– Кто такие эти создатели Амарсары? – спросила Алиса. – Боги?
– Боги? Я не знаю такого слова. Создатели, – пожал плечами старик. – Мы любим и уважаем их так, как любим и уважаем своих родителей. Когда-то давно, в незапамятные времена Амарсара была холодной и безжизненной планетой. Создатели прилетели с одной из звезд амарсарского неба, и принесли на нашу планету тепло, воздух, растения, животных, и, как вершину над всем этим – людей, созданных по своему образу и подобию.
– Значит, боги и создатели – почти одно и то же, – заключила Алиса.
– Они построили этот город, Тантрум, для себя, только они могли создать механизмы, которые работают вечно, и вещи, которые никогда не ломаются, – добавил марсианин. – Сначала они часто прилетали на Амарсару, чтобы учить и направлять людей. Они всегда появлялись из Башни Создателей в Священном городе Тантрум, и люди со всей планеты приходили, чтобы увидеть создателей. Потом создатели стали появляться в Тантруме всё реже, и вот уже много десятков, или даже сотен тысячелетий они не появлялись совсем. Но народ Амарсары продолжает их ждать. И если вас тут увидят, за это полагается казнь.
– А кто увидит-то? – усмехнулся Анджей. – Здесь же нет никого, кроме нас.
– У правителей Амарсары везде глаза и уши. И оглянуться не успеете, как перестанете быть полезными.
– Нас что, убьют? – спросила Алиса.
– Нет, на Амарсаре уже много веков никого не убивают. Но казнь, в конечном итоге всегда оказывается смертельной.
Алиса хотела спросить, что это за казнь такая, но Мелисента сказала:
– О, я даже не хочу знать, что с нами сделают, – и поинтересовалась: – А вы знаете, с какой звезды прилетели создатели?
– Конечно, только дурак этого не знает, – кивнул марсианин.
– Это вы сейчас тонко намекнули, что мы – дураки? – усмехнулся Анджей.
– О, простите, я не хотел обидеть вас, – смутился старик. – Может быть, с вашего полюса из-под толщи льда этой звезды не видно...
– Пожалуйста, не обращайте внимания на этого зубоскала, – сказала Мелисента. – Давайте лучше познакомимся. Меня зовут Мелисента Роше, мою подругу – Алиса Суворова. Это – Чингиз Бадма, а это Анджей Новак. Можно просто Мелли, Элис, Чин и Джей. А вас как зовут?
– Юрай Фалей Тора. Можно просто Юра.
– Нам очень приятно познакомиться с вами, – сказала Алиса.
– Я тоже рад знакомству. Мне хотелось бы быть вам полезным и пожить еще, – ответил Юрай.
– Вы уже сделали для нас полезное, – сказал Чингиз. – Мы теперь понимаем друг друга, разговаривая каждый на своем языке.
– Это сделал не я, а ягоды окки, – пояснил марсианин. – Эффект временный, Малая луна успеет пересечь только половину неба, когда он закончится. Применять снова можно только через сутки, иначе никакого толка вообще не будет. Второй раз голова уже не закружится. И после нескольких применений вы начнете понимать людей, говорящих на другом языке, и без отвара окки.
– На Амарсаре много языков? – поинтересовалась Алиса.
– Много, – кивнул марсианин. – Столько же, сколько и национальностей. Отвар окки помогает им общаться между собой.
– Какие чудесные ягоды, полиглотные, – пробормотал Анджей.
– А там, на вашем кладбище... все были больны сонной болезнью? – спросила Мелисента.
– Нет, конечно, не все, – ответил старик. – Таких немного. Эта болезнь поражает примерно одного человека из ста.
– Это много, – нахмурилась Мелисента. – На Земле сонная болезнь встречается гораздо реже, примерно один случай на пять тысяч человек.
– Я заболел в уже преклонном возрасте, – продолжил марсианин. – Но иногда заболевают и дети, а это очень грустно.
– Да, – покачала головой Мелисента. – К сожалению, лекарства у меня немного, хватит вылечить от силы человек десять... Но я смогу спасти хотя бы десять.
