Девушке все время хотелось оправдаться перед ним, что никакая она не испорченная нимфетка. Она даже мысленно объясняла ему причину своего интереса к этой книге, а он в ее фантазиях снисходительно улыбался и не верил ей. И Ане от этого было неприятно. А еще она часто вспоминала их встречу на берегу реки. И то, как он пил ее чай. А потом провожал до коттеджа. Конечно, это ничего не значило. И Олег Викторович поступил бы так с любой девушкой ее возраста. Но Ане все равно было приятно. А еще каждый день по пути в ДК и обратно домой она искала глазами знакомую фигуру. Сама не понимала, зачем, но ей хотелось снова встретиться с отцом Карины. Просто увидеть, потому что разговаривать им определенно было не о чем. У них было разным все: возраст, поколение, социальный статус и положение. Их ничего не связывало и не могло никогда связать. И все же Аня не оставляла надежды увидеть среди прохожих высокую подтянутую фигуру в строгом дорогом костюме.
Сентябрь подходил к концу. Группа Ани выступала на концерте, посвященном Дню пожилого человека, после которого был небольшой фуршет, куда пригласили и саму девушку. Она не любила подобные мероприятия. Никого не знала и от этого жутко смущалась. Чего нельзя было сказать о Светлане Борисовне, с удовольствием проводящей время.
- Ань, ты чего тут одна стоишь? – спросила она у девушки. – Пошла бы потанцевала. Шампанское, кстати, очень вкусное. Спонсоры не пожалели денег.
- Я не пью, - смущенно улыбнулась девушка. И чтобы хоть чем-то себя занять, она принялась рассматривать присутствующих, пока взгляд ее не столкнулся с таким же удивленным взглядом напротив. Аня тут же отвернулась и почувствовала сильный жар во всем теле. Захотелось немедленно уйти или хотя бы выйти на воздух.
- Аня, - окликнул ее знакомый голос. Пришлось поворачиваться.
- Здравствуйте, - она не смогла улыбнуться, потому что лицо ее будто парализовало от неясного страха.
- Твои девчонки танцевали на концерте? – улыбался Олег Викторович так, словно действительно был рад ее видеть.
- Мои, - кивнула Аня, отводя взгляд.
- Молодцы. Хорошо танцуют.
- Спасибо, - еще сильнее смутилась Аня.
- А подаришь мне танец?
- Что? – ей показалось, что она ослышалась. Нет, Аня надеялась, всем своим существом желала, чтобы она ослышалась.
- Потанцуешь со мной? - Олег Викторович махнул головой в сторону импровизированного танцпола.
Аня растерялась. Танцевать с мужчиной? Олегом Викторовичем? Быть к нему так близко, касаться? Почему-то ей вдруг стало до ужаса страшно, словно не умела она вовсе танцевать и тело ее ей самой показалось каким-то деревянным.
Олег видел, как изменилось лицо девушки, как напугал ее вопрос, и не понимал, почему. Ведь Аня прекрасно танцует. Стесняется его? Какие глупости! С чего бы ей его стесняться? Ведь он предложил ей всего лишь танец, а не что-то там такое. Он протянул Ане руку, на которую она посмотрела, как на ядовитую змею.
- Обещаю не оттоптать тебе ноги, - рассмеялся Олег, желая разрядить обстановку.
Лицо девушки стало бледным. Ему даже показалось, что она вот-вот потеряет сознание, и собрался уже обратить все в шутку и отказаться от танца, когда Аня положила свою маленькую ледяную ладошку на его крупную ладонь. И этот контраст так сильно поразил Олега, лишний раз напоминая ему, что перед ним юная девчонка, почти его дочь.
Весь танец Аня была натянута, как струна, сохраняя между ними расстояние. Она ни разу не взглянула на него, ни разу не улыбнулась, словно отбывала наказание. А Олег весь танец думал о том, какой хрупкой она была под его пальцами. Он даже боялся держать ее крепче, чтобы не сломать, не причинить боль и не оставить синяков.
