Около забора томилось несколько машин и автобус, забытый рабочими. Андрей, как положено, направился внутрь, чтобы отдать заявление с указанием своего маршрута и сроков посещения погранзоны. Он уступил дорогу довольному мужику, тащившему полное ведро с бензином.
«Слил из машины погранцов», – догадался он, и спросил у водителей, толпившихся около входа:
– Давно ждете?
– Как отдали с утра документы, так до сих пор и ждем. А сейчас у них обед, не ходи, это – святое. К вечеру, если повезет, то получим.
«Нет, до вечера я ждать никак не могу», – подумал Андрей и решительно открыл дверь.
– Куда прешь? – рявкнул на него сержант, жующий в кабинете бутерброд.
– Это свой, …, – пояснил ему лейтенант и добавил длинный набор кодовых фраз, доверху наполненных эмоциональной нагрузкой.
Он ввалился вслед за Андреем и слету плюхнулся на стул для просителей. Вусмерть пьяный.
– Так бы сразу и сказал, – пробурчал незаслуженно обиженный сержант, обращаясь к Андрею, и тут же его обслужил. Связистов надо уважать, а то никогда больше не получишь весточку из дома.
Мало того, что он молниеносно выдал ему пропуск, но еще и бойца с автомобилем.
«Магической силой владеют эти связисты», – подумал Андрей, услышав за закрываемой им дверью звон наполненных стаканов.
– У тебя водка есть? – сразу спросил у Андрея боец. – Нет? А шоколадка?
Получив на все свои вопросы отрицательные ответы, он сильно опечалился.
«Трудно у них здесь с этим», – с сочувствием подумал Андрей, но уловив тонкий запах перегара, понял, что вопрос был чисто риторическим.
Впереди его ждала неведомая земля и он, забыв обо всех своих неприятностях, устремился ей навстречу. К синеющим вдали горам.
Картина впечатляла! Андрей в первый раз увидел настоящие скалистые горы, покрытые тысячелетними ледниками. От окружающей красоты и чистейшего воздуха он расслабился и вскоре заснул.
Разбудила его громкая команда бравого солдата:
– Привал! Остановка «Теплый ключ».
Прямо перед ними возвышался плакат: «Джумалинские ключи».
– Источники с целебной радоновой водой, – пояснил ему военный экскурсовод.
Рядом виднелись деревянные домики, в одном из которых они и решили остановиться. Принять лечебные процедуры в каменных ваннах, а с утра двинуться в путь. Полторы сотни километров по гравийке с подъемами и спусками – это вам не подарок! В очередной раз Андрей подивился силе слова и авторитету знакомого лейтенанта, но лишних вопросов задавать не стал.
Посвежевшие с утра путники поехали дальше. По дороге им попалась группа пограничников. Останавливаться не стали, приветливо им просигналив.
Дорога, извиваясь, ползла вверх по склону горы. Много огромных камней, раскиданных природой в шахматном порядке, доставляло кучу неудобств. Местами дорогу пересекали ручейки. Подъем постепенно становился все круче. Водитель давно уже снизил передачу до первой. Несмотря на это, на высоте трех километров она все равно тянула плохо.
Не доезжая высшей точки перевала, Андрей заметил на обочине горку камней в человеческий рост.
– Это ритуальное сооружение, посвященное духу перевала, – пояснил спутник, ответив на немой вопрос Андрея, и остановил машину. – Если добавить свой камень, наш спуск будет удачным.
– Знаешь, дружище, – говорил ему Виталий накануне их отъезда, – многие легенды говорят, что Укок нельзя посещать с дурными помыслами, иначе сам человек и его близкие будут наказаны святыми духами. Туда могут попасть только те, к кому благосклонны духи гор.
Эти сведения он почерпнул из интернета, готовясь к предстоящему походу. Вот тогда-то у Андрея и созрел его безрассудный План. План, заставивший его приехать сюда, на Укок, называемый «концом мира людей, краем земли, концом всего», «переходом в мир духов».
– Попадем на место и решим наш с тобой спор раз и навсегда, – добавил он тогда и грустно улыбнулся. – На плоскогорье Укок издревле приносили жертвы богам, прося у них милости.
