Прохладный нос коснулся моих рук и… Это было похоже на мягкую волну, которая смахнула с меня усталость, убрала чувство голода и даже придала немного бодрости!
- Это потрясающе!
- Сильные практики могут жить так столетиями,- лис гибко потянулся. – Сейчас ты кажешься слабосилком и пустышкой, из-за того, что вся твоя сила пошла на прокорм твоего тела. А потому самое время сходить на рынок. Нам нужен хлеб, рисовая мука, немного специй. И разрешение на выход в лес – мясо здесь просто нечеловечески дорогое!
- А в лесу можно охотиться? – нахмурилась я.
- Ну конечно нет,- фыркнул Локи. – Да только кто же меня поймает? Твои сумки с морским сахаром до сих пор в моих духовных кладовых.
- Хомячьи щеки у тебя, а не духовные кладовые,- буркнула я.
А Локи расцвел:
- Этот лис благодарен.
Потом он сел, обернул хвост вокруг лап и, искоса на меня посмотрев, спросил:
- Если эта ино-ти столь добра к этому лису, отчего же она до сих пор не назвала свое имя?
Ой.
- Я настолько привыкла быть безымянной,- повинилась я.- Что совсем не подумала. Танзин назвал меня Лиан Юн.
- Рассветная Горечь?!
Вскочивший лис распушился так, что стал похож на огромный лисий шар! Вот только вылезшие на его лапах кривые, острые когти на корню срезали все мои шутки…
- Полагаю, он был расстроен тем, что…
- Полагаю, сильнейшему практику страны Пяти Храмов стоило бы держать в узде свою тонкую душевную организацию,- прошипел лис. – Он расстроился, а тебе жить с горечью! Я буду звать тебя Лиан Юн Лан. Не обсуждается.
Правда, после этих слов лис сдулся и сгорбился, но…
- Я признаю за тобой это право,- мягко произнесла. – Мне будет приятно, если для тебя я стану Ароматом Орхидеи на Рассвете.
- Разум… Кто-то крадет нашу локву!
Лис несся впереди меня, я же, подхватив полы лаори, с трудом перебирала ногами. Все же обувь в этом мире не сказать, что сильно удобная!
«Но и не деревянная, что уже хорошо», мысленно добавила я.
И чуть не рухнула, увидев нашего воришку.
- Кто ты такой и как посмел посягнуть на локву моей госпожи? – грозно спросил Локи и распушил все свои хвосты.
Я же в этот момент хотела только одного – схватить лиса в охапку и закрыться в доме. Почему?
Потому что перед нами стоял мертвец!
Плотненький такой, телесный. Вот только все цвета, присущие человеческому телу, были уведены в серо-голубую гамму. Но мало того, трава под его ногами покрылась инеем и…
- Этот старик просит прощения,- он поклонился. – Этому старику стыдно.
После чего он продолжил собирать локву. Локи возжег несколько лисьих огней, но… У ног старика светилась сеть в которой бились малыши-лисята.
- Старик, мое имя Лиан Юн Лан,- я шагнула вперед,- и этот павильон теперь принадлежит мне. Как и эти маленькие храбрые лисы, которых ты заточил в сеть. Отпусти их.
Старик снял еще одну локву, уложил в небольшую торбочку, и только после этого освободил духов.
- Зови меня Дао-ран,- ровно произнес он и еще раз поклонился. – Я никогда не воровал при жизни, но вынужден воровать после смерти.
- Это твое мертвое желание? – заинтересовался лис,- ты так хотел украсть что-то, что сейчас не можешь наслаждаться посмертием?
- Как мне им наслаждаться,- старик всплеснул руками,- если моя дочь умерла зимой, а сейчас умирают внуки? Я поднимаюсь из мира Мертвых и прихожу на рынок. Беру рис, беру рыбу и несу внукам. Люди думают, что я вор и привык воровать, вот и после смерти хожу ворую. Такой позор, такой позор.
По лицу мертвого старика потекли серые слезы.
- Я говорил Бай-Юй, что муж ее негодящий, что сердце его лживо, а дух слаб. И что? Он свернул на дорогу темных практик и дошел по ней до самого конца.
