– Мы слушаем.
– Хотел отгул у вас просить. В моей семье несчастье случилось. Один я у них мужчина.
– Да-да, конечно, – тут же откликнулся отец.
– Мы можем оказать помощь? – тут же поинтересовалась маменька.
– Благодарю, но пока нужна только мужская помощь.
– Ну что же, тогда иди. Можешь вернуться, когда решишь проблемы.
– Благодарю, барыня.
Егор поклонился и попятился. Я хихикнула над обращением, но тут же спрятала улыбку. Маменька после моего похищения мнение насчёт оборотня в доме изменила. И даже стала давать Егору личные поручения. Особенно связанные с деньгами, полностью уверенная, что они дойдут до адресата.
Егор вышел, я еле высидела ужин и тут же помчалась за слугой. Он не раз приходил мне на выручку. И, возможно, сейчас я смогу ему помочь.
Егора я нашла рядом с комнатами слуг. Парень деловито укладывал мешки в кладовку рядом с кухней. Подождав, пока кухарка, следящая за процессом, удовлетворённо кивнет и скроется, шёпотом позвала его.
– Барышня? – удивился Егор.
– Я пришла спросить – могу ли я помочь?
– Екатерина Дмитриевна, я вас даже просить не смею.
– Полно. Если там есть на что посмотреть, я сделаю это с удовольствием.
– Тётка меня двоюродная попросила. Сестра её от нападения пострадала.
– Как? - ужаснулась.
– Она, спасаясь, в окно выпрыгнула.
– Модистка? – прошептала заинтересованно.
– Да, значилась таковой, – подтвердил Егор.
Я быстро осмотрелась и, убедившись, что нас никто не видит, открыла ближайшую дверь и поманила его туда.
– Прохор Сергеевич давеча просил меня посмотреть на одно место преступления. Поскольку говорил он именно модистках, то, скорей всего, имел в виду твою тётю.
– Значит, у него нет зацепок, – огорчился Егор.
– Жертва-то не первая, – вспомнила я о словах тётушки. – Варвара Андреевна сегодня была опечалена фактом гибели своей модистки. А посещала она лучшую.
– Евгению Николаевну, – понимающе кивнул Егор. – Светлана долгое время была при ней на подхвате и многому научилась. Последние пару лет уже она шила. А уж затем, как тётушки наследство получили, она решила своё ателье открыть.
– Значит, Светлана пострадала, – задумчиво проговорила я.
– Нет. Пострадала Дарья, младшая сестра Светланы. Понимаете, все Дарью считали модисткой.
– Почему? – удивилась.
Если училась и организовала дело одна сестра, а вторая пошла следом, какой смысл прятаться?
– Светлана умная, она прекрасно понимала, что к ней не пойдут. Вот и устроила всё так, чтобы гостей Дарья принимала.
– Почему? – растерянно пробормотала, чувствуя, что повторяюсь.
– Юродивая она.
– Кто? – окончательно запуталась я. – Расскажи всё по порядку, а то я ничего не понимаю.
Егор вздохнул и словно нехотя поведал:
– Светлана юродивая, ростом она с десятилетнего ребёнка, а со спины скрюченная старуха. Вот она и позвала Дарью, которая принимала барышень да мерки снимала. А уж Светлана наряды рисовала да воплощала их мастерски.
– А Евгения Николаевна поделилась с ней профессиональными секретами, не видя в помощнице соперницу.
– Всё так, – кивнул Егор.
– Вот что, иди ты к тётке сейчас. Не дай бог, убийца узнает семейный секрет.
– Ох, барышня!
Егор всплеснул руками и выскочил из комнаты. Я же, убедившись, что меня никто не заметил, отправилась к себе.
Вчера для Прохора Сергеевича закончилось на рассвете, а сегодня наступило через пару часов. Отдыхать полицмейстер изволил на старом продавленном диване и побудке был очень рад.
Правда, городовой, разбудивший его, удостоился хмурого взгляда. А вот новости заставили немедля покинуть управление и отправиться к пострадавшей.
Лечебница представляла собой убогое зрелище. Здание было старым, и в нем некогда располагался монастырь. Комнаты для больных были расположены в кельях узких и прохладных. К сожалению, они не были подготовлены к приёму душевнобольных, и бедную Дарью пришлось привязать к кровати.
