– Конечно, Светлана, заходите, – ответил ректор – похоже, он знал всех студентов всех пяти курсов по именам. – Здравствуйте. Я вас слушаю.
Я вошла в кабинет, остановилась в центре.
– Георг Олегович, прошу вас назначить меня командиром сбор... экипажа номер двадцать один, – сказала хорошо поставленным командирским голосом, так что просьба больше походила на требование.
Наш ректор, Георг Олегович Копанев, неплохой человек, мы его уважаем. Он не только отличный администратор, а еще у нас историю преподаёт. В молодости летал в исследовательские экспедиции специалистом по контактам. Когда свои воспоминания о полётах рассказывает – заслушаешься, они интересней, чем фантастические романы.
Он молчал с полминуты, что-то разглядывая на экране компьютера, наверное, моё досье. Потом сказал:
– Вы неплохо учитесь, Светлана. Но ваш балл по командованию чуть-чуть не дотягивает до капитанского.
Ну конечно, я же и не старалась, потому как думала, что капитаном в нашем экипаже будет Дан. Планка – десять баллов, а у меня девять целых и девять десятых. Да я видела в списках экипажей парней, назначенных капитанами, у которых балл ниже, чем у меня! Но им – можно! Они – мужчины! Командовать у них в крови!
– У меня почти норма. Могу пересдать последний тест, и точно будет столько, сколько надо, чтобы доверить мне командование кораблём, – заявила я уверенно.
Почти не надеялась, что он пойдёт на это – потому что тоже мужчина, и приготовилась долго и упорно доказывать, что смогу быть капитаном. Еще добавила:
– А у вашего виртуала, которого нам подсу... назначили капитаном, вообще никаких баллов нет.
Но ректор неожиданно согласился.
– Логично, – он улыбнулся. – Убедили. Пересдавать тест не нужно. Вы будете капитаном «сборной солянки».
Оказывается, преподаватели тоже называют так экипажи, собранные по остаточному принципу! А я думала, что это чисто студенческий сленг.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила, несмотря на то, что хотелось кинуться на шею ректору и расцеловать. Но я ведь не за красивые глаза место капитана получила, а по праву. Я достойна! Потому что чуть-чуть не считается! – Я могу идти?
– Идите, курсант Светлова. И удачи!
– Спасибо, Георг Олегович!
Я выскочила из кабинета, радуясь первой победе. Но, прежде чем собирать свой экипаж, снова подошла к информу и убедилась, что моя фамилия перекочевала на первую строчку двадцать первого экипажа.
Встречу экипажа я решила устроить в виртуальном центре Академии, там, где проводятся все симуляции. Это чтобы наши виртуальные члены экипажа тоже могли присутствовать.
Попросила оператора центра смоделировать для нас кают-компанию исследовательского звездолёта. И запустить в неё наших виртуалов. Я уже просмотрела личные карточки каждого члена экипажа и осталась вполне довольна его составом. Если курсант попал в «сборную солянку», это еще не значит, что он отстающий. Все отстающие уже отчислены или ушли сами.
Да, девушки моего экипажа – не душа компании, но мы же не на увеселительную прогулку отправляемся. Полной совместимости у экипажа нет, но тест на совместимость – очень неточная штука, и не стоит всецело на него полагаться. В конце концов, это только первая практика, после неё довольно часто в экипажах происходят перемещения.
Я отметила, что все пришли вовремя. Хотя по выражению лиц девушек было заметно, что они не слишком-то рады оказаться в «сборной солянке». Когда все собрались, в том числе и виртуалы, я сказала:
– Рада видеть вас. Хотя мы все более или менее знакомы, давайте познакомимся еще раз. Я – Светлана Светлова, капитан корабля и командир нашего экипажа.
Девушки удивлённо переглянулись, но ничего не сказали.
Вторым по старшинству представился виртурал, свой интеллект которому подарил один из выпускников Академии несколько лет назад.