Андрей стоял с поднятым с земли камнем и вспоминал.
«Что же я совершил в своей жизни дурного? Нет, слишком длинный список. Надо его сократить», – он сейчас анализировал свои поступки и события, произошедшие в момент отъезда и после.
Вороны; бабочка, пытающаяся залететь в окно; забытая зарядка для телефона; нехорошая дата их выезда в пятницу; легкомысленный ответ на вопрос «куда едешь?»; пожилая женщина с пустыми ведрами; подаренный ему накануне для рождения нож. И, наконец, животный страх при встрече с медведем, который мог его съесть, но почему то не съел.
«Сколько же я раз испытывал Судьбу?!»
Хороших примет он, видимо, просто не замечал, а их было тоже немало. И они, незаметно для него, компенсировали плохие. Отводя от него гнев Высших сил.
«Постой, – сказал он себе, – все эти народные приметы и суеверия уходят своими корнями в глубокую древность. В мир, находящийся в постоянной борьбе добра со злом. Каждая из этих сторон попеременно брала верх над другой. Соответственно происходили благоприятные или неблагоприятные события. Пытаясь уловить закономерности этих событий, у людей складывались плохие и хорошие приметы и суеверия. А сейчас у нас их появилось еще больше. Технический прогресс, как-никак».
– Плохих примет не стоит бояться, – говорила ему мама, – а хорошими не нужно пренебрегать. Ведь то, во что человек верит сильнее всего, имеет больше успеха сбыться. Приметы и суеверия будут работать только в том случае, если ты в них веришь. Научись находить во всем светлую сторону. Это намного продуктивнее для жизни, чем разрушать себя негативными эмоциями.
«Какая же у меня мудрая мама! Ведь и верно, если хорошие приметы
ассоциировать с действиями добрых светлых сил, которые помогают тебе, оберегают от злых духов, становится намного спокойнее».
Он огляделся по сторонам, возвращаясь к реальности.
«Кажется, что я потихоньку становлюсь шизофреником. Нет! И еще раз нет. Мама права, не надо бояться дурных примет. Они лишь мешали мне попасть сюда. Предупреждали, останавливали... До тех пор, пока я не откажусь от дурных намерений».
Он стоял, остервенело копаясь в своей памяти.
И он ее всё-таки нашел! Страшную мысль, затаившуюся в самой глубине его мозга. Она появилась в его воспаленном мозгу, когда они с бойцом отправились сюда, на Укок. Его водитель тогда был избран им в качестве сакральной жертвы.
– На плоскогорье Укок приносят жертвы богам, прося у них милости, и ждут небесных посланников, – говорил ему институтский друг.
«Виталик знал все это заранее! Недаром он несколько раз обращал мое внимание на неизбежное в этом случае жертвоприношение»…
«Стоп! Но ведь это произошло до того, как я принял для себя Решение, – подумал он. – Твердое решение любыми средствами спасти свою маму. Любыми?... Вот ты и попалась!»
Он вытащил чудовищную мысль о своей жертве наружу и растоптал ее в труху. И ему стало так спокойно на душе!
«Какая же ты всё-таки редкостная сволочь, Андрей! И нечего тебе оправдывать дурные поступки благими намерениями. Тщедушный солдатик… Его ведь тоже, наверное, ждет дома любящая мать. Но я же не хотел никого убивать. Виталию лишь морду набить за его ехидство и высокомерие. Чтобы как можно больше дурной крови натекло из его разбитого носа. А солдатик?... Нет, не стоит об этом сейчас даже думать».
– Хватит медитировать. Едем уже что ли? – нетерпеливо спросил Андрея солдат, ничего не подозревающий о его замыслах. Он уже выполнил свою часть ритуала и переминался с ноги на ногу.
– Да, да, конечно, – Андрей добавил свой камень к горке, и они тронулись в путь.
