- Тебе удалось узнать то, за чем ты ходил? – обратился к Константину старший Фам.
- В общем, да, - кивнул землянин, - но все несколько сложнее, чем я ожидал.
Посмотрев на будущего дедушку, смилостивился и добавил:
- В целом все прошло замечательно. Там все не так как вы представляете.
Посмотрел на Конзо и добавил:
- Но нас просили не рассказывать пока об этом, когда придет время все встанет на свои места.
Этот ответ очень не понравился Тоньо и он нахмурился, переведя взгляд на молодого тартарианца, но тот вздохнул и кивнул, сосредоточенно разглядывая содержимое своей тарелки.
Повисла напряженная тишина. Девушки удивленно смотрели на мужчин. Конзо откашлялся и произнес:
- Костя прав. Там все не так как мы думали. Надо разобраться и понять. А пока обсуждать нечего.
После ужина Константин вернулся к себе и сел за стол. Пересмотрел свое расписание, ища место для посещений Старого района. В очередной раз с грустью вспомнил о Марии, уж она то бы быстро все распределила, да так, что никто бы особо и не заметил его отлучек. И вообще бы помогла во всем разобраться и придумала бы как научить других тому, чем овладеет Костя. Но ее здесь не было. Это было как лишиться руки, или ноги, или… головы, или всего сразу. А ведь он готовился к этому, но все равно оказался не готов. Не готов лишиться ее совсем. Он жил надеждой, что в маленькой Мари Кань, он найдет отголоски родной души, но увы! Иногда ему чудились какие-то проблески, но они исчезали так же мгновенно, как и появлялись. Вернулся к расписанию и ,закончив, встал. Подошло время ежевечерней проверки.
Константин вышел на свою полянку и сел в позу Лотоса. Закрыл глаза и медленно, плавно, как научила его любимая расширился и «осмотрел» город, заглянул почти в каждый дом и посмотрел на души тартарианцев и людей. Детей и взрослых. Все было как обычно. Нашел две новые человеческие души, напуганные и опечаленные. Точно! Он забыл (а она бы не забыла). Ведь сегодня был день «Великого выбора». Его всегда смущало, что он не может «посмотреть» храм, на энергетической карте это место всегда было черным пятном, если и пробивалось что-то, то это были темные и тяжелые волны с редкими искрами света.
Костя решил попробовать заглянуть подальше, ведь теперь он точно знал что искать и в каком направлении. Дотянуться до Старого района он не смог, но на пути был встречный поток: «Нимуа, приветствую Вас!». «Приветствую, Константин!» - был теплый ответ. «Ты идешь к нам?» - уточнил старейшина. «Я хотел попробовать, понять как далеко я могу … дойти», - ответил Костя. «Ты дальше, чем любая душа из Оринуса», - похвалил Нимуи. «Но до района Исса-Тои пока не достаю…», - заметил землянин. «Уверен, что это дело нескольких тренировок», - успокоил его тартарианец. «Вы хотите осмотреть Оринус?» - спросил Константин. «Да», - коротко ответил Нимуи. «Сегодня там новенькие», - попробовал пошутить мужчина, но получилось грустно. Попрощавшись, Константин вернулся домой. Эта встреча была приятна, как встреча с хорошим другом.
Костя посещал Старый район каждые выходные, иногда, даже чаще, уже месяц. Тренировки по заземлению шли медленно, хотя он уже многому научился и узнал не мало про жизнь на Тартаре до Великой катастрофы, так здесь называли отказ тартарианцев от Бога. Его способности и сила души росли с хорошей скоростью: он уже спокойно «дотягивался» до этого места, оставаясь дома. И мог бы обучаться не выходя из своего сада, но… «дурная голова ногам покоя не дает», ему нравилось бывать здесь и если честно, он всегда с большим сожалением возвращался в Оринус.