Прохор Сергеевич удрученно вздохнул, рассмотрев бедное лицо девушки.
– Дарья Анатольевна всегда была блондинкой? – спросил полицмейстер у сиделки приставленной к больной для присмотра.
Та наклонилась и, поворошив волосы пострадавшей, вытащила на свет несколько тёмных прядей. Прохор Сергеевич покачал головой, чувствуя, что ему как никогда не хватает Антона Романовича. А ещё нестерпимо хотелось покинуть это место. Оно было словно пропитан болью и отчаяньем.
– Так вы говорите, кто-то проникал сюда ночью? – тихо поинтересовался Прохор.
Говорить в полный голос тут почему-то не получалось, только шептать. Радовало, что больная спала и можно было прикрыться сочувствием.
– Да. Я запела двери около полуночи и ушла отдыхать. А на рассвете вернулась и увидела это.
Прохор проследил за её рукой, указывающей на красную розу, лежащую с краю на постели.
– Вы её трогали?
– Что вы, ваше благородие!
Прохор осторожно замотал розу в тряпку и направился к выходу. Уже у самой двери он обернулся и с сожалением взглянул на девушку. Она была молодой, красивой, успешной. Жизнь её только начиналась, и тут такое…
– Она поправится? – неожиданно спросил полицмейстер.
– На всё воля божья, – уклончиво ответила женщина.
Выйти решила чуть пораньше, пока маменька заперлась с тетушкой в кабинете и о чем-то шептались. Другого удобного случая могло и не предвидеться. Кто его знает, может они меня обсуждают, а как закончат, примутся давать дельные советы.
Выйдя за ворота, притаилась за поворотом. Прохор Сергеевич не подвёл и появился вовремя.
– Екатерина Дмитриевна, слава богам, я уже боялся, что вновь придётся встретится с вашей матушкой. Вы только ничего не подумайте, я всем сердцем уважаю Софью Андреевну...
– Просто вы её побаиваетесь, – закончила с усмешкой, запрыгивая в коляску.
– Ваша правда, – стушевался Прохор Сергеевич.
– Есть какие-нибудь новости? – решила сменить тему.
– Сегодня ночью убийца навещал пострадавшую.
– О боже!
– Нет-нет, не волнуйтесь девушка не пострадала. Он только принёс ей розу.
– Розу?
– Да, и это очень странно. Он прошёл через охрану. Вскрыл запертую дверь. Побыл с ней наедине, подарил розу и ушёл.
– Это не странно. Я думаю, он узнал правду...
Я быстро ввела Прохор Сергеевича в курс дел относительно семейных тайн модисток.
– Значит, вы считаете, что убийца придёт за Светланой Анатольевной Потоцкой. Старшей сестрой.
– Я в этом уверена, – отрезала.
Коляска остановилась у небольшого магазинчика. Дождавшись, когда Прохор Сергеевич поможет мне спуститься, первой направилась к двери, которую тут же распахнул Егор.
– Как прошла ночь? – тут же спросила.
– Спокойно, – хмуро ответил Егор и зевнул.
Прохор Сергеевич, проходя мимо, по-дружески хлопнул его по плечу.
Я заскочила внутрь и с интересом осмотрелась. Вокруг стояло с десяток манекенов в платьях. Одежда была простой неярких цветов, но добротой и даже красивой. Меня заинтересовала блузка кремового оттенка, лиф которой был украшен ручным кружевом и поблёскивал капельками кристаллов. Юбка, напротив, была темно-коричневой из более грубой ткани. Но вместе они смотрелись красиво.
– Нравится? Хотите примерить?
Из-за стойки вышла низенькая женщина.
– Екатерина Дмитриевна, Светлана Анатольевна, – представил нас Егор.
– Рада познакомиться с вами, – улыбнулась я.
– Так вы хотите примерить?
– О, я просто смотрела. Очень красивая блузка.
– Ручное кружево. Одна из лучших моих работ.
– Светлана Анатольевна, Екатерина Дмитриевна, чтец. Мы бы хотели осмотреть место преступления ещё раз.
