки, Ксан подхватил с земли тело Шестнадцатого и отправился в одиночную… хм, спальню. Мы же собрались в гостиной, где хозяйничающие в подполье тиары накрыли к нашему приходу стол и даже успели его частично оприходовать. Но есть никому не хотелось, все выжидательно уставились на Лирэя, единодушно назначив его рассказчиком.
Вот тут-то и выяснилось, что аркаты – это вовсе не аркаты, и соответственно, тиары раньше тиарами не были. Чья-то злобная воля и не менее злобная магия исковеркала судьбу и память двух народов, поменяв их местами и сделав рабами тех, кто никогда и никого не порабощал и созданную ими новую расу считал своими младшими братьями.
- Плюм! – падает на мокрый скользкий камень очередная капля.
- Плюм! – подхватывает через миг ее товарка.
- Плю-ю-ю-мм! – хором звенят паршивки, сбиваясь в водяную стаю.
Вот уж не думал, что буду ненавидеть капель.
Красиво?
О да! Красиво. В лесу или парке после теплого дождика, когда солнце золотит капли, а ветерок, срывая их с листьев, заставляет петь.
Но не в узкой тесной пещере, похожей на гроб, когда, стоит только лечь, голова упирается в ребристый жесткий камень, а ноги почти касаются холодной, покрытой мхом стены, в выщерблине которой течет ручей, а на извороте капли срываются и гулко бьют о стылый каменный пол.
Ну что? Красиво? Давайте, любуйтесь! Что ж замолчали? Я же знаю, что вы здесь. Я же знаю, что он не оставит меня одного.
Я не один! Не один! Нет! Есть еще, есть…
Нет, я не сумасшедший! Сами вы!..
Следите, подсматриваете… Молчите.
А чего молчите? Вот он я! Никуда не сбегу!
А куда бежать, когда все предали? Меня? Да если бы только меня! Всех! Друг друга!
Нет, я не один такой! Не один…
Или один? Ну как они могли в такое поверить? Как?
А стихии? Почему предали они? Почему молчит камень моей опостылевшей клетки, не позволяя мне пройти? Почему воздух воротит свой нос, не желая передать мою просьбу о помощи? Огонь и вовсе пропал. Про воду уж я не говорю – эта предательница только и может, что раздражающе зудеть над ухом.
О нет! Не уходи! Прости! Я не выдержу тишины. Пусть будет хотя бы капель. Хотя бы…
Я знаю, что ты не враг мне, но почему же ты молчишь? Почему?
Ша-рион? Опять Ша-рион?
Но его силы не хватит зачаровать сразу все стихии.
Или теперь хватит?
Или это тот… кого старик назвал Создателем?
Нет, Создатели на это не способны. Старик ошибся. Ведь он всего лишь человек. Игрушка Биаты.
А теперь мы все игрушки. И я. И Биата. И даже старик…
Не могу вспомнить его имя. Биата притащила его еще ребенком, пожалела. А сейчас он, наверное, уже мертв. Кому нужен старый человек? Уж точно не новым аркатам. Ша-рион его поди и не кормит. А Биата…
Нет! Он обещал сохранить ей жизнь. В обмен на эту клетку. Ей и сыну.
Он скоро должен родиться. Грай Баратти. Мой сын.
Или уже родился…
Не знаю, сколько я здесь…
А вода молчит. И воздух. И… все молчат.
Молчите? Хорошо, молчите. Я не прошу вас отвечать мне. Я уже давно говорю сам с собой. Но передать послание вы можете? Биате. Моей Биате.
Я даже не надеюсь на ответ.
Просто послание. Прикосновение ветра. Каплю воды на щеке. Выросший у ног цветок.
Она увидит. Она поймет. Биата Баратти. Моя любимая арката. Или уже тиара?..
Просто послание. Разве я много прошу? Разве я не делился с вами своей силой, питая Долину? Как и все мы. Каждый день, каждый час, каждый миг. Разве не были мы единым целым – стихии, Долина и аркаты?
А что же теперь?
Он и не узнает. Не поймет. Не почувствует. Мой сын… Неужели он обречен до конца дней своих носить ошейник и созданный мною стабилизатор, превратившийся в капкан для моего народа?
