- Про Костю ты также говорил.
- Не напоминай, - скривился он. – Кстати, я вчера разговаривал с его отцом. Он сначала попытался спорить со мной, уверял, что его сын не виноват. Но когда я пригрозил аудитом, тут же пошел на попятную. Он возместит все затраты по этому кредиту.
- А что будет с Костей?
- Думаю, ничего хорошего. Артемов очень суров.
Мне совершенно не было жаль моего бывшего жениха. Он заслужил все, что приготовит для него в качестве наказания его отец. Начал накрапывать дождь. Я недовольно посмотрела на небо.
- Кажется, сейчас ливанет.
- Да, пойдем, - согласился папа. Он бросил последний взгляд на памятник и направился между могил. Я старалась не отставать, изредка бросая взгляды на надгробия, мимо которых мы проходили. Сначала меня привлекли свежие цветы. Белоснежные розы на длинных стеблях. Их положили буквально сегодня. Если не сказать только что. Но вокруг не было ни одной живой души. Мне стало интересно, кто же там покоится. Я окликнула отца, чтобы он подождал меня, и подошла ближе.
«Анна Игоревна Левинская. 14.05.2001-04.08.2007».
- О, Боже! – вырвалось у меня. Это была могила дочери Игоря.
- Сегодня ровно восемь лет, как она умерла, - я не слышала, как подошел папа. – Обычно Игорь в этот день отключает телефон и закрывается у себя в квартире, никому не открывая и никого не принимая.
Так вот почему он не ответил ни на одно мое сообщение сегодня. И даже на звонок.
- Почему он так делает?
- Так он переживает свою боль. Он ведь так и не смог простить Аллу. Поэтому они и развелись.
Да, я помнила эту историю. Жена Игоря забрала дочь с танцев и везла домой. За рулем она разговаривала по телефону и не сразу заметила вылетевший на перекрестке внедорожник. Сама отделалась несколькими царапинами. А вот Аня… Она прожила еще три дня. Из комы так и не вышла.
- Мне нужно в город, - сообщила я отцу, уже твердо зная, что собиралась делать. Игорь не должен оставаться в этот день один. Это было неправильно. Я собиралась разделить с ним его боль. Даже если он будет против.
Игорь
Когда Рита ушла, я первым делом еще раз просмотрел фотографии. Теперь ничто не мешало мне. Их сделали в ресторане. Точнее через окно. В тот самый момент, когда мы с Ритой занимались сексом в кабинете управляющего. Качество было высоким. Шантажист подготовился знатно. Едва Рита скрылась в спальне, как он позвонил. Видимо, не терпелось узнать мою реакцию. Я готов был его разорвать. Голыми руками. Живьем. Но пока приходилось идти у него на поводу.
Пять миллионов евро – таковым было его требование. Срок три дня. Иначе фото уйдут в газеты. Естественно, у меня не было такой суммы в наличии. Все деньги я вкладывал в бизнес. Черт! Придется отказаться от покупки рыбзавода. Придется от многого отказаться.
- Игорь...
Я не дал Скворцову договорить.
- Андрей, в офисе через час. Ты нашел, кто преследовал меня?
- Нет, Игорь Владимирович, - его голос был растерян. – Я занимаюсь этим.
- Плохо занимаешься! – сорвался я. – Жду тебя в офисе. Через час.
Уже в машине я проверил свои личные счета. Набиралось чуть больше пятисот тысяч евро. Совсем не густо. Продать недвижимость за три дня не получится. Даже если я отдам квартиру и загородный дом за полцены. К тому же, это может вызвать ненужные вопросы. Боже, о чем я думаю? Какие вопросы? Если фото попадут в газеты, их будет гораздо больше.
Моя девочка прислала сообщение. Она была дома. Хоть одна хорошая новость с утра. Отвечать не стал. Голова была забита другим.
- Какого хрена твоя охрана ни хрена не работает?! – накинулся я на Скворцова, как только он появился в моем кабинете.
- Что случилось? На вас напали? Я ничего об этом не знаю.
- Вчера в ресторане были сделаны фотографии весьма компрометирующего характера, - произнес я сквозь зубы. – Сегодня утром я их получил. Знаешь, сколько они стоят? Пять миллионов евро, твою мать!
