Глава 1
ДЕВУШКА И РУЧЕЙ
То ли было, то ли не было...
Прекрасная девушка по имени Лана была несчастна, потому что не любил ее милый сердцу Ярко. Была у Ярко другая любимая,- невеста Русана.
Целый год тосковала Лана об Ярко, и напрасно утешала и уговаривала ее мать забыть о парне. Девушка ничего не могла поделать со своим сердцем, - сильное чувство не покидало ее.
Красавица Лана ходила за водой к ручью, что протекал меж двух камней и спускался к земле небольшим водопадом. Лана садилась на берегу и смотрела на воду. Это немного успокаивало ее. А иногда она плакала.
Ручью было жаль красавицы: «Почему она плачет?» - думал Поток. Постепенно он научился читать ее мысли, ведь Лана бежала к ручью, как к другу, и здесь ей становилось легче. Вода уносила ее печали.
Пожалел Ручей девушку и не заметил сам, как влюбился в нее.
Придет Лана за водой, а ручей хочет ее приласкать: и водой ее осыпает, брызгами. Девушка визжит, хохочет, умывается и легче ей становится. И чувствует она, что ручей живой и разговаривает о чем-то с ней.
А однажды Ручей не придумал ничего другого, как обрести образ любимого Ланой Ярко.
Как увидела Лана Ярко в Ручье, - будто тянет к ней милый сердцу юноша руки и зовет к себе, так и обомлела, дар речи потеряла.
А потом привыкла к этому видению и все чаще и чаще стала прибегать к Ручью. Девушки – хороводы водить, песни петь, а Лана на бережок бежит, в Ручей смотрит и радуется, смеется.
Люди девушку жалеть стали – что-то не то творится с красавицей. К людям не выходит, с парнями и девушками не играет, ни на кого не смотрит, даже на Ярко.
Сходила мать Ланы к знахарке.
Та и говорит: «С Ручьем слюбилась твоя доченька. Смотри, как бы беды не было!» «Что же делать, бабушка?» - спрашивает мать. «Научу тебя»,- отвечает ведунья.
И вот, взяла мать кувшин с водой, пошептала в него что-то и пошла к Ручью, когда Лана спала. Поклонилась мать Ручью и вылила из кувшина воду в Поток, да и пошла домой.
И Ручей, ждавший Лану, через воду, что вылила мать, услышал то, что та наговорила в кувшин.
А слова такие были: «Человек ведь Лана, а ты – вода, стихия. Не могут стихия и человек быть мужем и женой. А вы уже давно друг без дружки не можете. Что же делать? Однажды Лана может нырнуть в реку и не вернуться на землю, заберешь ведь ты ее. Но не будет уже Ланы, душа ее улетит далеко, и не сможешь уже ты с ней играть и веселиться. Не желаешь ведь ты смерти для своей любимой?! Как же быть, Ручей?»
Задумался, загрустил Ручей. Ведь, правда, хорошо ему с Ланой, а о ней он и не подумал. Вспомнилось, как блестели ее глаза, когда она в ручей смотрела и руки протягивала, как порывалась окунуться в водопад. А если бросится Лана в воду и погибнет, не простит себе этого Ручей. И пусть он засохнет с тоски по ней, но девушку вернет к жизни, излечит ее душу.
С тех пор, как придет Лана к Ручью, поиграет он с ней, да в глаза ей смотрит. А она – на него.
И все чаще стала замечать девушка: вроде Ярко в Ручье, а что-то не так в его лице. Черты незаметно стали меняться.
А через некоторое время и совсем другое лицо у Ручья стало. Тоже молодое, красивое, но не Ярко.
А Лана уже успела привыкнуть к другому лику Ручья и тоже с ним играет, разговаривает. Сама и не заметила, как не думает больше о Ярко, просто хорошо ей рядом с Ручьем.
Наступили купальские дни, все к празднику, к обрядам готовятся.
Подружки Лану зовут венки плести, по Реке пускать, а она смеется, чего, мол, ей венки пускать по реке, когда у нее Ручей есть.
Подружки поняли - не уговорить девушку, решили подшутить над ней, говорят: «А ты сплети венок своему милому Ручью, пусть в купальскую ночь он в твоем венке покрасуется». И смеются.
