Тут и у более крепкого человека нервы сдадут, что уж говорить о семнадцатилетней девчонке. А если кое-кто сейчас же не уснет, то он обязательно узнает, что делают с непослушными мальчишками злобные оборотни с окончательно истрепанными нервами. В принципе, Ильсан был не прочь это все узнать, но глаза, нарушив все его планы, закрылись сами собой. И Умару волей неволей пришлось отключаться, хотя он всерьез намеревался выследить убийцу. Вот и имей дело с малолетками. Только самое интересное начинается, а их спать тянет.
Хотя идея выспаться была неплоха. Раз уж все куклы спят, то и ему сам бог велел. Вот он сам себе и велел. Ведь, как ни крути, он бог этого мира, да и остальных миров Калейдоскопа. Осталось только в права наследства вступить. Правда, мама говорит, что с этим сложности какие-то. И злится, когда дядя об этом заговаривает. Они вообще часто ругаться стали. И Умар не всегда был согласен с мамой. Может, ал'Руот им и родственник, но ведь нельзя отрицать тот факт, что он преступник. Хотя и дядя Нарвис тоже не прав, отказывая ему в возможности исправиться. А может, прав – ведь за четыреста лет ал'Руот так ничего и не сделал.
Да ну его в Бездну! Не сделал и не сделал. Умар и сам справится. Осталось только в игре победить. Маме точно понравится.
На этой умиротворяющей мысли Умару удалось выкинуть все остальные из головы и наконец уснуть, предварительно забаррикадировав дверь в комнату отдыха каменной стеной.
В целом ночь прошла спокойно – каменную стену никто не пробил, хотя попытки были. Умар, не открывая глаз, подпитывал заклинание и переворачивался на другой бок, натягивая одеяло на голову и делая мысленную зарубку, поквитаться за ругань, доносящуюся из коридора даже сквозь прочные звукоизолирующие стены. У Ильсана тоже все было в порядке. По крайней мере, трупов на постоялом дворе не нашли. Возможно, в лесу какого эльфика и прихлопнули, но мальчишка об этом не думал, радуясь, что сквозь их охрану душегубу пробраться не удалось. Или этот гад просто отдохнуть решил? Не может же он без выходных и перерывов на обед работать?
Когда вся команда, включая Найвэна и Сейфи, собралась в обеденной зале на первом этаже, и все тот же нахальный мальчишка-разносчик притащил завтрак, Ильсан понял, что время для его страшной мести пришло.
- Хотите веселую историю послушать? – невинно поинтересовался он.
- Хотим! – Неор радостно захлопала в ладоши, опередив нахмурившегося и собирающегося что-то сказать Сейфи.
- Отлично! Слушайте.
Решил как-то хайтаррасс проверить, какая раса круче. Поймал эльфа, поставил перед ним пять бутылок гномьего самогона и говорит:
- Сколько выпьешь, эльф?
Тот глянул с возмущением и отвечает:
- Ни одной. Здесь только самогон, а перворожденные пьют исключительно прекрасные эльфийские вина.
Хайт тем временем приводит пять красоток, на любой вкус: и брюнетки, и блондинки, и рыженькие.
- Сколько сможешь полюбить?
Эльф с грустью:
- Одну, так как остальные человечки.
- Мало, - говорит хайт, сжирает эльфа и отправляется дальше. Ловит гнома, предлагает те же пять бутылок.
- Сколько выпьешь, гном?
- О, это же наш самогон, эликсир номер двести пятьдесят восемь. Только три бутылки и осилю.
- Мало, - говорит хайтаррасс.
Показывает девушек:
- Сколько сможешь полюбить?
- Так одну – они ж дылды такие, я пока до первой допрыгну – устану.
- Мало, - говорит хищник, съедает и его.
Теперь очередь человека. Тот выпивает четыре бутылки, падает без сил и засыпает.
- Слабак, - смеется хищник, закусывая мужичком.
Смотрит хайтаррасс, а под кустом оборотень спит, хватает его и подсовывает пять бутылок:
- Сколько выпьешь?
- Шесть!
- Но тут только пять!!!