– Да-да, я не стала там убирать. Идите за мной.
Хозяйка стала быстро подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж. Последний раз оглянувшись на понравившуюся вещь, последовала за ней.
Комнату, в которой всё произошло, я почувствовала сразу. От неё шли непрерывные волны ужаса. У меня мгновенно скрутило живот. Схватившись за стену, еле сумела отдышаться.
– Екатерина Дмитриевна, вы в порядке? – подхватил меня Прохор Сергеевич. – Если вам тяжело, то я думаю не стоит туда входить.
Я выдохнула и помотала головой. То, что девушек убивали ужасом, я уже поняла, но, если не войду, не узнаю кто. Собрав всю волю в кулак, резко распахнула дверь, и шагнула внутрь.
Водоворот эмоций закружил. Вынести такое было невозможно. Рухнув на колени, сквозь слёзы постаралось рассмотреть стоящего ко мне спиной человека. Я знала, что нужно встать и обойти его, чтобы заглянуть в лицо, но не могла даже пошевелиться. Резкий рывок выдернул меня из этого омута.
– Вы совсем с ума посходили?! – донесся до меня знакомый и злой голос.
Встряхнув головой, скинула с себя остатки эмоций, которые осели вокруг чёрным пеплом. До этого мне не приходилось применять этот способ. Окружающие меня люди испытывали зачастую низкие, но безопасные чувства. Хотя сейчас я была рада, что наставник заставил меня научиться избавляться от этого.
– Екатерина Дмитриевна, как вы?
Я, наконец, подняла глаза и посмотрела на того, кто склонился надо мной.
– Антон Романович?!
От радости тут же позабыла о произошедшем, но бросаться на шею не стала. Мы ещё не настолько близки, чтобы демонстрировать эмоции на людях.
– Да, это я. А вы ожидали увидеть убийцу?
Антон Романович был раздражён, а ещё он словно был не рад меня видеть. Это было обиднее всего. Мы так давно не виделись…
– Я ничего не ожидала, – процедила, подражая его тону.
Начальник полицмейстеров нахмурился.
– Екатерина Дмитриевна, прошу вас прекратить самодеятельность и не вести более личных расследований.
Тон Антона Романовича не оставлял простора для воображения. Он был недоволен моим присутствием. Вспыхнув, выпрямилась и окатила его холодным взглядом.
– Что же, тогда можете не провожать.
Я стала быстро спускаться по лестнице, из последних сил сдерживая слезы.
– Возница отвезет вас, – крикнул мне вдогонку Антон Романович.
Я промолчала, игнорируя его. Спустившись, расправила плечи и без раздумий шагнула к экипажу. В конце концов, я ведь не обязана идти пешком. Я могу опоздать на другую встречу.
– В городской парк, – приказала, усаживаясь в экипаж.
Едва Екатерина скрылась, Антон Романович повернулся к подчиненному.
– Прохор Сергеевич, о чем вы думали, приводя чтеца на такое место преступления?
– Я... – начал старший следователь.
– Не надо. Вам следует помнить, что Екатерина Дмитриевна не сотрудница нашего управления и привлекать её к расследованиям мы не можем. Тем более к тем, что способны повредить рассудок. Мне ведь не изменяет память, и наша жертва лежит привязанной в «доме скорби»?
– Как скажете.
Категоричность Антона Романовича в этом вопросе ставила старшего следователя в тупик. Хотя с этим делом Прохор признавал, что поступил опрометчиво.
Антон Романович тем временем прошёлся по комнате, уделив особое внимание каждому разбитому черепку.
– Нюх оборотня тут не поможет. В лечебницу также ежедневно приходит слишком много людей, – задумчиво проговорил Антон Романович.
– Но почему? Оборотни могут различать сотни запахов, – возразил Прохор.
– Тут и есть эти сотни запахов, - вздохнул Антон Романович.
Прохор Сергеевич перевёл потрясенный взгляд на Егора. Парень светил красными ушами.
– Значит, розы. Идёмте, Прохор Сергеевич.
К парку я подъехала, уже почти успокоившись. Вернее, я была зла, но плакать больше не хотела. Выйдя из экипажа, вздохнула и улыбнулась приближающемуся Денису Петровичу.