Костя стоял у окна и наблюдал за игрой детей и Конзо в саду, это была тренировка по телепатии. Исса-тойцы разрешили им посещать город вместе и сняли секретность между ними. Так как Константин мог читать мысли тартарианца, то этот запрет не имел смысла, а Конзо требовалась помощь землянина в освоении телепатии. По началу ему пытались передавать информацию просто с помощью речи, но оказалось что это долго и малоэффективно. Конзо попросил обучить его способности передавать и получать мысли и образы напрямую. Тигуа, получив согласие отца, принялся за обучение, но это оказалось не простой задачей. Конзо быстро наладил канал связи и мог настроиться на любого в Старом районе, но никак не мог привести в порядок свои мысли и образы и продолжал думать «кашей», так же и принимаемая информация смешивалась с его мешаниной в голове и становилась мало пригодной. Он расстраивался, злился, но это не помогало. Костя наблюдал его мучения и его вдруг осенило, почему бедняга не может сдвинуться с места уже две недели. По дороге домой он догнал пыхтящего Конзо и, положив руку ему на плечо, сказал:
- Я понял почему у тебя не получается. Если ты позволишь я постараюсь помочь тебе.
Молодой тартарианец остановился, посмотрел на бого и первым его порывом было отказаться, но после паузы он согласно кивнул.
- Знаешь почему я так быстро научился? Это не из-за каких-то моих сверхспособностей, а потому что тренировался еще на Земле.
Конзо удивленно вскинул брови:
- Еще на Земле? То есть ты умел это и раньше?
- Нет, - засмеялся Костя, - я научился дома тому, что сейчас никак не дается тебе, а здесь я получил канал и возможность использовать этот навык.
- Так в чем секрет? – спросил тартарианец.
- Нет секрета, но есть дисциплина и тренировка, - строго ответил Константин, но посмотрел на спутника и подмигнул, - В общем, веселого мало, одно занудство. Тебе понравится, я уверен.
Конзо нахмурился, эта шутка показалась ему странной: «Он считает меня занудой?»
- Нет, занудой не считаю, не обижайся, просто это будет сложная и серьезная работа, как ты любишь.
До этого момента Константин не демонстрировал молодому Фам, что может читать его мысли и это было неожиданной новостью.
- Ты можешь читать мои мысли? – уточнил Конзо, - Как давно?
Бого смутился и взъерошил волосы на затылке:
- С первого посещения, но у тебя в голове всегда такая… неразбериха, что я не особо… ну, ты понимаешь… А сейчас эта мысль была такой четкой, короткой и на поверхности, что я смог ее уловить. Извини, если обидел.
- Ну, по крайней мере я смог сформулировать читаемую мысль. Это уже не плохо. Правда? – пошутил Конзо, продолжая движение по тропе.
Так ли разумно было с его стороны согласиться на помощь этого человека? Тартарианца смущало свое неоднозначное отношение к бого и он не хотел, чтобы Костя знал об этом, это было бы неприятно, точнее неловко. Однако, желание получить способность к быстрому обмену информацией было сильнее.
Вечером того же дня Конзо пришел к Константину.
Костя начал объяснять:
- Тебе надо научиться контролировать и управлять всем своим мыслительным процессом, на всех уровнях. А для этого стоит понять что этих уровней несколько и они протекают в твоей голове одновременно.
Конзо попробовал уловить эти несколько уровней, и даже что-то поймал.
- Стоп, - остановил Костя, - Для начала давай договоримся: ты не должен стесняться того, что я могу увидеть, потому что мне будет проблематично тебя учить не зная насколько эффективно идет обучение, то есть не заглядывая в твою голову.
Конзо напрягся и поджал губы. Прежние сомнения стали одолевать его.
- Если тебе так будет проще: я знаю КАК ты ко мне относишься. Это не самое, конечно, приятное знание, но не проблемное: я ведь не золотая монета, чтобы всем нравится. Тебя ведь именно это смущает?
- Вообще-то, да, - выдохнул Конзо с облегчением и немного расслабился.
После этого Константин сел к столу, предлагая Конзо присоединится и начал чиркать на листе.