- А какой оборотень ходит в гости без бутылки!
Выпивает. Хайт приводит девиц:
- Сколько сможешь полюбить?
- Шесть.
- Ты обалдел, что ли, блохастый? Здесь же только пять!
- А ты, прозрачненький, мне тоже понравился.
Умар никогда не слышал такого хохота, а еще эльфы, называется. Орки за соседним столиком и то культурнее ржут. Главный герой анекдота тоже улыбался, но так многозначительно, что мальчишка даже струхнул, поспешно прикусив язычок. Тем более что предстоящий переход из одной зоны в другую не особо располагал к шуточкам. С обычными приступами этот переход не шел ни в какое сравнение – выкручивало так, что хоть голову отрывай и выбрасывай. Отпускало, правда, тоже быстро. Но трясти начинало еще задолго до перехода.
Умару хватило и воспоминаний, и он малодушно сбежал. Правда, признаваться в этом он не собирался, даже себе. У него там Барбариска, между прочим, без присмотра. Проверить бы надо. Но, похоже, вариатор был с этим категорически не согласен, раз за разом возвращая грейма к Ильсану. Помянув Бездну Рувала и всех ее тварей, ал'Никс выключил чертов прибор и отправился завтракать. Выждав нужное время, повторил попытку. Связь, как он и предполагал, вновь установилась с мальчишкой, но, к счастью, переход в Синюю зону эльфы уже миновали, о чем напоминали только легкая слабость и мельтешащие перед глазами мушки.
Синяя зона мальчишку разочаровала. И уж таких мучений точно не стоила.
Где величественные коэлны, где стройные юлтары с резными серебристыми листьями? Где искрящиеся в густой траве прозрачные ручьи?
Река, через которую они недавно переправились на пароме, ничем эльфийские ручьи не напоминала, а если вода и блестела на солнце, то от маслянистых радужных пятен. А рыбки и вовсе кверху брюхом плавали.
А вот говорить, что в свинарнике бабки Астахи чище в их распрекрасной Синей зоне, не стоило. Лекция его пресветлейшества Найвэна Великолепного о пристойном поведении юных эльфов и о мерзких людишках, которые совершенно не умеют беречь родную природу, грозила затянуться надолго. А весь смысл мог многочасовой нравоучительной болтовни уместиться в двух словах – это был человеческий участок Синей зоны, а до эльфийских земель предстояло еще целый день ехать.
Имар, правда, сжалился над мальчишкой и украдкой шепнул ему, что уже через час они прибудут в Пэлатти . Вдохновленный близостью спасения, Ильсан глубоко вздохнул и, состроив заинтересованную мордашку, приготовился слушать. Или делать вид, что слушает. Это у него тоже неплохо получалось.
В город они прибыли точно по расписанию – через час. Правда, тот, кто назвал это место городом, явно погорячился. Рынок ему подходило больше. Просто один огромный рынок. Здесь и простых жителей почти нет, либо торговцы, либо покупатели. А еще хозяева и работники различных ресторанчиков, пивнушек, постоялых дворов, ночлежек, борделей…
- Слышь, мелкий, - толкнул его в бок Илиас, - рано еще тебе это знать.
- Илиас, ты что, мысли мои читаешь? – опешил мальчишка. – Откуда тогда знаешь, о чем я думаю?
- А не надо, так явно на бордель пялиться, - поддержал друга Имар, проследив, что Найвэн и остальные уже зашли в корчму. Эльф озорно подмигнул мальчику и прошептал с самым заговорщицким видом: - Не ходи туда. Там такое можно увидеть!
Интригующее начало! Ильсан только-только навострил ушки, чтобы узнать, что же такое увидал там его ушастый дружок (хотя и подозревал, что юный делар никогда в подобных заведениях не был), но тут какие-то аражи принесли Пайвэ.
- Чего застряли? Вас только и ждут, - нудным голосом процедил он.