Аня едва доходила Олегу до плеча и он весь танец смотрел на ее затылок. Темные волосы снова были собраны в пучок.
- Интересно, она когда-нибудь распускает волосы? – подумал он, но спросить, конечно, не решился. Это выглядело бы странно и нелепо.
- Как поживает Набоков? – Олегу хотелось поговорить с Аней, как-то расслабить ее, чтобы она не боялась его.
Девушка вскинула на него непонимающий взгляд, словно впервые слышала эту фамилию.
- «Лолита», - напомнил он.
Ее щеки тут же стали пунцовыми.
- Я не дочитала ее, - негромко произнесла Аня, отворачиваясь. Взгляд ее блуждал по залу.
- Почему?
- Неинтересно, - опустила она глаза.
- А какие книги тебе интересны?
Девушка посмотрела на Олега так, словно оценивала, достоин ли он знать эту информацию. Потом дернула плечом и отвернулась:
- Разные.
- Например? – его не устроил ее короткий ответ.
- Чехова люблю.
- А из современной литературы? – мужчина смотрел на нее сверху вниз и наслаждался тем, как Аня краснеет при каждом его слове. Ему это казалось таким нежным и трогательным и отзывалось ощущениями, которые сам он не мог никак идентифицировать, поэтому просто не стал заострять на этом внимание.
- Я не читаю современные книги. Они скучные и похожи друг на друга.
- Кто приучил тебя любить классику?
- Бабушка, - губы Ани дрогнули. – Она преподавала в школе литературу.
- Наверное, хорошей учительницей была. Я вот терпеть не мог в школе читать классику, - признался Олег.
- А сейчас любите? – осмелилась спросить девушка, по-прежнему не глядя на него.
- Сейчас мне просто некогда ее читать, - хмыкнул Олег. Музыка закончилась и он был вынужден выпустить Аню из своих рук. – Спасибо за танец, Аня.
Она коротко улыбнулась. Мужчина понимал, что они должны сейчас разойтись. Ведь он, сорокалетний, неинтересен ей, девятнадцатилетней, но продолжал стоять возле нее, пытаясь подобрать вопрос или фразу, которая бы позволила им и дальше разговаривать.
- Аня, а почему ты преподаешь танцы в ДК?
Она вскинула на него короткий взгляд и тут же отвернулась.
- Мне это нравится, - произнесла тихо.
- Но ведь ты сама могла бы танцевать в каком-нибудь театре. Почему выбрала преподавание?
Олег заметил, как взгляд Ани заволокло грустью. Неужели, у нее после окончания училища не было ни одного предложения? С ее-то талантом это просто невозможно. Но ответить она не успела. В небольшой сумочке, висящей у нее на плече, зазвонил телефон. Что-то из классики – Олег в это не разбирался. Она достала потрепанный мобильник и по лицу ее пробежало неудовольствие.
- Извините, мне нужно ответить, - нахмурилась Аня.
- Да, конечно, - кивнул он и улыбнулся.
Стоило девушке отойти, как его самого отвлекли разговором о трудностях ДК и намеками, что неплохо было бы помочь местной культуре не загнуться окончательно. Когда он был закончен, Олег пробежался взглядом по тесному залу. Хрупкой фигурки в легком шифоновом платье нигде не было видно.
- Жаль, - подумал он. – Она была здесь единственным интересным персонажем.
Делать на банкете было больше нечего.
В это же время Аня ехала в машине с отцом. Взгляд ее был устремлен в окно, но она ничего за ним не видела. Она был сегодня недовольна собой. Краснела, как глупая дурочка. Танцевала, как какая-то неумеха. Мямлила что-то в ответ на вопросы Олега Викторовича. Теперь он будет считать ее недалекой и забитой. Хотелось расплакаться от бессилия. Ведь второго такого шанса понравиться ему уже не будет. А понравиться Ане хотелось.