– Константин Саблин-второй, – виртуалы обязаны добавлять после имени или фамилии приставку, говорящую о том, что они копии. – Помощник капитана и первый пилот.
Я его хорошо знала, не раз выполняла с ним полётные симуляции. Он в виртуалах уже лет десять, хотя выглядит, как наш ровесник.
А еще я знала, что экипаж, в котором летал Саблин-первый, год назад пропал без вести. Но этого я Саблину-второму не скажу никогда. Хоть и виртуальная личность, а всё же человек. Хотя, может, кто-то уже сказал. В общем, встретились, как друзья.
Я своими капитанскими полномочиями назначила бы помощником Джен, но, к сожалению, в силу своих виртуальных особенностей, Константин не мог быть бортинженером. Но, в принципе, эти должности равны по статусу и значимости.
– Дженифер Паркинс, бортинженер и второй пилот, – представилась Джен, и добавила: – Капитаном вроде был он.
И указала на Константина-второго.
– Это устаревшие сведения, – сказала я. – Продолжим.
– Карина Андерсон, астрофизик.
– Валери Нортон, экзобиолог.
– Марианна Пешева, планетолог.
– Элеонора Мироу, космоврач.
– Матвей Копанев-второй, историк-специалист по контактам, – представился другой виртуал и восьмой член экипажа, сняв воображаемую шляпу и, шаркнув ножкой, поклонился, подметая пол воображаемым пером воображаемой шляпы.
Этого я раньше не знала, видимо, он из новеньких. Или просто мне ни разу не попадался. И фамилия, как у нашего ректора. Без разницы, однофамильцев много. И многие выпускники желают оставить после себя память в Академии в виде виртуальных личностей. Может быть, реальному Матвею Копаневу сейчас лет тридцать или даже больше, но его копия выглядела на двадцать. Высокий, худощавый, волосы русые, глаза зелёные. Очень симпатичный, виртуалы все такие. Наверняка оригиналы приукрашивают свою внешность в виртуальных версиях.
Когда все представились, я сказала:
– Вижу, вы не в восторге оттого, что нам придется лететь в космос на одном корабле. Наверняка каждая из вас мечтала о другом экипаже. Но мы вместе, и это свершившийся факт. Так давайте отработаем эту практику так, чтобы каждый студент на нашем курсе пожалел, что был не с нами.
Эта мысль девчонкам понравилась. Они начали переглядываться и улыбаться. Напряжение схлынуло.
Через полчаса мы болтали, как закадычные подруги, ну, и друзья, разумеется. Строили планы, придумали себе короткие односложные имена, чтобы не терять на них время, потому что в космосе порой одна доля секунды решает всё. Моё имя теперь Лан, Джен осталась Джен, Карину мы назвали Рин, Валери – Вэл, Марианну – Энн, Элеонору – Лер. Константина – Стэн, а Матвея – Мэт.
Придумали название для звездолёта. У наших академских звездолётов нет официальных названий, чтобы курсанты сами для себя их придумывали. Ведь как корабль назовёшь, так он и полетит. Мы свой назвали «Звёздный путь».
Решили, что неделю, которая осталась до старта, будем везде ходить вместе, и даже жалели, что виртуалы не смогут ходить с нами по всей территории Академии. Константин-второй за словом в карман не лез, а Матвей-второй вообще прикольной личностью оказался. Я даже не знала, что такие виртуалы бывают. Они обычно серьёзные, хотя и шутят, но редко, а этот так и сыпал шутками. Хотя его типаж не в моём вкусе, но если оригинал такой же обаятельный, я была бы не прочь с ним познакомиться. Потому что вот уже несколько часов у меня нет парня. Но не стоит мечтать, наверняка Матвей-первый давно женат и имеет кучу детишек.