- До самого конца?
- До колодца усопших, над которым его подвесили и отворили кровь, чтобы вся она, по капле, стекла вниз,- развернуто пояснил Дао-ран и мне поплохело. – И что сделала моя дочь? Забыв о детях, она решила посвятить себя горю. Павильон разрушен, она мертва, а дети голодают.
- Сироты в нашем мире никому не нужны. Считается, что они приносят горе в дом. Вестники несчастья,- шепнул мне лис. – Как будто они приносят с собой тень смерти родителей.
Старик же, выговорившись, стер с лица слезы и поднял торбу с локвой. Развернувшись он медленно, неловко побрел к выходу из нашего сада. Шаг его был нехороший, рваный. Он раскачивался так, будто давно разучился ходить.
«Хотя почему «будто»? Он наверняка давно уже отвык от телесного тела»
- Я чуть не умерла от ужаса,- выдохнула я, когда серо-голубая фигура в выцветшем лаори скрылась из виду.
- Я бы смог его разорвать,- уверенно произнес Локи. И так же уверенно добавил,- погибли бы вместе. Сильный мертвец. Думаю, в мире Живых он был практиком. И не из последних.
- И я так понимаю, пока локва не закончит плодоносить, мы от него не избавимся,- вздохнула я и подставила ладошку лисятам.
- Можно снять все плоды и сварить их. Сахар-то есть,- лис облизнулся.
А я… Я вдруг подумала о тех сиротах, которых подкармливает Дао-ран. Кто знает, может эта локва их последний шанс? Вряд ли мертвецу удается много унести с рынка.
- Он сказал, что ворует на рынке. Но он так нелепо двигается, что я не верю в это.
Лисята закружили вокруг нас, запищали-затяфкали и Локи, внимательно их выслушав, сказал:
- Сейчас все лавки защищены амулетами от мертвых. А до этого он просто хватал и шел, его догняли и забирали продукты.
- И смысл?
- Кто-то забирал, а кто-то смеялся и отпускал,- лис дернул хвостом,- не нравится мне это. Тот, кто ходит между мирами по собственной воле – опасен.
- Пойдем в дом. Лисята едят обычную еду?
- Духи-то? Нет.
- Тогда ладно,- я пощекотала пальцем подставленное пузико и отпустила летучую лисичку. – Тогда ладно.
В павильоне лис вернулся к вопросу о развитии духовной силы. Он пофыркивал, важно выхаживал и разглагольствовал о том, что люди пошли очень странным путем.
- А все почему? Все потому что вы… Они. Они хотят вознестись на Третье Небо при жизни. И зачем? Вот скажи, что за толк от жизни, в которой ты не почувствуешь ни единого вкуса? Вино, табак, горячая кровь, брызжущая в горло – все это будет для тебя закрыто! А азарт погони? Он от тебя, ты за ним! И, на излете, из последних сил!
Лис прыгнул на подушку и разорвал ее так, что только пух к потолку взлетел:
- Тот, кто находит радость и смысл жизни в созерцании мира, тот найдет Небеса здесь. Тот, кто живет полной жизнью и смиряет свои желания и порывы ради вознесения… Что ж, он будет сильно удивлен. И если вознестись – возможно, то снестись обратно – нет.
- Но неужели этого никто не понимает? – осторожно спросила я.
Локи фыркнул, выплюнул прилипший к клыку пух и проворчал:
- Лисы знают. А люди… Люди почему-то думают, что можно получить огромную, небесную мощь и при этом остаться здесь. Но нет, получив доступ к потокам небесной силы, практик переносится на небо и становится небожителем. На рассвете, кстати, можно увидеть их города.
- Правда?!
- Конечно,- лис кивнул,- сегодня мы опоздали, но завтра… Если захочешь, я подниму тебя достаточно высоко, чтобы увидеть Третье Небо. Смотри только, не опьяней. Клянусь всеми своими хвостами и даже обрубками – нет там ничего хорошего!