Она потом полночи вспоминала их танец, думала о том, как танцевала бы по-настоящему красиво, если бы ей представился второй шанс. И уже бы не краснела и охотно поддерживала разговор и даже смеялась бы. То есть была бы легкой. И тогда она бы непременно понравилась Олегу Викторовичу, он остался бы ей доволен и не думал, что она какая-то чокнутая и не способная поговорить. Потому что Ане казалось, что именно так он о ней и думает – как о глупой маленькой дурочке. А она была другой и ей важно было, чтобы Олег Викторович это узнал. И чтобы снова пригласил на танец. Аня даже представляла, как бы все это было. И как бы кружились они, подхватываемые мелодией, как бы он смотрел на нее восхищенно, как бы его руки лежали на ее талии и держали уверенно. Именно мысль о руках Олега Викторовича, касающихся ее, волновала Аню и рождала в теле непонятные ощущения. Сердечко ее сладко ныло и колени тесно сжимались. Становилось душно и как-то неловко. В ту ночь она впервые представила свой поцелуй с отцом Карины. Эта фантазия так напугала Аню, что она запретила себе думать об Олеге Викторовиче. Ей стало до ужаса стыдно. Если бы он только узнал, о чем она думает, считала девушка, то, наверняка бы, отвернулся от нее, отругал и никогда бы больше не подошел и не заговорил. А, значит, надо выкинуть эти мысли из головы, подумать о чем-то другом, неинтересном или, наоборот, интересном, не связанном с Олегом Викторовичем. И Аня попыталась. Она начала думать о новом танце, которому стоило бы научить девочек. Потом ее мысли перекинулись на костюмы, музыку, на то, какая будет в этом году зима, нужны ли ей новые сапоги или можно походить в старых. Но о чем бы Аня ни думала, мысли об Олеге Викторовиче все равно просачивались в ее сознание, как в трещины в асфальте. И думать о нем было страшно и сладко одновременно.
С того вечера прошел почти месяц, но волнение Ани нисколько не уменьшалось. Она потеряла покой. Ее перестало радовать абсолютно все: от еды до успехов девочек из студии. И сама она стала походить на привидение - задумчивое и безрадостное. И даже время не могло излечить ее симптомов. Они, напротив, становились только тяжелее. Это было мучительно. И от этого не было лекарства. Хотя нет. Ане казалось, что если она хоть одним глазком увидит Олега Викторовича, то ей обязательно станет легче. Но она не встречала его, даже не смотря на то, что после работы уже не спешила сразу на автобус, а проходила пешком несколько остановок в надежде увидеть отца Карины. И ни дождь, ни холодный ветер, ни темнота не останавливали ее. Только все было тщетно. Олега Викторовича нигде не было, словно он исчез из города. Исчезала и сама Аня – таяла на глазах от тоски, о которой нельзя было никому рассказать.
Спасением показалось приглашение от подруги на день рождения. Там девушка думала развеяться и отвлечься. Праздник должен был состояться в ночном клубе, но эту подробность Аня опустила, когда рассказывала маме. Впервые в жизни девушке захотелось пойти ей наперекор. Нет, это не был бунт ради бунта. И это не было желание что-то доказать. Она просто хотела стать чуточку смелее, интереснее, чтобы можно было потом в кругу подружек хвастаться, что никакой она не синий чулок и мамина дочка, что она тоже была в ночном клубе. И даже пила – да, да, Аня планировала немного выпить чего-нибудь некрепкого. Но главной целью всего этого действа был Олег Викторович, в чем девушка боялась сама себе признаться. Она хотела стать интереснее и смелее для него. Ведь, по ее мнению, он считал ее скучной серой мышью, не способной поддержать разговор.
И вот этот день, а точнее вечер настал. Аня собиралась долго. Все ее платья совсем не подходили для подобного случая. Это очень расстраивало девушку. Перебирая немногочисленные вешалки, она с горечью задавалась вопросом:
- Почему я всегда покупаю какие-то бесформенные и бесцветные платья? Они такие неинтересные и скучные.