- Я не понимаю. Вас шантажируют?
- В точку. Он требует за эти фото пять миллионов евро.
- Что это за фотографии?
- На них я пью на брудершафт с Громовым, - съязвил я. – Сам-то как думаешь?
- Эмм, интимные? – осторожно спросил Скворцов.
- Ты сегодня просто блещешь умом.
- Но… Как их сделали?
- Через окно.
- Кто-то из гостей?
Я задумался.
- Не сам гость, но он мог нанять фотографа.
- Я так понимаю, действо происходило в укромном месте?
- Нет, в центре банкетного зала! Естественно, в укромном месте!
- Ею была девушка из эскорта?
- Нет, - рявкнул я.
- Кто мог знать, что вы с вашей… дамой решили уединиться?
Я бросил взгляд в сторону, вспоминая подробности прошедшего вечера.
- Полагаю, никто.
- А вы в ней уверены?
- На сто процентов и это не обсуждается.
- Вы договаривались об этом заранее? Обсуждали по телефону?
- Нет. Решение было спонтанным, - мне было неприятно обсуждать эту тему со своим директором по безопасности. - Подслушать никто не мог.
- Тогда откуда фотограф мог знать о том, где и чем вы будете заниматься?
Хороший вопрос.
- Может, тот, кто нанял фотографа, видел, как… моя девушка, а потом и я зашли в кабинет?
- Тогда фотограф должен был постоянно дежурить под окном. Что было невозможно, потому что в ресторане были предприняты повышенные меры безопасности.
- Согласен. Значит, он делал это из соседнего здания.
- Или у него достаточно хорошее оборудование. И он точно должен был знать, чем вы будете заниматься в кабинете. И подготовиться. К тому же, не представляю, чтобы кто-то из тех, кто присутствовал на банкете у Громова, мог пасть так низко, что потребовать просто пять миллионов евро. Я скорее поверил бы в это, если бы вас попросили отдать часть бизнеса или совсем от него отказаться.
- Да, в этом что-то есть, - пришлось мне согласиться.
- Значит, это был тот, кого в ресторане не было.
- Тогда как он мог узнать, где я буду?
Скворцов задумался надолго.
- Можно ваш телефон?
- Что? – не понял я.
- Я хочу кое-что проверить.
- Думаешь, прослушка? Но я не расстаюсь с телефон ни на секунду, - я все же протянул ему свой айфон. Он молча разобрал его и тщательно рассмотрел внутренности.
- Здесь ничего нет, - вынес Скворцов свой вердикт, возвращая телефон. – Вы были в смокинге?
- Естественно.
- Его уже сдали в химчистку?
- Нет. Он дома.
- Могу я его осмотреть?
Сегодня я был согласен на все, лишь бы шантажиста нашли.
Но пока удалось найти только «жучок». Под лацканом пиджака.
- Ты можешь найти, кто его купил?
- Боюсь, что нет, - разочаровал меня Скворцов. – Сейчас такое не сложно купить. Вопрос в том, кто и когда вам его подсадил? Откуда у вас этот смокинг?
- Из моего шкафа.
- Значит, «жучок» подсадили уже после того, как вы его надели. Кто-нибудь в ресторане касался вас? Трогал за лацканы пиджака?
- Нет, я такого не припомню, - и тут меня осенило. – В ресторане нет, но до него… Алена! Она пыталась приставать ко мне в машине.
- Девушка из эскорта?
- Да. Но ведь твои ребята ее проверяли.
- И она была чиста. Я сам видел отчет. Иначе бы никто не подпустил ее к вам. И все же с ней надо поговорить.
- Только осторожно. Она не должна ничего заподозрить. Не хочу, чтобы вся эта история выплыла наружу.
- Я понял.
- И займись этим сам. Не привлекай своих бойцов.
- Хорошо.
- Из-под земли достань мне этого урода!
- Я постараюсь.
- Нет, ты его найдешь, Андрей!
Скворцов кивнул. Судя по выражению его лица, он только что заново просмотрел всю свою жизнь.
А мне пока стоило позаботиться о деньгах.
- Вика! – постарался я казаться беспечным со своим риэлтором. – Привет! Как твои дела?