- Подожди,- я коснулась гладкого меха,- если можно просто взлететь, то…
- И проплыть сквозь мираж,- лис усмехнулся,- в наших облаках лишь отражение Третьего неба. Ты не увидишь небожителей, только их дома, улицы, фонтаны и сады. А теперь заниматься! Иначе тебе придется увидеть черные скалы мира мертвых!
Рассмеявшись, я не удержалась и спросила:
- А для этого нужно вырыть ямку в земле?
- Нет,- фыркнул Локи,- достаточно посмотреть в темный болотный омут. Вот только оттуда на тебя тоже могут посмотреть. А теперь садись или ложись, или полуприсядь… Ну ты помнишь, да? Сегодня ты будешь раскачивать свой потенциал пуховым перышком.
Локи заставил меня удерживать перо воображаемой рукой. Во-первых, первые тридцать или сорок попыток у меня получалось. А во-вторых, та единственная удача поразила меня в самое сердце! Перышко оказалось тяжелым! Тяжеленным! То, что я могла сдуть в сторону выдохом, оказалось неподъемным для моей «воображаемой руки». Так что за несколько секунд, что мне удавалось удерживать перо в воздухе, я истратила все свои невеликие силы и сейчас остро нуждалась в пище.
- Люди идут другим путем, они разделили путь на отрезки, выстроили их в длинную дорогу и идут по ней. Вначале полностью изучают одно, затем другое и так далее,- пофыркивал лис, пока я накрывала на стол. – Почему нельзя выбрать до семи дисциплин и изучать их одновременно? Я не понимаю.
- Ты не думал стать учителем?
- А отчего, ты считаешь, в нашем саду так много духов? Они слушают каждое мое слово,- Локи зевнул,- лисы не были сильнейшими духовными зверями. Но и низшими тоже не были. Похоже, пока я был в камне, кто-то или что-то уничтожило всех старших и молодая поросль просто не знает, как правильно развиваться.
Локи сел на задние лапы и, призвав лисий огонь, помог мне закончить со столом.
Но… У нас было немного еды (и я не буду спрашивать, откуда мой лис взял то, чего еще вчера не было), однако же все было питательным. Немного курицы, побольше рыбы, белоснежный рис и много-много зелени. И лепешки. И кусочки локвы в диком меду.
- После занятий практик должен много есть,- тихо сказал Локи. – Я же не зря ночь не спал?
- Палочки не по руке,- отовралась я.
Лис не поверил, но промолчал.
Через пару минут я не выдержала:
- Сколько правды в историях о сиротах? Я имею ввиду тень смерти и вот это все.
- Нисколько,- зевнул лис. – Есть духовные проклятья, которые убивают всю семью и передаются от родственника к родственнику. И люди пытались сбежать от смерти. Ну так проклятье и так дойдет, птицы на крыльях принесут, звери на лапах доставят. По воде, опять же, такие вещи хорошо путешествуют.
- Тогда почему…
- Потому что очень удобно,- лис отложил палочки и серьезно на меня посмотрел.- Очевидно, что у сироты нет поддержки ни отца, ни матери. Как правило, нет и достатка – соседи забирают вещи за то, что помогли провести смертные обряды. И кому нужны лишние рты? Сироту не заставишь работать – закон запрещает. Девочку нельзя отдать замуж раньше своих дочерей. И приданое у принятой в дом сироты должно быть не хуже, чем у сестер. И вместе с тем никто не посмеет признать, что из выгоды отказывает сиротам в приюте. А вот боязнь смерти, боязнь принести тени в свой дом и погубить свой род – это другое.
Лис подхватил палочками кусочек рыбки и, пихнув угощение в пасть, тщательно прожевал его и продолжил:
- Но если сироты имеют достаток, тогда можно гордо заявить, что не убоишься смерти.
- Я поняла, спасибо,- прищурившись, я посмотрела на лиса,- Поможешь собрать корзинку с едой?
- Не в нашем положении едой разбрасываться,- вздохнул Локи,- но я способен тебя понять. У тебя душа духовного зверя, а не человека. Только давай вначале сами поедим – не принято есть ту еду, что гость приносит хозяину. А ты заболеешь, если не будешь восполнять утраченную энергию.