Дальнейшую дорогу он помнил смутно. Они медленно ехали, поднимались вверх, чтобы затем спуститься вниз, еще и еще раз. Все это происходило с ним в каком-то полузабытьи. Ночевка в машине и снова в путь. Лихорадочно работавший мозг раскладывал по полочкам все его мысли и переживания. Определял приоритеты. Затем он, устав, сказал себе: «Стоп», и Андрей окончательно заснул.
Проснулся он от того, что кто-то тряс его за плечо.
? Где мы? ? Андрей очнулся, не сразу узнав своего водителя.
? Озеро Гусиное, ? услышал он как в тумане ответ.
Водитель остановил машину, предлагая пассажиру насладиться открывшейся панорамой. Перед ними раскинулось плоскогорье Укок, сплошь покрытое сотнями озер. Переливаясь в лучах солнца, они блестели золотистым цветом.
«Начало и конец всего», – вспомнил Андрей характеристику древнего плато.
Взору его открылся восхитительный вид на горный массив. Он стоял и любовался на «Пять Священных Вершин». По преданиям, названия это дал им еще Чингисхан.
– Там, у их подножья, по слухам, находится один из входов в легендарную Шамбалу, – с благоговением произнес солдатик.
– Ты меня здесь подожди, – сказал ему Андрей, и стал спускаться вниз по склону. Навстречу своей Судьбе...
– Мысль на Укоке материальна, – говорил ему Виталий. – Мыслить и думать там нужно аккуратно. Тогда ты будешь тут же услышан, и тебе все исполнят.
– Мистика все это, – возразил тогда Андрей.
– Кто знает? Какие-то пожелания сбываются мгновенно, другие позже. Все зависит от твоей личной силы.
А теперь он шел. Шел, твердя про себя:
«Не надо говорить: не дойду. Надо: дойду непременно. Сквозь бурю, сквозь холод, сквозь боль я дойду…»
И он шел и шел.
Мороз крепчал. Сильнейший ветер валил с ног. А он все шел и шел. До тех пор, пока не закончились силы. Остановился. Лег на скалу. Вытащил нож. Засучил рукава куртки.
Внезапно в вышине разверзлись свинцовые тучи, блеснул луч света, подавая надежду... В затуманенной голове Андрея сверкнула спасительная мысль:
«А почему моя жертва должна быть материальна? – мысли в голове перестали путаться. – Может, «принести в жертву» означает отказаться от реализации своих грез ради кого-то или чего-то? Отказаться ради своего ближнего и дорогого тебе человека».
С благодарностью за подсказку свыше, он приступил к ритуалу. Мысли о том, чтобы быть первым. Победить в затянувшемся состязании со своим другом. Стать тем, кем он видел себя с тех пор, как только поступил в институт – мировым светилом науки. Встать на одну строчку с Великими, стать кумиром миллионов.
Все это сейчас улетало вдаль по велению его воли.
Принести в жертву грезы порой очень непросто. Только сильный духом способен на это. Он приносил сейчас в жертву свою мечту, и нисколько не сожалел об этом.
Нож выпал из его руки.
Андрей скрючился калачиком от нестерпимого холода.
«Мама, выздоровей, любимая ты моя…», – из последних сил думал он, прося милости у неведомых богов. Шептал, погружаясь в глубокий сон.
Нашли его вертолетчики только на вторые сутки.
– Живой! – над ним склонилась фигура в военной форме. – Ну, ты даешь, парень! Половина Алтая тебя ищет. Друг твой, Виталий, поставил на уши все районные службы: полицию, МЧС, пограничников.
– У вас есть телефон? – обветренными, потрескавшимися губами прошептал он.
– Спутниковый подойдет?
Негнущимися пальцами Андрей набрал свой домашний номер.
– Это я, мамочка.
– Андрюшенька, сыночек! Почему ты так долго молчал? У меня все в порядке, не волнуйся. Ты знаешь, а я уже два дня не кашляю. Врачи говорят, что это – чудо. Возвращайся скорее.
«Мама, любимая моя мама…»
P.S.
Отчет о своей «прогулке» Андрей так и не написал и ничего никому больше не рассказал, особенно горячо любимому им человеку.
Вернувшись домой, он забрал свои документы из приемной комиссии и устроился на работу в археологическую экспедицию по изучению истории Горного Алтая.