Аня даже попыталась накануне праздника зайти в магазин и купить что-то более подходящее, но все, что годилось для ночного клуба, не годилось для самой Ани. Она чувствовала себя неуютно в коротких мини, обтягивающих, как вторая кожа, платьях, глубоких декольте, в которые ей и показать было нечего. Все это не вызывало ничего, кроме отчаяния. Аня чувствовала себя никчемной, убогой и ни на что не способной.
- Олег Викторович никогда на такую не посмотрит, - думала она, крепко зажмуриваясь, чтобы не заплакать от горя.
- И поделом, - тут же злилась на себя. – Зачем ему такая серая мышь?
Желание идти в клуб таяло с каждой минутой. Она даже позвонила будущей имениннице, чтобы отказаться, ссылаясь на большую занятость, но Оксана – так звали подругу – отказа не приняла.
- Ань, у меня уже все заказано. Ну ты чего? И так редко видимся. Когда еще встретимся, посидим? Давай, Анька. Будет круто! Не вздумай отказываться! Иначе я обижусь.
Этого Аня допустить не могла. У нее и без того почти не было подруг, так что терять одну из них совсем не хотелось. Поэтому девушка достала из шкафа первое попавшееся платье, собрала волосы в привычный пучок и без малейшего настроения, которое подходило бы для похода в клуб, отправилась к Оксане домой – ехать решено было всем вместе от нее.
- Анька, ты, че, в этом, что ли в клуб собралась? – опешила подруга, разглядывая Анино светло-голубое платье в мелкий цветочек. – Не, такое для прогулки по деревне подойдет. Ну, в парк, может.
Ане было неприятно, но она промолчала. И даже попыталась выдавить из себя улыбку. Вышло жалко.
- Так, сейчас все исправим! – решительно заявила Оксана. Она быстро отыскала среди кучи вешалок темно-зеленое короткое платье с запахом. – Вот, должно подойти.
Аня разглядывала его настороженно. Слишком короткое, разрезы по бокам и декольте…
- Оксан, может, я все-таки не пойду? - осторожно спросила девушка.
- Нет, ты пойдешь. Когда еще ты выберешься в клуб? Скажи честно, ты хоть раз там была?
Аня качнула головой.
- А надо хоть раз там побывать. А то ты со своими танцами в ДК скоро плесенью покроешься. А маман, поди, от своей юбки далеко не отпускает? Как это она еще в клуб тебя отпустила?
Девушка неопределенно дернула плечом. Признаваться, что она обманула мать, было стыдно.
- Давай, одевай платье. Скоро Лерка с Дианой приедут.
Платье было красивое. Тонкая ткань красиво струилась по телу. И, наверное, оно должно было вызывать восторг, но у Ани оно вызывало дискомфорт. Хотелось все время прикрыть грудь и натянуть подол на колени.
- Оно сидит на тебе лучше, чем на мне, - восхитилась Оксана. – Все, идешь в нем. Надо с волосами еще что-то сделать. Давай распустим.
- Нет, Оксан, не надо.
- Ну что ты как старая бабка? Тебе девятнадцать. Давай вытаскивай свои шпильки. Давай, давай. Анька, ты ж красивая девка, а своей красотой пользоваться не умеешь.
Темные волосы рассыпались по плечам. Аня не любила их распускать – это было дело привычки. В хореографическом училище от них всегда требовали, чтобы волосы были собраны в специальный пучок. Не абы какой, а балетный. Делать его учили в первую очередь.
- Слушай, у тебя классные волосы, Ань, - восхищенно произнесла Оксана. - Чего ты их вечно собираешь?
- Не знаю, - пожала девушка плечами.
- Давай тебя еще накрасим.
- Ой, нет, Оксан, нет.
- Ну глаза хоть подчеркнем.
- Не надо, Оксан. Я не люблю краситься.
- Странная ты, Анька.
От необходимости отвечать Аню спас звонок в дверь. Это приехали Лера с Дианой. Пора было выдвигаться в клуб.