- Это потрясающе!
- Сильные практики могут жить так столетиями,- лис гибко потянулся. – Сейчас ты кажешься слабосилком и пустышкой, из-за того, что вся твоя сила пошла на прокорм твоего тела. А потому самое время сходить на рынок. Нам нужен хлеб, рисовая мука, немного специй. И разрешение на выход в лес – мясо здесь просто нечеловечески дорогое!
- А в лесу можно охотиться? – нахмурилась я.
- Ну конечно нет,- фыркнул Локи. – Да только кто же меня поймает? Твои сумки с морским сахаром до сих пор в моих духовных кладовых.
- Хомячьи щеки у тебя, а не духовные кладовые,- буркнула я.
А Локи расцвел:
- Этот лис благодарен.
Потом он сел, обернул хвост вокруг лап и, искоса на меня посмотрев, спросил:
- Если эта ино-ти столь добра к этому лису, отчего же она до сих пор не назвала свое имя?
Ой.
- Я настолько привыкла быть безымянной,- повинилась я.- Что совсем не подумала. Танзин назвал меня Лиан Юн.
- Рассветная Горечь?!
Вскочивший лис распушился так, что стал похож на огромный лисий шар! Вот только вылезшие на его лапах кривые, острые когти на корню срезали все мои шутки…
- Полагаю, он был расстроен тем, что…
- Полагаю, сильнейшему практику страны Пяти Храмов стоило бы держать в узде свою тонкую душевную организацию,- прошипел лис. – Он расстроился, а тебе жить с горечью! Я буду звать тебя Лиан Юн Лан. Не обсуждается.
Правда, после этих слов лис сдулся и сгорбился, но…
- Я признаю за тобой это право,- мягко произнесла. – Мне будет приятно, если для тебя я стану Ароматом Орхидеи на Рассвете.
- Разум… Кто-то крадет нашу локву!
Глава 28
Лис несся впереди меня, я же, подхватив полы лаори, с трудом перебирала ногами. Все же обувь в этом мире не сказать, что сильно удобная!
«Но и не деревянная, что уже хорошо», мысленно добавила я.
И чуть не рухнула, увидев нашего воришку.
- Кто ты такой и как посмел посягнуть на локву моей госпожи? – грозно спросил Локи и распушил все свои хвосты.
Я же в этот момент хотела только одного – схватить лиса в охапку и закрыться в доме. Почему?
Потому что перед нами стоял мертвец!
Плотненький такой, телесный. Вот только все цвета, присущие человеческому телу, были уведены в серо-голубую гамму. Но мало того, трава под его ногами покрылась инеем и…
- Этот старик просит прощения,- он поклонился. – Этому старику стыдно.
После чего он продолжил собирать локву. Локи возжег несколько лисьих огней, но… У ног старика светилась сеть в которой бились малыши-лисята.
- Старик, мое имя Лиан Юн Лан,- я шагнула вперед,- и этот павильон теперь принадлежит мне. Как и эти маленькие храбрые лисы, которых ты заточил в сеть. Отпусти их.
Старик снял еще одну локву, уложил в небольшую торбочку, и только после этого освободил духов.
- Зови меня Дао-ран,- ровно произнес он и еще раз поклонился. – Я никогда не воровал при жизни, но вынужден воровать после смерти.
- Это твое мертвое желание? – заинтересовался лис,- ты так хотел украсть что-то, что сейчас не можешь наслаждаться посмертием?
- Как мне им наслаждаться,- старик всплеснул руками,- если моя дочь умерла зимой, а сейчас умирают внуки? Я поднимаюсь из мира Мертвых и прихожу на рынок. Беру рис, беру рыбу и несу внукам. Люди думают, что я вор и привык воровать, вот и после смерти хожу ворую. Такой позор, такой позор.
По лицу мертвого старика потекли серые слезы.
- Я говорил Бай-Юй, что муж ее негодящий, что сердце его лживо, а дух слаб. И что? Он свернул на дорогу темных практик и дошел по ней до самого конца.