- Ну, еще бы, - фыркнула я.
- Мы дело будем делать, - возмутился Вест, - или теорию магии изучать?
- Вам бы с Катеем не помешало, - язвительно ответил старший тиар, - знали бы, что внешний узор недолговечен. Еще и фонит порядком. Не удивительно, что его нашли.
- Да и прятаться у шаффтов, предел глупости, - добил парня Алоэй.
Огрызаться Вест не посмел, лишь спросил, склонив голову:
- Так что, взлетаем?
- Взлетаем, - кивнул Лирэй.
На этот раз его руку я послушно приняла, на всякий случай зажмурившись. Высота нас ждала приличная. Земля плавно ушла из-под ног, а ветер донес звонкий голос Ильсана:
- Эй, Вест, а тебе сколько?
- Двадцать семь.
- Тысяч?
- Лет!
Вопреки опасениям полет прошел нормально. Я бы даже сказала, шикарно, подарив незабываемые ощущения. Как при затяжном прыжке с парашютом. Нет, руки Лирэя были вполне надежны, куда надежней купола, но червячок сомнений все же грыз. Не сильно, но чувствительно. С драгоценным было бы спокойнее, только летать он не умеет. И такие виражи делать.
Чудеса высшего пилотажа начались с Веста, решившего попугать Ильсана. В итоге не только не напугал, но и Половиныша впечатлил, а его нытье Алоэя. Лирэй, посмотрев на собратьев, вздохнул и присоединился к веселью. Эх, все-таки жаль, что Ксан меня огненной магией уколол, нет бы какой-нибудь полетной.
Так что не без приключений, но долетели. Еще несколько минут потратили на полировку камня и деликатное разглядывание кустов, пока Грай с Маэйей не соизволили нас позвать. И вот мы все столпились у камня, не зная, что делать. Использование магии мы на всякий случай решили ограничить, что очень расстроило Половиныша, желавшего лететь самостоятельно. И способного вытворить бог знает что еще.
Спецназ аркатов так и не появился, но это не означало, что они не почуют, стоит нам применить что-либо сильное. А как его не применять? Ломиком, что ли, этот камень сковыривать? Или лучше двумя, как сказал бы драгоценный.
Да и двумя дюжинами вряд ли выйдет. Камень, вернее, его вершина, на которой даже трава не росла, не говоря уже о вездесущем мхе, представляла собой относительно плоскую площадку радиусом метров в шесть или семь. Основная же часть огромным треугольником уходила в гору, а угловатый валун в центре, заглаженный до зеркального блеска, был похож на ручку гигантской крышки, закупорившей второй водопад.
А не в ней ли дело? Вот бы потянуть. Главное, чтобы паром из этого котла не шибануло. Или чем похуже.
Я дважды обошла валун, удостоившись насмешливого комментария Веста, что человечкам нет смысла гладить этот камень, разве что только с ним. В ответ получил подробный отчет об его умственном развитии и отстал.
Пока тиары запускали разные зондирующие заклинания, проклятая мысль про крышку не давала мне покоя и распугивала дельные соображения. И замучила настолько, что удержаться было невозможно. Хорошо, что под рукой есть такой чудный ребенок, открытый для любых экспериментов и не выпучивающий на тебя изумленные глаза. Да, с тиарами каши не сваришь. Попробуем с аркатом. К тому же, против тиаров может стоять блокировка. Вряд ли паранойя их хозяев ограничилась бы отключением магии.
Половиныша не надо было долго уговаривать, наоборот, пришлось сдерживать, чтобы не рванул каменюку со всей дури, а поднимал плавненько.
Получилось! Блин горелый! Получилось!
Нет, камень-крышка не исчез и бурные воды не хлынули в озеро. Зато из-под зависшего в воздухе валуна в сторону первого водопада протянулась широкая призрачная дорожка. Ни перил, ни какой-либо опоры у нее не было, но вес тут же вскочившего на нее Пола дорожка выдержала. Мой, впрочем, тоже.
Не знаю, правильно ли мы действуем, но почему бы не прогуляться, когда так любезно приглашают.