Лана тоже посмеялась и думает: «Они правы, так и сделаю». Сплела красивый венок и в полночь к Ручью пошла. Говорит ему нежно: «Суженый мой, венок я тебе сплела, надень его».
На камушек, что в Ручье, положила венок и ждет, как Ручей примерять начнет его.
А Ручей этот венок с камушка смыл легонько и понес по своему теченью. Ручей мелкий, трудно было ему по камушкам венок сплавлять, но он очень старался, чтобы Лану свою спасти.
А Лана, как увидела, что венок водой понесло, побежала вслед за ним, думала быстро догонит, да не тут-то было. Все быстрее бежит Лана, только пятки сверкают, и весело ей, -давно не бегала, все у Ручья сидела. Сила какая-то в ней новая проснулась.
В это время парень по имени Синеок возвращался в свое селение и нагнулся к ручью, чтобы напиться.
Пьет воду, а ему - венок в руки, и тут же еще кто-то летит-несётся - на него прямиком.
Споткнулась девушка, в сторону отлетела, и хлопец опрокинулся.
Сидят, да дивным светом светятся, друг на друга смотрят-любуются. Лана вся запыхалась, волосы у нее растрепались, щеки разрумянились, сердце стучит, глаза горят.
Залюбовался Синеок девушкой, вставать не торопится, улыбается.
А Лана глазам своим не верит, парень-то тот самый, что в последнее время в лике Ручья она видела. Только еще лучше.
Влюбились они друг в друга. За руки взялись, Синеок венок надел, и пошли они с девчатами и ребятами через огонь прыгать и хороводы водить.
Но не забыла Лана Ручей. Стала снова ходить на бережок: посадила деревца, которые воду любят, цветы. Разговаривала с Ручьем, благодарила его за свое счастье и помощь.
Стал он разливаться шире, сила его выросла, поток покрепчал, и понеслись воды его далеко.
И в одном далеком краю встретил он другой ручей, вернее, другую.
Слились их потоки вместе, и потекла там Река Большая. Воды ее добрые были, потому что Любовь их соединила.
Глава 2
СКАЗКА О ВОРОНЕ И ЗАКОЛДОВАННОЙ ДЕВУШКЕ
То ли было, то ли не было. Жила да была в селеньи одном, недалёком от нашего, девица по имени Зоря, Зорюшка. Умница да раскрасавица, рукодельница да искуссница. Всё спорится у ней, всё получается, за что ни возьмётся: полотно наткать, ложку расписать, блины напечь, вышивкой рубаху изукрасить, песню заводную заголосить, да и многое другое умела. И уже помолвлена была она с таким же пригожим да искуссным в делах да ремёслах молодцем – под стать ей - Радославом, Радонюшкой, - как она ласково называла суженого своего.
В соседях у Зорюшки была подружка её, Подгляда. Родились в один день и дружили сызмальства. На людях обнимала и целовала Зорюшку соседушка, слова ласковущие говорила, хвалила всячески. Но горько, люто завидовала подруженьке, камень чёрный за пазухой держала: и жениха Зорюшкиного себе хотела, уменья и красоту подружкины затмить мечтала, хотя и сама не дурна собой была, пригожа, умна и рукодельна. Да вот сердце тёмное, завистливое, горделивое получила по роду своему вороньему. Ненависть тайная к дружке прочно засела в сердце завистницы.
В один день, солнечный и добрый, Радослав подарил ненаглядной своей подарочек чудный: гребень серебряный - в знак того, что подготовка к свадьбе полным ходом идёт и не за горами уже событие это радостное. Как узнала про подарочек тот Подгляда, решила действовать быстро и решительно, чтобы счастье Зорюшкино себе присвоить, на её место встать и самой замуж выйти за Радослава. А саму Зорьку ненавистную извести да изрочить.
