– А у меня и не было ключа, – усмехнулся он. – Я сделал вид, что закрываю дверь на ключ. Это просто ловкость рук и никакого мошенничества.
Он что, фокусник-иллюзионист? Но у нас в городе нет постоянного цирка. Значит, не фокусник. Ну и прекрасно. Мне, кстати, эта профессия не очень нравится.
Через несколько дней мама уехала в командировку, она часто ездит, и я пригласила Сэма к себе, попросила проверить мой компьютер, который почему-то стал очень медленно работать. Он сказал, что зайдет часов в пять на часик.
Оказалось, с компьютером ничего страшного не случилось, просто забит был всякой хренью. Сэм почистил его от ненужных самовольно установившихся программ и запустил программу дефрагментации жесткого диска. Пока программа работала, я позвала Сэма на кухню пить чай.
Нет, конечно, о свадьбе думать еще совсем рано, мы с Сэмом встречаемся еще меньше двух месяцев, но почему бы не помечтать? Мама часто говорит, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. В смысле, если девушка умеет хорошо готовить, у нее больше шансов выйти замуж. Я всегда сомневалась в этом утверждении. Потому что моя мама отлично готовит, а мужчины у неё до сих пор нет.
Уверена, Сэм и так меня любит, но все же решила показать, какая я хорошая хозяйка. Мама обожает что-нибудь печь, хотя сама почти не ест сладкого. Каждый выходной печет то кекс, то пирог, то ватрушки. Она печет, а я смотрю и учусь. Иногда мы печем вместе, а если маме некогда, пеку сама. У нас такая традиция. Хорошо, что я не склонна к полноте, и могу есть, что и сколько хочу.
К приходу Сэма я испекла шарлотку. Это просто, быстро и вкусно. А яблоки у нас круглый год есть, из бабушкиного сада.
Сэм похвалил мою стряпню. А я сказала:
– Ты здорово в компьютерах разбираешься.
Сделала вид, будто не знаю, кто он по профессии.
– Не так хорошо, как хотелось бы, – ответил он.
– Ну, ты же с компьютерами работаешь. И такой классный урок провел по видеофейкам.
– Я не работаю с компьютерами, – улыбнулся Сэм.
– Не работаешь? – удивилась я.
– Нет. Всё, что знаю о них – из уроков информатики в школе, а до остального сам дошел, или интернет довел.
– А как же ты собирался установить того, кто сделал видео, если бы Оксанка сама не призналась?
– Это было бы не так легко, как я сказал, но возможно. Пришлось бы привлечь кого-нибудь, кто понимает в этом больше меня. Есть у меня один знакомый... Но я надеялся, все поверят, что для меня это легко, и пошел ва-банк. Если говорить и держать себя очень уверенно, всегда срабатывает. И на этот раз сработало, – он лукаво улыбнулся.
– Так ты, значит, не программист? – я постаралась, чтобы разочарование в голосе не было заметно.
– На программиста нужно долго учиться. А у меня не было возможности сразу после школы поступить в университет. В армию пошел, а потом уже не захотел время терять на учебу.
– Хочешь сказать, я теряю время в универе? – обиделась я.
– Нет, конечно, – смутился он. – Извини. Инженером без обучения не станешь.
Программистом, кстати, тоже. Ну, если он не программист, тогда кто?
Я решила не обижаться долго, и спросила:
– А почему ты не поступил в универ после армии?
– Отец работу потерял, мама болела, надо было помогать, – неохотно ответил Сэм, и по тону стало понятно, что эта тема ему не нравится.
Ладно, раз не хочет человек о родственниках говорить, не стала больше расспрашивать. У нас много других тем для бесед.
Мы пили чай и непринужденно болтали. Сэм умял всю шарлотку. Я пожалела, что не испекла еще что-нибудь. Потому что компьютер уже заработал, и оставаться у меня дольше у Сэма не было причин. Вот, сейчас допьет чай, и засобирается. Знает, что я дома одна, но ни за что не воспользуется этим, чтобы остаться на ночь.