Мы постарались сдружиться за эту неделю, насколько возможно. Вели себя так, словно уже находимся на звездолёте. Меня девчонки называли «капитан», «шкипер», или «шкип», по аналоги с морскими судами. Дженифер называли «боцман», Элеонору «док», Карину «штурман». Нам даже понравилось. И уже через пару дней мы начали ловить на себе не только сочувствующие или чуть презрительные взгляды, но даже немного завидующие. Некоторые по нашему примеру стали называть друг друга и вести себя так же.
Новицкий несколько раз пытался заговорить со мной, если ему удавалось встретить меня, когда я была одна, но я говорила «извини, у меня нет времени на пустые разговоры», и уходила. Даже если он передумал, и решил взять меня в свой экипаж, мне это уже не надо. Он, кстати, назвал свой звездолёт «Светлана». Но напрасно думал, что это спасёт наши отношения.
Потому что между нами уже нет никаких отношений.
Мы не обольщались мыслью, что нас пошлют в совсем неизведанную звёздную систему. Наверняка уже не один экипаж из Звёздной Академии побывал в ней. Результаты экспедиций изучаются и обрабатываются, но курсантам эти сведения не предоставляют. Поэтому для нас планета действительно будет неизведанной.
Задание очень простое: мы должны долететь, провести стандартное исследование планетной системы, и расширенное – одной планеты по выбору. То есть это не только спектральное сканирование, посылка зондов и изучение с орбиты, но и высадка на планету на разведывательных капсулах.
Мы всё это стопятьсот раз проходили в симуляциях, поэтому не сомневались, что справимся. Даже удивлялись, зачем для обычного исследования одной планетной системы дают две недели, одной вполне хватило бы.
Наш номер двадцать первый, мы стартовали последними. Хотя, какая разница, у нас не соревнование на скорость. Но время практики всё же ограничено. Не успели справиться за четырнадцать дней – практику не зачтут. Хотя две недели – более чем достаточно.
Я, конечно, волновалась на старте. Потому что первый раз в качестве капитана настоящего звездолёта и настоящего... ну почти настоящего экипажа.
Старт прошёл без осложнений, мы с Джен и Стэном вовремя выловили мелкие неисправности. Я не сомневалась, что техники академии подстроят нам какую-нибудь пакость, это же учебный полёт, и они должны проверить, кто как отнесётся к предстартовой подготовке.
А вот паре кораблей пришлось отложить старт на несколько часов, об этом сказал Мэт, следивший за стартами других экипажей.
Причём одним из этих кораблей был звездолёт Новицкого. Хотя это еще ничего не значит, может, им устроили проблемы посерьёзнее наших.
Путь до звезды Альфа-21 созвездия Стрелы, которая стала целью нашей экспедиции, уже разведан, но мы сами должны рассчитать точку выхода из гипера, чтобы для торможения осталось оптимальное расстояние. Исследовательским звездолётам не требуется двенадцать часов на разгон до гиперпрыжка и двенадцать на торможение после. Они укладываются в шесть. Через двенадцать часов мы были у цели.
С этой задачей справились, как по учебнику. Вышли из гипера над плоскостью эклиптики системы, изучили расположение планет, наметили маршрут малых гиперпрыжков от планеты к планете. Планет было пять, на все мы отправили гео- и биозонды, которые должны скоро вернуться, и провели спектральное сканирование каждой. На всё это потратили двое суток. Осталось собрать зонды, изучить собранные данные и провести расширенное исследование одной планеты.
Первая от звезды планета была похожа на наш Меркурий, и находилась так же близко к звезде, на ней было бы слишком жарко для жизни, пятая – слишком далеко, и была похожа на наш Марс, только больше и без атмосферы. Обе не входили в зону обитаемости – это мы вычислили еще на подлёте к системе.
А в зоне обитаемости – области вокруг звезды, где тепла хватает, чтобы на поверхности планеты могла удерживаться жидкая вода, – оказалось три планеты. Все три имели атмосферу. Мы не особо надеялись найти на одной из них разумную жизнь. Но хотя бы растительность и животный мир.