- Игорь Владимирович? – она была удивлена, но рада. – Какими судьбами? Хотите что-то прикупить? В России или заграницей? Могу предложить обалденный дом в Испании.
- Нет, дорогая, я к тебе с другим. Продать хочу. Причем быстро.
Вика замешкалась.
- Проблемы?
- Да нет, что ты! Все прекрасно! – рассмеялся я. – Просто надоел загородный дом. Хочу что-нибудь другое.
- Побольше?
- Именно.
- Я помню ваш дом. Думаю, смогу продать его за пару месяцев.
- Нет, Вика, ты не поняла. Я хочу избавиться от него срочно. Буквально за пару дней.
- Но… это нереально. Да и цена…
- Плевать мне на цену. Я хочу, чтобы ты продала его как можно скорее.
- Но я… не понимаю, Игорь Владимирович.
- И не надо, Викуль. Просто продай его. Я в долгу не останусь.
- Хорошо. Я займусь этим прямо сейчас, - тут же согласилась она. Да, все люди продаются. Просто цена разная.
- Спасибо. Я знал, что ты не подведешь.
Не успел я закончить разговор, как телефон в руке снова зазвонил. Михаил Орлов. Звал на барбекю. Но мне сейчас было не до этого.
К вечеру Скворцов сообщил, что Алена во всем призналась. Это она подсадила на меня «жучок», когда пыталась соблазнить по пути в ресторан. Имени заказчика девушка не знала. И никогда его не видела. Общение происходило через соцсети с левой страницы. Ее шантажировали, как и меня. Грозились предъявить матери пикантные снимки распутной дочери. Круг подозреваемых сужался. Об Алене знали только несколько человек: Оксана и те, кто проверял девушку из эскорта. Я доверял своей помощнице. Она работала на меня уже семь лет. И ни разу у меня не было к ней замечаний или подозрений. Но сейчас был другой случай.
- Оксана утверждает, что никогда прежде не была знакома с Аленой, - произнес Скворцов. Я откинулся на спинку кресла и взял телефон в другую руку. – Она обратилась в агентство и перечислила основные критерии девушки, которая должна была сопровождать вас в ресторан. Ей прислали три анкеты. Мои ребята проверили девушек. Больше всех подошла именно Алена Гривнева.
- Почему именно она? – мне сложно было усидеть на месте. Я встал и отошел к окну, глядя на густые сумерки, в которых утопал город.
- У нее не было проблем с полицией. По медицинским показателям она тоже была абсолютно чиста. У них в агентстве за этим тщательно следят. И никогда никаких нареканий от предыдущих клиентов в ее адрес не было. Плюс отсутствие плохих кредитных историй.
Я тяжело вздохнул, обдумывая полученную информацию.
- Значит, она была выбрана случайно?
- Совершенно. Но это тоже кое о чем говорит.
- Ее подкупили уже после того, как выбрали, - догадался я.
- Именно так. А это значит, что искать надо среди своих.
- Твоих, - поправил я Скворцова.
- Не могу в это поверить, - сокрушенно признался он. – Но я уже поднял личные дела тех, кто проверял девушек. Жду информацию по их банковским счетам. Если кому-то поступила на счет крупная сумма в последние дни…
- Перешли мне их анкеты. Хочу просмотреть их. Может, возникнет какая идея.
- Хорошо, - Скворцов сделал паузу. – Вы собираетесь ему заплатить?
- Оставлю это на крайний вариант, если не удастся выяснить, кто за всем этим стоит.
- Я буду держать вас в курсе.
- Хорошо. Завтра я буду занят. Но в понедельник жду от тебя свежих новостей. И хороших новостей.
- Я достану его из-под земли, - пообещал Скворцов.
- Я на это и рассчитываю. Ищи его, Андрей. Даже если для этого придется нарушить закон.
Он замялся.
- Я постараюсь.
- Все, до понедельника.
Пока анкеты летели ко мне, преодолевая пространство виртуальной реальности, я вглядывался в вечерний город. Вспомнил об утреннем сообщении Риты. Я ведь так ей и не ответил. Было не до этого. Стоит исправиться.
