– Андрей! – Лана вскочила с дивана, как подброшенная пружиной, и, как была, в ночной сорочке, босиком, побежала на кухню будить жениха. – Мы проспа...
Слова застряли в горле, когда она влетела на кухню и увидела, что раскладушка убрана в кладовку, и Андрея нет. Она подумала, он в ванной, но увидела, что свет там не включен, да и шума воды не слышно. Всё же открыла дверь и убедилась, что в ванной никого.
В туалете Андрея тоже не было.
Лана решила, наверное, он пожалел будить её, и ушел к нотариусу один. Схватила телефон, набрала его номер. Телефон был выключен. Ах, да, его же украли. Стала искать записку, но нигде не обнаружила. Может, не нашел ручку и бумагу, поэтому и не написал? Да нет, ерунда. Он прожил в квартире Ланы полтора месяца, и за это время изучил здесь каждую мелочь. Андрей не мог не знать, что стакан с авторучками и карандашами и бумага для записей – на компьютерном столе рядом с монитором. Да и на кухне на холодильнике висит магнитик с блокнотиком и карандашиком.
Ну, может, он думал, что успеет вернуться, пока она спит, и устроить сюрприз?
Лана ничего не могла понять. Несколько минут стояла посреди комнаты, не зная, за что схватиться. Наконец, решила, что сначала надо всё-таки одеться. Подошла к шифоньеру, открыла створку.
И увидела, что на вешалках нет ни одной вещи Андрея. Лана бросилась в прихожую. Не обнаружила его кроссовок, ботинок и ветровки. Распахнула дверь ванной. Зубная щетка, крем для бритья, станки, шампунь и гель для душа – всё исчезло.
Лана взглянула на туалетный столик, где на видном месте стояла коробочка с кольцом, которое Андрей подарил, когда просил её руки. Коробочки тоже не было.
Квартира выглядела так, словно Андрей здесь никогда не жил.
Лана кинулась к компьютерному столу, на одной из полочек которого лежали деньги, приготовленные для доплаты за обмен, распахнула дверцу...
Денег, конечно, не было. В этом она почти не сомневалась. Позвонила Евгению, в надежде узнать, что он уже получил деньги, и готов меняться квартирами. Женский голос ответил, что никакого Евгения по этому адресу нет, и никогда не было.
– Ну как же нет? – залепетала Лана. – Мы собирались обменяться квартирами...
– Девушка, вы, наверное, ошиблись номером!
Лана уточнила:
– Ваш адрес улица Мельничная, дом восемь, квартира сто четыре?
Да, это мой адрес, но я свою квартиру обменивать не собираюсь! – ответила собеседница и бросила трубку.
Лана позвонила Андрею на работу. Вежливый женский голос сообщил ей, что такого номера не существует.
Она включила компьютер. Зашла в соцсеть, в которой два месяца назад переписывалась с Андреем, и увидела, что в её друзьях его нет. Переписка испарилась, его аккаунт тоже исчез. А адреса его квартиры в Нижегородском районе города она не знала.
И без всякой записки, которую Лана тщетно искала по всей квартире, стало ясно, что Андрей исчез из её жизни насовсем.
По-английски.
Месяца переписки, и двух месяцев, что они провели вместе, будто не было. А вот кредит на семьсот тысяч и долг сто тысяч родителям остались.
Лана сидела не меньше получаса, невидящими глазами уставившись на монитор компьютера, и не думая ни о чём. Даже удивлялась, как в голове может быть так пусто, ни единой мысли.
Потом ей почему-то вспомнилось, как она стеснялась своей фамилии, когда из начальной школы перешла в среднюю, и в классе появилось много новых ребят. Они начали смеяться и подшучивать над фамилией Ланы. «Ты кого заваливаешь, Завалихина? Или тебя заваливают?» Сначала было просто обидно. А потом, по мере взросления, эти шуточки приобрели неприятный, двусмысленный оттенок. Волей-неволей станешь тут неуверенной в себе и холодной Снежной королевой.
