- Кого?
- Того, кто аукцион проводит. Такой неземной красавчик в мундире с медальками, - Император широко улыбнулся во всю огромную пасть, заставив конкурентов меленько задрожать. – И пока вы тут шаритесь, там поди уже очередь выстроилась.
Электорат многозначительно переглянулся и ломанулся наверх еще быстрее, чем вниз.
- Кстати, если вдруг стола еще нет, помните, что я свой принесу и первый в очереди буду! – это Император проорал им уже в спину.
Не ушел только лысый, так и не выпустивший суслика из-за спины. И Алисску попытался сцапать, когда та, убедившись, что зал опустел, запрыгнула в объятия паука, оказавшегося на удивление теплым и мягким. Вирс тоже что-то там кричал, требуя отпустить «малышку», и даже крыс выполз ему на плечо, угрожающе скаля зубы.
И только разлюбезный братец не спешил спасать младшую сестренку, сгибаясь пополам от хохота.
Пришлось все брать в свои руки и в шипасто-кудрявые лапы Императора.
- Так, - Алиска соскользнула на пол и встала, уперев руки в бока, - вы давайте наверх, пока стал все столы и скатерти не разобрали. Ты, Вирс, вниз, мелких поганц… драконцев собирай. А с Импе… с чудовищем мы сами справимся!
Разогнать спевшуюся лысо-сусличную парочку оказалось непросто, но Алисса справилась. В конце концов, ей нужно командный голос вырабатывать. С таким-то будущим мужем!
Стоило им уйти, как усмехающийся во все жвалы Император превратился в «неземного красавчика в мундире с медальками», повертелся, красуясь перед оставшимися зрителями, и со вздохом заявил, что аукцион, который проводит араж, уж точно закончится гораздо быстрее.
Управились претенденты на удивление быстро – на пустыре стояло с десяток столов – и с красной скатертью, и с черной, и в странных пятнах, чертовски похожих на кровь, и вообще без скатертей. Народ сгрудился вокруг бесформенной толпой.
- Так! - рявкнул Шррррр, подходя ближе и позвякивая медальками. - В очередь, сукины дети, в очередь!
И даванул чем-то таким, магическим, что Лиске и самой захотелось бежать к одному из столов. С красной скатертью, разумеется. Император слов на ветер не бросает. Сказал, красный, значит, красный. И те, кто слышал это, тоже ломанулись к красному, едва его не сломав.
Минут через двадцать десяток разномастных шумно ругающихся очередей украшали пустырь.
- Подходи, налетай, подешевело! – вкинув вверх руку, проорал Император. – Так! Стоп, это из другой оперы! А на стоять, я сказал! К столам обратно вернулись. Так! Не стоим! Голосуем! – голос нархана разносился на весь пустырь. - И побольше-побольше!
- Чего больше-то? Денег?
- Каких денег?! Любви, разумеется. Народа к своему Императору! И росписей в тетрадочках! Ну, и к чумазым, конечно же! Вы же сынулек себе выбираете, а не хвост собачий. Хвост собачий – это, знаете ли, вообще вещь дюже бесполезная. То ли дело кошачий!
- Кто кошачий? – опешили из толпы.
- Хвост, конечно же! Кошачий хвост – это же наивысшее проявление божественной красоты!
- Не отвлекайся! – прошипела ему на ухо Алисса.
- Ага! Так, слушаем меня внимательно. Чем больше подписей, тем лучше. Значит, к столу по одному подходим и расписываемся. За этим столиком за то, что обязуетесь любить ребеночка. За этим, - «генерал с медальками» важно шагал вдоль ряда, плюхая на каждый стол по здоровенному талмуду, - за то, что будете холить. Здесь лелеять. Чего?! Кто эти слова не знает, могут вообще отсюда проваливать. Здесь что в попку целовать. Чего? И пошутить нельзя? Просто целовать. Лечить. Учить. Воспитывать. Кормить мороженым. Здесь просто кормить.
- Вкусно кормить, - запищали из-за его спины выстроившиеся мальчишки.
- Ладно вкусно кормить. А здесь, - Шррррр любовно похлопал по красной скатерти, - хранить верность нарханам.
- А это кто?
- А это, - Император наставительно поднял палец, - ангелы-хранители вашей будущей семейной жизни. Потом идем вон туды. – Он указал на огромную стеклянную кастрюлю, неизвестно откуда появившуюся на большом камне у входа в подземелья. – Кидаем туда свое имя.
- А имя то на чем писать?
- На этом, - на красный стол легла стопочка узеньких листочков.