- Уже идем, - с самым невинным видом кивнул Ильсан. - Мы тут с Имаром поспорили немного, обсуждали одну профессию, где требуется огромное терпение и сноровка. Вот Имарианзинтэль утверждает, что вы с этим справитесь как никто. А я что-то сомневаюсь…
Эльф удивленно глянул на собрата, не веря, что его так высоко ценят, но заметив серьезное выражение лица Имара (и как только удержал-то?), надменно улыбнулся и со словами: «Да, я лучший во всем!» - гордо удалился.
Интересно, а утонченным эльфам можно так дико ржать? Эх, и почему их Найвэн не видит? Хотя хорошо, что не видит, опять ведь Ильсану все шишки достанутся – дескать, это он Имара с Илиасом с пути истинного сбивает.
Когда, отхохотавшись, они ввалились в трактир, оказалась, что комнаты и еда уже заказаны, и их спутники восседают за столом в ожидании обеда.
- Вы чего так долго? – ехидно хмыкнул Сейфи.
- Так бордель рассматривали, - честно ответил Ильсан, но, перехватив зверский взгляд Пайвэ, быстренько поправился. – Вернее, сначала у нас научный спор вышел, а потом мы бордель увидели…
- Ильсан, как тебе не стыдно! – недовольно скривился делар Линтаравэй. - Ты что, не можешь сказать, к примеру, "гостиница"?
- Конечно, делар Найвэнмуаринтаэль, - послушно кивнул мальчишка, лучезарно улыбнувшись, - я тоже сразу подумал, что это гостиница, а потом пригляделся - бордель!
- Ильсан! – аж побагровел эльф. – Замолчи сейчас же! Эйрифисейнталь, вам необходимо срочно заняться образованием своего сына. Он не знает элементарных вещей!
- Лично? - серьезно уточнил оборотень, а Ильсан с Имаром переглянулись, с трудом подавив улыбку. - Не думаю, что это хорошая идея. А вот опытную наставницу поискать можно.
И чего это с остальными эльфами такое странное творится – рот ладошкой закрывают и отворачиваются? Смущаются, что ли? Или в борделе ни разу не были? Вот урсы точно были – вон как довольно ржут за соседним столиком.
Короче, обед прошел в теплой дружеской обстановке. Но что-то Ильсану подсказывало, что еще одной нудной познавательной лекцией он обеспечен.
Барбариска
Благодаря Бумеру мы существенно обогнали обоз и добрались до городка еще затемно. Особой фантазией основатели, видимо, не отличались, назвав свой город просто и незамысловато – Пост-ив, что в переводе означало «у Поста». Изначально на небольшом пропускном пункте, носившем гордое название Пост, поставили лишь будку с окошком, куда следовало вносить пошлину, и казарму для стражи. Правда, сие кособое сооружение больше смахивало на сарай, да, собственно, им и являлось, пока по обе стороны от стены не выросли таверны, магазинчики, рынок и прочие нужные и полезные для жизни учреждения. Тогда то и местный гарнизон, состоящий из четверых бравых стражников, было решено увеличить. Постройка новой казармы ввела местного градоправителя в непомерные траты, но быстро окупилась на столь же солидных взятках за проход через Пост не очереди. А судя по роскошному особняку самого градоправителя, не только большая часть взяток, но непосредственно пошлины шли в безразмерный карман пэра Юнчера.
Грань, озаряющая окрестности изумрудной зеленью, простиралась во все сторон, насколько хватало глаз, и в темноте смотрелась особенно эффектно. В прошлый раз облепившие стену джунгли и яркий дневной свет значительно принижали ее величественность и монументальность. Здесь же помимо трехметровой полосы отчуждения, поросшей только травой и редкими низенькими кустарниками, вдоль всей Грани тянулся силовой заградительный барьер, который, сливаясь с гранью, искажал ее цвет, делая его немного темнее, и бросал на землю диковинные зеленые тени. А главное, отлично выполнял свою главную функцию, не пропуская никого в обход Поста и кармана пэра Юнчера.
Разумеется, сил и средств на такую стену у градоправителя не было, поставили эту защиту жители Зеленой, что б к ним «никакая гадость с этой стороны не лезла». А пэр Юнчер, сволочь пузатая, к этой кормушке просто примазался, мешая честным людям работать.