Моя девочка беспокоилась обо мне. Не хочу, чтобы что-то омрачало ее настроение. Она хотела приехать. Не сегодня, малыш. Сначала мне нужно решить одну проблему. Я пожелал ей спокойно ночи и вернулся за стол, где в почте меня уже ждало письмо от Скворцова. Открыл первую анкету.
Виктор Андреевич Евсеев. Его лицо не было мне знакомо. Мы никогда не пересекались, хотя работал он в моей компании уже четвертый год. Женат. Двое детей. Служил в армии. Работал в полиции. Логично. Редко, кто из сотрудников моей службы безопасности пришел не из органов.
Антон Михайлович Левин. Молодой. Почти тридцать. Я долго вглядывался в его лицо и несколько раз перечитал анкету. Нет, в памяти так ничего и не отозвалось.
Александр Сергеевич Алейкин. Лицо неприятное. Но это еще не доказательство его вины. Разведен. Трое детей. Над этим стоит задуматься. Он вполне мог нуждаться в деньгах. Отправил свои подозрения Скворцову. Андрей пообещал все проверить.
Было далеко за полночь, когда я добрался до кровати. Уставший. Измотанный. Полный сомнений и тоски. Причин было несколько. Шантаж. Пустая постель. И главная… Сегодня восемь лет назад сердце мой дочери перестало биться. Врачи ничего не смогли сделать. Слишком серьезные повреждения. Сломанный позвоночник. Открытая черепно-мозговая травма. Удар машины пришелся как раз на ту сторону, где она сидела. Не понимаю, как Аня могла выбраться из детского кресла. И Алла тогда ничего вразумительно сказать не смогла. Я готова был размазать ее по асфальту. Пара царапин и синяков, не считая испуга и истерики. Это все, что осталось у нее после той страшной аварии. А у меня - три квадратных метра на кладбище с памятником в виде маленького ангела. Я часто бывал там. В минуты, когда становилось совсем невыносимо. Просто приходил и сидел, слушая тишину или ворон на ближайшем дереве. Вот и сегодня меня ждала встреча с дочерью. Жаль, что разговор получится односторонним. Не знаю, существует ли рай, но хотелось бы верить, что Аня сейчас там. Просто потому что за свои шесть лет она не успела нагрешить. И тем тяжелее и нелепее была ее смерть.
Я прикрыл влажные глаза веками. Усталость взяла свое.
Разбудил меня звонок в дверь. Доставка цветов. Ровно в один и тот же день, одно и то же время, одни и те же розы. Белоснежные. Только что срезанные. Чистые и невинные, как моя дочь.
Принять душ и собраться – заняло немного времени. Паша уже ждал внизу. За семь лет работы у меня, он знал мои действия в этот день наизусть. Из охраны я взял с собой только Лешу – напарника Дениса.
На кладбище было тихо. Утро выдалось хмурым и ветреным. Я настолько хорошо знал дорогу к могиле Ани, что мог пройти ее с закрытыми глазами. За последние два месяца здесь ничего не изменилось. Смотритель регулярно получал свои деньги за то, чтобы следить за порядком.
Я аккуратно положил цветы на серый мрамор и коснулся щеки ангела. Мне показалось, что его улыбка стала чуть заметнее. Но нет, конечно, это было всего лишь мое воображение. Ветер ворвался в волосы, разметав их и раскидав полы пиджака. В лицо ударили несколько влажных капель. А в тот день, восемь лет назад, было солнечно. И жарко. Я помнил это, словно все произошло только вчера. Телефонный звонок с незнакомого номера застал меня на совещании. Я не хотел отвечать, но он очень настаивал. Почему-то о случившемся мне сообщила не жена, а инспектор ДПС. Огарев. Я выслушал его, но никак не мог понять, какое отношение авария имеет ко мне. Даже когда он несколько раз назвал мне имя жены и дочери. Невозможно было поверить в то, что все это происходило со мной. Не помню, как оказался в машине. Потом больница. Реанимация. Спутанные объяснения Аллы. Ее слезы. Ожидание результатов операции Ани. Слова врачей о том, что шансов почти нет. Звонки в лучшие клиники мира. Бесконечные консультации с медицинскими светилами. Но никто из них не верил в успех. Они только сочувствовали. А я верил. Верил до тех пор, пока врач не вышел из палаты моей дочери в последний раз.