- До самого конца?
- До колодца усопших, над которым его подвесили и отворили кровь, чтобы вся она, по капле, стекла вниз,- развернуто пояснил Дао-ран и мне поплохело. – И что сделала моя дочь? Забыв о детях, она решила посвятить себя горю. Павильон разрушен, она мертва, а дети голодают.
- Сироты в нашем мире никому не нужны. Считается, что они приносят горе в дом. Вестники несчастья,- шепнул мне лис. – Как будто они приносят с собой тень смерти родителей.
Старик же, выговорившись, стер с лица слезы и поднял торбу с локвой. Развернувшись он медленно, неловко побрел к выходу из нашего сада. Шаг его был нехороший, рваный. Он раскачивался так, будто давно разучился ходить.
«Хотя почему «будто»? Он наверняка давно уже отвык от телесного тела»
- Я чуть не умерла от ужаса,- выдохнула я, когда серо-голубая фигура в выцветшем лаори скрылась из виду.
- Я бы смог его разорвать,- уверенно произнес Локи. И так же уверенно добавил,- погибли бы вместе. Сильный мертвец. Думаю, в мире Живых он был практиком. И не из последних.
- И я так понимаю, пока локва не закончит плодоносить, мы от него не избавимся,- вздохнула я и подставила ладошку лисятам.
- Можно снять все плоды и сварить их. Сахар-то есть,- лис облизнулся.
А я… Я вдруг подумала о тех сиротах, которых подкармливает Дао-ран. Кто знает, может эта локва их последний шанс? Вряд ли мертвецу удается много унести с рынка.
- Он сказал, что ворует на рынке. Но он так нелепо двигается, что я не верю в это.
Лисята закружили вокруг нас, запищали-затяфкали и Локи, внимательно их выслушав, сказал:
- Сейчас все лавки защищены амулетами от мертвых. А до этого он просто хватал и шел, его догняли и забирали продукты.
- И смысл?
- Кто-то забирал, а кто-то смеялся и отпускал,- лис дернул хвостом,- не нравится мне это. Тот, кто ходит между мирами по собственной воле – опасен.
- Пойдем в дом. Лисята едят обычную еду?
- Духи-то? Нет.
- Тогда ладно,- я пощекотала пальцем подставленное пузико и отпустила летучую лисичку. – Тогда ладно.
Глава 29
В павильоне лис вернулся к вопросу о развитии духовной силы. Он пофыркивал, важно выхаживал и разглагольствовал о том, что люди пошли очень странным путем.
- А все почему? Все потому что вы… Они. Они хотят вознестись на Третье Небо при жизни. И зачем? Вот скажи, что за толк от жизни, в которой ты не почувствуешь ни единого вкуса? Вино, табак, горячая кровь, брызжущая в горло – все это будет для тебя закрыто! А азарт погони? Он от тебя, ты за ним! И, на излете, из последних сил!
Лис прыгнул на подушку и разорвал ее так, что только пух к потолку взлетел:
- Тот, кто находит радость и смысл жизни в созерцании мира, тот найдет Небеса здесь. Тот, кто живет полной жизнью и смиряет свои желания и порывы ради вознесения… Что ж, он будет сильно удивлен. И если вознестись – возможно, то снестись обратно – нет.
- Но неужели этого никто не понимает? – осторожно спросила я.
Локи фыркнул, выплюнул прилипший к клыку пух и проворчал:
- Лисы знают. А люди… Люди почему-то думают, что можно получить огромную, небесную мощь и при этом остаться здесь. Но нет, получив доступ к потокам небесной силы, практик переносится на небо и становится небожителем. На рассвете, кстати, можно увидеть их города.
- Правда?!
- Конечно,- лис кивнул,- сегодня мы опоздали, но завтра… Если захочешь, я подниму тебя достаточно высоко, чтобы увидеть Третье Небо. Смотри только, не опьяней. Клянусь всеми своими хвостами и даже обрубками – нет там ничего хорошего!