Ругать пэра Юнчера наш проводник, тощий нескладный подросток с хитровато бегающим взглядом и «честного человека» ничем не напоминающий, мог часами. К счастью, к гостинице, на удивление презентабельного вида, мы добрались куда быстрее. Поклонившись Айверину, парнишка исчез также быстро и незаметно, как и появился. Хозяин гостиницы, высокий мужчина с ухоженными бакенбардами и цепким внимательным взглядом, увидев знак, поданный Шей'таром, уважительно кивнул и расплылся в радушной улыбке. Нам тут же были предложены все мыслимые и немыслимые блага, какими только располагала данное заведение. Айверин благосклонно кивнул, ограничившись ужином, двумя неплохими комнатами и обещанием найти нам проводника до Янкара. К тому же, странный знак из замысловато сложенных пальцев, значение которого Ай объяснять отказался, обеспечил нас приличным кредитом, но волшебным, к сожалению, не был - завтра к вечеру и комнаты, и ужин, и проводника следовало оплатить. Когда же я попыталась его повторить (правда, безуспешно), Шей'тар зашипел разъяренной кошкой, заявив, что, не имея нужного ранга, знак ар показывать нельзя - это чревато существенным сокращением срока жизни.
А нам и продать-то, кроме коня, нечего. Да и тот поначалу продаваться отказывался, как и оставаться одному в конюшне. Пришлось уговаривать. Помогла Лерка, вернее, огромный кусок колбасы в ее руках. Под обалдевшим взглядом конюха Бумер выхватил у девочки колбасу, задумчиво ее прожевал и милостиво кивнул, позволяя увести себя в стойло.
Вернувшись в комнату, мы застали у постели Шей'тара низенького лысоватого мужичка в сером сюртуке и слуховой трубкой в руках. Осмотрев больного, врач поцокал языком, потер переносицу и огорченно развел руками. Поставил на стол склянку с темным, резко пахнущим отваром:
- Подарок от заведения, - пояснил он, подхватил стоящую у кровати трость и вышел.
- Что он сказал? – обеспокоенно спросила я.
- Сама же слышала, ничего, - усмехнулся Айверин. – Ар-диар нужен. Иначе… - он замолчал, но я и так поняла, что будет иначе.
- А разве это не…? – Лерка сунула свой любопытный нос в склянку и недовольно поморщилась.
- Нет, просто укрепляющий отвар. Подарок от заведения, - насмешливо фыркнул мужчина, потерев затекшую шею. – Боятся, что я здесь загнусь.
- Не смей так говорить! – возмутилась я. – Мы обязательно найдем тебе противоядие. Завтра прямо с утра на рынок, продадим Бумера, а потом сразу в Янкар.
Айверин печально улыбнулся, отхлебнул из склянки, скривился и тут же вернул улыбку на место, на этот раз не горькую, а плутовато-торжествующую. Выслушав познавательную лекцию о правилах продажи, о выборе подходящего лоха, то бишь, покупателя, и о своевременном стратегическом отступлении, я решительно отправила Айверина спать, заявив, что и без него прекрасно знаю, что значит «сделать ноги». И вообще, утро вечера мудренее – будет утро, будут деньги.
Шей'тар покорно позволил отвести себя в кровать и даже попытался приобнять, но болезнь взяла свое, и мужчина бессильно откинулся на подушки, со вздохом закрыв глаза. Отправив Лерку в комнату Сэма, я вновь намочила полотенце, почти мгновенно сохнущее на горячем лбу Ая, и пододвинула кресло поближе к его кровати. Отвар местного доктора не помог, жар не спадал, и парень всю ночь метался в бреду, уснув лишь под утро. На рассвете я не выдержала и влила в приоткрытый рот мужчины новую порцию настоя Тарланны, наплевав на предупреждение знахарки, что лекарство лучше давать строго по часам. Спокойно выжидать положенное время и смотреть, как он мучается, я просто не могла.