- Вот это несколько уровней того, что в один момент времени протекает в мозгу. Это верхний: это мысли облеченные в слова, то что проноситься в твоей голове с большой скоростью, но ты успеваешь их осознать и озвучить. Вот сейчас в твоей голове это мысль: «Как та, про зануду?», вот она исчезла, смытая образом из второго уровня. Это - ряд ассоциаций, здесь уже могут быть слова, но больше образов – это про то, как я сказал что «Нет…», а вот теперь пошел третий уровень. Здесь ко всему примешиваются чувства, состояния, эмоции и именно этот третий уровень смывает всю четкость образов второго и слов первого уровней. Понял?
Конзо с некоторой неуверенностью кивнул.
- Давай попробуем на простом примере. Предмете, с минимальной эмоциональной нагрузкой.
Костя оглянулся, потом вернулся взглядом к столу. Отодвинул с него все, освобождая место перед Конзо, и положил в центр пустого пространства стилус.
- Так, постарайся в течении максимально возможного времени концентрироваться только на этом предмете, рассматривай, изучай его, старайся пресекать любые попытки твоего мозга пустить размышления, анализ и прочее, просто изучай это. Столько сколько сможешь.
Молодому тартарианцу это занятие казалось глупым и бесполезным и вздохнув он уставился на стилус.
- Нет. Не надо эмоций, они не дают тебе спокойно сконцентрироваться, - прервал его мучения Костя.
- Конзо, это не пытка, это – тренировка. Тебе надо научиться концентрировать и направлять свой мыслительный процесс. В данном случае я прошу тебя изучить предмет: создать четкий и многогранный образ предмета, без слов, без эмоций. Чистый образ. Я специально даже не называю его.
Тартарианец понял, что от него требуется, но никак не мог освободить внутреннее пространство от посторонних мыслей и образов. Константин наблюдавший за этим процессом, начал испытывать легкое головокружение.
- Стоп. Я понял, надо начать с другого. Тебе надо научиться расслаблять мозг и достигать состояния «мысленного вакуума». Выкинуть из головы все, совсем, ничего не думать, не ждать, не хотеть, не бояться.
Это было для молодого Фам совсем не понятно. Константин уложил его на кровать, велел расположить тело максимально комфортно, чтобы не появлялись мысли о теле, закрыть глаза, чтобы никакие зрительные образы не отвлекали его.
Дальше была тренировка по простой медитации лежа с расслаблением тела и разума. В итоге Конзо уснул. Глядя на уснувшего тартарианца, Костя с улыбкой вспомнил свои первые попытки медитировать, (еще на Земле, еще когда был очень молод) он тогда тоже уснул на первой попытке, и на второй… и на третьей… Потом он научился оставлять бодрствующим сознание при молчании мозга. Ему захотелось увидеть, что сниться молодому тартарианцу, но удержался.
- Почему я уснул? – удивился Конзо, проснувшись через час.
- Твой мозг с утра до вечера пребывает в напряжении, и расслабляется только ночью, во сне и то не полностью. Когда тебе удалось расслабить его, он впал в состояние отдыха, то есть сна. Это пройдет со временем, но тебе надо научиться расслаблять его чаще, ему нужен отдых. Чаще вызывай состояние «вакуума в голове», ты ведь успел его запомнить?
Конзо кивнул, но не очень уверенно.
- Ничего, - успокоил его Константин, - еще потренируешься. Старайся вызывать это состояние когда не занят делами: по дороге куда-то, на прогулке, перед сном. Но не погружайся в него, а начинай просто наблюдать, созерцать то, что вокруг, не оценивать, не анализировать, не прогнозировать, а просто фиксируй…
Костя взял со стола стилус и поднял его двумя пальцами:
- …это твердое, тонкое, чуть теплое на ощупь, гладкое и легкое, светло-коричневое… Понял?
Конзо опять кивнул.
- Ну, перед сном можешь наблюдать за своим телом, какие ощущения: тепло, холодно, давит, жмет, удобно или наоборот… и уснешь быстро и вообще это полезно… научишься еще и тело понимать и чувствовать.
