Да что такое?! Приличный человек отвернулся бы и дал ей уйти, чтобы потом ни вздохом, ни взглядом не напомнить о неловком происшествии. Смешно! Разве циркачи умеют себя вести?..
– Что это вы здесь делаете? – он был всего лишь удивлён. – Искали меня? – она дар речи потеряла от такого предположения, а может, и не только от него.
Рик не вытерся, на его коже, слегка тронутой загаром, блестели капли воды. И он весь был сплетён из тугих, крепких, как веревки, мышц. Ну конечно, эти циркачи такое выделывают во время представлений, что просто обязаны отличаться от прочих людей!
– Я не искала. Я не нарочно. Прошу прощения, – сказала она.
– А жену я всегда рад видеть. Тем более такую растрёпанную, – он протянул руку и коснулся непослушного завитка возле её виска. – Купайтесь, вода отличная. Я присмотрю, никто не подойдет.
Она часто задышала, лихорадочно пытаясь подобрать слова, которые доходчиво объяснили бы этому…
Он оскорбительно себя ведёт!
– Я тоже отвернусь, конечно, не переживайте, – понятливо добавил он.
С этим мужчиной сегодня они венчались, поклялись в верности, их благословило Пламя. Они оба не были искренними в Храме, но Пламя благословило!
– Я не буду купаться, эсс… Рик, – сказала она, отступая. – Я лучше вернусь.
– Ринна, постойте, – окликнул он. – Подождите меня, я провожу до деревни. Не нужно ходить одной.
– Вы в качестве сопровождения – плохая защита для репутации, – сказала она, опять невольно скользнув по нему взглядом.
Он засмеялся:
– О да, про репутацию вы вовремя вспомнили.
Ей хотелось на него смотреть, это было наваждение. Порыв ветра со стороны реки, легкий, как дыхание, бросил в лицо запахи воды и тины, зелени и каких-то цветов… и его запах, тонкий и тёплый, с еле заметными мускусными нотами… этот его запах нравился, хотелось ещё, хотелось вдохнуть глубже…
Его глаза вдруг оказались рядом, близко, бездонно-чёрные, его ноздри затрепетали, а ей захотелось подойти и прижаться к нему лицом, почувствовать щекой короткие курчавые волосы у него на груди. Он понимал её. И был на всё согласен. Один шаг, и…
Безумие. У него ведь не чёрные глаза, а показались такими. У него глаза… да, верно, зелёные с коричневыми точками.
Не она, а он шагнул вперед, обнял её обеими руками, не прижимаясь, зато их щёки соприкоснулись, слегка потерлись, и это было так приятно, что пронзило её всю до самых пяток.
– Кошка, – сказал он хриплым шёпотом ей на ухо. – Я так и думал. Ты просто дикая кошка.
– Да вы с ума сошли, эсс! – она опомнилась, наваждение рассеялось.
Она сильно оттолкнула его. С таким же успехом можно было толкать дерево. Но он не спеша отстранился сам.
– Я Рик. Успокойтесь. Мы поговорим потом.
Холстина, которую незадолго до этого он обернул вокруг бёдер, в этот самый момент развязалась и свалилась вниз. Ринна вскрикнула и отшатнулась, он только криво улыбнулся и поднял потерю, вернул на место.
– Прошу прощения. Идите, я сейчас оденусь и пойду следом.
Она почти сбежала, продираясь через кустарник и поцарапав руки.
Он назвал её дикой кошкой. Почему? Что он имел в виду?
Вокруг таверны теперь сновало втрое больше народу, чем час назад.
– Тут ведь праздник! – сообщила Клея, – будут музыка и танцы. Граф прислал овец и бочку вина, чтобы пили и ели за здоровье его наследника!
– Да, как я могла забыть, – вздохнула Ринна.
Второй день торжеств в честь племянника. Странная блажь – устраивать шум на всё графство. Отец так не делал. То есть в честь рождения наследника – это само собой, даже не обсуждается, и положенный салют, и праздник, но трехлетие и прочие возрасты у них отмечались только дома, без размаха, застолье для узкого круга и довольно скромные подарки – и всё. Когда-то, на её семилетие, отец принёс Мику… Не нынешнюю, а другую, первую ее рысь. Рысёнка. Сам он таем не был, дар Ринна получила от матери, а любой дар надо приручать. Поэтому появилась Мика, а с ней и наставница Исминельда. К тому времени мамы уже два года как не было на свете.