Заснула я прямо в кресле, и утром ныла буквально каждая мышца. Но легкий шорох с кровати заставил меня вскочить, позабыв про все свои болячки. Настой наконец подействовал, и температура спала. Ай даже нашел в себе силы (не без моей помощи) сесть, прислонившись к спинке кровати, лежать он категорически отказывался. Его одежда промокла и пропиталась потом. Заглянувшему к нам Сэму я велела притащить таз с водой и отправила кормить Бумера, а сама принялась расстегивать рубашку Айверина.
Хотя идея выспаться была неплоха. Раз уж все куклы спят, то и ему сам бог велел. Вот он сам себе и велел. Ведь, как ни крути, он бог этого мира, да и остальных миров Калейдоскопа. Осталось только в права наследства вступить. Правда, мама говорит, что с этим сложности какие-то. И злится, когда дядя об этом заговаривает. Они вообще часто ругаться стали. И Умар не всегда был согласен с мамой. Может, ал'Руот им и родственник, но ведь нельзя отрицать тот факт, что он преступник. Хотя и дядя Нарвис тоже не прав, отказывая ему в возможности исправиться. А может, прав – ведь за четыреста лет ал'Руот так ничего и не сделал.
Да ну его в Бездну! Не сделал и не сделал. Умар и сам справится. Осталось только в игре победить. Маме точно понравится.
На этой умиротворяющей мысли Умару удалось выкинуть все остальные из головы и наконец уснуть, предварительно забаррикадировав дверь в комнату отдыха каменной стеной.
В целом ночь прошла спокойно – каменную стену никто не пробил, хотя попытки были. Умар, не открывая глаз, подпитывал заклинание и переворачивался на другой бок, натягивая одеяло на голову и делая мысленную зарубку, поквитаться за ругань, доносящуюся из коридора даже сквозь прочные звукоизолирующие стены. У Ильсана тоже все было в порядке. По крайней мере, трупов на постоялом дворе не нашли. Возможно, в лесу какого эльфика и прихлопнули, но мальчишка об этом не думал, радуясь, что сквозь их охрану душегубу пробраться не удалось. Или этот гад просто отдохнуть решил? Не может же он без выходных и перерывов на обед работать?
Когда вся команда, включая Найвэна и Сейфи, собралась в обеденной зале на первом этаже, и все тот же нахальный мальчишка-разносчик притащил завтрак, Ильсан понял, что время для его страшной мести пришло.
- Хотите веселую историю послушать? – невинно поинтересовался он.
- Хотим! – Неор радостно захлопала в ладоши, опередив нахмурившегося и собирающегося что-то сказать Сейфи.
- Отлично! Слушайте.
Решил как-то хайтаррасс проверить, какая раса круче. Поймал эльфа, поставил перед ним пять бутылок гномьего самогона и говорит:
- Сколько выпьешь, эльф?
Тот глянул с возмущением и отвечает:
- Ни одной. Здесь только самогон, а перворожденные пьют исключительно прекрасные эльфийские вина.
Хайт тем временем приводит пять красоток, на любой вкус: и брюнетки, и блондинки, и рыженькие.
- Сколько сможешь полюбить?
Эльф с грустью:
- Одну, так как остальные человечки.
- Мало, - говорит хайт, сжирает эльфа и отправляется дальше. Ловит гнома, предлагает те же пять бутылок.
- Сколько выпьешь, гном?
- О, это же наш самогон, эликсир номер двести пятьдесят восемь. Только три бутылки и осилю.
- Мало, - говорит хайтаррасс.
Показывает девушек:
- Сколько сможешь полюбить?
- Так одну – они ж дылды такие, я пока до первой допрыгну – устану.
- Мало, - говорит хищник, съедает и его.
Теперь очередь человека. Тот выпивает четыре бутылки, падает без сил и засыпает.
- Слабак, - смеется хищник, закусывая мужичком.
Смотрит хайтаррасс, а под кустом оборотень спит, хватает его и подсовывает пять бутылок:
- Сколько выпьешь?
- Шесть!
- Но тут только пять!!!
- А какой оборотень ходит в гости без бутылки!
Выпивает. Хайт приводит девиц:
- Сколько сможешь полюбить?
- Шесть.
- Ты обалдел, что ли, блохастый? Здесь же только пять!
- А ты, прозрачненький, мне тоже понравился.