– Я рад, что вы пришли, Екатерина Дмитриевна.
Молодой человек улыбнулся и, завладев моей рукой, запечатлел на ней лёгкий поцелуй.
– Честно говоря, я почти сбежала из дома.
– Вынужден признаться, что я тоже.
Мы одновременно рассмеялись. Погода в парке стояла чудесная. Уже было по-весеннему тепло и воздух какой-то особенный. Так что неспешная прогулка по аллее была в радость. Жаль только, листва ещё не успела появиться.
– Вы так часто оставляете службу, – произнесла с намёком.
Общаться с Денисом Петровичем мне нравилось, но ухаживаний с его стороны мне было не нужно.
– Я скучаю по этому городу, – неожиданно признался он.
– Правда? – удивилась.
– Да, я понимаю ваше удивление, Екатерина. Я уехал слишком давно. Но этот город остаётся моим домом.
– Ваши родители, наверное, очень рады, что вы стали чаще их навещать?
– Особенно мама.
Мы замерли, глядя друг на друга. Было такое чувство, что мы вернулись в детство. Тогда, правда, мы не дружили, но все равно часто встречались.
– Знаете... Я должен вам сказать...
Над головой неожиданно раздался раскат грома. Погода весной, действительно, была непредсказуемой. Небо быстро заволокло тучами, и вокруг словно потемнело.
– Ну, вот и прогулялись, – вздохнул спутник.
– А вы куда-то торопитесь? – деловито поинтересовалась я.
– Нет.
– Ну так пригласите меня куда-нибудь.
Полицмейстеров дождь застал через три улицы от места преступления. Всё это время Антон Романович словно бесцельно бродил по городу.
– Мы что-то ищем? – наконец спросил Прохор, не желая бродить под дождём.
– Убийцу, – лаконично ответил начальник.
Прохор хмыкнул. Как будто он выйдет им навстречу и сознается, если поисковая группа промокнет до нитки.
– У нас ни единой зацепки, – пробормотал Прохор.
– Она у нас есть. Это способ убийства.
– Думается мне, что это менталист. Он находил самый большой страх жертвы и заставлял поверить, что это происходит. А жертва, метаясь по комнате в поисках спасения, натыкалась на предметы, – предположил Прохор Сергеевич.
– Я так не считаю. Тогда разбитые предметы лежали бы каждый в своей кучке, а не перемешались бы между собой.
– Антон Романович, у вас есть другое предположение?
– Да. Я почти уверен, что мы ищем некроманта.
– Некроманта? – ошарашенно переспросил Прохор Сергеевич.
Антон Романович кивнул и невесело усмехнулся. Полицмейстеры дошли до ресторации и тут же толкнули двери внутрь. Устроившись за дальним столиком и сделав заказ, они сдвинули стулья поближе, чтобы их разговор остался тайной.
– Когда я учился, то слышал об артефакте «Омут некроманта». Его делают из кристаллов, с помощью которых очищают места насильственной массовой смерти. Но если провести довольно сложный ритуал, то можно выпускать силу в виде вихря.
– То есть, другими словами, жертва испытала сотню смертей?
– Если я прав, то да.
–Тогда я не удивлён, что выжившая сошла с ума, – вздохнул Прохор Сергеевич.
– Можно попробовать поднять погибшую. Хотя я уверен, что не получится. Смерть собирают не просто так, а чтобы не было спонтанного поднятия захоронений.
– Значит, изначально – это как отсекатель силы некроманта.
– Да, иначе хватило бы искры недоучки, чтобы образовалась целая армия некоррелированных умертвий.
Домой я вернулась довольная и уставшая. Но в целом день прошёл замечательно. Денис оказался интересным собеседником. Он знал множество весёлых историй и курьезных случаев, которыми с удовольствием делился. Без надзора матери мы избавились от неловкости и прекрасно провели время.
К моему удивлению, мама даже не поинтересовалась, где я провела день, только довольно улыбалась. Переодевшись, спустилась вниз. Лола, крутившаяся поблизости, подмигнула и поманила за собой. Заинтригованная, тут же нырнула в музыкальную комнату.
