— Иван применил формулу, позволяющую Лизе переходить из одного мира в другой — объяснил Владимир Николаевич.
— Когда мы вошли в лифт, я попросила взять меня за руку, чтобы ты смог переместиться в мой мир — напомнила мне Лиза.
Мне было трудно принять эту информацию. Я старался, но до конца не мог поверить, что это происходит на самом деле.
— Я живу в созданном Иваном Самойловым мире? В мире со знаком минус? — спросил я.
— Это так — ответил Владимир Николаевич.
— Я хочу поговорить с этим Иваном. Встречу можно будет устроить? — спросил я Лизу.
— Я попробую попросить его о встрече — неуверенно сказала Лиза.
— Мне наверное пора — сказал я вставая с дивана, решив вернуться домой, в свой мир.
Все поднялись.
— Я прошу бывать у нас — сказал Владимир Николаевич, протягивая мне руку.
Мы пожали друг другу руки. Мария Сергеевна также тепло попрощалась со мной, попросив бывать у них непременно. Я и Лиза вышли из квартиры и вошли в лифт. Я взял Лизу за руку.
— Через три дня, я понесу мел и надеюсь, мы встретимся? — спросила она.
— Конечно, я буду ждать — ответил я.
— В десять утра — сказала Лиза и нажала на кнопку.
Лифт поехал вниз. Я хотел почувствовать момент перехода из одного мира в другой, но ничего необычного не почувствовал. Лиза не стала выходить из лифта, чтобы меня проводить, а только как — то ласково пожала мне руку и неожиданно поцеловала в щёку. Я не ожидал поцелуя и в ответ потянулся к её губам, но был остановлен и вышел из лифта. Лифт тронулся вверх, и я побежал за ним по лестнице, желая догнать Лизу. Лифт я догнал, но, как и должно было быть, Лизы в лифте не было. Я спустился вниз. Цветов на подоконнике не было, а вот торт ждал меня. Я взял его и вышел из парадной. Мой мир был передо мной. Я стоял и смотрел по сторонам. Я вдруг почувствовал, что хочу обратно, в мир Лизы. В моём мире, я всё знал, но как живут в её мире, ещё предстояло выяснить. Лучше или хуже? Судя по обстановке и наличию горничной — живут они неплохо. Я пошёл на трамвай, по пути сравнивая миры. На Сенной я остановился перед местом, где в мире Лизы находится храм. Вот и дом, в котором мы сидели в кафе. В моём мире там просто магазин. Я сел в трамвай и поехал домой. Книга
Мама встретила меня с недоумением, и вопросом — ты был у Лизы?
— Конечно — ответил я.
— Почему вернулся с тортом? — спросила мама.
Я как — то отвлёкся от торта, просто машинально держал его в руках. И как объяснить маме, почему я принёс торт обратно? — подумал я.
— Если принёс торт назад, то пошли на кухню пить чай с тортом — предложила мама.
Предложение идти пить чай, означало — пойдём на кухню, и ты мне всё расскажешь. А как рассказать? Соврать? Не могу. Правду? Не поверит. Так правду или солгать? — думал я, пока грелась вода в чайнике. Мама налила чай. Я нарезал торт. Мама разложила по кусочку торта по тарелкам и всем своим видом показала, что готова слушать мой рассказ.
— Я не знаю, как тебе рассказать о своём визите к Лизе — начал я.
— Как это не знаешь? — спросила мама.
— Ты можешь не поверить, сказать, что я выдумщик или ненормальный — ответил я.
— Ты меня уже заинтриговал — сказала мама, и я понял, что надо рассказывать всё как есть.
Отпив несколько глотков чая, я начал рассказ. Я решил рассказать все как есть, о параллельном мире в котором живёт Лиза, про прогулку по совсем другому Петербургу, моих ощущениях того мира, и шоке, который я испытал увидев мир Лизы. Мама к моему удивлению выслушала всё, о моём сегодняшнем приключении молча, не демонстрируя эмоций, хотя я видел, её удивление моим рассказом. Когда я закончил рассказ, она улыбнулась и спросила — ты меня разыгрываешь?
— Нет, так всё и было — ответил я.
— Я понимаю, ты журналист и фантазия у тебя есть — начала снова высказывать мне своё недоверие мама.
— Было так, как я и рассказал — ответил я.
— Я до сих пор считаю, что этого не может быть, но я там был! Я видел собор на Сенной площади. Ел пирожные в кафе! Гулял по городу и прокатился на трамвае! Этот мир есть! — сказал я с желанием, чтобы мама мне поверила.
Мама сидела в каком — то ступоре и повторяла, что этого не может быть.
Я уже пожалел, что рассказал ей всю правду о посещении Лизы. Я сел рядом с мамой и взял её за руку.
— Видимо в мире много тайн — сказала мама, осмыслив всё услышанное.
Я заметил, что она не только не поверила мне, но и была чем — то встревожена.