- А кто писать не умеет?
- Выход вон там! Ах, уже научились! Молодцы. Ага, значит, детишек у нас пятнадцать, а папаш… ого столько. Делим-делим-делим. Ого, как в престижном университете – аж десять человек на место. После того, как имя кинули, отходим и встаем полукругом позади столов.
Народ, толкая и споря, бегал от стола к столу, и только лысый, собиравшийся воевать с аражем, направился прямо к кастрюле.
- А он нигде не расписывался! – наябедничала Алисска.
- И не собираюсь в этом спектакле участвовать! – заявил лысый. – Мне вон того, - указал он на Вирса, - и без фокусов. – Кулак впечатлил даже Императора. – А то быстро хвост оторву!
- А чего сразу хвост-то! Хочешь этого – забирай! Малыш, ты же отомстишь этому гаду за дядю Шррррра?! Эй, лысый, куда?! Имя-то скажи. Кого я вызывать буду?!
- Триан Декс.
- Ага, запомнил.
- А как ты его имя сможешь вытащить, если он его в кастрюлю не кидал? – уточнил Вирс.
- То есть больше возражений у тебя нет? – хихикнул «генерал». – Я дурак, что ли, на самотек все пускать. Я уже давно по аурам понял, кто кому подходит. То имя и назову. Все равно же проверять не будут. А ты, Триан, иди отсель. Не привлекай внимания.
Лысый вернулся и встал позади одно из столов. Народ торопливо бегал от стола к столу, от очереди к очереди и со счастливыми улыбками кидал свои имена в кастрюлю.
- Аукцион объявляю открытым! – Император горделиво приосанился, погладил округлое брюшко и залихватски подкрутил большие усищи. - На торги выставляется вон тот чумазый… Эй, чумазый, тебя как зовут.
- Бирк, - послушно отозвался лохматый мальчишка лет шести.
- На торги выставляется Бирк.
Шррррр демонстративно запустил руку в кастрюлю. Поворошил кучу бумажек. И выудив одну, торжественно прочитал:
- Эльди. Ну, кто из-вас Эльди. Выходит, забирай покупку. Ой, - пропищал Император, оборачиваясь к Дюрану - чего щиплешься?! Любовь всей своей жизни, я хотел сказать!
- Того, кто аукцион проводит. Такой неземной красавчик в мундире с медальками, - Император широко улыбнулся во всю огромную пасть, заставив конкурентов меленько задрожать. – И пока вы тут шаритесь, там поди уже очередь выстроилась.
Электорат многозначительно переглянулся и ломанулся наверх еще быстрее, чем вниз.
- Кстати, если вдруг стола еще нет, помните, что я свой принесу и первый в очереди буду! – это Император проорал им уже в спину.
Не ушел только лысый, так и не выпустивший суслика из-за спины. И Алисску попытался сцапать, когда та, убедившись, что зал опустел, запрыгнула в объятия паука, оказавшегося на удивление теплым и мягким. Вирс тоже что-то там кричал, требуя отпустить «малышку», и даже крыс выполз ему на плечо, угрожающе скаля зубы.
И только разлюбезный братец не спешил спасать младшую сестренку, сгибаясь пополам от хохота.
Пришлось все брать в свои руки и в шипасто-кудрявые лапы Императора.
- Так, - Алиска соскользнула на пол и встала, уперев руки в бока, - вы давайте наверх, пока стал все столы и скатерти не разобрали. Ты, Вирс, вниз, мелких поганц… драконцев собирай. А с Импе… с чудовищем мы сами справимся!
Разогнать спевшуюся лысо-сусличную парочку оказалось непросто, но Алисса справилась. В конце концов, ей нужно командный голос вырабатывать. С таким-то будущим мужем!
Стоило им уйти, как усмехающийся во все жвалы Император превратился в «неземного красавчика в мундире с медальками», повертелся, красуясь перед оставшимися зрителями, и со вздохом заявил, что аукцион, который проводит араж, уж точно закончится гораздо быстрее.
Прода от 12.06.2023, 12:08
Управились претенденты на удивление быстро – на пустыре стояло с десяток столов – и с красной скатертью, и с черной, и в странных пятнах, чертовски похожих на кровь, и вообще без скатертей. Народ сгрудился вокруг бесформенной толпой.
- Так! - рявкнул Шррррр, подходя ближе и позвякивая медальками. - В очередь, сукины дети, в очередь!