– Хотел отгул у вас просить. В моей семье несчастье случилось. Один я у них мужчина.
– Да-да, конечно, – тут же откликнулся отец.
– Мы можем оказать помощь? – тут же поинтересовалась маменька.
– Благодарю, но пока нужна только мужская помощь.
– Ну что же, тогда иди. Можешь вернуться, когда решишь проблемы.
– Благодарю, барыня.
Егор поклонился и попятился. Я хихикнула над обращением, но тут же спрятала улыбку. Маменька после моего похищения мнение насчёт оборотня в доме изменила. И даже стала давать Егору личные поручения. Особенно связанные с деньгами, полностью уверенная, что они дойдут до адресата.
Егор вышел, я еле высидела ужин и тут же помчалась за слугой. Он не раз приходил мне на выручку. И, возможно, сейчас я смогу ему помочь.
Егора я нашла рядом с комнатами слуг. Парень деловито укладывал мешки в кладовку рядом с кухней. Подождав, пока кухарка, следящая за процессом, удовлетворённо кивнет и скроется, шёпотом позвала его.
– Барышня? – удивился Егор.
– Я пришла спросить – могу ли я помочь?
– Екатерина Дмитриевна, я вас даже просить не смею.
– Полно. Если там есть на что посмотреть, я сделаю это с удовольствием.
– Тётка меня двоюродная попросила. Сестра её от нападения пострадала.
– Как? - ужаснулась.
– Она, спасаясь, в окно выпрыгнула.
– Модистка? – прошептала заинтересованно.
– Да, значилась таковой, – подтвердил Егор.
Я быстро осмотрелась и, убедившись, что нас никто не видит, открыла ближайшую дверь и поманила его туда.
– Прохор Сергеевич давеча просил меня посмотреть на одно место преступления. Поскольку говорил он именно модистках, то, скорей всего, имел в виду твою тётю.
– Значит, у него нет зацепок, – огорчился Егор.
– Жертва-то не первая, – вспомнила я о словах тётушки. – Варвара Андреевна сегодня была опечалена фактом гибели своей модистки. А посещала она лучшую.
– Евгению Николаевну, – понимающе кивнул Егор. – Светлана долгое время была при ней на подхвате и многому научилась. Последние пару лет уже она шила. А уж затем, как тётушки наследство получили, она решила своё ателье открыть.
– Значит, Светлана пострадала, – задумчиво проговорила я.
– Нет. Пострадала Дарья, младшая сестра Светланы. Понимаете, все Дарью считали модисткой.
– Почему? – удивилась.
Если училась и организовала дело одна сестра, а вторая пошла следом, какой смысл прятаться?
– Светлана умная, она прекрасно понимала, что к ней не пойдут. Вот и устроила всё так, чтобы гостей Дарья принимала.
– Почему? – растерянно пробормотала, чувствуя, что повторяюсь.
– Юродивая она.
– Кто? – окончательно запуталась я. – Расскажи всё по порядку, а то я ничего не понимаю.
Егор вздохнул и словно нехотя поведал:
– Светлана юродивая, ростом она с десятилетнего ребёнка, а со спины скрюченная старуха. Вот она и позвала Дарью, которая принимала барышень да мерки снимала. А уж Светлана наряды рисовала да воплощала их мастерски.
– А Евгения Николаевна поделилась с ней профессиональными секретами, не видя в помощнице соперницу.
– Всё так, – кивнул Егор.
– Вот что, иди ты к тётке сейчас. Не дай бог, убийца узнает семейный секрет.
– Ох, барышня!
Егор всплеснул руками и выскочил из комнаты. Я же, убедившись, что меня никто не заметил, отправилась к себе.
***
Вчера для Прохора Сергеевича закончилось на рассвете, а сегодня наступило через пару часов. Отдыхать полицмейстер изволил на старом продавленном диване и побудке был очень рад.
Правда, городовой, разбудивший его, удостоился хмурого взгляда. А вот новости заставили немедля покинуть управление и отправиться к пострадавшей.
Лечебница представляла собой убогое зрелище. Здание было старым, и в нем некогда располагался монастырь. Комнаты для больных были расположены в кельях узких и прохладных. К сожалению, они не были подготовлены к приёму душевнобольных, и бедную Дарью пришлось привязать к кровати.