Он ведь не в первый раз ко мне пришел. Неделю назад бабушка приболела, мама уезжала к ней с ночевкой, и я приглашала Сэма просто попить чаю. Он знал, что я дома одна, но не остался, даже когда предложила ему переночевать в гостиной на диване. Ничего такого, я просто хотела побыть с Сэмом подольше. А он сказал, что не любит спать не дома. И шутливо признался, что если останется, то я до свадьбы девочкой не доживу. А когда мы встречаемся в кафе, или клубе, или где-то гуляем, Сэм считает своим долгом доставить меня домой не позже одиннадцати. Такой прям благородный, аж бесит! Маме бы очень понравился. Но я не хочу знакомить её с Сэмом, пока сама всё о нём не узнаю.
– Еще чаю? – предложила я, когда Сэм поставил пустую чашку на блюдце.
– Если можно, – кивнул он. – У тебя чай очень вкусный. Вообще-то я обычно пью кофе, и чая дома не держу.
– Почему?
– Какой ни куплю, дорогой, дешевый – вкус всегда, как у распаренного березового веника. Наверное, заваривать не умею.
Ну, еще бы мой чай был невкусный! Маме присылают настоящий индийский чай «Дарджилинг» из Индии, бывшие партнеры по бизнесу, уже ставшие друзьями. А если посылка долго не приходит, мама покупает чай в чайной лавке, где подделок не продают. И заваривать чай она меня научила. А вот кофе варить не умею, у нас кофе-машина, вставляешь капсулу, нажимаешь кнопку, и готово. Зато у Сэма очень хорошо получается. До сих пор помню восхитительный вкус и аромат кофе, который мы у него в квартире пили.
Я налила еще чаю Сэму, сидела, смотрела, как он пьет, покачивалась на стуле и размышляла, как бы еще немного задержать его. Мне так хорошо, когда он просто рядом. Вообще бы не отпускала никуда.
Вдруг стул подо мной как-то подозрительно хрустнул, и развалился. Я бы точно больно приземлилась на пятую точку, если бы Сэм, уже в который раз, не успел меня подхватить.
– Похоже, спасать меня от падений входит у тебя в привычку, – сказала я, уютно устроившись у Сэма в объятиях. – Говорила мне мама не качаться на стульях, а я не слушала.
Сэм не сразу отпустил меня. Он прижимал меня к себе так сильно, что я чувствовала, как часто бьется его сердце. И у меня тоже сердцебиение начало зашкаливать. Пожалуй, Сэм прав, не доживу я до свадьбы... девочкой.
Сэм отпустил меня, присел и начал собирать обломки стула.
– Блин, мама меня убьет, – опомнилась я и схватилась за голову.
Убьет, не убьет, но очень расстроится точно.
– Из-за сломанного стула? – удивился Сэм. – Так давай съездим в магазин, купим новый такой же.
– Не получится, – вздохнула я. – Эти стулья прадедушка сам сделал. Раритет, эксклюзив и антиквариат. Мамина гордость. А я сломала... Не убьет она, конечно, но дуться будет целый месяц. Это же память о её деде...
– Дед твоей мамы был хорошим мастером. Мой дед тоже... в своем деле. Ну, не расстраивайся, сейчас починим, – заверил Сэм.
– Как? Он совсем сломался, – я указала на обломок шипа в пазе.
– Заменим. Будет крепче нового.
Он съездил в магазин, купил столярный клей, металлические штифты, принес из машины дрель. Высверлил отверстия в нужных местах, вставил штифты, посадил на клей и вручил мне стул. На нем не было заметно никаких повреждений.
– До завтра не садись на этот стул, чтобы клей как следует просох. И больше не качайся.
– Спасибо, не буду, – пообещала я, и добавила: – У меня к тебе только один вопрос.
– О дальнейшей эксплуатации данного предмета кухонной мебели? – спросил он шутливым тоном, указав на только что починенный стул.
– Нет, не об этом. Ты что, возишь в машине дрель?
Мой вопрос его чуть смутил, но он улыбнулся, ответил:
– Да. Другу давал взаймы. Неделю назад забрал, и в машине забыл, так и катаю в багажнике. Ну, пока. Мне пора.
И уехал.