Идти, чего греха таить, было страшно. Даже мысль, что идущие следом тиары умеют летать, не спасала. Но отступать некуда, за нами… эх, не отказалась бы сейчас от Москвы, но за нами были только тиары. И всего лишь миры Калейдоскопа.
Где-то ближе к середине я уже попривыкла, и обратный путь показался не более чем легкой прогулкой. Но дойти обратно нам не дали.
- Ну и зачем мы здесь ходим? – спросил Ильс где-то над центром озера. – Чего ждем?
Он уже задавал этот вопрос, когда мы вплотную подошли к первому водопаду, даже воды коснулись, разом промокнув насквозь и чудом не свалившись вниз. Но в тот раз ему не ответили. Да и сейчас не знали, что сказать.
- Вечного счастья, - невпопад буркнула Маэйя.
- Чего? – не понял мальчишка. – Вроде ж память ищем…
- Подожди, - остановила его я, подозревая, что мне опять много чего важного не сказали, про вечное счастье в том числе. – А можно поподробнее по этот ваш ритуал с поглаживанием?
- В смысле? – недоуменно похлопала ресницами девушка.
- Погладь камень, и будет тебе вечное счастье, - пропела я, передразнивая Веста.
- И что?
- Примета только об этом говорит? Или есть что-то еще?
- Нет, - пожала плечами тиара.
- Есть, - вдруг перебил ее Лирэй, практически ровесник Алоэя (подумаешь, жалкие три тысячи лет). – Правда, эта часть давно не используется. И это была вовсе не примета, если я правильно помню, и даже не предсказание. Мне, тогда еще мальчишке, один из стариков говорил, что это были всего лишь слова его хозяина в личной беседе. Не поручусь за точность, но говорили они о том, чтобы не допустить тиаров к водопаду. Прикоснувшись к камню и отдав всего себя водной стихии, тиары обретут то, что потеряли, и будет им вечное счастье.
- И что это значит?
Лирэй лишь плечами пожал, а ответ неожиданно нашелся у Пола.
- Всего себя, значит, целиком! – глубокомысленно изрек он и… спрыгнул с моста.
Пытаясь его перехватить, мы с Ильсаном не удержались и рухнули следом.
Не знаю, что там вообразили себе тиары, но вместо того, чтобы нас спасать, они послушно сложили крылья, камнем падая в воду.
Это была грандиозная афера. Настолько, что Остап Бендер удавился бы от зависти. Мавроди же и вовсе нервно курит в сторонке.
Поначалу я думала, что аркаты врут, что это не они, а тиары построили Долину, создали живые артефакты и Зеркальный коридор. Но все оказалось не так. Долину действительно создали аркаты, как и все артефакты, включая того же Лисса. И тиаров создали. Верили им безоговорочно. На свою беду. Те же в благодарность провернули всю эту мистификацию с водопадами.
И сейчас взбешенные аркаты метались по убежищу, выказывая свое нецензурное почтение предкам и такую же оценку их умственным способностям, мрачно смотрели в одну точку, удрученно покачивая головами, или горестно всхлипывали на плече Эдигорана. А единственный в нашей компании тиар откровенно рыдал, используя в качестве подушки весьма недовольных этим меховриков. Я же металась от одного к другому, не зная, кого успокаивать, но вскоре плюнула на это дело, забравшись на колени к драгоценному и уткнувшись носом в его рубашку. Трепыхнувшаяся совесть была бессовестно послана, куда подальше – я же не железная леди, в конце концов. И пусть меня не окатило жуткой правдой, как бывших тиаров и Половиныша, но тонуть в озере, когда все маги в полном шоке и не собираются тебя спасать, знаете ли, тоже мало приятного.
Пока тиары, изумленно распахнув глаза, замерли в толще прозрачной искрящейся воды, не испытывая никаких проблем с дыханием (Половинышу вода тоже не причиняла вреда, если не считать открывшейся ребенку правды), я камнем шла на дно. Высота, с которой мы рухнули, и удар о воду, выбивший воздух из легких, свели на нет все попытки спастись. Мои меле были слишком далеко, и не уверена, чтобы смогли бы хоть что-то предпринять, находясь в совмещенном пространстве.