- Не напоминай, - скривился он. – Кстати, я вчера разговаривал с его отцом. Он сначала попытался спорить со мной, уверял, что его сын не виноват. Но когда я пригрозил аудитом, тут же пошел на попятную. Он возместит все затраты по этому кредиту.
- А что будет с Костей?
- Думаю, ничего хорошего. Артемов очень суров.
Мне совершенно не было жаль моего бывшего жениха. Он заслужил все, что приготовит для него в качестве наказания его отец. Начал накрапывать дождь. Я недовольно посмотрела на небо.
- Кажется, сейчас ливанет.
- Да, пойдем, - согласился папа. Он бросил последний взгляд на памятник и направился между могил. Я старалась не отставать, изредка бросая взгляды на надгробия, мимо которых мы проходили. Сначала меня привлекли свежие цветы. Белоснежные розы на длинных стеблях. Их положили буквально сегодня. Если не сказать только что. Но вокруг не было ни одной живой души. Мне стало интересно, кто же там покоится. Я окликнула отца, чтобы он подождал меня, и подошла ближе.
«Анна Игоревна Левинская. 14.05.2001-04.08.2007».
- О, Боже! – вырвалось у меня. Это была могила дочери Игоря.
- Сегодня ровно восемь лет, как она умерла, - я не слышала, как подошел папа. – Обычно Игорь в этот день отключает телефон и закрывается у себя в квартире, никому не открывая и никого не принимая.
Так вот почему он не ответил ни на одно мое сообщение сегодня. И даже на звонок.
- Почему он так делает?
- Так он переживает свою боль. Он ведь так и не смог простить Аллу. Поэтому они и развелись.
Да, я помнила эту историю. Жена Игоря забрала дочь с танцев и везла домой. За рулем она разговаривала по телефону и не сразу заметила вылетевший на перекрестке внедорожник. Сама отделалась несколькими царапинами. А вот Аня… Она прожила еще три дня. Из комы так и не вышла.
- Мне нужно в город, - сообщила я отцу, уже твердо зная, что собиралась делать. Игорь не должен оставаться в этот день один. Это было неправильно. Я собиралась разделить с ним его боль. Даже если он будет против.
Игорь
Когда Рита ушла, я первым делом еще раз просмотрел фотографии. Теперь ничто не мешало мне. Их сделали в ресторане. Точнее через окно. В тот самый момент, когда мы с Ритой занимались сексом в кабинете управляющего. Качество было высоким. Шантажист подготовился знатно. Едва Рита скрылась в спальне, как он позвонил. Видимо, не терпелось узнать мою реакцию. Я готов был его разорвать. Голыми руками. Живьем. Но пока приходилось идти у него на поводу.
Пять миллионов евро – таковым было его требование. Срок три дня. Иначе фото уйдут в газеты. Естественно, у меня не было такой суммы в наличии. Все деньги я вкладывал в бизнес. Черт! Придется отказаться от покупки рыбзавода. Придется от многого отказаться.
- Игорь...
Я не дал Скворцову договорить.
- Андрей, в офисе через час. Ты нашел, кто преследовал меня?
- Нет, Игорь Владимирович, - его голос был растерян. – Я занимаюсь этим.
- Плохо занимаешься! – сорвался я. – Жду тебя в офисе. Через час.
Уже в машине я проверил свои личные счета. Набиралось чуть больше пятисот тысяч евро. Совсем не густо. Продать недвижимость за три дня не получится. Даже если я отдам квартиру и загородный дом за полцены. К тому же, это может вызвать ненужные вопросы. Боже, о чем я думаю? Какие вопросы? Если фото попадут в газеты, их будет гораздо больше.
Моя девочка прислала сообщение. Она была дома. Хоть одна хорошая новость с утра. Отвечать не стал. Голова была забита другим.
- Какого хрена твоя охрана ни хрена не работает?! – накинулся я на Скворцова, как только он появился в моем кабинете.
- Что случилось? На вас напали? Я ничего об этом не знаю.
- Вчера в ресторане были сделаны фотографии весьма компрометирующего характера, - произнес я сквозь зубы. – Сегодня утром я их получил. Знаешь, сколько они стоят? Пять миллионов евро, твою мать!