Внизу, прямо под окнами, накрывали длинные столы. Значит, тут и съедят тех самых присланных баранов и выпьют то самое вино! Ещё и цирк приехал. Им придётся ночевать посреди деревенской гулянки! Немыслимо…
Ринна выглянула в коридор, окликнула проходящую служанку – та даже не оглянулась. Тогда она дошла до конца коридора, оказавшись прямо над обеденным залом. Внизу женщина за стойкой протирала чашки – хозяйка?
– Эсса? Мне нужна горничная! Поторопитесь, пожалуйста!
– Обождите, милочка! – бросила та нехотя, – мы тут с ног сбиваемся!
Леди Ринна Венеш теперь стала «милочкой», и слуги не бежали к ней со всех ног по первому зову. Вот бы назваться…
Она вернулась в комнату, присела к зеркалу и занялась причёской, только закончила приводить себя в порядок, как в дверь постучали. Служанка?
Это был Рик. И он тоже приоделся, в коричневый камзол из шёлка с серебристыми пуговицами. Отнюдь не по последней моде, но Ринне понравилось уже то, что он оделся достаточно прилично.
– Здешнюю прислугу надо разогнать всю, непонятно, как хозяин позволяет такое отношение, – пожаловалась она Рику, – я не могу дождаться горничной. И вообще, мне нельзя без горничной! Надо нанять кого-нибудь. Потом выставите счёт, я оплачу, и за прислугу, и за остальное! Мы, Венеши, платим по счетам!
– Я знаю, что платить надо деньгами, а не обещаниями, – с легкой иронией заметил Рик. – Граф, конечно, может сначала обещать, а потом платить, ему не откажут. А вот к циркачам другое отношение. К тому же известно, что в слугах циркачи не нуждаются и деньгами не сорят. Да, дорогая жена?
Ринна дернула плечом и собралась возразить, но он продолжал:
– Желаете всем тут объявить, что их почтила присутствием сестра владетеля? Да, тогда забегают. Только я не стал бы так делать.
– Вы считаете, мне надо бояться? И кого же?!
Рик пожал плечами:
– Хотя вы и ушли в чём были, кто-то да решит, что у вас что-то осталось, так? Теперь, когда не стало защиты Венешей, почему бы не попробовать вас ощипать? Осторожность не помешает.
Ринна промолчала. Такая очевидная вещь до сих пор не приходила ей в голову.
– Будьте добры, не дразните гусей, – попросил Рик. – Постарайтесь. Я не стану нанимать служанок. Откуда у циркача деньги на прислугу? Да и как это будет выглядеть в цирке?
Это было резонно, но Ринне не нравилось. Особенно намёки на опасность.
– Мы договорились, – подвёл итог Рик, – пойдёмте ужинать.
– Почему я не могу попросить еду в комнату?
– Не надо прятаться. Я сказал, что вы артистка из столицы, и мы женаты, – он улыбнулся. – Кстати, предупредил, чтобы нас не поздравляли. Сможете представить, что мы давно супруги и уже надоели друг другу?
– Хорошо, – она холодно кивнула. – Только я не стану задерживаться за столом.
– Конечно. И вас не съедят вместо жаркого, – взяв её за руку, он невзначай погладил её ладонь большим пальцем. – Давайте поиграем немного?
Рик Кан был только циркач, но он всякий раз оказывался на шаг впереди леди Ринны Венеш, и говорил, что ей следует делать. Она терялась. Это её задевало.
На столе всего было вдосталь – пирогов и блинов, жареного с пряностями и тушёного мяса, блюд из овощей, которыми одарила в этом году урожайная осень, рассыпчатой каши. Не было тех изысков, что подавались на стол в Ленгаре, и, конечно, не было чопорности, царившей за тем столом. Вот интересно, а что происходит сейчас за тем столом?..
Циркачи и жители деревни сидели вперемешку, ели, пили вино из разномастных высоких стаканов. Ринна тоже отпила вина, оно оказалось не слишком вкусным – далеко не лучшее вино Клайк выкатил из своих погребов для жителей графства. Но, кажется, все были довольны.