«Найду я тебя, моя таинственная Шамбала! Найду, ты так и знай!!!»
«Слил из машины погранцов», – догадался он, и спросил у водителей, толпившихся около входа:
– Давно ждете?
– Как отдали с утра документы, так до сих пор и ждем. А сейчас у них обед, не ходи, это – святое. К вечеру, если повезет, то получим.
«Нет, до вечера я ждать никак не могу», – подумал Андрей и решительно открыл дверь.
– Куда прешь? – рявкнул на него сержант, жующий в кабинете бутерброд.
– Это свой, …, – пояснил ему лейтенант и добавил длинный набор кодовых фраз, доверху наполненных эмоциональной нагрузкой.
Он ввалился вслед за Андреем и слету плюхнулся на стул для просителей. Вусмерть пьяный.
– Так бы сразу и сказал, – пробурчал незаслуженно обиженный сержант, обращаясь к Андрею, и тут же его обслужил. Связистов надо уважать, а то никогда больше не получишь весточку из дома.
Мало того, что он молниеносно выдал ему пропуск, но еще и бойца с автомобилем.
«Магической силой владеют эти связисты», – подумал Андрей, услышав за закрываемой им дверью звон наполненных стаканов.
***
– У тебя водка есть? – сразу спросил у Андрея боец. – Нет? А шоколадка?
Получив на все свои вопросы отрицательные ответы, он сильно опечалился.
«Трудно у них здесь с этим», – с сочувствием подумал Андрей, но уловив тонкий запах перегара, понял, что вопрос был чисто риторическим.
Впереди его ждала неведомая земля и он, забыв обо всех своих неприятностях, устремился ей навстречу. К синеющим вдали горам.
Картина впечатляла! Андрей в первый раз увидел настоящие скалистые горы, покрытые тысячелетними ледниками. От окружающей красоты и чистейшего воздуха он расслабился и вскоре заснул.
Разбудила его громкая команда бравого солдата:
– Привал! Остановка «Теплый ключ».
Прямо перед ними возвышался плакат: «Джумалинские ключи».
– Источники с целебной радоновой водой, – пояснил ему военный экскурсовод.
Рядом виднелись деревянные домики, в одном из которых они и решили остановиться. Принять лечебные процедуры в каменных ваннах, а с утра двинуться в путь. Полторы сотни километров по гравийке с подъемами и спусками – это вам не подарок! В очередной раз Андрей подивился силе слова и авторитету знакомого лейтенанта, но лишних вопросов задавать не стал.
Посвежевшие с утра путники поехали дальше. По дороге им попалась группа пограничников. Останавливаться не стали, приветливо им просигналив.
Дорога, извиваясь, ползла вверх по склону горы. Много огромных камней, раскиданных природой в шахматном порядке, доставляло кучу неудобств. Местами дорогу пересекали ручейки. Подъем постепенно становился все круче. Водитель давно уже снизил передачу до первой. Несмотря на это, на высоте трех километров она все равно тянула плохо.
Не доезжая высшей точки перевала, Андрей заметил на обочине горку камней в человеческий рост.
– Это ритуальное сооружение, посвященное духу перевала, – пояснил спутник, ответив на немой вопрос Андрея, и остановил машину. – Если добавить свой камень, наш спуск будет удачным.
– Знаешь, дружище, – говорил ему Виталий накануне их отъезда, – многие легенды говорят, что Укок нельзя посещать с дурными помыслами, иначе сам человек и его близкие будут наказаны святыми духами. Туда могут попасть только те, к кому благосклонны духи гор.
Эти сведения он почерпнул из интернета, готовясь к предстоящему походу. Вот тогда-то у Андрея и созрел его безрассудный План. План, заставивший его приехать сюда, на Укок, называемый «концом мира людей, краем земли, концом всего», «переходом в мир духов».
– Попадем на место и решим наш с тобой спор раз и навсегда, – добавил он тогда и грустно улыбнулся. – На плоскогорье Укок издревле приносили жертвы богам, прося у них милости.
Андрей стоял с поднятым с земли камнем и вспоминал.