В клубе было темно, громко и тесно. Аня крутила головой во все стороны, разглядывая обстановку, людей, свет. Ей было интересно, хотя она еще не поняла, нравилось ли здесь. Столик был заказан заранее, поэтому проблем с местами не возникло. Скоро на столе появилось шампанское, мартини и тарелки с закусками. Аня не спешила есть и участвовать в разговорах Она никогда этого не любила и не умела. Ей казалось, что все, что она говорит, никому неинтересно. Да и о чем ей было рассказывать? Парня нет, по заграницам не ездит, на сцене не выступает.
Сентябрь подходил к концу. Группа Ани выступала на концерте, посвященном Дню пожилого человека, после которого был небольшой фуршет, куда пригласили и саму девушку. Она не любила подобные мероприятия. Никого не знала и от этого жутко смущалась. Чего нельзя было сказать о Светлане Борисовне, с удовольствием проводящей время.
- Ань, ты чего тут одна стоишь? – спросила она у девушки. – Пошла бы потанцевала. Шампанское, кстати, очень вкусное. Спонсоры не пожалели денег.
- Я не пью, - смущенно улыбнулась девушка. И чтобы хоть чем-то себя занять, она принялась рассматривать присутствующих, пока взгляд ее не столкнулся с таким же удивленным взглядом напротив. Аня тут же отвернулась и почувствовала сильный жар во всем теле. Захотелось немедленно уйти или хотя бы выйти на воздух.
- Аня, - окликнул ее знакомый голос. Пришлось поворачиваться.
- Здравствуйте, - она не смогла улыбнуться, потому что лицо ее будто парализовало от неясного страха.
- Твои девчонки танцевали на концерте? – улыбался Олег Викторович так, словно действительно был рад ее видеть.
- Мои, - кивнула Аня, отводя взгляд.
- Молодцы. Хорошо танцуют.
- Спасибо, - еще сильнее смутилась Аня.
- А подаришь мне танец?
- Что? – ей показалось, что она ослышалась. Нет, Аня надеялась, всем своим существом желала, чтобы она ослышалась.
- Потанцуешь со мной? - Олег Викторович махнул головой в сторону импровизированного танцпола.
Аня растерялась. Танцевать с мужчиной? Олегом Викторовичем? Быть к нему так близко, касаться? Почему-то ей вдруг стало до ужаса страшно, словно не умела она вовсе танцевать и тело ее ей самой показалось каким-то деревянным.
Олег видел, как изменилось лицо девушки, как напугал ее вопрос, и не понимал, почему. Ведь Аня прекрасно танцует. Стесняется его? Какие глупости! С чего бы ей его стесняться? Ведь он предложил ей всего лишь танец, а не что-то там такое. Он протянул Ане руку, на которую она посмотрела, как на ядовитую змею.
- Обещаю не оттоптать тебе ноги, - рассмеялся Олег, желая разрядить обстановку.
Лицо девушки стало бледным. Ему даже показалось, что она вот-вот потеряет сознание, и собрался уже обратить все в шутку и отказаться от танца, когда Аня положила свою маленькую ледяную ладошку на его крупную ладонь. И этот контраст так сильно поразил Олега, лишний раз напоминая ему, что перед ним юная девчонка, почти его дочь.
Весь танец Аня была натянута, как струна, сохраняя между ними расстояние. Она ни разу не взглянула на него, ни разу не улыбнулась, словно отбывала наказание. А Олег весь танец думал о том, какой хрупкой она была под его пальцами. Он даже боялся держать ее крепче, чтобы не сломать, не причинить боль и не оставить синяков.
Аня едва доходила Олегу до плеча и он весь танец смотрел на ее затылок. Темные волосы снова были собраны в пучок.
- Интересно, она когда-нибудь распускает волосы? – подумал он, но спросить, конечно, не решился. Это выглядело бы странно и нелепо.
- Как поживает Набоков? – Олегу хотелось поговорить с Аней, как-то расслабить ее, чтобы она не боялась его.
Девушка вскинула на него непонимающий взгляд, словно впервые слышала эту фамилию.
- «Лолита», - напомнил он.