Константин вдруг почувствовал непонятную грусть, а с ним легкое раздражение. Положил стилус и внимательно посмотрел на тартарианца. Тот молчал.
- Знаешь, твоя молчаливость иногда… не приятна мне, - неожиданно выдал землянин.
- А меня раздражает то, что ты все обо всем знаешь и умеешь больше меня. Тебе все так легко дается, в то время как мне приходиться долго, - так же неожиданно выпалил Конзо.
Пауза. Они засмеялись одновременно и с облегчением.
- Как говорил один великий мыслитель на Земле: «Я знаю лишь то, что ничего не знаю…». А умею я, мой друг и того меньше, - смеясь сказал Костя, - А по поводу легко дается… Меня, если честно, это напрягает не меньше, чем тебя, а может и больше. Ведь у этого должна быть причина и что-то мне подсказывает, что эта причина мне может очень не понравиться…
- Вот и я боюсь узнать то, что мне не понравится, - тихо признался Конзо.
Посидели в тишине. Тартарианец поднялся:
- Пойду тренироваться.
Костя положил ему на руку свою ладонь и заглянув в глаза сказал:
- Все будет так, как должно быть. Мы узнаем все что должны, независимо от того, понравится нам это или нет. Всему свое время.
Конзо кивнул и повернулся к двери. У самого выхода он обернулся:
- Зачем ты это делаешь? Зачем помогаешь мне?
- Ты мой будущий отец. Я учу тебя тому, чему ты потом сможешь научить меня. Твое развитие и рост – это мои будущие возможности, - честно признался Константин, - Я ведь после рождения буду как чистый лист. Как…Мари Кань.
Тартарианец внимательно посмотрел на бого:
- Ты хотел бы учить ее?
- Я не успею…
После ухода Конзо молодой человек сел обратно за стол и достал из книги карточку. Портрет Марии. Он нарисовал его сам. С картины на него смотрела улыбающаяся и такая родная девушка, ее взгляд говорил ему: «Все будет хорошо!», и он хотел ей верить, но скучал и даже тосковал по ней. Как оно будет хорошо, а главное когда? Хотелось чтобы сейчас, чтобы всегда! Он честно признался, что эта потеря терзает его, а мысль о смерти и перерождении больше не пугает, а даже манит возможностью избавиться от тоски и приблизить это потенциальное «хорошо». В грезах и воспоминаниях провел остаток вечера до ужина.
Потом была встреча «Семьи», после которой ему стало немного легче.
На следующий день он как обычно отправился на работу. Посетителей было не много, но последний запомнился. Это был мужчина, из «Отвергающих». Константин почувствовал это, когда тот подошел к Центру, и очень понадеялся, что этот визитер не к нему, но с досадой почувствовал его за дверью своего кабинета. Это был крепкий и статный американец, жесткий и холодный внутри, с душой сильной, но темной и такой плотной, что прикосновение к ней было похоже на прикосновение к камню. Константин избегал прикасаться к таким, ему было больно чувствовать окаменевшие души, полные тоски, печали, злобы. Ему казалось, что такая душа не похожа на лес, а скорее на черную скалу с жуткой пещерой, где живут огромный Черный и маленький слабый Белый волки.
Константин знал своего посетителя, они встречались раньше, знакомы были мало, но молодой врач помнил его, военный, был похищен в звании капитана. Костя знал, что сейчас именно он является наставником «Отвергающих».
- Не сомневаюсь, что Вы помните меня, доктор, - усмехнулся визитер.
Константин вежливо кивнул и указал на стул для посетителей.
- Эндрю, я вижу, Вы вполне здоровы. Что привело Вас ко мне? – спокойно и отстраненно поинтересовался Костя.
- Ну что же. Не будем миндальничать. Деятельность вашей группы становиться слишком…заметной. Это вызывает волнения среди аборигенов, а это, излишне, назовем это так. Главы семейств начинают ограничивать нас, следить за нами и учинять прочие неприятности. Мы больше не так свободны, как раньше.