Среди новых учеников был и Андрей Тульский. Самое удивительное, Лана сначала влюбилась в его фамилию, а уж потом в него самого. Может, потому, что только он никогда не подшучивал над её фамилией. Она так радовалась, когда Андрей предложил ей замуж. Наконец-то она станет Тульской, а не Завалихиной! Сбудется то, о чем с пятого класса мечтала!
Теперь она осознала... ей понадобилось больше десяти лет и предательство, чтобы понять, что влюбляться в Андрея не стоило. Ни в него, ни в его фамилию.
Вдруг Лана почувствовала, что по щекам бегут слёзы. Она не сдерживала их, пока не кончились. Потом взглянула на часы и увидела, что уже почти двенадцать. А она отпрашивалась только до обеда, и в двенадцать сорок должна быть на работе. Лана поняла, что всё это время исподволь ждала, что Андрей вернется, и скажет, что это была шутка, розыгрыш.
Но если бы он хотел вернуться, вернулся бы гораздо раньше, Лана с самого начала понимала это. Просто не хотела верить, что со стороны Андрея была не любовь, а тщательно спланированная операция по отъёму денег у доверчивой простушки. И искать Андрея нет смысла, всё равно не найти. Через родителей или друзей стыдно. Через работу? Она липовая, и к гадалке не ходи. Заявлять в полицию бесполезно, ведь он не заставлял ее брать этот кредит. И как она докажет, что Андрей украл эти деньги, если даже не сможет доказать, что он был в её квартире? Коллег она с женихом не знакомила, к родителям свозить не успела... Так был ли он вообще?
Лана понятия не имела, что теперь делать. Пойти на работу в таком виде не могла. Коллеги станут спрашивать, что случилось, а ей стыдно признаться, что жених её банально бросил. И не просто бросил, а исчез бесследно, оставив её с неподъёмным кредитом. А как рассказать подругам и родителям? Нет, она не сможет этого сделать. Никогда.
Лана вздрогнула, когда зазвонил телефон. Она взяла трубку со стола, даже не взглянув, кто звонит, машинально ответила:
– Слушаю.
– Завалихина! Ты на какое время сегодня отпрашивалась?! – послышался возмущенный голос начальника. – Помнится, только до обеда! Он закончился десять минут назад! Где ты шляешься?
Можно подумать, работа всего отдела только на Лане и держится. Она понимала, что начальник вовсю пользуется служебным положением и препоручает другим, в частности Лане, свою работу, а она не может отказать, опасаясь испортить отношения и потерять работу. Несмотря на то, что и в школе, и в университете Лана училась хорошо, когда пришла на работу в отдел, чувствовала себя не очень уверенно, и бралась за любую работу, которую подсовывал начальник. Надеялась таким образом стать специалистом широкого профиля.
Год спустя она им стала, но всё никак не решалась поставить начальника на место. Коллеги не раз говорили Лане, что ей давно пора требовать прибавку к зарплате, но она не решалась, потому что начальник всё время обещал её уволить, если она что-то не сделает. Говорил, что за воротами предприятия очередь на её место. И мог выполнить свою угрозу. За примером далеко ходить не надо. Лана пришла в отдел не одна, а с однокурсником. Он с первых же дней возражал начальнику во всём, что ему казалось несправедливым, и был вынужден уволиться через три месяца. На его место никого брать не стали, а обязанности достались кому? Конечно, Лане.
Она справлялась, но чувствовала, что скоро достигнет потолка, если объем работы еще увеличится. И так довольно часто приходилось задерживаться на работе на час-полтора, но пока не было личной жизни, она могла себе это позволить.
Сейчас Лана решила, что хуже, чем есть, уже быть не может. И ответила:
– Павел Александрович, я сегодня не приду на работу по семейным обстоятельствам.
– Завалихина, ты понимаешь, что это будет прогул?! – возмутился начальник. – Я тебя уволю к чертям!
Лана сказала спокойно:
– У меня переработки больше чем на две недели уже накопилось. Я вам на почту скину заявление на отгулы на все это время.