Ее щеки тут же стали пунцовыми.
- Я не дочитала ее, - негромко произнесла Аня, отворачиваясь. Взгляд ее блуждал по залу.
- Почему?
- Неинтересно, - опустила она глаза.
- А какие книги тебе интересны?
Девушка посмотрела на Олега так, словно оценивала, достоин ли он знать эту информацию. Потом дернула плечом и отвернулась:
- Разные.
- Например? – его не устроил ее короткий ответ.
- Чехова люблю.
- А из современной литературы? – мужчина смотрел на нее сверху вниз и наслаждался тем, как Аня краснеет при каждом его слове. Ему это казалось таким нежным и трогательным и отзывалось ощущениями, которые сам он не мог никак идентифицировать, поэтому просто не стал заострять на этом внимание.
- Я не читаю современные книги. Они скучные и похожи друг на друга.
- Кто приучил тебя любить классику?
- Бабушка, - губы Ани дрогнули. – Она преподавала в школе литературу.
- Наверное, хорошей учительницей была. Я вот терпеть не мог в школе читать классику, - признался Олег.
- А сейчас любите? – осмелилась спросить девушка, по-прежнему не глядя на него.
- Сейчас мне просто некогда ее читать, - хмыкнул Олег. Музыка закончилась и он был вынужден выпустить Аню из своих рук. – Спасибо за танец, Аня.
Она коротко улыбнулась. Мужчина понимал, что они должны сейчас разойтись. Ведь он, сорокалетний, неинтересен ей, девятнадцатилетней, но продолжал стоять возле нее, пытаясь подобрать вопрос или фразу, которая бы позволила им и дальше разговаривать.
- Аня, а почему ты преподаешь танцы в ДК?
Она вскинула на него короткий взгляд и тут же отвернулась.
- Мне это нравится, - произнесла тихо.
- Но ведь ты сама могла бы танцевать в каком-нибудь театре. Почему выбрала преподавание?
Олег заметил, как взгляд Ани заволокло грустью. Неужели, у нее после окончания училища не было ни одного предложения? С ее-то талантом это просто невозможно. Но ответить она не успела. В небольшой сумочке, висящей у нее на плече, зазвонил телефон. Что-то из классики – Олег в это не разбирался. Она достала потрепанный мобильник и по лицу ее пробежало неудовольствие.
- Извините, мне нужно ответить, - нахмурилась Аня.
- Да, конечно, - кивнул он и улыбнулся.
Стоило девушке отойти, как его самого отвлекли разговором о трудностях ДК и намеками, что неплохо было бы помочь местной культуре не загнуться окончательно. Когда он был закончен, Олег пробежался взглядом по тесному залу. Хрупкой фигурки в легком шифоновом платье нигде не было видно.
- Жаль, - подумал он. – Она была здесь единственным интересным персонажем.
Делать на банкете было больше нечего.
В это же время Аня ехала в машине с отцом. Взгляд ее был устремлен в окно, но она ничего за ним не видела. Она был сегодня недовольна собой. Краснела, как глупая дурочка. Танцевала, как какая-то неумеха. Мямлила что-то в ответ на вопросы Олега Викторовича. Теперь он будет считать ее недалекой и забитой. Хотелось расплакаться от бессилия. Ведь второго такого шанса понравиться ему уже не будет. А понравиться Ане хотелось.