— Это всё невероятная правда, от которой я сам не в себе. Мне до сих пор не верится, что я был в той реальности — произнёс я.
Мама сказала — этого не может быть!
— Ты не поверила? — начал было я, но мама меня остановила и сказала — я не о том — затем встала и пошла в свою комнату.
Вернулась с книгой в старом, но ещё крепком переплёте. Положила книгу на стол и посмотрела на меня.
— Что за книга? — спросил я.
— Открой — почти приказным тоном сказала мама.
Я открыл титульную страницу. Илья Григорьевич Вербловский. Математические уравнения, как понимание и влияние на творение и мироздание. Год выпуска 1907 год.
— Откуда это у нас? — удивлённо спросил я.
— Лиза носит фамилию Вербловская? — спросила мама.
— Да, Вербловская — ответил я.
— Откуда книга? — спросил я ещё раз.
— Моей первой школьной любовью был Павел Вербловский — начала рассказ мама — он был умница и красавчик. Отличник. Примеры по математике он решал за несколько минут. Мы сидели за одной партой, я списывала у него математику, в которой не очень хорошо разбиралась.
Мама улыбнулась и посмотрела сквозь меня, наверное, вспоминая далёкую молодость.
— После окончания школы он конечно же поступил на физико — математический факультет Санкт–Петербургского университета, а я поступила в тот же университет, на журналистику. Павел был из семьи математиков. Он рассказывал о семейных историях, про своего прапрадеда, Илью Григорьевича Вербловского, которым очень гордился и называл его не признанным гением. Илья Григорьевич хотел изменить мир при помощи уравнений, но у него ничего не получилось, и в конце жизни он впал в депрессию, и даже был не в своём уме. Постоянно доказывал всем, что мы живём не в том мире, что история страны лишена логики, и что его книги помогли кому — то изменить мир. Все считали разговоры Ильи Григорьевича маразмом и бредом, и списывали на преклонный возраст и то, что он тяжело пережил революцию и последующие изменения в жизни страны. Как — то Павел пришёл ко мне и принёс книги Ильи Григорьевича, и попросил сохранить их. Как оказалось все книги, и научные работы Вербловского были уничтожены властью, как вредные и антинаучные. Единственные экземпляры хранились дома. Отец Павла, был преподаватель математики одного из институтов. Он периодически начинал изучать работы деда и писать формулы и уравнения. Поначалу он на примере этих упражнений учил Павла математике, затем прекратил публичные уроки и стал с книгами деда уходить в свой кабинет, где у него на стене висела школьная доска, установленная ещё при его отце. Со временем, после математических упражнений, отец Павла выходил в салон в мрачном настроении и единственное, что говорил домашним, что Илья Григорьевич был злым гением. Как — то он попросил Павла собрать книги прапрадеда, затем положил их в камин и сообщил о своём намерение сжечь все книги. Если отец решил, то он это сделает, так что спорить было бесполезно. Пока отец ходил на кухню за спичками, Павел успел вытащить из камина некоторые книги и спрятать, затем принёс мне, человеку который ничего не понимает в математике.
— Значит отец Павла, что — то понял в работах Вербловского, возможно угрозу, исходившую из его математических расчётов? — спросил я.
— Не знаю, я в этом ничего не понимаю, но судя по угрозе сжечь книги, вполне возможно — ответила мама.
Я задумался.
— Тебе не кажется странным то, что я встречаю девушку из другого мира, прапрадед которой математик Вербловский и то, что ты знакома с его внуком в нашем мире, да и ещё, у нас храниться книга Вербловского? — спросил я маму.
— Загадочная и мистическая встреча — согласилась мама.
— Я всё думаю, что задумал Иван? Может ему потребовался мел, чтобы вновь всё изменить? — вслух задал вопрос сам себе.
— Я хочу с ним встретиться — сказал я.
— С кем? — спросила мама.
— С Иваном, математиком — ответил я.
— Не опасное ли это мероприятие? — заволновалась мама.
— Я решил, что должен задать ему вопросы, на которые кроме него, никто не ответит — решительно ответил я.
Решив сменить тему, я спросил маму — почему ты рассталась с Павлом Вербловским?
Мама улыбнулась — он уехал по распределению в Новосибирск, а я осталась. Он звал меня, но я начала работать, потом вышла замуж за твоего отца, Павел женился, и так у каждого началась своя жизнь — рассказала мама.
— Вы общаетесь? — спросил я.
— Да, мы переписываемся, перезваниваемся. В общем, держим друг друга в курсе своей жизни — ответила мама.
— Это здорово — сказал я и поинтересовался — где остальные книги?
— Он их забрал, когда уезжал, а эту оставил, сказал, что она наделала много бед — пояснила мама.
— Ещё чай и по кусочку торта? — предложил я.
— Конечно — согласилась мама.
— Я скоро встречаюсь с Лизой — сообщил я.
— Пригласи её к нам — попросила мама.
— Непременно приглашу — пообещал я.