Умар никогда не слышал такого хохота, а еще эльфы, называется. Орки за соседним столиком и то культурнее ржут. Главный герой анекдота тоже улыбался, но так многозначительно, что мальчишка даже струхнул, поспешно прикусив язычок. Тем более что предстоящий переход из одной зоны в другую не особо располагал к шуточкам. С обычными приступами этот переход не шел ни в какое сравнение – выкручивало так, что хоть голову отрывай и выбрасывай. Отпускало, правда, тоже быстро. Но трясти начинало еще задолго до перехода.
Умару хватило и воспоминаний, и он малодушно сбежал. Правда, признаваться в этом он не собирался, даже себе. У него там Барбариска, между прочим, без присмотра. Проверить бы надо. Но, похоже, вариатор был с этим категорически не согласен, раз за разом возвращая грейма к Ильсану. Помянув Бездну Рувала и всех ее тварей, ал'Никс выключил чертов прибор и отправился завтракать. Выждав нужное время, повторил попытку. Связь, как он и предполагал, вновь установилась с мальчишкой, но, к счастью, переход в Синюю зону эльфы уже миновали, о чем напоминали только легкая слабость и мельтешащие перед глазами мушки.
Синяя зона мальчишку разочаровала. И уж таких мучений точно не стоила.
Где величественные коэлны, где стройные юлтары с резными серебристыми листьями? Где искрящиеся в густой траве прозрачные ручьи?
Река, через которую они недавно переправились на пароме, ничем эльфийские ручьи не напоминала, а если вода и блестела на солнце, то от маслянистых радужных пятен. А рыбки и вовсе кверху брюхом плавали.
А вот говорить, что в свинарнике бабки Астахи чище в их распрекрасной Синей зоне, не стоило. Лекция его пресветлейшества Найвэна Великолепного о пристойном поведении юных эльфов и о мерзких людишках, которые совершенно не умеют беречь родную природу, грозила затянуться надолго. А весь смысл мог многочасовой нравоучительной болтовни уместиться в двух словах – это был человеческий участок Синей зоны, а до эльфийских земель предстояло еще целый день ехать.
Имар, правда, сжалился над мальчишкой и украдкой шепнул ему, что уже через час они прибудут в Пэлатти . Вдохновленный близостью спасения, Ильсан глубоко вздохнул и, состроив заинтересованную мордашку, приготовился слушать. Или делать вид, что слушает. Это у него тоже неплохо получалось.
В город они прибыли точно по расписанию – через час. Правда, тот, кто назвал это место городом, явно погорячился. Рынок ему подходило больше. Просто один огромный рынок. Здесь и простых жителей почти нет, либо торговцы, либо покупатели. А еще хозяева и работники различных ресторанчиков, пивнушек, постоялых дворов, ночлежек, борделей…
- Слышь, мелкий, - толкнул его в бок Илиас, - рано еще тебе это знать.
- Илиас, ты что, мысли мои читаешь? – опешил мальчишка. – Откуда тогда знаешь, о чем я думаю?
- А не надо, так явно на бордель пялиться, - поддержал друга Имар, проследив, что Найвэн и остальные уже зашли в корчму. Эльф озорно подмигнул мальчику и прошептал с самым заговорщицким видом: - Не ходи туда. Там такое можно увидеть!
Интригующее начало! Ильсан только-только навострил ушки, чтобы узнать, что же такое увидал там его ушастый дружок (хотя и подозревал, что юный делар никогда в подобных заведениях не был), но тут какие-то аражи принесли Пайвэ.
- Чего застряли? Вас только и ждут, - нудным голосом процедил он.
- Уже идем, - с самым невинным видом кивнул Ильсан. - Мы тут с Имаром поспорили немного, обсуждали одну профессию, где требуется огромное терпение и сноровка. Вот Имарианзинтэль утверждает, что вы с этим справитесь как никто. А я что-то сомневаюсь…
Эльф удивленно глянул на собрата, не веря, что его так высоко ценят, но заметив серьезное выражение лица Имара (и как только удержал-то?), надменно улыбнулся и со словами: «Да, я лучший во всем!» - гордо удалился.