Умирать не хотелось. Да мне и не позволили. Ильсан ухватил меня за руку и втянул в золотистое облако, окутывающее его с ног до головы. В надежных объятиях и поблескивающем золотом тумане дышалось на удивление легко, да и погружение остановилось.
Так мы и стояли (висели, плавали?), наблюдая за нашими друзьями. Они же не замечали ничего вокруг, изредка вздрагивая всем телом, будто получив разряд электрического тока. Вмешиваться мы боялись – мало ли как это заклятие работает, как бы хуже не сделать. Ждали, сами не зная, чего. И дождались на свою голову. Шестнадцатого собственной зеленой персоной. Во главе аркатского спецназа. Видать, риелторы не очень черными оказались, раз этим гадам удалось вырваться живыми.
Повторять их ошибку, Шестнадцатый не собирался, и в нашу сторону, вспарывая вскипающую на глазах воду, помчались огромные огненные шары. Тиарам и Полу они не причиняли вреда, врезаясь в их серебристую водяную защиту и рассыпаясь алыми искрами. Те, что летели в нас, ловко отбивал Ильсан, подпалив двоих подручных Ша-Никкея. Сам же он, узнав брата, пришел в еще большую ярость, что негативно сказалось на общей тактике боя, и часть боевых заклятий уходила, как говорится, в молоко.
Но долго так продолжаться не могло. Аркатов было больше, а наши маги, за исключением одного, в трансе. Да и тот не в полной мере владеет своей силой, вернее, совершенно не владеет – она сама просыпается в нужный момент и спасает мальчишку и тех, кто ему дорог.
Шары и пришедшие им на смену молнии закончились, и в атаку пошли синие полупрозрачные скользкие даже на вид змеи, обвивающиеся вокруг нас и пытающиеся удушить в тесных объятиях. И это им почти удалось. В последний момент золотое облако, отчаянно сопротивляющееся змеям, налилось силой и гигантской взрывной волной рвануло во все стороны, сжигая синих тварей и заставляя контуженных аркатов кувыркаться в толще воды.
Нужно было выбираться, пока охотники не пришли в себя. Но как это сделать. Кричать, звать тиаров? Пробовала. Не работает. Только Ильса чуть не оглушила. Трясти за плечи, пытаясь разбудить? Тоже пробовала. Никакой реакции. Звать меле? Зачем? Они и так все прекрасно чувствуют. А Президентскую ругань я даже слышу. Ого! Похоже, Половиныш тоже. Иначе с чего бы ему кого-то дураком блохастым называть?
Когда под нашими ногами открылся уже знакомый водоворот, ведущий, надеюсь, в подполье, я чуть не разрыдалась от счастья. Или от ужаса. Если это не Половиныш, а его братец устроил.
Очнулась я уже в подполье от острой нехватки воздуха.
- Отпусти ее, черт зеленый! Задушишь! – орал взбешенный лингрэ, оттягивая за ухо тяжко вздыхающего Умника.
Мне это, правда, не сильно помогало, но драгоценный и сам соизволил взять себя в руки и выпустить меня из объятий. Шестнадцатому, которого затянуло в воронку вместе с нами, повезло меньше: его Умар приласкал куда существенней – кулаком в лоб.
- Он просто устал, поспать лег, - пояснил Ильсан, оттаскивая от него Половиныша. – Сейчас дядя Ксан его отнесет в кроватку и уложит, как следует, - закончил мальчишка, выделив голосом последние слова и протянув Ограничитель, который до сих пор таскал в кармане в качестве сувенира.
Вампир, как и я, скептически хмыкнул, сомневаясь, что эльфийская магия удержит арката, тем более что и действие у браслета вроде бы иное.
- Там камровые вставки, - сказал Ильс, - чтобы при необходимости можно было остановить… - он оборвал объяснение на полуслове, заметив, как жадно прислушивается к его словам Пол, но мы уже и сами поняли, что жертвой проклятия мог стать и сильный маг, а тура-найлис, не находя выхода, может сделать Орудием и своего носителя.