- Я не понимаю. Вас шантажируют?
- В точку. Он требует за эти фото пять миллионов евро.
- Что это за фотографии?
- На них я пью на брудершафт с Громовым, - съязвил я. – Сам-то как думаешь?
- Эмм, интимные? – осторожно спросил Скворцов.
- Ты сегодня просто блещешь умом.
- Но… Как их сделали?
- Через окно.
- Кто-то из гостей?
Я задумался.
- Не сам гость, но он мог нанять фотографа.
- Я так понимаю, действо происходило в укромном месте?
- Нет, в центре банкетного зала! Естественно, в укромном месте!
- Ею была девушка из эскорта?
- Нет, - рявкнул я.
- Кто мог знать, что вы с вашей… дамой решили уединиться?
Я бросил взгляд в сторону, вспоминая подробности прошедшего вечера.
- Полагаю, никто.
- А вы в ней уверены?
- На сто процентов и это не обсуждается.
- Вы договаривались об этом заранее? Обсуждали по телефону?
- Нет. Решение было спонтанным, - мне было неприятно обсуждать эту тему со своим директором по безопасности. - Подслушать никто не мог.
- Тогда откуда фотограф мог знать о том, где и чем вы будете заниматься?
Хороший вопрос.
- Может, тот, кто нанял фотографа, видел, как… моя девушка, а потом и я зашли в кабинет?
- Тогда фотограф должен был постоянно дежурить под окном. Что было невозможно, потому что в ресторане были предприняты повышенные меры безопасности.
- Согласен. Значит, он делал это из соседнего здания.
- Или у него достаточно хорошее оборудование. И он точно должен был знать, чем вы будете заниматься в кабинете. И подготовиться. К тому же, не представляю, чтобы кто-то из тех, кто присутствовал на банкете у Громова, мог пасть так низко, что потребовать просто пять миллионов евро. Я скорее поверил бы в это, если бы вас попросили отдать часть бизнеса или совсем от него отказаться.
- Да, в этом что-то есть, - пришлось мне согласиться.
- Значит, это был тот, кого в ресторане не было.
- Тогда как он мог узнать, где я буду?
Скворцов задумался надолго.
- Можно ваш телефон?
- Что? – не понял я.
- Я хочу кое-что проверить.
- Думаешь, прослушка? Но я не расстаюсь с телефон ни на секунду, - я все же протянул ему свой айфон. Он молча разобрал его и тщательно рассмотрел внутренности.
- Здесь ничего нет, - вынес Скворцов свой вердикт, возвращая телефон. – Вы были в смокинге?
- Естественно.
- Его уже сдали в химчистку?
- Нет. Он дома.
- Могу я его осмотреть?
Сегодня я был согласен на все, лишь бы шантажиста нашли.
Но пока удалось найти только «жучок». Под лацканом пиджака.
- Ты можешь найти, кто его купил?
- Боюсь, что нет, - разочаровал меня Скворцов. – Сейчас такое не сложно купить. Вопрос в том, кто и когда вам его подсадил? Откуда у вас этот смокинг?
- Из моего шкафа.
- Значит, «жучок» подсадили уже после того, как вы его надели. Кто-нибудь в ресторане касался вас? Трогал за лацканы пиджака?
- Нет, я такого не припомню, - и тут меня осенило. – В ресторане нет, но до него… Алена! Она пыталась приставать ко мне в машине.
- Девушка из эскорта?
- Да. Но ведь твои ребята ее проверяли.
- И она была чиста. Я сам видел отчет. Иначе бы никто не подпустил ее к вам. И все же с ней надо поговорить.
- Только осторожно. Она не должна ничего заподозрить. Не хочу, чтобы вся эта история выплыла наружу.
- Я понял.
- И займись этим сам. Не привлекай своих бойцов.
- Хорошо.
- Из-под земли достань мне этого урода!
- Я постараюсь.
- Нет, ты его найдешь, Андрей!
Скворцов кивнул. Судя по выражению его лица, он только что заново просмотрел всю свою жизнь.
А мне пока стоило позаботиться о деньгах.
- Вика! – постарался я казаться беспечным со своим риэлтором. – Привет! Как твои дела?