И даванул чем-то таким, магическим, что Лиске и самой захотелось бежать к одному из столов. С красной скатертью, разумеется. Император слов на ветер не бросает. Сказал, красный, значит, красный. И те, кто слышал это, тоже ломанулись к красному, едва его не сломав.
Минут через двадцать десяток разномастных шумно ругающихся очередей украшали пустырь.
- Подходи, налетай, подешевело! – вкинув вверх руку, проорал Император. – Так! Стоп, это из другой оперы! А на стоять, я сказал! К столам обратно вернулись. Так! Не стоим! Голосуем! – голос нархана разносился на весь пустырь. - И побольше-побольше!
- Чего больше-то? Денег?
- Каких денег?! Любви, разумеется. Народа к своему Императору! И росписей в тетрадочках! Ну, и к чумазым, конечно же! Вы же сынулек себе выбираете, а не хвост собачий. Хвост собачий – это, знаете ли, вообще вещь дюже бесполезная. То ли дело кошачий!
- Кто кошачий? – опешили из толпы.
- Хвост, конечно же! Кошачий хвост – это же наивысшее проявление божественной красоты!
- Не отвлекайся! – прошипела ему на ухо Алисса.
- Ага! Так, слушаем меня внимательно. Чем больше подписей, тем лучше. Значит, к столу по одному подходим и расписываемся. За этим столиком за то, что обязуетесь любить ребеночка. За этим, - «генерал с медальками» важно шагал вдоль ряда, плюхая на каждый стол по здоровенному талмуду, - за то, что будете холить. Здесь лелеять. Чего?! Кто эти слова не знает, могут вообще отсюда проваливать. Здесь что в попку целовать. Чего? И пошутить нельзя? Просто целовать. Лечить. Учить. Воспитывать. Кормить мороженым. Здесь просто кормить.
- Вкусно кормить, - запищали из-за его спины выстроившиеся мальчишки.
- Ладно вкусно кормить. А здесь, - Шррррр любовно похлопал по красной скатерти, - хранить верность нарханам.
- А это кто?
- А это, - Император наставительно поднял палец, - ангелы-хранители вашей будущей семейной жизни. Потом идем вон туды. – Он указал на огромную стеклянную кастрюлю, неизвестно откуда появившуюся на большом камне у входа в подземелья. – Кидаем туда свое имя.
- А имя то на чем писать?
- На этом, - на красный стол легла стопочка узеньких листочков.
- А кто писать не умеет?
- Выход вон там! Ах, уже научились! Молодцы. Ага, значит, детишек у нас пятнадцать, а папаш… ого столько. Делим-делим-делим. Ого, как в престижном университете – аж десять человек на место. После того, как имя кинули, отходим и встаем полукругом позади столов.
Народ, толкая и споря, бегал от стола к столу, и только лысый, собиравшийся воевать с аражем, направился прямо к кастрюле.
- А он нигде не расписывался! – наябедничала Алисска.
- И не собираюсь в этом спектакле участвовать! – заявил лысый. – Мне вон того, - указал он на Вирса, - и без фокусов. – Кулак впечатлил даже Императора. – А то быстро хвост оторву!
- А чего сразу хвост-то! Хочешь этого – забирай! Малыш, ты же отомстишь этому гаду за дядю Шррррра?! Эй, лысый, куда?! Имя-то скажи. Кого я вызывать буду?!
- Триан Декс.
- Ага, запомнил.
- А как ты его имя сможешь вытащить, если он его в кастрюлю не кидал? – уточнил Вирс.
- То есть больше возражений у тебя нет? – хихикнул «генерал». – Я дурак, что ли, на самотек все пускать. Я уже давно по аурам понял, кто кому подходит. То имя и назову. Все равно же проверять не будут. А ты, Триан, иди отсель. Не привлекай внимания.
Лысый вернулся и встал позади одно из столов. Народ торопливо бегал от стола к столу, от очереди к очереди и со счастливыми улыбками кидал свои имена в кастрюлю.
- Аукцион объявляю открытым! – Император горделиво приосанился, погладил округлое брюшко и залихватски подкрутил большие усищи. - На торги выставляется вон тот чумазый… Эй, чумазый, тебя как зовут.
- Бирк, - послушно отозвался лохматый мальчишка лет шести.
- На торги выставляется Бирк.
Шррррр демонстративно запустил руку в кастрюлю. Поворошил кучу бумажек. И выудив одну, торжественно прочитал:
- Эльди. Ну, кто из-вас Эльди. Выходит, забирай покупку. Ой, - пропищал Император, оборачиваясь к Дюрану - чего щиплешься?! Любовь всей своей жизни, я хотел сказать!