– Ты же можешь сама составить это лекарство, – сказала Алиса.
– Возможно, если найду, из чего, – кивнула Мелисента.
– Юрай, пока эффект ягод окки не закончился, и мы еще понимаем друг друга, покажите нам, где эта звезда, с которой прилетели создатели Мар... Амарсары? – попросила Алиса, решив сменить тему разговора, ставшую слишком грустной.
За окнами давно стемнело. Старик встал и подошел к окну. Алиса, Мелисента, Анджей и Чингиз встали рядом с ним. Юрай указал на небо, где среди множества звезд сияла яркая звезда с голубым оттенком, а рядом с ней светилась небольшая белая звездочка.
– Вот она, звезда создателей, Тантра.
Он говорил что-то еще, но слова стали непонятными.
– Ребята, это же Земля, – сказала Алиса. – Создатели Марса прилетели с Земли! Они создали марсиан по своему образу и подобию! Вот почему земляне и марсиане такие одинаковые!
– Они не с нашей Земли, а с той, которая находится в этой вселенной, – заметил Чингиз.
– Всё равно это наша Земля, – возразила Мелисента.
– Наша планета теперь Марс, то есть Амарсара, – напомнил Анджей. – И нам здесь придется жить всю жизнь.
– Но если мы останемся в Тантруме, нас ждет смерть, – добавил Чингиз.
Как ни стремилась Мелисента остаться в Тантруме, дед Юра, как вскоре все стали называть старика-марсианина, уговорил ее уехать, от греха подальше. Хотя Мелисента всерьез считала, что они, земляне, имеют полное право жить в Тантруме, потому что прибыли со звезды Тантра.
– А чем ты это докажешь тем, кто нас здесь обнаружит? – возражал ей Анджей, хотя ему тоже не хотелось никуда уезжать из уютной благоустроенной квартиры в Тантруме. Не хотелось снова ютиться в тесном вездеходе. Но жизнь-то дороже.
Всё-таки еще неделю они провели в городе, чтобы подготовиться к жизни в дороге. Земляне решили попутешествовать по Марсу, увидеть как можно больше, а потом остановиться там, где понравится. Хотя Мелисента была уверена, что нигде им не понравится больше, чем в Тантруме.
Двигатели вездехода работали на электрических аккумуляторах, которых земляне взяли с базы в запас, сколько смогли, а потом, когда они закончатся, рассчитывали перейти на солнечные батареи, или найти, где, как и чем перезарядить аккумуляторы.
Чингиз предложил оставить в квартире вещи, которые точно не понадобятся им, такие, как скафандры, они занимали добрую половину шлюзового отсека. Который, кстати, тоже теперь был не нужен. Поэтому его разделили перегородкой на две части, из одной получился входной тамбур, а из другой – маленькая комнатка для семейной пары Новак-Роше, чему Мелисента с Анджеем были очень рады. А в салоне смонтировали еще одно кресло, чтобы все пятеро могли там находиться во время движения. Оно, конечно, отличалось от остальных, потому что было сделано из подручных материалов, но Юрай нашел его очень удобным.
– Я мог бы спать и в тамбуре, – сказал он Чингизу и Алисе. – Чтобы вы по ночам могли быть вдвоем.
– Дед Юра, мы с Чином не пара, – улыбнулась Алиса. – Мы просто друзья. А в ваших краях просто друзья разных полов могут спать в одном помещении?
– Да, – кивнул Юрай. – Если женщина спит в одной комнате с другом, а, тем более, с двумя друзьями, ей ничего не угрожает.
Потом он рассказал, что семья для амарсарцев – это святое. Они выбирают спутника на всю жизнь, и могут разойтись только в том случае, если у них в течение десяти лет не появятся дети. Поэтому амарсарцы очень ответственно относятся к выбору спутника жизни. Богатство и бедность роли не играют: принц может жениться на служанке, а богатая женщина может выйти замуж за бедняка, если оба уверены, что любят друг друга.
– Ну, а если все-таки разлюбили, что тогда? – полюбопытствовала Алиса. – Неужели такое никогда не случается?
– Случается, конечно. Но ведь спать в одной комнате с другом не запрещено, – ответил марсианин.