Я, конечно, могла предположить, что Сэм работает сборщиком мебели или столяром, но не стала. Столько уже предполагала, и всё мимо. Мой прадед, кстати, вовсе не был столяром, он был трактористом и комбайнером. А стулья смастерил. Мама говорила, что у него вся мебель в доме самодельная была. Жалела, что только четыре стула забрала, кода дедушки не стало и дом пришлось продать. И еще он разные игрушки из дерева вырезал, мне мама рассказывала.
Через несколько дней нас с Сэмом пригласила в гости моя подруга Юля. Мы с Юлькой вместе учились в школе, и раньше жили рядом. Год назад подруга вышла замуж, а три месяца назад родила дочку, и пригласила на смотрины. Малышка была такая хорошенькая, что мне прямо сейчас замуж захотелось.
Юля уложила дочку спать, мы посидели за столом, выпили чаю с тортом, поговорили, потом я и Юля пошли на кухню мыть посуду, пока мужчины в комнате беседовали о чем-то своем. Юля мыла тарелки, а я вытирала и ставила на сушилку.
Юля домыла последнюю тарелку, и стала закрывать кран. Но что-то пошло не так, кран не закрылся, а вода вдруг начала фонтанами брызгать в разные стороны.
– Ой, мамочки! – испуганно вскрикнула Юля, отскочив от мойки.
– Милая, что случилось? – в кухню сразу заглянул Юра, её муж, увидел фонтан и ошеломленно попятился. – Я сейчас... аварийку вызову. Где-то у меня был телефон...
Юля рассказывала мне о своем муже. Прекрасный человек, очень любит её и дочку, стихи пишет. Он программист, кстати. Но совершенно ничего не умеет делать руками. Юле приходится даже гвозди забивать самой.
Юра бросился в комнату искать телефон аварийной службы, а фонтан из кухонного крана продолжал бить.
– Надо перекрыть воду, – в кухню вбежал Сэм, бросился прямо под фонтан, открыл дверцу под мойкой, заглянул туда, что-то там сделал, и вскоре фонтан иссяк.
Мы с Юлей начали убирать воду, чтобы к соседям внизу не протекла, а Юра вернулся и сказал удрученно:
– Я не нашел телефон. Юленька, может, ты знаешь, где он?
Она растерянно пожала плечами.
– Не надо никакой аварийки, – сказал Сэм. – Сейчас починю.
Он спустился в машину, принес какие-то инструменты, снял смеситель, что-то там почистил, заменил резиновую прокладку, поставил смеситель на место и включил воду. Кран перестал фонтанировать.
– Спасибо, – с признательностью сказала Юля. – Не знаю, что бы мы без тебя делали. Соседей снизу точно затопили бы. А у них евроремонт.
– Ну, так... обращайтесь, если что, – улыбнулся он.
– Ирка, твой парень очень классный, руки золотые, – шепнула мне подруга, когда мы заканчивали уборку.
– Сама знаю, – с гордостью ответила я и рассказала, как он прадедушкин стул починил.
Когда Сэм вез меня домой, я спросила:
– А есть ли вообще что-то, чего ты не умеешь делать?
– Наверное, нет, – без ложной скромности ответил он.
– А инструменты и резиновые шайбочки случайно в машине оказались?
– Нет, не случайно, – ответил Сэм и лукаво улыбнулся. – Просто я запасливый.
Иногда Сэм заезжал ко мне днем, когда я приходила с учебы, и мамы еще не было дома. А так как я не высказывала желания знакомить его с ней, всегда уходил до её появления.
Однажды в минуту откровений Сэм рассказал, что его родители любили выпить, и потому он часто жил у деда, тот практически его и воспитал, и он деда очень любил. Многому из того, что он знает и умеет, его научил именно дед. Мне стало понятно отношение Сэма к женщинам, присущее скорее старшему поколению, чем современной молодежи. Ну, а что, мне нравится. Дедушка неплохо воспитал внука. Я бы с удовольствием с ним познакомилась. Но Сэм сказал, что дед умер пять лет назад.
Я была у Сэма в квартире только один раз, и только в прихожей и на кухне, в ужасном настроении, но успела понять, что он живет один. Он вторую кружку для кофе доставал из шкафчика, а на сушилке стояло всего две тарелки – глубокая и плоская. Женской руки в квартире тоже не чувствовалось: никаких салфеточек, статуэточек, картин, горшков и вазочек с цветами. Всё строго и функционально.