Что будет делать целых две недели дома, когда у неё снова нет личной жизни, Лана понятия не имела, но уж лучше дома переживать, чем на работе.
– Ты с ума сошла? – закричал Павел Александрович, так что Лане пришлось отодвинуть трубку от уха, чтобы не оглохнуть. – Какие отгулы? У нас сдача проекта на носу!
Лана возразила:
– Не на носу, а только через месяц. И уже почти всё готово.
– Вот что, Завалихина, или ты сейчас же идешь на работу, или пиши заявление на увольнение! – вне себя от гнева проорал начальник.
– С удовольствием, – ответила она. – Через пять минут у вас на почте. Ждите.
И нажала на отбой, действительно испытывая удовольствие. Наконец-то смогла! Сразу открыла почтовый ящик, быстро отстучала заявление, поставила электронную подпись, написала пояснение, что придет через две недели за трудовой и расчетом, и нажала на кнопку «Отправить». Пока она это делала, телефон едва не разрывался от звонков. Увидев, что снова звонит начальник, Лана сбрасывала вызов, а он трезвонил снова и снова. Вперемежку с смс-ками:
«Завалихина, сейчас же возьми трубку!»
«Руслана, пожалуйста, ответь!»
«Лана, я погорячился насчет увольнения, прошу, не бросай трубку!»
Лана отключила телефон.
Наступила тишина. Удовлетворение оттого, что поставила начальника на место, прошло очень быстро. Теперь у нее не только неподъемный кредит, а еще и работы нет. Впрочем, какая разница. Всё равно со своей зарплаты Лана не сможет его выплатить. Потому что жить на то, что будет оставаться после ежемесячной выплаты, невозможно.
Неужели придется продать квартиру? А как после этого смотреть в глаза родителям? Приедут они в гости, а их дочь – в комнате в коммуналке? Как она будет объяснять, что её обвел вокруг пальца собственный жених, а потом вообще исчез? Они, конечно, ругать не станут, скажут, мы всё понимаем, разные ситуации в жизни бывают. И деньгами помогать будут. Но папа будет скрывать осуждающий взгляд, а мама отводить полные жалости и сочувствия глаза. Да Лана сгорит от стыда, если придется продать квартиру, которую ей купили родители.
Она решила подумать об этом завтра, а сейчас ей захотелось вымыть всю квартиру, как после покойника. Надо отвлечь себя физическим трудом от мыслей о предательстве Андрея. Наведение порядка в квартире всегда помогало ей успокоиться.
Лана хотела выключить компьютер, но увидела, что пришло очередное письмо от Павла Александровича. Хотела выбросить в корзину, не читая. Вспомнила, что не смогла узнать, возможно, важные вещи, удалив последнее письмо о наследстве, и открыла сообщение.
Павел писал, что заявление на увольнение он не принимает. И дает десять дней отгулов плюс сегодняшний день. Итого шестнадцать дней вместе с выходными, чтобы Лана успела утрясти свои семейные дела. И чтобы после она была готова выйти на работу с новыми силами, так как если проект будет сдан в срок, он повысит ей зарплату на десять процентов и выпишет премию в размере месячного оклада.
«Согласна», – ответила Лана. Письмо сохранила, как важное, чтобы потом начальник не смог отнекаться от своих слов, как бывало раньше. Если он обещал что-то устно, Лана уже знала, можно не надеяться, что выполнит обещание.
Если будет премия, будет и первый внос за кредит. Настроение поднялось чуть-чуть выше плинтуса.
Лана принялась за приборку. Протерла везде пыль, вымыла окна, полы, сменила занавески и запустила в стирку. Она устала, и чувствовала удовлетворение от проделанной работы, но легче почти не стало. Потому что после первой выплаты последует вторая, потом третья, и так в течение нескольких лет. А так как платить она скоро не сможет, рано или поздно к ней нагрянут судебные приставы. Так стоит ли напрягаться? Может лучше сразу сбежать куда-нибудь? Нет, это не выход, всё равно найдут, да и бежать некуда, кроме как к родителям. А у них её будут искать в первую очередь.