Интересно, а утонченным эльфам можно так дико ржать? Эх, и почему их Найвэн не видит? Хотя хорошо, что не видит, опять ведь Ильсану все шишки достанутся – дескать, это он Имара с Илиасом с пути истинного сбивает.
Когда, отхохотавшись, они ввалились в трактир, оказалась, что комнаты и еда уже заказаны, и их спутники восседают за столом в ожидании обеда.
- Вы чего так долго? – ехидно хмыкнул Сейфи.
- Так бордель рассматривали, - честно ответил Ильсан, но, перехватив зверский взгляд Пайвэ, быстренько поправился. – Вернее, сначала у нас научный спор вышел, а потом мы бордель увидели…
- Ильсан, как тебе не стыдно! – недовольно скривился делар Линтаравэй. - Ты что, не можешь сказать, к примеру, "гостиница"?
- Конечно, делар Найвэнмуаринтаэль, - послушно кивнул мальчишка, лучезарно улыбнувшись, - я тоже сразу подумал, что это гостиница, а потом пригляделся - бордель!
- Ильсан! – аж побагровел эльф. – Замолчи сейчас же! Эйрифисейнталь, вам необходимо срочно заняться образованием своего сына. Он не знает элементарных вещей!
- Лично? - серьезно уточнил оборотень, а Ильсан с Имаром переглянулись, с трудом подавив улыбку. - Не думаю, что это хорошая идея. А вот опытную наставницу поискать можно.
И чего это с остальными эльфами такое странное творится – рот ладошкой закрывают и отворачиваются? Смущаются, что ли? Или в борделе ни разу не были? Вот урсы точно были – вон как довольно ржут за соседним столиком.
Короче, обед прошел в теплой дружеской обстановке. Но что-то Ильсану подсказывало, что еще одной нудной познавательной лекцией он обеспечен.
Барбариска
Благодаря Бумеру мы существенно обогнали обоз и добрались до городка еще затемно. Особой фантазией основатели, видимо, не отличались, назвав свой город просто и незамысловато – Пост-ив, что в переводе означало «у Поста». Изначально на небольшом пропускном пункте, носившем гордое название Пост, поставили лишь будку с окошком, куда следовало вносить пошлину, и казарму для стражи. Правда, сие кособое сооружение больше смахивало на сарай, да, собственно, им и являлось, пока по обе стороны от стены не выросли таверны, магазинчики, рынок и прочие нужные и полезные для жизни учреждения. Тогда то и местный гарнизон, состоящий из четверых бравых стражников, было решено увеличить. Постройка новой казармы ввела местного градоправителя в непомерные траты, но быстро окупилась на столь же солидных взятках за проход через Пост не очереди. А судя по роскошному особняку самого градоправителя, не только большая часть взяток, но непосредственно пошлины шли в безразмерный карман пэра Юнчера.
Грань, озаряющая окрестности изумрудной зеленью, простиралась во все сторон, насколько хватало глаз, и в темноте смотрелась особенно эффектно. В прошлый раз облепившие стену джунгли и яркий дневной свет значительно принижали ее величественность и монументальность. Здесь же помимо трехметровой полосы отчуждения, поросшей только травой и редкими низенькими кустарниками, вдоль всей Грани тянулся силовой заградительный барьер, который, сливаясь с гранью, искажал ее цвет, делая его немного темнее, и бросал на землю диковинные зеленые тени. А главное, отлично выполнял свою главную функцию, не пропуская никого в обход Поста и кармана пэра Юнчера.
Разумеется, сил и средств на такую стену у градоправителя не было, поставили эту защиту жители Зеленой, что б к ним «никакая гадость с этой стороны не лезла». А пэр Юнчер, сволочь пузатая, к этой кормушке просто примазался, мешая честным людям работать.