- В общем, да, - кивнул землянин, - но все несколько сложнее, чем я ожидал.
Посмотрев на будущего дедушку, смилостивился и добавил:
- В целом все прошло замечательно. Там все не так как вы представляете.
Посмотрел на Конзо и добавил:
- Но нас просили не рассказывать пока об этом, когда придет время все встанет на свои места.
Этот ответ очень не понравился Тоньо и он нахмурился, переведя взгляд на молодого тартарианца, но тот вздохнул и кивнул, сосредоточенно разглядывая содержимое своей тарелки.
Повисла напряженная тишина. Девушки удивленно смотрели на мужчин. Конзо откашлялся и произнес:
- Костя прав. Там все не так как мы думали. Надо разобраться и понять. А пока обсуждать нечего.
После ужина Константин вернулся к себе и сел за стол. Пересмотрел свое расписание, ища место для посещений Старого района. В очередной раз с грустью вспомнил о Марии, уж она то бы быстро все распределила, да так, что никто бы особо и не заметил его отлучек. И вообще бы помогла во всем разобраться и придумала бы как научить других тому, чем овладеет Костя. Но ее здесь не было. Это было как лишиться руки, или ноги, или… головы, или всего сразу. А ведь он готовился к этому, но все равно оказался не готов. Не готов лишиться ее совсем. Он жил надеждой, что в маленькой Мари Кань, он найдет отголоски родной души, но увы! Иногда ему чудились какие-то проблески, но они исчезали так же мгновенно, как и появлялись. Вернулся к расписанию и ,закончив, встал. Подошло время ежевечерней проверки.
Константин вышел на свою полянку и сел в позу Лотоса. Закрыл глаза и медленно, плавно, как научила его любимая расширился и «осмотрел» город, заглянул почти в каждый дом и посмотрел на души тартарианцев и людей. Детей и взрослых. Все было как обычно. Нашел две новые человеческие души, напуганные и опечаленные. Точно! Он забыл (а она бы не забыла). Ведь сегодня был день «Великого выбора». Его всегда смущало, что он не может «посмотреть» храм, на энергетической карте это место всегда было черным пятном, если и пробивалось что-то, то это были темные и тяжелые волны с редкими искрами света.
Костя решил попробовать заглянуть подальше, ведь теперь он точно знал что искать и в каком направлении. Дотянуться до Старого района он не смог, но на пути был встречный поток: «Нимуа, приветствую Вас!». «Приветствую, Константин!» - был теплый ответ. «Ты идешь к нам?» - уточнил старейшина. «Я хотел попробовать, понять как далеко я могу … дойти», - ответил Костя. «Ты дальше, чем любая душа из Оринуса», - похвалил Нимуи. «Но до района Исса-Тои пока не достаю…», - заметил землянин. «Уверен, что это дело нескольких тренировок», - успокоил его тартарианец. «Вы хотите осмотреть Оринус?» - спросил Константин. «Да», - коротко ответил Нимуи. «Сегодня там новенькие», - попробовал пошутить мужчина, но получилось грустно. Попрощавшись, Константин вернулся домой. Эта встреча была приятна, как встреча с хорошим другом.
Прода от 14.06.23
Глава 27. Обучение
Костя посещал Старый район каждые выходные, иногда, даже чаще, уже месяц. Тренировки по заземлению шли медленно, хотя он уже многому научился и узнал не мало про жизнь на Тартаре до Великой катастрофы, так здесь называли отказ тартарианцев от Бога. Его способности и сила души росли с хорошей скоростью: он уже спокойно «дотягивался» до этого места, оставаясь дома. И мог бы обучаться не выходя из своего сада, но… «дурная голова ногам покоя не дает», ему нравилось бывать здесь и если честно, он всегда с большим сожалением возвращался в Оринус.