Лана вдруг заметила, что не вытерла пыль с туалетного столика. Обошла его стороной, чтобы не видеть отсутствия коробочки с обручальным кольцом, к которой уже успела привыкнуть. Еще вчера один только взгляд на это кольцо давал ей спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Теперь ни кольца, ни жениха, ни спокойствия, и ни уверенности.
Внезапно Лане в голову пришла прекрасная мысль. У неё же есть золотые вещи! Цепочки, сережки, браслеты, кольца, которые она почти не носит. За них немного дадут, но всё вперед. И еще кольцо от неизвестного наследодателя. Оно старинное, Андрей говорил, что стоит целое состояние! Насчет состояния Лана не обольщалась, но была уверена, что кольцо дорогое. Если на весь кредит не потянет, но хотя бы на половину, и то хорошо. Вот и от наследства будет какая-то польза.
Лана открыла шкатулку с украшениями, и увидела, что она пуста. Вот ведь гад, даже такой мелочью не побрезговал! Но Лана почти не расстроилась по этому поводу. Украшений не так уж много, и не слишком дорогие, а кольцо, полученное в наследство, у неё на шее.
В этой же шкатулке Лана хранила запасной ключ от квартиры, который отдала Андрею. Его украли вместе с паспортом и деньгами. Лана сделала дубликат на следующий же день и снова отдала жениху. Теперь ключ лежал на месте. Очень убедительный намёк, что Андрей ушел навсегда. Лана считала, что хорошо разбирается в людях. Как она могла так ошибиться в Андрее? Правильно люди говорят, любовь слепа.
Девушка взглянула на часы. Около пяти. Еще можно успеть в антикварный магазин. Она сняла кольцо с цепочки, положила в сумочку, переоделась и вышла из квартиры.
Шла, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не увидеть знакомых. Раньше всегда считала, что мнение чужих людей её не волнует. Но сейчас поняла, это не так. Лана не хотела, чтобы на нее смотрели с жалостью, или с насмешкой, или еще как-то. Хотя пока никто ничего не знает, она опасалась, что все догадаются о неприятностях по одному её виду. Хорошо, что знакомых в Нижнем у неё немного.
Антикварный магазин находился в трех кварталах. В том магазине Лана была один только раз с Таней, которая сдавала прабабушкину швейную машинку «Зингер» выпуска тысяча девятьсот четырнадцатого года. Она где-то в интернете прочитала, что за старинные вещи дают большие деньги, надеялась, что продаст её тысяч за сто. Но ей предложили только десять. Сказали, что на старинные швейные машинки сейчас нет спроса. А она уже на грузовое такси потратилась, потому вздохнула тяжело и взяла деньги.
Но старинное кольцо с дюжиной драгоценных камней – совсем другое дело.
В том магазине был и отдел ювелирных украшений. Лана видела там совершенно простецкие вещи за бешеные деньги. Обычное золотое кольцо с изумрудом стоило триста тысяч. А с бриллиантом – пятьсот.
– А почему это кольцо такое дорогое? – спросила Лана у продавца.
– Работа Фаберже, из ранних, тысяча девятисотый год, – ответил тот.
А в кольце Ланы пять изумрудов и семь бриллиантов, хоть и маленьких.
В магазине посетителей было мало, но сразу пойти в ювелирный отдел Лана не решилась. Походила, посмотрела на старинные вещи, постепенно приближаясь к прилавку с украшениями. Когда все покупатели вышли, Лана подошла к ювелирному.
– Хотите что-то приобрести? – любезно поинтересовался продавец, представительный мужчина лет сорока в классическом костюме-тройке.
– Нет, хочу продать, – смущенно ответила Лана. – Но не знаю, к кому обратиться...
– Можете ко мне, – улыбнулся продавец. – Что же вы, юная леди, хотите предложить?
Лана достала украшение из сумки, отстегнула цепочку и положила кольцо на прилавок. Мужчина вооружился лупой и начал разглядывать ювелирное изделие. Девушка с замирающим сердцем ждала результат.