По роду вороньему своему была Подгляда настоящей колдуньей, волшбой чёрной владела, от бабки родной Кнышихи полученной в наследство тёмное. Ни разу пока не пользовалась завистница приёмами колдовскими, но сейчас решила: пора начинать. Обернулась вороной-перевёртышем - большой, иссиня-чёрной, какими бывают только колдуньи, и с громким, жутким карканьем перелетела из своего двора во двор Зорюшки. Подмахнула к удивленной подружке, и, пока та соображала - что за птица, откуда взялась, - быстро выхватила скрюченными птичьими пальцами из волос девициных гребень серебряный, милым подаренный, и полетела прочь. Зорюшка вслед кинулась. Ворона к лесу, что на окраине селения, полетела. Следы путает, в глубь лесную заводит подруженьку, скрипуче смеётся, злорадно. Зорюшка бежит, не отставая, - понимает, что нельзя отдать вороне подарок суженого – знак, ох, и недобрый это!
Полдня гналась за хищницей бедняжка, и вот, когда совсем уже выбилась из сил, прислонившись к дереву, ворона кинулась о земь и превратилась в воробья малого, который тут же улетел, скрылся с глаз прочь. А Зоряна устало оглянулась вокруг: лес густой и древний, и будто бы вовсе мир не здешний тут, а какой-то мрачный, неживой, враждебный, чародейный. Закручинилась беглянка, затосковала, прижалась всем телом к дереву и вдруг почувствовала, как сковывает её сила неведомая, трещат её суставчики, иссушиваются, истончаются. Больно, страшно. Что-то меняется в ней невозможно, невообразимо. Стало так жутко Зорюшке, что потеряла сознание своё девичье. А как пришла в себя – скована вся: ни шеи повернуть не может, ни рукой-ногой пошевелить. Глаза немного скосила на руки и ноги – а там….. ветки трухлявые да сухие, - того гляди обломятся да в прах рассыпятся. Заплакать хотела горько-прегорько, да слёзы из глаз деревянных не текут. Так и осталась девица стоять в лесу деревцем чародейным, изроченным, немощным.
А тем временем подруга коварная воробьём юрким залетела в Зорюшкин двор. Ударился воробей о земь и превратился образом плоти в Зорюшку. А душа-то Подглядина осталась.
На днях свадьба должна была быть Зорюшки и Радослава. Ждёт не дождётся Подглядка лютая дня этого, глазищами сверкает от радости, одёвы перебирает да приданое в сундуки складывает. А вместо себя на двор к родителям двойницу свою отправила полубесплотную, чтобы никто ничего не заподозрил. Заморочила и Зорюшкиных родителей, и своих.
В праздничный день надела платье нарядное, что Зорянушка с любовью для себя сшила - с узорами родовыми на полотне белёном самотканом. Надела убор головной свадебный, что подруженька вышивала нитками разноцветными, бусинами блестящими. Сапожки атласные белые на ноги натянула.
Тут и жених, ладный да пригожий, с гостями добрыми, принаряжеными во двор входят, и давай игры праздничные затевать, прибаутками сыпать, песни и потешки запевать, невестушку зазывать. Невестушка - очи долу, чтобы радость её злая жениху с гостями не выдалась, румянцем ярким прикрылась. Стыдлива да скромна стоит.
Одарины щедрые сватья провели: подарками рукодельными обменялись, да словами добрыми. И только сваты и гости хотели руки молодых соединить, откуда ни возьмись, оказались здесь уточка хроменькая, что Зорюшка пестовала-выхаживала, собачка молодая, что щенком девица в лесу подобрала, да жеребёночек серый – с самого его рождения добрая Зорюшка изухаживала да лелеяла детёныша-сиротку. Кинулись друзья на молодых, не дали рук соединить, с ног сбили, - переполох начался. Гром с неба грянул, молния сверкнула и прямо меж рук Радослава и самозванки пронеслась, в землю меж ними копьём огненным вошла. Гости ахнули, расступились, смолкли на миг, а потом зароптали: «Ой, и нехороший знак это, ой, и недобрый!!! Не бывать счастью в этой семье!!!» Сами же молодые упали в переполохе на землю. Стали подниматься да отряхиваться. В это время родители Радослава, глубоко почитавшие природные силы, богов древних, твёрдо изрекли: «Не бывать свадьбе этой! Нечисто здесь!» Взяли мОлодца под руки и силой увели со двора, да у него и воли сопротивляться в тот миг не было. Гости в сей же час тоже разошлись, будто и не было никого.