Она потом полночи вспоминала их танец, думала о том, как танцевала бы по-настоящему красиво, если бы ей представился второй шанс. И уже бы не краснела и охотно поддерживала разговор и даже смеялась бы. То есть была бы легкой. И тогда она бы непременно понравилась Олегу Викторовичу, он остался бы ей доволен и не думал, что она какая-то чокнутая и не способная поговорить. Потому что Ане казалось, что именно так он о ней и думает – как о глупой маленькой дурочке. А она была другой и ей важно было, чтобы Олег Викторович это узнал. И чтобы снова пригласил на танец. Аня даже представляла, как бы все это было. И как бы кружились они, подхватываемые мелодией, как бы он смотрел на нее восхищенно, как бы его руки лежали на ее талии и держали уверенно. Именно мысль о руках Олега Викторовича, касающихся ее, волновала Аню и рождала в теле непонятные ощущения. Сердечко ее сладко ныло и колени тесно сжимались. Становилось душно и как-то неловко. В ту ночь она впервые представила свой поцелуй с отцом Карины. Эта фантазия так напугала Аню, что она запретила себе думать об Олеге Викторовиче. Ей стало до ужаса стыдно. Если бы он только узнал, о чем она думает, считала девушка, то, наверняка бы, отвернулся от нее, отругал и никогда бы больше не подошел и не заговорил. А, значит, надо выкинуть эти мысли из головы, подумать о чем-то другом, неинтересном или, наоборот, интересном, не связанном с Олегом Викторовичем. И Аня попыталась. Она начала думать о новом танце, которому стоило бы научить девочек. Потом ее мысли перекинулись на костюмы, музыку, на то, какая будет в этом году зима, нужны ли ей новые сапоги или можно походить в старых. Но о чем бы Аня ни думала, мысли об Олеге Викторовиче все равно просачивались в ее сознание, как в трещины в асфальте. И думать о нем было страшно и сладко одновременно.
Прода от 19.07.2023, 20:06
Глава 4
С того вечера прошел почти месяц, но волнение Ани нисколько не уменьшалось. Она потеряла покой. Ее перестало радовать абсолютно все: от еды до успехов девочек из студии. И сама она стала походить на привидение - задумчивое и безрадостное. И даже время не могло излечить ее симптомов. Они, напротив, становились только тяжелее. Это было мучительно. И от этого не было лекарства. Хотя нет. Ане казалось, что если она хоть одним глазком увидит Олега Викторовича, то ей обязательно станет легче. Но она не встречала его, даже не смотря на то, что после работы уже не спешила сразу на автобус, а проходила пешком несколько остановок в надежде увидеть отца Карины. И ни дождь, ни холодный ветер, ни темнота не останавливали ее. Только все было тщетно. Олега Викторовича нигде не было, словно он исчез из города. Исчезала и сама Аня – таяла на глазах от тоски, о которой нельзя было никому рассказать.
Спасением показалось приглашение от подруги на день рождения. Там девушка думала развеяться и отвлечься. Праздник должен был состояться в ночном клубе, но эту подробность Аня опустила, когда рассказывала маме. Впервые в жизни девушке захотелось пойти ей наперекор. Нет, это не был бунт ради бунта. И это не было желание что-то доказать. Она просто хотела стать чуточку смелее, интереснее, чтобы можно было потом в кругу подружек хвастаться, что никакой она не синий чулок и мамина дочка, что она тоже была в ночном клубе. И даже пила – да, да, Аня планировала немного выпить чего-нибудь некрепкого. Но главной целью всего этого действа был Олег Викторович, в чем девушка боялась сама себе признаться. Она хотела стать интереснее и смелее для него. Ведь, по ее мнению, он считал ее скучной серой мышью, не способной поддержать разговор.
И вот этот день, а точнее вечер настал. Аня собиралась долго. Все ее платья совсем не подходили для подобного случая. Это очень расстраивало девушку. Перебирая немногочисленные вешалки, она с горечью задавалась вопросом:
- Почему я всегда покупаю какие-то бесформенные и бесцветные платья? Они такие неинтересные и скучные.
Аня даже попыталась накануне праздника зайти в магазин и купить что-то более подходящее, но все, что годилось для ночного клуба, не годилось для самой Ани. Она чувствовала себя неуютно в коротких мини, обтягивающих, как вторая кожа, платьях, глубоких декольте, в которые ей и показать было нечего. Все это не вызывало ничего, кроме отчаяния. Аня чувствовала себя никчемной, убогой и ни на что не способной.
- Олег Викторович никогда на такую не посмотрит, - думала она, крепко зажмуриваясь, чтобы не заплакать от горя.