– А родители твои где? – поинтересовалась я.
– Они живут в другой квартире, – ответил Сэм.
И рассказал, что у родителей был дом, но он сгорел десять лет назад. Дед тогда разменял свою квартиру на две и одну отдал семье сына. Хотя чаще внук жил с дедом, чем с родителями. Когда дед умер, Сэм совсем переехал в его квартиру. Родителям он до сих пор помогает.
В конце ноября я всё-таки решила познакомить Сэма с мамой. Замуж, правда, он еще не предложил, даже не намекал, но очень хотелось похвастаться. Я ведь ей почти сразу про сломанный стул рассказала. Мама ответила, что ждет, не дождется, когда я представлю ей своего парня. Говорит, уважает тех людей, у кого руки из какого надо места растут.
Что Сэм придет сегодня, маме не сказала, решив устроить сюрприз.
Снова испекла шарлотку, и еще творожное печенье, приготовила ужин. Когда Сэм пришел, спросила:
– Ты с работы?
– Да, – ответил он.
– Голодный?.. Давай сейчас чего-нибудь перекусим, а когда придет мама, вместе поужинаем, – предложила я.
– Ты хочешь познакомить меня с мамой? – удивился он.
– Ты согласен?
Если скажет, что типа еще рано, мы еще знакомы так недолго, или еще что-то в этом роде, значит, у него насчет меня нет серьезных намерений. Поэтому я даже немного разволновалась. Но он улыбнулся и ответил:
– А почему бы и нет?
Я с трудом сдержала облегченный вздох. Сразу стало так хорошо и спокойно, будто мы с Сэмом уже поженились.
Мы попили чаю с шарлоткой, потом просто сидели на кухне и болтали. Сэм рассказывал, как он делал ремонт в своей квартире, а я рассказала, как мы с мамой однажды решили сами переклеить обои в гостиной, и только всё испортили. Пришлось вызывать профессионалов. И если бы сразу это сделали, обошлось бы дешевле, и меньше нервов попортили бы.
– А тебе кто помогал ремонт делать? – спросила я в надежде выведать, не было ли у Сэма до меня какой-нибудь девушки, или даже жены. Ну, правда, странно же, такой со всех сторон положительный и красивый парень – и один?
– Друзья помогали, – ответил он.
А меня он, между прочим, еще ни с одним своим другом не познакомил. Будто у него друзей вообще нет.
– И еще отец немного помогал, когда не был пьян, – добавил Сэм и поинтересовался: – А твой отец где?
– Я его не знаю, – махнула я рукой. – Он уехал в другую страну еще до моего рождения, и там остался. Мама не могла с ним поехать, вот они и развелись. Мы не общаемся.
Честно говоря, рассказывать подробности этой истории не очень-то хотелось.
Когда мне было пять лет, я спросила у мамы, где мой папа. Она сказала то, что я сейчас поведала Сэму, почти слово в слово.
Потом, когда я еще подросла, у меня с бабушкой произошел конфликт. Я случайно сломала элитную розу на клумбе на даче, бабушка рассердилась, сказала, что я не умею себя вести, и пригрозила отправить меня обратно в город. Я ответила: «Ну и ладно, я попрошу маму отвезти меня на каникулы к папе в другую страну!», и тогда бабушка рассказала, что мой отец даже не знает, что у него есть дочь. Я спросила, почему, бабушка ответила, потому что он никуда и не уезжал. Потому что был пастухом в какой-то деревне, куда мама ездила на сельхозработы. Когда она была студенткой, их всех в сентябре в колхозы посылали, помогать убирать урожай. Рассказывала об этом часто и с ностальгической грустью. Говорила, там так весело всегда было. А что веселого картошку в поле под дождем собирать и ходить на деревенские дискотеки, не пойму.
Короче, в деревне-то мама и влюбилась, и замуж выскочила, сказала бабушка, а через месяц развелась, потому что пастух был человеком совершенно не её круга. Мамина версия мне нравилась больше, и я озвучивала именно её, когда кто-нибудь спрашивал об отце.