Такого позора не знала ни одна семья в селении. Родители Зорюшки с горя разболелись. Всё доченьку утешают. А та из дома не показывается да всё слезами обливается. Радослав же кручинился не меньше других, места себе не находил. На свадьбе всё произошло так неожиданно. Но кроме всего этого, а то и больше этого, душило его горькое, смутное чувство, что сильные перемены произошли в возлюбленной Зорюшке. Понял он это, когда пришли с гостями во двор к невестушке. Молодец почуял, что исходит от любушки что-то тёмное и нехорошее, будто не она это вовсе, - плохо ему рядом с ней стало. И даже показалось парню, что разлюбил он её, красавушку свою. И ругал, и корил себя. А что произошло, конечно, не мог понять, бедняга.
Подглядка же лютая в образе Зорюшки улучила момент, когда на дворе никого не было, и вознамерилась убить уточку, собачечку и жеребёночка. Но друзья ловко увернулись, сумели убежать от злой лже-хозяйки и спрятались в лесу.
Надумал Радослав наведаться к Зорюшке и ещё раз проверить, как всё получится. Зашёл во двор, а она навстречу выбегает, на грудь ему кидается. Нехорошо стало молодцу: и тошнит, и в сон клонит, и дурнота душевная наваливается, сердце болеть начинает. На суженую смотреть не может, воротит его с лица девицыного. Оттолкнул неприятную и прочь со двора побежал. Несколько раз так приходил молодец к девице своей и маета всегда одинаковая. Дома тоскует по ней, убивается, а в гости придёт – видеть не может. Подсказали ему Солнышко Красное, Ветер Буйный, Реченька Добрая: «Иди подальше, Радонюшка, из селения родного, поживи один некоторое время, не мучай себя. Всё устроится…»
И послушался молодец. Собрался быстро, попрощался с родителями, благословение их принял и зашагал прочь.
В лесу, что начинался на окраине села, встретил он друзей Зорюшкиных. Давай прыгать они вокруг него, веселиться. Спрашивает Радослав, почему не дали они соединиться им с любушкой, ведь она их лелеяла да ласкала? Отвечают животные на его вопрос лаем, кряканьем и ржаньем, но что именно говорят – не может понять толком, - в ту пору люди уже мало-помалу теряли способность слышать язык животных и птиц, ветра и воды, деревьев и трав… Ну, да ладно. Пошёл Радонюшка дальше, а уточка, собачка и жеребёнок за ним идут, не отстают. Подумал путник, что вместе им будет лучше, и дальше продолжали они путь вчетвером.
Шли, куда глаза глядят. День. Два. Три. На четвёртый пришли в чудной какой-то лес. Вроде и не горелый, но сухостоя много. Травы да цветы невиданные, диковинные, каких вокруг села их отродясь не было. Сел Радослав под деревцем, прислонился к нему. Хорошо здесь показалось - спокойно, уютно. И друзья тоже довольные, возбуждённые, радостные, к нему ластятся: уточка на руки запрыгнула, жеребёнок мордой тычется, собачка в лицо лизнуть норовит. Птички-невелички откуда-то стайкой прилетели, верещат-поют, вокруг хороводами летают. Да и родничок рядышком течёт, водица в нём вкусная, сладкая. Вот и решил Радонюшка остаться здесь, время некоторое побыть, успокоиться.
Топорик был у него. Знаючи да умеючи, избушечку малую срубил. С печкою да банькою. Для друзей комнатку отдельную соорудил. Так и стали жить здесь. Питался молодец грибами, ягодами, орехами, мёдом лесным, травами. Из злаков-дикороссов хлебец выпекал. На речке ближайшей рыбу ловил. Звери же сами кормились. ВырезАл из мягкого дерева Радонюшка фигурки забавные – духов лесных: лесовичков, грибников, моховиков, водяников, русалок. Делал ещё фигурки лесных обитателей: зайцев, белок. волков, медведей, птиц разных. Обереги родовые замысловатые ладно получались у него. Посуда с резьбой красивой легко делалась: чашки, плошки, половники. Даже прялки изготовлял. Думал, что добро это отнесёт потом на ярмарку. Не умел без дела обходиться парень. А о Зорюшке своей ненаглядной день и ночь думал, тосковал, добрые, сердечные мысли посылал сердцу её ежечасно. Чувствовал, что и девица его возлюбленная тоже свет сердца своего посылает ему.