Прохор Сергеевич удрученно вздохнул, рассмотрев бедное лицо девушки.
– Дарья Анатольевна всегда была блондинкой? – спросил полицмейстер у сиделки приставленной к больной для присмотра.
Та наклонилась и, поворошив волосы пострадавшей, вытащила на свет несколько тёмных прядей. Прохор Сергеевич покачал головой, чувствуя, что ему как никогда не хватает Антона Романовича. А ещё нестерпимо хотелось покинуть это место. Оно было словно пропитан болью и отчаяньем.
– Так вы говорите, кто-то проникал сюда ночью? – тихо поинтересовался Прохор.
Говорить в полный голос тут почему-то не получалось, только шептать. Радовало, что больная спала и можно было прикрыться сочувствием.
– Да. Я запела двери около полуночи и ушла отдыхать. А на рассвете вернулась и увидела это.
Прохор проследил за её рукой, указывающей на красную розу, лежащую с краю на постели.
– Вы её трогали?
– Что вы, ваше благородие!
Прохор осторожно замотал розу в тряпку и направился к выходу. Уже у самой двери он обернулся и с сожалением взглянул на девушку. Она была молодой, красивой, успешной. Жизнь её только начиналась, и тут такое…
– Она поправится? – неожиданно спросил полицмейстер.
– На всё воля божья, – уклончиво ответила женщина.
***
Выйти решила чуть пораньше, пока маменька заперлась с тетушкой в кабинете и о чем-то шептались. Другого удобного случая могло и не предвидеться. Кто его знает, может они меня обсуждают, а как закончат, примутся давать дельные советы.
Выйдя за ворота, притаилась за поворотом. Прохор Сергеевич не подвёл и появился вовремя.
– Екатерина Дмитриевна, слава богам, я уже боялся, что вновь придётся встретится с вашей матушкой. Вы только ничего не подумайте, я всем сердцем уважаю Софью Андреевну...
– Просто вы её побаиваетесь, – закончила с усмешкой, запрыгивая в коляску.
– Ваша правда, – стушевался Прохор Сергеевич.
– Есть какие-нибудь новости? – решила сменить тему.
– Сегодня ночью убийца навещал пострадавшую.
– О боже!
– Нет-нет, не волнуйтесь девушка не пострадала. Он только принёс ей розу.
– Розу?
– Да, и это очень странно. Он прошёл через охрану. Вскрыл запертую дверь. Побыл с ней наедине, подарил розу и ушёл.
– Это не странно. Я думаю, он узнал правду...
Я быстро ввела Прохор Сергеевича в курс дел относительно семейных тайн модисток.
– Значит, вы считаете, что убийца придёт за Светланой Анатольевной Потоцкой. Старшей сестрой.
– Я в этом уверена, – отрезала.
Коляска остановилась у небольшого магазинчика. Дождавшись, когда Прохор Сергеевич поможет мне спуститься, первой направилась к двери, которую тут же распахнул Егор.
– Как прошла ночь? – тут же спросила.
– Спокойно, – хмуро ответил Егор и зевнул.
Прохор Сергеевич, проходя мимо, по-дружески хлопнул его по плечу.
Я заскочила внутрь и с интересом осмотрелась. Вокруг стояло с десяток манекенов в платьях. Одежда была простой неярких цветов, но добротой и даже красивой. Меня заинтересовала блузка кремового оттенка, лиф которой был украшен ручным кружевом и поблёскивал капельками кристаллов. Юбка, напротив, была темно-коричневой из более грубой ткани. Но вместе они смотрелись красиво.
– Нравится? Хотите примерить?
Из-за стойки вышла низенькая женщина.
– Екатерина Дмитриевна, Светлана Анатольевна, – представил нас Егор.
– Рада познакомиться с вами, – улыбнулась я.
– Так вы хотите примерить?
– О, я просто смотрела. Очень красивая блузка.
– Ручное кружево. Одна из лучших моих работ.
– Светлана Анатольевна, Екатерина Дмитриевна, чтец. Мы бы хотели осмотреть место преступления ещё раз.