Он что, фокусник-иллюзионист? Но у нас в городе нет постоянного цирка. Значит, не фокусник. Ну и прекрасно. Мне, кстати, эта профессия не очень нравится.
ГЛАВА 5
Через несколько дней мама уехала в командировку, она часто ездит, и я пригласила Сэма к себе, попросила проверить мой компьютер, который почему-то стал очень медленно работать. Он сказал, что зайдет часов в пять на часик.
Оказалось, с компьютером ничего страшного не случилось, просто забит был всякой хренью. Сэм почистил его от ненужных самовольно установившихся программ и запустил программу дефрагментации жесткого диска. Пока программа работала, я позвала Сэма на кухню пить чай.
Нет, конечно, о свадьбе думать еще совсем рано, мы с Сэмом встречаемся еще меньше двух месяцев, но почему бы не помечтать? Мама часто говорит, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. В смысле, если девушка умеет хорошо готовить, у нее больше шансов выйти замуж. Я всегда сомневалась в этом утверждении. Потому что моя мама отлично готовит, а мужчины у неё до сих пор нет.
Уверена, Сэм и так меня любит, но все же решила показать, какая я хорошая хозяйка. Мама обожает что-нибудь печь, хотя сама почти не ест сладкого. Каждый выходной печет то кекс, то пирог, то ватрушки. Она печет, а я смотрю и учусь. Иногда мы печем вместе, а если маме некогда, пеку сама. У нас такая традиция. Хорошо, что я не склонна к полноте, и могу есть, что и сколько хочу.
К приходу Сэма я испекла шарлотку. Это просто, быстро и вкусно. А яблоки у нас круглый год есть, из бабушкиного сада.
Сэм похвалил мою стряпню. А я сказала:
– Ты здорово в компьютерах разбираешься.
Сделала вид, будто не знаю, кто он по профессии.
– Не так хорошо, как хотелось бы, – ответил он.
– Ну, ты же с компьютерами работаешь. И такой классный урок провел по видеофейкам.
– Я не работаю с компьютерами, – улыбнулся Сэм.
– Не работаешь? – удивилась я.
– Нет. Всё, что знаю о них – из уроков информатики в школе, а до остального сам дошел, или интернет довел.
– А как же ты собирался установить того, кто сделал видео, если бы Оксанка сама не призналась?
– Это было бы не так легко, как я сказал, но возможно. Пришлось бы привлечь кого-нибудь, кто понимает в этом больше меня. Есть у меня один знакомый... Но я надеялся, все поверят, что для меня это легко, и пошел ва-банк. Если говорить и держать себя очень уверенно, всегда срабатывает. И на этот раз сработало, – он лукаво улыбнулся.
– Так ты, значит, не программист? – я постаралась, чтобы разочарование в голосе не было заметно.
– На программиста нужно долго учиться. А у меня не было возможности сразу после школы поступить в университет. В армию пошел, а потом уже не захотел время терять на учебу.
– Хочешь сказать, я теряю время в универе? – обиделась я.
– Нет, конечно, – смутился он. – Извини. Инженером без обучения не станешь.
Программистом, кстати, тоже. Ну, если он не программист, тогда кто?
Я решила не обижаться долго, и спросила:
– А почему ты не поступил в универ после армии?
– Отец работу потерял, мама болела, надо было помогать, – неохотно ответил Сэм, и по тону стало понятно, что эта тема ему не нравится.
Ладно, раз не хочет человек о родственниках говорить, не стала больше расспрашивать. У нас много других тем для бесед.
Мы пили чай и непринужденно болтали. Сэм умял всю шарлотку. Я пожалела, что не испекла еще что-нибудь. Потому что компьютер уже заработал, и оставаться у меня дольше у Сэма не было причин. Вот, сейчас допьет чай, и засобирается. Знает, что я дома одна, но ни за что не воспользуется этим, чтобы остаться на ночь.