Уже через несколько дней знакомства с дедом Юрой молодые люди признались ему, что они не из страны, которая на Южном полюсе, и вообще не знают, есть ли на том полюсе какая-нибудь страна.
– Но если вы не с полюса, тогда откуда? – спросил марсианин и добавил: – Хотя существование страны на Южном полюсе не доказано, откуда еще вы можете быть, такие странные?
Молодые люди рассказали, что пришли с этой же планеты, но из другой, параллельной вселенной. А сюда прилетели с планеты Земля, которую здесь называют звездой Тантра.
Алиса думала, он не поверит, но дед Юра не удивился.
– Чего только не могли создатели! Может быть, они даже ушли в вашу параллельную вселенную, поэтому больше здесь не появляются. Наверное, вы их потомки?
В его голосе проскользнули нотки благоговения.
– Может быть, – согласился Чингиз. – Вот только в той вселенной, откуда мы пришли, Марс... то есть Амарсара, так и осталась холодной и безжизненной планетой, а мы не обладаем и тысячной долей того могущества, которым обладали ваши создатели.
– Если вы сумели прилететь с Тантры на Амарсару, вы достойные потомки создателей, – с уважением проговорил Юрай.
– Прилететь-то прилетели, а вернуться не можем, – вздохнул Анджей.
– Вообще-то мы прилетели на Марс навсегда, – напомнила Алиса.
– И хотели бы быть полезными, – добавил Чингиз. – Я так понимаю, что на Амарсаре быть полезным – это значит жить. Дед Юра, посоветуйте, как нам быть полезными.
Марсианин помолчал, раздумывая над ответом, потом сказал:
– Раньше, очень давно, когда еще создатели посещали Амарсару, если человек был бесполезен, его убивали. Сейчас уже не те времена... каждый понимает свою полезность по-своему. Кому-то важно быть полезным только себе самому. Кому-то – окружающим его людям, а кому-то – всей Амарсаре... Я думаю так, если ты нужен хотя бы одному человеку – ты полезен, значит, достоин жить.
– Спасибо за совет, дед Юра, – поблагодарил Чингиз.
– Я счастлив быть полезным потомкам создателей, – Юрай даже сделал попытку поклониться, но Алиса удержала его, положив руку ему на плечо, и попросила:
– Дед Юра, пожалуйста, относитесь к нам, как к обычным амарсарцам. Потому что пока мы ничем не заслужили вашего уважения.
– Вы вылечили меня от сонной болезни, – сказал Юрай, взглянув на Мелисенту. – Невозможное могут делать только создатели или их потомки.
– Моя заслуга в вашем лечении совсем небольшая, лекарство от этой болезни создала не я, а ученые Земли. Пожалуйста, дед Юра, нам будет приятно, если вы будете относиться к нам, просто как к своим друзьям, – сказала Мелисента.
– Хорошо, – согласился Юрай.
Когда земляне решили, что готовы к путешествию, уже начал падать снег – пришла зима. После первых заморозков красная трава стала коричневой и хрупкой, и рассыпалась в пыль, если на нее наступали, и от сильного ветра. Вскоре равнина Эллада стала почти такой же безжизненной, как на том Марсе, откуда пришли земляне. Вся трава превратилась в пыль, дожди и снег прибили ее к земле. Деревья и кусты стояли голые, листья с них опали, и тоже рассыпались в пыль, только кое-где на ветках еще висели плоды.
– Я надеюсь, когда-нибудь мы сюда вернемся, – сказала Мелисента, когда они выезжали из города Тантрум.
– Вы можете приезжать сюда хоть каждый год, – ответил дед Юра.
И рассказал, что раз в год, в конце лета, в город съезжается народ со всей Амарсары на фестиваль. Поездка в Священный город стоит недешево, но каждый уважающий себя амарсарец хотя бы раз в жизни считает своим долгом побывать на фестивале. Только на сорок один день город заполняется людьми, они живут в домах, на главной площади проходят концерты и гулянья, на озере – парусная регата, а в лугах спортивные состязания и реставрации исторических военных баталий. Потом народ разъезжается, и город стоит пустой до следующего лета.