– Да-да, я не стала там убирать. Идите за мной.
Хозяйка стала быстро подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж. Последний раз оглянувшись на понравившуюся вещь, последовала за ней.
Комнату, в которой всё произошло, я почувствовала сразу. От неё шли непрерывные волны ужаса. У меня мгновенно скрутило живот. Схватившись за стену, еле сумела отдышаться.
– Екатерина Дмитриевна, вы в порядке? – подхватил меня Прохор Сергеевич. – Если вам тяжело, то я думаю не стоит туда входить.
Я выдохнула и помотала головой. То, что девушек убивали ужасом, я уже поняла, но, если не войду, не узнаю кто. Собрав всю волю в кулак, резко распахнула дверь, и шагнула внутрь.
Водоворот эмоций закружил. Вынести такое было невозможно. Рухнув на колени, сквозь слёзы постаралось рассмотреть стоящего ко мне спиной человека. Я знала, что нужно встать и обойти его, чтобы заглянуть в лицо, но не могла даже пошевелиться. Резкий рывок выдернул меня из этого омута.
– Вы совсем с ума посходили?! – донесся до меня знакомый и злой голос.
Встряхнув головой, скинула с себя остатки эмоций, которые осели вокруг чёрным пеплом. До этого мне не приходилось применять этот способ. Окружающие меня люди испытывали зачастую низкие, но безопасные чувства. Хотя сейчас я была рада, что наставник заставил меня научиться избавляться от этого.
– Екатерина Дмитриевна, как вы?
Я, наконец, подняла глаза и посмотрела на того, кто склонился надо мной.
– Антон Романович?!
От радости тут же позабыла о произошедшем, но бросаться на шею не стала. Мы ещё не настолько близки, чтобы демонстрировать эмоции на людях.
– Да, это я. А вы ожидали увидеть убийцу?
Антон Романович был раздражён, а ещё он словно был не рад меня видеть. Это было обиднее всего. Мы так давно не виделись…
– Я ничего не ожидала, – процедила, подражая его тону.
Начальник полицмейстеров нахмурился.
– Екатерина Дмитриевна, прошу вас прекратить самодеятельность и не вести более личных расследований.
Тон Антона Романовича не оставлял простора для воображения. Он был недоволен моим присутствием. Вспыхнув, выпрямилась и окатила его холодным взглядом.
– Что же, тогда можете не провожать.
Я стала быстро спускаться по лестнице, из последних сил сдерживая слезы.
– Возница отвезет вас, – крикнул мне вдогонку Антон Романович.
Я промолчала, игнорируя его. Спустившись, расправила плечи и без раздумий шагнула к экипажу. В конце концов, я ведь не обязана идти пешком. Я могу опоздать на другую встречу.
– В городской парк, – приказала, усаживаясь в экипаж.
***
Едва Екатерина скрылась, Антон Романович повернулся к подчиненному.
– Прохор Сергеевич, о чем вы думали, приводя чтеца на такое место преступления?
– Я... – начал старший следователь.
– Не надо. Вам следует помнить, что Екатерина Дмитриевна не сотрудница нашего управления и привлекать её к расследованиям мы не можем. Тем более к тем, что способны повредить рассудок. Мне ведь не изменяет память, и наша жертва лежит привязанной в «доме скорби»?
– Как скажете.
Категоричность Антона Романовича в этом вопросе ставила старшего следователя в тупик. Хотя с этим делом Прохор признавал, что поступил опрометчиво.
Антон Романович тем временем прошёлся по комнате, уделив особое внимание каждому разбитому черепку.
– Нюх оборотня тут не поможет. В лечебницу также ежедневно приходит слишком много людей, – задумчиво проговорил Антон Романович.
– Но почему? Оборотни могут различать сотни запахов, – возразил Прохор.
– Тут и есть эти сотни запахов, - вздохнул Антон Романович.
Прохор Сергеевич перевёл потрясенный взгляд на Егора. Парень светил красными ушами.
– Значит, розы. Идёмте, Прохор Сергеевич.
***
К парку я подъехала, уже почти успокоившись. Вернее, я была зла, но плакать больше не хотела. Выйдя из экипажа, вздохнула и улыбнулась приближающемуся Денису Петровичу.