«Что же я совершил в своей жизни дурного? Нет, слишком длинный список. Надо его сократить», – он сейчас анализировал свои поступки и события, произошедшие в момент отъезда и после.
Вороны; бабочка, пытающаяся залететь в окно; забытая зарядка для телефона; нехорошая дата их выезда в пятницу; легкомысленный ответ на вопрос «куда едешь?»; пожилая женщина с пустыми ведрами; подаренный ему накануне для рождения нож. И, наконец, животный страх при встрече с медведем, который мог его съесть, но почему то не съел.
«Сколько же я раз испытывал Судьбу?!»
Хороших примет он, видимо, просто не замечал, а их было тоже немало. И они, незаметно для него, компенсировали плохие. Отводя от него гнев Высших сил.
«Постой, – сказал он себе, – все эти народные приметы и суеверия уходят своими корнями в глубокую древность. В мир, находящийся в постоянной борьбе добра со злом. Каждая из этих сторон попеременно брала верх над другой. Соответственно происходили благоприятные или неблагоприятные события. Пытаясь уловить закономерности этих событий, у людей складывались плохие и хорошие приметы и суеверия. А сейчас у нас их появилось еще больше. Технический прогресс, как-никак».
– Плохих примет не стоит бояться, – говорила ему мама, – а хорошими не нужно пренебрегать. Ведь то, во что человек верит сильнее всего, имеет больше успеха сбыться. Приметы и суеверия будут работать только в том случае, если ты в них веришь. Научись находить во всем светлую сторону. Это намного продуктивнее для жизни, чем разрушать себя негативными эмоциями.
«Какая же у меня мудрая мама! Ведь и верно, если хорошие приметы
ассоциировать с действиями добрых светлых сил, которые помогают тебе, оберегают от злых духов, становится намного спокойнее».
Он огляделся по сторонам, возвращаясь к реальности.
«Кажется, что я потихоньку становлюсь шизофреником. Нет! И еще раз нет. Мама права, не надо бояться дурных примет. Они лишь мешали мне попасть сюда. Предупреждали, останавливали... До тех пор, пока я не откажусь от дурных намерений».
Он стоял, остервенело копаясь в своей памяти.
И он ее всё-таки нашел! Страшную мысль, затаившуюся в самой глубине его мозга. Она появилась в его воспаленном мозгу, когда они с бойцом отправились сюда, на Укок. Его водитель тогда был избран им в качестве сакральной жертвы.
– На плоскогорье Укок приносят жертвы богам, прося у них милости, и ждут небесных посланников, – говорил ему институтский друг.
«Виталик знал все это заранее! Недаром он несколько раз обращал мое внимание на неизбежное в этом случае жертвоприношение»…
«Стоп! Но ведь это произошло до того, как я принял для себя Решение, – подумал он. – Твердое решение любыми средствами спасти свою маму. Любыми?... Вот ты и попалась!»
Он вытащил чудовищную мысль о своей жертве наружу и растоптал ее в труху. И ему стало так спокойно на душе!
«Какая же ты всё-таки редкостная сволочь, Андрей! И нечего тебе оправдывать дурные поступки благими намерениями. Тщедушный солдатик… Его ведь тоже, наверное, ждет дома любящая мать. Но я же не хотел никого убивать. Виталию лишь морду набить за его ехидство и высокомерие. Чтобы как можно больше дурной крови натекло из его разбитого носа. А солдатик?... Нет, не стоит об этом сейчас даже думать».
– Хватит медитировать. Едем уже что ли? – нетерпеливо спросил Андрея солдат, ничего не подозревающий о его замыслах. Он уже выполнил свою часть ритуала и переминался с ноги на ногу.
– Да, да, конечно, – Андрей добавил свой камень к горке, и они тронулись в путь.
Дальнейшую дорогу он помнил смутно. Они медленно ехали, поднимались вверх, чтобы затем спуститься вниз, еще и еще раз. Все это происходило с ним в каком-то полузабытьи. Ночевка в машине и снова в путь. Лихорадочно работавший мозг раскладывал по полочкам все его мысли и переживания. Определял приоритеты. Затем он, устав, сказал себе: «Стоп», и Андрей окончательно заснул.