Для обсуждения, на какую из трёх будем высаживать разведгруппу, мы решили собраться в отсеке управления. Я, Стэн и Джен сидели в стартовых креслах, а для остальных по бокам от обзорных экранов были установлены диванчики. Вообще-то они не слишком комфортные, узкие и довольно твёрдые, в отличие от стартовых кресел, которых в отсеке управления три – для капитана, первого и второго пилотов.
Можно устроиться и в кают-компании, там уютнее, и можно создать любой интерьер, но тогда члену экипажа, находящемуся на вахте в отсеке управления, пришлось бы принимать участие в беседе по внутренней связи.
– И почему эти диваны такие неудобные! – недовольно проговорил Матвей-второй, пристраивая длинные ноги в проходе.
– Это чтобы ты, Мэт, в отсеке управления не зависал, – ответил Константин-второй. – Если бы тебе тут было удобно, ты вообще бы отсюда не уходил.
Как может быть неудобно виртуалу, я понять не могла. Но мы с самого начала, когда впервые собрались экипажем, решили, что не будем делать различий между людьми и виртуалами. Ну, нравится им вести себя, как люди, так пусть ведут, мы не против. И у них так хорошо получалось, что я иногда вообще забывала, что наши первый пилот и спец по контактам – не люди. Тем более что во время полёта мы опускали обязательную приставку «второй», когда называли друг друга короткими именами.
Правда, некоторые члены моего экипажа не сразу забыли, что Стэн и Мэт – виртуалы.
Во второй день экспедиции Энн и Рин вышли к завтраку в нижнем белье. А Стэн и Мэт завтракали вместе с нами – своей бутафорской пищей. Когда я подошла и тихонько попросила девушек пойти одеться, они сказали:
– А что такого? Здесь ведь нет мужчин.
– А Стэн и Мэт, по-вашему, кто? – спросила я. – И вообще, если вы их за мужчин не считаете, в любом случае, столовая – общественное пространство. В своих каютах ходите хоть вообще без одежды. А в остальных местах попрошу одеваться по форме.
Они заартачились было, но я пообещала издать приказ о том, где нельзя находиться одетыми не по уставу, за невыполнение которого будет минус в карму – то есть снижение баллов учебного рейтинга. А еще Мэт подлил масла в огонь, сказав:
– А ничо так фигурка у Энни.
– Грудь плосковата, – тоном знатока женских форм ответил Стэн. – Мне Рин больше нравится.
Говорили они негромко, но столовая на корабле очень маленькая, так что все всё прекрасно слышали. Девчонки покраснели до корней волос и выскочили вон. Вернулись полностью одетые и застёгнутые по самые уши. И потом долго краснели, завидев виртуалов.
Приказ издавать я, конечно, не стала, за что девчонки были мне благодарны.
– В моём отсеке скука смертная, а здесь всегда есть, с кем поболтать, – ответил Стэну Мэт. – Ну, нет у меня в этой экспедиции работы.
У специалистов по контактам вообще редко бывает работа по специальности, поэтому у них есть еще какие-нибудь специализации. Некоторые даже считают, что историк в исследовательском экипаже лишний. Но это не так.
Дело в том, что за более чем тысячу лет исследования Галактики не было найдено ни одной планеты, которая была бы населена чуждыми человеку расами. Почти во всех мирах Федерации живут потомки землян, хорошо знающие историю Земли. Но есть и такие планеты, жители которых помнят о Земле смутно, или не помнят совсем. Более тысячи лет назад Землю покинуло множество звёздных кораблей, больше половины пропали без вести, но далеко не все они погибли. В то время еще не существовало синхронной связи, у них не было возможности сообщить, где они основали колонии, и в силу каких-то обстоятельств они не смогли отправить на Землю корабли с результатами своих миссий.
Исследовательские экспедиции до сих пор находят планеты, населенные потомками землян, не знающих об этом, цивилизации которых пошли по совершенно иному пути развития.