– Вот, любовь моя, – Рик, сидящий рядом, подвинул ей стакан с водой, – и попробуй перепёлку, они чудо, – он подцепил ножом жареную птичку и положил перед Ринной на листе хрена.
Да-да, никаких фарфоровых тарелок, глиняных тоже, вместо них были листья хрена и капусты, а кашу черпали из общей посуды. Перепёлка оказалась очень вкусной, хотя Ринна, как ни старалась, не могла различить вкуса знакомых специй, а это у неё получалось всегда.
– Очень вкусно, мой дорогой, – сказала она, подыгрывая Рику, – надо вызвать повара и поблагодарить за отличные блюда.
– Вызывать не надо, – Рик рассмеялся. – Если хочешь, завтра утром зайди в кухню и поблагодари кухарку. И оставь ей пару монет, я потом дам.
Ринна вспыхнула, опустила взгляд. Конечно, здешний этикет отличается от того, что принят в высоком обществе, не надо об этом забывать.
– А вы, что же, при королевском дворе пели? – с интересом спросила соседка по столу, толкнув Ринну локтем.
– Нет, я играла на лютне, – нашлась она, отодвигаясь.
По крайней мере она умела играть на лютне довольно сносно. А для Фарута она сыграла бы, дай ей волю – два дня лечил бы уши!
Говорят, ни у короля Фарута, ни у королевы Савадины нет музыкального слуха, они плохие ценители. Хотя этого не скажешь про управляющего придворным оркестром.
– Подожди меня, – Рик, похлопав её по руке, вылез из-за стола и ушёл в трактир.
– Ах, пожалуйста, не задерживайся, – сказала она ему вслед.
Вот так, на людях, подыгрывать ему казалось даже забавно. Вернулся он скоро, протянул ей стакан.
– Попробуй, жёнушка, тебе должно понравиться.
Это был горячий напиток, благоухающий травами, ягодами и мёдом, и ещё там было вино, но его Ринна даже не сразу различила.
– Здесь кое-что от моей знакомой травницы, – пояснил Рик. – Готовил тоже я. Вкусно?
– О да, – признала она – кажется, я ещё не знаю всех твоих талантов, муженёк.
– Ещё успеешь изучить, – и бровью не повёл циркач. – Видишь, даже из такой дряни, как это вино, можно сделать что-то сносное.
Она медленно допила напиток. Музыканты уже играли – на дудках и домрах разного размера, не королевский оркестр, но тоже ничего.
– Потанцуем? — Рик предложил ей руку. – Ну, смелее. Никто не увидит и не осудит. Все лорды далеко.
– Но я не знаю этот танец…
Да, она собиралась быстро поесть и уйти из-за стола. Но теперь хотелось и танцевать.
– Тебе понравится, – шепнул Рик ей на ухо.
Видимо, это вино было виновато, но даже ненастоящая радость вдруг показалась такой желанной.
Они с Риком вышли в круг. Простой танец, только успевай кружиться и перебирать ногами! Рик подхватывал её, кружил и подбрасывал, и они были лишь одной парой из многих. Голоса и смех, мерцающий цвет факелов, кто-то порывался петь – всем было весело, и даже, странное дело, захотелось, чтобы праздник не заканчивался…
Что это за комната и как позвать горничную?!
Ринна протирала глаза и в недоумении оглядывалась. Это – сон? Не её постельное бельё, не её кровать, не её комната. И мужчина рядом откуда взялся?..
Она рывком села в постели и ущипнула себя за руку. Всё так и было: на краю кровати лежал мужчина, спиной к ней, и спал. И она его узнала даже со спины – это был Рик Кан, конечно. Её так называемый муж. Она потерла ладонями лицо, окончательно просыпаясь, вспомнила вчерашний день и ужаснулась. Она вышла замуж, но ведь не по-настоящему же! С чего циркач решил, что может завалиться спать с ней рядом?!
А сама она была только в сорочке и укрыта одеялом, и одеяло это укрывало её одну – Рик спал отдельно от неё и от одеяла, и он был одет. И всё равно – на одной кровати! Это было… возмутительно. И волнительно вместе с тем. И… о Пламя Милосердное!
Это она вчера забыла о приличиях, вот что.