Слова застряли в горле, когда она влетела на кухню и увидела, что раскладушка убрана в кладовку, и Андрея нет. Она подумала, он в ванной, но увидела, что свет там не включен, да и шума воды не слышно. Всё же открыла дверь и убедилась, что в ванной никого.
В туалете Андрея тоже не было.
Лана решила, наверное, он пожалел будить её, и ушел к нотариусу один. Схватила телефон, набрала его номер. Телефон был выключен. Ах, да, его же украли. Стала искать записку, но нигде не обнаружила. Может, не нашел ручку и бумагу, поэтому и не написал? Да нет, ерунда. Он прожил в квартире Ланы полтора месяца, и за это время изучил здесь каждую мелочь. Андрей не мог не знать, что стакан с авторучками и карандашами и бумага для записей – на компьютерном столе рядом с монитором. Да и на кухне на холодильнике висит магнитик с блокнотиком и карандашиком.
Ну, может, он думал, что успеет вернуться, пока она спит, и устроить сюрприз?
Лана ничего не могла понять. Несколько минут стояла посреди комнаты, не зная, за что схватиться. Наконец, решила, что сначала надо всё-таки одеться. Подошла к шифоньеру, открыла створку.
И увидела, что на вешалках нет ни одной вещи Андрея. Лана бросилась в прихожую. Не обнаружила его кроссовок, ботинок и ветровки. Распахнула дверь ванной. Зубная щетка, крем для бритья, станки, шампунь и гель для душа – всё исчезло.
Лана взглянула на туалетный столик, где на видном месте стояла коробочка с кольцом, которое Андрей подарил, когда просил её руки. Коробочки тоже не было.
Квартира выглядела так, словно Андрей здесь никогда не жил.
Лана кинулась к компьютерному столу, на одной из полочек которого лежали деньги, приготовленные для доплаты за обмен, распахнула дверцу...
Денег, конечно, не было. В этом она почти не сомневалась. Позвонила Евгению, в надежде узнать, что он уже получил деньги, и готов меняться квартирами. Женский голос ответил, что никакого Евгения по этому адресу нет, и никогда не было.
– Ну как же нет? – залепетала Лана. – Мы собирались обменяться квартирами...
– Девушка, вы, наверное, ошиблись номером!
Лана уточнила:
– Ваш адрес улица Мельничная, дом восемь, квартира сто четыре?
Да, это мой адрес, но я свою квартиру обменивать не собираюсь! – ответила собеседница и бросила трубку.
Лана позвонила Андрею на работу. Вежливый женский голос сообщил ей, что такого номера не существует.
Она включила компьютер. Зашла в соцсеть, в которой два месяца назад переписывалась с Андреем, и увидела, что в её друзьях его нет. Переписка испарилась, его аккаунт тоже исчез. А адреса его квартиры в Нижегородском районе города она не знала.
И без всякой записки, которую Лана тщетно искала по всей квартире, стало ясно, что Андрей исчез из её жизни насовсем.
По-английски.
Месяца переписки, и двух месяцев, что они провели вместе, будто не было. А вот кредит на семьсот тысяч и долг сто тысяч родителям остались.
Лана сидела не меньше получаса, невидящими глазами уставившись на монитор компьютера, и не думая ни о чём. Даже удивлялась, как в голове может быть так пусто, ни единой мысли.
Потом ей почему-то вспомнилось, как она стеснялась своей фамилии, когда из начальной школы перешла в среднюю, и в классе появилось много новых ребят. Они начали смеяться и подшучивать над фамилией Ланы. «Ты кого заваливаешь, Завалихина? Или тебя заваливают?» Сначала было просто обидно. А потом, по мере взросления, эти шуточки приобрели неприятный, двусмысленный оттенок. Волей-неволей станешь тут неуверенной в себе и холодной Снежной королевой.