Он ведь не в первый раз ко мне пришел. Неделю назад бабушка приболела, мама уезжала к ней с ночевкой, и я приглашала Сэма просто попить чаю. Он знал, что я дома одна, но не остался, даже когда предложила ему переночевать в гостиной на диване. Ничего такого, я просто хотела побыть с Сэмом подольше. А он сказал, что не любит спать не дома. И шутливо признался, что если останется, то я до свадьбы девочкой не доживу. А когда мы встречаемся в кафе, или клубе, или где-то гуляем, Сэм считает своим долгом доставить меня домой не позже одиннадцати. Такой прям благородный, аж бесит! Маме бы очень понравился. Но я не хочу знакомить её с Сэмом, пока сама всё о нём не узнаю.
– Еще чаю? – предложила я, когда Сэм поставил пустую чашку на блюдце.
– Если можно, – кивнул он. – У тебя чай очень вкусный. Вообще-то я обычно пью кофе, и чая дома не держу.
– Почему?
– Какой ни куплю, дорогой, дешевый – вкус всегда, как у распаренного березового веника. Наверное, заваривать не умею.
Ну, еще бы мой чай был невкусный! Маме присылают настоящий индийский чай «Дарджилинг» из Индии, бывшие партнеры по бизнесу, уже ставшие друзьями. А если посылка долго не приходит, мама покупает чай в чайной лавке, где подделок не продают. И заваривать чай она меня научила. А вот кофе варить не умею, у нас кофе-машина, вставляешь капсулу, нажимаешь кнопку, и готово. Зато у Сэма очень хорошо получается. До сих пор помню восхитительный вкус и аромат кофе, который мы у него в квартире пили.
Я налила еще чаю Сэму, сидела, смотрела, как он пьет, покачивалась на стуле и размышляла, как бы еще немного задержать его. Мне так хорошо, когда он просто рядом. Вообще бы не отпускала никуда.
Вдруг стул подо мной как-то подозрительно хрустнул, и развалился. Я бы точно больно приземлилась на пятую точку, если бы Сэм, уже в который раз, не успел меня подхватить.
– Похоже, спасать меня от падений входит у тебя в привычку, – сказала я, уютно устроившись у Сэма в объятиях. – Говорила мне мама не качаться на стульях, а я не слушала.
Сэм не сразу отпустил меня. Он прижимал меня к себе так сильно, что я чувствовала, как часто бьется его сердце. И у меня тоже сердцебиение начало зашкаливать. Пожалуй, Сэм прав, не доживу я до свадьбы... девочкой.
Сэм отпустил меня, присел и начал собирать обломки стула.
– Блин, мама меня убьет, – опомнилась я и схватилась за голову.
Убьет, не убьет, но очень расстроится точно.
– Из-за сломанного стула? – удивился Сэм. – Так давай съездим в магазин, купим новый такой же.
– Не получится, – вздохнула я. – Эти стулья прадедушка сам сделал. Раритет, эксклюзив и антиквариат. Мамина гордость. А я сломала... Не убьет она, конечно, но дуться будет целый месяц. Это же память о её деде...
– Дед твоей мамы был хорошим мастером. Мой дед тоже... в своем деле. Ну, не расстраивайся, сейчас починим, – заверил Сэм.
– Как? Он совсем сломался, – я указала на обломок шипа в пазе.
– Заменим. Будет крепче нового.
Он съездил в магазин, купил столярный клей, металлические штифты, принес из машины дрель. Высверлил отверстия в нужных местах, вставил штифты, посадил на клей и вручил мне стул. На нем не было заметно никаких повреждений.
– До завтра не садись на этот стул, чтобы клей как следует просох. И больше не качайся.
– Спасибо, не буду, – пообещала я, и добавила: – У меня к тебе только один вопрос.
– О дальнейшей эксплуатации данного предмета кухонной мебели? – спросил он шутливым тоном, указав на только что починенный стул.
– Нет, не об этом. Ты что, возишь в машине дрель?
Мой вопрос его чуть смутил, но он улыбнулся, ответил:
– Да. Другу давал взаймы. Неделю назад забрал, и в машине забыл, так и катаю в багажнике. Ну, пока. Мне пора.
И уехал.