– Рик? Просыпайтесь! – она безжалостно потрясла его за плечо, не забывая кутаться в одеяло.
Он проснулся сразу. Помотал головой, моргая.
– Что такое?! Что-то случилось? – и тоже сел, огляделся.
– Как вы смели делить со мной кровать?!
– А… Тихо, не шумите, – Рик укоризненно улыбнулся. – Я не притронулся к вам. Я ведь обещал.
Ну конечно. Вчера на празднике они изображали пару любящих супругов. Но не до такой же степени, чтобы спать вместе!
– Вы не понимаете очевидного?! Моя постель – только моя! – вскипела она.
– Вы опять про репутацию? – он хмыкнул.
– Нет, про вашу деликатность! И прекратите надо мной смеяться.
– Простите. Я обещал, – повторил Рик уже без улыбки, – вы в безопасности. Но спать на голом полу без одеял я не обещал. Это жёстко и холодно. Вчера тут суета была и пьянка, слуг не дозовёшься, а моя повозка… её заняли без спросу, в общем.
Она онемела от изумления. Слуг не дозовёшься! Кто-то занял его повозку! Была пьянка! Вот так оправдание. Куда она попала?!
– Зато кому-то повезло больше, чем мне этой ночью, – сообщил он, прищурившись, – в моей повозке…
Ринна отвернулась, кусая губы. Они, кажется, заигрались.
– Для всех мы женаты, – напомнил Рик. – Примите это, и станет проще. И это никак не повлияет на действительность нашего брака, если я не трону вас. Всё решится потом, а сейчас мы женаты.
Нет, такого она не хотела и не собиралась. Подпускать чужого мужчину к себе так близко – в спальню, в постель? Нет, это слишком.
Он вдруг подался ближе, взял её за плечи и тихо сказал:
– Все хорошо, кошка. Успокойся, и ты сама почувствуешь…
– Что почувствую?.. – она дёрнулась, отстраняясь. – Пожалуйста, уйдите.
Им так легко было вчера – быть вместе, танцевать, шутить, они неплохо изображали пару. А ещё она некстати вспомнила его запах, смешанный с запахом реки, его легкие упругие движения тренированного зверя – там, где впору было переломать ноги, и капли воды на чуть смуглой коже…
– Чем ты вчера напоил меня?
– Да просто чай из трав с каплей вина. Вино было мерзким, а с медом и травами неплохо пошло. Знаешь, я так хочу тебя поцеловать, – вдруг сказал он отчего-то хрипло. – Ты ведь тоже хочешь? Хотя бы из любопытства? – и его шершавая от утренней щетины щека коснулась её щеки, потерлась, как погладила.
Да, он так уже делал. Это приятно, хотя… всё равно нельзя.
Она оттолкнула его, если бы сопротивлялся – царапнула бы ногтями этого нахала.
– Ты не выполняешь наш договор!
– Не злись, – он погладил её пальцем по щеке, быстро встал и ушёл. Ринна долго сидела, обхватив руками колени, и смотрела куда-то в угол, снова заснуть не стоило и пытаться. На самом деле ей захотелось его поцелуя. Из любопытства, конечно. И ещё она разглядела, отчего у него медовый взгляд. Среди тёмных ресниц у него попадались светлые, рыжие. Как необычно.
Ах да, кошкой её до сих пор тоже никто не называл. И он как-то умудрялся произносить это так, что звучало необидно и даже приятно. Хотя не было ничего хорошего в таком прозвище. Для девушки из рода Венешей – определённо ничего.
В дверь поскреблись, и заглянула служанка.
– Не спите, эсса? Эсс сказал, что вам нездоровится, велел позаботиться. Так чего желаете? Завтракать? Чай подам, булочек, масло, кашу только что сварили. Как вы себя чувствуете?
– Неплохо, – вздохнула Ринна, – только чай, я не голодна. Ещё принеси мне умыться.
- Конечно! – охотно согласилась девушка. – И чай принесу, и хоть одну булочку, и джем малиновый! А вчера вы так весело отплясывали, эсса, так веселились! Вы такие красивые с мужем, счастливые, вам только завидовать.
Ага, счастливые… завидовать… Ринна в замешательстве посмотрела на служанку, стараясь понять, есть ли в её словах издевка. Но девушка казалась искренней, и чем-то напоминала Этель, её Этель, болтушку, которая за словом в карман не лезла.