Я вошла в кабинет, остановилась в центре.
– Георг Олегович, прошу вас назначить меня командиром сбор... экипажа номер двадцать один, – сказала хорошо поставленным командирским голосом, так что просьба больше походила на требование.
Наш ректор, Георг Олегович Копанев, неплохой человек, мы его уважаем. Он не только отличный администратор, а еще у нас историю преподаёт. В молодости летал в исследовательские экспедиции специалистом по контактам. Когда свои воспоминания о полётах рассказывает – заслушаешься, они интересней, чем фантастические романы.
Он молчал с полминуты, что-то разглядывая на экране компьютера, наверное, моё досье. Потом сказал:
– Вы неплохо учитесь, Светлана. Но ваш балл по командованию чуть-чуть не дотягивает до капитанского.
Ну конечно, я же и не старалась, потому как думала, что капитаном в нашем экипаже будет Дан. Планка – десять баллов, а у меня девять целых и девять десятых. Да я видела в списках экипажей парней, назначенных капитанами, у которых балл ниже, чем у меня! Но им – можно! Они – мужчины! Командовать у них в крови!
– У меня почти норма. Могу пересдать последний тест, и точно будет столько, сколько надо, чтобы доверить мне командование кораблём, – заявила я уверенно.
Почти не надеялась, что он пойдёт на это – потому что тоже мужчина, и приготовилась долго и упорно доказывать, что смогу быть капитаном. Еще добавила:
– А у вашего виртуала, которого нам подсу... назначили капитаном, вообще никаких баллов нет.
Но ректор неожиданно согласился.
– Логично, – он улыбнулся. – Убедили. Пересдавать тест не нужно. Вы будете капитаном «сборной солянки».
Оказывается, преподаватели тоже называют так экипажи, собранные по остаточному принципу! А я думала, что это чисто студенческий сленг.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила, несмотря на то, что хотелось кинуться на шею ректору и расцеловать. Но я ведь не за красивые глаза место капитана получила, а по праву. Я достойна! Потому что чуть-чуть не считается! – Я могу идти?
– Идите, курсант Светлова. И удачи!
– Спасибо, Георг Олегович!
Я выскочила из кабинета, радуясь первой победе. Но, прежде чем собирать свой экипаж, снова подошла к информу и убедилась, что моя фамилия перекочевала на первую строчку двадцать первого экипажа.
ГЛАВА 3
Встречу экипажа я решила устроить в виртуальном центре Академии, там, где проводятся все симуляции. Это чтобы наши виртуальные члены экипажа тоже могли присутствовать.
Попросила оператора центра смоделировать для нас кают-компанию исследовательского звездолёта. И запустить в неё наших виртуалов. Я уже просмотрела личные карточки каждого члена экипажа и осталась вполне довольна его составом. Если курсант попал в «сборную солянку», это еще не значит, что он отстающий. Все отстающие уже отчислены или ушли сами.
Да, девушки моего экипажа – не душа компании, но мы же не на увеселительную прогулку отправляемся. Полной совместимости у экипажа нет, но тест на совместимость – очень неточная штука, и не стоит всецело на него полагаться. В конце концов, это только первая практика, после неё довольно часто в экипажах происходят перемещения.
Я отметила, что все пришли вовремя. Хотя по выражению лиц девушек было заметно, что они не слишком-то рады оказаться в «сборной солянке». Когда все собрались, в том числе и виртуалы, я сказала:
– Рада видеть вас. Хотя мы все более или менее знакомы, давайте познакомимся еще раз. Я – Светлана Светлова, капитан корабля и командир нашего экипажа.
Девушки удивлённо переглянулись, но ничего не сказали.
Вторым по старшинству представился виртурал, свой интеллект которому подарил один из выпускников Академии несколько лет назад.