Проснулся он от того, что кто-то тряс его за плечо.
? Где мы? ? Андрей очнулся, не сразу узнав своего водителя.
? Озеро Гусиное, ? услышал он как в тумане ответ.
Водитель остановил машину, предлагая пассажиру насладиться открывшейся панорамой. Перед ними раскинулось плоскогорье Укок, сплошь покрытое сотнями озер. Переливаясь в лучах солнца, они блестели золотистым цветом.
«Начало и конец всего», – вспомнил Андрей характеристику древнего плато.
Взору его открылся восхитительный вид на горный массив. Он стоял и любовался на «Пять Священных Вершин». По преданиям, названия это дал им еще Чингисхан.
– Там, у их подножья, по слухам, находится один из входов в легендарную Шамбалу, – с благоговением произнес солдатик.
– Ты меня здесь подожди, – сказал ему Андрей, и стал спускаться вниз по склону. Навстречу своей Судьбе...
***
– Мысль на Укоке материальна, – говорил ему Виталий. – Мыслить и думать там нужно аккуратно. Тогда ты будешь тут же услышан, и тебе все исполнят.
– Мистика все это, – возразил тогда Андрей.
– Кто знает? Какие-то пожелания сбываются мгновенно, другие позже. Все зависит от твоей личной силы.
А теперь он шел. Шел, твердя про себя:
«Не надо говорить: не дойду. Надо: дойду непременно. Сквозь бурю, сквозь холод, сквозь боль я дойду…»
И он шел и шел.
Мороз крепчал. Сильнейший ветер валил с ног. А он все шел и шел. До тех пор, пока не закончились силы. Остановился. Лег на скалу. Вытащил нож. Засучил рукава куртки.
Внезапно в вышине разверзлись свинцовые тучи, блеснул луч света, подавая надежду... В затуманенной голове Андрея сверкнула спасительная мысль:
«А почему моя жертва должна быть материальна? – мысли в голове перестали путаться. – Может, «принести в жертву» означает отказаться от реализации своих грез ради кого-то или чего-то? Отказаться ради своего ближнего и дорогого тебе человека».
С благодарностью за подсказку свыше, он приступил к ритуалу. Мысли о том, чтобы быть первым. Победить в затянувшемся состязании со своим другом. Стать тем, кем он видел себя с тех пор, как только поступил в институт – мировым светилом науки. Встать на одну строчку с Великими, стать кумиром миллионов.
Все это сейчас улетало вдаль по велению его воли.
Принести в жертву грезы порой очень непросто. Только сильный духом способен на это. Он приносил сейчас в жертву свою мечту, и нисколько не сожалел об этом.
Нож выпал из его руки.
Андрей скрючился калачиком от нестерпимого холода.
«Мама, выздоровей, любимая ты моя…», – из последних сил думал он, прося милости у неведомых богов. Шептал, погружаясь в глубокий сон.
***
Нашли его вертолетчики только на вторые сутки.
– Живой! – над ним склонилась фигура в военной форме. – Ну, ты даешь, парень! Половина Алтая тебя ищет. Друг твой, Виталий, поставил на уши все районные службы: полицию, МЧС, пограничников.
– У вас есть телефон? – обветренными, потрескавшимися губами прошептал он.
– Спутниковый подойдет?
Негнущимися пальцами Андрей набрал свой домашний номер.
– Это я, мамочка.
– Андрюшенька, сыночек! Почему ты так долго молчал? У меня все в порядке, не волнуйся. Ты знаешь, а я уже два дня не кашляю. Врачи говорят, что это – чудо. Возвращайся скорее.
«Мама, любимая моя мама…»
P.S.
Отчет о своей «прогулке» Андрей так и не написал и ничего никому больше не рассказал, особенно горячо любимому им человеку.
Вернувшись домой, он забрал свои документы из приемной комиссии и устроился на работу в археологическую экспедицию по изучению истории Горного Алтая.
«Найду я тебя, моя таинственная Шамбала! Найду, ты так и знай!!!»