– Что это вы здесь делаете? – он был всего лишь удивлён. – Искали меня? – она дар речи потеряла от такого предположения, а может, и не только от него.
Рик не вытерся, на его коже, слегка тронутой загаром, блестели капли воды. И он весь был сплетён из тугих, крепких, как веревки, мышц. Ну конечно, эти циркачи такое выделывают во время представлений, что просто обязаны отличаться от прочих людей!
– Я не искала. Я не нарочно. Прошу прощения, – сказала она.
– А жену я всегда рад видеть. Тем более такую растрёпанную, – он протянул руку и коснулся непослушного завитка возле её виска. – Купайтесь, вода отличная. Я присмотрю, никто не подойдет.
Она часто задышала, лихорадочно пытаясь подобрать слова, которые доходчиво объяснили бы этому…
Он оскорбительно себя ведёт!
– Я тоже отвернусь, конечно, не переживайте, – понятливо добавил он.
С этим мужчиной сегодня они венчались, поклялись в верности, их благословило Пламя. Они оба не были искренними в Храме, но Пламя благословило!
– Я не буду купаться, эсс… Рик, – сказала она, отступая. – Я лучше вернусь.
– Ринна, постойте, – окликнул он. – Подождите меня, я провожу до деревни. Не нужно ходить одной.
– Вы в качестве сопровождения – плохая защита для репутации, – сказала она, опять невольно скользнув по нему взглядом.
Он засмеялся:
– О да, про репутацию вы вовремя вспомнили.
Ей хотелось на него смотреть, это было наваждение. Порыв ветра со стороны реки, легкий, как дыхание, бросил в лицо запахи воды и тины, зелени и каких-то цветов… и его запах, тонкий и тёплый, с еле заметными мускусными нотами… этот его запах нравился, хотелось ещё, хотелось вдохнуть глубже…
Его глаза вдруг оказались рядом, близко, бездонно-чёрные, его ноздри затрепетали, а ей захотелось подойти и прижаться к нему лицом, почувствовать щекой короткие курчавые волосы у него на груди. Он понимал её. И был на всё согласен. Один шаг, и…
Безумие. У него ведь не чёрные глаза, а показались такими. У него глаза… да, верно, зелёные с коричневыми точками.
Не она, а он шагнул вперед, обнял её обеими руками, не прижимаясь, зато их щёки соприкоснулись, слегка потерлись, и это было так приятно, что пронзило её всю до самых пяток.
– Кошка, – сказал он хриплым шёпотом ей на ухо. – Я так и думал. Ты просто дикая кошка.
– Да вы с ума сошли, эсс! – она опомнилась, наваждение рассеялось.
Она сильно оттолкнула его. С таким же успехом можно было толкать дерево. Но он не спеша отстранился сам.
– Я Рик. Успокойтесь. Мы поговорим потом.
Холстина, которую незадолго до этого он обернул вокруг бёдер, в этот самый момент развязалась и свалилась вниз. Ринна вскрикнула и отшатнулась, он только криво улыбнулся и поднял потерю, вернул на место.
– Прошу прощения. Идите, я сейчас оденусь и пойду следом.
Она почти сбежала, продираясь через кустарник и поцарапав руки.
Он назвал её дикой кошкой. Почему? Что он имел в виду?
Вокруг таверны теперь сновало втрое больше народу, чем час назад.
– Тут ведь праздник! – сообщила Клея, – будут музыка и танцы. Граф прислал овец и бочку вина, чтобы пили и ели за здоровье его наследника!
– Да, как я могла забыть, – вздохнула Ринна.
Второй день торжеств в честь племянника. Странная блажь – устраивать шум на всё графство. Отец так не делал. То есть в честь рождения наследника – это само собой, даже не обсуждается, и положенный салют, и праздник, но трехлетие и прочие возрасты у них отмечались только дома, без размаха, застолье для узкого круга и довольно скромные подарки – и всё. Когда-то, на её семилетие, отец принёс Мику… Не нынешнюю, а другую, первую ее рысь. Рысёнка. Сам он таем не был, дар Ринна получила от матери, а любой дар надо приручать. Поэтому появилась Мика, а с ней и наставница Исминельда. К тому времени мамы уже два года как не было на свете.