– Почему фестиваль длится сорок один день? – спросил Чингиз.
– Потому что сорок один день длится последний летний месяц, – ответил Юрай, и пояснил, что год на Амарсаре разделен на шестнадцать месяцев, по сорок два дня, и только каждый четвертый месяц длится сорок один день.
А месяцы на Амарсаре делились на недели по семь дней, как и на Земле, сутки – на двадцать часов по сто минут. И длительность их была другая, марсианская минута короче земной примерно на тридцать процентов. И часы у них были похожи на земные – циферблат с цифрами и двумя стрелками.
Когда путешественники проезжали мимо спиралевидного кладбища, дед Юра сказал, что его селение недалеко, за холмом. Но заехать повидаться с родными он не захотел.
– Для них я умер, – сказал Юрай.
– Это жестоко, – заметила Мелисента.
– Можно, конечно, продолжать жить, – добавил марсианин. – Но жить, когда все считают тебя мертвым, очень тяжело и морально, и физически. Ты остаешься один на один со своими проблемами. С тобой никто не общается, никто не замечает. Поэтому я предпочел умереть по-настоящему.
– Это ужасно, – сказала Алиса. – Но, можно же, наверное, уйти в какое-нибудь далекое селение, где вас никто не знает, и начать там жить сначала?
– Можно. Но не с сонной болезнью. С ней я был бы бесполезен в любом месте.
– А как же любовь близких?
– Они тоже страдают... Не все, конечно, многие даже рады избавиться от обузы... Но таковы наши законы и традиции. Так повелось со времен создателей. Хочешь жить – будь полезен. Мои родные долго не хотели признавать меня бесполезным, придумывали разные занятия, которыми я мог бы заниматься. Все это было напрасно, из-за внезапного сна я не мог делать ничего. Но теперь я благодарю создателей, что они позволили мне начать новую жизнь, жизнь путешественника. Я прожил без малого восемьдесят восемь лет, и не бывал нигде, кроме Священного города и нескольких городов в дне пути от моего селения. Заботы, дела не отпускали путешествовать. А я всегда хотел повидать Великие города Амарсары. Один из них, Джентария, лежит на склонах огромного потухшего вулкана...
– Гора Олимп! – догадалась Алиса.
– А другой, Каландрия, раскинулся вокруг столовой горы, – продолжил дед Юра, – из которой скульптор создателей сотни тысяч лет назад вырезал лицо гигантского человека, который будто бы лежит под поверхностью земли...
– Лицо-на-Марсе в Кидонии! – радостно воскликнул Анджей.
– Оно называется Лицо Каландрии, или просто Лицо, – добавил Юрай. – Я не знаю дороги к этим городам. Но когда доедем до ближайшего селения, сможем купить карту.
– Где находится вулкан Олимп и гора Лицо-на-Марсе, мы знаем, – сказал Чингиз. – Куда поедем в первую очередь?
– По-моему, Джентария ближе, – сказала Мелисента. – Давайте поедем туда.
– А, по-моему, они отсюда одинаково далеко, – заметила Алиса.
– Насколько мне известно, Джентария находится за Великим Океаном, на западном полушарии Амарсары, – сказал марсианин. – Придется или плыть, или объезжать Океан по суше. Если объезжать по берегу Океана справа, это очень далеко, а слева – нужно обогнуть Красные горы. Это тоже не близко. А в горах дорог нет. И даже на вашей вездеходной машине по горам не проехать.
– К сожалению, наш вездеход не умеет плавать, – покачал головой Анджей. – Значит, поедем в Каландрию. Очень хочется взглянуть на Лицо-на-Марсе.
И пятеро путешественников отправились в Каландрию, несмотря на то, что для этого им придется пересечь полпланеты.
Чтобы не смущать амарсарцев тем, что они – потомки создателей, земляне и марсианин договорились не сообщать об этом больше никому. Решили держаться легенды, что все пятеро прибыли из подлёдной страны на Южном полюсе. Эта страна погибла, потому что обвалился ледяной свод пещеры, где она находилась. Спастись удалось только пятерым.