- Игорь Владимирович? – она была удивлена, но рада. – Какими судьбами? Хотите что-то прикупить? В России или заграницей? Могу предложить обалденный дом в Испании.
- Нет, дорогая, я к тебе с другим. Продать хочу. Причем быстро.
Вика замешкалась.
- Проблемы?
- Да нет, что ты! Все прекрасно! – рассмеялся я. – Просто надоел загородный дом. Хочу что-нибудь другое.
- Побольше?
- Именно.
- Я помню ваш дом. Думаю, смогу продать его за пару месяцев.
- Нет, Вика, ты не поняла. Я хочу избавиться от него срочно. Буквально за пару дней.
- Но… это нереально. Да и цена…
- Плевать мне на цену. Я хочу, чтобы ты продала его как можно скорее.
- Но я… не понимаю, Игорь Владимирович.
- И не надо, Викуль. Просто продай его. Я в долгу не останусь.
- Хорошо. Я займусь этим прямо сейчас, - тут же согласилась она. Да, все люди продаются. Просто цена разная.
- Спасибо. Я знал, что ты не подведешь.
Не успел я закончить разговор, как телефон в руке снова зазвонил. Михаил Орлов. Звал на барбекю. Но мне сейчас было не до этого.
К вечеру Скворцов сообщил, что Алена во всем призналась. Это она подсадила на меня «жучок», когда пыталась соблазнить по пути в ресторан. Имени заказчика девушка не знала. И никогда его не видела. Общение происходило через соцсети с левой страницы. Ее шантажировали, как и меня. Грозились предъявить матери пикантные снимки распутной дочери. Круг подозреваемых сужался. Об Алене знали только несколько человек: Оксана и те, кто проверял девушку из эскорта. Я доверял своей помощнице. Она работала на меня уже семь лет. И ни разу у меня не было к ней замечаний или подозрений. Но сейчас был другой случай.
- Оксана утверждает, что никогда прежде не была знакома с Аленой, - произнес Скворцов. Я откинулся на спинку кресла и взял телефон в другую руку. – Она обратилась в агентство и перечислила основные критерии девушки, которая должна была сопровождать вас в ресторан. Ей прислали три анкеты. Мои ребята проверили девушек. Больше всех подошла именно Алена Гривнева.
- Почему именно она? – мне сложно было усидеть на месте. Я встал и отошел к окну, глядя на густые сумерки, в которых утопал город.
- У нее не было проблем с полицией. По медицинским показателям она тоже была абсолютно чиста. У них в агентстве за этим тщательно следят. И никогда никаких нареканий от предыдущих клиентов в ее адрес не было. Плюс отсутствие плохих кредитных историй.
Я тяжело вздохнул, обдумывая полученную информацию.
- Значит, она была выбрана случайно?
- Совершенно. Но это тоже кое о чем говорит.
- Ее подкупили уже после того, как выбрали, - догадался я.
- Именно так. А это значит, что искать надо среди своих.
- Твоих, - поправил я Скворцова.
- Не могу в это поверить, - сокрушенно признался он. – Но я уже поднял личные дела тех, кто проверял девушек. Жду информацию по их банковским счетам. Если кому-то поступила на счет крупная сумма в последние дни…
- Перешли мне их анкеты. Хочу просмотреть их. Может, возникнет какая идея.
- Хорошо, - Скворцов сделал паузу. – Вы собираетесь ему заплатить?
- Оставлю это на крайний вариант, если не удастся выяснить, кто за всем этим стоит.
- Я буду держать вас в курсе.
- Хорошо. Завтра я буду занят. Но в понедельник жду от тебя свежих новостей. И хороших новостей.
- Я достану его из-под земли, - пообещал Скворцов.
- Я на это и рассчитываю. Ищи его, Андрей. Даже если для этого придется нарушить закон.
Он замялся.
- Я постараюсь.
- Все, до понедельника.
Пока анкеты летели ко мне, преодолевая пространство виртуальной реальности, я вглядывался в вечерний город. Вспомнил об утреннем сообщении Риты. Я ведь так ей и не ответил. Было не до этого. Стоит исправиться.