Костя стоял у окна и наблюдал за игрой детей и Конзо в саду, это была тренировка по телепатии. Исса-тойцы разрешили им посещать город вместе и сняли секретность между ними. Так как Константин мог читать мысли тартарианца, то этот запрет не имел смысла, а Конзо требовалась помощь землянина в освоении телепатии. По началу ему пытались передавать информацию просто с помощью речи, но оказалось что это долго и малоэффективно. Конзо попросил обучить его способности передавать и получать мысли и образы напрямую. Тигуа, получив согласие отца, принялся за обучение, но это оказалось не простой задачей. Конзо быстро наладил канал связи и мог настроиться на любого в Старом районе, но никак не мог привести в порядок свои мысли и образы и продолжал думать «кашей», так же и принимаемая информация смешивалась с его мешаниной в голове и становилась мало пригодной. Он расстраивался, злился, но это не помогало. Костя наблюдал его мучения и его вдруг осенило, почему бедняга не может сдвинуться с места уже две недели. По дороге домой он догнал пыхтящего Конзо и, положив руку ему на плечо, сказал:
- Я понял почему у тебя не получается. Если ты позволишь я постараюсь помочь тебе.
Молодой тартарианец остановился, посмотрел на бого и первым его порывом было отказаться, но после паузы он согласно кивнул.
- Знаешь почему я так быстро научился? Это не из-за каких-то моих сверхспособностей, а потому что тренировался еще на Земле.
Конзо удивленно вскинул брови:
- Еще на Земле? То есть ты умел это и раньше?
- Нет, - засмеялся Костя, - я научился дома тому, что сейчас никак не дается тебе, а здесь я получил канал и возможность использовать этот навык.
- Так в чем секрет? – спросил тартарианец.
- Нет секрета, но есть дисциплина и тренировка, - строго ответил Константин, но посмотрел на спутника и подмигнул, - В общем, веселого мало, одно занудство. Тебе понравится, я уверен.
Конзо нахмурился, эта шутка показалась ему странной: «Он считает меня занудой?»
- Нет, занудой не считаю, не обижайся, просто это будет сложная и серьезная работа, как ты любишь.
До этого момента Константин не демонстрировал молодому Фам, что может читать его мысли и это было неожиданной новостью.
- Ты можешь читать мои мысли? – уточнил Конзо, - Как давно?
Бого смутился и взъерошил волосы на затылке:
- С первого посещения, но у тебя в голове всегда такая… неразбериха, что я не особо… ну, ты понимаешь… А сейчас эта мысль была такой четкой, короткой и на поверхности, что я смог ее уловить. Извини, если обидел.
- Ну, по крайней мере я смог сформулировать читаемую мысль. Это уже не плохо. Правда? – пошутил Конзо, продолжая движение по тропе.
Так ли разумно было с его стороны согласиться на помощь этого человека? Тартарианца смущало свое неоднозначное отношение к бого и он не хотел, чтобы Костя знал об этом, это было бы неприятно, точнее неловко. Однако, желание получить способность к быстрому обмену информацией было сильнее.
Вечером того же дня Конзо пришел к Константину.
Костя начал объяснять:
- Тебе надо научиться контролировать и управлять всем своим мыслительным процессом, на всех уровнях. А для этого стоит понять что этих уровней несколько и они протекают в твоей голове одновременно.
Конзо попробовал уловить эти несколько уровней, и даже что-то поймал.
- Стоп, - остановил Костя, - Для начала давай договоримся: ты не должен стесняться того, что я могу увидеть, потому что мне будет проблематично тебя учить не зная насколько эффективно идет обучение, то есть не заглядывая в твою голову.
Конзо напрягся и поджал губы. Прежние сомнения стали одолевать его.
- Если тебе так будет проще: я знаю КАК ты ко мне относишься. Это не самое, конечно, приятное знание, но не проблемное: я ведь не золотая монета, чтобы всем нравится. Тебя ведь именно это смущает?
- Вообще-то, да, - выдохнул Конзо с облегчением и немного расслабился.
После этого Константин сел к столу, предлагая Конзо присоединится и начал чиркать на листе.