– Боги? Я не знаю такого слова. Создатели, – пожал плечами старик. – Мы любим и уважаем их так, как любим и уважаем своих родителей. Когда-то давно, в незапамятные времена Амарсара была холодной и безжизненной планетой. Создатели прилетели с одной из звезд амарсарского неба, и принесли на нашу планету тепло, воздух, растения, животных, и, как вершину над всем этим – людей, созданных по своему образу и подобию.
– Значит, боги и создатели – почти одно и то же, – заключила Алиса.
– Они построили этот город, Тантрум, для себя, только они могли создать механизмы, которые работают вечно, и вещи, которые никогда не ломаются, – добавил марсианин. – Сначала они часто прилетали на Амарсару, чтобы учить и направлять людей. Они всегда появлялись из Башни Создателей в Священном городе Тантрум, и люди со всей планеты приходили, чтобы увидеть создателей. Потом создатели стали появляться в Тантруме всё реже, и вот уже много десятков, или даже сотен тысячелетий они не появлялись совсем. Но народ Амарсары продолжает их ждать. И если вас тут увидят, за это полагается казнь.
– А кто увидит-то? – усмехнулся Анджей. – Здесь же нет никого, кроме нас.
– У правителей Амарсары везде глаза и уши. И оглянуться не успеете, как перестанете быть полезными.
– Нас что, убьют? – спросила Алиса.
– Нет, на Амарсаре уже много веков никого не убивают. Но казнь, в конечном итоге всегда оказывается смертельной.
Алиса хотела спросить, что это за казнь такая, но Мелисента сказала:
– О, я даже не хочу знать, что с нами сделают, – и поинтересовалась: – А вы знаете, с какой звезды прилетели создатели?
– Конечно, только дурак этого не знает, – кивнул марсианин.
– Это вы сейчас тонко намекнули, что мы – дураки? – усмехнулся Анджей.
– О, простите, я не хотел обидеть вас, – смутился старик. – Может быть, с вашего полюса из-под толщи льда этой звезды не видно...
– Пожалуйста, не обращайте внимания на этого зубоскала, – сказала Мелисента. – Давайте лучше познакомимся. Меня зовут Мелисента Роше, мою подругу – Алиса Суворова. Это – Чингиз Бадма, а это Анджей Новак. Можно просто Мелли, Элис, Чин и Джей. А вас как зовут?
– Юрай Фалей Тора. Можно просто Юра.
– Нам очень приятно познакомиться с вами, – сказала Алиса.
– Я тоже рад знакомству. Мне хотелось бы быть вам полезным и пожить еще, – ответил Юрай.
– Вы уже сделали для нас полезное, – сказал Чингиз. – Мы теперь понимаем друг друга, разговаривая каждый на своем языке.
– Это сделал не я, а ягоды окки, – пояснил марсианин. – Эффект временный, Малая луна успеет пересечь только половину неба, когда он закончится. Применять снова можно только через сутки, иначе никакого толка вообще не будет. Второй раз голова уже не закружится. И после нескольких применений вы начнете понимать людей, говорящих на другом языке, и без отвара окки.
– На Амарсаре много языков? – поинтересовалась Алиса.
– Много, – кивнул марсианин. – Столько же, сколько и национальностей. Отвар окки помогает им общаться между собой.
– Какие чудесные ягоды, полиглотные, – пробормотал Анджей.
– А там, на вашем кладбище... все были больны сонной болезнью? – спросила Мелисента.
– Нет, конечно, не все, – ответил старик. – Таких немного. Эта болезнь поражает примерно одного человека из ста.
– Это много, – нахмурилась Мелисента. – На Земле сонная болезнь встречается гораздо реже, примерно один случай на пять тысяч человек.
– Я заболел в уже преклонном возрасте, – продолжил марсианин. – Но иногда заболевают и дети, а это очень грустно.
– Да, – покачала головой Мелисента. – К сожалению, лекарства у меня немного, хватит вылечить от силы человек десять... Но я смогу спасти хотя бы десять.
– Ты же можешь сама составить это лекарство, – сказала Алиса.