Моя девочка беспокоилась обо мне. Не хочу, чтобы что-то омрачало ее настроение. Она хотела приехать. Не сегодня, малыш. Сначала мне нужно решить одну проблему. Я пожелал ей спокойно ночи и вернулся за стол, где в почте меня уже ждало письмо от Скворцова. Открыл первую анкету.
Виктор Андреевич Евсеев. Его лицо не было мне знакомо. Мы никогда не пересекались, хотя работал он в моей компании уже четвертый год. Женат. Двое детей. Служил в армии. Работал в полиции. Логично. Редко, кто из сотрудников моей службы безопасности пришел не из органов.
Антон Михайлович Левин. Молодой. Почти тридцать. Я долго вглядывался в его лицо и несколько раз перечитал анкету. Нет, в памяти так ничего и не отозвалось.
Александр Сергеевич Алейкин. Лицо неприятное. Но это еще не доказательство его вины. Разведен. Трое детей. Над этим стоит задуматься. Он вполне мог нуждаться в деньгах. Отправил свои подозрения Скворцову. Андрей пообещал все проверить.
Было далеко за полночь, когда я добрался до кровати. Уставший. Измотанный. Полный сомнений и тоски. Причин было несколько. Шантаж. Пустая постель. И главная… Сегодня восемь лет назад сердце мой дочери перестало биться. Врачи ничего не смогли сделать. Слишком серьезные повреждения. Сломанный позвоночник. Открытая черепно-мозговая травма. Удар машины пришелся как раз на ту сторону, где она сидела. Не понимаю, как Аня могла выбраться из детского кресла. И Алла тогда ничего вразумительно сказать не смогла. Я готова был размазать ее по асфальту. Пара царапин и синяков, не считая испуга и истерики. Это все, что осталось у нее после той страшной аварии. А у меня - три квадратных метра на кладбище с памятником в виде маленького ангела. Я часто бывал там. В минуты, когда становилось совсем невыносимо. Просто приходил и сидел, слушая тишину или ворон на ближайшем дереве. Вот и сегодня меня ждала встреча с дочерью. Жаль, что разговор получится односторонним. Не знаю, существует ли рай, но хотелось бы верить, что Аня сейчас там. Просто потому что за свои шесть лет она не успела нагрешить. И тем тяжелее и нелепее была ее смерть.
Я прикрыл влажные глаза веками. Усталость взяла свое.
Разбудил меня звонок в дверь. Доставка цветов. Ровно в один и тот же день, одно и то же время, одни и те же розы. Белоснежные. Только что срезанные. Чистые и невинные, как моя дочь.
Принять душ и собраться – заняло немного времени. Паша уже ждал внизу. За семь лет работы у меня, он знал мои действия в этот день наизусть. Из охраны я взял с собой только Лешу – напарника Дениса.
На кладбище было тихо. Утро выдалось хмурым и ветреным. Я настолько хорошо знал дорогу к могиле Ани, что мог пройти ее с закрытыми глазами. За последние два месяца здесь ничего не изменилось. Смотритель регулярно получал свои деньги за то, чтобы следить за порядком.
Я аккуратно положил цветы на серый мрамор и коснулся щеки ангела. Мне показалось, что его улыбка стала чуть заметнее. Но нет, конечно, это было всего лишь мое воображение. Ветер ворвался в волосы, разметав их и раскидав полы пиджака. В лицо ударили несколько влажных капель. А в тот день, восемь лет назад, было солнечно. И жарко. Я помнил это, словно все произошло только вчера. Телефонный звонок с незнакомого номера застал меня на совещании. Я не хотел отвечать, но он очень настаивал. Почему-то о случившемся мне сообщила не жена, а инспектор ДПС. Огарев. Я выслушал его, но никак не мог понять, какое отношение авария имеет ко мне. Даже когда он несколько раз назвал мне имя жены и дочери. Невозможно было поверить в то, что все это происходило со мной. Не помню, как оказался в машине. Потом больница. Реанимация. Спутанные объяснения Аллы. Ее слезы. Ожидание результатов операции Ани. Слова врачей о том, что шансов почти нет. Звонки в лучшие клиники мира. Бесконечные консультации с медицинскими светилами. Но никто из них не верил в успех. Они только сочувствовали. А я верил. Верил до тех пор, пока врач не вышел из палаты моей дочери в последний раз.