Внизу, прямо под окнами, накрывали длинные столы. Значит, тут и съедят тех самых присланных баранов и выпьют то самое вино! Ещё и цирк приехал. Им придётся ночевать посреди деревенской гулянки! Немыслимо…
Ринна выглянула в коридор, окликнула проходящую служанку – та даже не оглянулась. Тогда она дошла до конца коридора, оказавшись прямо над обеденным залом. Внизу женщина за стойкой протирала чашки – хозяйка?
– Эсса? Мне нужна горничная! Поторопитесь, пожалуйста!
– Обождите, милочка! – бросила та нехотя, – мы тут с ног сбиваемся!
Леди Ринна Венеш теперь стала «милочкой», и слуги не бежали к ней со всех ног по первому зову. Вот бы назваться…
Она вернулась в комнату, присела к зеркалу и занялась причёской, только закончила приводить себя в порядок, как в дверь постучали. Служанка?
Это был Рик. И он тоже приоделся, в коричневый камзол из шёлка с серебристыми пуговицами. Отнюдь не по последней моде, но Ринне понравилось уже то, что он оделся достаточно прилично.
– Здешнюю прислугу надо разогнать всю, непонятно, как хозяин позволяет такое отношение, – пожаловалась она Рику, – я не могу дождаться горничной. И вообще, мне нельзя без горничной! Надо нанять кого-нибудь. Потом выставите счёт, я оплачу, и за прислугу, и за остальное! Мы, Венеши, платим по счетам!
– Я знаю, что платить надо деньгами, а не обещаниями, – с легкой иронией заметил Рик. – Граф, конечно, может сначала обещать, а потом платить, ему не откажут. А вот к циркачам другое отношение. К тому же известно, что в слугах циркачи не нуждаются и деньгами не сорят. Да, дорогая жена?
Ринна дернула плечом и собралась возразить, но он продолжал:
– Желаете всем тут объявить, что их почтила присутствием сестра владетеля? Да, тогда забегают. Только я не стал бы так делать.
– Вы считаете, мне надо бояться? И кого же?!
Рик пожал плечами:
– Хотя вы и ушли в чём были, кто-то да решит, что у вас что-то осталось, так? Теперь, когда не стало защиты Венешей, почему бы не попробовать вас ощипать? Осторожность не помешает.
Ринна промолчала. Такая очевидная вещь до сих пор не приходила ей в голову.
– Будьте добры, не дразните гусей, – попросил Рик. – Постарайтесь. Я не стану нанимать служанок. Откуда у циркача деньги на прислугу? Да и как это будет выглядеть в цирке?
Это было резонно, но Ринне не нравилось. Особенно намёки на опасность.
– Мы договорились, – подвёл итог Рик, – пойдёмте ужинать.
– Почему я не могу попросить еду в комнату?
– Не надо прятаться. Я сказал, что вы артистка из столицы, и мы женаты, – он улыбнулся. – Кстати, предупредил, чтобы нас не поздравляли. Сможете представить, что мы давно супруги и уже надоели друг другу?
– Хорошо, – она холодно кивнула. – Только я не стану задерживаться за столом.
– Конечно. И вас не съедят вместо жаркого, – взяв её за руку, он невзначай погладил её ладонь большим пальцем. – Давайте поиграем немного?
Рик Кан был только циркач, но он всякий раз оказывался на шаг впереди леди Ринны Венеш, и говорил, что ей следует делать. Она терялась. Это её задевало.
На столе всего было вдосталь – пирогов и блинов, жареного с пряностями и тушёного мяса, блюд из овощей, которыми одарила в этом году урожайная осень, рассыпчатой каши. Не было тех изысков, что подавались на стол в Ленгаре, и, конечно, не было чопорности, царившей за тем столом. Вот интересно, а что происходит сейчас за тем столом?..
Циркачи и жители деревни сидели вперемешку, ели, пили вино из разномастных высоких стаканов. Ринна тоже отпила вина, оно оказалось не слишком вкусным – далеко не лучшее вино Клайк выкатил из своих погребов для жителей графства. Но, кажется, все были довольны.
– Вот, любовь моя, – Рик, сидящий рядом, подвинул ей стакан с водой, – и попробуй перепёлку, они чудо, – он подцепил ножом жареную птичку и положил перед Ринной на листе хрена.