– Возможно, если найду, из чего, – кивнула Мелисента.
– Юрай, пока эффект ягод окки не закончился, и мы еще понимаем друг друга, покажите нам, где эта звезда, с которой прилетели создатели Мар... Амарсары? – попросила Алиса, решив сменить тему разговора, ставшую слишком грустной.
За окнами давно стемнело. Старик встал и подошел к окну. Алиса, Мелисента, Анджей и Чингиз встали рядом с ним. Юрай указал на небо, где среди множества звезд сияла яркая звезда с голубым оттенком, а рядом с ней светилась небольшая белая звездочка.
– Вот она, звезда создателей, Тантра.
Он говорил что-то еще, но слова стали непонятными.
– Ребята, это же Земля, – сказала Алиса. – Создатели Марса прилетели с Земли! Они создали марсиан по своему образу и подобию! Вот почему земляне и марсиане такие одинаковые!
– Они не с нашей Земли, а с той, которая находится в этой вселенной, – заметил Чингиз.
– Всё равно это наша Земля, – возразила Мелисента.
– Наша планета теперь Марс, то есть Амарсара, – напомнил Анджей. – И нам здесь придется жить всю жизнь.
– Но если мы останемся в Тантруме, нас ждет смерть, – добавил Чингиз.
ГЛАВА 7. Жизнь на Марсе
Как ни стремилась Мелисента остаться в Тантруме, дед Юра, как вскоре все стали называть старика-марсианина, уговорил ее уехать, от греха подальше. Хотя Мелисента всерьез считала, что они, земляне, имеют полное право жить в Тантруме, потому что прибыли со звезды Тантра.
– А чем ты это докажешь тем, кто нас здесь обнаружит? – возражал ей Анджей, хотя ему тоже не хотелось никуда уезжать из уютной благоустроенной квартиры в Тантруме. Не хотелось снова ютиться в тесном вездеходе. Но жизнь-то дороже.
Всё-таки еще неделю они провели в городе, чтобы подготовиться к жизни в дороге. Земляне решили попутешествовать по Марсу, увидеть как можно больше, а потом остановиться там, где понравится. Хотя Мелисента была уверена, что нигде им не понравится больше, чем в Тантруме.
Двигатели вездехода работали на электрических аккумуляторах, которых земляне взяли с базы в запас, сколько смогли, а потом, когда они закончатся, рассчитывали перейти на солнечные батареи, или найти, где, как и чем перезарядить аккумуляторы.
Чингиз предложил оставить в квартире вещи, которые точно не понадобятся им, такие, как скафандры, они занимали добрую половину шлюзового отсека. Который, кстати, тоже теперь был не нужен. Поэтому его разделили перегородкой на две части, из одной получился входной тамбур, а из другой – маленькая комнатка для семейной пары Новак-Роше, чему Мелисента с Анджеем были очень рады. А в салоне смонтировали еще одно кресло, чтобы все пятеро могли там находиться во время движения. Оно, конечно, отличалось от остальных, потому что было сделано из подручных материалов, но Юрай нашел его очень удобным.
– Я мог бы спать и в тамбуре, – сказал он Чингизу и Алисе. – Чтобы вы по ночам могли быть вдвоем.
– Дед Юра, мы с Чином не пара, – улыбнулась Алиса. – Мы просто друзья. А в ваших краях просто друзья разных полов могут спать в одном помещении?
– Да, – кивнул Юрай. – Если женщина спит в одной комнате с другом, а, тем более, с двумя друзьями, ей ничего не угрожает.
Потом он рассказал, что семья для амарсарцев – это святое. Они выбирают спутника на всю жизнь, и могут разойтись только в том случае, если у них в течение десяти лет не появятся дети. Поэтому амарсарцы очень ответственно относятся к выбору спутника жизни. Богатство и бедность роли не играют: принц может жениться на служанке, а богатая женщина может выйти замуж за бедняка, если оба уверены, что любят друг друга.
– Ну, а если все-таки разлюбили, что тогда? – полюбопытствовала Алиса. – Неужели такое никогда не случается?
– Случается, конечно. Но ведь спать в одной комнате с другом не запрещено, – ответил марсианин.