Ругать пэра Юнчера наш проводник, тощий нескладный подросток с хитровато бегающим взглядом и «честного человека» ничем не напоминающий, мог часами. К счастью, к гостинице, на удивление презентабельного вида, мы добрались куда быстрее. Поклонившись Айверину, парнишка исчез также быстро и незаметно, как и появился. Хозяин гостиницы, высокий мужчина с ухоженными бакенбардами и цепким внимательным взглядом, увидев знак, поданный Шей'таром, уважительно кивнул и расплылся в радушной улыбке. Нам тут же были предложены все мыслимые и немыслимые блага, какими только располагала данное заведение. Айверин благосклонно кивнул, ограничившись ужином, двумя неплохими комнатами и обещанием найти нам проводника до Янкара. К тому же, странный знак из замысловато сложенных пальцев, значение которого Ай объяснять отказался, обеспечил нас приличным кредитом, но волшебным, к сожалению, не был - завтра к вечеру и комнаты, и ужин, и проводника следовало оплатить. Когда же я попыталась его повторить (правда, безуспешно), Шей'тар зашипел разъяренной кошкой, заявив, что, не имея нужного ранга, знак ар показывать нельзя - это чревато существенным сокращением срока жизни.
А нам и продать-то, кроме коня, нечего. Да и тот поначалу продаваться отказывался, как и оставаться одному в конюшне. Пришлось уговаривать. Помогла Лерка, вернее, огромный кусок колбасы в ее руках. Под обалдевшим взглядом конюха Бумер выхватил у девочки колбасу, задумчиво ее прожевал и милостиво кивнул, позволяя увести себя в стойло.
Вернувшись в комнату, мы застали у постели Шей'тара низенького лысоватого мужичка в сером сюртуке и слуховой трубкой в руках. Осмотрев больного, врач поцокал языком, потер переносицу и огорченно развел руками. Поставил на стол склянку с темным, резко пахнущим отваром:
- Подарок от заведения, - пояснил он, подхватил стоящую у кровати трость и вышел.
- Что он сказал? – обеспокоенно спросила я.
- Сама же слышала, ничего, - усмехнулся Айверин. – Ар-диар нужен. Иначе… - он замолчал, но я и так поняла, что будет иначе.
- А разве это не…? – Лерка сунула свой любопытный нос в склянку и недовольно поморщилась.
- Нет, просто укрепляющий отвар. Подарок от заведения, - насмешливо фыркнул мужчина, потерев затекшую шею. – Боятся, что я здесь загнусь.
- Не смей так говорить! – возмутилась я. – Мы обязательно найдем тебе противоядие. Завтра прямо с утра на рынок, продадим Бумера, а потом сразу в Янкар.
Айверин печально улыбнулся, отхлебнул из склянки, скривился и тут же вернул улыбку на место, на этот раз не горькую, а плутовато-торжествующую. Выслушав познавательную лекцию о правилах продажи, о выборе подходящего лоха, то бишь, покупателя, и о своевременном стратегическом отступлении, я решительно отправила Айверина спать, заявив, что и без него прекрасно знаю, что значит «сделать ноги». И вообще, утро вечера мудренее – будет утро, будут деньги.
Шей'тар покорно позволил отвести себя в кровать и даже попытался приобнять, но болезнь взяла свое, и мужчина бессильно откинулся на подушки, со вздохом закрыв глаза. Отправив Лерку в комнату Сэма, я вновь намочила полотенце, почти мгновенно сохнущее на горячем лбу Ая, и пододвинула кресло поближе к его кровати. Отвар местного доктора не помог, жар не спадал, и парень всю ночь метался в бреду, уснув лишь под утро. На рассвете я не выдержала и влила в приоткрытый рот мужчины новую порцию настоя Тарланны, наплевав на предупреждение знахарки, что лекарство лучше давать строго по часам. Спокойно выжидать положенное время и смотреть, как он мучается, я просто не могла.
Заснула я прямо в кресле, и утром ныла буквально каждая мышца. Но легкий шорох с кровати заставил меня вскочить, позабыв про все свои болячки. Настой наконец подействовал, и температура спала. Ай даже нашел в себе силы (не без моей помощи) сесть, прислонившись к спинке кровати, лежать он категорически отказывался. Его одежда промокла и пропиталась потом. Заглянувшему к нам Сэму я велела притащить таз с водой и отправила кормить Бумера, а сама принялась расстегивать рубашку Айверина.