– Константин Саблин-второй, – виртуалы обязаны добавлять после имени или фамилии приставку, говорящую о том, что они копии. – Помощник капитана и первый пилот.
Я его хорошо знала, не раз выполняла с ним полётные симуляции. Он в виртуалах уже лет десять, хотя выглядит, как наш ровесник.
А еще я знала, что экипаж, в котором летал Саблин-первый, год назад пропал без вести. Но этого я Саблину-второму не скажу никогда. Хоть и виртуальная личность, а всё же человек. Хотя, может, кто-то уже сказал. В общем, встретились, как друзья.
Я своими капитанскими полномочиями назначила бы помощником Джен, но, к сожалению, в силу своих виртуальных особенностей, Константин не мог быть бортинженером. Но, в принципе, эти должности равны по статусу и значимости.
– Дженифер Паркинс, бортинженер и второй пилот, – представилась Джен, и добавила: – Капитаном вроде был он.
И указала на Константина-второго.
– Это устаревшие сведения, – сказала я. – Продолжим.
– Карина Андерсон, астрофизик.
– Валери Нортон, экзобиолог.
– Марианна Пешева, планетолог.
– Элеонора Мироу, космоврач.
– Матвей Копанев-второй, историк-специалист по контактам, – представился другой виртуал и восьмой член экипажа, сняв воображаемую шляпу и, шаркнув ножкой, поклонился, подметая пол воображаемым пером воображаемой шляпы.
Этого я раньше не знала, видимо, он из новеньких. Или просто мне ни разу не попадался. И фамилия, как у нашего ректора. Без разницы, однофамильцев много. И многие выпускники желают оставить после себя память в Академии в виде виртуальных личностей. Может быть, реальному Матвею Копаневу сейчас лет тридцать или даже больше, но его копия выглядела на двадцать. Высокий, худощавый, волосы русые, глаза зелёные. Очень симпатичный, виртуалы все такие. Наверняка оригиналы приукрашивают свою внешность в виртуальных версиях.
Когда все представились, я сказала:
– Вижу, вы не в восторге оттого, что нам придется лететь в космос на одном корабле. Наверняка каждая из вас мечтала о другом экипаже. Но мы вместе, и это свершившийся факт. Так давайте отработаем эту практику так, чтобы каждый студент на нашем курсе пожалел, что был не с нами.
Эта мысль девчонкам понравилась. Они начали переглядываться и улыбаться. Напряжение схлынуло.
Через полчаса мы болтали, как закадычные подруги, ну, и друзья, разумеется. Строили планы, придумали себе короткие односложные имена, чтобы не терять на них время, потому что в космосе порой одна доля секунды решает всё. Моё имя теперь Лан, Джен осталась Джен, Карину мы назвали Рин, Валери – Вэл, Марианну – Энн, Элеонору – Лер. Константина – Стэн, а Матвея – Мэт.
Придумали название для звездолёта. У наших академских звездолётов нет официальных названий, чтобы курсанты сами для себя их придумывали. Ведь как корабль назовёшь, так он и полетит. Мы свой назвали «Звёздный путь».
Решили, что неделю, которая осталась до старта, будем везде ходить вместе, и даже жалели, что виртуалы не смогут ходить с нами по всей территории Академии. Константин-второй за словом в карман не лез, а Матвей-второй вообще прикольной личностью оказался. Я даже не знала, что такие виртуалы бывают. Они обычно серьёзные, хотя и шутят, но редко, а этот так и сыпал шутками. Хотя его типаж не в моём вкусе, но если оригинал такой же обаятельный, я была бы не прочь с ним познакомиться. Потому что вот уже несколько часов у меня нет парня. Но не стоит мечтать, наверняка Матвей-первый давно женат и имеет кучу детишек.