Уже через несколько дней знакомства с дедом Юрой молодые люди признались ему, что они не из страны, которая на Южном полюсе, и вообще не знают, есть ли на том полюсе какая-нибудь страна.
– Но если вы не с полюса, тогда откуда? – спросил марсианин и добавил: – Хотя существование страны на Южном полюсе не доказано, откуда еще вы можете быть, такие странные?
Молодые люди рассказали, что пришли с этой же планеты, но из другой, параллельной вселенной. А сюда прилетели с планеты Земля, которую здесь называют звездой Тантра.
Алиса думала, он не поверит, но дед Юра не удивился.
– Чего только не могли создатели! Может быть, они даже ушли в вашу параллельную вселенную, поэтому больше здесь не появляются. Наверное, вы их потомки?
В его голосе проскользнули нотки благоговения.
– Может быть, – согласился Чингиз. – Вот только в той вселенной, откуда мы пришли, Марс... то есть Амарсара, так и осталась холодной и безжизненной планетой, а мы не обладаем и тысячной долей того могущества, которым обладали ваши создатели.
– Если вы сумели прилететь с Тантры на Амарсару, вы достойные потомки создателей, – с уважением проговорил Юрай.
– Прилететь-то прилетели, а вернуться не можем, – вздохнул Анджей.
– Вообще-то мы прилетели на Марс навсегда, – напомнила Алиса.
– И хотели бы быть полезными, – добавил Чингиз. – Я так понимаю, что на Амарсаре быть полезным – это значит жить. Дед Юра, посоветуйте, как нам быть полезными.
Марсианин помолчал, раздумывая над ответом, потом сказал:
– Раньше, очень давно, когда еще создатели посещали Амарсару, если человек был бесполезен, его убивали. Сейчас уже не те времена... каждый понимает свою полезность по-своему. Кому-то важно быть полезным только себе самому. Кому-то – окружающим его людям, а кому-то – всей Амарсаре... Я думаю так, если ты нужен хотя бы одному человеку – ты полезен, значит, достоин жить.
– Спасибо за совет, дед Юра, – поблагодарил Чингиз.
– Я счастлив быть полезным потомкам создателей, – Юрай даже сделал попытку поклониться, но Алиса удержала его, положив руку ему на плечо, и попросила:
– Дед Юра, пожалуйста, относитесь к нам, как к обычным амарсарцам. Потому что пока мы ничем не заслужили вашего уважения.
– Вы вылечили меня от сонной болезни, – сказал Юрай, взглянув на Мелисенту. – Невозможное могут делать только создатели или их потомки.
– Моя заслуга в вашем лечении совсем небольшая, лекарство от этой болезни создала не я, а ученые Земли. Пожалуйста, дед Юра, нам будет приятно, если вы будете относиться к нам, просто как к своим друзьям, – сказала Мелисента.
– Хорошо, – согласился Юрай.
Когда земляне решили, что готовы к путешествию, уже начал падать снег – пришла зима. После первых заморозков красная трава стала коричневой и хрупкой, и рассыпалась в пыль, если на нее наступали, и от сильного ветра. Вскоре равнина Эллада стала почти такой же безжизненной, как на том Марсе, откуда пришли земляне. Вся трава превратилась в пыль, дожди и снег прибили ее к земле. Деревья и кусты стояли голые, листья с них опали, и тоже рассыпались в пыль, только кое-где на ветках еще висели плоды.
– Я надеюсь, когда-нибудь мы сюда вернемся, – сказала Мелисента, когда они выезжали из города Тантрум.
– Вы можете приезжать сюда хоть каждый год, – ответил дед Юра.
И рассказал, что раз в год, в конце лета, в город съезжается народ со всей Амарсары на фестиваль. Поездка в Священный город стоит недешево, но каждый уважающий себя амарсарец хотя бы раз в жизни считает своим долгом побывать на фестивале. Только на сорок один день город заполняется людьми, они живут в домах, на главной площади проходят концерты и гулянья, на озере – парусная регата, а в лугах спортивные состязания и реставрации исторических военных баталий. Потом народ разъезжается, и город стоит пустой до следующего лета.