Я, конечно, могла предположить, что Сэм работает сборщиком мебели или столяром, но не стала. Столько уже предполагала, и всё мимо. Мой прадед, кстати, вовсе не был столяром, он был трактористом и комбайнером. А стулья смастерил. Мама говорила, что у него вся мебель в доме самодельная была. Жалела, что только четыре стула забрала, кода дедушки не стало и дом пришлось продать. И еще он разные игрушки из дерева вырезал, мне мама рассказывала.
Через несколько дней нас с Сэмом пригласила в гости моя подруга Юля. Мы с Юлькой вместе учились в школе, и раньше жили рядом. Год назад подруга вышла замуж, а три месяца назад родила дочку, и пригласила на смотрины. Малышка была такая хорошенькая, что мне прямо сейчас замуж захотелось.
Юля уложила дочку спать, мы посидели за столом, выпили чаю с тортом, поговорили, потом я и Юля пошли на кухню мыть посуду, пока мужчины в комнате беседовали о чем-то своем. Юля мыла тарелки, а я вытирала и ставила на сушилку.
Юля домыла последнюю тарелку, и стала закрывать кран. Но что-то пошло не так, кран не закрылся, а вода вдруг начала фонтанами брызгать в разные стороны.
– Ой, мамочки! – испуганно вскрикнула Юля, отскочив от мойки.
– Милая, что случилось? – в кухню сразу заглянул Юра, её муж, увидел фонтан и ошеломленно попятился. – Я сейчас... аварийку вызову. Где-то у меня был телефон...
Юля рассказывала мне о своем муже. Прекрасный человек, очень любит её и дочку, стихи пишет. Он программист, кстати. Но совершенно ничего не умеет делать руками. Юле приходится даже гвозди забивать самой.
Юра бросился в комнату искать телефон аварийной службы, а фонтан из кухонного крана продолжал бить.
– Надо перекрыть воду, – в кухню вбежал Сэм, бросился прямо под фонтан, открыл дверцу под мойкой, заглянул туда, что-то там сделал, и вскоре фонтан иссяк.
Мы с Юлей начали убирать воду, чтобы к соседям внизу не протекла, а Юра вернулся и сказал удрученно:
– Я не нашел телефон. Юленька, может, ты знаешь, где он?
Она растерянно пожала плечами.
– Не надо никакой аварийки, – сказал Сэм. – Сейчас починю.
Он спустился в машину, принес какие-то инструменты, снял смеситель, что-то там почистил, заменил резиновую прокладку, поставил смеситель на место и включил воду. Кран перестал фонтанировать.
– Спасибо, – с признательностью сказала Юля. – Не знаю, что бы мы без тебя делали. Соседей снизу точно затопили бы. А у них евроремонт.
– Ну, так... обращайтесь, если что, – улыбнулся он.
– Ирка, твой парень очень классный, руки золотые, – шепнула мне подруга, когда мы заканчивали уборку.
– Сама знаю, – с гордостью ответила я и рассказала, как он прадедушкин стул починил.
Когда Сэм вез меня домой, я спросила:
– А есть ли вообще что-то, чего ты не умеешь делать?
– Наверное, нет, – без ложной скромности ответил он.
– А инструменты и резиновые шайбочки случайно в машине оказались?
– Нет, не случайно, – ответил Сэм и лукаво улыбнулся. – Просто я запасливый.
Иногда Сэм заезжал ко мне днем, когда я приходила с учебы, и мамы еще не было дома. А так как я не высказывала желания знакомить его с ней, всегда уходил до её появления.
Однажды в минуту откровений Сэм рассказал, что его родители любили выпить, и потому он часто жил у деда, тот практически его и воспитал, и он деда очень любил. Многому из того, что он знает и умеет, его научил именно дед. Мне стало понятно отношение Сэма к женщинам, присущее скорее старшему поколению, чем современной молодежи. Ну, а что, мне нравится. Дедушка неплохо воспитал внука. Я бы с удовольствием с ним познакомилась. Но Сэм сказал, что дед умер пять лет назад.
Я была у Сэма в квартире только один раз, и только в прихожей и на кухне, в ужасном настроении, но успела понять, что он живет один. Он вторую кружку для кофе доставал из шкафчика, а на сушилке стояло всего две тарелки – глубокая и плоская. Женской руки в квартире тоже не чувствовалось: никаких салфеточек, статуэточек, картин, горшков и вазочек с цветами. Всё строго и функционально.