- Вот это несколько уровней того, что в один момент времени протекает в мозгу. Это верхний: это мысли облеченные в слова, то что проноситься в твоей голове с большой скоростью, но ты успеваешь их осознать и озвучить. Вот сейчас в твоей голове это мысль: «Как та, про зануду?», вот она исчезла, смытая образом из второго уровня. Это - ряд ассоциаций, здесь уже могут быть слова, но больше образов – это про то, как я сказал что «Нет…», а вот теперь пошел третий уровень. Здесь ко всему примешиваются чувства, состояния, эмоции и именно этот третий уровень смывает всю четкость образов второго и слов первого уровней. Понял?
Конзо с некоторой неуверенностью кивнул.
- Давай попробуем на простом примере. Предмете, с минимальной эмоциональной нагрузкой.
Костя оглянулся, потом вернулся взглядом к столу. Отодвинул с него все, освобождая место перед Конзо, и положил в центр пустого пространства стилус.
- Так, постарайся в течении максимально возможного времени концентрироваться только на этом предмете, рассматривай, изучай его, старайся пресекать любые попытки твоего мозга пустить размышления, анализ и прочее, просто изучай это. Столько сколько сможешь.
Молодому тартарианцу это занятие казалось глупым и бесполезным и вздохнув он уставился на стилус.
- Нет. Не надо эмоций, они не дают тебе спокойно сконцентрироваться, - прервал его мучения Костя.
- Конзо, это не пытка, это – тренировка. Тебе надо научиться концентрировать и направлять свой мыслительный процесс. В данном случае я прошу тебя изучить предмет: создать четкий и многогранный образ предмета, без слов, без эмоций. Чистый образ. Я специально даже не называю его.
Тартарианец понял, что от него требуется, но никак не мог освободить внутреннее пространство от посторонних мыслей и образов. Константин наблюдавший за этим процессом, начал испытывать легкое головокружение.
- Стоп. Я понял, надо начать с другого. Тебе надо научиться расслаблять мозг и достигать состояния «мысленного вакуума». Выкинуть из головы все, совсем, ничего не думать, не ждать, не хотеть, не бояться.
Это было для молодого Фам совсем не понятно. Константин уложил его на кровать, велел расположить тело максимально комфортно, чтобы не появлялись мысли о теле, закрыть глаза, чтобы никакие зрительные образы не отвлекали его.
Дальше была тренировка по простой медитации лежа с расслаблением тела и разума. В итоге Конзо уснул. Глядя на уснувшего тартарианца, Костя с улыбкой вспомнил свои первые попытки медитировать, (еще на Земле, еще когда был очень молод) он тогда тоже уснул на первой попытке, и на второй… и на третьей… Потом он научился оставлять бодрствующим сознание при молчании мозга. Ему захотелось увидеть, что сниться молодому тартарианцу, но удержался.
- Почему я уснул? – удивился Конзо, проснувшись через час.
- Твой мозг с утра до вечера пребывает в напряжении, и расслабляется только ночью, во сне и то не полностью. Когда тебе удалось расслабить его, он впал в состояние отдыха, то есть сна. Это пройдет со временем, но тебе надо научиться расслаблять его чаще, ему нужен отдых. Чаще вызывай состояние «вакуума в голове», ты ведь успел его запомнить?
Конзо кивнул, но не очень уверенно.
- Ничего, - успокоил его Константин, - еще потренируешься. Старайся вызывать это состояние когда не занят делами: по дороге куда-то, на прогулке, перед сном. Но не погружайся в него, а начинай просто наблюдать, созерцать то, что вокруг, не оценивать, не анализировать, не прогнозировать, а просто фиксируй…
Костя взял со стола стилус и поднял его двумя пальцами:
- …это твердое, тонкое, чуть теплое на ощупь, гладкое и легкое, светло-коричневое… Понял?
Конзо опять кивнул.
- Ну, перед сном можешь наблюдать за своим телом, какие ощущения: тепло, холодно, давит, жмет, удобно или наоборот… и уснешь быстро и вообще это полезно… научишься еще и тело понимать и чувствовать.