Мы постарались сдружиться за эту неделю, насколько возможно. Вели себя так, словно уже находимся на звездолёте. Меня девчонки называли «капитан», «шкипер», или «шкип», по аналоги с морскими судами. Дженифер называли «боцман», Элеонору «док», Карину «штурман». Нам даже понравилось. И уже через пару дней мы начали ловить на себе не только сочувствующие или чуть презрительные взгляды, но даже немного завидующие. Некоторые по нашему примеру стали называть друг друга и вести себя так же.
Новицкий несколько раз пытался заговорить со мной, если ему удавалось встретить меня, когда я была одна, но я говорила «извини, у меня нет времени на пустые разговоры», и уходила. Даже если он передумал, и решил взять меня в свой экипаж, мне это уже не надо. Он, кстати, назвал свой звездолёт «Светлана». Но напрасно думал, что это спасёт наши отношения.
Потому что между нами уже нет никаких отношений.
Мы не обольщались мыслью, что нас пошлют в совсем неизведанную звёздную систему. Наверняка уже не один экипаж из Звёздной Академии побывал в ней. Результаты экспедиций изучаются и обрабатываются, но курсантам эти сведения не предоставляют. Поэтому для нас планета действительно будет неизведанной.
Задание очень простое: мы должны долететь, провести стандартное исследование планетной системы, и расширенное – одной планеты по выбору. То есть это не только спектральное сканирование, посылка зондов и изучение с орбиты, но и высадка на планету на разведывательных капсулах.
Мы всё это стопятьсот раз проходили в симуляциях, поэтому не сомневались, что справимся. Даже удивлялись, зачем для обычного исследования одной планетной системы дают две недели, одной вполне хватило бы.
Наш номер двадцать первый, мы стартовали последними. Хотя, какая разница, у нас не соревнование на скорость. Но время практики всё же ограничено. Не успели справиться за четырнадцать дней – практику не зачтут. Хотя две недели – более чем достаточно.
Я, конечно, волновалась на старте. Потому что первый раз в качестве капитана настоящего звездолёта и настоящего... ну почти настоящего экипажа.
Старт прошёл без осложнений, мы с Джен и Стэном вовремя выловили мелкие неисправности. Я не сомневалась, что техники академии подстроят нам какую-нибудь пакость, это же учебный полёт, и они должны проверить, кто как отнесётся к предстартовой подготовке.
А вот паре кораблей пришлось отложить старт на несколько часов, об этом сказал Мэт, следивший за стартами других экипажей.
Причём одним из этих кораблей был звездолёт Новицкого. Хотя это еще ничего не значит, может, им устроили проблемы посерьёзнее наших.
Путь до звезды Альфа-21 созвездия Стрелы, которая стала целью нашей экспедиции, уже разведан, но мы сами должны рассчитать точку выхода из гипера, чтобы для торможения осталось оптимальное расстояние. Исследовательским звездолётам не требуется двенадцать часов на разгон до гиперпрыжка и двенадцать на торможение после. Они укладываются в шесть. Через двенадцать часов мы были у цели.
С этой задачей справились, как по учебнику. Вышли из гипера над плоскостью эклиптики системы, изучили расположение планет, наметили маршрут малых гиперпрыжков от планеты к планете. Планет было пять, на все мы отправили гео- и биозонды, которые должны скоро вернуться, и провели спектральное сканирование каждой. На всё это потратили двое суток. Осталось собрать зонды, изучить собранные данные и провести расширенное исследование одной планеты.
Первая от звезды планета была похожа на наш Меркурий, и находилась так же близко к звезде, на ней было бы слишком жарко для жизни, пятая – слишком далеко, и была похожа на наш Марс, только больше и без атмосферы. Обе не входили в зону обитаемости – это мы вычислили еще на подлёте к системе.
А в зоне обитаемости – области вокруг звезды, где тепла хватает, чтобы на поверхности планеты могла удерживаться жидкая вода, – оказалось три планеты. Все три имели атмосферу. Мы не особо надеялись найти на одной из них разумную жизнь. Но хотя бы растительность и животный мир.