– А родители твои где? – поинтересовалась я.
– Они живут в другой квартире, – ответил Сэм.
И рассказал, что у родителей был дом, но он сгорел десять лет назад. Дед тогда разменял свою квартиру на две и одну отдал семье сына. Хотя чаще внук жил с дедом, чем с родителями. Когда дед умер, Сэм совсем переехал в его квартиру. Родителям он до сих пор помогает.
В конце ноября я всё-таки решила познакомить Сэма с мамой. Замуж, правда, он еще не предложил, даже не намекал, но очень хотелось похвастаться. Я ведь ей почти сразу про сломанный стул рассказала. Мама ответила, что ждет, не дождется, когда я представлю ей своего парня. Говорит, уважает тех людей, у кого руки из какого надо места растут.
Что Сэм придет сегодня, маме не сказала, решив устроить сюрприз.
Снова испекла шарлотку, и еще творожное печенье, приготовила ужин. Когда Сэм пришел, спросила:
– Ты с работы?
– Да, – ответил он.
– Голодный?.. Давай сейчас чего-нибудь перекусим, а когда придет мама, вместе поужинаем, – предложила я.
– Ты хочешь познакомить меня с мамой? – удивился он.
– Ты согласен?
Если скажет, что типа еще рано, мы еще знакомы так недолго, или еще что-то в этом роде, значит, у него насчет меня нет серьезных намерений. Поэтому я даже немного разволновалась. Но он улыбнулся и ответил:
– А почему бы и нет?
Я с трудом сдержала облегченный вздох. Сразу стало так хорошо и спокойно, будто мы с Сэмом уже поженились.
Мы попили чаю с шарлоткой, потом просто сидели на кухне и болтали. Сэм рассказывал, как он делал ремонт в своей квартире, а я рассказала, как мы с мамой однажды решили сами переклеить обои в гостиной, и только всё испортили. Пришлось вызывать профессионалов. И если бы сразу это сделали, обошлось бы дешевле, и меньше нервов попортили бы.
– А тебе кто помогал ремонт делать? – спросила я в надежде выведать, не было ли у Сэма до меня какой-нибудь девушки, или даже жены. Ну, правда, странно же, такой со всех сторон положительный и красивый парень – и один?
– Друзья помогали, – ответил он.
А меня он, между прочим, еще ни с одним своим другом не познакомил. Будто у него друзей вообще нет.
– И еще отец немного помогал, когда не был пьян, – добавил Сэм и поинтересовался: – А твой отец где?
– Я его не знаю, – махнула я рукой. – Он уехал в другую страну еще до моего рождения, и там остался. Мама не могла с ним поехать, вот они и развелись. Мы не общаемся.
Честно говоря, рассказывать подробности этой истории не очень-то хотелось.
Когда мне было пять лет, я спросила у мамы, где мой папа. Она сказала то, что я сейчас поведала Сэму, почти слово в слово.
Потом, когда я еще подросла, у меня с бабушкой произошел конфликт. Я случайно сломала элитную розу на клумбе на даче, бабушка рассердилась, сказала, что я не умею себя вести, и пригрозила отправить меня обратно в город. Я ответила: «Ну и ладно, я попрошу маму отвезти меня на каникулы к папе в другую страну!», и тогда бабушка рассказала, что мой отец даже не знает, что у него есть дочь. Я спросила, почему, бабушка ответила, потому что он никуда и не уезжал. Потому что был пастухом в какой-то деревне, куда мама ездила на сельхозработы. Когда она была студенткой, их всех в сентябре в колхозы посылали, помогать убирать урожай. Рассказывала об этом часто и с ностальгической грустью. Говорила, там так весело всегда было. А что веселого картошку в поле под дождем собирать и ходить на деревенские дискотеки, не пойму.
Короче, в деревне-то мама и влюбилась, и замуж выскочила, сказала бабушка, а через месяц развелась, потому что пастух был человеком совершенно не её круга. Мамина версия мне нравилась больше, и я озвучивала именно её, когда кто-нибудь спрашивал об отце.