Среди новых учеников был и Андрей Тульский. Самое удивительное, Лана сначала влюбилась в его фамилию, а уж потом в него самого. Может, потому, что только он никогда не подшучивал над её фамилией. Она так радовалась, когда Андрей предложил ей замуж. Наконец-то она станет Тульской, а не Завалихиной! Сбудется то, о чем с пятого класса мечтала!
Теперь она осознала... ей понадобилось больше десяти лет и предательство, чтобы понять, что влюбляться в Андрея не стоило. Ни в него, ни в его фамилию.
Вдруг Лана почувствовала, что по щекам бегут слёзы. Она не сдерживала их, пока не кончились. Потом взглянула на часы и увидела, что уже почти двенадцать. А она отпрашивалась только до обеда, и в двенадцать сорок должна быть на работе. Лана поняла, что всё это время исподволь ждала, что Андрей вернется, и скажет, что это была шутка, розыгрыш.
Но если бы он хотел вернуться, вернулся бы гораздо раньше, Лана с самого начала понимала это. Просто не хотела верить, что со стороны Андрея была не любовь, а тщательно спланированная операция по отъёму денег у доверчивой простушки. И искать Андрея нет смысла, всё равно не найти. Через родителей или друзей стыдно. Через работу? Она липовая, и к гадалке не ходи. Заявлять в полицию бесполезно, ведь он не заставлял ее брать этот кредит. И как она докажет, что Андрей украл эти деньги, если даже не сможет доказать, что он был в её квартире? Коллег она с женихом не знакомила, к родителям свозить не успела... Так был ли он вообще?
Лана понятия не имела, что теперь делать. Пойти на работу в таком виде не могла. Коллеги станут спрашивать, что случилось, а ей стыдно признаться, что жених её банально бросил. И не просто бросил, а исчез бесследно, оставив её с неподъёмным кредитом. А как рассказать подругам и родителям? Нет, она не сможет этого сделать. Никогда.
Лана вздрогнула, когда зазвонил телефон. Она взяла трубку со стола, даже не взглянув, кто звонит, машинально ответила:
– Слушаю.
– Завалихина! Ты на какое время сегодня отпрашивалась?! – послышался возмущенный голос начальника. – Помнится, только до обеда! Он закончился десять минут назад! Где ты шляешься?
Можно подумать, работа всего отдела только на Лане и держится. Она понимала, что начальник вовсю пользуется служебным положением и препоручает другим, в частности Лане, свою работу, а она не может отказать, опасаясь испортить отношения и потерять работу. Несмотря на то, что и в школе, и в университете Лана училась хорошо, когда пришла на работу в отдел, чувствовала себя не очень уверенно, и бралась за любую работу, которую подсовывал начальник. Надеялась таким образом стать специалистом широкого профиля.
Год спустя она им стала, но всё никак не решалась поставить начальника на место. Коллеги не раз говорили Лане, что ей давно пора требовать прибавку к зарплате, но она не решалась, потому что начальник всё время обещал её уволить, если она что-то не сделает. Говорил, что за воротами предприятия очередь на её место. И мог выполнить свою угрозу. За примером далеко ходить не надо. Лана пришла в отдел не одна, а с однокурсником. Он с первых же дней возражал начальнику во всём, что ему казалось несправедливым, и был вынужден уволиться через три месяца. На его место никого брать не стали, а обязанности достались кому? Конечно, Лане.
Она справлялась, но чувствовала, что скоро достигнет потолка, если объем работы еще увеличится. И так довольно часто приходилось задерживаться на работе на час-полтора, но пока не было личной жизни, она могла себе это позволить.
Сейчас Лана решила, что хуже, чем есть, уже быть не может. И ответила:
– Павел Александрович, я сегодня не приду на работу по семейным обстоятельствам.
– Завалихина, ты понимаешь, что это будет прогул?! – возмутился начальник. – Я тебя уволю к чертям!
Лана сказала спокойно:
– У меня переработки больше чем на две недели уже накопилось. Я вам на почту скину заявление на отгулы на все это время.
Что будет делать целых две недели дома, когда у неё снова нет личной жизни, Лана понятия не имела, но уж лучше дома переживать, чем на работе.