– Я рад, что вы пришли, Екатерина Дмитриевна.
Молодой человек улыбнулся и, завладев моей рукой, запечатлел на ней лёгкий поцелуй.
– Честно говоря, я почти сбежала из дома.
– Вынужден признаться, что я тоже.
Мы одновременно рассмеялись. Погода в парке стояла чудесная. Уже было по-весеннему тепло и воздух какой-то особенный. Так что неспешная прогулка по аллее была в радость. Жаль только, листва ещё не успела появиться.
– Вы так часто оставляете службу, – произнесла с намёком.
Общаться с Денисом Петровичем мне нравилось, но ухаживаний с его стороны мне было не нужно.
– Я скучаю по этому городу, – неожиданно признался он.
– Правда? – удивилась.
– Да, я понимаю ваше удивление, Екатерина. Я уехал слишком давно. Но этот город остаётся моим домом.
– Ваши родители, наверное, очень рады, что вы стали чаще их навещать?
– Особенно мама.
Мы замерли, глядя друг на друга. Было такое чувство, что мы вернулись в детство. Тогда, правда, мы не дружили, но все равно часто встречались.
– Знаете... Я должен вам сказать...
Над головой неожиданно раздался раскат грома. Погода весной, действительно, была непредсказуемой. Небо быстро заволокло тучами, и вокруг словно потемнело.
– Ну, вот и прогулялись, – вздохнул спутник.
– А вы куда-то торопитесь? – деловито поинтересовалась я.
– Нет.
– Ну так пригласите меня куда-нибудь.
***
Полицмейстеров дождь застал через три улицы от места преступления. Всё это время Антон Романович словно бесцельно бродил по городу.
– Мы что-то ищем? – наконец спросил Прохор, не желая бродить под дождём.
– Убийцу, – лаконично ответил начальник.
Прохор хмыкнул. Как будто он выйдет им навстречу и сознается, если поисковая группа промокнет до нитки.
– У нас ни единой зацепки, – пробормотал Прохор.
– Она у нас есть. Это способ убийства.
– Думается мне, что это менталист. Он находил самый большой страх жертвы и заставлял поверить, что это происходит. А жертва, метаясь по комнате в поисках спасения, натыкалась на предметы, – предположил Прохор Сергеевич.
– Я так не считаю. Тогда разбитые предметы лежали бы каждый в своей кучке, а не перемешались бы между собой.
– Антон Романович, у вас есть другое предположение?
– Да. Я почти уверен, что мы ищем некроманта.
– Некроманта? – ошарашенно переспросил Прохор Сергеевич.
Антон Романович кивнул и невесело усмехнулся. Полицмейстеры дошли до ресторации и тут же толкнули двери внутрь. Устроившись за дальним столиком и сделав заказ, они сдвинули стулья поближе, чтобы их разговор остался тайной.
– Когда я учился, то слышал об артефакте «Омут некроманта». Его делают из кристаллов, с помощью которых очищают места насильственной массовой смерти. Но если провести довольно сложный ритуал, то можно выпускать силу в виде вихря.
– То есть, другими словами, жертва испытала сотню смертей?
– Если я прав, то да.
–Тогда я не удивлён, что выжившая сошла с ума, – вздохнул Прохор Сергеевич.
– Можно попробовать поднять погибшую. Хотя я уверен, что не получится. Смерть собирают не просто так, а чтобы не было спонтанного поднятия захоронений.
– Значит, изначально – это как отсекатель силы некроманта.
– Да, иначе хватило бы искры недоучки, чтобы образовалась целая армия некоррелированных умертвий.
***
Домой я вернулась довольная и уставшая. Но в целом день прошёл замечательно. Денис оказался интересным собеседником. Он знал множество весёлых историй и курьезных случаев, которыми с удовольствием делился. Без надзора матери мы избавились от неловкости и прекрасно провели время.
К моему удивлению, мама даже не поинтересовалась, где я провела день, только довольно улыбалась. Переодевшись, спустилась вниз. Лола, крутившаяся поблизости, подмигнула и поманила за собой. Заинтригованная, тут же нырнула в музыкальную комнату.