- Подожди,- я коснулась гладкого меха,- если можно просто взлететь, то…
- И проплыть сквозь мираж,- лис усмехнулся,- в наших облаках лишь отражение Третьего неба. Ты не увидишь небожителей, только их дома, улицы, фонтаны и сады. А теперь заниматься! Иначе тебе придется увидеть черные скалы мира мертвых!
Рассмеявшись, я не удержалась и спросила:
- А для этого нужно вырыть ямку в земле?
- Нет,- фыркнул Локи,- достаточно посмотреть в темный болотный омут. Вот только оттуда на тебя тоже могут посмотреть. А теперь садись или ложись, или полуприсядь… Ну ты помнишь, да? Сегодня ты будешь раскачивать свой потенциал пуховым перышком.
Локи заставил меня удерживать перо воображаемой рукой. Во-первых, первые тридцать или сорок попыток у меня получалось. А во-вторых, та единственная удача поразила меня в самое сердце! Перышко оказалось тяжелым! Тяжеленным! То, что я могла сдуть в сторону выдохом, оказалось неподъемным для моей «воображаемой руки». Так что за несколько секунд, что мне удавалось удерживать перо в воздухе, я истратила все свои невеликие силы и сейчас остро нуждалась в пище.
- Люди идут другим путем, они разделили путь на отрезки, выстроили их в длинную дорогу и идут по ней. Вначале полностью изучают одно, затем другое и так далее,- пофыркивал лис, пока я накрывала на стол. – Почему нельзя выбрать до семи дисциплин и изучать их одновременно? Я не понимаю.
- Ты не думал стать учителем?
- А отчего, ты считаешь, в нашем саду так много духов? Они слушают каждое мое слово,- Локи зевнул,- лисы не были сильнейшими духовными зверями. Но и низшими тоже не были. Похоже, пока я был в камне, кто-то или что-то уничтожило всех старших и молодая поросль просто не знает, как правильно развиваться.
Локи сел на задние лапы и, призвав лисий огонь, помог мне закончить со столом.
Но… У нас было немного еды (и я не буду спрашивать, откуда мой лис взял то, чего еще вчера не было), однако же все было питательным. Немного курицы, побольше рыбы, белоснежный рис и много-много зелени. И лепешки. И кусочки локвы в диком меду.
- После занятий практик должен много есть,- тихо сказал Локи. – Я же не зря ночь не спал?
- Палочки не по руке,- отовралась я.
Лис не поверил, но промолчал.
Через пару минут я не выдержала:
- Сколько правды в историях о сиротах? Я имею ввиду тень смерти и вот это все.
- Нисколько,- зевнул лис. – Есть духовные проклятья, которые убивают всю семью и передаются от родственника к родственнику. И люди пытались сбежать от смерти. Ну так проклятье и так дойдет, птицы на крыльях принесут, звери на лапах доставят. По воде, опять же, такие вещи хорошо путешествуют.
- Тогда почему…
- Потому что очень удобно,- лис отложил палочки и серьезно на меня посмотрел.- Очевидно, что у сироты нет поддержки ни отца, ни матери. Как правило, нет и достатка – соседи забирают вещи за то, что помогли провести смертные обряды. И кому нужны лишние рты? Сироту не заставишь работать – закон запрещает. Девочку нельзя отдать замуж раньше своих дочерей. И приданое у принятой в дом сироты должно быть не хуже, чем у сестер. И вместе с тем никто не посмеет признать, что из выгоды отказывает сиротам в приюте. А вот боязнь смерти, боязнь принести тени в свой дом и погубить свой род – это другое.
Лис подхватил палочками кусочек рыбки и, пихнув угощение в пасть, тщательно прожевал его и продолжил:
- Но если сироты имеют достаток, тогда можно гордо заявить, что не убоишься смерти.
- Я поняла, спасибо,- прищурившись, я посмотрела на лиса,- Поможешь собрать корзинку с едой?
- Не в нашем положении едой разбрасываться,- вздохнул Локи,- но я способен тебя понять. У тебя душа духовного зверя, а не человека. Только давай вначале сами поедим – не принято есть ту еду, что гость приносит хозяину. А ты заболеешь, если не будешь восполнять утраченную энергию.