- И поделом, - тут же злилась на себя. – Зачем ему такая серая мышь?
Желание идти в клуб таяло с каждой минутой. Она даже позвонила будущей имениннице, чтобы отказаться, ссылаясь на большую занятость, но Оксана – так звали подругу – отказа не приняла.
- Ань, у меня уже все заказано. Ну ты чего? И так редко видимся. Когда еще встретимся, посидим? Давай, Анька. Будет круто! Не вздумай отказываться! Иначе я обижусь.
Этого Аня допустить не могла. У нее и без того почти не было подруг, так что терять одну из них совсем не хотелось. Поэтому девушка достала из шкафа первое попавшееся платье, собрала волосы в привычный пучок и без малейшего настроения, которое подходило бы для похода в клуб, отправилась к Оксане домой – ехать решено было всем вместе от нее.
- Анька, ты, че, в этом, что ли в клуб собралась? – опешила подруга, разглядывая Анино светло-голубое платье в мелкий цветочек. – Не, такое для прогулки по деревне подойдет. Ну, в парк, может.
Ане было неприятно, но она промолчала. И даже попыталась выдавить из себя улыбку. Вышло жалко.
- Так, сейчас все исправим! – решительно заявила Оксана. Она быстро отыскала среди кучи вешалок темно-зеленое короткое платье с запахом. – Вот, должно подойти.
Аня разглядывала его настороженно. Слишком короткое, разрезы по бокам и декольте…
- Оксан, может, я все-таки не пойду? - осторожно спросила девушка.
- Нет, ты пойдешь. Когда еще ты выберешься в клуб? Скажи честно, ты хоть раз там была?
Аня качнула головой.
- А надо хоть раз там побывать. А то ты со своими танцами в ДК скоро плесенью покроешься. А маман, поди, от своей юбки далеко не отпускает? Как это она еще в клуб тебя отпустила?
Девушка неопределенно дернула плечом. Признаваться, что она обманула мать, было стыдно.
- Давай, одевай платье. Скоро Лерка с Дианой приедут.
Платье было красивое. Тонкая ткань красиво струилась по телу. И, наверное, оно должно было вызывать восторг, но у Ани оно вызывало дискомфорт. Хотелось все время прикрыть грудь и натянуть подол на колени.
- Оно сидит на тебе лучше, чем на мне, - восхитилась Оксана. – Все, идешь в нем. Надо с волосами еще что-то сделать. Давай распустим.
- Нет, Оксан, не надо.
- Ну что ты как старая бабка? Тебе девятнадцать. Давай вытаскивай свои шпильки. Давай, давай. Анька, ты ж красивая девка, а своей красотой пользоваться не умеешь.
Темные волосы рассыпались по плечам. Аня не любила их распускать – это было дело привычки. В хореографическом училище от них всегда требовали, чтобы волосы были собраны в специальный пучок. Не абы какой, а балетный. Делать его учили в первую очередь.
- Слушай, у тебя классные волосы, Ань, - восхищенно произнесла Оксана. - Чего ты их вечно собираешь?
- Не знаю, - пожала девушка плечами.
- Давай тебя еще накрасим.
- Ой, нет, Оксан, нет.
- Ну глаза хоть подчеркнем.
- Не надо, Оксан. Я не люблю краситься.
- Странная ты, Анька.
От необходимости отвечать Аню спас звонок в дверь. Это приехали Лера с Дианой. Пора было выдвигаться в клуб.
В клубе было темно, громко и тесно. Аня крутила головой во все стороны, разглядывая обстановку, людей, свет. Ей было интересно, хотя она еще не поняла, нравилось ли здесь. Столик был заказан заранее, поэтому проблем с местами не возникло. Скоро на столе появилось шампанское, мартини и тарелки с закусками. Аня не спешила есть и участвовать в разговорах Она никогда этого не любила и не умела. Ей казалось, что все, что она говорит, никому неинтересно. Да и о чем ей было рассказывать? Парня нет, по заграницам не ездит, на сцене не выступает.