Константин вдруг почувствовал непонятную грусть, а с ним легкое раздражение. Положил стилус и внимательно посмотрел на тартарианца. Тот молчал.
- Знаешь, твоя молчаливость иногда… не приятна мне, - неожиданно выдал землянин.
- А меня раздражает то, что ты все обо всем знаешь и умеешь больше меня. Тебе все так легко дается, в то время как мне приходиться долго, - так же неожиданно выпалил Конзо.
Пауза. Они засмеялись одновременно и с облегчением.
- Как говорил один великий мыслитель на Земле: «Я знаю лишь то, что ничего не знаю…». А умею я, мой друг и того меньше, - смеясь сказал Костя, - А по поводу легко дается… Меня, если честно, это напрягает не меньше, чем тебя, а может и больше. Ведь у этого должна быть причина и что-то мне подсказывает, что эта причина мне может очень не понравиться…
- Вот и я боюсь узнать то, что мне не понравится, - тихо признался Конзо.
Посидели в тишине. Тартарианец поднялся:
- Пойду тренироваться.
Костя положил ему на руку свою ладонь и заглянув в глаза сказал:
- Все будет так, как должно быть. Мы узнаем все что должны, независимо от того, понравится нам это или нет. Всему свое время.
Конзо кивнул и повернулся к двери. У самого выхода он обернулся:
- Зачем ты это делаешь? Зачем помогаешь мне?
- Ты мой будущий отец. Я учу тебя тому, чему ты потом сможешь научить меня. Твое развитие и рост – это мои будущие возможности, - честно признался Константин, - Я ведь после рождения буду как чистый лист. Как…Мари Кань.
Тартарианец внимательно посмотрел на бого:
- Ты хотел бы учить ее?
- Я не успею…
После ухода Конзо молодой человек сел обратно за стол и достал из книги карточку. Портрет Марии. Он нарисовал его сам. С картины на него смотрела улыбающаяся и такая родная девушка, ее взгляд говорил ему: «Все будет хорошо!», и он хотел ей верить, но скучал и даже тосковал по ней. Как оно будет хорошо, а главное когда? Хотелось чтобы сейчас, чтобы всегда! Он честно признался, что эта потеря терзает его, а мысль о смерти и перерождении больше не пугает, а даже манит возможностью избавиться от тоски и приблизить это потенциальное «хорошо». В грезах и воспоминаниях провел остаток вечера до ужина.
Потом была встреча «Семьи», после которой ему стало немного легче.
На следующий день он как обычно отправился на работу. Посетителей было не много, но последний запомнился. Это был мужчина, из «Отвергающих». Константин почувствовал это, когда тот подошел к Центру, и очень понадеялся, что этот визитер не к нему, но с досадой почувствовал его за дверью своего кабинета. Это был крепкий и статный американец, жесткий и холодный внутри, с душой сильной, но темной и такой плотной, что прикосновение к ней было похоже на прикосновение к камню. Константин избегал прикасаться к таким, ему было больно чувствовать окаменевшие души, полные тоски, печали, злобы. Ему казалось, что такая душа не похожа на лес, а скорее на черную скалу с жуткой пещерой, где живут огромный Черный и маленький слабый Белый волки.
Константин знал своего посетителя, они встречались раньше, знакомы были мало, но молодой врач помнил его, военный, был похищен в звании капитана. Костя знал, что сейчас именно он является наставником «Отвергающих».
- Не сомневаюсь, что Вы помните меня, доктор, - усмехнулся визитер.
Константин вежливо кивнул и указал на стул для посетителей.
- Эндрю, я вижу, Вы вполне здоровы. Что привело Вас ко мне? – спокойно и отстраненно поинтересовался Костя.
- Ну что же. Не будем миндальничать. Деятельность вашей группы становиться слишком…заметной. Это вызывает волнения среди аборигенов, а это, излишне, назовем это так. Главы семейств начинают ограничивать нас, следить за нами и учинять прочие неприятности. Мы больше не так свободны, как раньше.