Глава II
Я гений
Когда директор гимназии вручал ему золотую медаль за отличную учёбу, он видел, как плакала мать, и даже отец стоял с мокрыми глазами. Они гордились им. Иван Самойлов, лучший в выпуске этого года.
— Ты такой молодец, такой молодец! — говорила мама, не сдерживая эмоций.
Он был надежда семьи, и он это понимал. Только учёба давала возможность сделать жизнь интересной и состоятельной. Золотая медаль дала возможность поступить в университет на факультет любимой математики. Учёба давалась легко, но со временем ему стало скучно. Занятия стали рутиной и хотелось, чего — то не обычного для его неординарного ума.
Книги — Теория вероятностей и математическая статистика. Не обычное применение уравнений и формул. Автор Ильи Григорьевича Вербловский — эти книги перевернула всё его представление о науке, которую он любил. Вот оно, знание и стремление! Иван скупил все книги Вербловского. Он решал уравнения на работе, дома, отходя ко сну. Он замкнулся. Редко стал встречаться с родными. Книга — Творение в свете математических уравнений — Вербловского просто сразила его. Он тоже может быть творцом! Математика присутствует во всём! При помощи формул и уравнений можно менять действительный материальный мир. Учёба как — то незаметно закончилась. Ещё одна золотая медаль не обрадовала Ивана. Он согласился преподавать в лучшей гимназии города. Однажды в гимназии, на стене для объявлений он прочёл — Общество любителей математики. Ведёт Илья Григорьевич Вербловский. Иван несколько раз прочёл объявление, не веря своим глазам. Его кумир Вербловский! Он тут же побежал записываться в математическое общество. Теперь он жил, ожидая очередного заседания и встрече с профессором. Профессор был теоретик, а Иван практик. Это сталкивало их и доводило до споров. Как оказалось, Вербловский писал книги, подразумевая теоретический взгляд на возможность математического начала творения и мира. Иван же видел в этом практическое применение. Придя домой, после очередного спора с профессором он взял чашку, из которой пил кофе и решил описать её в виде уравнения. Уравнение подразумевала два правильных ответа — или положительным числом, или отрицательным. Решив с положительным числом, Иван решил получить решение с отрицательным числом. Уравнение с полученным в ответе отрицательным числом было решено, и довольный таким двойным решением он потянулся за чашкой, чтобы допить остаток кофе. Иван уже взялся за чашку, но чашка, буквально рассыпалась у него в руке и превратилась в песок. Иван был поражён и даже напуган. Он стал размышлять. Что он сделал? Написал уравнение, получил положительное число — отпил кофе — опять уравнение — ответ с отрицательным числом — желание допить кофе и чашка превращается в песок. Отрицательное число и чашка превратилась в песок! Он сел в кресло и закрыл лицо руками. Он гений. Он Иван Самойлов может вмешиваться в материальный мир и менять его. Он не понимал, как это работает, уравнение которое он написал на доске в своей комнате, превратило чашку в песок. Возможно, его уравнение вписалось в некую глобальную цепь или… Нет, это невозможно объяснить и понять, но это работает! Если предмет или другой объект, и даже некое пространство, рассчитать в виде формулы или уравнения, то получив ответ с отрицательным числом, можно изменить предмет, к которому применён математический расчёт. Окружающий нас мир решён со знаком плюс, если применить отрицательное число в решении, то произойдут изменения, такова теория произошедшего. Новое решение с отрицательным числом меняет значение предмета и вносит изменение в его структуру, и вычёркиваем из материального мира. На следующем заседании совета он продемонстрировал это решение. Многие подумали, что это был фокус с чашкой. Профессор получил уравнение и чашку, с которой был сделан расчёт в подарок, с предложением решить уравнение дома. Постичь математическую сущность творения, вот, что стало занимать его, и он всё своё свободное время тратил на свои занятия. Он похудел, перестал следить за собой. Единственное, что его заботило, чтобы было достаточно мела.
Уравнение
— Илья Григорьевич, я на пороге открытия! — сообщил Иван, после окончания очередного собрания математического общества.
— Что Вы открыли? — спросил профессор.
— Конечно же, с Вашей помощью, я завершаю большое уравнение, которое может изменить наш мир — ответил Иван.
— Поясните — попросил профессор.
— После опыта с чашкой я понял, что отрицательное число в решении изменяет предмет или иную субстанцию. Я решил создать уравнение нашего мира и решить его с получением отрицательного числа в решении и посмотреть, как повлияет такое решение на наш мир — торжественно сообщил Иван.
Илья Григорьевич не очень понял, о чём говорит Иван и переспросил.
— Вы хотите изменить наш мир путём решения уравнения?
— Да и Вы сами писали о такой возможности в книге — Творение в свете математических уравнений — ответил Иван.
— Да, но это было моё теоретическое предположение — оправдываясь, сказал профессор.
— Вы теоретик, дорогой профессор, я же привожу в практическую плоскость Ваши теории — сказал Иван.