– Ты с ума сошла? – закричал Павел Александрович, так что Лане пришлось отодвинуть трубку от уха, чтобы не оглохнуть. – Какие отгулы? У нас сдача проекта на носу!
Лана возразила:
– Не на носу, а только через месяц. И уже почти всё готово.
– Вот что, Завалихина, или ты сейчас же идешь на работу, или пиши заявление на увольнение! – вне себя от гнева проорал начальник.
– С удовольствием, – ответила она. – Через пять минут у вас на почте. Ждите.
И нажала на отбой, действительно испытывая удовольствие. Наконец-то смогла! Сразу открыла почтовый ящик, быстро отстучала заявление, поставила электронную подпись, написала пояснение, что придет через две недели за трудовой и расчетом, и нажала на кнопку «Отправить». Пока она это делала, телефон едва не разрывался от звонков. Увидев, что снова звонит начальник, Лана сбрасывала вызов, а он трезвонил снова и снова. Вперемежку с смс-ками:
«Завалихина, сейчас же возьми трубку!»
«Руслана, пожалуйста, ответь!»
«Лана, я погорячился насчет увольнения, прошу, не бросай трубку!»
Лана отключила телефон.
Наступила тишина. Удовлетворение оттого, что поставила начальника на место, прошло очень быстро. Теперь у нее не только неподъемный кредит, а еще и работы нет. Впрочем, какая разница. Всё равно со своей зарплаты Лана не сможет его выплатить. Потому что жить на то, что будет оставаться после ежемесячной выплаты, невозможно.
Неужели придется продать квартиру? А как после этого смотреть в глаза родителям? Приедут они в гости, а их дочь – в комнате в коммуналке? Как она будет объяснять, что её обвел вокруг пальца собственный жених, а потом вообще исчез? Они, конечно, ругать не станут, скажут, мы всё понимаем, разные ситуации в жизни бывают. И деньгами помогать будут. Но папа будет скрывать осуждающий взгляд, а мама отводить полные жалости и сочувствия глаза. Да Лана сгорит от стыда, если придется продать квартиру, которую ей купили родители.
Она решила подумать об этом завтра, а сейчас ей захотелось вымыть всю квартиру, как после покойника. Надо отвлечь себя физическим трудом от мыслей о предательстве Андрея. Наведение порядка в квартире всегда помогало ей успокоиться.
Лана хотела выключить компьютер, но увидела, что пришло очередное письмо от Павла Александровича. Хотела выбросить в корзину, не читая. Вспомнила, что не смогла узнать, возможно, важные вещи, удалив последнее письмо о наследстве, и открыла сообщение.
Павел писал, что заявление на увольнение он не принимает. И дает десять дней отгулов плюс сегодняшний день. Итого шестнадцать дней вместе с выходными, чтобы Лана успела утрясти свои семейные дела. И чтобы после она была готова выйти на работу с новыми силами, так как если проект будет сдан в срок, он повысит ей зарплату на десять процентов и выпишет премию в размере месячного оклада.
«Согласна», – ответила Лана. Письмо сохранила, как важное, чтобы потом начальник не смог отнекаться от своих слов, как бывало раньше. Если он обещал что-то устно, Лана уже знала, можно не надеяться, что выполнит обещание.
Если будет премия, будет и первый внос за кредит. Настроение поднялось чуть-чуть выше плинтуса.
Лана принялась за приборку. Протерла везде пыль, вымыла окна, полы, сменила занавески и запустила в стирку. Она устала, и чувствовала удовлетворение от проделанной работы, но легче почти не стало. Потому что после первой выплаты последует вторая, потом третья, и так в течение нескольких лет. А так как платить она скоро не сможет, рано или поздно к ней нагрянут судебные приставы. Так стоит ли напрягаться? Может лучше сразу сбежать куда-нибудь? Нет, это не выход, всё равно найдут, да и бежать некуда, кроме как к родителям. А у них её будут искать в первую очередь.