Да-да, никаких фарфоровых тарелок, глиняных тоже, вместо них были листья хрена и капусты, а кашу черпали из общей посуды. Перепёлка оказалась очень вкусной, хотя Ринна, как ни старалась, не могла различить вкуса знакомых специй, а это у неё получалось всегда.
– Очень вкусно, мой дорогой, – сказала она, подыгрывая Рику, – надо вызвать повара и поблагодарить за отличные блюда.
– Вызывать не надо, – Рик рассмеялся. – Если хочешь, завтра утром зайди в кухню и поблагодари кухарку. И оставь ей пару монет, я потом дам.
Ринна вспыхнула, опустила взгляд. Конечно, здешний этикет отличается от того, что принят в высоком обществе, не надо об этом забывать.
– А вы, что же, при королевском дворе пели? – с интересом спросила соседка по столу, толкнув Ринну локтем.
– Нет, я играла на лютне, – нашлась она, отодвигаясь.
По крайней мере она умела играть на лютне довольно сносно. А для Фарута она сыграла бы, дай ей волю – два дня лечил бы уши!
Говорят, ни у короля Фарута, ни у королевы Савадины нет музыкального слуха, они плохие ценители. Хотя этого не скажешь про управляющего придворным оркестром.
– Подожди меня, – Рик, похлопав её по руке, вылез из-за стола и ушёл в трактир.
– Ах, пожалуйста, не задерживайся, – сказала она ему вслед.
Вот так, на людях, подыгрывать ему казалось даже забавно. Вернулся он скоро, протянул ей стакан.
– Попробуй, жёнушка, тебе должно понравиться.
Это был горячий напиток, благоухающий травами, ягодами и мёдом, и ещё там было вино, но его Ринна даже не сразу различила.
– Здесь кое-что от моей знакомой травницы, – пояснил Рик. – Готовил тоже я. Вкусно?
– О да, – признала она – кажется, я ещё не знаю всех твоих талантов, муженёк.
– Ещё успеешь изучить, – и бровью не повёл циркач. – Видишь, даже из такой дряни, как это вино, можно сделать что-то сносное.
Она медленно допила напиток. Музыканты уже играли – на дудках и домрах разного размера, не королевский оркестр, но тоже ничего.
– Потанцуем? — Рик предложил ей руку. – Ну, смелее. Никто не увидит и не осудит. Все лорды далеко.
– Но я не знаю этот танец…
Да, она собиралась быстро поесть и уйти из-за стола. Но теперь хотелось и танцевать.
– Тебе понравится, – шепнул Рик ей на ухо.
Видимо, это вино было виновато, но даже ненастоящая радость вдруг показалась такой желанной.
Они с Риком вышли в круг. Простой танец, только успевай кружиться и перебирать ногами! Рик подхватывал её, кружил и подбрасывал, и они были лишь одной парой из многих. Голоса и смех, мерцающий цвет факелов, кто-то порывался петь – всем было весело, и даже, странное дело, захотелось, чтобы праздник не заканчивался…
ГЛАВА 3. Пестрая дорога
Что это за комната и как позвать горничную?!
Ринна протирала глаза и в недоумении оглядывалась. Это – сон? Не её постельное бельё, не её кровать, не её комната. И мужчина рядом откуда взялся?..
Она рывком села в постели и ущипнула себя за руку. Всё так и было: на краю кровати лежал мужчина, спиной к ней, и спал. И она его узнала даже со спины – это был Рик Кан, конечно. Её так называемый муж. Она потерла ладонями лицо, окончательно просыпаясь, вспомнила вчерашний день и ужаснулась. Она вышла замуж, но ведь не по-настоящему же! С чего циркач решил, что может завалиться спать с ней рядом?!
А сама она была только в сорочке и укрыта одеялом, и одеяло это укрывало её одну – Рик спал отдельно от неё и от одеяла, и он был одет. И всё равно – на одной кровати! Это было… возмутительно. И волнительно вместе с тем. И… о Пламя Милосердное!
Это она вчера забыла о приличиях, вот что.
– Рик? Просыпайтесь! – она безжалостно потрясла его за плечо, не забывая кутаться в одеяло.