Прихватив с собой Юсвея для моральной и магической поддержки, Ксан подхватил с земли тело Шестнадцатого и отправился в одиночную… хм, спальню. Мы же собрались в гостиной, где хозяйничающие в подполье тиары накрыли к нашему приходу стол и даже успели его частично оприходовать. Но есть никому не хотелось, все выжидательно уставились на Лирэя, единодушно назначив его рассказчиком.
Вот тут-то и выяснилось, что аркаты – это вовсе не аркаты, и соответственно, тиары раньше тиарами не были. Чья-то злобная воля и не менее злобная магия исковеркала судьбу и память двух народов, поменяв их местами и сделав рабами тех, кто никогда и никого не порабощал и созданную ими новую расу считал своими младшими братьями.
- Плюм! – падает на мокрый скользкий камень очередная капля.
- Плюм! – подхватывает через миг ее товарка.
- Плю-ю-ю-мм! – хором звенят паршивки, сбиваясь в водяную стаю.
Вот уж не думал, что буду ненавидеть капель.
Красиво?
О да! Красиво. В лесу или парке после теплого дождика, когда солнце золотит капли, а ветерок, срывая их с листьев, заставляет петь.
Но не в узкой тесной пещере, похожей на гроб, когда, стоит только лечь, голова упирается в ребристый жесткий камень, а ноги почти касаются холодной, покрытой мхом стены, в выщерблине которой течет ручей, а на извороте капли срываются и гулко бьют о стылый каменный пол.
Ну что? Красиво? Давайте, любуйтесь! Что ж замолчали? Я же знаю, что вы здесь. Я же знаю, что он не оставит меня одного.
Я не один! Не один! Нет! Есть еще, есть…
Нет, я не сумасшедший! Сами вы!..
Следите, подсматриваете… Молчите.
А чего молчите? Вот он я! Никуда не сбегу!
А куда бежать, когда все предали? Меня? Да если бы только меня! Всех! Друг друга!
Нет, я не один такой! Не один…
Или один? Ну как они могли в такое поверить? Как?
А стихии? Почему предали они? Почему молчит камень моей опостылевшей клетки, не позволяя мне пройти? Почему воздух воротит свой нос, не желая передать мою просьбу о помощи? Огонь и вовсе пропал. Про воду уж я не говорю – эта предательница только и может, что раздражающе зудеть над ухом.
О нет! Не уходи! Прости! Я не выдержу тишины. Пусть будет хотя бы капель. Хотя бы…
Я знаю, что ты не враг мне, но почему же ты молчишь? Почему?
Ша-рион? Опять Ша-рион?
Но его силы не хватит зачаровать сразу все стихии.
Или теперь хватит?
Или это тот… кого старик назвал Создателем?
Нет, Создатели на это не способны. Старик ошибся. Ведь он всего лишь человек. Игрушка Биаты.
А теперь мы все игрушки. И я. И Биата. И даже старик…
Не могу вспомнить его имя. Биата притащила его еще ребенком, пожалела. А сейчас он, наверное, уже мертв. Кому нужен старый человек? Уж точно не новым аркатам. Ша-рион его поди и не кормит. А Биата…
Нет! Он обещал сохранить ей жизнь. В обмен на эту клетку. Ей и сыну.
Он скоро должен родиться. Грай Баратти. Мой сын.
Или уже родился…
Не знаю, сколько я здесь…
А вода молчит. И воздух. И… все молчат.
Молчите? Хорошо, молчите. Я не прошу вас отвечать мне. Я уже давно говорю сам с собой. Но передать послание вы можете? Биате. Моей Биате.
Я даже не надеюсь на ответ.
Просто послание. Прикосновение ветра. Каплю воды на щеке. Выросший у ног цветок.
Она увидит. Она поймет. Биата Баратти. Моя любимая арката. Или уже тиара?..
Просто послание. Разве я много прошу? Разве я не делился с вами своей силой, питая Долину? Как и все мы. Каждый день, каждый час, каждый миг. Разве не были мы единым целым – стихии, Долина и аркаты?
А что же теперь?
Он и не узнает. Не поймет. Не почувствует. Мой сын… Неужели он обречен до конца дней своих носить ошейник и созданный мною стабилизатор, превратившийся в капкан для моего народа?