Лана вдруг заметила, что не вытерла пыль с туалетного столика. Обошла его стороной, чтобы не видеть отсутствия коробочки с обручальным кольцом, к которой уже успела привыкнуть. Еще вчера один только взгляд на это кольцо давал ей спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Теперь ни кольца, ни жениха, ни спокойствия, и ни уверенности.
Внезапно Лане в голову пришла прекрасная мысль. У неё же есть золотые вещи! Цепочки, сережки, браслеты, кольца, которые она почти не носит. За них немного дадут, но всё вперед. И еще кольцо от неизвестного наследодателя. Оно старинное, Андрей говорил, что стоит целое состояние! Насчет состояния Лана не обольщалась, но была уверена, что кольцо дорогое. Если на весь кредит не потянет, но хотя бы на половину, и то хорошо. Вот и от наследства будет какая-то польза.
Лана открыла шкатулку с украшениями, и увидела, что она пуста. Вот ведь гад, даже такой мелочью не побрезговал! Но Лана почти не расстроилась по этому поводу. Украшений не так уж много, и не слишком дорогие, а кольцо, полученное в наследство, у неё на шее.
В этой же шкатулке Лана хранила запасной ключ от квартиры, который отдала Андрею. Его украли вместе с паспортом и деньгами. Лана сделала дубликат на следующий же день и снова отдала жениху. Теперь ключ лежал на месте. Очень убедительный намёк, что Андрей ушел навсегда. Лана считала, что хорошо разбирается в людях. Как она могла так ошибиться в Андрее? Правильно люди говорят, любовь слепа.
Девушка взглянула на часы. Около пяти. Еще можно успеть в антикварный магазин. Она сняла кольцо с цепочки, положила в сумочку, переоделась и вышла из квартиры.
Шла, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не увидеть знакомых. Раньше всегда считала, что мнение чужих людей её не волнует. Но сейчас поняла, это не так. Лана не хотела, чтобы на нее смотрели с жалостью, или с насмешкой, или еще как-то. Хотя пока никто ничего не знает, она опасалась, что все догадаются о неприятностях по одному её виду. Хорошо, что знакомых в Нижнем у неё немного.
Антикварный магазин находился в трех кварталах. В том магазине Лана была один только раз с Таней, которая сдавала прабабушкину швейную машинку «Зингер» выпуска тысяча девятьсот четырнадцатого года. Она где-то в интернете прочитала, что за старинные вещи дают большие деньги, надеялась, что продаст её тысяч за сто. Но ей предложили только десять. Сказали, что на старинные швейные машинки сейчас нет спроса. А она уже на грузовое такси потратилась, потому вздохнула тяжело и взяла деньги.
Но старинное кольцо с дюжиной драгоценных камней – совсем другое дело.
В том магазине был и отдел ювелирных украшений. Лана видела там совершенно простецкие вещи за бешеные деньги. Обычное золотое кольцо с изумрудом стоило триста тысяч. А с бриллиантом – пятьсот.
– А почему это кольцо такое дорогое? – спросила Лана у продавца.
– Работа Фаберже, из ранних, тысяча девятисотый год, – ответил тот.
А в кольце Ланы пять изумрудов и семь бриллиантов, хоть и маленьких.
В магазине посетителей было мало, но сразу пойти в ювелирный отдел Лана не решилась. Походила, посмотрела на старинные вещи, постепенно приближаясь к прилавку с украшениями. Когда все покупатели вышли, Лана подошла к ювелирному.
– Хотите что-то приобрести? – любезно поинтересовался продавец, представительный мужчина лет сорока в классическом костюме-тройке.
– Нет, хочу продать, – смущенно ответила Лана. – Но не знаю, к кому обратиться...
– Можете ко мне, – улыбнулся продавец. – Что же вы, юная леди, хотите предложить?
Лана достала украшение из сумки, отстегнула цепочку и положила кольцо на прилавок. Мужчина вооружился лупой и начал разглядывать ювелирное изделие. Девушка с замирающим сердцем ждала результат.