Он проснулся сразу. Помотал головой, моргая.
– Что такое?! Что-то случилось? – и тоже сел, огляделся.
– Как вы смели делить со мной кровать?!
– А… Тихо, не шумите, – Рик укоризненно улыбнулся. – Я не притронулся к вам. Я ведь обещал.
Ну конечно. Вчера на празднике они изображали пару любящих супругов. Но не до такой же степени, чтобы спать вместе!
– Вы не понимаете очевидного?! Моя постель – только моя! – вскипела она.
– Вы опять про репутацию? – он хмыкнул.
– Нет, про вашу деликатность! И прекратите надо мной смеяться.
– Простите. Я обещал, – повторил Рик уже без улыбки, – вы в безопасности. Но спать на голом полу без одеял я не обещал. Это жёстко и холодно. Вчера тут суета была и пьянка, слуг не дозовёшься, а моя повозка… её заняли без спросу, в общем.
Она онемела от изумления. Слуг не дозовёшься! Кто-то занял его повозку! Была пьянка! Вот так оправдание. Куда она попала?!
– Зато кому-то повезло больше, чем мне этой ночью, – сообщил он, прищурившись, – в моей повозке…
Ринна отвернулась, кусая губы. Они, кажется, заигрались.
– Для всех мы женаты, – напомнил Рик. – Примите это, и станет проще. И это никак не повлияет на действительность нашего брака, если я не трону вас. Всё решится потом, а сейчас мы женаты.
Нет, такого она не хотела и не собиралась. Подпускать чужого мужчину к себе так близко – в спальню, в постель? Нет, это слишком.
Он вдруг подался ближе, взял её за плечи и тихо сказал:
– Все хорошо, кошка. Успокойся, и ты сама почувствуешь…
– Что почувствую?.. – она дёрнулась, отстраняясь. – Пожалуйста, уйдите.
Им так легко было вчера – быть вместе, танцевать, шутить, они неплохо изображали пару. А ещё она некстати вспомнила его запах, смешанный с запахом реки, его легкие упругие движения тренированного зверя – там, где впору было переломать ноги, и капли воды на чуть смуглой коже…
– Чем ты вчера напоил меня?
– Да просто чай из трав с каплей вина. Вино было мерзким, а с медом и травами неплохо пошло. Знаешь, я так хочу тебя поцеловать, – вдруг сказал он отчего-то хрипло. – Ты ведь тоже хочешь? Хотя бы из любопытства? – и его шершавая от утренней щетины щека коснулась её щеки, потерлась, как погладила.
Да, он так уже делал. Это приятно, хотя… всё равно нельзя.
Она оттолкнула его, если бы сопротивлялся – царапнула бы ногтями этого нахала.
– Ты не выполняешь наш договор!
– Не злись, – он погладил её пальцем по щеке, быстро встал и ушёл. Ринна долго сидела, обхватив руками колени, и смотрела куда-то в угол, снова заснуть не стоило и пытаться. На самом деле ей захотелось его поцелуя. Из любопытства, конечно. И ещё она разглядела, отчего у него медовый взгляд. Среди тёмных ресниц у него попадались светлые, рыжие. Как необычно.
Ах да, кошкой её до сих пор тоже никто не называл. И он как-то умудрялся произносить это так, что звучало необидно и даже приятно. Хотя не было ничего хорошего в таком прозвище. Для девушки из рода Венешей – определённо ничего.
В дверь поскреблись, и заглянула служанка.
– Не спите, эсса? Эсс сказал, что вам нездоровится, велел позаботиться. Так чего желаете? Завтракать? Чай подам, булочек, масло, кашу только что сварили. Как вы себя чувствуете?
– Неплохо, – вздохнула Ринна, – только чай, я не голодна. Ещё принеси мне умыться.
- Конечно! – охотно согласилась девушка. – И чай принесу, и хоть одну булочку, и джем малиновый! А вчера вы так весело отплясывали, эсса, так веселились! Вы такие красивые с мужем, счастливые, вам только завидовать.
Ага, счастливые… завидовать… Ринна в замешательстве посмотрела на служанку, стараясь понять, есть ли в её словах издевка. Но девушка казалась искренней, и чем-то напоминала Этель, её Этель, болтушку, которая за словом в карман не лезла.