– Почему фестиваль длится сорок один день? – спросил Чингиз.
– Потому что сорок один день длится последний летний месяц, – ответил Юрай, и пояснил, что год на Амарсаре разделен на шестнадцать месяцев, по сорок два дня, и только каждый четвертый месяц длится сорок один день.
А месяцы на Амарсаре делились на недели по семь дней, как и на Земле, сутки – на двадцать часов по сто минут. И длительность их была другая, марсианская минута короче земной примерно на тридцать процентов. И часы у них были похожи на земные – циферблат с цифрами и двумя стрелками.
Когда путешественники проезжали мимо спиралевидного кладбища, дед Юра сказал, что его селение недалеко, за холмом. Но заехать повидаться с родными он не захотел.
– Для них я умер, – сказал Юрай.
– Это жестоко, – заметила Мелисента.
– Можно, конечно, продолжать жить, – добавил марсианин. – Но жить, когда все считают тебя мертвым, очень тяжело и морально, и физически. Ты остаешься один на один со своими проблемами. С тобой никто не общается, никто не замечает. Поэтому я предпочел умереть по-настоящему.
– Это ужасно, – сказала Алиса. – Но, можно же, наверное, уйти в какое-нибудь далекое селение, где вас никто не знает, и начать там жить сначала?
– Можно. Но не с сонной болезнью. С ней я был бы бесполезен в любом месте.
– А как же любовь близких?
– Они тоже страдают... Не все, конечно, многие даже рады избавиться от обузы... Но таковы наши законы и традиции. Так повелось со времен создателей. Хочешь жить – будь полезен. Мои родные долго не хотели признавать меня бесполезным, придумывали разные занятия, которыми я мог бы заниматься. Все это было напрасно, из-за внезапного сна я не мог делать ничего. Но теперь я благодарю создателей, что они позволили мне начать новую жизнь, жизнь путешественника. Я прожил без малого восемьдесят восемь лет, и не бывал нигде, кроме Священного города и нескольких городов в дне пути от моего селения. Заботы, дела не отпускали путешествовать. А я всегда хотел повидать Великие города Амарсары. Один из них, Джентария, лежит на склонах огромного потухшего вулкана...
– Гора Олимп! – догадалась Алиса.
– А другой, Каландрия, раскинулся вокруг столовой горы, – продолжил дед Юра, – из которой скульптор создателей сотни тысяч лет назад вырезал лицо гигантского человека, который будто бы лежит под поверхностью земли...
– Лицо-на-Марсе в Кидонии! – радостно воскликнул Анджей.
– Оно называется Лицо Каландрии, или просто Лицо, – добавил Юрай. – Я не знаю дороги к этим городам. Но когда доедем до ближайшего селения, сможем купить карту.
– Где находится вулкан Олимп и гора Лицо-на-Марсе, мы знаем, – сказал Чингиз. – Куда поедем в первую очередь?
– По-моему, Джентария ближе, – сказала Мелисента. – Давайте поедем туда.
– А, по-моему, они отсюда одинаково далеко, – заметила Алиса.
– Насколько мне известно, Джентария находится за Великим Океаном, на западном полушарии Амарсары, – сказал марсианин. – Придется или плыть, или объезжать Океан по суше. Если объезжать по берегу Океана справа, это очень далеко, а слева – нужно обогнуть Красные горы. Это тоже не близко. А в горах дорог нет. И даже на вашей вездеходной машине по горам не проехать.
– К сожалению, наш вездеход не умеет плавать, – покачал головой Анджей. – Значит, поедем в Каландрию. Очень хочется взглянуть на Лицо-на-Марсе.
И пятеро путешественников отправились в Каландрию, несмотря на то, что для этого им придется пересечь полпланеты.
Чтобы не смущать амарсарцев тем, что они – потомки создателей, земляне и марсианин договорились не сообщать об этом больше никому. Решили держаться легенды, что все пятеро прибыли из подлёдной страны на Южном полюсе. Эта страна погибла, потому что обвалился ледяной свод пещеры, где она находилась. Спастись удалось только пятерым.