Для обсуждения, на какую из трёх будем высаживать разведгруппу, мы решили собраться в отсеке управления. Я, Стэн и Джен сидели в стартовых креслах, а для остальных по бокам от обзорных экранов были установлены диванчики. Вообще-то они не слишком комфортные, узкие и довольно твёрдые, в отличие от стартовых кресел, которых в отсеке управления три – для капитана, первого и второго пилотов.
Можно устроиться и в кают-компании, там уютнее, и можно создать любой интерьер, но тогда члену экипажа, находящемуся на вахте в отсеке управления, пришлось бы принимать участие в беседе по внутренней связи.
– И почему эти диваны такие неудобные! – недовольно проговорил Матвей-второй, пристраивая длинные ноги в проходе.
– Это чтобы ты, Мэт, в отсеке управления не зависал, – ответил Константин-второй. – Если бы тебе тут было удобно, ты вообще бы отсюда не уходил.
Как может быть неудобно виртуалу, я понять не могла. Но мы с самого начала, когда впервые собрались экипажем, решили, что не будем делать различий между людьми и виртуалами. Ну, нравится им вести себя, как люди, так пусть ведут, мы не против. И у них так хорошо получалось, что я иногда вообще забывала, что наши первый пилот и спец по контактам – не люди. Тем более что во время полёта мы опускали обязательную приставку «второй», когда называли друг друга короткими именами.
Правда, некоторые члены моего экипажа не сразу забыли, что Стэн и Мэт – виртуалы.
Во второй день экспедиции Энн и Рин вышли к завтраку в нижнем белье. А Стэн и Мэт завтракали вместе с нами – своей бутафорской пищей. Когда я подошла и тихонько попросила девушек пойти одеться, они сказали:
– А что такого? Здесь ведь нет мужчин.
– А Стэн и Мэт, по-вашему, кто? – спросила я. – И вообще, если вы их за мужчин не считаете, в любом случае, столовая – общественное пространство. В своих каютах ходите хоть вообще без одежды. А в остальных местах попрошу одеваться по форме.
Они заартачились было, но я пообещала издать приказ о том, где нельзя находиться одетыми не по уставу, за невыполнение которого будет минус в карму – то есть снижение баллов учебного рейтинга. А еще Мэт подлил масла в огонь, сказав:
– А ничо так фигурка у Энни.
– Грудь плосковата, – тоном знатока женских форм ответил Стэн. – Мне Рин больше нравится.
Говорили они негромко, но столовая на корабле очень маленькая, так что все всё прекрасно слышали. Девчонки покраснели до корней волос и выскочили вон. Вернулись полностью одетые и застёгнутые по самые уши. И потом долго краснели, завидев виртуалов.
Приказ издавать я, конечно, не стала, за что девчонки были мне благодарны.
– В моём отсеке скука смертная, а здесь всегда есть, с кем поболтать, – ответил Стэну Мэт. – Ну, нет у меня в этой экспедиции работы.
У специалистов по контактам вообще редко бывает работа по специальности, поэтому у них есть еще какие-нибудь специализации. Некоторые даже считают, что историк в исследовательском экипаже лишний. Но это не так.
Дело в том, что за более чем тысячу лет исследования Галактики не было найдено ни одной планеты, которая была бы населена чуждыми человеку расами. Почти во всех мирах Федерации живут потомки землян, хорошо знающие историю Земли. Но есть и такие планеты, жители которых помнят о Земле смутно, или не помнят совсем. Более тысячи лет назад Землю покинуло множество звёздных кораблей, больше половины пропали без вести, но далеко не все они погибли. В то время еще не существовало синхронной связи, у них не было возможности сообщить, где они основали колонии, и в силу каких-то обстоятельств они не смогли отправить на Землю корабли с результатами своих миссий.
Исследовательские экспедиции до сих пор находят планеты, населенные потомками землян, не знающих об этом, цивилизации которых пошли по совершенно иному пути развития.
